Текст книги "Душа планеты"

Автор книги: Виктория Любимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

– Внутрь? – переспросила я. По телу пробежали мурашки. Каким нужно быть чокнутым, чтобы брать в руки провода под огромным напряжением? – это же опасно.

– Не опаснее, чем стоять в огненном кольце. Главное – не прикасайся к микросхемам, а то может убить током. А провода обесточены. Я подвесил их туда, чтобы они провели Дар, ток по ним не идет.

Даже несмотря на «смертоносные микросхемы», все это звучит слишком хорошо, подумала я.

– Так в чем же подвох?..

Алекс обошел вокруг двигателя, а потом задрал голову вверх, осматривая столб в высоту. Он не спешил отвечать и, не отрывая глаз от колонны, все-таки произнес:

– Ты будешь находиться в «магнитном кольце». Не каждый организм может вытерпеть столько электромагнитных волн сразу и в таком количестве. Испытатели рассказывали, что ощущение такое, будто тебя разрывает на мелкие кусочки, а потом сжимает, пытаясь превратить во что-то очень-очень маленькое, – он помолчал, затем, все же, оторвал глаза от двигателя, и наши взгляды встретились. – Дело в том, что волны сначала притягивают тебя по всему кольцу, а затем отталкивают. Эта штука работает целиком на тории, который заправляется во-он туда в противорадиационных капсулах, – палец Алекса указал на зубчатый диск, который, как я поняла, оказался крышкой отделения для этих самых капсул. – При очень сложных процессах их взаимодействия с электромагнитными волнами, эти волны сами становятся сильнейшим кольцевым магнитом. Антимагнитное поле, которое включается с движением корабля, не позволяет притягиваться ничему, что не находится внутри колонны.

Великолепно, подумалось мне. Я столько перенесла, а теперь еще нужно постоять в этом «магнитном кольце», чтобы меня сначала едва ли не разорвало, а потом сжало. Я сглотнула. Почему все не бывает так легко и просто?..

Боялась ли я?.. Не слишком. Наверное, потому, что шок от смерти Ральфа все еще не отпускал, и все происходящее казалось нереалистичным.

– Когда я узнаю… что планета разрушена?

– Я предполагал, что ты захочешь разрушить что-то большое, но не думал… что это может быть планета, – Алекс удивленно моргнул. – Ну… тут есть небольшое смотровое стекло, если пройти налево от двигателя. Кто-то может побыть рядом с тобой и вытащить тебя, когда дело будет сделано. За антимагнитным полем ему ничего не грозит.

– Вытащить?.. Я, что, не смогу уйти сама?.. – на эту реплику ответа мне не дали.

– Только вот, боюсь, эта затея для нас ничем хорошим не обернется. Корабль не уйдет от взрывной волны так быстро, как требуется.

Я нахмурилась. Да, я и сама ставила этот план под сомнение, но другого не было. Так что, выбор не велик. Я бы ни за что не рассказала всем, насколько уверена в своем предприятии. Узнай они, насколько оно сумасшедшее, никто бы не последовал за мной. Планета должна была превратиться в пепел, как и все, что до этого сжигал Дар, но никто не давал гарантии, что при соприкосновении Дара с Онорак произойдет именно это. Слишком многое ставится под угрозу, но… как будто кто-то шептал мне на ухо, что это правильный выбор.

– Раз ты знаешь это, то почему помогаешь?

– Я верю тебе, – ответил Алекс просто и честно. Все жители бункера верили в меня и помогли бы в любом сумасшедшем предприятии, вроде этого. Только я не слишком доверяла себе.

– А как насчет пробоины? – перевела я тему, чтобы хотя бы на некоторое время перестать думать о том, что предстоит сделать.

– Деклак заваривает ее сейчас. Мы нашли материал, который как раз и нужен на случай таких аварий. Осталось только немного подождать, и можно будет лететь.

Мы прошли немного дальше, и вскоре основание колонны вновь скрылось за другими разными механизмами и приборами.

Около стены сидел на корточках Деклак; лицо закрыто сварочной маской, в руках сварочный аппарат. Как только он поднес горелку к металлу обшивки, аппарат зажужжал, и во все стороны посыпались яркие искры. Я зажмурилась.

Закончив, Деклак снял маску и осмотрел свою работу, пробормотав:

– Я конечно не спец, но…сойдет.

– Значит, мы можем лететь? – поинтересовалась я.

До этого милицейский не смотрел на нас, но как только поднял глаза от своего занятия, его лицо приобрело обеспокоенное и удивленное выражение. Он рассматривал меня.

– Можно, но что с тобой там произошло?..

– Кассандра, – жестко произнесли губы, и я сама удивилась холодности собственного голоса. – Она мертва.

– Знаете, ребята, – вставил Алекс, не давая Деклаку задать следующий вопрос, который я не хотела слышать, – если мы хотим отсюда улететь, то нам нужен пилот. Кто-то умеет управлять кораблем?

Я отрицательно помотала головой, впрочем, как и Деклак. Насколько я знаю, никто из жителей бункера не умеет им управлять. Ну, разве что Ральф, которого теперь нет с нами…

– Ну, я играл в игру, где надо было им управлять, – Деклак пожал плечами, поднимаясь и разминая ноги. Он снял маску и положил на пол рядом со сварочным аппаратом.

– Отлично, будешь пилотом. Я помогу тебе, если сам смогу разобраться, – кивнул Алекс. – Мы идем на мостик, когда вылетаем?

Прекрасно, подумала я, наш корабль ведет любитель поиграть в космические симуляторы и инженер-недоучка. Но, кажется, хуже всего был лидер всего этого предприятия, так как эта роль досталась мне по воле случая.

Посмотрев на наручные часы, я прикинула, сколько времени мне потребуется для моральной подготовки к выбросу из себя огромной порции Дара. Ох, не хватит и вечности.

– В 16:20… Когда корабль будет на достаточной высоте, чтобы быстро уйти от облака пепла, остановите его, и я выпущу Дар, – выдохнув, сказала я.

– Пепла?.. – Алекс снова удивленно моргнул. Можно подумать, что у него нервный тик, ни с того ни с сего всплыла в голове странная мысль. Я кивнула, и мужчины развернулись, уходя прочь, оставляя меня одну в отсеке, полном непонятных приборов.

– Эй, стойте! – окликнула я, и Алекс и Деклак обернулись. – Если встретите Брайана, скажите, чтобы спустился сюда.

Оба кивнули, и зашагали дальше.

А я медленно пошла в ту сторону, где должно было находиться смотровое стекло. Звук шагов эхом отражался от железного пола, лишний раз напоминая о том, что кроме меня и бездушных железных приборов здесь никого нет.

Смотровое стекло оказалось не очень большим, в сравнении с тем, что находилось в командном центре. Хотя высотой и было в человеческий рост, ширина равнялась ширине стандартной входной двери. Интересно, зачем его вообще здесь влепили?..

Я старалась не забивать голову тем, что мне предстояло сделать и думала о чем-то банальном. Но время, будто нарочно, тянулось невыносимо долго. Через каждую минуту я поглядывала на наручные часы, будто гипнотизируя дисплей и настраивая его на то, чтобы цифры, означающие минуты, менялись быстрее…

В пятый раз я уже взглянула на часы, когда услышала чьи-то тихие шаги, и обернулась. Из лабиринта приборов вышел Брайан. Взглянув на него, я вздрогнула всем телом. Никогда не видела парня таким… подавленным. Медленно он шел ко мне; плечи ссутулившиеся, глаза смотрят в пол.

– Что случилось?.. – воскликнула я, подбегая к нему. Но парень даже не поднял глаз, и мимо меня прошел к окну. Я встала рядом, положив руку ему на плечо, но Брайан будто и не заметил этого. – Брайан…

            Его пугающе пустой, стеклянный взгляд был направлен куда-то вдаль через плотное стекло окна, но казалось, парень не видел перед собой ничего. На мгновение мне даже показалось, что это не тот человек, которого я знаю и люблю, а Лже-Брайан, в которого трансформировалась Кассандра. Так мы стояли несколько минут, пока он дрожащим, надломанным голосом не произнес:

– Ричи… Я не уберег ее…

– Что с ней случилось?.. – непонимающе, спросила я.

– Что случилось?! – голос Брайана начал переходить из дрожащего в истерический, и я уже успела пожалеть, что задала этот вопрос. – Ее нет больше, она… она покончила с собой, и это я виноват! Я обманул ее, поцеловал ее, чтобы она успокоилась и вылечила тебя…

Из глаз Брайана побежали слезы, и парень со злости ударил испачканным в чужой крови кулаком по непробиваемому смотровому стеклу, оставляя на прозрачной поверхности кровавый след.

Поцеловал?.. Так вот что он имел в виду тогда, у погребального костра, когда говорил, что обманул Ричи.

– Ты не виноват, – выдавила я, сглотнув. Было так странно успокаивать его, и слова застревали в горле, потому что мысли занимало другое. Еще одна бессмысленная смерть. Еще один человек умер на этой планете оттого, что Онорак свела его с ума. – Ведь… у тебя не было выбора. Ты спас меня…

– И убил ее, – пессимистично закончил Брайан.

– Нет, не вини себя, Больно было смотреть, как он страдает. Хотелось плакать вместе с ним. Я крепче сжала плечо парня, – ведь это из-за меня ты ее тогда поцеловал, значит и я виновата…

– Не так, как я! – я зажмурилась, когда услышала очередной стук кулака о непробиваемое стекло. – Я знал ее с детства, я  должен былпридумать другой выход,  я должен был ее спасти!! Я… я видел, как она умирает, как умоляет меня быть рядом…

Оборвавшийся голос Брайана эхом прокатился по машинному отделению. Я слышала в нем непередаваемую боль и отчаяние, которые раздирали душу. Грудную клетку парня сотрясли тихие рыдания. Никогда не видела, как плачет этот стойкий, всегда спокойный и уравновешенный человек, и было странно и мучительно сейчас смотреть на это зрелище. Но ужаснее всего было то, что я никак не могла ему помочь.

Повернувшись спиной к окну, он оперся на него и съехал вниз, положив голову на колени. Я присела рядом и интуитивно обняла его одной рукой за плечи, прижимая к себе.

– Брайан, – тихо позвала я, надеясь, что он не заметит, как дрожит мой голос, – посмотри на меня, Брайан.

Медленно он поднял голову и заглянул мне в глаза. В этом взгляде я не увидела ничего, кроме боли, затопившей все его существо.

– Я… я должен был ее спасти… – приглушенным голосом повторил он, и снова слезы потекли из больших карих глаз. Так он и замер, закутываясь в свои мысли и невидящим взглядом смотря сквозь меня. – На моих руках кровь… Я убил Ричи… и Ральфа… Я обещал Эвелисе, что она будет жить, но не усмотрел…

Медленно он оглядел свои ладони, затем их разбитую тыльную сторону. Я осторожно взяла его руки в свои, стараясь не задеть раненные места, и проговорила:

– Они умерли. Но ты жив, и ты можешь спасти еще очень многих. Ты нужен нам, нужен мне… Ты ведь хочешь искупить свою вину?.. – Брайан кивнул. – Вот и отлично. Начнем прямо сейчас. Я кое-кого забыла в бункере.

– Воин? – всхлипнув, произнес он.

– Хм… нет. Но ее тоже надо забрать.

Глава 40

Онорак. Бункер. Мед-отсек. 2114 год, 27 февраля, 15:08  реального времени, 1 день 7 ч 05 минут спустя остановки работы СВ.

Сатурна

– Как ты? – спросила я, оглядев Брайана. Он стоял на месте, слегка пошатываясь и оправляясь от телепортации.

– Руки болят… – пробормотал он. – Не получится телепортировать много и сразу.

– Тогда жди здесь, я сейчас…

Я подошла к двери в одну из палат, но, как только увидела кодовую панель, сердце упало. Я ведь не знаю кода.

– Я знаю, – ровный двойной голос заставил нас с Брайаном обернуться. – Я почувствовала вашу ауру. Расскажите, что произошло.

– Нет времени. – Я покачала головой.

– Нет времени, нет кода, – Воин улыбнулась, хотя вместо улыбки вышел самый что ни на есть оскал. Впрочем, она всегда так улыбается.

– Мы смогли починить космический корабль, и он готов к полету. Мы пришли забрать тебя и… меня, – на одном дыхании проговорила я.

– Как интересно, – Воин нахмурилась, и морщины на ее лице при этом углубились. – Вы просто хотите сбежать? Нам никогда не сбежать от Онорак.

– Нет. Я сожгу ее Даром. С помощью пушки, которую Алекс сделал из двигателя корабля.

– Ты в своем уме? Если это произойдет, то нарушится весь баланс Солнечной системы. Ты спалишь не только корабль и всех кто на его борту, но и Землю тоже.

– Нет. Я думаю, что все получится. Это ведь будет не взрыв, – твердо возразила я. И это был первый раз, когда я осмысленно противоречила провидице.

– Все вы просто глупцы, которые не знают, что творят, – Воин демонстративно всплеснула руками, и ее впалые глаза едва заметно блеснули. Увидев этот блеск, я подумала, а правильно ли мы делаем?.. Ведь сколько раз Воин была права, и ошиблась лишь однажды.

– Не делай этого, старая карга. – Я перевела взгляд с Воин на того, кто осмелился оскорбить провидицу. Брайан, все еще пошатываясь, загородил меня от пристального взгляда женщины. Пальцы парня, между которых едва мерцало свечение Дара, собрались в кулаки. – Еще когда впервые здесь оказался, я заметил, как все пляшут под твою дудку, стоит тебе лишь блеснуть глазами. И я почти уверен, что именно эта проклятая искорка в твоих глазах заставила большинство проголосовать за то, чтобы переселить душу из Сатурны в это тело.

От потрясения я ахнула и приоткрыла рот. Сколько раз я уже видела этот странный блеск в ее глазах. Так значит, все это время, Воин тайно мною манипулировала?.. Теперь я забыла все то хорошее, что раньше думала о ней, и готова была собственными руками разорвать провидицу на кусочки. Руки резко засверкали всполохами Дара, и свечение, оторвавшись от ладоней, обогнув Брайана, врезалось в пол прямо у ног провидицы, отчего та подпрыгнула в своем инвалидном кресле.

– Код . Быстро, – угрожающе прошипела я.

Воин сдвинулась с места и вскоре уже набирала шифр на кодовой панели. Дверь палаты отъехала в сторону, и я вошла.

Взгляд сам собой прилип к криогеозной капсуле, стоявшей в центре палаты. И я снова столкнулась сама с собой. Девушка, лежащая внутри, когда-то была мной, а теперь с навечно закрытыми глазами покоилась под толстым куполообразным стеклом. По спине пробежал холодок. Впервые меня сюда привел Ральф. Точно так же, как и тогда, неприятная дрожь пробежала по спине.

– Так вот, какая ты на самом деле… – произнес Брайан, незаметно подошедший сзади. Я кивнула.

– Ты… ни разу сюда не заходил?

– Нет. Ведь я не знаю кода. Она… ты красивая. Еще лучше, чем сейчас, – потрясенно прошептал он.

– Брось… – тяжело вздохнула я. – Живой всегда лучше мертвеца. Мне никогда теперь не стать снова собой.

Сожаление и отчаяние градом обрушились на меня, и я вдруг почувствовала себя еще неуютнее прежнего, будто была заперта в этом теле и не могла выйти наружу. Хотелось содрать с себя кожу, лишь бы не быть Кариадой.

– Раз ты так считаешь… почему берешь ее с собой?

Поджав губы, я смотрела на тело за стеклом капсулы и не знала что ответить. И, действительно, зачем?..

– Я… – выдавила я, будто хотела оправдаться, – я… Ральф обещал, что найдет способ вернуть меня обратно, но теперь…

Так и не договорив, я сглотнула образовавшийся в горле комок. Слезы подступили к глазам, но я изо всех сил старалась не плакать. Нельзя быть слабой, иначе Брайан совсем потеряет веру в себя.

– Тогда я выполню его обещание за него, – только и сказал Брайан. Я не знаю, говорил ли он это, чтобы успокоить меня, или серьезно верил в возможность вернуть мою душу в мое тело, но на сердце потеплело, хотя и не так сильно.

– Вытащи ее и телепортируй, – прошептала я.

Брайан вышел из-за моей спины и подошел к криогеозной капсуле, которая так напоминала гроб. Парень нажал какие-то кнопки в ее основании, и крышка стала медленно откидываться назад. Брайан отшатнулся прочь, закрывая рукой нос, и вскоре я сама почувствовала едкий запах криогеоза. Сразу в памяти возник ужасный сон, посланный Онорак, в котором я задохнулась от этого газа. Дав ему развеяться, Брайан аккуратно вытащил тело и взял его на руки. Это было и ужасно и прекрасно, ведь он держал на руках  меня, и я казалась такой хрупкой в этих сильных руках… Ужасным казалось то, что это было всего лишь мое бездушное тело, которое ничего не чувствовало, и вообще не жило.

– Давай руку, я телепортирую сразу двоих, а потом вернусь за Воин.

Но я покачала головой. Было здесь еще одно незаконченное дело.

– Возьми Воин. Потом вернешься за мной.

Брайан недоуменно кивнул, но подчинился, и скоро они с Воин и моим телом растаяли в воздухе, слегка подсвеченном сиянием Дара.

И я осталась в бункере одна. Или, вернее, не совсем одна.

Дверь во вторую палату, – то место, где я впервые очнулась в бункере, – не была кодовой, и чтобы открыть ее, достаточно только дернуть за ручку.

В палате господствовала абсолютная тишина, не считая пиканья системы жизнеобеспечения, которая была подключена к мальчику, неподвижно лежавшему на койке. Совсем как мое тело, но все-таки он более живой. У него есть душа.

Медленно и аккуратно я стала отключать систему жизнеобеспечения и, ставя ее на резервный режим, боялась напутать с проводами. Прикатив из главного зала мед-отсека (с которым, надо сказать, связаны не лучшие мои воспоминания) каталку, я кое-как перетащила мальчика с койки на нее.

– Ну как, готов к телепортации, парень? – прошептала я, сопроводив эти слова легкой и быстрой улыбкой.

Брайан нашел меня во второй палате сразу же, как только вернулся обратно.

– Сможешь забрать мальчика вместе со всей этой ерундой? – спросила я его, указывая на систему жизнеобеспечения.

Брайан выглядел еще хуже, чем минут пять назад, и было видно, что телепортации изматывают его. Но он не смел жаловаться, зная, что искупает свою вину. Я видела по глазам, как он был изнурен.

– Да. Но как долго он протянет на резервке?

– Там на дисплее написано, что кислорода хватит на пять часов. На «Гиперионе» мы подключим жизнеобеспечение к энергосистеме корабля.

Легонько сжав запястье мальчика и мою руку, Брайан закрыл глаза. Серебряное свечение залило все вокруг, а когда рассеялось, мы уже снова находились на нулевой палубе, возле смотрового стекла.

Воин пораженно оглядывалась вокруг, больше всего внимание провидицы занимал колоннообразный двигатель «Гипериона».

– Что ж, – сказала она, обращаясь ко мне, – может, что-то из этого и выйдет.

– Выйдет, – жестко бросила я. – Не сомневайся.

Корабль пошатнулся, и приборы, находящиеся в моторном отделении, начали включаться один за другим. Вскоре все заскрежетало и зажужжало, как и обещал Алекс. Если бы я что-то и говорила, то все мои слова потонули бы в этом механическом шуме.

Пол под ногами снова качнулся, и я почувствовала, как «Гиперион» оторвался от земли. Стараясь не думать о том, что корабль ведет тот, кто ни разу не был за штурвалом, я смотрела в узкое окно и нервно теребила наручные часы, дисплей которых показывал «16.20»

Ландшафт планеты стал потихоньку отдаляться, и вскоре можно было увидеть во всех красках ужасающий пейзаж Онорак – пустыни, заросшие гибкими слизистыми алгаями. Потом все начало уменьшаться; бункер, бывшая база ученых – оба строения превратились в маленькие точки на коричнево-зеленом фоне пустошей и лесов алгаев. Вскоре ни то, ни другое здание было уже не различить, и я подумала , что больше никогда-никогда туда не вернусь, и все это станет далеким, как сон, прошлым. Планета уменьшалась и уменьшалась, оставаясь далеко внизу. Ее сменило безоблачное, лазурное небо, будто обещая, что весь этот кошмар останется где-то позади.

Оставалось лишь сделать последний шаг. К монотонному гулу приборов, заметно стихшему после взлета, стал примешиваться еще один жужжащий звук. Я отвернулась от окна, и посмотрела на двигатель, из-за своих размеров видимый отовсюду с нулевой палубы. Медленно, некоторые из панелей стали выпячиваться наружу. Тут же с резким искрящимся звуком вокруг двигателя возник светящийся голубоватый щит, который чем-то напомнил мне барьер Брайана. Антимагнитное поле. Значит, магнитное кольцо уже образовалось.

А корабль, тем временем, поднимался все выше и выше. Небо темнело, пока, наконец, не стало абсолютно черным, а планета Онорак обрела шарообразные очертания. Мы вылетели из атмосферы.

Примерно около десяти минут мы продолжали отдаляться от Онорак, хотя я не замечала явного движения корабля; планета все еще была довольно близко от него, и при ударе «Гиперион» точно расплавило бы горячим пеплом.

Наконец, корабль, дернувшись, застыл в воздухе. Я глубоко вдохнула, пытаясь сдержать волнение. Внутренний голос твердил: «Слишком близко», «Ты не сможешь», «А вдруг она взорвется?», и было очень трудно отгородиться от этих панических мыслей.

Брайан взял меня за руку.

– Все хорошо. Я буду рядом.

Я кивнула, и мы вместе подошли к колонне двигателя.

Страх и напряжение сковывали конечности, и, стиснув зубы, я заставила себя медленно протянуть дрожащую руку сквозь антимагнитное поле. При этом не было никаких ощущений, и рука прошла сквозь щит, будто бы его и не было. Тут же меня будто бы дернуло вперед, и я поняла, что нахожусь уже по ту сторону щита, и лишь рука Брайана удерживает меня от того, чтобы прижаться к кольцевому магниту, который сейчас притягивал внешней стороной.

– Сатурна! – крикнул Брайан, перебивая гудение механизмов. – Ты ведь знаешь, что делать?

Я кивнула, хотя не знала, видел ли он. И он разжал пальцы. Тело тут же понеслось вперед, примагничиваясь к невидимому кольцу. Голова резко заболела, будто из черепа хотят вытянуть мозг, но он никак не находит места, где бы выбраться наружу. Я хотела, было, приложить руки к вискам, но не смогла их поднять – их тоже притягивала невидимая сила. Внутри невидимого кольцевого магнита свисал ворох из проводов, и я вспомнила, что нужно делать. Пытаясь отстраниться от всепоглощающей боли, задавливающей все рациональные мысли, я думала о проводах. Нужно дотянуться до проводов.  Провода.

Я протянула руку вперед, но будто бы наткнулась на невидимую отталкивающую стену. Пока магнит «вывернут» притягивающейся стороной, мне туда не попасть. Желудок свело судорогой – он грозил разорваться, и я подавила рвотный спазм. Боль и душили меня, и хотелось лишь одного – чтобы все это закончилось.

Тело содрогнулось, и я не поняла, как в следующую секунду уже оказалась внутри магнитного кольца. Оно «вывернулось». Но боль и тошнота не прекращались. Наоборот, я еще сильнее почувствовала, как тело изнутри разрывает на части. Сердце громко стучало, и на миг я испугалась, что оно не выдержит и взорвется. Руки потянулись к проводам, и на лбу выступили капельки пота.

Меня мотало из стороны в сторону, будто конечности, кожа, каждая клетка тела, хотела оторваться и убежать прочь, превратив в ничто своего обладателя. Я едва не упала и не задела микросхемы, и лишь то, что руки жадно вцепились в провода, спасло меня от падения. Медленно, еле-еле, удалось выжать частичку Дара, но ее не хватило даже на то, чтобы засветились провода.

Голова закружилась, и взгляд случайно нашел Брайана. Парень стоял вплотную к антимагнитному полю и, казалось, вот-вот пройдет сквозь щит и подвергнется действию магнитного кольца. Мне хотелось закричать, чтобы он отошел дальше, но губы не двигались. В этот же момент глаза Брайана нашли мои. В тревожном взгляде читались страх надежда. Он верил в меня.

А значит, я должна сделать то, что начала.

Стараясь не обращать внимания на адскую, разрывающую тело боль, я вспомнила, как впервые вызвала Дар. Веки медленно опустились, и я пыталась отдаться только своим ощущениям. «Ты ведь помнишь, что ты в тот момент чувствовала?» – всплыли в памяти слова Воин. Что я чувствовала?... Тепло, разливающееся по крови, живительное, приятное… и никакой боли. Нет никакой боли.

Даже сквозь сомкнутые веки я видела, как ярко светятся наполненные Даром провода, и все продолжала сосредотачиваться лишь на энергии во мне. Потоки ее волнами проходили через руки, крепко сжимающие кабели, и с каждой новой волной тело сотрясалось, отдавая все больше и больше Дара, и источник его не истощался – наоборот, я ощущала все больше и больше энергии внутри себя. Вскоре я чувствовала только энергетические волны, проходящие сквозь тело, и больше ничего…

Внезапно тело содрогнулось слишком сильно, и я открыла глаза, едва не согнувшись пополам от боли. И как я смогла от нее отгородиться? Она пронзала разум, жгла внутренности и давила на виски, разрушая меня. Все тело будто бы сжалось в комок, грудная клетка словно уменьшилась, стало трудно дышать, и я начала кашлять и судорожно хватать ртом воздух, продолжая сжимать провода, которые были единственным спасением от падения. Но Дар сквозь них уже не шел.

Боль была слишком невыносимой. Разум снова попытался сосредоточиться, но ничего не выходило. Наконец, огромным усилием воли я выдавила в провода жалкую частичку Дара.

Как только она вошла в них, энергия… стала покидать меня, опустошать тело. С ужасом вспомнилось, как Онорак с помощью СВ пыталась забрать у меня Дар. Точно такое же опустошение ощущалось и сейчас.

– Брайан! – из последних сил выкрикнула я, – Вытащи меня… отсюда…

Я пыталась вырваться из магнитного кольца, но все время натыкалась на невидимую стену, которую не могла преодолеть. Произошло что-то странное, и я оказалась вне магнита, и вот, уже падала прямо на панель с микросхемами. Чьи-то руки удержали меня от падения, затем перед глазами возник серебристый свет, и я поняла, что уже не нахожусь в «сердце» космического корабля.

А лежу на железном полу. Все вокруг по-прежнему гудело и скрежетало; значит, я все еще в моторном отделении. Взгляд скользнул вокруг. По левую сторону была стена, в которой вырезано окно. Там, за стеклом, планета Онорак искрилась и рассыпалась пеплом, распространяющимся вокруг нее. Пол пошатнулся – корабль сдвинулся с места и она начала отдаляться.

– Ты в порядке? – спросил Брайан. Я слышала его отчетливо, шум приборов здесь был значительно тише. Парень сидел рядом и обеспокоенно смотрел на меня. Что-то в его глазах наталкивало на мысль, что он… боится. Но, вот чего?

– Нет… – прохрипела я. – Дар… он выходит из меня…

Брайан кивнул. Говорил он тяжело, словно только что на одном дыхании пробежал десяток километров.

– Я тоже… чувствую это. Неимоверных усилий стоило нас телепортировать от двигателя.

– Ч-что теперь будет… с нами? – дрожащим голосом спросила я, нащупывая его холодную руку.

Он лишь помотал головой и помог мне сесть. Голова сразу закружилась, и отголоски той, недавней боли, снова отдались в висках. В груди закололо, и я тут же отпустила руку Брайана, прижав ладони к сердцу. Мурашки побежали по коже. Вот-вот упаду…

Выражение лица Брайана тут же сменилось с обеспокоенного на действительно испуганное. Этот страх отражался в моих глазах, словно в зеркале. Не требовалось слов, чтобы понять, что происходит.

Голова стукнулась об пол, в ушах зазвенело, и я зажмурилась. Глаза медленно открылись, и все вокруг начало отдаляться и смазываться. Брайан тенью склонился надо мной и не говорил ни слова, не зная, что сказать. Ведь он не мог ни успокоить, ни пообещать спасти меня. Ричи больше нет, и никто не сможет вылечить больное сердце Кариады. Теперь я понимала, что умираю.

– Брайан, – выговорила я, слыша свой голос где-то вдалеке. – я… я умру, да?

Из глаз побежали невольные слезы, и кожу щек тут же защипало. Но я почти не чувствовала жжения, будто все это происходит не со мной. Ведь я не могу умереть. Со мной… не должно случиться этого.

– Н-нет… Мы ведь сделали это,  ты сделала это. Ты спасла мир от Онорак! Тебе нельзя умереть сейчас… – тихо проговорил он, сжимая мою руку. Но голос Брайана был абсолютно безрадостен. – Если ты умрешь, мне не для кого будет жить… Ты стала помогать мне простить себя. Без тебя я не… – Он всхлипнул, так и не договорив, но я не видела слез. Возможно потому, что все в глазах смазалось и расплылось.

Что ж, пора было принять действительность – я правда умираю. Умираю только потому, что чужое тело страдает пороком сердца. Последняя тлеющая искорка Дара покинула плоть, вслед за ней пойдет и душа…

Медленно, собрав все силы, я едва заметно помотала головой.

– Ты… ты хороший. Может, так и лучше…

Ведь я же совсем и не я. Не я спасла мир. Кариада. Кариада, которой управляла моя душа. Я понимала, что уже не была собой. Не я была смелой, мужественной и храброй, не я умела стрелять и приручать силу разрушения, а она. И не меня любил Брайан, а ее. Но теперь это уже не имеет никакого значения.

– Неправда! – выкрикнул Брайан, прочитав мои мысли, и по срывавшемуся голосу я поняла, что теперь он открыто плакал. – Ты… ты нужна мне! Я люблю тебя… и если бы ты была другой, все равно бы любил тебя!

В глазах темнело, и очертания Брайана начали таять. Я старалась не бояться смерти и представить себе что-то хорошее. В голове всплыла картина: мама поет мне колыбельную. Голос, нежный и спокойный, напевал эту песенку, и одними губами я повторяла за ним, не слыша собственных слов:

Звездочка яркая средь ночной тьмы

Быть может, на ней живут люди, как мы,

Светит, как искорка, лишь в ночной час,

Быть может, оттуда, кто смотрит на нас.

«Быть может, оттуда, кто смотрит на нас…» – последние слова тихим шелестом отразились в мозгу, и наступила тишина. И тьма, забирающая меня с собой. Чужое сердце больше не болело. Оно сделало два последних удара и затихло. Затихло навсегда.

***

Взгляд Воин был устремлен далеко в космос, от пустоты и загадочности  которого провидицу отделяло толстое смотровое стекло. Она ждала. Ждала того, что предсказывал ей ее Дар. Смерть Онорак и еще одна смерть, о которой Воин не хотелось думать. Но она не сможет ничего изменить…

От мыслей Воин отвлек огромный ярко сверкающий алый луч, вышедший откуда-то из-под днища корабля. Дар Разрушения, который в глазах провидицы имел свой цвет, в таком огромном количестве поразил даже много повидавшую на своем веку Селестию Воин. То, что в Сатурне содержится  столько Дара, она и не могла вообразить. «Ты прекрасно справилась, дорогая. Но я не смогу тебя спасти. И потеряю тебя уже дважды, Кэри». Ее дочь почти вернулась. Она была почти такой же, как раньше, и Воин понимала, что подсознательно хотела только одного – воскресить свою дочь. Онорак, являвшаяся провидице на станции слежения, отчасти оказалась права в отношении ее намерений.

Планета Онорак превратилась в сплошной сверкающий красный шар, который постепенно начинал рассыпаться в пепел. А луч слабел. И, едва он окончательно растаял, Воин почувствовала, что с ней происходит что-то странное. Дар. Он утекал из нее, словно криогеоз из негерметичной емкости, и она ничего не могла сделать. Этого она не предвидела. Онорак хотела забрать у них Дар, одновременно отнимая жизнь. Но Воин чувствовала себя хорошо. Хотя, что-то в ней ноюще болело, так как болит утерянная конечность.

Голубая вспышка за спиной привлекла внимание провидицы, и Воин обернулась. Брайан и Сатурна телепортировались из двигателя, и теперь лежали около ее ног. Провидица отступила от них подальше, чтобы не попасть в поле зрения девушки, которую она так по-матерински любила. Воин знала, что сейчас произойдет.