355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Виктор Зайцев » Случайный многоженец ч.2 » Текст книги (страница 9)
Случайный многоженец ч.2
  • Текст добавлен: 15 октября 2016, 02:21

Текст книги "Случайный многоженец ч.2"


Автор книги: Виктор Зайцев



сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)

Пробиться в те края Белов задумал уже давно, не только из-за богатейших недр. Там пролегал второй, возможно, более удобный путь за Урал, в тех местах начиналась лесостепь, как раз для передвижения всадников и гружёных телег. При небольшой разнице в расстоянии, добраться туда было значительно проще, чем прорубаться сквозь непроходимую тайгу между Камой и Исетью. Если река Уфа в верховьях достаточно полноводная, уральцы могли получить и прямой водный путь, поскольку Уфа впадала в реку Белую, устье которой принадлежало уральцам, и находилось втрое ближе к Уральску, чем устье Чусовой. Чусовая, выходившая верховьями к Исети, к сожалению, и в этом времени была очень бурной, мало пригодной для пароходов, только для сплавления грузов вниз по реке.

Свою роль в движении к Миассу сыграли многие факторы – Белов немного жил в тех краях в двадцатом веке и полюбил их, далее, надо было удалить служилых казар из Бражинска, он им не вполне доверял и представлял, что может сделать полусотня профессиональных наёмников в городе. Кроме того, где-то там была знаменитая гора Магнитная, с её запасами богатейших руд и естественных магнитов, в которых возникала потребность с изготовлением телефонов и раций. Изготавливать магниты искусственно, путём намагничивания кусков железа, становилось проблемно, единственный генератор вот-вот накроется, других в запасе не было. С учётом отсутствия необходимой культуры производства промышленное изготовление генераторов в ближайшие годы не светило.

Отправив казар по местам службы, Белов со Жданом вздохнули облегчённо, командир дружины разделял опасения старейшины. Третьяк с мастерами заканчивал комплектацию третьего, последнего парохода, начинался подбор команды для дальнего путешествия. Всех варягов, присягнувших уральцам, они решили взять с собой в качестве охраны торговцев, распределив по гружёным железом и мехами лодкам. Лютыня, убежавший из лазарета, плыл на пароходе с Беловым, уралец решил держать его под присмотром. По предложению Кудима, поддержанному сыщиком, на трёх лодках с караваном поехали полсотни работавших казар, получивших 'условно-досрочное освобождение' за успехи в работе, и казарин-чиновник, пробывший в плену почти год. Много интересного он рассказал за это время, обучил подполковника и нескольких дружинников тюркскому варианту казарского языка. Уральцы посчитали, что появление в Усть-Итиле казар, которых многие считают погибшими, поможет избежать конфликта с казарским каганом и легче наладить торговые связи.

Глава седьмая. Булгария.

Торговый караван, отплывавший вниз по Каме из Уральска, не ограничился тремя пароходами и шестью торговыми лодками, как хотел Белов изначально. К конвою присоединились три лодки молодых торговцев, рискнувших вложить все свои товары в невиданное плаванье. Влада, торговый олигарх уральского масштаба, вложила своего товара на две лодки, на трёх лодьях плыли освобождённые казары. Отправление происходило в неизбежной суете и неразберихе, в сопровождении десятка рыбачьих лодок, проводивших караван до первого поворота реки.

В рубке флагмана, идущего первым, вместе с уральским старшиной сидел, смотрел на уплывающие берега Камы Снежок, нервно подёргивая кончиком хвоста. Немного впереди, иногда оборачиваясь на взмахивающего рукой Белова, виднелась большая голова ики, решившего плыть впереди каравана, так вода чище. Подполковник несколько раз показал ике опасность гребных винтов, подкладывая в лопасти больших рыбин. После третьей разорванной на части щуки, до ики дошло, что винт очень опасен, теперь гигантская выдра не заплывала к пароходам с кормы, очевидно, предполагая, что непонятное прожорливое чудовище плавает хвостом вперёд, а зубами перемалывает всё сзади себя.

К границам уральской земли плыли неспешно, дважды останавливались на ночлег, полторы сотни километров до Сулара преодолели к вечеру третьего дня пути. В пограничном городке задержались на два дня из-за Окуня, едва успевавшего снарядить три большие лодьи, но собиравшегося плыть на пароходе вместе с Беловым. Пока купец возился со своими лодьями, уральцы спустились до буйка, сиротливо обозначавшего утонувшее ружьё. Вода в начале августа была тёплая и чистая, дожди не шли неделю, сыщик рискнул попытать счастья в поиске ружья. Прихватив большой камень для груза, он нырнул выше буйка по течению, быстро спускаясь на дно русла реки. Вода темнела с глубиной погружения, вот и характерная боль в ушах, значит, пройдена глубина пятнадцать метров. Ныряльщик глотнул, прогоняя неприятное ощущение, и заметил сзади большую тень. Тут же пришло чувство поддержки и уверенности, это ика сопровождал своего друга.

Русло реки, покрытое гравием, человек отлично различал, несмотря на полумрак, царивший на глубине. Вода вдоль дна сильно тянула вперёд, вот и якорь буйка, с уходящей наискосок верёвкой поплавка. Белов поднял со дна крупную гальку и пустил её по течению, провожая взглядом планирующий в воде булыжник. Течение унесло камень на двух метрах высоты почти на столько же вперёд, сыщик начал медленно дрейфовать, всматриваясь в пустынное дно русла реки, распугивая больших сомов. Спустившись почти на сто метров, он вынырнул, даже с его новыми умениями дышать всё-таки хотелось. Рядом из воды показалась голова ики, глаза зверя спрашивали, какую игру придумал сухопутный приятель?

Пока человек возвращался к лодке, в голове появилась идея привлечь к поиску ружья выдру. Взяв у дружинника сопровождения ружьё, он вынул патрон и опустил оружие реку прямо перед носом ики. Поворачивая его перед зверем, уралец старался внушить ему, что такую игрушку он потерял здесь и сейчас ищет, оборачивая всё в игру, кто быстрее найдёт. Смышлёный самец сразу включился в розыск, уходя под воду. Сыщик, передохнув, нырнул ещё трижды, стараясь прочёсывать дно параллельными курсами. После обеда прямо в лодке, поиски продолжились до заката, даже крепкий организм уральца начало знобить, лодка вернулась к Сулару, где ждала натопленная баня.

Отдохнув ночью, сыщик уже с утра направился к буйку, азарт поиска захватил его. Сейчас в поисках участвовали три лодки, выстроившиеся по течению на якорях, прочёсывание дна Белов проводил вдоль этих лодок, которые затем отплывали на десять метров к берегу. За полдня активного прочёсывания лодки отмеряли половину реки, чтобы после обеда начать гребёнку в сторону другого берега. Сегодня уралец не жалел ни себя, ни своих помощников, к вечеру полностью обессилел, почти добравшись до второго берега. Судя по отрицательным результатам, ружья на дне не было, все склонялись к этому. Сматывая верёвки якорей, уральцы собирались возвращаться, когда ика мягко ткнулся носом в борт лодки Белова.

– Что там, – устало, спросил сыщик, уже закутавшийся в полушубок.

– Ныряй со мной, там покажу, – чётко сигналил самец, поблёскивая крупными глазами.

– Опять осетра, небось, нашёл двухметрового, – человек разделся и перевалился за борт, хватаясь руками за хвост гигантской выдры.

Любивший такую игру хищник грациозно вошёл в воду, держа курс к дальнему берегу, где в двухстах метрах от лодки кусты свисали над водой, образуя большой омут. Разогретый быстрым движением Белов с любопытством нырнул за икой, нащупывая кинжал в ножнах, без которого не нырял. Даже со своими способностями он однажды застрял в упавшей коряге, едва выбрался. В омуте действительно лежали несколько утонувших деревьев, которые ика осторожно обошёл и приблизился к берегу, где на глубине больше пятнадцати метров течение вычистило дно до крупной гальки, такой силы был здесь водоворот. Мелькнула мысль, что у местных жителей это место наверняка обросло слухами, и не один смельчак нашёл здесь свою гибель. Самец подобрался к подводному склону и раскапывал камни, оглядываясь на уральца, тот подплыл ближе. Течение унесло муть, поднятую зверем, и в красноватых подводных сумерках показался приклад ружья.

Осторожно, опасаясь обвала склона, Белов поднял ружьё и услышал стук железа о железо. Несмотря на усталость, звук под водой прозвучал чётко, ошибки не было. Человек осторожно пошевелил стволом оружия по дну, снова раздался еле слышный скрежет по железу. Левой рукой он убрал несколько больших камней, отрабатывая ногами, чтобы удержаться на месте и не всплыть. Боясь порезаться, стволом ружья разгрёб гальку, отчётливо задевая за металлический предмет. Несколько движений и в тусклом освещении показался металлический стержень, покрытый ржавчиной. Уралец осторожно взял за предмет и потянул наверх, неожиданно легко стержень вышел из грунта, пришло время всплывать.

На берегу, Белов сначала убедился, что нашёл уральское ружье, практически в рабочем состоянии, чем сэкономил Зозуле полсотни гривен. Принявшись осматривать железный предмет, найденный на дне, он принял его за лом или копьё. Очищая от ржавчины, с удивлением обнаружил в стержне продольное отверстие, судя по всему сквозное. Странные трубки делали наши предки, да ещё из дорогого железа, размышлял сыщик, оттирая трубку от окислов. Может, это стеклодувы себе делали, тогда где стекло у аборигенов? Скорее всего, духовая трубка, как у американских индейцев, пришла идиотская мысль, над ней Белов даже не успел посмеяться, когда смахнул грязь и протёр расчищенное место листом мать-и-мачехи.

Он замер, парализованный увиденным, потом быстро припал к земле и стал осматриваться вокруг. Людей поблизости не было, да и звери попрятались от вылизывавшего шерсть ики, тот подтвердил человеку, что никого рядом нет. Белов осторожно провёл рукой по расчищенному краю железного стержня, на когда-то воронёной стали чётко проступали буквы 'Zauer'. Чувство опасности ударило сыщика, как след человеческой ступни Робинзона. Он быстро вернулся на берег, и позвал лодки, дежурившие в реке, с которыми вернулся на пароход. Объявив всему экипажу полную боевую готовность, непонятную находку запер в одном из трёх тайников своей каюты, затем отправился на берег, выставив у дверей своей каюты часового с жесткими инструкциями не пускать никого, даже Сысоя.

В городе собрал всех старейшин и уважаемых жителей, перед ними пронёс ружьё, найденное в Каме.

– Собрал вас я не для того, чтобы хвастать этой находкой, меня очень, повторяю, очень интересует, кто из вас видел такие самострелы раньше или слышал о них, – Белов внимательно взглянул на сидящих вдоль стен мужчин, – я доподлинно знаю, человек с таким самострелом был здесь, давно, пять, десять или двадцать лет назад. Очень прошу вас найти тех, кто видел этого человека, он мой давно пропавший родич. Я даю награду в гривну и больше тем, кто видел в этих краях человека с ружьём и покажет, где его искать. Для меня очень важно найти его следы, ещё лучше самого, если он жив.

Такие же инструкции, более подробные и внятные, сыщик дал всем уральцам, живущим в Суларе, искать людей, видевших родича Белова с ружьём или без него очень давно, потом искать самого родича. Если найдут, срочно сообщить старtqшине уральцев и пригласить очень вежливо родича в Уральск. Если тот будет отказываться, назвать ему слово 'Зауэр'. Вернувшись на корабль, сыщик долго чистил и рассматривал свою находку, окончательно опознав в ней ствол ружья знаменитой немецкой фирму 'Зауэр', ружья которой были популярны в России и всей Европе с конца девятнадцатого века до начала двадцать первого. Даты изготовления на стволе не было, знатоком оружия Белов не был, да и год выпуска ничего не мог дать определённо. Он сам видал у знакомых охотников ружья возрастом полсотни и больше лет, ещё дореволюционного происхождения.

Находка опять всколыхнула в сердце старого сыщика воспоминания о России, своей прежней жизни. Сердце щемило от воспоминаний, Белов подумал, что с годами становится сентиментальным, чего за собой прежде не замечал. Как в древнем Приуралье могло оказаться ружьё, можно только предполагать. Снимая ржавчину и грязь, уралец пытался прикинуть возможный срок нахождения охотничьего ружья в воде. Ему случалось видеть на берегах рек и прудов и более проржавевшие находки, пробывшие в воде не больше десяти-двадцати лет. Немецкое качество наложило на скорость ржавления свою поправку, величину её сыщик не знал. Однако, надежда на встречу с современником призрачно мерцала перед глазами Белова, он не сомневался, что это будет русский, в крайнем случае татарин, что абсолютно неважно, главным была встреча земляка, по нынешним временам практически родного человека.

Утром, до отправления каравана в Булгарию, уралец сплавал к обрыву и раскопал дно и сам обрыв, насколько было возможно. Ничего интересного найти не удалось, не считать же остатки затвора интересной находкой. Деревянных деталей не нашлось, патронов или других находок тоже. Подробные изыскания Белов оставил до возвращения, пришлось спешить с отплытием.

Опасаясь отмелей и подводных островов, впереди пароходов плыли три лодки веером в полусотне метров от флагмана. Кочегары едва поддерживали давление в котлах, необходимое для медленной работы винтов. Для возвращения и непредвиденных случаев в трюмах парохода было полно угля, сейчас в топках сгорали обычные дрова, поленницы которых заменяли щиты, выложенные на палубах всех трёх судов. Топлива жрали эти монстры технического прогресса неимоверное количество, зато в части долговечности Третьяк со своими мастерами вышел на два года без капитального ремонта. Все проблемы, понятно, были в ходовой части и цилиндрах. По этой причине гремели уральские корабли на всю округу, как в прямом, так и в переносном смысле. О приближении парохода аборигены узнавали задолго до появления струйки дыма из трубы над лесом.

Так и сейчас, 'пограничная стража' заранее подготовилась к появлению уральцев, стоило каравану приблизиться к булгарской территории, как с обоих берегов на людей в лодках и пароходах посыпались стрелы. Все были готовы к этому, но двое торговцев из передовых лодок оказались ранены. Остальные заранее укрылись щитами или за высокими бортами своих посудин. Напрасными оказались крики в рупоры, что уральцы только проплывут вниз по Каме, стрелки преследовали караван часа три. Видимо, отсутствие нормальных дорог по берегам заставило отстать стражу от уральцев, на всякий случай те плыли до темноты и разбивали лагерь уже в сумерках.

Дружинники, наученные горьким опытом Зозули, организовали охрану с постоянной сменой стражи. Так и шло плаванье несколько дней, все попытки посетить какой-либо город оказались безрезультатными. Не успевали лодки уральцев причалить к городским пристаням, как ворота городов закрывались, на все предложения о торговле булгары в лучшем случае не отвечали, в худшем стреляли из луков. После второго городка, пославшего уральских представителей куда подольше, Сысой предложил захватить наглецов или хорошенько обстрелять, чтобы вели себя спокойнее. Белов не стал этого делать, сберегая припасы и людей на будущее. Не известно, какой приём ждёт в Булгаре и Усть-Итиле, возможно, придётся воевать на полную катушку. Хотя приходили в голову дурные мысли, захватить эту Булгарию, да плюнуть на Усть-Итиль. Людей, вместе со служилыми казарами, этим летом почти хватало для оккупации булгарских городов.

'Возможно, так и придётся сделать', решил для себя раздосадованный уралец, чем пробиваться с боем каждый раз, когда возникнет необходимость купить припасы. По мере приближения к столице раздражение на соседей среди уральцев росло, Окунь, предчувствующий убытки от запрета на торговлю, каждый день заводил разговор о захвате соседей. Хотя, на их месте, уральцы вели бы себя значительно агрессивнее. Булгары сами фактически ни разу не нападали на соседей, предпочитая действовать чужими руками. Формально Белову нечего было предъявить городским старейшинам перед закрытыми воротами, ну, не хотят люди торговать, в чём тут обида? Пока продвижение по булгарской территории вылилось в десяток раненых, даже прихватить лодки обидчиков подполковник не разрешил. Кража лодки будет очевидная, тогда уральцам сложней наладить контакт с соседями.

Зато ика и Снежок наслаждались путешествием, оба зверя быстро сдружились, барс даже плавал несколько раз с Беловым в обществе гигантской выдры. Дремавший днём в каюте ирбис, ночью выходил на охоту и знакомство с прибрежными лесами, пытаясь отыскать следы самки. Опасавшиеся его уральцы быстро привыкли к дополнительной охране ночью. Дважды барс предупреждал о приближении к ночному лагерю чужаков. Первый раз, Белов сам пошёл проверить причину беспокойства Снежка, вышел на двух дозорных, сопровождавших, как оказалось, уральцев от самой границы. Порядком измотанные трёхдневным переходом воины были захвачены сыщиком необычно легко, позже оказалось, что их смутил снежный барс, у многих племён бывший тотемом. Парни признались, что боялись повредить ирбису, охота на него была запрещена в их роду.

После допроса, воинов взяли с собой до Булгара, куда те собирались сообщить о продвижении уральцев. Обезоруженные парни не пытались бежать, исправно гребли вёслами на торговых лодках, травили байки без всякой попытки сбежать. Они иначе стали смотреть на Белова после его купаний с икой, когда уралец нырял со своим трёхметровым приятелем на глубину, играя там по десять минут. Уральцы привыкли к таким способностям своего старейшины, а булгарам было в диковинку. После своих наблюдений те иначе воспринимали рассказы уральцев о Белове, о его способностях, силе и могуществе. К ним Сысой приставил одного из своих дружинников для установления контакта и получения любой информации, полезной уральцам. Дружинник любил развлекать своих опекаемых рассказами о подполковнике.

– Ещё был случай, – начинал он свои байки, – как наш старейшина пятерых человек расколдовал, можно сказать, от смерти спас.

– Не может быть, – ожидая интригующего рассказа, подначивали булгары.

– Вот те коло, – уралец вынимал из-за пазухи коло, целовал его и приступал к подробному и долгому повествованию о пяти заколдованных молодцах и могущественном Белове, снявшем с них проклятие.

Сами уральцы любили послушать на привале подобные истории, добавляя подробности, запомнившиеся им самим. За несколько дней пути булгары узнали о заколдованных парнях, о поединке с угром-охотником, об отравлении и чудесном излечении старшины. О победе над соль-камской ватагой и булгарской дружиной, о выслеживании другого колдуна и массу мелких былей, сопряжённых с небылицами из жизни уральцев. Булгары, стараясь не упасть в грязь лицом, рассказали всю подноготную своих старейшин и царя Авара, все слухи об их жизни и домыслы об их делах. Сысой и Белов выслушивали подробные пересказы, выстраивая возможные меры воздействия на булгарских правителей. Много интересного, незаметно для себя рассказали булгарские дружинники о жизни столицы.

Каждый вечер выслушивал эти сплетни старый сыщик, отсеивая среди массы ненужной информации жемчужины, способные помочь уральцам. Казалось, что полезного можно извлечь из рассказов о том, что одного старейшину жена дома колотит, а другой любит свою внучку и балует девушку дорогими украшениями. Что может принести любовь командира городской дружины к холодному оружию, особенно мечам, и слухи, что у городского головы недавно появилась зазноба в соседнем селении. Белов выслушивал разрозненные сведения, по опыту знал, что в один прекрасный момент эти сплетни смогут оказать большую помощь. Надо только выстроить из них нужную цепочку, и всё станет легко и очевидно.

Только теперь уральцы с удивлением узнали, Булгария оказалась царством. Буквально полгода назад потомственного старейшину булгар, пять поколений предков которого управляли племенем, короновали в цари. Так что, в Булгаре правил первый булгарский царь Авар, на встречу с которым рассчитывал и надеялся Белов. В отличие от своих молодых дружинников сыщик надеялся на мирные отношения с соседями, расширение территории уральской планировал на север и восток, частично к югу, где заведомо не было никаких государственных образований. Это отлично знал из истории, освоение казаками Сибири проходило быстро и без особых сражений.

Пришлось менять план предстоящих переговоров, в появлении царя были свои плюсы и минусы для уральцев. С одной стороны, царь сможет принять решение один и сможет его исполнить, уговорить одного человека всегда проще, чем десяток разных стариков-старейшин со своими тараканами в голове. С другой стороны, царь потребует другого подхода, формальными извинениями может не обойтись. Взятка для царя выйдет дороже, с этим всё хорошо, уральских товаров хватит на подкуп всех окрестных царей и князей. А вот с моральными стимулами обстояло не очень.

Словоохотливые стражники, страшно гордые своим царём, довольно подробно пересказали родословную своего правителя. В родственниках царя Авара оказались не только цари и князья Болгарии, которая на реке Дунае, в этом Белов особо не сомневался. Среди многочисленной родни были каганы и полководцы Казарии, славянские князья Таврии, как подозревал Белов, это Крым и северное Причерноморье. Более того, один из предков Авара основал город Башту, который ещё называют Куябой и Киевом. В такие сказки верить не хотелось, где же героический князь Кий? Впрочем, возможно предок и был князем Кием, в славянском происхождении булгар, болгар и прочих киевских князей сомнений не оставалось.

Сомнения были в возможности мира с булгарами, захватывая булгарские города, сыщик даже не представлял, что может попасть под такую восточно-европейскую семейку. Что из-за пары-тройки городков на верхней Каме, уральцы могут получить войну с двумя царствами, каганатом и несколькими княжествами. Оставалась надежда только на труднодоступность уральских городков, куда не пройдёт болгарская и казарская конница, да на богатые дары, которыми старейшина Бражинска надеялся купить хоть пару лет мира.

В один из дней уральцы выплыли на Волгу, река стала вдвое шире, на ней казались маленькими скорлупками не только лодки торговцев, но и двадцатиметровые пароходы. Караван двигался вдоль левого, булгарского берега, добравшись, наконец, до Булгара. Это был первый булгарский город, окружённый настоящей бревенчатой стеной, а не частоколом. Белов даже вспомнил, что такие стены назвались китами, внутри должна быть засыпана глина. Высота стен достигала пяти-шести метров, городские ворота, выходившие на Волгу, были окованы бронзой, с изображением солнца и сказочных зверей.

Столичные жители, как и во все времена, отличаются наглостью и самоуверенностью. Ни один из булгар, работавших на причалах, даже не подумал уйти за городские стены, когда уральская флотилия подошла к городу. На шум пароходов из городских ворот высыпали толпы любопытных, наблюдавших за швартовкой лодок. Несколько уральцев стали раскладывать товар на продажу, пытаясь начать торговлю, другие поднялись вверх по склону, к торговым рядам возле городской стены, обменять свежего хлеба и посмотреть на товары.

Всё это произошло незаметно, главное внимание привлекли казары, нестройной толпой вошедшие в городские ворота, где их остановили не в меру бдительные стражники. Опешившие от такого нахальства казары, привыкшие чувствовать себя в Булгаре если не оккупантами, то неприкасаемыми, устроили скандал, обещая стражникам все кары земные. От немедленной расправы булгарскую стражу спасло отсутствие оружия у казар. Тут к воротам добрались два булгарских стражника, прибывшие с уральцами, шепнули начальнику караула пару слов. После чего казары в сопровождении булгарской стражи прошли к воротам кремля, по соседству с которым жил и казарский посланник. Вместе с ними и уральская делегация дошла до кремля. Дождавшись выхода привратника, как его обозначил для себя Белов, уральцы представились, попросили принять представителей и передали богатые дары.

Пока бывшие пленники рассказывали свои похождения, а стражники докладывали о сопровождении уральцев, за городскими воротами разворачивалась торговля. Несмотря на не базарный день, большинство горожан прекратили работу, осторожно спускаясь к берегу, где уральцы выложили товар, расхваливая новинки покупателям. Первыми, как всегда, рискнули купить белочку-леденец, проворные мальчишки, выменивая сладость на припрятанную шкурку, добытую наверняка своими руками. Не прошло и часа, как торговля, вернее, натуральный обмен товарами разросся от кускового сахара до железных серпов и полотен для кос. Окунь добрался до знакомых торговцев и выяснял, сколько нефти и шерсти у тех в наличии, не придержат ли товар до возвращения уральцев, обговаривая величину задатка. Городские кузнецы, степенно спустились к берегу, недоверчиво рассматривали уральские изделия, хмыкали и недоверчиво качали головами, узнав цену товара.

– В какую цену этот нож, – третий раз переспрашивал бородач, царапая стальную поверхность своим кинжалом, – повтори, не понял.

– Две куны и три белки, – невозмутимо повторял торговец, не моргнув глазом, добавивший к уральской цене целую куну навара, – цена наша постоянная, торговаться, не приучены.

– Тятя, давеча мы такой нож за три куны видели, – подливал масла в огонь пронырливый парнишка, поглядывая на отца, – тот на пядь меньше был.

– Брысь, егоза, – отец отправил сына к матери, приценявшейся к шерстяным отрезам, вернулся взглядом на товар, – а за топоры чего просишь?

Через два часа, когда шустрые покупатели, сбегав, домой за шкурками и монетами, уже отходили от причала, с ворохом покупок в руках, из городских ворот соизволили показаться старейшины-бояре в сопровождении дружины. За ними выехали на конях казарский представитель с охраной. Булгары степенно спустились к берегу, за ними шагом шли всадники. Горожане быстро сворачивали торговлю, прятали покупки и отходили подальше, с интересом наблюдая развитие событий. Белов подал знак уральским торговцам не уходить, спустился по трапу на пристань в сопровождении ирбиса. Особо парадной одежды он не стал надевать, пусть привыкают соседи к уральской моде, из оружия на поясе висела сабля и пара револьверов. Для проформы слева встал Окунь, вооружённый так же, справа старый знакомый Кисель, тот не расставался с ружьём. Три человека и барс стояли на причале, ожидая приближения хозяев города.

– Здравствуйте, хозяева, – поклонились уральцы приблизившимся булгарам, – мы прибыли с миром, поторговать, да уплыть вниз по Волге.

– Здоров, коль не шутишь, – хмуро ответил один из старейшин, подходя к Белову, – с чем пожаловал, незваный гость?

– Торговать приехал, прежние купцы почему-то нынче до нас не добираются, пришлось самим снаряжаться в путь, – ухмыльнулся уралец, показал рукой на выложенный товар, – прошу посмотреть наши товары, цены невеликие, товары богатые. А что незваными прибыли, так все торговцы незваными прибывают. Если что не покажется жителям Булгара, готовы мы отплыть хоть сейчас. Думаю, в Усть-Итиле и Дербенте покупателей мы найдём.

– Зубы нам не заговаривай, – выступил другой старейшина, – почто нашу рать разбил, почто булгарские города захватил, изгой безродный?

Белов вопросительно взглянул на казарина, гарцевавшего на скакуне рядом со старейшинами, тот ничего не высказал. Посмотрев на всех представителей Булгара, уралец ответил.

– Я рода уральского, в моём роду не одна тысяча человек (он не лгал, население Бражинска подходило к тысяче жителей вместе с детьми, да угорские селения, да города Прикамья), мы не разбойничаем по лесам, работаем в поте лица своего, таких инструментов и оружия, как наши, никто не делает. Попрекать меня родом не стоит, негоже попусту злословить. За все свои слова и дела я отвечу, перед людьми и богами.

– Города булгарские мы много лет не трогали, торговали с ними, – продолжил он свою речь, – уж больно озорные оказались соседи, всё норовили напасть, да пограбить нас. Пришлось усмирить соседей, плохо вы, бояре, города блюдёте. Предлагал я вашему десятнику Зыряте вернуть города вам обратно, по Правде, взять виру за обиду и вернуть, он не захотел, да меня же и облаял, напал на меня. Писал я вам, господа старейшины, письмо, где мир предлагал и добрую торговлю. Что вы ответили? Даже отказ поленились отписать. Коли пенёк молчит, я на него сажусь. Так и вы, молчите, значит, вам плевать на города далёкие, я их взял себе.

– Про воинов ваших и говорить не буду, всякий воин, коли пришёл на чужую землю, готов свою кровь пролить и смерть принять. Плохо воинов готовите, одним словом.

Не давая разгореться спорам с упрёками, Белов продолжил,

– Мы готовы дать хорошую виру за обиду, коли договоримся, пока примите наши скромные подарки.

Торговцы вынесли заранее приготовленные подарки для старейшин, казарского представителя и командира булгарской дружины. В подарок входила сабля, зажигалка, пара кусков мыла, отрез шерстяной ткани, зеркало в серебряном обрамлении. Мыло и зеркала в продажу уральцы не выставляли, везли на юг. Уральцы с поклонами вручали подарки главам Булгара, те, конечно, не бросились их рассматривать при всём народе, но скандальный запал поутих. Глава уральцев продолжил, дождавшись вручения подарков.

– Мы просим вас, бояре, назначить время и место для подробного разговора о наших отношениях. Если на то будет царская воля, прошу позволить разговор с ним, лично хочу принести извинения и договориться о вире за обиду.

В этот момент из толпы горожан к уральцам пробились три женщины с криками,

– Убийцы, верните наших мужей, наши дети голодают, а вы подарки дарите!

– Как зовут мужей? – быстро отреагировал Белов, не потерявший навыков работы со скандалистами.

– Первак, Отоня, Лис, – кричали женщины, явно подстрекаемые другими.

– Отоня и Лис работают у нас на стройке, отрабатывают виру, – вспомнил сыщик имена пленных булгар, не зря запоминал всех пленников в лицо и по имени, – про Первака ничего не скажу, у нас два Первака, который твой, не знаю. Пленников я согласен вернуть прямо сейчас, давайте положенную по правде виру в пять гривен за человека, и забирайте их.

– А наши мужья где, – подошли ещё четыре женщины.

– Давайте решать всё с вашими старейшинами, – Белов поднял руку, – кто желает узнать о судьбе родных, подходите к Торопу, он расскажет обо всех. Что касается возврата мужей, напоминаю, на границе стоят ваши же дружинники и никого к нам не пускают. Кто вам мешал приплыть к нам весной да забрать своих булгар?

– Хватит, – решил пресечь народное творчество один из булгарских старейшин, – мы вече не собирали, разберёмся сами. Гостей уральских пригласим в городской терем после веления царя.

До вечера тянулась цепочка горожан к Торопу, узнать, жив ли родной человек, ранен или нет, что с ним. Некоторые уходили с плачем, с воем, пытались накинуться на уральцев. К чести булгарских дружинников, они приходили на помощь, уводя скандалисток. Вечером, когда Белов решил искупаться вместе с ирбисом и икой, на берег высыпали сначала все дети, затем молодёжь, а к возвращению на пароход, казалось, весь город оказался на причалах. Появление из воды снежного барса и гигантской выдры разве что не сопровождалось аплодисментами, а на игры хищников с человеком смотрели почище, чем на цирковые трюки. После увиденного, булгары долго не расходились домой, расспрашивая уральцев о старейшине. Парни с шутками и прибаутками плели свои рассказы, где трудно было отличить правду от вымысла, который выглядел гораздо правдивее действительных событий.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю