Текст книги "Душа планеты"

Автор книги: Виктория Любимова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

– Хотел бы я такую квартирку, – выразил Брайан общие мысли.

От описания комнаты, в которой мы переночевали, я вас избавлю, потому что, боюсь, если стану рассказывать, то не смогу должным образом передать ее обстановку, выполненную в прекрасном вкусе. Скажу только, что в ней стоял диван и огромная двуспальная кровать, покрытая дорогим шелковым покрывалом. На диване расположилась Эвелиса, а мы с Брайаном заняли это огромное ложе.

…Проснулся я рано утром. Солнце только поднималось из-за горизонта, который был великолепно виден из широкого окна спальни, находившейся под самым шпилем небоскреба. Прекрасный вид. Небоскребы – все гораздо ниже того, в котором мы находились – обведенные золотым контуром света восходящего солнца, тонули в тумане. Шпили зданий пронзали кучевые облака и поднимались из их белой ваты, искрящиеся в солнечном свете, а далеко-далеко из бело-прозрачной дымки восходило само солнце, медленно поднимаясь в голубое небо. День будет погожий.

Наверное, в грозу здесь еще более потрясающий вид, и, раз на то пошло, молнии часто будут бить в шпиль этого небоскреба, что само по себе захватывающее и пугающее явление.

Эвелиса мирно спала на диване, а Брайан, проснувшийся раньше меня, стоял около окна, почти припав к стеклу лбом. Заметив, что я проснулся, он оглянулся и посмотрел на меня. Большие карие глаза парня были печальными. Еще никогда на его лице я не видел такого депрессивного выражения, как сейчас. Глупо было спрашивать, в чем дело, ведь отчасти я сам прибывал не в радужном настроении оттого, что мы натворили прошлой ночью.

Я встал и подошел к нему, надеясь завести разговор, но о чем заговорить, не знал. Поэтому молча уставился в окно, снова созерцая прекрасную картину восхода.

– Никогда не совершал преступлений, – к моему удивлению, еле слышно проронил он, прижавшись лбом к окну и закрыв глаза. На стекле появилось облачко от его дыхания.

– Я тоже, – ответил я, пожав плечами. И, недобро усмехнувшись, добавил, – можно считать, что я уже уволен. Ведь ты наверняка знаешь, о чем я думаю.

– Знаю, – согласился он. Между нами возникла холодная скорбная пауза, пока он, наконец, тяжело выдохнув, тихо продолжил, озвучивая мои мысли. – Теперь дороги назад нет. И милиция недолго будет выяснять, кто пристукнул Ден. Но, надеюсь, мы окажемся на корабле прежде, чем за нами явятся твои коллеги. Но когда мы вернемся… если мы вернемся, для нас уже подготовят камеру в тюрьме.

Да, именно эта мысль терзала меня больше остальных других. Дороги назад нет. Нас подведет наскоро скроенный план ограбления, ведь отыскать виновного – всего лишь вопрос времени, и прощай свободная жизнь, работа, квартира… Из нас троих лишь Брайан представлял, что происходит на той планете, Онорак, но все мы, что бы помешать СВ, рискнули поставить на карту свое будущее. И я даже не знал, что страшнее – тюремный срок и позор на всю жизнь на Земле или смерть на Онорак. И то и другое – не складывалось с моим представлением счастливого будущего.

Больше ни я, ни Брайан, не проронили ни слова, пока часы, сделанные по подобию старинных, с маятником, не пробили шесть. Тогда я разбудил Эвелису. Нам надо было вовремя успеть в контору.

Обнаружив в холодильнике у Ден не шибко много еды, мы сделали вывод, что она питается в ресторанах или кафе и вообще, наверное, редко бывает дома. Но, тем не менее, нам удалось позавтракать и вскоре мы вышли на площадку перед домом.

При дневном свете Эвелиса выглядела в костюме Ден так же, как и ночью, похожей на хозяйку этой одежды. Только глаза выдавали в девушке совершенно другого человека, поэтому мы были вынуждены зайти в магазин, и купить ей солнцезащитные очки. Мне и Брайану, чтобы сойти за охрану журналистки, пришлось купить черные официальные костюмы. Никогда не любил такую парадную одежду, потому что чувствовал себя в ней водителем катафалка. Или участником похоронной процессии. Но не охранником – это точно. Увидев своё отражение в зеркале во весь рост в магазине, я скривился. Старую одежду мы решили выбросить в ближайшую же помойку, так как пришли к выводу, что если будем хранить ее в пакете, это привлечет излишнее внимание, которое нам совсем не нужно.

Надо сказать, после этого быстрого похода по магазинам, моих финансов хватало только на то, что бы оплатить проезд на такси до конторы «Мировых новостей».

Выйдя из машины, мы обменялись напряженными взглядами. Лично у меня и у Брайана взгляд был напряженным. Выражение глаз Эвелисы скрывалось за большими коричневыми линзами солнцезащитных очков, от которых отражался желтой искрой солнечный свет.

– Ну, не пуха, – выдавил я, пытаясь подбодрить нашу маленькую команду.

– К черту!

Глава 20

Земля. Лондон. Старый город. Контора «Мировых новостей» . 2114 год, 26 февраля, 07:00 по данным СВ.

Эвелиса

Как только мы зашли в контору, голограф подал импульс. Я испугалась. Звонили не мне, а Алисе Ден, но так как по легенде я – это она, надо ответить. Я вовсе не знала, что сегодня должна делать эта журналистка и когда и куда нужно будет ехать на посадку корабля. Собрав в кулак всю свою волю, я ответила, поднеся палец к уху.

– Здравствуйте. Надеюсь, вы не забыли, что к семи десяти должны ждать нас у конторы? – прозвучал женский механический голос в трубке.

Я лишь на миг замешкалась, но всё же смогла ответить:

– Нет, что вы, конечно нет.

– Ваши вещи уже находятся на корабле. Тогда выходите через десять минут, – в трубке помолчали. – А что у вас с голосом, Алиса?

И я ляпнула первое, что пришло в голову:

– Простыла. Но это не так серьезно, чтобы беспокоится.

– Хм… Увидимся на посадке.

Звонок сбросили. Я развернулась на каблуке и кивнула парням на выход. В их глазах прочиталось удивление, но никто ничего не спросил, чтобы охранник – единственный, кто находился в холле конторы, – ничего не заподозрил.

– Что случилось? – спросил Деклак, когда мы вышли на улицу.

– Через десять минут приедет машина и заберет нас на посадку на корабль, – отчеканила я, будто рядовой, отчитывающийся перед генералом.

Мне было страшно, но кажется, ни Брайан, ни Деклак не заметили этого из-за солнцезащитных очков, скрывающих от них мои глаза. В конце концов, главная роль в этой афере волей-неволей досталась мне, и я должна держаться непоколебимо. Ничего, мысленно утешила я себя, скоро этот маскарад закончится. Но не закончится наше рискованное предприятие.

– Нужно обменяться номерами, – голос Брайана вырвал меня из тревожных мыслей. – Если нам придется разминуться.

Разминуться?! О нет, только не это. Я одна ни за что не справлюсь и просто устрою истерику, и все сразу поймут кто я на самом деле…

Деклак кивнул, согласившись, и внимательно посмотрел на меня. Видимо, мой страх был заметен даже сквозь темные очки. Или я просто была бледнее мела.

– Я… – губы невольно выпустили этот звук, моя попытка сказать что-либо провалилась, ограничившись одним словом.

– Всё будет хорошо, – я дрогнула, когда его рука ободряюще опустилась мне на плечо. Секунду он держал ее там, затем убрал, чтобы не привлечь лишнего внимания. Этот жест подействовал успокаивающе, но не надолго… Мы обменялись номерами и ждали.

Вскоре перед нами остановился серебристый «Неос-90». Тонированное стекло опустилось, и в окне пассажирского места спереди показался мужчина, своей внешностью напоминающий мне крутого спецагента из фильмов. Он обратился к нам, а точнее, ко мне.

– Мисс Ден, я знаю, что вы были против моего сопровождения, но Картер выделил меня вам в качестве охранника и сопровождающего до места посадки.

Я кивнула. Деклак открыл передо мной дверь на заднее сидение, и мы втроем погрузились в машину. В ней оказалось гораздо теплее, чем на улице, но руки все равно были ледяные. От волнения, а не от холода.

– Хм, что-то не припомню, чтобы вы хоть раз таскали с собой охрану, – заметил незнакомец. Я чувствовала, что этот намек требует своевременного ответа, но не знала, что сказать и промямлила:

– Я подумала… что в этот раз охрана не помешает.

Звучало неубедительно, но что можно было еще придумать?..

Машина взлетела, и вскоре мы на высокой скорости неслись по воздуху, лавируя меж небоскребов новых районов города.  Мимо проносились кафе, магазины, конторы, рекламные щиты… Весь этот пейзаж ничем не уступал пейзажам Леморса, хотя в столице Милирии было заметно светлее и зеленее, нежели тут.

Затем городской пейзаж сменился огромной, покрытой асфальтом, площадкой, уходившей далеко за горизонт. Ее занимали лишь гигантские ангары для космических кораблей и стыковочные станции. Изредка от одной к другой ездили и летали машины. Никогда не видела космодромов и, до этого момента, не знала, что они из себя представляют. Я восхищенно смотрела вниз. Все эти причудливые постройки приближались по мере снижения, и машина направилась к верхней площадке одной из станций, к которой и был пришвартован наш космический корабль. Огромный, как высотное здание, весь обшитый металлическими листами, блестящими в солнечном свете, он громоздился посреди космодрома, паря в сотне метров от земли. Еле слышно гудел двигатель этого, пока еще дремавшего металлического чудовища, но вскоре он заревет очень громко, отправляя корабль в открытый космос. Вот это махина! Никогда не видела космический корабль так близко.

Солнечный свет заслонил корпус корабля, когда мы пролетали очень близко от него. В левом окне машины мелькали, умещаясь по одной, огромные буквы, написанные на обшивке сбоку огромной машины, из которых складывалось слово «ГИПЕРИОН»[6].

Надо ли говорить, что эта огромная штуковина произвела на меня столь же огромное впечатление, и я даже на минуту забыла напрочь, зачем мы летим к этому гигантскому чуду техники. К реальности меня вернуло то, что машина остановилась на площадке стыковочной станции, и Деклак снова распахнул дверь машины, давая мне выйти.

– Удачи, Алиса.

Я обернулась. Слова принадлежали нашему сопровождающему, расположившемуся на переднем сидении. Он как-то заговорщицки подмигнул мне, а потом его лицо скрылось за темным поднявшимся стеклом. Должно быть, Алиса с этим парнем в каких-то странных отношениях, подумалось мне.

Итак, мы стояли на посадочной площадке, приблизительно в ста метрах от земли. Ветер, на высоте более сильный и ледяной, чем на земле, трепал светлые волосы, и они щекотали лицо. Даже в Алисиной куртке меня пробирал холод, и я поежилась.

Посадочная площадка стыковочной станции очень напоминала мне посадочную зону шатлопота, только та была гораздо меньше и к ней подходили несколько шатлов. К этой же, в отличие от последней, был пришвартован огромный космический корабль, который возвышался над нами своим корпусом, словно великан, и его тень простиралась далеко за посадочную площадку.

– Пару раз бывал на космодроме – начал Деклак.– Мы вели одно дело…

Его голос потонул в шуме двигателей другого космического корабля, который в километре от нас совершал взлет. Он устремил свой громадный корпус в небеса и вскоре исчез за облаками.

– Здравствуй, Алиса, – я вздрогнула, услышав приветствие, обращенное ко мне. – Ммм… охрана? Что-то новенькое.

Я не слышала, как говорящая подошла к нам, из-за рева двигателей. Обернувшись, я увидела перед собой женщину лет тридцати. Темно-русые волосы, убранные в пучок, и очки в тонкой металлической оправе, покоившиеся на ее длинном носу напомнили мне о нашей школьной библиотекарше. А пытливый взгляд – о любопытной сороке. Одета была женщина в темно-коричневый деловой костюм, на шее у нее висел именной бейдж, на котором красовался ее портрет и крупными буквами надпись: «Сара Брук» и ниже чуть мельче: «Агент по космическим рейсам». Что ж, приятно познакомиться, Салли, подумала я. А, судя по ее словам, мы знакомы, раз она знает, что Алиса Ден никогда не работает в обществе телохранителей. Но с другой стороны… Брайан смог узнать оное из Сети. И я рискнула ответить ей так, будто знаю ее давно, раскрепощено и уверенно:

– С некоторых пор мое мнение об охране немного изменилось, Салли.

Ее мой ответ (слава богу) не смутил и она понимающе отозвалась:

– Что ж, рада слышать. Спасибо, что иногда прислушиваешься к мнению старой знакомой. Идем.

Сара Брук поманила нас за собой, к входу на космический корабль. Вскоре от него нас отделял всего лишь охранный пункт, состоявший из нескольких магнитных арок, определяющих наличие наркотиков, оружия и тому подобного. Но прежде чем пройти туда, нужно было приложить свою паспортную страницу к специальному устройству, вроде того, которое стоит на замке на входной двери в квартиру Алисы Ден.

Я вызвала экран голографа, нашла на нем паспортную страницу и провела голограммным экраном по устройству.

– Можете проходить, – сообщил стоявший около пропускного устройства охранник, который столь строго и невозмутимо держался. Можно было подумать, что он стоит здесь для красоты, или в качестве предмета меблировки.

…И я прошла.

– Они тоже проходят проверку, – услышала я сзади себя голос громилы. И обернулась. По спине пробежал холодок. Они  не могут не пройти со мной на корабль.

Но они были не зарегистрированы на рейс! – только что дошло до меня. Вот черт, что же теперь делать?!

Деклак, сделав вид, будто все в порядке, провел своей паспортной страницей по устройству. Я зажмурилась, будто после этого действия случится взрыв или страшно громко завоет пожарная сирена. Но ничего не произошло. Лишь только голос громилы подытожил:

– Вы не зарегистрированы на рейс и не можете пройти на корабль. Сожалею.

Краска отхлынула от моего лица, и паника ледяными змеиными кольцами стала сжимать разум. Тело пробрал озноб, но вовсе не от того, что сильный ветер постоянно напоминал о себе. Холодный пот мелкими незаметными капельками выступил на лбу, все будто происходило не со мной, а где-то далеко с другим  человеком.

– Н-но… – произнесла я дрожащим голосом.

– Боюсь, возникло небольшое недоразумение, – говорит Сара Брук, тоже оборачиваясь на происшествие.

– Вам придется остаться здесь и заплатить штраф, – откуда-то издалека раздается голос охранника.

– Все в порядке. Все равно наша помощь леди Ден вряд ли понадобиться на корабле, – невозмутимый тон Брайана…

Я с мольбой посмотрела в его глаза. Но парень лишь моргнул, будто говоря: «Можешь не беспокоиться».

Собирая всю оставшуюся волю, я глубоко вдохнула и, развернувшись, пошла прочь от мужчин, следуя за Сарой Брук. Что же теперь будет… Я одна ни за что не справлюсь с тем, с чем предстоит столкнуться на Онорак. Что бы это ни было.

– Добро пожаловать на борт «Гипериона», одного из самых новейших космических кораблей Европы, – объявила Сара Брук. Да, подумала я, Эвел, добро пожаловать в твой личный ад.

Глава 21

Онорак (возможно).  Город-которого-нет. Бункер. Сад. 2114 год, 25 февраля, 14:16 по данным СВ. 12:56 реального времени.

Сатурна.

Медленно и приятно, как волна, надвигающаяся на берег, энергия разливалась под кожей и стекала с кончиков пальцев одной руки в ладонь другой. Это движение повторяется снова и снова… Но энергия не течет сквозь пальцы, как вода. Она полностью повинуется рукам, остается в моей власти…

И вот, она начинает набираться, стремительно увеличивая свою массу и все быстрее пульсируя под кожей. Моя рука выбрасывается вперед и отпускает ее. Пульсация прекращается, тело остывает, земля дрожит под ногами…

– Сатурна!!

Я открываю глаза, выходя из транса. Огромный поток энергии стремительно несется прямо на меня. Тело передернуло. Это мой Дар. Но что, черт возьми, он творит?! В следующую секунду я смотрела на него огромными от шока глазами и стояла на месте, как вкопанная, не в силах убежать.

Вдруг мое тело отлетело в сторону, приземлившись на спину. Боль пронзила позвоночник, и я вскрикнула, но поток энергии больше не надвигался навстречу. С оглушительным грохотом, земля завибрировала, и я снова отлетела в сторону, на этот раз, упав на живот. Перед глазами близко-близко чернела земля. Она пропадает, сменяясь еще более черной пеленой, заволакивающей глаза. И забирает меня с собой…

***

Алекс сидел на лавочке в саду и читал «Двигатель НК-2355. Новое поколение космических технологий». Старая книга, написана три года назад. Наверняка, сейчас уже существуют более новые двигатели, подумал он, и с грустью покосился на экран своего голографа. Ровные строчки печатного текста на бело-прозрачном фоне голограммой висели над  рукой мужчины. Эта книга – единственное что осталось из прошлой жизни, и он перечитывал ее лишь только потому, что она напоминала ему о его работе. Точнее, о той работе, на которую он собирался устроиться. Документы по приему на должность инженера космического корабля так и остались не подтвержденные в его голографе.

Тогда, три года назад, Алекс шел на собеседование, попал в аварию. Машина – в состоянии шока он не запомнил ни марки, ни номера – едва ли не погребла его под собой. Глупо было попасть в такую ситуацию, ведь больший процент машин ходит по воздушным магистралям, но Алекса все всегда считали невезучим.

Но, с другой стороны, машина не сбила его. И он теперь здесь. В ловушке. Нет, он никогда не думал, что умереть было бы лучше, чем быть здесь. Алекс чаще всего задавал себе совсем другой вопрос. «Почему все это случилось именно со мной?». Тот самый вопрос, который задает себе каждый, попадая в неприятную ситуацию.

Услышав хлопок закрывающейся двери, Алекс оторвал от книги глаза. Сатурна вышла из бункера и направилась прямо к бетонной стене. Женщину обрамлял солнечный свет, мешая разглядеть лицо и тело, делая ее темным силуэтом. Она замерла метрах в пяти от бетона.

Когда Алекс увидел Сатурну впервые, у нее еще было старое тело. Юная девушка, лежащая под капельницей в мед-отсеке. Ричи колдовала над ней день и ночь, и усилия эти оказались не напрасны. С тех пор, как Сатурна очнулась, он не заговаривал с ней, кроме того раза, когда предложил свою помощь, чувствуя вину за поддержание решения Воин.

Сейчас Алекс понял, что это было самой крупной ошибкой, когда-либо случившийся в его жизни, и очень винил себя. «Чем же я думал, когда принимал это решение?» Он не хотел попадаться ей на глаза. Да, боялся, что она наговорит чего-то обидного, или, хуже того, ударит. Когда же Сатурна прошла мимо, к стене, не заметив его, Алекс невольно облегченно вздохнул, и принялся наблюдать за ней поверх экрана голографа.

Она стояла на одном месте и переливала из ладони в ладонь серебристую энергию, затем выбросила руку вперед. Глаза Алекса округлились; из руки вырвался просто огромнейший поток светящейся энергии. Со стремительной быстротой он достиг бетона, но не разрушил его, а беззвучно оттолкнулся, как футбольный мяч от стены, и бумерангом понесся в обратную сторону. Прямо на…

– Сатурна!!

Сердце пропустило удар, а руки и лоб похолодели. Алекс, выкрикивая ее имя, машинально рывком вскочил с лавочки и побежал на помощь. Добежав, оттолкнул женщину от смертоносной волны энергии. Послышался сдавленный стон. Оба упали на землю. Очки соскочили с носа Алекса и упали куда-то, но куда – он не смог увидеть. Ужасно сильная дальнозоркость начала развиваться еще в детские годы. Любовь к чтению убила хорошее зрение, а на материал ультралинз у мужчины была аллергия. Приходилось носить очки

Мир вокруг превратился в размытое пятно, и он ничего не мог разглядеть в этой путанице красок. Инстинктивно руки начали шарить по земле в поисках спасительных стёкол, но находили только комья земли и камни.

Раздался звук, напоминающий взрывающуюся бомбу, но тише. Земля задрожала, и Алекса подбросило вверх. Приземлившись, он почувствовал, как что-то больно впивается в левую коленку. Руки на ощупь нашли колющий предмет. Душки, круглая оправа и… Палец больно укололся об острый осколок стекла, и отдернулся прочь. Очки! Но одна из линз разбита…

Кое-как нацепив их на глаза, Алекс одним глазом смог узреть, что же произошло. Рядом с ним ничком лежала Сатурна, а неподалеку зияла воронка, диаметром в пару метров.

Опершись руками о землю, мужчина кое-как поднялся на ноги. Шатаясь, он медленно достиг воронки и заглянул в нее. На дне, от земли до которого можно было бы поставить друг на друга двух таких же высоких мужчин, вроде него, виднелся бетон. В глазах стало темнеть, и Алекс поспешно сделал шаг назад.

В поле зрения попала Сатурна, лежавшая на земле лицом вниз, не подавая признаков жизни. «Нужно позвать кого-то на помощь…» – пронеслось в голове так стремительно, что он едва ухватился за эту мысль, и, обойдя воронку, осторожно, покачиваясь, пошел к бункеру.

***

            В круглой комнате, заставленной разными приборами – голограммными и сделанными Ральфом из разных железок – было очень тесно. Всё пространство занимали эти самые приборы и полки, и столы, на которых они размещались. Но, несмотря на тесноту, Воин нравилось бывать тут. На «станции слежения», как ее назвала провидица, женщина чувствовала себя уютно. Она и Ральф собрали здесь всю голограммную технику, найденную в бункере, и, насколько это было возможно без связи с внешним миром, получали разную информацию о планете Онорак. Погода, новоприбывшие на территорию бункера люди, уровень радиации и тому подобное – все можно было узнать здесь.

Воин редко давала разрешение пройти кому-то по эту сторону железного шлюза, и «станция слежения» закрепилась за провидицей как ее личный кабинет. Знали код от двери все, но свободно войти мог только Ральф Эдвэй. Он проверял работоспособность всей находящейся здесь техники и, в случае ее неисправности, чинил приборы с помощью Дара.

Воин водила пальцами по голограммной клавиатуре улавливателя магнитных волн. Уровень магнитных волн на территории бункера, как и всегда, был мощный и стабильный. Не настолько мощный, чтобы техника выходила из строя, но у провидицы складывалось ощущение, что где-то неподалеку существует такой огромный магнит, что, находись бункер чуть ближе к нему, приборы бы отказались работать.

Вдруг колебания на мониторе стали резче, через секунду прибор начал зашкаливать, а затем выключился, как и всё вокруг. Свет погас, и Воин невольно вздрогнула в своем кресле. Бодрое гудение и пиканье техники прекратилось: осталась только густая тишина. Она была настолько густой, что провидица могла расслышать собственное дыхание и тихое шипение криогеоза в трубке, прикрепленной к голове. Хорошо, что подача газа не осуществляется с помощью электричества, мрачно подумала Воин.

Вдруг экран улавливателя магнитных волн начал разгораться, пока не стал совсем белым. Откуда-то в комнату проник свет, и Воин начала оглядываться в поисках его источника. Глаза женщины округлились от удивления – экраны всех приборов включены и горят белым. Техника сошла с ума?! В сердце закрался страх, но она не могла позволить ему овладеть собой. Чего может испугаться человек, однажды чудом избежавший смерти от ножей для вырезания металлических деталей?

На экранах начал проявляться темный размытый крупный силуэт, затем он приобрел очертания бледного существа, очень похожего на человека. Отличалось оно от людей лишь некоторыми чертами.  Голова плоская, лысая, нос – маленький и вжатый в лицо, оканчивался чем-то, совсем не напоминающим ноздри, соединялся со ртом слишком вдавленной внутрь носогубной складкой, срастающейся с верхней губой. Нижняя же была настолько невыразительной и тонкой, что ее трудно заметить. Маленькие уши резко контрастировали с нечеловечески высоким и широким лбом и толстой шеей. На этом лице отсутствовала всякая растительность: ни бровей, ни щетины…

А глаза… Огромные, даже для человека, небесно-голубые, выделяющиеся на бледной, почти белой коже, пронзительно смотрели на Воин из-под приоткрытых век, не имеющих ресниц, жгли женщину со всех экранов.

Воин, тяжело дыша, отпрянула прочь от экрана уловителя магнитных волн, будто существо протянет к ней руки и увлечет за собой в монитор. Она напрочь забыла о сдерживании страхов.

« Селестия», – произнесло оно, не раскрывая рта. Но провидица знала – говорит именно оно. Голос был гортанным и рокочущим, и скорее, его можно было назвать мужским, если существо на экране вообще имело пол. Воин до боли стиснула зубы, чтобы не закричать, но при этом слове ее сердце пропустило удар. Существо назвало ее имя. Имя, которое никто не знал, кроме Вайлис, но дочь ни за что бы в этом не призналась.

Пришелец не отрывал от Воин взгляда. Постепенно лицо начало меняться, его черты искажались, превращаясь в другие. Вскоре на экране было уже другое существо, но принадлежащее к той же расе. Оно имело белые длинные волосы и такие же белые брови. Витиеватая татуировка, выполненная голубыми и бирюзовыми чернилами, огибала левый глаз.

« Я всё знаю», – теперь голос стал женским. Только сейчас Воин поняла, что голову прожигает боль, будто кто-то водит по затылку раскаленным железом. Руки невольно потянулись к газопроводной трубке, проверить ее исправность. Но всё оказалось в порядке, и запоздало сообразив, что эту боль вызывает только один во всем мире собеседник, Воин медленно положила вспотевшие руки на подлокотники коляски. СВ. ИИ она боялась не так, как меняющего облик существа на экране.

– Не морочь мне голову, – выдавила Воин сквозь сжатые зубы.

Существо опять поменялось, но раса его осталась прежней. Теперь голос снова был мужским, хотя более басистым, чем первый.

« Забавно, что тебя так пугают мои сущности. Это атланты…»

Лицо в третий раз изменило черты. Неизменным оставалось одно – ультрамариново-голубые глаза. И новый голос заговорил:

« Итак, мы отвлеклись. Я знаю, зачем ты это сделала»

Лицо стало менять черты с каждой новой фразой.

– Ч-что?..

«Я  знаю, зачем ты перенесла душу из одной сущности в другую, зачем ты нарушила ход бытия»

– Чтобы уничтожить тебя, мерзкий искусственный мозг! – выкрикнула Воин, собрав всю свою злость.

« Искусственный?! О нет, ты не знаешь, кто я», – лица стали стремительно меняться, и вскоре вместо атлантов на экране стали появляться, сменяя друг друга, странного вида обезьяноподобные существа, затем одно из лиц замерло на мониторе. Homo erectus[7], прозвучало в голове у Воин. Она была ученым, поэтому не могла не узнать существо, которое прежде видела лишь на картинках.

« Ты…бесчестна», – пролаял голос, похожий на звук, издаваемый животными. Образ опять стал стремительно меняться, на миг останавливаясь лишь для того что бы произнести одну единственную фразу.

«Ты  хотела вернуть ее», – эти слова были сказаны уже загорелым бородатым мужчиной с рабским ошейником. Лицо человека вымазано в грязи, как и спутавшиеся длинные черные волосы.

« Вернуть свою дочь», – теперь говорил другой мужчина. На волосах покоился венок из оливковых ветвей. Этот человек выглядел гораздо аккуратнее. Лицо его чисто выбрито. На плече завязывалась белая тога.

«… Чтобы она была рядом…». Лицо молодого человека, произнесшего очередной обрывок фразы было избито. Кровь шла из носа. На голове светловолосого юноши покоился двурогий шлем, который был парню явно велик.

« Всегда…», – сообщила строгим голосом дама в годах. Ее слегка поседевшие волосы, собранные в замысловатую прическу, венчала золотая корона с огромными рубинами. Глубокое декольте платья женщины украшало черное кружево. На шее висел роскошный медальон.

«… всегда…» – теперь на Воин смотрело морщинистое лицо старика. Глаза его были добрые, но провидица была уверена – все это – не более чем иллюзии.

«… всегда была бы рядом с тобой…» – новое лицо оказалось женским. Нелепо накрашенная девушка со странной прической. Ее рыжие волосы напоминали мочалку.

« Ты погубила человека…» – Мужчина, сказавший это, выглядел обычно, как и все люди на Земле, в его одежде или прическе не было ничего особенного, на шее висел маленький МР3-плеер. Такие – Воин знала – сотню лет назад были в моде.

« Ты хотела чтобы я была рядом с тобой», – на этот раз провидица вздрогнула. Голос был ей до боли знаком. Это голос ее собственной дочери. Кариады. Лицо дочери, такое прекрасное и счастливое, как на старом фото, смотрело прямо на нее со всех мониторов. Темно-русые волосы, на которых бликами играло солнце, струились по плечам, большие зеленые, цвета скошенной травы, глаза приветливо улыбались, а губы больше не шевелились, с тех пор, как сказали эту фразу. Образ начал таять, сменяясь другим, но Воин поймала себя на мысли, что хотела, чтобы он остался.

Сердце продолжало стучать в бешеном ритме. Его стук отдавался пульсацией в висках. Кулаки и зубы сжимались все сильнее.

Кариада исчезла, и на мониторе появилось новое знакомое лицо, отчего дрожь в теле только усилилась. Юная, черноволосая девушка с темно-зелеными, холодными, в отличие от глаз Кариады, нефритовыми глазами и длинными ресницами. Сатурна. Сатурна Гаден в то время, когда была прежней собой. Ее губы едва приоткрылись, и тихий голос объявил приговор:

« Убийца. Ты убила меня, чтобы спасти ее».

«…чтобы спасти ее», – повторила Воин в уме, уронив голову на грудь. Газопроводная трубка натянулась.

Из глаза невольно брызнула слезинка и покатилась по щеке, оставляя за собой неровный блестящий след. Да. Это было правдой. Она хотела спасти… Но не из-за этого она перенесла душу Сатурны в тело Кариады.

« Признайся себе в этом», – образ девушки не покидал монитор и молча смотрел на Воин.

– Нет, – резко возразила провидица. – Я смирилась с ее утратой! А единственный способ убить тебя – сделать то, что я сделала! Тебе не удастся запудрить мне мозг, как не удалось и впервые! Каждый раз… – Голос ее смежался гневными рыданиями, – Каждый раз, когда я вижу ее, мне больно! Мне больно видеть, что в моей дочери обитает чужая душа!

Она замотала головой, в подтверждение своим словам и закрыла заплаканное лицо руками, чтобы не видеть монитор. Глаза Сатурны с экранов жгли провидицу насквозь. Воин мучила совесть за содеянное, и она вполне заслуживала обвинений. Но эта жертва ради мира, ради человечества… Не ради собственной прихоти, в чем пыталась ее убедить СВ. Нет, она бы никогда не сделала этого, чтобы вернуть свою дочь. Никогда не сломала бы ради собственного эгоизма чужую жизнь.

– Я… – выдохнула Воин, – я хотела бы, чтобы она жила, но…

Слова потонули в рыданиях.

« Ты лжешь себе».

Воин опять помотала головой. И собрав всю свою силу, ответила:

– Ты не сможешь заставить меня верить в ложную причину!..

Вдруг пол под ногами затрясся, но вибрация быстро прекратилась.

А ответа так  и не последовало. Воин подняла голову. В комнате всюду чернели выключенные экраны, которые ее глаза, почти мгновенно привыкшие к темноте, легко могли разглядеть. Раздался щелчок, и в зале зажегся свет. Приборы начали включаться, и помещение вновь наполнило гудение и пиканье. Провидица сбивчиво выдохнула, почувствовав, что теперь снова находится в прежней, уютной обстановке, но сердце все еще колотилось в груди, норовя выпрыгнуть в любую минуту. Рукой женщина стерла пот со лба.