Текст книги "Жало Скорпиона"

Автор книги: Вильям Козлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

– Так оно и есть, – ввернул Князев.

– ...и если найдешь предложение выгодным для себя, примешь его, и все дела!

– Это уж точно, – усмехнулся Артур. – На стороне платят куда больше, чем у нас!

– А вот бойцы почему-то не уходят из нашей конторы, – с нотками гордости в голосе произнес Селезнев. – И ты вот ходишь в «обиженных»!

– Я просто жуликов, воров, террористов и бандитов ненавижу, – спокойно ответил Артур. – И работать на них ни за какие миллионы не стал бы! И ты это, Владимир Иванович, отлично знаешь.

– У меня только такие, как ты, и работают... – с улыбкой заметил полковник, но, видно, что-то вспомнив, нахмурился. – Был один... Так ты его... спровадил в царство небесное!

– В ад, – поправил Артур.

– Какая разница? – взглянул на него шеф.

– В царстве небесном души наслаждаются духовной жизнью, а в аду – жарятся на раскаленной сковородке, – скрывая усмешку, популярно объяснил Князев. – Библию надо знать.

– А куда мы с тобой попадем?

На этот риторический вопрос Артур не стал отвечать.

– Блохин всегда был сволочью, – мрачно сказал он. Первый раз не сдержался в кабинете полковника. – Кто деньги больше всего любит, того рано или поздно можно купить.

– Мне он тоже не нравился, – признался Селезнев. И сделать это ему было непросто: Владимир ’ Иванович считал себя знатоком человеческих душ, а тут вот... прокололся! – Сейчас, конечно, поздно говорить, после драки кулаками не машут, но я собирался выкинуть его из нашего отряда.

– Надо было это сделать чуть-чуть раньше! – с горечью вырвалось у Артура. – Тогда бы ничего не случилось... С Ириной и Наташей.

– Знать бы, где упасть, соломки подстелил бы. – Полковник, не глядя на него, прихлебывал из крошечной в его больших руках чашечки кофе. – Такая наша проклятая работа, Артур. Мы убиваем, нас убивают...

– Но жены-то наши, дети при чем?! – Князев и сам не заметил, как выкрикнул эти слова.

– Каждый день гибнут люди в Питере, – внешне спокойно сказал Селезнев. – И убитых куда больше, чем сообщают комментаторы по радио, телевидению, уж мы-то с тобой это знаем! Идет, друг мой, беспощадная война с врагом более изощренным и жестоким, чем любой иноземный захватчик. А на войне как на войне...

Снова негромко зажурчал аппарат. На этот раз сотовый – маленькая раскладная черная трубка лежала на краю письменного стола. Полковник взял ее, нажал кнопку, приблизил к уху.

– Двое, говоришь? Черт... Говорил же, нельзя подставляться! А их? Пять бандитов? Мало... За каждого нашего бойца должны отвечать десятеро, Владислав!

Лицо Селезнева потемнело, глаза еще больше сузились, какое-то мгновение он смотрел прямо в глаза Князеву, но явно не видел его, такой взгляд называют отстраненным.

– Я пойду, – поднялся с кресла Артур. У них не принято было задавать вопросы, начальник сам скажет, если захочет.

– Банду Рыжего накрыли наши под Гатчиной, – тяжело ронял слова Селезнев, по-прежнему глядя будто сквозь него. – На Рыжем больше двадцати убийств. Стрельба была на всю округу: палили из пулеметов, гранатометов, огнеметов. Разгромили дачу, убили Рыжего и четверых его подручных. И когда уже думали, что все кончилось, один ублюдок выполз из подвала и бросил в наших гранату: двоих наповал! – Полковник взглянул на Князева. – Разве это не война, Артур? Только что говорили мы, что каждый день погибают в Санкт-Петербурге люди, и тут же убили двоих наших...

– И их пятерых, – вставил Князев.

– Бандитов? – наморщил лоб Владимир Иванович.– Так и я и за людей-то их не считаю! Человекообразные твари... Дети ада!

– А Романов? – забеспокоился Артур. – Как он? Не ранен?

– Этого ты обучил: не подставляется! – Грустная улыбка тронула обветренные губы полковника. – Он по стене размазал бандита... К черту их всех, Артур! Закончишь дело с Шишкаревым – и снова ко мне! Плевать я хотел на этих... подонков из администрации.

Помолчали, опустив головы.

– Забыл тебе сказать, – вернулся к заданию полковник. – Неделю назад Арнольд Шишкарев уволил из «Радия» своего заместителя – коммерческого директора Якова Ильича Додина.

– С него бы и надо начинать.

– Для этого тебе нужно срочно вылететь в Тель-Авив, – усмехнулся полковник. – Ты же не говоришь на идиш? Вроде бы знаешь только английский? Додин прямым ходом подался туда... Я думаю, это была обычная афера, чтобы спрятать концы в воду. На Додина уже накопился приличный компромат, о чем ему доложили, вот он быстренько и смылся в Израиль. А уволивший его якобы за финансовые злоупотребления Шишкарев провожал лучшего друга в аэропорт и облобызал на прощание...

– Теперь спишет и все свои грехи на этого... Додина! Зачем же его выпустили?

– Кроме Шишкарева, провожали бывшего коммерческого директора «Радия» работники израильского консульства и чиновники из городской администрации, а нас вот забыли пригласить...

– Ну и дела у нас тут в Питере творятся! – покачал головой Артур. – Этот запросто ушел от расплаты, а Шишкарев, сам говоришь, умнее и хитрее. Значит, тем более не даст себя с поличным за руку схватить...

Селезнев поднялся с кресла, протянул руку:

– А ты схвати! Жди звонка от Леонова. Сразу не соглашайся, встреться с ним, осмотрись в НИИ, познакомься с Шишкаревым – без его согласия тебя не возьмут. Не стесняйся – требуй высокой оплаты. Ругни нашу контору, меня лично... Как вы меня тут прозвали-то?

– Такой великий сыщик – и не знаешь? – улыбнулся Князев.

– Ну?

– Дед...

– Дед? – наморщил лоб Селезнев, будто и впрямь не знал, как его величали за глаза. – Гм, как партизанского вожака... Вроде бы не обидно, а, Артур? А кто прозвал?

Артур промолчал, он уже стоял у двери, отделанной под дуб, и держался рукой за бронзовую ручку.

– Ты и прозвал, чертов Скорпион!

– До свидания, товарищ... Дед!

Артур поспешно вышел за дверь. В приемной вместо секретарши сидел вихрастый, похожий на мальчишку старший лейтенант Алексей Крылов. Beликолепный снайпер. Его пули не одного бандита заставили навеки замолчать, как пишут в детективных повестях. Ему поручались самые серьезные задания. Значит, что-то задумал полковник Селезнев! Нечто такое, что заставит преступников прикупить на хорошем кладбище место для очередного главаря... Бандиты хоронят своих боссов широко, с помпой! А Леше Крылову поручалось устранять во время операций только самых опасных преступников. Есть киллеры, а есть антикиллеры. На прилавках даже появилась книжка с таким названием. Так вот Алексей Григорьевич был антикиллером. Его автоматическая винтовка с оптикой ночного видения не знала промахов. Его специально командировали в Грозный, когда там появились «белые колготки», убивавшие наших солдат и офицеров за доллары. За месяц пребывания Крылова и его двух коллег из отряда Селезнева в огненном городе о «белых колготках» как-то быстро замолчали в прессе и на телевидении... А позже вообще заявили, что это все досужие выдумки журналистов... Но Леша рассказал по возвращении домой про девиц из Прибалтики, Украины, России, прятавшихся в развалинах домов со снайперскими винтовками. Правда, не все они были в белых колготках. Некоторые носили колготки черные, серые и даже телесного цвета. И похоже, регулярно взбодряли себя наркотиками.

– Здравия желаю, товарищ подполковник! – резво вскочил со стула у окна Леша. – Уже вернулись к нам?

Улыбка у него светлая, мальчишеская, розовощекое лицо. Он среднего роста, широкоплеч, очень подвижен. А ведь ему приходилось долгими часами таиться в укрытии, дожидаясь своего часа...

– Рад тебя видеть, Алексей. – Князев приветливо улыбнулся и пожал ему руку.

Уже выходя на улицу, подумал, что Крылов все-таки еще очень молод, иначе не задал бы этот вопрос: никто, кроме Деда, не должен знать, что он, подполковник Князев, продолжает работать в своей конторе.

Глава девятая
«СЧАСТЛИВОЕ ДИТЯ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ»

– Может, пообедаем в «Национале»? – предложил Арнольд Семенович Шишкарев. – Не ходишь по ресторанам? Ах да, ты же за весом своим следишь... И наверное, все еще спортом занимаешься? Или бегаешь по утрам трусцой? – на его холеном лице с правильными чертами появилась улыбка. – А я курю, выпиваю, хорошо закусываю и женский пол не обхожу... И знаешь, держу форму: нормальный вес, нет брюха и могу еще о-го-го!.. Слышал поговорку: кто не курит и не пьет, тот здоровеньким помрет... Ладно, Иваныч, через час буду у тебя. До встречи!

Шишкарев положил трубку цвета слоновой кости в углубление сложного, со всякими приспособлениями телефона «Панасоник» и, крутя в пальцах металлический «Паркер» с золотым пером, задумался: чего это Иванов вдруг ему позвонил? Знакомы они были давно, но вроде бы дружбы особой никогда не водили. Чаще всего встречались у заведующих отделами и секретарей обкома КПСС в Смольном на разных совещаниях. Оба были директорами оборонных НИИ, числились в номенклатуре. Он знал, что Иванов дружил с кагэбистами – они опекали все закрытые НИИ, связанные с оборонкой, ракетостроением, – а он, Шишкарев, не завел с ними дружбы. У него был в институте оперуполномоченный КГБ на должности инженера по безопасности, сосуществовали они довольно мирно. Тогда никаких утечек информации, воровства секретной продукции не наблюдалось. Да и люди в институтах работали тщательно проверенные. Иван Иванович вообще из военных спецов – он иногда даже в полковничьей форме появлялся в Смольном. А он, Арнольд Семенович, и в армии-то никогда не был. После разгона коммунистов и захвата Смольного горлопанами-демократами их, директоров НИИ, перестали приглашать на совещания в Смольный. Началась повальная приватизация, а когда какие-то «умники» явно из врагов бывшего СССР стали разваливать армию и военно-промышленный комплекс, кто поглупее не смогли сохранить институты, а кто поумнее, как они с Ивановым, быстро занялись конверсией, – и теперь процветали. «Аист» Иванова даже считался более богатым, чем его, шишкаревский, «Радий». Вот Арнольду Семеновичу и было лестно, что Иванов первым позвонил ему. Заинтриговал каким-то выгодным делом... Иванов тоже сейчас что-то гонит и для ВПК – ему необходимы для сложных ракетных приборов редкоземельные металлы... Почему бы не выручить коллегу? И самому, естественно, не остаться в накладе? В чем конкретно заинтересован Иванов, Арнольд Семенович еще не знал – это не телефонный разговор.

«Да, кабинетик-то у тебя, Ваня, поменьше моего и победнее обставлен!» – с удовлетворением подумал Шишкарев, пожимая крепкую руку Иванова. Как водится, поговорили о погоде: синоптики обещали теплую дождливую осень, значит, пойдут грибы; потом дружно поругали порядки, точнее, беспорядки, творимые в Кремле «королевской ратью», лягнули заодно президента, со смаком проехались по Думе, которая до сих пор не может принять суровый закон против преступников и наемных убийц... Обычный разговор озабоченных критическим положением в стране промышленников. И вместе с тем, сидя нос к носу в кожаных креслах, изучающе приглядывались друг другу, будто старались за всей этой словесной шелухой поглубже заглянуть в душу. Но оба были слишком опытными руководителями, прошедшими школу номенклатуры, чтобы вот так просто взять и раскрыться до конца.

– Кто-то в те годы – из заграничных корреспондентов – спросил Ленина в Смольном, мол, когда в Советской России отменят смертную казнь? – продолжил тему преступности Иван Иванович. – Ильич хитро прищурился и ответил: «Пусть сначала ее отменят господа убийцы!»

– Чего ты удивляешься? – сказал Шишкарев. – Дума не принимает кардинальные законы против преступников, потому что в ней самой хватает преступников, воров и даже есть убийцы. Об этом пишут в газетах, трубят по телевидению! Куликов представил в избирком список, там несколько десятков фамилий кандидатов в депутаты новой Думы, которые либо были уголовно судимы, либо сейчас находятся под следствием. Чего же ты хочешь, Иван Иванович?

«Как искренне возмущается! – подумал Иванов. А ведь и сам, говорят, небезгрешен!»

– Вот тут на днях руководство Мариинского театра прихватили со взятками, – будто прочитав его мысли, продолжал Арнольд Семенович. – Продержали трое суток и отпустили. Народ питерский в шоке, а артисты уже петицию в прокуратуру накатали, мол, не троньте наших... Ну, брали взятки десятками, сотнями тысяч долларов при контрактах с зарубежными импресарио... Ну и что же? Все теперь берут! Даже министры и губернаторы... – Он хитро посмотрел в глаза коллеге: – А мы разве с тобой не берем? И не даем взятки? Такая жизнь, Ваня... Извини, Иван Иванович...

– Чего там, зови, Арнольд, Ваней, – усмехнулся Иванов.

– Не подмажешь – не поедешь! – гнул свое Шишкарев. – Это раньше было, при советской власти, при господстве партии, – дать или взять взятку – преступление. А теперь все берут от мала до велика.

– Я не беру, – счел нужным возразить Иван Иванович.

– И не даешь? – хитро прищурился Шишкарев.

– Приходится иногда... – признался Иванов. – Тут ты прав, дружище! Без взятки ни складского помещения от чертова ПРЭО не получишь, ни заграничную лицензию не оформишь... – Он тоже хитро взглянул на коллегу. – Тебе-то, Арнольд, надеюсь, не нужно будет отстегивать за небольшую партию редкоземельных металлов?

– Это смотря сколько ты у меня их запросишь! – рассмеялся Шишкарев. – Я ведь ими направо-налево не торгую... Поставщики с меня тоже три шкуры дерут!..

Тут они перешли к разговору, ради которого встретились: Иванову требовалось несколько килограммов этого добра для того, чтобы выполнить срочный заказ одной французской фирмы. «Аист» подрядился для нее сделать партию очень сложных и дорогостоящих приборов, необходимых для оснащения космических спутников мирного профиля. Когда Шишкарев все это усвоил и поинтересовался доходами «Аиста» от этой сделки, он вытащил изящный, в кожаном чехле японский калькулятор и быстро что-то подсчитал.

– Честно говоря, Иван, я бы мог и повыгоднее вложить в дело свое богатство, я имею в виду редкоземельные металлы, но...

– Но, учитывая нашу старую дружбу, ты меня не будешь обдирать как липку, – подхватил Иванов, тоже не лишенный коммерческой жилке и умеющий разговаривать с коллегами и коммерсантами.

– Положим, дружбы у нас особой не было, – совершенно справедливо заметил Шишкарев. – Как говорится, у нас были разные компании... Тем не менее я пойду тебе навстречу и отпущу все, что тебе требуется, а ты мне...

– Арнольд! – укоризненно покачал головой Иванов. – Я заплачу за металл столько, сколько ты скажешь, но никаких незаконных дополнительных вложений мне не хотелось бы делать...

Шишкарев широко улыбнулся и посмотрел на коллегу ясными карими глазами. Он моложе Ивана Ивановича. Темные волосы зачесаны назад, крепкие щеки выбриты до синевы, наверняка пользуется бритвой «Жиллетт», от него пахло дорогим одеколоном. Ростом он пониже хозяина кабинета, но строен, подвижен. Калькулятор не убрал в карман мягкой коричневой кожаной куртки, а вертел в пальцах. По-видимому, немного нервничал или просто не чувствовал себя здесь совершенно свободно. Его можно было бы назвать красивым мужчиной, если бы продолговатое холеное лицо не портили излишне толстые влажные губы и заостренный книзу хрящеватый нос. Арнольд Семенович имел привычку  иногда до него дотрагиваться, причем осторожно, будто боялся обрезаться.

– Ты, Иван, меня не дослушал, – мягко укорил он коллегу. – Неужели я только что на свет родился и не знаю тебя? Не хватало нам еще грабить друг друга... Когда я толковал о взятках, я имел в виду иностранные фирмы, там принято, учитывая нашу русскую бедность, что-то подбрасывать чиновникам при заключении контрактов. У них даже такая статья в бюджете расходов сеть... Я хочу попросить у тебя, Иван, с десяток хитрых приборчиков...

– Зачем они тебе? – удивился Иванов. – Вроде бы твой «Радий» не имеет к такой технике никакого отношения.

– Это что, секретная продукция? При чем же тогда французы?

– Я бы сказал, это – редкая продукция, – ответил Иван Иванович. – «Аист» имеет монополию на производство этих дорогостоящих приборов.

– Ты даже не запатентовал их? – округлил глаза Шишкарев. – Теперь мало чего секретного у нас осталось: распродается все направо-налево. Я слышал, наши военные секреты прямо из Министерства обороны уходят к американцам или израильтянам. И никого это не колышет.

– Все у меня запатентовано, Арнольд, приборы, конечно, можно применять и для военной промышленности, но французам нужны именно приборы для мирных спутников.

– Ну, не десять, так хоть пяток? – настаивал Шишкарев. – Или жалко?

– Оформляй заказ, – согласился Иванов. – Вот так, из рук в руки, я тебе не имею никакого права их передать.

– Замашки старого чекиста! – ухмыльнулся Арнольд Семенович. – А я уже давно плюнул на все наши секреты. Да и есть ли они у нас?

– Не знаю, – улыбнулся Иванов. – Мои военные заказчики на этот счет не распространяются.

– Скажу тебе откровенно: приборы мне понадобятся для того, чтобы заинтриговать своих богатых коммерсантов, – сказал Шишкарев. – Раз они уникальны, значит, и доверие к фирме будет выше. Приходится все время помнить, что мы живем в мире ба-альшого рынка...

В это время за дверью послышался какой-то шум, взволнованные женские голоса. Дубовая дверь распахнулась, и в кабинет влетела разгневанная золотоволосая красавица с великолепной фигурой и мечущими молнии синими глазами. За ней, растерянно глядя на шефа, вошла пожилая секретарша в очках, с черной копиркой в руке. Весь ее вид говорил, что она пыталась, но не смогла остановить молодую женщину.

– Кристина Евгеньевна, у вас что, компьютер в офисе загорелся? – недовольно воззрился на нее Иван Иванович. – Или опять кто-нибудь туда бомбу подложил?

При этих словах Арнольд Семенович, с интересом рассматривающий так внезапно появившуюся незнакомку, бросил озадаченный взгляд на Иванова.

– Я больше не могу с ним работать, Иван Иванович! – гневно заговорила блондинка. – Это болван, простите, и придира! Никто еще не жаловался на мои программные вычисления, а он... Этот невыносимый человек каждый раз заставляет меня все переделывать, хотя нет ни одной ошибки... Он просто издевается надо мной! С тех самых пор, как вы его назначили заведующим отделом.

– Вы об Александре Михайловиче Мордвине? – хмуро глядя на нее, спросил Иванов.

– Я с ним больше не буду работать! – решительно заявила Васильева. – Это надо было додуматься – такого кретина назначить заведующим! Все от него стонут!

– Надо было вас? – усмехнулся Иванов.

– Да уж побольше его соображаю в компьютерах! – с вызовом заявила та. Красивое лицо ее все еще пылало гневом, но в ярких синих глазах уже не сверкали молнии. Она положила генеральному на стол две дискетки. – Дважды я выполнила сложную работу. Можете убедиться – нет ни одной ошибки! Сколько же можно этому...

– Кретину... – подсказал Иванов.

– И дураку, – прибавила она, – измываться надо мной?

– И что вы предлагаете? – Шеф бросил на секретаршу, все еще комкавшую в пальцах копирку, выразительный взгляд, и та вышла, осторожно прикрыв за собой тяжелую дверь.

– Или я, или он, – решительно заявила программистка.

– Кроме вас, на Александра Мордвина никто не жалуется, – мягко заметил Иван Иванович, аккуратно положив плоские дискеты одну на другую.

– Значит, он? – бросила на Иванова уничтожающий взгляд блондинка. – В таком случае я подаю заявление об уходе. Хорошие программисты теперь нарасхват!

Круто развернулась на ковровой дорожке и величественно пошла к двери. Округлые бедра обтягивала серая короткая юбка, высоко открывающая длинные красивые ноги. Походка королевы. Дверь с треском захлопнулась, а Арнольд Семенович все еще зачарованно смотрел в ту сторону.

– Отличный программист, но характер! – покачал головой Иван Иванович. – Понимаешь, Арнольд, этот Мордвин, кстати, тоже прекрасный работник, ухаживал за ней, а недавно наша Кристиночка дала ему, как говорится, поворот от ворот... Ну и взыграло мужское самолюбие!

– Не дело переносить личные отношения на служебные, – заметил Шишкарев. – Я на твоем месте никогда бы не расстался с такой красоткой...

– Ты правильно заметил: личные и служебные отношения нельзя смешивать, – без улыбки произнес Иванов. – И девчонка, пусть даже такая красивая, не имеет права мне указывать...

Они быстро договорились обо всех делах и, весьма довольные друг другом, расстались. Иван Иванович проводил коллегу до дверей приемной, где на черном диване сидел крепкий на вид молодой мужчина. Интеллигентное лицо. Телохранитель, наверное, на ходу подумал Шишкарев, закрывая за собой дверь в приемную. Программистки у Ивана – красавицы, телохранители – интеллигенты!..

Усаживаясь за металлическими воротами «Аиста» в свой серебристый «Мерседес», Арнольд Семенович увидел, как из проходной с гордо поднятой золотоволосой головой вышла программистка. Он снова залюбовался ее походкой. Черт побери, в его конторе нет ни одной подобной красавицы. Аппетитный округлый зад, высокие, безукоризненной линии ноги, дразнящая крепкая грудь, тонкая талия... Таких снимают на обложки красочных журналов! Блондинка, гордо неся свое роскошное тело, удалялась по направлению к троллейбусной остановке...

«Она же собиралась подать заявление об уходе! – вспомнил Шишкарев. – Черт, надо ковать железо, пока горячо!» Он прекрасно понимал, что, поостыв, женщина никуда не уйдет из офиса Иванова, да и, судя по всему, тот ее удержит. Сам признал, что она отличный программист...

«Мерседес» взревел мощным мотором, рванулся с места и тут же затормозил рядом с молодой женщиной. Распахнув дверцу, Арнольд Семенович предложил:

– Кристина Евгеньевна, садитесь, я вас подвезу! (Редкий случай, когда он с первого раза запомнил имя и отчество, всего один раз произнесенные Ивановым в кабинете!)

– A-а, это вы? – удивленно взглянула на него блондинка. Лицо у нее было расстроенное. – Куда же вы меня подвезете?

Голос у нее звонкий, девичий, а в синих глазах отблески утихающего гнева.

– Куда прикажете, – улыбнулся Шишкарев. Он знал, что улыбка у него красивая, располагающая. Не одна женщина говорила ему об этом. И седая прядь надо лбом впечатляет. У одного юмориста такая же была.

– Наверное, вам следовало бы сказать: кто вы? Я вас вижу впервые.

– Генеральный директор АО «Радий», – продолжал улыбаться Шишкарев. Кроме титула, он назвал фамилию, имя-отчество. – После грозы с молниями и громом все в природе обновляется, веселеет...

– Веселеет? – повнимательнее взглянула на него Васильева. – Вы еще в придачу ко всему и поэт?

– Садитесь же, – кивнул на сиденье рядом с собой Арнольд Семенович.

– Большой бизнесмен и разъезжаете без охраны? – все еще колебалась женщина.

– Я умею ладить с людьми.

– Даже с бандитами?

– В каком-то смысле они тоже люди.

– Сомневаюсь, – резко заметила она. – Один мой знакомый сказал, что они – бесы. Причем самые худшие из них, те, что в аду прислуживают чертям у раскаленных печей и кипящей воды. Ну, где пытают грешников.

– Вы верите в рай и ад?

– В раю не была, а ад у нас здесь, на земле, – бойко ответила она.

«Остра на язычок! – подумал Шишкарев. – А до чего женственна, Бог мой!»

– У меня стекла пуленепробиваемые, – сказал он.

Она все-таки уселась на переднее сиденье. Серая юбка приоткрыла круглые соблазнительные колени. Поймав взгляд Шишкарева, она попыталась натянуть ее, но из этого ничего не вышло. Глядя на нежный овал ее лица и тонкий профиль, Шишкарев снова подумал, что давно не встречал такой красивой женщины. Теперь понятно, почему она так резко разговаривала с шефом: знает себе цену и даже в наше жестокое время не опасается оказаться без работы, так сказать, очутиться за бортом жизни. Теперь потерять работу – это катастрофа, особенно в молодом возрасте. Сколько их, молодых, обивают пороги офисов, звонят в разные учреждения по объявлениям в «Шансе», а вот счастливый шанс выпадает довольно редко... Бизнесмены стали разборчивы и берут к себе только тех, кто им понравится, и если уверены, что не пьяница, не бездельник.

– И вы часто вот так в рабочее время запросто уходите с работы? – полюбопытствовал Шишкарев, легко ведя «Мерседес» по широкому Суворовскому проспекту в сторону центра.

– Я заявление об уходе по собственному желанию подала, – снова нахмурившись, обронила Кристина Евгеньевна.

– И не жаль?

– «Три И» не меняет своих решений...

– «Три И»? – удивился Арнольд Семенович. – Как это понимать?

– Так у нас называют шефа, – слегка улыбнулась она. – Он не снимет Мордвина с должности заведующего отделом, а я с этим занудой работать не желаю.

– «Три И», – покачал черноволосой головой Шишкарев. – Я и не знал, что Иванова так прозвали!

– Вообще-то Иван Иванович – хороший человек, – признала Васильева. – Но из нас двоих он выбрал Мордвина. Хотя и знал, что я с ним не смогу сработаться.

– И куда же вы теперь? – влажный взгляд карих глаз снова скользнул по округлым коленям молодой женщины.

– Без проблем, – беспечно ответил она, глядя прямо перед собой. – Я была в «Аисте» лучшей программисткой.

– Кристина Евгеньевна, у меня к вам деловое предложение: поедемте сейчас ко мне на дачу в Комарове и все толком обсудим...

– Мне ничего сейчас не хочется обсуждать, – нахмурившись, отрезала она.

– А что вам хочется?

– Если бы я была мужчиной, то сказала бы, что мне хочется напиться!

– Прекрасная идея! – расплылся в улыбке Шишкарев. – Я составлю вам компанию.

Он даже не ожидал такого счастливого оборота дел. Признаться, Арнольд Семенович всегда считал себя везунчиком, родившимся в рубашке. Ему многое удавалось, иногда даже помимо его воли. Счастливчиком называли его и приятели, и приятельницы. «Счастливое дитя советской власти» – так подобных ему величали знакомые в годы застоя. Ему везло со школьной скамьи: был председателем пионерской дружины, в институте – секретарем комсомольской организации, после окончания вуза сразу попал в руководящую орбиту. Быстро нашел себя и после краха партии и СССР. Да что и говорить, зажил еще лучше, чем раньше! Мечтал ли он в те застойные годы ездить на роскошном «Мерседесе»... Только что он смотрел на эту разгневанную женщину в кабинете Иванова – и вот красавица рядом с ним и выражает вслух его тайные помыслы. Разве, предлагая ей поехать в Комарово, он не имел в виду кайф, выпивку?

– Что-то на меня нашло, уважаемый Арнольд Семенович, – остудила его пыл Кристина. – Кажется, и это мое желание надраться уже прошло. Я ведь не пьяница.

– Кристина Евгеньевна, посмотрите, какая замечательная погода, а? – решил не сдавать своих позиций Шишкарев. – А моя дача у самого залива. Посмотрим на волны, яхты. А как осенью прибрежные сосны шумят!

– Все это заманчиво, но у меня нет настроения сегодня ехать за город, причем с незнакомым человеком. Будьте добры остановиться у метро «Площадь Восстания».

«Рано обрадовался, м....! – мысленно выругал себя Шишкарев. – Такие красотки сразу не сдаются...»

Он остановился сразу за троллейбусной остановкой. Теперь троллейбусы редко ходят, и можно немного постоять и тут. Повернувшись всем корпусом к Кристине и придав своему холеному лицу подобающую серьезность, он весомо сказал:

– Кристина Евгеньевна, если вы всерьез надумали уйти из «Аиста», то я с удовольствием предоставлю вам должность старшего программиста в своем НИИ. Полагаю, и зарплата будет побольше.

– За что же такая честь?

– Во-первых, вы мне с первого взгляда понравились...

– Хорошо, что не сказали, что влюбились с первого взгляда... – перебила она.

– Во-вторых, мне действительно хороший программист нужен.

Чутье опытного ловеласа ему подсказывало, что золотоволосая блондинка не замужем, уверен он был и в том, что его предложение заинтересует ее. И впрямь Кристина, уже было приоткрывшая дверцу, задержалась на сиденье. На миловидное лицо ее набежала тень, длинные пальцы с кольцами теребили кофточку.

– Они думают, что я остыну и как послушная девочка снова вернусь в цех, – произнесла она. – Фигушки! Мне противно смотреть на наглую рожу Мордвина! – Она повернула лицо к Шишкареву, и он поразился, какие у нее глубокие синие глаза. Такие сравнивают с озерами и еще с ясным летним небом. – Вы серьезно все это, Арнольд Семенович?

– Какие могут быть шутки, – он сделал вид, что даже чуть-чуть обиделся. – Завтра жду вас в девять ноль-ноль. – Выудил из кармана визитку с золотым обрезом и осторожно положил на колени женщины. Как ни хотелось погладить их, сдержался.

– Если раздумаете, все равно позвоните, я буду ждать.

Она небрежно взяла визитку, сунула ее в кожаную сумочку и, высунув в распахнутую дверцу красивые ноги, вылезла из машины.

– До свидания! – То ли поправив золотистый локон на виске, то ли сделав на прощание приветственный жест, она легко и изящно зацокала каблучками по тротуару, влившись в толпу прохожих. Солнце обливало все окрест мягким нежным светом, с застекленной афиши кинотеатра «Колизей» на питерцев мрачно смотрел полуобнаженный Арнольд Шварценеггер с гранатометом через плечо. Артист и культурист выставлял напоказ свои накачанные знаменитые мышцы. Хотя Кристина и влилась в толпу, она в ней все равно выделялась: высокая, стройная, с золотистым ореолом и королевской статью.

Над самым ухом оглушительно рявкнул гудок, Шишкарев даже вздрогнул. Это подкатил к остановке синий с рекламой троллейбус и теперь ждал, когда ему освободят дорогу. «Позвонит или нет? – думал, выруливая на середину Невского проспекта, Арнольд Семенович. – Позвонит... Куда ей деваться? А на работу завтра же оформим и зарплату положим хорошую... Дурак этот «Три И»! За такую бабу нужно было руками и ногами держаться...»

Он отчетливо представил ее на постели в своих объятиях, мысленно касался ладонями ее высокой груди, гладких золотистых бедер... Уже подъезжая к своему АО «Радий», он решил сейчас же дать указание начальнику охраны Михаилу Леонову навести справки о Кристине. И что там у них в «Аисте» недавно случилось? Иванов в разговоре с ней обмолвился про какую-то бомбу?..