355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Виктор Зайцев » Случайный многоженец ч.2 » Текст книги (страница 13)
Случайный многоженец ч.2
  • Текст добавлен: 15 октября 2016, 02:21

Текст книги "Случайный многоженец ч.2"


Автор книги: Виктор Зайцев



сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

– Опять шаманы всё замутили, – не сдержались дружинники, в большинстве своём относившиеся к шаманам отрицательно, а как ещё они могли к ним относиться в свете событий последних лет?

Аналогично отреагировал Ждан, услышав сведения, добытые разведкой. После краткого военного совета, собранного прямо на лесной лужайке, решили пробиваться к Уральску днём, не дожидаясь темноты. Возможно, в темноте эффект от ружейной и орудийной стрельбы выше, но, к этому времени будут разграблены все окрестности, погибнут многие уральцы, сгорят запасы. Ждан решил повторить удачную атаку в конном строю, благо обширная поляна на берегу Камы позволяла разгуляться коннице. Разъяснив задачу бойцам, уральцы продолжили продвижение к осаждённому городу. Разведка была усилена и превращена в боевой авангард, плотным ружейным огнём разведчики сбивали любые засады и заслоны на своём пути. Впрочем, после демонстративного расстрела третьей засады, никто на пути разведки не попадался. В темпе, пройдя последние вёрсты до Уральска, дружинники выстроились для атаки на угров, подождали пушкарей, развернувших орудия по флангам. Затем, не сбивая строя, шагом начали выдвигаться на поляну перед городским частоколом.

Появление дружинников защитники города встретили громкими криками радости, до русского 'Ура!' воспитанники Белова пока не доросли, выражали свои эмоции по-разному. Притихшее войско угров невольно попятилось, затем их вожди сосчитали горстку уральцев и громкими криками вернули своих бойцов на места. Собственно, единого войска не было, угры стояли пятью плотными группами, вокруг своих родовых предводителей. Шаманы, проявляя профессиональную солидарность, собрались вместе, на холме за линией своих воинов, вовсю камлали в кругу костров.

Ждан подозвал пушкарей, не показывая рукой, указал на группу шаманов.

– Достанете? Хотя бы одним снарядом этих танцоров надо напугать, пусть боятся.

– Попробуем, – спокойно ответили пушкари, рассчитывали угол возвышения, меняя картечный заряд на большую свинцовую пулю.

– Атакуем после выстрела орудий, – приподнялся на стременах Ждан, – после свистка стреляем, целиться внимательно, в атаке не спешить, берегите коней и опасайтесь стрел.

Атаку уральцы направили на самую многочисленную группу угров, до сотни воинов, стоявшую в центре разношёрстного войска. Все южные угры рассыпались цепью, осыпали уральцев дождем стрел, несмотря на почти двухсотметровое расстояние между сторонами, часть стрел долетала до уральского строя, но ранений не было. Внимательные дружинники защищались сами и прикрывали своих коней, покрытых кожаными попонами-доспехами. Большая часть стрел была с костяными и каменными наконечниками, они не пробивали плотную кожу конных доспехов. Некоторые стрелы с бронзовыми наконечниками пробили кожаный доспех, потеряли скорость и не причинили сильных ранений. Кони нервничали, но, приученные к дисциплине, удерживали строй.

Наконец, пушкари дали два выстрела, фонтан земли почти накрыл шаманов, заставив тех остановить свою пляску. Недолёт, констатировали пушкари, меняя прицел. Дружинники спокойной рысью тронулись к вражеской линии, отбивая стрелы и удерживая строй. В сотне метров от южных угров просвистели свистки, всадники почти мгновенно остановились, пара секунд на прицеливание и нестройный залп выкосил первую шеренгу угров. Тут же уральцы перезарядили ружья, и новый залп отбил желание лучников к дальнейшей стрельбе. Угры попятились, ожидая третьего залпа, но дружинники разгоняли коней для атаки.

Сотня метров до линии обороны угров была пройдена на уровне спринтера-разрядника, за двенадцать секунд. Редкие лучники, сохранившие хладнокровие, успели выстрелить не больше двух раз, три всадника всё-таки упали, покатившись по вытоптанной траве. Остальные дружинники одновременно врезались в неровный строй угров, пытавшихся защититься копьями. Манёвр против такой защиты уральцы давно и часто отработали, применяли отбив копий практически машинально. Удар копьём, рывок назад, освобождая оружие от ещё живого тела. Новый удар, снова рывок назад. Всё это на скорости до двадцати километров в час. За считанные секунды от центра угорского войска ничего не осталось, крики раненых и просто сбитых тяжёлыми всадниками угров не поднимали боевой дух соседей.

Развернувшись, уральцы разделили атаку, ударили одновременно на соседей слева и справа, пусть меньшими силами, зато быстро, не давая одуматься. Кони, не успевшие устать, с места рвались в крупную рысь, увеличивали силу копейного удара. Угры, пришедшие в себя, попытались остановить всадников, завязывая одиночные схватки, набрасывались на всадников по трое-четверо. Двигавшиеся сзади пять командиров во главе со Жданом пресекали подобные гибельные для всадников остановки.

Ждан и командиры отделений посылали азартных дружинников, увлёкшихся сражением на саблях и выбившихся из строя, вперёд, громкими криками, порой приходилось даже выталкивать рубившегося с тремя противниками дружинника из схватки, направляя того на место в строю. Пеших угров, пытавшихся разбить строй, командиры брали на себя, где просто расстреливали их из револьверов, где работали саблей. Не всегда они успевали, пять всадников были сбиты с коней и получили тяжёлые ранения.

Но, основная конница уральцев сохранила строй и быстро дожимала два рода, стоявшие рядом с разбитым центром. Вожди оставшихся двух родов, поняли, что разгром соседей неизбежен и попытались переломить исход сражения, помочь гибнущим родичам. Командиры уральцев, ожидавшие подобных действий, вовремя заметили движение угров и дали команду к стрельбе. Подуставшие кони не смогли бы развить необходимой скорости, зато, на расстоянии в тридцать метров, затем и ближе, любой выстрел из ружья находил свою цель. Двигались угры в тесном строю, пытаясь прикрыться деревянными щитами, вполне пробиваемыми на таком расстоянии.

За шесть-семь секунд, пока угры преодолели расстояние до центра сражения, уральцы успели выстрелить по два раза, выбив из тесного строя до трети нападавших. Угры отступили, не дойдя пяти метров до уральских всадников, стрелять по отходившим врагам дружинники не стали, занялись перевязкой своих раненых. О преследовании отступивших не было и речи, даже неполные четыре рода угров по численности превосходили оставшихся на ногах дружинников в три раза. Из стоявшего в центре самого крупного рода угров практически никто не ушёл. Убитых было немного, в пределах двух десятков, большинство раненых оказались в плену, тридцать угров сдались в плен совершенно невредимыми, от неожиданности.

Пока дружинники вместе с вышедшими из крепости строителями собирали убитых и оказывали помощь раненым, Ждан поспешил отправить двух человек на небольшой лодке вверх по реке, сообщить о нападении в Прииск и Выселки. Не исключена возможность атаки на эти селения. Сразу отправили лодку с гонцами вниз по Каме, с подробным донесением для Сысоя, второй месяц оберегавшего границу. Поспешили проверить дела за Камой, где догорали остатки жилища Плавуни. Как позднее выяснилось, недоверчивый и прижимистый ссыльнопоселенец успел, при появлении разведки угров, увести на восток, заливными лугами вдоль реки, практически всех коней. Доверие, выказанное Беловым человеку, в душе приговорившему себя к смерти, сыграло свою роль. Плавуня решил честно отслужить положенный срок, бросил своё имущество ради спасения уральского табуна.

Пленных разместили в домах, недавно оставленных казарами, набралось сто двенадцать угров, из них полтора десятка тяжелораненых. Убитых угров собрали двадцать четыре воина и четыре шамана. Ещё пять шаманов подобрали с различными ранениями. Служителей культа разместили отдельно, для подробного допроса, который отложили на утро. Короткий осенний день подходил к закату, тут же на поле боя спешили устроить погребальный костёр. Уральцы потеряли погибшими двенадцать человек, девять убитых было среди защитников крепости, в основном те, кто не успел укрыться при внезапном появлении угров. Четверых дружинников убили в сражении, двух их них стрелами прямо в лицо, двое погибли от ранений в ногу, истекли кровью.

Глядя на погребальный костёр, уносивший в Ирий души уральцев и отпускавший на волю души погибших угров, все участники сражения заново переживали скоротечный бой. Много было сказано добрых слов о погибших, ещё больше похвал и благодарностей друг другу, за помощь в сражении. Тризну по павшим воинам командиры устраивать не стали, враги были рядом, ограничились стаканом сухого вина, в изобилии имевшегося на складах. Ветра не было, огромный костёр горел неспешно, до самого утра.

С рассветом два десятка дружинников пешком отправились прочёсывать лес по дороге до Бражинска. Кроме популярной команды 'Патронов не жалеть!', Ждан велел при удобном случае вступить в переговоры с уцелевшими уграми на предмет добровольной сдачи в плен, партизаны вблизи городов уральцам не нужны. Сами командиры занялись допросами шаманов, рассказавших много интересного. Даже Силя, имевший информаторов во всех угорских селениях, не смог выяснить, как испугались шаманы всех окрестных племён появления уральцев. Белов, сумевший за семь лет практически на пустом месте выстроить город, собрать мастеров и воинов, нанести поражения не только соседним родам, но и шаманам, стал для них легендой. Не просто легендой, а опасной легендой, которую надо уничтожить. В то же время, шаманы понимали невозможность открытой борьбы с Беловым, как и малую вероятность его убийства. Жизнь старейшины уральцев обрастала легендами каждый год, начиная с невероятного исцеления от яда после поединка, заканчивая боем с шаманом-невидимкой, приручением ирбиса и ики.

Шаманы сделали правильный вывод из экспансии уральцев за последние годы, рано или поздно их власть будет ограничена, либо ей придёт конец. Бороться против Белова в открытую окрестные племена опасались, памятую уральскую привычку подчинять всех напавших врагов. Скорее всего, сами племена и не возражали бы против слияния с уральцами, которое наверняка даст ощутимый рост благосостояния. Противников сытой и безопасной жизни среди простых людей не было никогда. Только правили этими простыми людьми шаманы, не желавшие делиться властью. Не зря Юлий Цезарь говорил: 'Лучше быть первым в деревне, чем вторым в Риме'. Шаманов не привлекала уральская жизнь, им и в нищих селениях было сытно, в железных топорах не нуждались, сами они физическим трудом не занимались. Зато перспектива отстранения от неограниченной власти заставила их встряхнуть зажиревшими мозгами.

Ничего более оригинального, кроме совместного нападения на уральцев, придумать шаманы не смогли. Пока шли переговоры с соседями, пришло известие об отплытии Белова на юг. Выждав, не вернётся ли возмутитель спокойствия, шаманы в спешном порядке стали собирать необходимое войско. Как обычно, в таких случаях, обещали они друг другу много воинов, по различным подсчётам доходило до тысячи бойцов. В реальности три рода отказались выделять воинов, с остальных удалось собрать всего триста человек. Как поняли уральцы из допросов, большую и лучшую часть воинов роды оставили дома, опасаясь нападения соседей.

Весь день допрашивали командиры пленников, уточняли все возможные детали, какие роды, сколько там человек, чем занимаются и где живут, какими путями добирались. К вечеру вернулись разведчики, сообщившие добрые новости, на Бражинск угры не нападали, дорога между городами свободна. При движении до Бражинска уральцы подстрелили около десятка угров в лесу, на обратном пути все трупы исчезли, угры не появлялись. На общем собрании руководства, командиры практически единодушно решили действовать по-беловски. Вернётся командир, похвалит, задержится в пути (о возможной гибели никто вслух не говорил), будет урок для других племён. Пусть все видят, что даже при отсутствии Белова уральцы способны защитить себя и действовать решительно.

– Пару дней на подготовку, – подвёл итоги Ждан, – пока пригонят полсотни коней, соберут продукты. Затем тридцать дружинников с тремя пленными и полусотней заводных коней отправится на юг. Командиром поедет Кудим, он выжмет всё необходимое лучше любого торговца. С собой возьмёте немного ножей и котелков, сроку не больше недели. Добираться недалеко, сотня вёрст, все пленники будут из одного рода, соберёте детей и выкуп, остальные роды пусть думают сами. Либо выкуп до конца месяца, либо два подростка за каждого пленника. Иначе своих родных не увидят.

Возражений ни у кого не было, все обсуждали, кто поедет на юг. Утром к Уральску вышли представители угров на переговоры, которые затянулись надолго. Среди полусотни скрывшихся угров, возникла ссора между родами, в результате которой четыре рода, наименее пострадавшие в бою, переправились на тот берег Камы, бросив воинов пятого рода. Из семи угров, оставшихся на уральской земле, все были ранены, вчерашняя расправа уральцев над уграми, пытавшимися разведать обстановку, напугала остальных. В отсутствие шаманов здравый смысл подсказал воинам просить мира, чтобы спокойно отправиться домой, добраться живыми до своих семей. Они простодушно полагали, что всё закончено, их отпустят домой, а через месяц, кто сможет, выкупит пленных, захваченных в бою. Судьба остальных пленников никого не интересовала, фатальное отношение к жизни было правилом, особенно для угорских племён.

Все неприятности списывали на волю богов, сами угры заранее считали себя (в большинстве своём) марионетками в руках высших сил, безропотно подчиняясь обстоятельствам. Сколь-нибудь сильные духом люди рода становились шаманами или вождями, если же эти места были заняты, непокорных изгоняли или уничтожали. Так в течение веков в угорских племенах шёл искусственных отбор послушных, безропотных и работящих мужчин. Славян в Приуралье проживало немного, в основном, пришлые изгои, да небольшие селения, основанные ими же. В этих селениях, в силу малочисленности, ценились решительные люди, способные на смелые и нетривиальные поступки. Конкуренция в борьбе за власть, как и родовые оковы, среди славян Приуралья, были заметно слабее. Не нравится жить в селении, тайга большая, сильный человек выживет, слабый нет. Так выживали малочисленные славяне на Урале, постепенно ассимилируясь с уграми, передавая им непокорность к судьбе и самостоятельность решений.

Выслушав угров, просивших мира и безопасной дороги домой, Ждан предложил даже помочь в переправе. Лодки, в большом количестве стоявшие у причалов, угры не успели в своё время сжечь, причал простреливался из ружей с крепостной стены. Плавсредств для перевозки раненых было предостаточно, тем более, что уральцев волновала безопасность на своём берегу. Однако, когда угры услышали встречные требования уральцев, лица воинов помрачнели. Нет, Ждан не мешал уходу вчерашних противников, он ясно и недвусмысленно разъяснил политику уральцев в отношении тех, кто нападает на их города. Уральцы оставляли своим врагам два выхода, либо ассимиляция, со всеми необходимыми атрибутами, вроде отправки детей на обучение, либо откочевать от границ. Оставался и третий вариант, война с уральцами на уничтожение, но о таком варианте угры, почему-то, не хотели думать.

Полдня уральцы, сменяя друг друга, разговаривали с переговорщиками угров, убеждая тех принять нужное решение. Затем угры отправились в лес, назначив место перевозки раненых на другой берег Камы. Пока шла переправа, Кудим заканчивал подготовку к уральской экспансии на юг, азартно потирая руки. Отличный хозяйственник, Кудим поставил обеспечение дружины на высочайший уровень. Требовательный командир, он не допускал бесхозяйственности и порчи инвентаря, впрочем, среди уральцев такое поведение практически не встречалось. Если что и ломалось, то в ходе учёбы или тренировок, дружинники, как правило, сами занимались ремонтом. Именно он, кстати, узнав результаты сражения, предложил дополнить доспехи всадников защитой ног и рук, благо стали выплавляли всё больше, себестоимость её падала.

Уральцы переправились через Каму вместе со вчерашними противниками. Плавуня с семьёй, пригнавший спасённых коней обратно, помогал седлать лучших скакунов в дорогу, не упустив случая выпросить себе два десятка пленников для отстройки сожжённого хозяйства. Не сомневаясь, что южные угры вольются в уральский союз, Ждан распорядился переправить для раненых противников пять телег, в которые запрягли коней Плавуни. Кудим не стал ждать, его конники ровной рысью сразу после переправы ушли на юг. Не успели скрыться в лесу последние всадники, как на пепелище застучали топоры, с учётом печального опыта, уральцы спешили не только восстановить хозяйство, но и обнести основные постройки частоколом. Все пленники, способные работать, начали отстраивать сожжённую ферму.

Вернулись гонцы из соседних селений, принесли хорошие вести, нападений на Выселки и Прииск не было, на всякий случай жители всех селений приготовились к обороне. К вечеру уральцы подвели окончательные итоги внезапного нападения, оказавшиеся печальными. Угры сожгли все пасеки и заимки вокруг Уральска, больше двадцати строений. Всю неделю священники поминали в храмах умерших, благословляя воинов за победу. Уральцы спешили отстроить сгоревшие хозяйства до холодов, на помощь потерпевшим вышли соседи и близкие родичи, стук топоров звучал с рассвета до заката.

На четвёртый день прилетел первый из трёх голубей с запиской Кудима, в ней он сообщал о захвате первого рода, ближнего к уральцам. Всадники опередили своих вчерашних соперников буквально на один день. Род южан оказался не готовым к визиту уральцев, угры спокойно ожидали своих воинов с награбленными трофеями. Каково же было их удивление, когда вооружённые уральцы, быстро въехали в стойбище, ранили и обезоружили пытавшихся сопротивляться. Однако не кинулись по хижинам и юртам грабить и насиловать, как ожидали угры, а объявили селение захваченным и присоединённым к уральскому союзу.

Обрадованные отсутствием грабежей и насилия старейшины дружно закивали головами, мол, конечно, конечно. Вы только уйдите, мы пообещаем всё, что просите. А потом, когда вернутся наши воины, посмотрим. Всё оказалось немного не так, как они предполагали. Мало того, что пленные угры рассказали о поражении, так уральцы немедленно занялись отбором подростков для переселения в Уральск, начали с детей и внуков старейшин и покойных шаманов. За день не управились, остались ночевать в селении угров.

К вечеру следующего дня голубь принёс продолжение рассказа Кудима, уральский отряд уже двигался обратно. Кудим парой фраз описал шоковое состояние разбитых, измотанных дорогой угорских воинов, вернувшихся в дом, который стал не совсем своим. Как говорится, за что боролись, на то и напоролись. Уральцы перед возвращением несколько раз напомнили старейшинам свои условия, после чего отбыли, увозя с собой больше полусотни подростков. Как и планировали, вернулась команда Кудима ровно через неделю, с подростками и связками меха, на которые выменяли уральцы свой товар.

Кроме удачной поездки на юг, уральцы испытали молодых почтовых голубей. С учётом трёх птиц, вернувшихся из Прииска и южного похода, восемь почтовых голубей были отправлены во все прикамские города, от Сулара до Соли Камской. Ко всем голубям отправили для пары голубок, с ними уехали ребята, работавшие всё лето с птицами. Если птицы заведут пару, а затем птенцов, появится и обратная связь от Уральска к Пограничью.

Из пяти южноугорских родов, напавших на Уральск, закончить дело миром и вхождением в союз, согласились только три, как ни странно, наиболее пострадавшие при сражении. Старейшины двух родов, чьи воины вернулись практически без потерь, отвергли предложение об ассимиляции, откочёвывать в другие края тоже не собирались. Оба рода спешно вооружались, собирая для набега всех дальних родичей и агитируя соседей. Пятёрка разведчиков, оставленная Кудимом в чужих краях, вернулась через пару недель с вполне чёткими сведениями о предстоящем набеге.

Впрочем, такие же сведения поступали от южан, прибывавших с выкупом за пленниками. Обозлённые на предательство недавних союзников, южане из трёх родов, как ни странно, с большим уважением отнеслись к уральцам. Возможно, сыграли свою роль и непонятные отношения к пленникам, которых не пытали и не унижали, просто заставили работать и обеспечили отличным питанием. Требования уральцев о выкупе пленников за подростков, а не за меха, поначалу казались уграм обидными. Ждан и Кудим не зря долго общались с Беловым, как и многие дружинники. Они быстро изменили точку зрения южан на выкуп за пленников подростками, принятый уральцами.

– Во-первых, – говорили уральские командиры пленникам и их родным, – каждый сын или дочь пленника должны гордиться, что обменивают на взрослых воинов. Не всякому подростку выпадает честь заменить взрослого воина, старейшины рода должны гордиться такими детьми, которые жертвуют собой ради отцов.

– Во-вторых, не пройдёт и пяти лет, как многие из уехавших в Уральск детей вернутся в свой род, да не просто вернутся, а принесут с собой железное оружие и много других дорогих уральских вещей. Кроме того, в род вернутся не сопливые мальчишки и девчонки, а умелые кузнецы, лекари, печники, воины.

– Через три-пять лет те соседи, что не отправили своих детей в Уральск, – уверяли южан уральцы, – будут завидовать вам. Не забывайте, что пять лет назад мы были такими же, мальчишками, не имевшими ничего и не умевшими ничего. Зато теперь у нас доспехи, оружие, отличные дома и богатые семьи. А наши родичи гордятся нами.

Много сделали для подобной агитации и сами пленники, поработавшие на постройке Уральска. Они успели убедиться в достатке уральцев, силу оружия которых испытали на своей шкуре. Печное отопление, даже в домах, где жили пленники, в довольно прохладном сентябре и начале октября, произвело необходимое впечатление на южан. Сильнее их поразил только тот факт, что печники, ладившие эти чудо-печи, оказались, как один, не старше восемнадцати лет. Разговаривая с этими мастерами, южане убедились сами, что два-три года назад этих подростков обменяли на пленных отцов.

Благодаря притоку рабочих рук, даже неквалифицированных, Уральск обзавёлся всем комплексом необходимой обороны, спланированным при строительстве. От глубокого рва с валом, общей высотой до пяти метров, до четырёх прямых рубленных из дуба и лиственницы стен. Уральцы решили применить стены-киты, заполненные изнутри глиной и камнем, утрамбовкой которых и занимались пленники. Высота стен была всего пять метров, зато с четырёх угловых башен все стены простреливались восемью крепостными орудиями. Дополнительно четыре пушки Третьяк изготовил для четырёх надвратных башен, в крепость вели двое ворот, со стороны Бражинска и со стороны Камы. Крепость построили небольшую, с длиной стены всего пятьсот метров, зато все прибрежные постройки, склады, причалы, гаражи для лодок, находились под защитой крепостных пушек, дальность прямого выстрела спокойно перекрывала постройки с запасом.

Так же быстро заканчивалось обустройство большинства мастерских, в Уральск собирались перебираться все мастера, кроме оружейников и зеркальщиков. Избегая пожара внутри кремля, Белов изначально запретил там промышленное строительство. Мастерские выстроили вокруг крепости, с расчётом их обороны при нападении, но, чтобы при пожаре пламя не перекинулось на город. Внутри кремля уральцы строили только жилые и административные здания, с последними не торопились, старейшина убедил строить их сразу каменными и кирпичными. О том, что все крыши в Уральске будут черепичные, даже никто не говорил, это подразумевалось, безусловно.

– Учитель будет доволен, – Кудим похлопал по окованным железными полосами воротам крепости, прогуливаясь с Третьяком и Жданом среди строений кремля, – Уральск никто не захватит.

– Где он, Белов, – грустно протянул Третьяк, – как мы его весной будем искать? Где?

– Главное, построить надёжные пароходы, мы учителя из-под земли достанем, – уверенно успокоил ребят Ждан, – скоро приплывёт Сысой на 'Страже', вечером от него прилетел голубь. Пишет, что вести очень и очень любопытные. Завтра будет, к вечеру.

– Вот вы где, – к парням подскакал на коне Силя и спрыгнул, отдавая повод дружиннику сопровождения, – через пару дней снова будет веселье. Южные угры собрали тысячу воинов и вышли к нам, говорят, что наняли кочевников, три сотни всадников. Самое смешное, с ними едут шаманы, полсотни шаманов всех окрестных племён и родов.

– Славно повеселимся, – непритворно обрадовался Ждан, не сомневаясь в надёжности обороны, – учитывая, что завтра подойдёт 'Страж', южных угров жалко.

– Жалко Плавуню, – добавил Кудим, – не успел и половины отстроить, как снова коней уводить придётся. Может, мы ему пушек пять в хозяйство отправим? Глядишь, отобьёмся.

– Нет, рисковать не будем, – возразил Ждан, – никакие дома и вещи не стоят жизни уральцев, как говорит старейшина. Рано или поздно отстроим, были бы люди.

Так, обговаривая предстоящую оборону, уральские командиры заново обошли крепость, определяя позиции своих воинов и необходимые действия. Ждан распределял свои планы на оборону, окружение и захват беспокойных южан в плен, намереваясь закончить с битвами до первого снега. Кудим уточнял у Сили, из каких родов южане, где их стойбища, уже планируя предстоящий рейд в эти селения после разгрома южан, в котором никто из четверых не сомневался.

Весь следующий день прошёл в подготовке к отражению нападения, в Уральск завозили боеприпасы, пушкари пристреливали местность, пока нападавшие не слышат. Силя расставлял дозоры по обоим берегам Камы, оговаривая условные знаки и сроки отчётов. По всем свежеотстроенным заимкам и пасекам поскакали верховые, предупреждать о новом нашествии. Торговцы спешно увозили последний товар из складов на Каме, жители Выселков, Прииска и других городов Прикамья готовились к обороне.

– Ничего не меняется, – Ждан с Кудимом вечером ждали на пристани Сысоя на 'Стражем', – год назад так же готовились к войне, два года назад и раньше. Когда же мы перестанем обороняться? Когда учитель разрешит нам нападать первыми?

– Я могу сказать, – вмешался подошедший Сурон, в силу возраста и опыта путешествий представлявший реальные размеры славянского мира и численность племён,– могу сказать, когда Белов начнёт покорение соседних племён. Это случится не раньше, чем под вашей рукой будет пять тысяч стрелков и сотня пушек. Не считая хотя бы тысячи всадников. Не забудьте про сотню священников и двадцать пароходов. И чтобы всех их прокормить, надо железа и зеркал делать в десять раз больше, продавать на юге в десять раз больше мехов.

Обсуждение такой перспективы прервал гудок подходившего парохода, из-за речной излучины показался силуэт 'Стража'. На дозорных башнях и в торговых рядах раздались радостные крики, уральцы выбегали встречать бойцов Сысоя, уплывших почти два месяца назад вместе с Беловым.

– Ребята, – таинственно начал разговор Сысой, когда после встречи на пристани все командиры собрались в столовой кремля, – я нашёл родича командира!

– Где? Кто он? – посыпались вопросы от всех.

– Когда командир нашёл в Каме остатки ружейного ствола, – начал рассказ Сысой, не торопясь расположился в кресле, – он распорядился найти человека, потерявшего ружьё. Суларцы к этому отнеслись прохладно, зато мы каждый день принялись объезжать соседние селения, расспрашивали жителей. Тем более, мы-то знали, что надо расспрашивать о незнакомцах, появившихся лет семь назад. Два месяца, почти полных два месяца мы каждый день искали. Составили подобную карту всех селений вокруг и поговорили с каждым жителем. Эти умельцы больше месяца не хотели говорить правду, боялись, непонятно чего.

Только неделю назад мне удалось случайно подслушать разговор двух мальчишек, в котором те жаловались на запрет взрослых и спрашивали, когда он закончится. Я тихо начал с этих ребят, где угрозами, где уговорами, даже следил за ними.

– Давай, ближе к теме, – не выдержали собравшиеся, – нашли или нет?

– Нашли, нашли, – расцвёл Сысой, – милый старичок, жил, между прочим, недалеко от того места на Каме, где ружейный ствол нашёлся.

– Где он, показывай! Хватит издеваться над нами!

– Привёз я его, привёз. Спит в каюте, разволновался дедок, всю ночь уснуть не мог, к вечеру сморило. Рассказывал оч-чень интересные вещи, когда узнал, что нашего старейшину зовут Белов. Когда я рассказал ему о ружьях, телефоне, картошке и помидорах, даже заплакал. Второй день ест только тошку и доры, его затрясло, когда запах жареной тошки почуял. Жил он тут, как рассказал, с того же времени, как и наш учитель. Попал он сюда без дома, когда охотился, причём оказался в реке, где сразу утопил своё ружьё, простыл. Еле живого его подобрали селяне, выходили, он и прижился. Жил спокойно, к одной вдове пристроился в хозяйство, по железу работал, берегли его селяне, не обижали. Еле уговорил со мной отпустить, отдал им товара на десять гривен.

– Зовут его хоть как, не родня Белову?

– Зовут его Фёдором, странное имя, уважительно Василич. Всё, остальное пусть сам расскажет. Вы-то как здесь?

Рассказы уральцев о происшедших переменах и предстоящих сражениях затянулись допоздна. Давно на небе высветился месяц, стража выпустила овчарок с поводка, как положено на ночь. А Третьяк, Ждан, Кудим, Сурон, Силя и Сысой не могли наговориться, обговаривая подробности предстоящих сражений. По общему мнению, решили южанам дать переправиться на северный берег Камы и подойти к Уральску. Конных дружинников направили перекрыть дороги на Выселки и Бражинск, Прииск отобьётся сам, там закончили крепостную стену и установили четыре пушки. До остальных городов уральцев было далеко, ближайший Россох был в шестидесяти километрах.

Войско южан решили пропустить на свой берег, удобней будет брать в плен. Для контроля дорог пустить по ним латных конников, города отобьются ополчением. Если южане не осадят сразу Уральск, направить на них диверсионные группы по десять дружинников. Пусть устраивают ночные диверсии, ведут беспокоящий огонь по местам ночёвки, пока угры не решатся на сражение. Главное, не дать им разделиться на несколько отрядов. Тогда придётся их бить по частям, воина затянется до снега. Впрочем, это невыгодно самим южанам. Прокормить столько воинов охотой не удастся, они будут стремиться к захвату складов, которые под прикрытием пушек. Как бы ни хотели угры пограбить, не вступая в сражение с уральцами, все ценности под крепкой защитой. Главное, не дать им уйти многоугольника, ограниченного реками Камой, Сивой и Бражкой, с Бражинском и Уральском в противоположных вершинах, соединённых прямой просекой. Леса в этих местах были уральскими дружинниками изучены за несколько лет учёбы лучше, чем свой огород. Даже угры-лесовики не получат в них преимущества.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю