Текст книги "Гибель Третьего Рима (СИ)"

Автор книги: Виктор Гребенщиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 61 страниц)

Глава 6. ТРАНССПЭЙСЕР ТОЖЕ БРОДЯГА

Пару секунд Цой стоял как вкопанный, пытаясь осознать этот факт, затем подошел к этому окошечку вовне, заглянул туда, не увидел там ничего особенного, и темно как в заднице у негра, а потоком воздуха растрепало на голове шевелюру, он посмотрел на себя в зеркало на стене и нервно рассмеялся – рожа в зеркале была вполне дикая и ошарашенная. Он прикинул шанс, а вдруг сейчас карандаш вылетит через какую-нибудь загогулину в ространственном поле где-нибудь в другом мире, карандаш воткнется прямо в глаз инопланетянину и тот обидится, подаст заяву в галактический суд, приедут на летающей тарелке и заберут под белые рученьки, Цой хихикнул, налил полный бокал вина из бутылки, предусмотрительно откупоренной, – уж это он не забыл, залпом успокоил сушняк, чуть остыл, нервный колотун прошел…

Изобретатель накинул куртку, насовал в карманы всяких датчиков, снова случайно глянул в зеркало, ну и видок, причесался, подумал и выгрузил из карманов все датчики, замурлыкал под нос любимую композицию из «дипов» в том смысле что отныне, присно и вовеки веков никто не имеет никакого права пинать его будущий хиповый автомобиль, затем захлопнул дверь своей однокомнатной обители на пятом этаже и едва удержался чтобы не съехать вниз по перилам лестницы. Он вылетел на улицу, все как всегда, и легкий морозец, и небо затянуто туманной хмарью, ветра нет, по дорожкам мерно расхаживают тощие голуби, они тоже теперь диссиденты с нынешней капиталистической властью, поклевать нечего, все вонючие бомжи у птиц отбирают, даже крошки не оставляют.

Одни только воробьи чирикают на ветках как ни в чем ни бывало, этим маленьким придуркам с низким уровнем потребления все равно, как коммунистам и китайцам, которые чуть их не истребили, ну пара зернышек в день, – и жить сразу становится лучше, – и жить становится веселей. Цой поежился, уши начало захолаживать как в криостате, он догадался что в спешке даже забыл напялить на голову всепогодную спортивную шапочку и рысью побежал к заветному месту выхода из подпространства – расчищенному от снега квадрату асфальта рядом с боковой стеной дома, где не было окон, а значит и оконных гляделок, только изредка здесь по тропинке проковыляет старушка, типа жена какого-нибудь вымершего как доисторический класс академика, динозавра русской научной мысли.

Подбежал к площадке с колотящимся сердцем, замер в отчаянной позе театра одного актера, пусто, на асфальте ничего нет из недр его квартиры, только несколько таких старых листочков как тот, что влетел в лабораторию, пошуровал листья и снег носком ботинка, они с тихим шорохом подлетали в воздух, и вдруг – вжик, – один из этотих листьев завис на месте, смялся, чмяк, – и исчез, на сердце вдруг сразу немного полегчало как от рижского бальзама, – его система работает как часы. Он встал на коленки и ползком стал обследовать снег, – вокруг асфальта расчищенной площадки, ведь карандаш мог просто отскочить в бок, в сторону, рикошетом, мимо плелся старичок с бородкой клинышком и посасывал пиво из горлышка бутылочки. Он с сожалением посмотрел сквозь толстые линзы очков на ползающего в снегу мужика, поставил почти четверть недопитого пива в бутылке на бордюр, рядом с Цоем, посмотрел слезящимися стариковскими глазами престарелого недобитого этой жизнью академика, – как последний из могикан на поколение рожденных ползать, чуть качнул головой и тихо без комментариев пошел дальше.

Наконец Цой рассмотрел на снегу маленькую свежую дырочку и сунул в снег ладонь, сразу с криком выдернул назад, его карандаш был по привычке заточен как игла и впился грифелем прямо в руку, – Цой посмотрел на прокол, поплевал на ранку, сунул карандаш в карман куртки и снова начал издавать звуки похожие на диповское вступление к треку «дым над водой». От возбуждения Цой даже не чувствовал мороза, пытавшегося пощипать его за уши и нос, изнутри валом шел жар и подступала к горлу жажда, он с благодарностью допил оставленное старым академиком пиво, слегка полегчало, и почувствовал себя не хуже чем те чуваки, что при жизни урвали нобелевскую премию.

Уже на крыльях мечты Цой влетел на пятый этаж в свое скромное жилище, и точно, теперь ключи от лежащего под ногами земного шарика лежали в кармане его старой куртки, он достал карандаш и положил его в коробку со всякой всячиной на полке книжного шкафа, это для истории. Выключил установку своего канала – в пространство новой жизни, и занялся празднованием знаменательного события, давно он не мог себе позволить такой разгуляй, – создание спэйс генератора поглощало все время и все финансы с романсами, почти до самого доннышка, зато теперь он имел полное моральное право, и, самое главное, неограниченные ничем и никем возможности оттянуться на полную катушку.

Предстояло попробовать забытых искусов, короче народ к разврату готов, осталось наполнить пустые карманы под завязку этими мани и вперед, с песнями и плясками в новое светлое завтра, и нахрена теперь нужен этот сраный капитализм, впридачу с коммунизмом, а пусть они там сами кувыркаются, наше дело сторона, мы пойдем другим путем, тут майн кампф закончен, пора стричь купоны.

Цой снова прикинул мощность генератора, пересчитал реальную «дальнобойность» канала, докуда дотянутся его незримые щупальца, оказалось что даже без модернизации можно спокойно пробивать и «простреливать» все эти снежные просторы, Сибири до самых до окраин, при минимальном размере окна входа и выхода, совсем даже некриво для первого пробного и экспериментального образца. Он целые сутки потратил на переделку рамок на входе в канал пока добился чтобы проскальзывала пачка с банковскими купюрами, конечно пока у него не было ни одной бумажки с номиналом больше пяти сотен, тогда он по памяти прикинул размер тысячных бумажек, – затем примерно подогнал толщину банковской упаковочки, для понта моделируя на нарезанных полосках из рекламных газет, в изобилии насованных в почтовый ящик, и на старых журналах.

Вначале пачки бумажек где-то застревали в глубинах глубин этого пространственного туннеля и было непонятно где они могут выплыть, может в соседней галактике, а может в соседней квартире, но точно до посадочной площадки у стены дома они не долетали, и Цой всячески прикидывал на компьютере варианты сжатия поля, чтобы хоть как-то отловить злополучные пакетики. Один раз, уже после очередной попытки он выключил установку, и на улице раздался мощнейший взрыв, как будто местные юные пиротехники подорвали целый склад с петардами, это примерно в районе той площадки, где он ожидал появления из канала пакетика с воображаемыми гринами.

Очень смутное предчувствие охватило изобретателя, и он вихрем помчался к месту расположения площадки, уже на подходе он заметил густеющую с каждой секундой толпу зевак, протиснулся сквозь толпу и увидел впечатляющие следы своих бесшабашных экспериментов. В стене дома, в его фундаменте была точно выплавлена, сфера диаметром около метра, соседние с домом березы почернели от копоти и местами обуглились, – ну очень впечатляюще, и кое где на снегу валялись обгорелые бумажки, которые Цой запихнул во входное окошечко канала, да, похоже подпространство не выдержало такого издевательства над ним и слегка огрызнулось.

Ничего себе огрызки, ну и температурка здесь была, если камень из стены расплавился, испарился, вот так поэкспериментировал, хорошо что выброс энергии был не внутрь лабораторной квартиры, то сейчас поплясал бы у разбитой установки как один Дед-Щукарь у корыта на берегу синего Обского моря.

Подкатили менты и пожарные, местные старушки очень грешили на современную молодежь, типа опять распоясались, и тут уже взрывают атомные китайские хлопушки, – а взрывотехники только озадаченно крутили тыковками и не могли идентифицировать тип взрывного устройства. Никому и в голову не пришло, что шарахнула пачка простой бумаги, вылетевшая из пробки в пространственном канале, сам Цой тихонько слинял с места происшествия… Предстояло перенастроить установку на выход куда-нибудь в лесок рядом с линией железной дороги, там и шуму побольше, в случае чего, и подальше от любопытных взоров, к тому же надо что-то придумать, чтобы эти послания не застревали в «трубе» канала. Вернувшись в свое убежище, далее он весь остаток дня и всю ночь просидел над расчетами по сжатию внутренней структуры коридора в пространстве, чтобы подстраивать его длину и упростить до предела манипуляции с передаваемыми предметами, и под утро он поймал решение за хвост.

Изменил настройки канала, и соорудил из жести небольшую коробочку под размер стопочки бумажных обрезков, очень нагло воображающих себя банкнотами, да прицепил к коробушке такую длинную штангу из лыжной палочки и прута для задергивания штор, на самой коробке он закрепил небольшую вэбовскую видеокамеру и пристроил все это сооружение рядом с рамкой входного окна пространственного генератора. Теперь коробочку с бумажками можно вдвигать и выдвигать в рамочку окна, тут немного пошевелив извилинами, Цой прикрепил к жестянке еще примитивную защелку-зажим, чтобы содержимое не растерять опять, – по пути от входа к выходу, все фантазия иссякла, плюс бессонная ночь, это вам не стартовое окно для шаттла, так что испытания на следующий день, спать, спать и спать до упора.

Морген, морген, нихьт нур хойте, абсолютно точно также говорят и рассудительные немцы, утром на другой день, – точнее это был уже глубокий полдень, пятьдесят восьмой век, проснувшись, Цой наконец приступил к новым испытаниям, только глянул на дисплейное время компьютера, засек этот день двадцать седьмого декабря 5766 года, ровно два часа пи-эм, тоже надо записать в исторические скрижали. Включил установку генератора, все в норме, спокойно гудят трансы, нацепил на лицо защитную пластиковую маску, подвигал коробку с пачкой бумажек, глянул на изображение с видеокамеры, – там чернел квадрат входного окошка, и даже более черный, чем одноименный у Малевича, и более притягивающий своей неизведанностью. Ну все готово, настройки выхода канала заданы, длина условного коридора введена в глубины железной и кристаллической памяти его брата компьютера, – и Цой начал потихоньку вдвигать коробушку во тьму входного окна, неожиданно оказалось что тьма там очень даже ничего, на мониторе вспыхивали и гасли сферы, самой различной расцветки, менялись с наездом видеокамеры, но явно в каком-то одном стройном порядке, как в игрушечном калейдоскопе.

Когда штанга с коробочкой уже была задвинута почти на всю длину, неожиданно изображение на экране монитора сменилось и вспыхнуло дневным светом, на экране появилась картинка с видом того места выхода канала, пятачок на полянке среди сосен и берез, йес, – тут Цой сделал непристойный английский жест свободной рукой. Значит все получилось, он подергал фиксатор на коробочке, и на экране возникла упавшая из ниоткуда пачка связанных бумажек, тупо нарезанных из простых газет и журналов, хотя ничего не стоило теперь заменить их на стандартные шершавые зеленые бумажки мэйд ин Ю-Эс-Эй.

Теперь нах ноу проблем, Цой резво выдернул назад штангу с пустой коробкой, выключил установку и кое-как одевшись, на полных парах помчался к месту бумажного приземления, на ходу он уже обдумывал варианты выхода в какую-нибудь коммерческую денежную конторку, эти козлы достойны всяческой экспроприации, сосут кровушку из его народа, который в поте лица горбатится на того зеленого искусителя, зажавшего пачки упакованной в пластик импортной капусты в каждой руке. Действительно, эти наглые беспредельщики не знают чувства меры, как и всё зло вообще, на мировых рынках обвал, ставки ценробанка тоже снижаются, а коммерсанты гонят волну и поднимают проценты до небес, несправедливо это, надо их пощипать, в защиту за униженных баранов, которых они дурят, ой как дурят.

Цой на одном дыхании добежал до полянки, что рядом с тропой, ведущей к посадочной платформе на электричку, прошел несколько шагов и встал на краю очищенного от снега пятачка с темнеющим предметом посередине, заветным посланием через пространство, потом он повернулся и рысью двинулся в обратый путь, – и начался обратный отсчет. Прибежал в лабораторию, там он снова быстро включил генератор, навострил штангу с коробочкой и вдвинул их во входное окошко, через мгновение на мониторе появилась та же пачка бумажек на снегу, Цой подвигал зажимом и зацепил пачку за бок, но неудачно, она не поместилась в коробке, пришлось снова слегка подстраивать наклон выхода канала, но с третьей или четвертой попытки все схлопнулось и он выдернул из окошка эту коробку с лежащей внутри пачкой. Все, – отсчет закончен, Цой держал в руках ту же пачку, которую он заслал в эту глубину канала, и вряд ли какой-нибудь инопланетянин успел в ней поменять бумажки на какие-нибудь ино-тугрики, конечно Цой немного повозился с захватом пачки, но все приходит с опытом, в принципе он был готов почистить ближний банк, решил не откладывать это нужное и благородное дело в долгий ящик.

Да вообще не в его правилах было откладывать на завтра то, – что можно сделать сегодня, тем более такое важное, приятное занятие как экспроприацию неправедно нажитого денежного эквивалента, однако прежде он снова оделся поприличнее, достал, перетряхнул бумажник, в глубине которого сиротливо болталась единственная электронная карточка системы Visa и с последней парой долларов на счету. Но он сунул этот пластиковый квадратик в нагрудный карман, и вместе с координатором системы GPS, потом пошел нанести визит в ближний банк, что неподалеку от торгового центра, это совсем рядом, и через десять минут он уже входил в денежное заведение, охранник на входе покосил на него мутным глазом, но не просек его замыслов по причине похмелья или потому что ни дубинка, ни сканер на боку стража пока не могут читать мысли посетителя.

А зря, почитать в голове Цоя было чего, – он типа подошел к банкомату, достал пластиковую карточку и приемник GPS, засек координаты этого места, сделал вид что снимает наличность, взял контр-чек из прорези металлического ящика, – где отпечатались его более чем скромные накопления, потом с деловым видом прошел в противоположный угол операционного зала и снова засек показания приемника. Все, первый клиент для экспроприации созрел, теперь только остлось ввести эти координаты в компьютер на установке генератора канала, – и дело в шляпе, точнее мани в кармане, ведь казалось бы, ларчик так просто открывается, однако сейчас был разгар рабочего дня, кто-нибудь мог засечь манипулятор с камерой, появляющийся из воздуха и будет большой переполох, кому это надо, когда вот уже всё на блюдечке с голубой каемочкой и мистер Фарт подмигивает лукаво левым глазом.

Протянуть руку и взять с блюдечка скромный гонорар за тяжелый многолетний труд можно только после шести часов после полудня, умная голова Цоя явно заслуживала большего, так что он без этих малейших угрызений со стороны совести пошел убить насмерть это время и заодно прогуляться и подумать про радужные перспективы маячившие на горизонте. Временами наши видения превращаются в миражи, и мы всю жизнь тратим на погоню за этой призрачной мечтой, забывая про бренность бытия, а в конце пути, – когда перед глазами уже разгорается сияние канала в никуда, тщетно пытаемся уговорить костлявую даму с косой в руках на маленькую отсрочку. Надо ковать железо пока оно грячо, и нечего оглядываться на мнение прохиндеев в костюмчиках от кутюр, вещающих с экранов о свободе, равенстве и братстве, эта братва недалеко ушла в развитии от уровня тех зэков, парящихся по холодным зонам, они сами не прочь завалить ближнего своего и урвать его кусок, если это пройдет тихо и безнаказанно, ну в крайнем случае в обмен на пару лет в комфортной теплой отсидке.

Цой гулял по заснеженным дорожкам и продумывал всю тонкую и деликатную последовательность предстоящей операции возмездия, несколько лет назад он сдавал в этот банк на сохранение свои деньги трудовые, то есть в труде заработанные деньги, сменилась власть, и шило сменила на мыло. А эти банковские прощелыги свернулись и сменили вывеску, денежки плакали горькими слезами, теперь настал момент возвращения долгов. Как известно долг платежом красен, и теперь Цой сам себе и судья и исполнитель приговора, поскольку он уяснил прочно один из главных жизненных законов Раши, – спасение утопающих – это дело самих утопающих.

Изобретатель зашел супермаркет, купил себе на последние деньги бутылочку пива и балтийские шпроты, и пусть все думают что у него плохой вкус, завтра он изменит свои привычки, свой имидж и набор в корзине потребителя, это будет завтра, а сегодня, гулять так гулять, и он пошел домой готовиться к выходу в пространственный суперзавлекательный и роскошный астрал.

Выпил для полного вальяжу пивко с прикуской из тощеньких шпрот в масле, видно этим мелким рыбешкам тоже не сильно везло в жизни, вот только под конец заплавали в масле, такова есть жизнь, то бишь се ля ви. Ровно в шесть часов плюс минус пару секунд по местному и зимнему времени, Цой врубил на полную генератор пространственного канала и ввел в память компьютера с клавиатуры новые настройки того места выхода, и внимательно осмотрел оборудование, – затем начал потихоньку вдвигать штангу с пустой жестянкой во входное окно, внутрь спэйса. Он словно выпал из реального отсчета времени, штанга двигалась и двигалась, будто не имела конца, через некоторое время она все-таки уткнулась в свой ограничитель, но на экране монитора полная тьма египетская, очередная проблема, в помещении темно и не ясно что происходит, ясно что надо прилаживать подсветку или идти на риск в дневное время, хрен редьки не слаще.

Наверняка в помещении включена сигнализация и она точно сразу сработает от луча света, однако выбор небольшой, видно придется прицеплять рядом с видеокамерой небольшой фонарик, начинающий медвежатник вынул из просвета окошечка штангу и принялся ловко модернизировать конструкцию – просто примотал к ней изолентой маленький брелок со светодиодами, включил его. Свет неяркий, зато может быть включение сигнализации не будет мгновенным, ведь у нее тоже есть и установлен порог чувствительности, иначе она будет включаться от света фар проезжающих по улице автомобилей, замаешься бегать и выключать ложные срабатывания.

Из этого как раз кое что и вышло, и Цой пошел на вторую попытку вторжения, слегка подстроил выход канала, чтобы попасть в другие, внутренние помещения, – ему надо было найти хранилище, задвинул штангу, – сразу другое дело, на экране образовалась полутьма какого-то подсобного помещения, без намека на бронированный шкафчик. Едем дальше, снова подстроил координаты и попал в другую комнату с компьютерами, операционный центр, уже неплохо, записал новые координаты, через сеть можно будет еще раз наведаться и отломить хороший кусок пирога, однако сейчас ему нужна наличная звонкая монета. Прошел насквозь почти весь этаж, – и наконец наткнулся на глухую комнату с внушительными створками входных бронированных дверей, сердце екнуло утвердительно, снова ввел корректировку на пространство в этой комнаты и, с первого раза промазал, комната была небольшой как шкатулка, уменьшил смещение, и наконец, вот заветная цель, и зачем люди человеки придумали эти дензнаки, эти вожделенные монетки и ценные бумажки.

Импровизированный зонд с коробочкой вынырнул в хранилище с двумя здоровыми стойками из бронированных несгораемых шкафов-сейфов и целой стены занятой индивидуальными ячейками, круто, и есть где порезвиться, и наверняка найдется чем поживиться. Осталось выбрать какой из сейфов брать первым, кинул монетку, орел – справа, переместил манипулятор поближе к левому шкафу, – в тесной, малой комнатушке включилось освещение и запиликала сигнализация.

Снаружи прямо у входа трубно загудел ревун, правда сначала Цой вздрогнул от ожидаемой неожиданности, даже чуть мурашки по спине забегали, потом в голове вихрем пронеслись виденные в боевом кино соответствующие сцены задержания взломщиков, с нежными ручками, заломленными за спину и окольцованными стальными браслетами, прикинул в каком положении он сам, и довольно хмыкнул.

Пока по коридорам затопали тяжелые кованные бутсы патруля из ближней охранки, – он набросал схему расположения шкафчиков и засек их точные координаты, когда в секретных замках входной двери заскворчал запорный механизм, он выдвинул штангу со всеми прибамбасами начинающего медвежатника и вышел из «астрала», вырубил свой генератор. Он прикинул схемку для следующего захода на цель, это левый сейф, но внутри зудел какой-то чертик, кое-как сдерживаемый вполне трезвым разумом, очень, – практически нестерпимо хотелось включить сейчас же канал и посвистеть в его трубу, типа свист – это к потере денег на народном банково-чулочном уровне. Подождал еще полчаса и введя новые поправки, снова включил генератор, на этот раз зонд вынырнул внутри левого бронешкафа, на одном из уровней, как оказалось не денежном, просто здесь лежали аккуратные стопочки ценных бумаг, ну опять мимо, мани, мани, предвинул зонд на уровень выше, и как в смешной компьютерной игре забурился точно в кубики банковских упаковок, туго стянутых пластиком. Внутри упаковок так призывно зеленели новенькие шершавые баксы в аккуратных пачках, взять которые однако не было возможности, Цой снова лихорадочно выдернул зонд и стал носиться по лаборатории в поисках какого-либо режущего предмета, покрутил в руках нож, сбегал в ванную, достал с полки станок для бритья и вынул из него лезвие, – чуть попробовал его в действии на клеенке обеденного стола, и найдя подходящим, начал прилаживать к жестяной коробке зонда.

Теперь коробочка превратилась в комплексное орудие по добыче дензнаков, на конце штанги не просто жестянка с прикрепленными видеокамерой и фонариком, а устройство по вскрытию пластиковой упаковки и захвату в объятия пачки с денежками. Пора же наконец и применить это на деле, Цой вновь задвинул жестяный манипулятор в коридор пространственного канала, – и впился в изображение на экране монитора с видом на упаковки с новенькими пачками зеленых долларов, он подвигал штангой и на картинке одна из упаковок раскрылась под острым бритвенным лезвием, – он проделал еще раз операцию, и вскрыл новую упаковку, затем пришлось вынимать штангу и снимать мешавшую бритвочку. Потом поперло самое приятное и изобретатель начал получать реальное вознаграждение за свои труды, Цой уже приноровился и зацепил первую пачку импортных дензнаков, подтянул штангу и выдернул из под зажима плотненькие немятые бумажки, вот они желанные мани, сотня сотенных зеленых ненаших американских президентиков.

Цой, не веря своим глазам, понюхал пачку, постучал ей по своему носу, и спел свое любимое диповское вступление, и кинул ее в большой пустой пакет для мусора, получилось очень символично, за первой последовала вторая, затем все остальные, – через час с небольшим у ног стояло уже два пакета набитых доверху новыми долларами, а на противоположном конце канала осталась пустая полка в недрах бронированного шкафа и ждала нового поступления.

Поступление не замедлило долго себя ждать, Цой не долго думая нарисовал фломастером на листе из тетради знак «Z» и довольный своей выдумкой запихнул листок на пустую полку, затем почесал тыковку, написал еще один неприличный знак на втором листе и перестроил координаты на комнату с сейфами, включился свет и заныла сигнализация, во второй раз за ночь в экспроприированном банке поднялся переполох, на этот раз серьезный и до самого утра. Когда Цой сбросил на пол послание и вынул штангу с зондом, он еще не знал что записался в книгу рекордов как самый удачливый и самый добычливый медвежатник современности, причем не разу никем не пойманный, и соответственно ни разу никем не виденный, он просто выключил свое творение, задвинул пакеты с зелененькими пачками под стол и завалился спать. Он взыскал должок с банка без всяких приставов, накидал в пакеты около лимона свежей капусты, теперь имеет заслуженное право на отдых и релаксацию, – утро, оно вечера мудренее намного…

Однако на следующий день он проснулся в обед, сполоснул свою заспанную физиономию, заглянул внутрь пустого холодильника, – и задобрил голодного червячка внутри лишь остатками пачки печенья и чашкой кофе, побрился, нацепил галстук, напихал в карманы целую кучу долларовых пачек и собрался идти в город, но проходя мимо зеркала, заметил странно глупое выражение на лице, висящее над торчащими из карманов зелеными кончиками бумажек. Он вернулся в кухню, распотрошил пачки, перетасовал в общей куче, и взял несколько тысяч с разными номерами, остальное задвинул в стол и выскочил на улицу, прохладный воздух мигом освежил мозги, в голове все события последних дней распределилось по полочкам, с соответствующими этикетками, наметился план всех дальнейших мероприятий по отмывке приличной суммы, и жизнь засуетилась вокруг услужливо, как настоящая сука, – ох уж эти женщины, всегда четко чуют, когда в карманах у пацанов не пусто.

Цой проехал в центр, зашел в парочку банков, и открыл счета под гоулден электронные карточки, часть зелени поменял на примитивное местное бумажное дерево, и с удовольствием двинулся менять свой прикид и обзаводиться новыми и дорогими привычками в виде обедов в хороших ресторанчиках и прочей мишуры безбедной цивильной жизни.

Теперь он мог позволить себе просто купить квартирку побольше и разместить лабораторию для более мощной установки своего нового пространственного генератора, и спокойно продолжить работы по ее усовершенствованию без оглядки на стоимость деталей и приборов, вот это настоящий кайф. В тот день он еще купил местные газеты, а вечером гонял по всем каналам телевизора в надежде узнать какие-то подробности об ограблении коммерческого банка из первых уст, ну и напрасно, никакой информации, как будто ничего минувшей ночью не произошло. Стало быть денежки были «ничейные» и компетентным органом было «неинтересно» их происхождение, ну очень гуд, так и дышите дальше, а мы вам чем можем поможем, Цой с довольным видом забил на поиски подробностей, он и сам хорошо знал ньюансы, и засел за компьютер посчитать характеристики новой установки с более широким окном входа в канал, чтобы мог пройти даже человек…

И это будет действительно крутая конструкция, можно будет самому попутешествовать по земному шарику, вовсе неплохое провождение времени короткой человеческой жизни, возможно будет оторваться по полной в любом из мест с шикарным набором экзотики, – хочешь грей косточки на Гавайях, а хочешь гуляй босяком по Бермудам.

Но в душе Цой так и остался неприкаянным бродягой и инженером с талантливой натурой, возможно из-за его корней, а Цой, ведь это только прозвище, прилипшее к нему со студенческих времен, и настоящее имя от его предков – Арпа Ваг, взрывоопасная смесь от еврейских и голландских кровей, встретившихся в России еще во времена первых царей. Вот откуда прорастала его тяга к разным путешествиям и к постоянной смене его места обитания, за все время предыдущей жизни Цой проехал по всей территории Раши, учился, затем и работал, пока и не надыбал свое изобретение и не занялся его реализацией. Теперь, с одной стороны будет труднее менять место обитания, нужно будет таскать за собой генератор канала, но с другой стороны все нехило упрощает наличие этого неиссякаемого источника валютных дензнаков, и сам генератор и дензнаки гарантируют осуществление всех его задумок как по волшебству, и это истинная правда.

Приятные дела никогда не стоит откладывать на послезавтра, и тем более на после-послезавтра, так что примерно через день, – Цой уже был обладателем трехкомнатной квартиры на верхнем десятом этаже новенькой современной свечки на лесистой окраине Академа с видом на просторы Обского моря. Этаж был верхний, и очень даже удобный для работы аппаратуры генератора, сверху ведь ничего не закрывает от настоящего спэйса, кроме крыши. Тут вполне можно разместить кучу антенн и излучателей, а на ровную площадку над головой будет так удобно десантировать негабаритный груз, даже прямо из выходного коридора канала, и наверху к тому же меньше любопытных.

Вторым этапом стало оснащение лаборатории необходимой аппаратурой и сборка более мощного генератора, заказать нужный прибор и оплатить его доставку это половина дела, ведь потом требовались новые сверхпроводящие материалы в определенной конфигурации и с требуемыми характеристиками, плюс к ним целый набор прибамбасов, – в виде всяких компактных экономичных рефрижераторов и установок по хранению криожидкостей. Это не шуточки иметь серьезное дело с температурами, очень близкими к абсолютному нулю, вот если взять и бросить в дьюар лягушку, она застывает как стеклянная, уронишь ее, она рассыплется на осколки. И вообще, никому не запретишь жить так красиво, особенно если очень уж хочется, ну а Цой просто вполне мог теперь себе позволить целую кучу больших, маленьких удовольствий.