Текст книги "Гибель Третьего Рима (СИ)"

Автор книги: Виктор Гребенщиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 58 (всего у книги 61 страниц)

Глава 18. ДАЛЬНЯЯ ТАЕЖНАЯ ДОРОГА

Нужно было срочно искать левую переправу, небольшой частный паром, ведь идти через мост на магистральной трассе смысла не было, это целый стратегический укрепленный район, напичканный вооруженными пацанами, так и боевой техникой. Бэтээры, несколько танков на въезде, делают шансы проскользнуть незаметно почти нулевыми, при проезде фэйс контроль и сборы пошлины, ну второе еще можно перенести, но при близком шмоне может всплыть история конфиската со склада. Хлопот не оберешься, выставят предъяву, и придется за базар ответить на полную катушку, по местным законом, поединок на дуэли между претендентами на товар не самый крутой вариант. Если хозяин склада из новых отморозков, то можно просто и не дожить до следующего утра в местной кутузке, никакой статус пахана здесь не поможет, авторитетов у них нет по определению.

Грузовики замерли в тайге, на подступах к мосту и переправе, люди Черепа пошли к мосту, и потолкались среди местной братвы, заглянули в бар забегаловки со странным названием «Шанхай», а китайцев в округе с времен имперской зачистки не наблюдалось. Нашли ушлого старовера, чей таежный скит располагался немного выше по течению, на другом берегу реки, и напротив как раз ходил небольшой паром. Чужаки и охранники туда не совали носа, и даже имперские деньги там тоже не любили, договорились расплатиться за услугу благородными золотыми цацками, которые Череп очень предусмотрительно конфисковал в свое время у лунных туристов. Звали этого таежного скитальца Антип, но по внешнему виду было не похоже, что эти люди придерживаются соблюдения каких-либо из десяти заповедей по толстой Библии.

За спиной Антипа болтался на самодельном сыромятном ремешке калашников, за поясом торчало внушительное мачете, даже на руке красовалась наколка на тему про него и некую Феклу, с которой он похоже крутил любовь, хозяин татуировки постоянно матюгался по черному. Креста Антип не носил, да еще на шее на шнурке болтался запасной магазин для автомата, ну а в дальнейшем предположение, что новые староверы сменили веру на суперновую подтвердилось полностью и конкретно.

Хозяин тайги Антип подсел в кабину первого грузовика и показал дорогу к паромной переправе, ехали по разбитой дороге долго, затем переправляли грузовики, один за другим, отряд людей Черепа везли отдельно, паром не выдерживал такого веса за один прогон. Туда, – и сюда, на том берегу их уже ждали поджидали таежные сумерки, Антип сдобрился после парочки золотых колечек до кучи, пригласил братву в скит на ночь, не более, однако золото он любил больше чем уставших соплеменников. Сострадание – вообще не ходовой товар на русских Внутренних Территориях, после Большого московского Взрыва, когда Раша канула в Лету, а китайцам вышел облом, некому стало опекать и гнобить русский народ, он просто распался на составные части, такие маленькие выжившие группы уже не были единым обществом, скорее это племена, с индивидуальным укладом жизни, своим менталитетом.

Староверы на Руси давно поняли всю фишку, они давно свинтили подальше от цивилизации, в таежную глухомань на Урале и в Сибири, почти подобно братьям по разуму, индейцам из Амазонии, староверы сохраняли свой вековой распорядок. Однако не гнушались и плодами цивилизации, периодически выходили к людям за солью и спичками, выменивали металл или ткани, а за самый надежный и проверенный веками эквивалент цены товара почитали золото. Рыжий и дорогой металл они и сами намывали в мелких безымянных речушках, во множестве здесь стекающих конкретно по отрогам местного Станового хребта и потоками воды выносящих эти мелкие блестящие частицы из подземных кладовых. Если номинал денег и картинки на бумажных купюрах менялись во внешнем мире, а в таежных поселениях всегда был твердый и устойчивый курс желтой металлической валюты.

Одну меру стоил мешок пшеницы, это роскошь в лесу, – а мера на козу другая, даже невеста здесь получала определенное приданое, очень дорого ценится оружие, конечно всегда можно выменять за это золотое чудо японский телевизор или видик, только какой прок от этих вещей в глухой тайге, где и электричества нет, и по вечерам жилище освещается огнем коптилки на растительном жиру. Чудеса из мира технологии здесь не в ходу, за исключением автомата Калашникова, этот атрибут новой веры и стал здесь для таежных скитальцев этим свежим идолом, старые позеленевшие от патины веков медные иконы давно переделали на кухонную утварь. Теперь на почетном месте, – в каждом лесном домишке стоит автомат, начищенный до блеска и заботливо смазанный более дорогим веретенным маслом. Это и поняли пацаны Черепа, их распределили на ночевку по старым халупам из пихтовых почерневших бревен, стоявших кучкой на лесной поляне посреди тайги, грузовики с трудом допилили до поселения к середине ночи, народ сразу попадал и заснул мертвым сном, так бы оно и вышло, если бы не бдительное прозорливое око Черепа. В избушке самого Антипа его встретила антиповская подружка Фекла, которая в свете дорогой керосиновой лампы на стол сразу выставила бутыль с самогоном и немного закуси, без претензий на ресторанную роскошь, типа соленые огурчики да отваренная в мундире картошечка, а Череп зыркнул по сторонам и припух, – на всех стенах, вместо икон и образов висело разнокалиберное оружие, начиная от старинных дробовиков, и вплоть до армейских снайперских винтовок.

Делать нечего, угощение надо было отведать хотя бы для виду, чтоб не разочаровать хозяев, однако Череп шестым чувством понял, что он и его братаны попали, и надо было срочно принимать какие-то меры к спасению своих шкур, пока их не развесили по стенам всех местных изб в виде охотничьих трофеев, они выпили по небольшому хрустальному стакану самогона, закусили, и Антип начал жаловаться на тяжелые времена, на таежную смурную жизнь.

Череп слушал в половину уха, умный Васька кот всегда слушает да ест, безвыходных ситуаций не бывает, это просто надо во-время подсуетиться и немного рогом пошевелить, иногда выход внезапно преподносит сам случай на блюдечке с голубой каемочкой, а иногда надо самому подтолкнуть процесс под задницу, чтобы он пошел в самом нужном направлении, времени было мало, максимум до рассвета. Эти старые духоборцы веру похоже сменили весьма основательно, и главарь залетевших черепушкинцев под предлогом отправления срочных и естественных надобностей вышел в таежную темень, действительно напрашивалось точное сравнение, темно – хоть глаз выколи, или как в заднице у афроамериканца, по-нашему. Это и спасло всю миссию освобожения, – не было видно абсолютно ничего, и даже собственных рук, – на небе ни звездочки, спрятались за плотной облачной пеленой, да еще над поляной нависает плотный еловый лапник.

Здесь на свежем воздухе, Череп мгновенно, как в хорошем кино, протрезвел, буквально на ощупь медленно пошел в сторону стоящих в стороне под елями грузовиков, натыкался на шершавые стволы, цеплялся за ветки и сучья, но дошел, в кабинах еще оставались его шоферы, а в кузовах уже мирно спала парочка сторожей всей этой техники, главарь растолкал в кузове немцев, – не оправдали доверия, послал их по избам собирать его бойцов. Сам с шоферами занялся в кромешной темноте заправкой грузовиков из канистр, взятых весьма предусмотрительно с собой, их должно было хватить до ближней заправки, – но эта проблема для завтрашнего дня, а сейчас настала пора быстро и по-тихому уносить ноги, очень тихо не получится, шум моторов все равно разбудит это осиное гнездо, но выбора не было, темнота – лучший друг братанов.

Банда сошлась на забитую главарем стрелку быстро, но не очень охотно, помог дюжий немец Чингис, он уже знал некоторые русские народные волшебные слова и приемы, и у некоторых бандюков в темноте ясно высвечивали под глазами фингалы, братва просекла короткую суть выражения Черепа про засаду. Сели в кузова своих грузовиков уже резво, защелкали затворы автоматов, вот полная готовность намбер один, старт немедленно, и заурчали моторы на малом газу, – грузовики врубили ближний свет и рванули в лес. Чтобы передать дальнейший тарарам и фейерверк, надо сначало вообразить абсолютную темень таежной ночи, – хорошо, что Антип с Феклой тоже времени даром не теряли, наверное навернули еще по паре стаканчиков пойла из бутыли и перешли к регулярным занятиям тяжелым сексом, иначе не объяснить некоторую задержку с началом ночной пальбы. Или просто не предполагали, что эти постояльцы окажутся вдруг такими суетливыми, и не испугаются в темной тайге сделать длинные ноги.

Вероятно до скитовцев наконец и дошли, приглушенные густыми зарослями звуки моторов, с натугой двигавших грузовики прочь по лесной дороге, пробитой с вечера, потому обратно выезжать все-таки проще по накатанному пути, шум моторов явно удалялся. Из избушек повылазили все обитатели, и кто мог держать в руках оружие и для начала начали палить в небо, – чтобы посветлее там стало, затем запалили смоляные факелы.

Сразу стало посветлее, все прояснилось до предела в таежном ските, постояльцы слиняли, ночь не принесла отдыха, дикая толпа вооруженных нововеров дернула по лесным тропинкам наперерез беглецам, здесь, в тайге, они были хозяевами, знали все закоулки, а пришлые люди погнали назад, к реке по той же колее, что и привела их сюда, вероятность догнать пока была. Но таяла с каждой минутой, на старых русских армейских грузовиках ставили нехилые движки, и еслу не порвется сцепление в гонке по лесным колдобинам, то птичка вылетит на простор, и поминай как звали. А потому толпа нововеров шла на предельной рыси, срезая зигзаг дороги, впереди уже замаячил свет ближних фар, мелькнул и потух внезапно, но моторы продолжали реветь в темноте, и это был облом.

Староверы-нововеры принялись уже наугад палить по тому месту, откуда слышались звуки, но однако звук уходил, света фар не было, постепенно рев моторов перешел на слабое, прерывающееся вдали ворчание. Слиняли братаны из капкана также удачно, как и залезли в него, повезло бандюкам, стрельба в лесу затихла и народ потянулся назад к скиту, ночь пошла на исход, надо было хотя бы урвать кусочек рассветного сна для прикола.

Грузовики с бандой Черепа удачно отчалили, и даже без лишней стрельбы, патроны съэкономили, вот чуть не попали под боковой обстрел, однако выручила русская смекалка и старый прибор ночного видения марки «сова», который главарь прихватил на складе боевой амуниции. Он его предполагал использовать потом, в делах ночного бизнеса по разной экспроприации излишков ценностей у зажиточных жителей, вот сейчас пригодился в трудной ситуации. Череп приказал водиле выключить ближний свет фар, и как капитан отдавал ему команды на движение, наблюдая за дорогой в темноте, и через окуляры прибора, почти как настоящая сова. Сообразительный немец Чингис со второго грузовика проделал то же самое, но правда тот не знал как работает эта русская штуковина, как приборчик включить, второй грузовик тоже выключил фары и шел за первым, ориентируясь на слабый свет габаритных огней. Ничего свинтили почти удачно, – выехали из тайги на дорогу вдоль берега реки, и даванули прочь от злополучной переправы, и дальше на восток, правда во время начавшегося обстрела шальные пули на излете слегка почикали тенты на грузовиках, и даже слегка поцарапали нескольких черепушкинских бойцов, но несерьезно, это легкие ранения, а главное голова осталась в целости на плечах в этом пристанище новых староверов.

Довольный, что легко отделались, Череп раскупорил трофейную коробку с коньяком, раздал тару по кузовам, и братва тоже загалдела довольно, жить стало легче, жизнь стала веселее, а тяжелые скаты армейских грузовиков мерно месили лесную дорогу, параллельную основной трассе восток-запад, топливо в баках таяло не подням, по часам, и нужно было снова выходить на большую дорогу, и срочно заправиться на бензозаправочной станции, или взять взаймы на складе. Вариант выкинет рулетка случая, но второй вариант не очень желателен по причине лишнего шума, надоело ползти по разбитым колеям этихх сраных захудалых дорог, хотелось промчаться с ветерком, в один из последующих вечеров колонна вышла в район, где купол неба чуть подсвечивало светлое зарево настоящих электрических огней на заправочной станции, свет цивилизации обеспечивал портативный дизельный электрогенератор.

Вокруг станции теснились полосой по кругу заведения общепита, разврата по-дорожному, гостиницы и бордели, все точно внутри светового круга, как на диком Востоке или Западе, а рядом стоянки для автомобильного транспорта, уже за пределами зоны живого света, в полутьме, немного подальше. Это удобное расположение, черепушкинцы причалились в самом темном углу и двинулись с канистрами на заправку, за четыре ходки нацедили бензина в баки под полную завязку.

Вдобавок еще про запас поставили в кузова полные жестянки с топливом, потом также под завязку сами подкрепились в ближней забегаловке, и наплыва дорожных охранников на бэтээрах пока не наблюдалось, как и предположил Череп. Про них уже давно забыли на общем фоне всей криминальной суматохи вокруг этой основной транспортной артерии, и прошло уже около двух недель, и шум разошелся как круги на воде, никто из дремавшей и отдыхающей шоферни даже внимания не обратил на два неброских тентованных камуфляжем грузовых авто, тихо въехавших на стоянку. Также тихо грузовики уехали прочь, только заправщики на станции были чуть ошарашены вставшей в очередь к бензоколонке группой пацанов с мрачными вывесками на мордах, руки каждого держали по жестяной канистре. Толпа в десяток безколесных человек пришла несколько раз, на заправке уже начали над ними прикалываться, но Череп вполне спокойно рассчитывался за топливо имперской наличкой, отмазывался, что большая машина не доехала сто метров до заправки. А заправщики хихикали и измывались над окончательно погрустневшими братками, но все имеет свое начало и свой конец, – по окончании страданий обычно начинается светлая полоса в жизни, так оно и вышло. Под покровом ночи пара военных грузовиков вышла на оперативный простор, и понеслась с желанным ветерком на восток, дальше от места, где банда наследила, – и все спокойнее становилось в темных душах бандюков.

Неслись до следующей серьезной остановки у моста через реку Олекму, здесь снова реальные и хорошо вооруженные парни также реально разводили колесную публику на деньги, могли придраться и испортить им весь будущий праздник, решили осмотреться и далее действовать по обстоятельствам. Смешнои странно, – но спасли мамонты и охотники на это крупное лохматое животное, этот новый генный продукт мэйд ин Джапан, уже адаптировал свое присутствие в местных лесах. Вдоль длинного Станового хребта эта четырехногая слонообразная публика спокойно мигрировала по набитам тропам, и собственно им было до полной фени, что здесь суетятся двуногие и двурукие существа. А в период миграции и гона эти гиганты местного животного мира шли стадами прямо по раздолбанной трассе восток-запад, без всякого зазрения совести мяли и корежили зазевавшуюся японскую мелкоту с правым рулем.

Растоптать легковую тойоту или ниссан для толпы мамонтов это удовольствие мщения в отношении японцев, беспечно запустивших их в Сибирь на вечное скитание, только мысль про вечный покой на этой земле древних предков слегка грела. Но однако большая часть всего поголовья заканчивала свою короткую жизнь в цехах мини заводов по производству нового вида популярных консервов из самой тушеной мамонтятины. С этой вкусной тушенкой здесь теперь и дальняя дорога непочем, питательность не хуже чем у говядины, ну а приготовленная с местными травами и пряностями, банка-экстра уже превращается в настоящий деликатес, идущий по миру на экспор. И даже имперские базы на дальних планетах из Системы Солнца охотно приобретают такой продукт, ну а к холодной водочке разогретая до шкворчания тушенка идет за милую душу, причем в любую погоду, и независимо от места нахождения в галактике.

Пацаны Черепа пристроились под деревьями на обочине, типа на привал, вяло жевали эту самую тушеную мамонтятину, и вдруг на дороге выплыло из-за поворота пыльное облако, сначала было даже не понять что там творится. А спереди неслось несколько черных джипов с мигалками и матюгальниками, – и типа стая крупных уток с виповским кряканьем пронеслась к реке, поплюхаться в холодных водах, бандюки попрыгали в кузова с намерением дать задний ход в леса. Потом все разинули рот от увиденного продолжения балета, по дороге с дробным топотом двигалась нескончаемая колонна из мохнатых мамонтов, именно в нужном направлении, в ту самую сторону Страны Восходящего солнца, шли как на параде, мерной поступью, и как под барабанную дробь, два удара в секунду, но самый прикол был внутри колонны, среди столба пыли между животными тихо и мерно ехали грузовики с загонщиками и охотниками на мамонтов.

В таких же потрепанных временем и крепкими тушами мамонтов, и тентованных камуфляжем трехосных грузовиках, армейского образца, как и у группы Черепа, – а решение пришло мгновенно, короткая команда, и два новых грузовика пристроились между несколькими четвероногими друганами, освободившими маленький клочок дороги. Животные были озабочены другими насущими потребностями, а охотники в пыльном облаке даже не разглядели прибывшее пополнение. Тормозить эту колонну на мосту никто бы не посмел, просто сметут и затопчут, все только старались побыстрее убрать с дороги японские моторные тарантасы, от греха подальше, охотники и загонщики в этих краях крутые и уважаемые люди, кормильцы народа. Респект и уважуха к ним передалась и на следовавших среди них черепушкинцев, проезжая через мост, Череп даже дружественно помахал правой рукой охранникам. И они тоже радостно помахали в ответ, глотая клубы пыли.

Он поувствовал себя маршалом на параде, – в честь бескровно выигранного сражения, и через мост проехали с почетом, далее пути охотников и бандюков на некоторое время разделились, – и два грузовика почти незаметно свалили из колонны в ближние кусты и углубились в лес, надо было умыть на другом берегу запыленные морды, стряхнуть пыль и слегка расслабиться, похоже все самое трудное позади.

После привала грузовики выехали на трассу и резво покатили к востоку, а команда прикидывала доехать до следующего крупного перевалочного пункта засветло и цивильно переночевать, через час бандюки поняли, что снова попали в мамонтовую пробку. То же самое стадо теперь шло впереди, наводя вокруг пыльную пелену и тоску на следующие сзади несколько фур и грузовиков, охотники знали свое дело, и гнали обреченных животных на забой. А ближний консервный завод намечался по ходу через пару сотен километров, эти охотники получат за стадо хорошие бабки, завод наделает гору консервов, тоже возьмет хороший куш, шофера, что следуют следом, могут опоздать с доставкой груза и прогореть. Вдоль пути на восток есть не одна тропа натоптанная этими лохматыми мастодонтами, охотники просто сами обнаглели, а никакой госавтоинспекции сейчас и в помине нет. Черепу тоже корячилось глотание чужой пыли, да еще время уходило зря, но более всего задевал вид этой массы живого мяса, за которое кто-то вдруг получит хорошие башли, это было совершенно не в его вкусе, как только он увидел съезд с трассы на параллельную дорогу, на грунтовую, разбитую, проторенную теми же мамонтами, он сразу скомандовал поворот на этот путь, пока свободный и не занятый этими четырехногими.

Начались гонки по пересеченой местности, два грузовика даже рванули вперед, – намереваясь догнать головную часть колонны мамонтов и выйти на свободную трассу, однако эта грунтовка была настолько раздолбана, что все усилия шоферов довели грузовики с бандюками только до середины стада. Далее словно наперлись на невидимую преграду, моторы машин ревели как загнанные звери, а грузовики бились по колдобинам как в конвульсиях, у пассажиров в кузовах уже все кишки протрясло. Череп постепенно зеленел от злости, он не мог ничего поделать, неслыханное дело, ситуация вышла из под контроля, сраные лохматые мамонты перегородили ему путь к мечте и счастью, мысли метались в голове, выводя психику из состояния равновесия, не в силах найти дырочку для выхода, такое не могло продолжаться долго, даже перегретый пар может взорвать стальной котел.

Наконец терпение Черепа закончилось, он вскипел как тульский самовар, можно было заваривать чай, передернул затвор автомата, положил ствол в проем боковой дверцы и направил грузовик к этому ненавистному мохнатому стаду. Вот над дробным и размеренным топотом резванула очередь, – а он лупил короткими очередями по отдельным животным, просто по всему стаду, – и эффект вышел поразительным. Раненые животные трубно ревели от боли, кидались в злобе на других мамонтов, били бивнями своих собратьев, а подстреленные смертельно бились в конвульсиях, в стаде началась паника. Даже людская толпа в панике может затоптать упавшего человека, независимо от того, – кто упал, ребенок или женщина, а здесь взбесились древнейшие мохнатые сибирские слоны, насильно выведеные из глубины веков японскими генетиками.

Череп не ожидал, что натворит такую картину, а мамонты сильно рассердились, и точнее сказать рассвирепели до предела, – самцы гиганты с налитыми кровью глазами метались как ужаленые роем пчел или шершней в самое чувствительное место. Думаете в яйцо, нет, – в кончик хобота, они начали бить других самцов, и схватка переросла во всеобщую потасовку, это грандиозное зрелище, цирк шапито отдыхает полностью. От середины стада, где тормознулись грузовики с бандюками, волна бещенства уже покатилась в разные стороны, как цепная реакция, и животины, казавшиеся мирными и домашними, скакали в разные стороны. Ломились по кустам, валили небольшие деревья, а ближе к началу, – и соответственно к концу колонны ехали грузовики с охотниками, напор беснующихся мамонтов был настолько силен, что они и эти машины завалили, и принялись топтать пассажиров, загнавших их на эту трассу.

Охотников не спасло умение и знание повадок этих животных, разъяренный мамонт стадом, – это очень плохой мамонт, очень, очень опасный, можно даже сказать смертельно опасный. Банда Черепа тихо и попеременно смотрела с офигением то на дорожную свалку, то с таким уважением на своего гениального главаря, через четверть часа вся трасса впереди была свободна, мамонты просто разбежались по окрестным лесам.

А грузовики черепушкинцев тихо объехали заваленные на бок машины охотников, огромные кучи парящего мамонтячьего дерьма и вышли на прямую и свободную трассу восток-запад, даванули на полный газ и с ветерком понеслись вперед, – здесь каждому свое, охотникам – охотниково, мамонтам – мамонтово, и как раз к вечеру тормознулись на большой бензозаправке с сопутствующим авто и людским сервисом.

Бандюки уже веселились, вспоминая происшествие, грузовики заправили, заехали на стоянку, а затем двинули в придорожный кабак поправить здоровье после увиденного и пержитого, и надо укрепить моральное самочувствие. Да еще на короля им следовало погадать перед дальней дорогой, у короля денег по определению много, на то он и король, а братва немного поиздержалась в дороге, надо было чуть-чуть пополнить стремительно пустеющие кошельки. Перешли в маленькое казино, сначала насели на банкомат и срубили наличности с электронных карточек лунных туристов, брошенных на Байкале для экстримной профилактики.

Здесь уже работали филиалы японских банков, а через сотню, другую километров начиналась зона Приморья, и прямо за рекой Зея, где стоит и сейчас уцелевшая в бурных событиях большая старинная гидроэлектростанция, и исправно качает электричество.

Китайцы сняли после оккупации Сибири все рельсы на здешних железнодорожных магистралях и провода на мощных ЛЭП, однако в Приморье не успели, вероятно считали этот регион на сто процентов своим, вот и осталась здесь железка и линии электропередач. Японцы спонсируют эксплуатацию зейской ГЭС, – надо же куда-то сплавлять свою электронику, а это место в бывшей Раше всегда традиционно было надежным потребителем авто и видиков. Но кроме японцев здесь, в регионе, рядом с ГЭС находится и крупная имперская перевалочная база по обслуживанию грузовых шаттлов и шаттлов-заводов, здесь промышляющих на просторах добычей и транспортировкой полезных ископаемых. Горы Станового хребта протянулись с запада на восток, японцы пытались крысятничать и таскать втихушку руду, однако они получили предупреждение и перестали напрямую заниматься этим промыслом.

Однако тысячи и тысячи старателей одиночек бродят свободно по сибирским просторам, таскают на приемные пункты ценные минералы, далее эти считанные граммы сливаются в общий поток, перевозятся по трассе к туннелю, ведущему на Сахалин, а там уже сортируются. И уже готовый продукт уже тоннами следует на острова страны Восходящего Солнца, забот меньше, результат тот же, умные все-таки эти японцы, чужими руками каштаны из огня таскают, а сами типа даже совсем не причем в этом мутном деле.

Конечно старатели тоже сильно не наглеют, они идут по следам разработок, начатых имперскими летающими заводами-шаттлами, прилетит такая гигантская дура, не то летающая тарелка, не то диск, распечатает новую рудную жилу, выскребет самую сердцевину. Этот концентрат погрузит на транспортные шаттлы, затем летающий завод перебазируется на новое место, ну а остатки жилы, рудные хвосты уже и подчищают вольные копатели. И иногда старатели работают артелями, группой в несколько десятков и даже сотен человек, но это редко, в основном два, три человека, имперская техника ведь мало оставляет остатков, а крошки удобнее подбирать без конкурентов. Но заводов дырявит землю по региону много, так что ручной работы пока всем хватает, соответственно снимают сливки и приемщики, и потом транспорт на этом деле руки греет.

Как повелось исстари, самый доходный промысел, – это по добыче желтого металла, особенно золота, его добывают всеми возможными способами, копают в горах, моют в реках, и опасный промысел, много народу сгнило в сырой земле по причине лишения жизни из-за этого рыжего минерала. Но желающих на нем быстро разбогатеть меньше не стало, здесь в каждом придорожном кабаке можно встретить этих смурных землекопов в замурзанных одежках со странным блеском в глазах. Блеск цвета благородного металла и выдает старателей из общей толпы, – да еще страсть к выпивке и болтовне, вот тут к ним на хвост садятся бандюки, быстро избавляют бедолаг от лишнего груза этого добытого с кровью и потом желтого дьявола. Да еще хорошо, если единственной жизни не лишают, и снова процесс идет по новой, люди налегке и с пустым карманом спешат по приискам за новой порцией соблазна на лучшую долю.

Братва Черепа тоже навострила ушки, слушая у барной стойки байки насчет удачных вылазок в горы за золотым тельцом, а казна банды требовала пополнения, просекли, что есть еще места за Зеей, за плотиной в горах, типа страны Эльдорадо. Только туда удалось пробраться считаным еденицам, и после возврата эти счастливчики стали богатыми и важными людьми и свинтили в теплые страны, вот назад их почему-то не тянуло на приключения. Многие пытаются найти туда дорогу, но трупов намного больше, чем выживших, а банда слушала эти сказки и мотала на ус, как знать, может быть и придется попытать счастья в рисковом предприятии, пока еще есть сухой порох в пороховницах, и судьба благосклонно взирает на все проказы компании Черепа на всем этом длинном пути на Дикий Восток, в вожделенное Приморье.

Здесь же, на трассе запад-восток по кабакам шляются парами вербовщики живого товара, некоторые собирают людской отстой для плохих занятий по старому кодексу жизни, но вполне приемлемых по законам джунглей. И братва Черепа тоже промышляла посадками сияющего гриба на человеческих трупах, а живой товар шел с рынка рабов, куда его нагоняли такие же ребята без морали и совести.

Однако некоторые вербовщики здесь особого статуса, как высшая каста, это элита службы по вербовке наемников в ряды космических и звездных рэйнджеров, и ведь здесь на трассе порой встречаются такие нехилые и крутые экземпляры человеческой породы. Вот за ними охотятся эти работники по кадрам, собственно в банде Черепа были достойные экземпляры, но они слишком любили свободу и никогда бы не пошли добровольно служить в войска наемников. Вот другое дело прибившиеся туристы с Луны, немецкое происхождение, пять человек, во главе с Чингисом, отборные гренадеры, хоть куда ребята, хоть в космический легион или иностранный, без разницы.