Текст книги "Гибель Третьего Рима (СИ)"

Автор книги: Виктор Гребенщиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 50 (всего у книги 61 страниц)

Глава 10. ПРИМОРСКАЯ ОСОБАЯ ЗОНА

На востоке бывшей Раши, и прямо на побережье Тихого океана, расположилась Приморская особая зона, на месте Приморского края, исторически это место всегда было удалено от центральной части страны, периодически там хозяйничали китайцы и японцы, даже все машины там с правым рулем, – прямое влияние страны восходящего солнца. Внутренние Территории отсекли эту зону от внешнего мира точно по линии прибоя, накатывающего на азиатский континент, и приморская зона не пострадала во времена китайского нашествия, чайна тауны здесь процветали уже давно. Японцы тоже вовсю толкали там свой бизнес, в основном машины и электронику, после Большого московского Взрыва особая зона выделилась в кусочек, автономный во всех отношениях.

Своеобразная Приморская республика, с независимым статусом, типа европейской Швейцарии, поддерживающей свою нейтральную позицию среди многочисленных цивильных остатков на территории бывшей Раши, здесь зарождался объединяющий всех центр, новые банки, арбитраж, места отдыха и развлечений, весь регион явно испытывал промышленный бум, какого близко не видела старая Раша многие века. Так что Болльшой Взрыв сделал для Приморской особой зоны доброе дело, положение этой территории теперь было настолько удачным, что ее называли порталом во все Внутренние Территории, тем более это определение укрепилось после того как шустрые японцы быстренько приватизировали остров Сахалин под шумок, поскольку он оказался вне Внутренних Территорий, лакомый кусок, давняя мечта и вожделение японского народа, теснившегося на малых островах.

Захватив остров Сахалин, японцы приобрели территорию, почти соизмеримую с собственной, пустыню в отношении населения, – а несколько тысяч выживших в русском запустении жителей с великой радостью приняли японское гражданство и катались как сыр в масле в благах современного технопрогресса, пришедшего на голову забитых нуждой и безработицей русских аборигенов. Благодарные японцы выделили коренным островитянам отдельное поселение, застроенное виллами в восточном стиле, по крутой японской тачке на рыло, и кругленький счет в банке, ведь такую нехилую комбинацию хотел бы иметь каждый счастливый человек в современной жизни. Но подфартило только сахалинским аборигенам, да еще конечно нескольким десяткам людей с Курильских островов, также мирно отошедших к Японии.

Однако вопрос не обошелся без драки, пришлось все-таки за новые территории японцам слегка повоевать, типа как сыграть в небольшую компьютерную войнушку, – это время Hi-Tech веяний наложило отпечаток, после Большого московского Взрыва все небольшие военные гарнизоны русских на Сахалине разбежались, а весь флот вышел из гаваней и двинул к берегам Китая, напавшего на Сибирь, там они и наперлись на китайский флот. Рядом стоял американский флот и выполнял роль секунданта в этом поединке, силы были равными, ведь эти хитрые китайцы скупили у русских многие типы боевых кораблей, авианосцев и самолетов, теперь этим же салом и натирали их по мусалу, то есть по мордасам, огромные металлические дредноуты – в современном морском сражении напоминают скорее гробы по сути, только очень большие, изнутри никуда не денешься, и тонут быстро.

Большой маломаневренный корабль – это и большая мишень, – поразить которую в состояний один пуск ракеты с гиперзвуковым движком и один самолет с торпедой, идущий над водной гладью на малой высоте, незаметный для корабельного радара, защиты против таких штучек почти нет, против лома нет приема, только другой лом, а у русских остался всего один авианосец, да и тот в Черном море. Так китайцы раздербанили старые русские немодернизированные корабли как спичечные коробушки, на некоторых тонущих посудинах поддатые матросы пели песню про Варяга, не сдающегося врагу, с матом и песней шли ко дну, на других команда спешно прыгала за борт, пустые жестянки китайцы брали на абордаж, тащили в свои порты, чуть по другому пути пошли русские подводные лодки. Они успели дать пару залпов баллистическими ракетами с ядерными боеголовками по Шанхаю и Пекину, затем американцы загнали их под воду и они сдулись в сторону экватора, поскольку пришло сообщение, что Раша теперь не существует.

Позднее они сначала присоединились к своим коллегам, – из северного русского флота, и несколько рейдов прошли в пиратских нападениях на суда с продовольствием. Потому что кушать надо было что-то, а жратва на субмаринах закончилась, потом в одном из захватов они взяли в плен судно австралийского мультимиллионера, вместе с его семейством, бороздившим просторы океана в мирном круизе. Мигом связались с владельцем по спутнику, хотели выкуп взять и бросить эти пиратские дела, – и тем более за ними начали царскую охоту имперские патрульные шаттлы. Каждое выныривание могло стать последним, везение было в том, что высокие имперские технологии пока не занимались подводными лодками и не парили в этом деле ни фига. Так что еще немного козырей у подводников пока было, но очень мало, и с каждым нырком карточная колода таяла, навороченые сканеры с имперских разведывательных спутников секли масть все точнее.

Во время переговоров с австралийским миллионером один из капитанов попросил в Австралии убежища в обмен на освобождение захваченного корабля и собственно на подводную лодку с боевым и обученным экипажем, такая идея всем сильно понравилась, ну очень сильно, даже флоту Австралии, ну еще бы, такая мощная атомная подлодка с неистраченным запасом ракет с ядерными боеголовками, на халяву, за обычное гражданство и сухой берег. Австралийский парламент быстренько утвердил нужный закон о принятии на службу подводной атомной махины, миллионер спонсировал строительство жилья на берегу для экипажа. Затем русская атомная субмарина сплавала назад в Приморье, – за семьями офицеров с лодки и вернулась назад на несение боевой австралийской службы, стала нарезать под водой круги вокруг южного зелено-желтого континента.

По пути назад первая получившая убежище подлодка передала через спутник шифровку всем остальным подводным лодкам бывшей Раши, смешно, но еще несколько экипажей тоже попросили убежища в Австралии, а тамошнее правительство и военные совершенно обалдели от свалившегося на их голову счастья из глубин мирового океана, эти русские подводные лодки конечно приняли, но это был полный перебор.

Вокруг мирной Австралии теперь бороздила глубины целая эскадра подводных лодок, столько акул гигантских не плавает на Барьерном рифе, да и рисково стало, ведь русский менталитет предполагает на свободе употребление крепких напитков. Ну а поддатый рулевой на атомной субмарине это даже практически радиоактивно опасный камикадзе, ведь рифов вокруг десятки, да и свои собратья подводники прямо в лобешник могут въехать на своем аппарате, мало тогда никому не покажется. Австралийский народ и парламент поступил еще мудрее, разрешил сдавать подводные лодки в аренду, чтобы они не очень мозолили глаза местным белым акулам, пару атомных субмарин сразу взял за хорошую мзду Тайвань и показал очень большой кукиш материковому Китаю. Разрушенный атомными ударами Пекин в душе так сильно переживал насчет этого демарша, но сил на большую военную заварушку пока не было.

Китайские представители даже немного пошипели злобно на своих собратьев на последнем историческом заседании Организации Объединенных Наций, ООН, на том дело и затихло, русские моряки плотно осели в Австралии, там и бросили свой якорь, а эту ООН имперский Совет Посвященных распустил за ненадобностью и нецелесообразностью ее деятельности…

Сахалин тем временем тихо осадила мирная японская эскадра из кораблей береговой охраны, и траулеров, хлынувших на бесплатный рыбный и крабовый промысел, огромные сухогрузы везли на остров мобильное промышленное оборудование и стройматериалы. И все транспортные суда и танкеры сновали как челноки, шли рейсами из Японии с пассажирами, рабочими для сооружения инфраструктуры будущих поселений. Назад танкеры везли сахалинскую нефть и газ, траулеры возвращались под завязку груженые свежим морским продуктом, промышленный и строительный бум накрыл остров, как грибочки росли новые современные супер города и предприятия, миллионы японцев, из зажатых крошечных комнатушек мегаполисов старой родины вырвались на простор и поселились на Сахалине.

Единственная распространенная болезнь на острове грузила в местных больницах психологов и психотерапевтов, а именно, боязнь открытого и свободного пространства, когда японцы, так привыкшие буквально жить друг у друга на голове, просто теряли из виду связь с реальностью, насыщенной стенами небоскребов и тысячами лиц на оживленных улицах.

Другой важный шаг японцы сделали втихую от имперских властей, резво соорудили туннель под проливом Лаперуза, который разделяет остров Сахалин и материк, то есть Внутренние Территории, все это сооружение они прорыли буквально за один сезон, в отличие от тех русских, пыжившихся сто лет. Границу Внутренних Территорий чисто патрулируют имперские шаттлы, потому туннель был очень кстати, он проходил под проливом и границей, – а заканчивался под одной из прибрежных сопок на Приморской зоне, и японцам очень хотелось попользоваться природными запасами из Сибири, – полный перечень таблицы старика Менделеева.

Такой ведь соблазн, хозяина практически нет, да старую технику и автомобили удобно сбывать как раньше, чтобы не тратиться на ее утилизацию, множество перспектив, проект строительства туннеля должен бы окупиться быстрее, чем подобный под Ла-Маншем. Все просчитано, и умные японцы не просчитались, вот только хреновые подъездные дороги в Приморье к туннелю остались русские, – это был один из минусов, и второй русский минус однако тоже всем широко известен.

Конечно японцы реально поспешили с туннелем, и теперь им самим предстоит строить для оставшихся русских дороги в этой Приморской зоне, а возможно, это будет скромная компенсация за приватизированный Сахалин, – и тогда грузовички с рудой довезут аккуратно концентрат до Лаперузского туннеля.

А потом огромные имперские шаттлы-заводы начали осваивать залежи полезных ископаемых в Сибири. Эти конкуренты уже намного серьезнее во всех отношениях, похоже японские мечты о сибирской кладовой плакали горючими слезами, кто его знает, как развернется процесс. Но он точно пошел, все равно японцы скидывают в русские Внутренние земли кучу всякой техники и имеют на этом навар, еще вывозят пушнину и лес, по бросовой цене, и потихоньку моют там золотишко.

Руда явно не прет, зато они придумали превратить Приморье в большой современный исследовательский полигон, типа загон по выращиванию некоторых мясных пород животных, очень популярных в глубокой древности, и как обладатели вкусного мяса и теплой прочной шкуры, речь идет о мамонте, лохматом морозоустойчивом сибирском слоне. Дело в том, что японским генетикам удалось уже клонировать несколько экземпляров этих древних животных в своих лабораториях из клеток тел животных, сохранившихся в сибирской вечной мерзлоте совсем неплохо, получилось небольшое стадо молодых мамонтов, которых и решили пристроить в те же условия, где жили их давние предки.

Эта задумка вышла совершенно гениальной, когда на самой территории Приморья сначала построили только пару ферм, для разведения этих больших ходячих шашлыков, раньше мамонты жили в более северных краях, в здешнем теплом климате они стали размножаться как кролики и расти не по дням а по часам, загоны на фермах стали тесными, а русские работники просто выгоняли лишнее стадо в тайгу на вольный выпас. В тайге мамонты тоже не терялись и их поголовье росло как на дрожжах, через несколько лет ученые из Японии офигели от картины, наступившей в приморском лесу. Стада мамонтов протоптали здесь настоящие дороги среди деревьев и русские водилы теперь спокойно рассекают по ним на тойотах и мицубиси, – конечно порой по пьяной лавочке сталкиваются и с мамонтами, не без этого.

Однако сбитое животное русские быстро разделывают на части и развозят по домам, свежее мясо мамонта стало очень популярно в регионе, – из него делают отличную тушенку и поставляют по всем Внутренним Территориям, а это даже статья дохода для местного правительства. Да и японцам удобно менять консервы из мамонта на автомобили, без мани по бартеру напрямую, сплошная выгода и мясо вкусное, для разнообразия к морским продуктам очень рекомендуют диетологи. Очень предпочтительно, мясо нежирное и нежное, даже на приемах у японского императора из него практикуют деликатесные блюда.

Русские и не ждали такого подарка на халяву, столько мяса они даже при царе батюшке не ели вдоволь в Приморье, а этот живучий мамонт кроличей ориентации пошел распространяться по просторам Сибири, прокладывая широкие утоптанные как асфальт тропы. Вот не было счастья, да японские генетики решили заодно одну из вечных русских проблем насчет плохих дорог, – еще бы дураков куда-нибудь пристроить, в какой-нибудь загончик и вколоть им сыворотку по поводу ума… Мамонты натоптали приличные тропы вдоль и поперек всех Приморских лесов, взялись за Сибирь, китайцам в Маньчжурии тоже завидно стало от японской активности в регионе и они начали рыть норку под рекой Амур, напротив Биробиджана, не прошло и месяца, а туннель был готов, причем прорыт вручную, штыковыми лопатами. Своды туннеля с Сахалина железобетонные, на случай емлетрясения, китайский туннель укреплен бревнами из местной тайги, его ширина поменьше японского, но вполне может проехать и лесовоз, и даже груженый мясом мамонта рефрижератор, а обратно привычный для местных аборигенов набор ширпотреба, вот с сушеной лапшой, в пакетиках, напряженка, да и вещички эти сильно фонят радиацией.

После серии ракетных ядерных ударов бытовой товар из Китая приморский минздрав применять не рекомендовал, однако цена как всегда сильно завлекательная, да и люди в зоне в основном бедные, – промышляют вырубкой леса, да перегоном праворульных авто, ну да вот еще охота на мамонтов теперь вошла в моду. Для мамонтовой охоты даже туры специальные организуются, и туристы со всего мира съезжаются, типа прочувствовать экзотики, – и вспомнить зов предков, что в древности шли на этого зверя с каменным топором и копьем. Это сейчас охотники худо-бедно, со старенькими автоматами Калашникова целятся в толстый лоб бедного мамонта, чтобы шкуру не повредить, тогда он валится на ноги и бивни не повреждает с ценной костью мамонтячьей, однако большой на нее спрос по всему цивильному миру.

Естественно со временем на Приморской особой зоне расцвела как положено и индустрия развлечений и пороков, не менее даже разнообразная, чем в Алт-Вегасе в годы его расцвета, а кое в чем и покруче будет, влияние Японии сказывается. И высокие технологии вышли на сцену, известно, что японцы мастаки изобретать не только видео и телевизоры, но и собирают разных умных роботов, причем творения некоторые движутся и соображают не хуже людей. Вот и стали они устраивать в Приморской зоне такие соревнования между роботами и людьми на выносливость, выживание, но сначала это было простое спортивное состязание. Затем здесь заявилась якудза, и естественно добавила колорита в местный криминальный раскрас, а в закрытых клубах и на площадках начались боевые поединки биоробота с человеком, и не на жизнь – на смерть.

Это воистину реальное и жестокое шоу, машина не знает жалости и пощады, если человек зазевается, – строго по заложенной в ней программе расчленит его туловище, отдельно руки, отдельно ноги, и голову тоже отдельно отломит и положит, а зрелищность состязания просто ошарашивает киношной фантастичностью, непримиримостью соперников. И человек на поединке словно ощущает возможную опасность от этих рукотворных механических и электронных машин в будущем, если они осознают, что человек слабее и захватят власть над миром, битва происходит как в фантастическом боевике, – без правил, на уровне низших инстинктов на выживание любой ценой, причем биороботы постоянно совершенствуются.

Японские конструкторы на выдумку хитры, а последние модные экземпляры роботов стали достигать гигантских размеров, и уже не помещаются в обычных помещениях, бои с машинами смерти вышли на простор, на открытые площадки, и порой такие супер-махаловки заканчиваются плачевно даже для зрителей, сидящих на первых и самых дорогих местах. Бывали случаи, – когда гигантская машина перегревалась и сбивалась программа, тогда она начинала крушить все подряд, в том числе и заграждения вместе со зрителями, тогда в мясорубке погибали десятки человек, прежде чем охрана попадала механическому монстру в спину и выводила мощным бластером из строя блок питания.

Со временем внутри этих роботов гигантов стали встраивать и кабины операторов управления, – где помещался живой человек для контроля монстра, а размеры биороботов выросли до высоты четырех, или пятиэтажного здания, эту махину приводят в движение сотни электро и гидромоторов, а питает небольшой энергореактор. Практически битва роботов, управляемых людьми превратилась реально в соревнование построивших их компаний, наподобие формулы один, что была ранее среди класса гоночных автомобилей, представляющих достижения только ведущих автогигантов. Но здесь рекламировались также сами боевые роботы, способные сражаться и в условиях других планет, с существами плохо смотрящими в сторону человеческой расы, за место под солнцем другого цвета.

В принципе эти биороботы могут оказать неплохую помощь в космосе на планете с ядовитой и непригодной для человеческого выживания атмосферой, в случае, если ее поверхность срочно надо зачистить под вспомогательную базу, или покрошить к примеру стада сердитых и гигантских хищных динозавров, в этом случае огромные роботы незаменимая вещь, – но еще лучше, – на такую планету не соваться. Так что сражения биороботов, управляемых гладиаторами, заключенными внутри их корпусов, приобрело особый и воистину эксклюзивный характер для Приморской особой зоны, – новое чудо технологии. Как пирамиды фараонов в Египте неотъемлемы от пейзажа Гизы, но это не самое последнее, что могут увидеть здесь любопытные туристы и путешественники, гонки по бездорожью, тоже на выживание и без правил. Зрелище этих бьющихся, мощных и навороченых авто захватывает не меньше чем бои гладиаторов, и потоков крови, и расчлененых туловищ не меньше, чем в поединках с мутантами и смертниками, а потому также как и во всех видах состязаний работает тотализатор и крутится русская рулетка жизни, победитель получает все…

Сильная напряженность жизни в индустрии по удовлетворению человеческих животных желаний приводит к постоянным разборкам между триадами, якудзой и русской мафией, а последняя сильнее, исторически и пожизненно, раньше район Дальнего русского Востока особенно плотно был набит концлагерями и зонами с отпетыми и опасными рецидивистами, сливками из клиентов старого Уголовного Кодекса, кодекс помер вместе со страной Рашей, но заключенные расползлись по Приморью и скорешились с местными отморозками и делинквентами. А пришлые крутые иностранные ребята, и по росту меньше, и по боевым заслугам в подметки не годятся для местных криминальных авторитетов. Разве что в шестерки или тихо сопеть по своим таунам, чтобы не обидеть мамочек и не остаться без ушей или скальпа, – это прикол местного преступного менталитета, когда-то заимствованный из детских книжек с приключениями про настоящих мужиков и ковбоев.

Ведь каждый русский заключенный, зэк, – был в детстве не очень плохим мальчиком и читал интересные и захватывающие истории про первопроходцев и играл в индейцев, вот и вспоминается далекое безоблачное детство, до Большого московского Взрыва, когда еще все люди были типа братья, а сейчас все близкие стали братанами и настоящими реальными и крутыми пацанами.

Заключенные из лагерей, что поближе к Амуру, группировались на Приморской особой зоне и правят здесь бал, – а зэки из северных заведений за колючей проволокой, после падения режима пошли на Камчатку и Чукотку, говорили что там жизнь нехилая, чукчи даже английскую футбольную команду имеют. Часть самого заводного преступного контингента осталась на Колыме, это чтобы намыть золотишка и свалить затем в южные пампасы, где бродят дикие мамонты. Каждый теперь может осуществить мечту своей жизни и всю свободу поиметь на полную катушку, как рекомендует индийская Кама Сутра. А большая банда колымцев захватила в местном порту большой сухогруз и приказала капитану рулить пароход по верхнему северному пути, – в сторону Европы, похоже не сообразили, что там сплошной Чернобыль остался после той московской катастрофы.

Но с другой стороны они поступили даже правильно, поскольку до образования Внутренних и закрытых Территорий, – по Сибири вовсю шерстили китайские орды. Из двух зол обычный человек ведь всегда выбирает наименьшее, зато бывшие зэки не пролетели со свободой передвижения, ведь граница Внутренних Территорий прошла по береговой линии материка, а захваченный корабль оказался в нейтральных водах растаявших от потепления климата северных морей, – вот и поплыли путешественники в пронумерованных телогрейках в сторону Европы. Миновали в северном Ледовитом океане несколько крупных островов, но счастья в жизни на клочках суши не увидели, доплыли до Мурманска, но зайти в порт не давали патрульные имперские шаттлы, по пароходу открывали огонь на поражение, повредили рулевые колонки, кое-как они допилили до Соловков, и пристали как раз к бывшему оплоту всех концлагерей и лагерей всех народов.

Временно в непритязательном каменном жилище обосновались монахи на Соловках, после Большого московского Взрыва у них тоже жизнь настала скудная, послушания у монахов много, а жратва не очень, кагор разведеный, псалмы петь от прохлады в кельях не тянет. Здесь и накрыла этот остров с монастырем банда из отпетых колымских заключенных, прибывших на белом параходе. Консервы на судне дано сожрали, технический спирт для омывания стекол ходовой рубки тоже высосали до капли, корабль тоже совсем зачах, и уплыть с острова стало невозможно, колымские бандюганы пошли приватизировать по случаю имущество и все съестные припасы в монастырских закромах, добрались и до бочек с кагором, настроение у колымской братвы поднялось.

Монахи поняли, что помощи с небес ждать уже не приходится, их скоро ожидает голод и холод, стали камнем отбиваться от колымских братков, но где там против калашей переть, вот и порешили бандюки почти всех этих служителей культа, имперских агентов среди святош уже давно не было, а значит помочь было некому. Трупы погибших банда стащила в одну кучу, облила соляркой из корабельных танков и подожгла, дым, густая черная копоть взвились к низким серым облакам, и словно древний сигнальный маяк обозначил место для упокоения многих душ, оставшихся в живых старцев бросали прямо в огонь, они жалобно верещали на прощание.

Средние века тоже были богаты на людские костры, жгли ведьм и ученых, теперь вышло типа наоборот, жарят и служителей культа, людей в черном, горят также весело как и обычные люди. Колымская братва залила жажду мести за все бесцельно прожитые за колючей проволокой годы кагором и собрала у жаркого костра сходняк, чтобы перетереть дела свои скорбные и решить что же дальше делать, как же жить, и куда пойти, куда податься.

Вот решили отвалить с острова на корабле, взяли корабельного механика за шкирку, закрыли внутри машинного отсека и приставили надсмотрщика с калашом, чтоб помогал ремонту, и бил по шарабану, кое как подшаманили управление и загрузились на борт с остатками монастырского провианта, и отвалили от острова.

Взяли курс вдоль побережья от Внутренних Территорий в страну Норвегию, братве повезло, над прибрежными водами стоял густой туман, старый опытный русский капитан не посадил судно на мель и как бобр прошмыгнул на нем в глубокий фьорд незамеченным. Там колымские бандюганы сошли на берег, сам корабль с экипажем отправили назад, чтоб никто не догадался о прибытии русской братвы, вот так в Норвегии зародилась крутая русская мафия, быстро прибравшая к рукам все виды индустрии развлечений, да и остальной малый бизнес постепенно задвинули под свою крышу, а далее началась экспансия и на соседние страны. Пустой корабль доплыл только до мурманского меридиана, топливо для дизелей заканчивалось, капитан дождался темноты, чтоб шаттлы не пощипали, и по старой привычке завел корабль в доки бывшего северного судостроительного завода. Теперь команда снова оказалась на Внутренних Территориях, люди сошли на берег, направились на поиск других выживших людей после Большого Взрыва, а также своих морских собратьев.

Все местное население раньше обслуживало Северные заводы или ловило рыбу, теперь рыбалка отпала, имперские шаттлы не пропускали траулеры к берегу и они тоже свинтили в Европу. На базе бывшего Северного флота все военные корабли затопили имперцы, когда моряки пытались огрызаться на приказ об всеобщем и полном разоружении, остались только подводные лодки, которые устроили тайное пристанище на заводе по ремонту субмарин. Вот туда и вышли в конце концов члены экипажа с колымского судна, но там их ждала работа по обслуге прибывающих атомных подлодок, уже занявшихся пиратским промыслом по мировому океану. Конурс на попадание на борт субмарины намного превышает длину всей человеческой жизни, и попасть в корсары просто нереально, вот бывшие моряки и мыкались неприкаянно на берегу.

Плавучим бедолагам помог курьезный случай, – с отдельной железнодорожной ветки из северной тайги выкатил к побережью маленький тепловозик, оказалось, что это сюда прибыли бойцы из ракетной части на старом космодроме под Плесецком. И они тоже не врубались еще в новую жизнь, служили у себя в глуши по дохлым рашенским распорядкам, не подозревая о фините ля комедии. Связь с командованием РВСН ушла вместе со штабом в небытие, ракеты запустили по Шанхаю, а далее служивые не знали как воевать. Но они на всякий случай приехали за цистернами с ракетным топливом, стоявшими на охраняемой ранее сухопутной территории у гавани, где затонул северный русский флот. Цистерны стояли на месте, и почти полные, местные жители сразу проверили их содержимое на принадлежность к химическому ряду спиртов, и соответствия не выявили, пробовали использовать ракетное горючее для растопки печей, спалили дотла несколько домов вместе с жителями, не успевшими сбежать с места огневого старта. А в свое время даже целая куча русских генералов сгорела в таком огне на космодроме Плесецк, еще во времена бывшей Раши, и похоже урок не впрок, ведь ракетное топливо это страшный концентрат энергии, причем не менее насыщенной, чем в обычной, а иногда даже и в пластиковой взрывчатке.

Единственное подходящее применение ракетное топливо нашло в японских снегоходах, Ямахи так шустро начинали бегать по тундре, что ни один зверь от охотника не уходил, правда двигатель не мог остановиться и работал пока не сгорит все топливо, но смышленые аборигены приспособились в дозировании этой огненной воды номер два, заливать жидкости ровно на один отстрел оленя, и вся охота пошла путем. Так вот ракетчики прибыли на хранилише топлива, кругом тишина, никакой охраны, ни одного человека, и отловили аборигена, а он поведал им про произошедшие в стране перемены. Упертые патриоты не поверили, и вышли на базу подводных лодок, там им за бухалом разложили все досконально, и по полочкам, – скупая военная мужская слеза навернулась на глаза ракетчиков. Помянули канувшую в Лету Рашу, друзей и сгоревших генералов, – но зацепили на всякий случай несколько цистерн с горючим и окислителем и попилили в глухую тайгу, чтобы дальше тосковать по утраченной безвременно родине и государству. Теперь ракетчикам предстояло переквалифицировать боевую часть в простых таежных охотников, чтобы выжить, хорошо что запас патронов к калашам лет на сто, и пока пострелять хватит.

На попойке с ракетчиками капитан колымской посудины узнал про цистерны с ракетным горючим, и вошла ему в мозг идея заправить этой штуковиной корабельные баки, вместо солярки, за неимением последней, надоело старому морскому волку обивать на берегу груши с местных елей и пихт, позвал он притертый и спитый экипаж, идея пришлась всей команде по вкусу, быстро прекачали в пустые танки горючку и по тьме слиняли из дока, побег удался, имперские шаттлы ночью отдыхают. А далее, выйдя на простор Северного Ледовитого океана, корабль начал ставить рекорды скорости, дизеля на ракетном топливе ревели как разъяренные звери, и обороты коленвала были такими бешенными, что горели синим пламенем подшипники в дейдвудных трубах. Механик не успевал подливать смазку, хорошо, что корабельный кок допетрил, чтоб подливать в топливо забортную соленую воду. Иначе спалили бы движки, и не доплыли до места своей приписки, в родную Колымскую гавань, – да и там путешественников ждал сюрпрайз, к берегу подойти не удалось даже ночью, имперский спецназ проводил операцию зачистки в золотоносном районе.