Текст книги "Alleine zu Zweit (СИ)"

Автор книги: Вильгельмина Макмерфи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 32 страниц)

– Да. И много достойных соперников было. Взять хотя бы Сашку Сивоволова… Не помню, чтобы в том году он так хорошо играл.

Аня невольно заметила, как напрягся Дима.

– Видимо, летом у него не было больше дел, кроме как мяч гонять, – заметил Игорь.

Не в бровь, а в глаз. Аня вновь посмотрела на Диму. Тот сжал губы, а костяшки его пальцев стали совсем белыми от того, как он вцепился в кружку. Девушка подумала, что пора разрядить обстановку:

– А как вам этот… мм… Андреев? По-моему, очень даже ничего, – игриво дернув бровями, спросила Аня у девочек.

– Вольф, ты поаккуратней: вон он за соседним столиком сидит, – заржал Леша.

– Если ты не перестанешь гоготать, то, возможно, он и не посмотрит в нашу сторону, – шикнула на него Аня. В ответ Леша пульнул в нее горошек.

– Вот и подошли к концу первые выходные… – вздохнул Игорь. – сколько у вас уроков завтра?

– Шесть.

– Тоже.

– И у меня.

– Кстати, – Леша пихнул брата в бок, – пока ты шлялся неизвестно где, мы сходили за расписанием. И я даже взял твое, – он выудил из сумки довольно помятый листок и положил перед Димой.

– Спасибо за заботу.

– И куда ты пропадаешь каждый день? Уходишь рано утром, возвращаешься ночью… – спросила Софи.

Дима пристально посмотрел на Аню. У той все внутри сжалось: неужели расскажет…

– У меня были некоторые дела.

Девушка облегченно выдохнула.

– Ты совсем не проводишь времени с нами, – надулся Леша.

– С тобой я провожу уже 18 лет, – резонно заметил Дима. – И, должен отметить, это далеко не лучшие годы.

– Да ну тебя. Брат еще называется, – насупился Леша и уткнулся в тарелку.

– Кстати, все хочу спросить, – подала голос Аня. – Как вы можете быть братьями? В смысле… вы одногодки?

– Нет, – спокойно ответил Дима.

– Да! – вскричал Леша.

Аня удивленно покосилась на обоих.

– Так все-таки.?

– Я старше на 10 месяцев. Теоретически мы родились в один год, но практически – я старше, – пояснил Дима.

– Всего на 10 месяцев! – уязвлено уточнил Леша.

– Это всегда его обижало. Да, мой младший братик? – Дима потрепал братика по щеке.

– Не смей так меня называть! – вспылил Леша и отвернулся.

– А когда у вас Дни рождения? – поинтересовалась Аня.

– У меня в январе, у Леши – в ноябре, – ответил Дима.

– А-а, так ты и меня младше, Лешенька, – подлила масла в огонь брюнетка.

Все рассмеялись.

– Подумаешь… Зато в 40 лет я буду выглядеть моложе вас, – пробурчал тот.

– Ну конечно, малыш, – притворно-ласково сказала Аня.

Софи, посмеиваясь, встала из-за стола.

– Не знаю, как вы, но я в библиотеку. Кто-нибудь составит мне компанию? – вопросительно оглядела она лица друзей. – Никто? Ну, как хотите, – пожав плечами, девушка удалилась.

– Я, пожалуй, тоже пойду… там у меня… дела, – практически шепотом сказал Игорь, поспешно вскакивая. Дима неодобрительно поглядел на него. Поймав его взгляд, на бегу Игорь крикнул:

– Спасибо, Димон! Я у тебя в долгу!

Аня вопросительно посмотрела на него. Парень махнул рукой, мол, неважно.

Ребята встали из-за стола. На выходе из столовой Света взяла Аню за локоть, отводя в сторону.

– Что такое?

– Ань, можно тебя попросить… – замялась девушка.

– Можно, конечно. О чем?

– Я… Мы с Лешей… В общем, можно мы сегодня вечером займем комнату? – выпалила наконец блондинка, совершенно очаровательно краснея.

– О… Да, да, конечно, без вопросов, – ответила Аня, с улыбкой смотря на смущенную подругу. – Только можно мне сейчас зайти и взять вещи?

– Да! Спасибо тебе! – просияла Света, чмокая девушку в щеку, и убежала вперед.

Аня с улыбкой покачала головой, наблюдая, как Света шепчет Леше на ухо только что полученную информацию. Леша обернулся, и, посмотрев на Аню, показал два больших пальца и послал воздушный поцелуй. Девушка усмехнулась и пошла к лестнице, чтобы все-таки успеть взять книгу из спальни до того, как ее оккупирует влюбленная парочка.

***

Прихватив книгу и пакетик чипсов, Аня хотела уже выйти из спальни, как вдруг вспомнила, что телефон остался в сумке. Ища мобильник, девушка наткнулась на письмо, которое получила еще вчера, и решила взять его с собой.

Передумав идти в библиотеку, Аня устроилась на диване в гостиной. Изучив конверт и не обнаружив на нем ничего интересного, кроме незнакомого адреса, девушка достала письмо. Она была практически на все сто уверена, что это от Сергея Аркадьевича, ее опекуна. Развернув лист бумаги, сложенный в четыре раза, Аня начала читать.

«Любимая моя девочка!

Если ты читаешь это письмо, значит, меня уже нет. Я пишу тебе из своего второго офиса – здесь безопаснее – так что адрес может быть тебе незнаком. Это письмо я передам Сергею Аркадьевичу, нашему хорошему другу. После моей гибели он будет присматривать за тобой. Я попрошу его отдать тебе это письмо, когда он посчитает нужным. Мне жаль, что я не могу сказать тебе всего лично – это может быть опасным для тебя. Поэтому пишу.

Я хочу рассказать тебе правду о гибели наших родителей. Это была не авария. Не случайная автокатастрофа, как записали в протоколе. Это было убийство. Когда мы переехали сюда из Германии, у нас появилось много недоброжелателей. Ты была еще маленькой и не могла этого замечать, но я все видел. Я слышал, как по ночам плачет мама и как отец приходит домой за полночь, иногда пьяный, иногда в крови. Когда случилась эта авария, я сразу понял, что это вовсе не случайность, а спланированное преступление. Я не стал вмешиваться в полицейское расследование, а провел свое. Я узнал, что наших родителей действительно убили. Подстроили этот инцидент, чтобы свалить все на случай. Я знаю, кто их убил. Эти люди еще живы, поэтому я не буду тебе называть их имен – ведь ты захочешь отомстить, верно? Возможно, они захотят избавиться и от тебя. Поэтому мы с Сергеем Аркадьевичем договорились, что тебя отправят в закрытую школу, в пансион. Так безопасней. Ты заслуживаешь того, чтобы жить.

После школы уезжай из страны. Продавай всю недвижимость и уезжай в Германию. Об „Альянсе“ позаботится Сергей Аркадьевич. Уезжай, Аня, живи нормальной жизнью. Я предполагаю, что меня тоже скоро не станет. За мной уже следят, я это знаю. В полицию обращаться бесполезно – эти люди все равно меня найдут. Что бы тебе потом не сказали о моей смерти – учти, это неправда. Меня убьют, как убили родителей.

Я очень тебя люблю, сестренка. Последние семь лет были лучшими в моей жизни. Знаешь, тебя ведь хотели забрать. Хотели отдать в приют. Если бы мне уже не было 18, так бы и случилось. Преступники просчитались: они думали, что до тебя будет легче добраться, если поместить в приют. А я ведь тогда чуть было этого не сделал… Какой же я был идиот! Прости меня за это. Ты наполнила мою жизнь смыслом за эти годы, я никогда и ни с кем не смеялся так, как с тобой.

Живи и наслаждайся жизнью. Я постараюсь сделать так, чтобы ты ни в чем не нуждалась. Я продолжил дело наших родителей ради тебя, сестренка. И теперь сделай кое-что для меня: уезжай из страны и не ищи неприятностей.

Передам от тебя привет родителям.

Люблю безгранично, твой Ники.

24.07.13»

25 июля 2013 года Ники не стало.

========== Глава 8. Немецкий для начинающих. ==========

Язык имеет большое значение еще и потому, что с его помощью

мы можем прятать наши мысли.

(Вольтер)

Кричи!

Я здесь – где уходят звёзды в бездну.

Кричи —

Часть меня уйдёт с тобою в землю, что разверзнута.

(Eisheiling – Schrei)

Странное чувство – будто тебе вырвали сердце. Нет, не все сердце, а лишь кусок – чтобы ты продолжал жить с муками и болью, чтобы оставшаяся часть сердца кровоточила, заполняя тебя всего, не оставляя места ни радости, ни смеху, ни хоть каким-то мало-мальски положительным эмоциям. Плакать не хотелось, как не хотелось и тогда, на похоронах. Наверное, это странно и неправильно – лучше уж выплакать всю боль, чтобы она не терзала более грудь и не душила при попытке заговорить. Но слез не было. Оставалась только пустота.

После прочтения Аня еще минут пятнадцать тупо пялилась на письмо, практически не моргая. Ей хотелось проснуться, сейчас же проснуться, вырваться из цепких объятий дурного сна и начать жить. Но сон не отпускал – ведь он и был реальностью.

Убийство. Простое слово, знакомое каждому. Мы узнаем об убийствах каждый день – из новостей, книг, фильмов, песен. Это слово настолько приелось, стало настолько обыденным, что само явление уже начинает казаться абсолютно нормальным. Но нормальное оно ровно до тех пор, пока не коснется тебя. Знаете, почему убийство хуже любой другой смерти? Потому что ты мог помочь, ты мог что-то сделать, исправить, – но не сделал. И ты вынужден винить себя в этом убийстве до конца своих дней, как если бы это ты держал пистолет, если бы ты нажал на курок, если бы ты смотрел на истекающее кровью тело и хладнокровно улыбался.

Прочитав письмо, Аня вдруг начала вспоминать детали, те детали, которые обязана была заметить раньше, когда еще не было слишком поздно. Например, то, как Ники задерживался на работе. Раньше он никогда не задерживался, более того, всегда стремился прийти раньше. Или то, как он говорил по телефону. Последний год девушка частенько слышала напряженный голос брата, когда он разговаривал с кем-то по мобильнику. Но тогда она решила, что это коллеги по работе. Решила и успокоилась. Еще один момент, который всегда казался Ане странным и непонятным, а теперь приобрел значение – Ники примерно полгода назад расстался со своей девушкой, с которой был вместе четыре года. Все шло к свадьбе, брат купил кольцо (изящное, с завитками и розовым бриллиантом – Аня знала это, потому что помогала выбирать), уже собирался сделать предложение. Он пригласил Наташу – так ее звали – в ресторан. Аня помнила, как он волновался, как боялся сказать что-нибудь не то, хотя, черт побери, эта девушка знала его, как никто другой! «Ой, да перестань! Волнуешься, как школьник перед экзаменом. Соберись и сделай уже это чертово предложение!» – с такими словами Аня, смеясь, всучила брату коробочку с кольцом и выставила его за дверь. А вечером Ники вернулся и сказал, что порвал с Наташей. Объяснил это тем, что он ей не подходит. Глупая отмазка. Аня сразу же подумала, что виновата эта самая Наташа, что это она ему изменила, оказалась лесбиянкой, бросила – да что угодно, только не то, что ее святой брат после стольких лет отношений, ссор, перемирий мог просто так взять и бросить любовь всей своей жизни. Помнится, Аня еще хотела разобраться с бедной Наташей, поговорить с ней по-женски, заставить ее вернуться. Если бы только она знала… Теперь все стало понятным. Ники не хотел разбить своей смертью сердце еще и Наташе. Он знал все уже тогда. Ну хоть слово бы сказал, подал бы хоть какой знак.! Но нет, он молча ждал своего часа, своего палача, как примерный заключенный, приговоренный на казнь.

«Почему он не уехал? Почему не спасал свою чертову задницу?! Как он посмел оставить меня одну?» – зажмурившись и откинув голову на подушки, мысленно возопила Аня. Девушке все еще не верилось, что вместе со своей судьбой Ники решил и ее.

– Отдыхаешь? – усмехаясь, поинтересовался Дима, снова взявшийся ниоткуда.

Аня резко подняла голову, так, что хрустнула шея, и с негодованием посмотрела на парня.

– У тебя дар появляться в самое неподходящее время?

– Что читаешь? – проигнорировав вопрос, Дима сел на диван, выуживая из-за пазухи бутылку виски.

– Тебя не касается, – огрызнулась Аня, поспешно складывая письмо и убирая его в задний карман джинсов.

– Не думай, что мне особо интересно. Это я так, из вежливости спросил.

– А ты еще и вежливым быть умеешь? Никогда не поверю. Предупреди, когда начнешь, ладно?

– Следующий раз будет в полнолуние, – фыркнул парень, откупоривая бутылку. – И вряд ли ты это увидишь. Если, конечно, не окажешься в моей постели.

– Что?! – Аня уставилась на собеседника с возмущением.

– Полнолуние же ночью. Так что если тебе так уж не терпится увидеть меня вежливым, то ты знаешь решение, – выразительно изогнув бровь, Дима отпил виски прямо из горла.

– А я думала, еще большим придурком быть невозможно. Но ты бьешь все рекорды! – съязвила Аня, вытягивая ноги и кладя их на журнальный столик перед диваном.

– Все для тебя, – отвесил парень шутливый поклон.

Раздраженно выдохнув, Аня уставилась на огонь в камине. Видимо, ее мечтам побыть в одиночестве не суждено сбыться.

– Будешь? – Дима взглядом указал на бутылку.

– Да, – не раздумывая, ответила Аня. Это именно то, что ей сейчас нужно – напиться.

Взяв бутылку, девушка сделала два больших глотка, поморщилась и сделала еще два.

– В магазине подсунули брак и продали воду вместо виски? – с притворным удивлением спросил Дима, глядя, как Аня медленно, но верно опустошала сосуд.

– Никто не виноват, что ты не умеешь пить, – пожала плечами девушка, возвращая алкоголь законному владельцу.

– Я не умею? – расхохотался парень. – Не нарывайся, Вольф.

– А что, хочешь поспорить? – ухмыльнувшись, посмотрела Аня на собеседника.

Дима внимательно посмотрел на девушку, прищурив глаза.

– Хорошо. Как насчет немного поиграть? – наконец спросил он.

– Поиграть? О чем ты?

– О старой-доброй «я никогда не», конечно. Что, рискнешь?

– Буду только рада растоптать тебя, Крымов, – низким голосом ответила Аня. Затем девушка вплотную приблизилась к парню, не отрывая от него взгляд. Слегка наклонившись к его уху, она прошептала: «Посмотрим, кто кого», выхватила бутылку и вернулась на свой край дивана.

– Начинай, – подняв уголки губ, добавила девушка.

– Отлично. По глотку, да? Не то нам не хватит бутылки, а я чувствую, битва намечается неслабая, – усмехнулся Дима, закидывая ногу на ногу.

– Согласна. Твой ход.

– Начнем с простого: я никогда не целовался с парнями.

– Как предсказуемо, Крымов, – вздохнув, Аня отхлебнула виски. – Мой черед. Я никогда не курила травку.

– Touché! – улыбнувшись, Дима отобрал у девушки бутылку и сделал глоток.

– Серьезно? – ухмыльнулась Аня.

– Было дело. Теперь я. Я никогда не пробовал кальян.

– Ну-у, так неинтересно, – протянула девушка, делая глоток. – Я не была на женском стриптизе.

– А на мужском? – подначил ее Дима, играя бровями.

– Либо пей, либо спрашивай, – Аня возмущенно пихнула его ногой в коленку.

– Ладно-ладно, – сдался парень, отпивая виски. Аня усмехнулась.

– Все вы, мужики, одинаковые.

– Это мы еще посмотрим. Я не заводил курортные романы.

– Дай сюда бутылку, умник, – Аня выхватила у хохочущего парня алкоголь и сделала изрядный глоток.

– Я так и знал. Все вы, женщины, одинаковые.

– Я как тебе это: я никогда не смотрела эротические фильмы.

– Серьезно? Никогда?

– Пей давай!

Оба расхохотались.

– Если так пойдет и дальше, нас обоих придется выносить отсюда, – заметил Дима.

– Не зарекайся.

– Ладно, дальше. Я никогда не видел обнаженного мужского тела, – ухмыльнувшись, парень выразительно посмотрел на Аню.

– А как же порно? – усмехнулась та.

– Ты же не знаешь, что конкретно я смотрю.

– Вопрос снимается, – замахала руками девушка, закатывая глаза. – Давай бутылку.

– А играть становится все интересней и интересней… – протянул Дима, кладя руку под голову. – Ну, чем ты меня удивишь на этот раз?

– Я не играла в «я никогда не» только потому, что хотела доказать, что умею пить, – уже слегка заплетающимся языком проговорила Аня.

– А почему же ты тогда играешь, позволь поинтересоваться? – спросил в ответ Дима, выпивая.

– Я не знаю. Попробуй, угадай, – девушка подняла левую бровь.

– Хм… Я никогда не встречался с тем, кто был старше меня.

– Прекрасно. Ты что, прочитал мою биографию на «Википедии»? – сказала Аня, отпивая из бутылки.

– Можно подумать, она там есть, – саркастически заметил парень.

– Не язви. Я никогда не прогуливала школу.

– Правда? – недоверчиво переспросил Дима.

– Нет. Поэтому я тоже пью.

– Постой-постой, почему «тоже»? Откуда такая уверенность, что я прогуливал?

– А что, нет? – выразительно посмотрела на него Аня.

– Черт с тобой, – под смех девушки Дима опустошил бутылку еще на один глоток. – О, смотри-ка: половины уже нет. А ведь еще только начало…

– О да, ты прав. Все только начинается.

– Тогда переходим к самому интересному. Я никогда не занимался любовью в экзотических местах.

– Кабинет химии считается экзотическим?

Парень присвистнул.

– Я знал, что ты далеко не пай-девочка, – посмеиваясь, он протянул Ане бутылку.

– Теперь проверим тебя. Я никогда не встречалась с двумя людьми одновременно.

– Откуда ты…? Ай, ладно, дай сюда эту проклятую бутылку, – отмахнулся парень от красноречивого взгляда Ани.

– Бедные, бедные девушки, попавшие в твои сети… Не завидую я им, – с усмешкой заметила брюнетка.

– Кое-чему можно и позавидовать. Если ты понимаешь, о чем я.

– Давай опустим пикантные моменты, – фыркнула девушка.

– Как скажешь, – осклабился Дима. – У меня никогда не было лучших друзей.

Аня отпила виски, украдкой поглядывая на парня. Нет, не притворяется.

– Я никогда не любила, – сказала она, внимательно вглядываясь в лицо собеседника.

Дима оставался спокойным, лишь дернувшаяся жилка под правым глазом говорила об обратном.

– Тебе обязательно быть такой сукой? – поинтересовался он, беря бутылку.

– Сам предложил, – пожала плечами Аня.

– Я никогда не думал о смерти, – после некоторой паузы сказал парень, изучая лицо Ани так же внимательно, как она изучала его минутой раньше.

Девушка молча сделала глоток.

– Я никогда никого не обвиняла без веских доказательств.

Дима стукнул рукой по подлокотнику, но тут же взял над собой контроль и выпил.

– Я не рассказывал о смерти близких практически незнакомому человеку.

– Рассказывал.

– И теперь жалею об этом! – прорычал парень, красными от ненависти и алкоголя глазами смотря на Аню. – Ну же, пей, – практически насильно вложил он ей в руку бутылку.

– Ладно, – девушка окончательно повернулась к Диме, смотря ему прямо в глаза. – Тогда я никогда не любила одного человека, при этом думая о другом!

– А я никогда не вел себя как шлюха.

– Хватит! – прошипела Аня, вскакивая с дивана. С грохотом поставив бутылку на стол, девушка забрала свои вещи и направилась в спальню.

– Игра окончена, – крикнула она, скрываясь за углом.

***

Аня сидела в кабинете немецкого, приложив пальцы к вискам, стремясь унять их бешеную пульсацию. Вокруг все галдели, и ситуация лишь усугублялась. Под глазами у девушки зияли темно-синие, практически черные, круги – последствия вчерашней пьянки и практически бессонной ночи. Аня потратила битый час утром, чтобы замаскировать их как следует, однако все попытки не увенчались успехом. Из-за этого пришлось пропустить завтрак, и теперь ужасно крутило живот. День уже не задался.

До звонка оставалось две минуты. Кто-то вошел в класс, хлопнув дверью так громко, что Ане показалось, будто кровь хлынула из ушей. Поморщившись и охнув, девушка опустила голову на парту и закрыла глаза.

– Утро добрым не бывает, да, Вольф? – рядом с ней появился Дима.

– Ты? Какого хера… Я надеялась хотя бы на немецком лишить себя твоего общества.

– Увы, красотка, но далеко не все желания исполняются. У тебя свободно?

– Для тебя – нет.

– Отлично, тогда я сяду, – и парень сию секунду плюхнулся на стул рядом.

– В следующий раз научись не хлопать дверью, когда входишь в класс, – прошипела Аня, держась за голову.

– Обязательно последую твоему совету. Хотя нет, с чего бы? – усмехнулся парень, бросая учебник на парту так, что он со всей силы ударяется об нее.

– Ты издеваешься? – взвизгнула девушка, закрывая глаза от боли, которая моментально пронзила виски, словно молния.

– Ой, ну прости. У тебя, наверно, голова болит? – притворно-заботливо поинтересовался Дима.

– Представь себе.

– А все из-за того, что кто-то не умеет пить.

– Пошел ты, – огрызнулась Аня, отворачиваясь к окну. И вовремя: в класс вошел преподаватель.

– Guten Morgen. Setzen Sie sich, – услышала девушка его низкий, чуть хриплый голос.

Пока учитель шел по кабинету к своему столу, Аня успела мельком его оглядеть. Высокий, светлые волосы, на вид не старше сорока. Темно-синий костюм-двойка отлично сидел на фигуре. Походка так и выражала уверенность, стать, силу. Когда Герман Шварц дошел до своего места и повернулся к классу, девушка всмотрелась ему в лицо. Высокий лоб, широкие скулы, тонкие губы. Герман величественно оглядел учеников, просканировав каждого темными глазами.

– Ich bin erfreut Sie alle hier zu sehen. Wie geht es Ihnen?

Со всех сторон послышалось скромное «Sehr gut, danke schon». Аня молча сидела и ждала, пока на нее обратят внимание. Ждать пришлось недолго.

– Frau Wolf? – пророкотал Шварц.

– Ja, Herr Schwarz, – ответила девушка и встала.

– Sie sind neu hier, nicht wahr?

– Ja, das stimmt.

– Sprechen Sie Deutsch gut oder…?

– Ich spreche Deutsch ganz gut.

– Toll. Das freut mich. Setzen Sie sich, bitter.*

Аня села на место, нервно сглатывая. Она уже несколько лет не говорила по-немецки, и, если честно, не ожидала, что ее здесь ждет такой «тест». Но, видимо, она его все-таки прошла.

Подняв глаза на доску, девушка увидела, что там появилась тема занятия. Герман надел очки и проверял присутствующих по журналу.

Закончив, тот встал и, окинув взглядом класс, начал объяснять материал.

– Итак, для начала я хочу узнать, что вы вообще помните о модальных глаголах. Пожалуйста, Frau Sokolova…

Его русский звучал забавно, так, будто он знал его всегда, но никогда не говорил. Слегка картавая «р», шипящая «з», глухая «ф». Ане стало интересно, как вообще Герман оказался в России и конкретно в этой школе.

– Вижу, каникулы не прошли даром. Что же, тогда я вам напомню… – Шварц повернулся к доске и нарисовал таблицу, заполняя поля.

Ученики старательно списывали все в тетрадь. Удивительно, но тишина в классе стояла гробовая. Возможно, потому, что самых болтливых тут просто не было. А возможно, все просто боялись Германа Шварца.

– Эй, – позвал девушку Дима.

– Чего тебе? – не поворачиваясь, спросила Аня.

– Прости меня. За вчерашнее. Я немного погорячился.

– Я тоже была хороша. Забыли.

– Как тебе Шварц?

– Кажется слишком серьезным.

– Ты ему понравилась.

– Не говори ерунды. Он смотрел на меня так, будто хотел просверлить дырку.

– Это значит, ты его заинтересовала. На других он вообще не смотрит, когда спрашивает.

– Просто я новенькая.

– Господи, какая же ты зануда, – Аня не видела лица парня, но прямо чувствовала, как он закатил глаза.

– На себя бы посмотрел, – парировала она.

– Кстати, я забыл вчера спросить: что ты делала в гостиной?

– Леша и Света.

– Понятно, – фыркнул парень. – Старая история. В прошлом году они выселяли нас с Игорем.

– Да уж, – хихикнула Аня. – А ты почему был не в комнате?

– Игорь подцепил очередную десятиклассницу.

– Очередную?

– Он – знатный любитель… молоденьких.

– Не хочу ничего об этом слышать, – помотала головой Аня. – И вообще, я думала, ему нравится Софи.

– Про это лучше вообще при нем не заикайся. Больная тема.

– Ясно.

Аня вновь вернулась к записям. На доске появилась уже практически заполненная таблица – Герман по очереди вызывал студентов, и те заполняли графы с формами глаголов. Худо-бедно, но к середине урока с этим заданием было покончено.

– Super. Хочется верить, что в ваших головах отложилось хоть что-нибудь, – Шварц картинно провел рукой по доске, – из этого. Сейчас мы это и проверим. Открываем учебники на странице двенадцать, первое задание. Выполняем по цепочке. Начинайте.

Оказалось, что в головах отложилось не у всех. С первым же предложением возникли проблемы у Петра Синицына, полноватого кудрявого парня, сидящего на первой парте. Кажется, он вообще не понимал смысла задания.

– Peter, тут же все просто: вставляешь нужный модальный глагол в нужной форме, и все! – пытался втолковать нерадивому ученику Шварц.

– Ну тут же уже есть глагол…

– Oh mein Gott! ** Peter, модальные глаголы выражают не действие, а отношение к нему. Естественно, в предложении будет еще основной глагол!

Синицын раскраснелся, утер рукой пот со лба и уставился в учебник, будто надеясь, что слова появятся там сами собой.

– Не понимаю, почему его тут держат. Он абсолютно не смыслит в немецком, – прошептал Дима.

– Я слышала, на этот факультатив жесткий отбор?

– О да. Леша хотел пойти, но его не взяли.

– Я знаю, – усмехнулась Аня, вспоминая ситуацию в библиотеке. – Ты уже изучал немецкий?

– Да, я был на стажировке в Германии.

– И как?

– Мне понравилось. Думаю, после школы уеду учиться туда.

Аня вспомнила наставления брата из письма, и ее сердце сжалось.

– Dmitry, может, вместо того, чтобы болтать с соседкой, вы поможете нам наконец с этим предложением?

– Ja, Herr Schwarz. Lars möchte am Freitag ins Konzert von seiner Lieblingsgruppe gehen.

– Prima! *** Синицын, Вы уверены, что Вам стоит изучать немецкий? Подойдите ко мне после урока. И давайте продолжим, пока мы все тут не состарились.

К концу урока ребята более-менее справились с тремя упражнениями. В качестве домашнего задания Шварц приказал написать мини-сочинение о своем хобби, используя в каждом предложении модальные глаголы.

– Es ist alles. Auf Wiedersehen****, – объявил Шварц и покинул класс. Синицын уныло поплелся за ним. Наверняка к директору.

– Попал ты, парень, – сказал ему Дима, похлопав трясущегося Синицына по плечу. – Ничего, выкрутишься.

Покивав, бледный Петя вышел из класса, чуть не споткнувшись о собственные брюки.

– Пошли, – Дима кивнул Ане, указывая на дверь. – Сейчас экономика, лучше не опаздывать. Тем более тебе.

– Какая забота.

– И не говори. Надо прекращать, – подмигнул парень.

Не успели ребята выйти из класса, как Аня услышала оклик.

– Ань, подожди! Можно поговорить?

У окна стоял Саша Сивоволов.

Комментарий к Глава 8. Немецкий для начинающих.

– Доброе утро. Присаживайтесь.

– Я рад видеть вас всех здесь. Как ваши дела?

– Очень хорошо, большое спасибо.

– Госпожа Вольф? – Да, господин Щварц? – Вы здесь новенькая, не так ли? – Да, все верно. – Вы хорошо говорите по-немецки или…? – Я говорю по-немецки довольно неплохо. – Отлично. Это меня радует. Присаживайтесь, пожалуйста.*

– Боже мой! **

– Да, господин Шварц. Ларс хотел бы в пятницу пойти на концерт своей любимой группы.

– Чудесно! ***

– Это все. До свиданья.****

========== Глава 9. Separation. ==========

Я не могу дождаться, чтобы продрать глаза и взглянуть на тебя,

Умиротворение через боль дорогого стоит,

Особенно если это делаешь ты.

(Korn ft. Skrillex – Get up)

Предательство уже указывает на любовь. Нельзя предать знакомого.

(Марина Цветаева)

– И что здесь делает этот? – спокойно начал Дима, хотя в его голосе уже чувствовалось напряжение.

– Ты слышал. Хочет поговорить.

– Да неужели. Но ты, конечно, этого делать не собираешься? – вопрос прозвучал скорее как приказ.

– Ошибаешься, – сказала Аня и кивнула Саше, который уже почти подошел к ним.

– У нас был уговор, – прошипел парень.

– О, да прекрати. Неужели ты думал, что я правда ни с того ни с сего перестану общаться…

– Ни с того ни с сего?! Моих аргументов тебе было недостаточно?

– Это были догадки, не более. Ты сам так сказал, – покачала головой Аня, намереваясь подойти к Саше, который стоял неподалеку, облокотившись на стену и наблюдая за разговором.

– Я поговорю с ним сам. О, как много мне хочется ему сказать… – оттесняя девушку, Дима направился к однокласснику.

– Нет! – громче, чем следовало, сказала Аня и схватила юношу за руку, пытаясь удержать на месте. – Я запрещаю.

– Ты запрещаешь? – усмехнулся тот, отмахнувшись от девушки, как от надоедливой мухи.

– Остановись сейчас же, – с угрозой в голосе приказала Аня. – Это не твое дело.

– Очень даже мое.

– Дима, я прошу тебя. Перестань-лезть-в-мою-жизнь, – тихо проговорила девушка, выделяя каждое слово.

– Замечательно, – парень скрипнул зубами и, развернувшись, ушел. Прозвенел звонок.

Вздохнув, Аня наконец подошла к Саше.

***

– Привет, – поздоровался парень, улыбаясь.

– И тебе привет, – устало ответила ему Аня. – Ты в курсе, что мы уже опоздали на урок?

– Ага, – ухмыльнулся тот и подмигнул. – Но, судя по нашей любви к точным наукам, не думаю, что мы многое потеряем. Ты ведь взяла экономику?

– Да. Тем не менее, нам лучше появиться на уроке. Мне сказали, что препод – зверь. Я не хочу, чтобы меня выгнали из этой супер-школы уже после недели обучения, – с ядом в голосе ответила Аня. – Кажется, ты хотел поговорить?

– Да. Я не видел тебя на выходных, что-нибудь случилось?

– Нет, нет… Я просто была немного занята. И мы бы в любом случае увиделись сегодня.

– Я хотел пригласить тебя вместе поехать в город.

– Ну вот, теперь я чувствую себя виноватой, – вздохнула девушка, лукаво улыбаясь. – Как мне загладить свою оплошность?

– Ты можешь поехать со мной в следующий раз. Если, конечно, мне удастся выкрасть тебя у твоих друзей, – усмехнулся Саша.

– Согласна, задачка не из легких. Но ничего, у нас есть целая неделя, чтобы придумать план.

– Как насчет завтра вечером в библиотеке?

– Звучит заманчиво.

– Тогда договорились. Все, теперь нам точно пора на урок, – посмотрев на часы, добавил парень. – Не то Каменев отправит на отработку.

– Не дай Бог, – мученически закатила глаза Аня, и ребята пошли по коридору к кабинету экономики.

***

– Как его зовут? – прошептала Аня, когда нарушители школьных правил уже стояли у самых дверей кабинета.

– Николай Федорович. Презануднейший тип… Но ко мне относится хорошо. Ты ничего не говори, я сам перед ним извинюсь. Авось, пронесет. Стой прямо за мной, – так же шепотом давал указания Саша. Дождавшись Аниного кивка, тот открыл дверь, предварительно постучавшись.

– Здравствуйте, Николай Федорович. Извините за опоздание, кабинет не могли найти, – шелковым голосом проговорил парень, заходя в аудиторию и втаскивая за собой Аню.

– Опоздания, и уже в первый день… Совершенно никакой дисциплины, – прогундел Каменев Николай Федорович, преподаватель экономики со стажем, мужчина средних лет в видавшем виды твидовом костюме и с уже явной лысиной. На носу у него красовались очки в толстой оправе. – Ваши фамилии?

– Сивоволов, – виноватым тоном произнес Саша.

– Вольф, – вторила ему девушка.

– Сивоволова помню… А вот Вы, юная леди, должно быть, новенькая? – Каменев бросил на Аню скучающий взгляд из-под очков.

– Да.

– Что ж… Ваше опоздание показывает Вас не с лучшей стороны. Проходите и садитесь. Оба.

Свободных мест оказалось всего два. Одно рядом с Королевой Марго в третьем ряду на первой парте, куда тут же направился Саша, другое – предпоследняя парта второго ряда. Там уже сидел Дима. Аня вздохнула и, от нечего делать, села на стул рядом. Сосед ничего не сказал, лишь неодобрительно посмотрел и покачал головой. Девушка еле слышно фыркнула и открыла тетрадь.

Заглянув через плечо в записи Димы, Аня увидела, что Каменев уже успел надиктовать целую лекцию. Чертыхнувшись, девушка, щурясь и изворачиваясь, попыталась переписать все это к себе. Заметив ее не слишком удачные попытки, Дима молча положил тетрадь на середину парты.