Текст книги "Гибель Третьего Рима (СИ)"

Автор книги: Виктор Гребенщиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 43 (всего у книги 61 страниц)

Глава 3. ПОСЛЕДНИЙ ДЕНЬ ПОМПЕИ

В это интересное время в Москве, некоторые ученые-спецы и бактериологи из захваченных в принудительном порядке, во время их поспешного бегства из столицы, выдали как страшную тайну и довольно мрачные и неутешительные прогнозы по поводу возможной зачистки местности от спор быстрой сибирской язвы – чрезвычайно высокая стойкость и живучесть бактерий не давала сто процентной гарантии по их полного уничтожению, но очаг заражения был пока локализован, и надежда еще оставалась и похоже умрет последней.

Конечно же лучшим способом обеззараживания было чистое поджаривание в ядерной печурке – тогда споры погибнут точно и полностью, однако в случае ликвидации ядерного устройства с воздуха, путем нанесения штурмовиками упреждающего ракетного удара, к чему уже склонялось большинство заседающих штабистов, радиоактивные обломки будут широко рассеяны, по очень большой территории. Они смешаются с клеточной культурой язвы и вероятно, дополнительно, – возникнет еще и мутант этой быстрой язвы по степени опасности перекрывающий источник, а далее… все, конец человечества. Но поскольку своя рубашка всегда обманчиво кажется ближе к телу, то явно в соответствии с русской дорожной логикой был отдан срочный приказ на вылет группы из трех штурмовиков: двух с ракетами типа воздух-земля, и третьего, с парой бомбочек, начиненными напалмом.

Один из генералов, в глубине души старый большевик, затянул песню: «Врагу не сдается наш гордый Варяг, и типа пощады никто не желает…», все с воодушевлением песню подхватили, вынесли водки и шампанского, разлили, выпили, потом еще налили. Тут прибыл со срочным сообщением посыльный от наблюдателей и снайперов, засевших на Кремлевской стене, началась перестрелка внутри, за бронированными стеклами платформы с ядерной боеголовкой, все прильнули к экранам и мониторам, ведущим трансляцию с места событий. Там продолжала вести репортаж одна Си-Эн-Эновская телекамера со стороны храма Васи Блажного, но по ее изображению было трудно понять детали.

Увеличили изображение на мониторе от камеры со стороны ГУМа, практически с прямой наводки – внутри стекла помещений платформы виднелись кучки трупов и абсолютно никакого движения. Попробовали связаться с боевиками по телефону – и со второй или третьей попытки это удалось, – и хриплый больной голос шахида заверил что все идет по плану и в ультимате пригласил на переговоры самого президента, чтобы все «точки расставить» в условиях отмены взрыва, – или сразу последует немедленный подрыв боеголовки через десять-пятнадцать минут, хотя до второго срока взрыва еще оставалось около получаса…

Стройное пение старинных и революционных песен сразу стихло и все пристально уставились на «Самого»– и тогда президент обвел всех присутствующих сверкающим взглядом, и хряпнул еще один стакан водки, отдал распоряжение об отмене атаки штурмовиков на смурное прибежище террористов. Тем более что они не могли успеть к сроку – никак не цеплялась американская бомба с напалмом, вывезенная еще из Вьетнама и чудом оставшаяся на складе под музейным барахлом. Затем президент бодрой но не очень твердой походкой двинулся на посадку, – через лифт в вагон прямой линии метро, курсирующий от бункера РВСН до Кремля, возможно в свой последний рейс.

В это время как раз завершалась организованная посадка самых последних представителей американского посольства в последний вертолет группы спасательной миссии, первый вертолет уже вылетал за пределы последнего из транспортных колец вокруг Москвы. И он стремительно несся прочь от будущего эпицентра ядерного взрыва, все четко, как по нотам, из кабины пилота ясно доносилась мелодия знаменитого Вагнеровского «Полета валькирии»…

В бункере росгенштаба заканчивалась вечеринка посвященная его предстоящему боевому крещению, все успели надраться, побить друг другу морду, сходить поблевать в сортир, и опохмелиться, потом продолжить напряженную службу в ожидании большого бах-бух. Так никаких распоряжений сверху и не поступило, ну а запасов спирта и тушенки было по самым скромным подсчетам на ближние год-два, вот правда телефонисты никак не могли дозвониться на коммуникационный пункт чтобы пригласить служивых девок на сабантуй. Пусть покажут кой-чего, а то скукота в сугубо мужской компании без приятного общества – зависть берет к древнему римскому генштабу – вот наберут толпу гетер, и на термы, – и там заседают, и заседают.

В бункере РВСН закрыли все срочные антикризисные заседания за отсутствием шефа, но на всякий случай привели в состояние самой повышенной боевой готовности стартовые комплексы дальнобойных баллистических межконтинентальных ракет как стационарных, так и мобильных «тополевых» рощ, включая сюда и базирующиеся на атомных подводных лодках. Особую гордость боевых стратегов и ракетчиков представляли ЗПРБ – затопленные подводные ракетные базы, давно функционирующие у берегов Кубы и Исландии, а также Корсики и Японии – их основу составляют старые списанные атомные подводные лодки с титановыми корпусами, и морально и технически устаревшим оборудованием, которые были затоплены у берегов на глубинах от ста до трехсот метров. Но с функционирующим в автоматическом режиме оборудованием, включенными на дистанционное управление разовым запуском десятков ракет средней дальности с реальными ядерными разделяющимися боеголовками. Теперь запустить ракету с подобной затопленной подводной ракетной базы можно даже простым нажатием кнопки, чисто сидя в бункере стратегического ракетного штаба.

Это круто, когда с секретного (до сих пор) ЗПРБ, аккуратно замаскированного среди впадин и трещин в морском дне Карибского моря, вдруг разом выныривают недалеко от Манхэттэна такие остроголовые дуры, – и веером пускают много-много боеголовок по всем крупным городам побережья, пока все в изумлении протирают глаза, бах-бух, а затем сразу тишина (боеголовки – нейтронные).

Однако, тем не менее, чтобы такая затопленная база работала долго, необходимо хотя бы один раз в год заправлять топку атомного реактора горючим, а это умеют только японские роботы. Конечно туда можно заставить нырять с пакетиком урана-238 того самого летчика-аса Александра Пупкина который эффектно посадил русский «Буран» на Байконуре, но он уже старенький, и даже летом ходит в шапке-ушанке и с костыльком. Дороги то плохие, но русские иногда очень даже сообразительны – ни за что не догадаетесь, – это в генах, и в глубине менталитета – на всех этих затопленных подводных ракетных базах оставляют экипаж (!), ага, съели, ну правда не совсем обычный и не полный, а оставляют бригаду из «смертников», – тех заключенных, приговоренных к высшей мере наказания – расстрелу и отбывающих пожизненные сроки, которым очень скучно коротать остаток своих унылых дней на суровой спецзоне.

Конечно из них выбирают специалистов служивших на подводных лодках, в России между прочим выбор самый широкий в мире, и вообще каждый третий человек (!) из населяющих ее жителей был осужден, а каждый четвертый (!) сидел на зоне, значит был простым заключенным, т. е. в простонародье зэком. Это совсем неправильно, по статистике для нормального государства достаточно в самых суровых воспитательно-предупредительных целях наказывать и содержать изолированно от общества не более десяти процентов населения, – а иначе можно констатировать что или законы в стране ненормальные, и те кто их выдумывает и поддерживает тоже, или страна деградировала и сгнила, аналогично дорогам.

Скорее всего все это вместе – цвет нации и генофонд истребили во время гражданской войны и мирных репрессий того сталинского времени, а оставшаяся серая масса самых послушных в мире людей-баранов и рабов, и также самых рафинированных людей-вертухаев, уже не могли придумать что-нибудь новое, остался только отстой и «запомнил» все это, и закрепил на генном уровне.

Но вернемся к нашим подводным «баранам», где этих подводных смертников закупоривают в старой подводной лодке, и затапливают в нужном месте, при этом снабжают хорошим запасом закуски и спирта, конечно отсек ракет с ядерными боеголовками заваривают толстым бронелистом, на всякий «пожарный» случай, а также для этого случая устанавливают там баллоны с фтор-фосгеном, это сильное боевое отравляющее вещество, однако совсем даже не оставляют в комплекте противогазов. Примерно один раз в полгода к затопленной подлодке спускают батискаф с продовольствием и питьем, и конечно с коробочкой урана-238, – всплыть подводная лодка не может, поскольку в электролизерах, которые разлагают забортную воду на кислород и водород изъяты основные блоки и их мощности хватает только для обеспечения кислородом для дыхания этого интересного экипажа, а для продувки цистерн с балластной водой газов не хватает, вот и кантуются ребятки, пока не произойдет какой-нибудь серьезный отказ оборудования – или пока все не окочурятся естественным путем, вот такая она затопляемая база…

Пару раз были замены затопленных подводных ракетных баз на новые – в Карибах, когда вдруг отказал атомный реактор, просто его затормозили и пустили в отсеки фтор-фосген, в другой раз у Корсики, когда команда совершенно случайно смастерила на борту установку по производству закиси азота более известной как «веселящий газ».

А хотели собрать простой самогонный аппарат, тогда они перебрали дозу, и у всей команды съехала крыша – опять выручил фтор-фосген. Базы-затоплюшки конечно заменили на другие, расположив их там рядышком, очень удобно, не нужно старые подводные лодки везти сдавать в металлолом, ракеты закапывать в землю – не обошлось и без казуса – на одной из новых баз среди команды смертников как-то затесался бывший инженер-эксплуатационщик, который хорошо знал устройство подводной лодки под бывшим названием «Кансамол».

В результате ему даже удалось модернизировать и восстановить электролизер и отключить систему отравления фосгеном, и теперь подлодка даже могла всплыть но не могла двигаться, и поэтому вся команда мятежников во время очередного планового сеанса передачи продовольствия, и питья с топливом, потребовала прислать на ее борт команду женщин-подводниц и запчасти для ходового электропривода.

На поверхности заподозрили неладное и попробовали включить фтор, но безрезультатно, тогда в район этой затопленной подводной ракетной базы выслали эскадру кораблей с батискафами и командой штурмовиков для ликвидации всех мятежников, практически эту базу захвативших. На борту базы тоже заподозрили неладное, когда вдруг услышали стук подков на ботинках спецназа, вместо стука каблучков, в спущенных и прилипших к корпусу батискафах, – тогда бунтовщики включили продувку балласта и рванули на всплытие – но при этом штурмовые батискафы отлепились и были сброшены. Однако когда они всплыли, – все равно начался штурм, так как их окружала группа из кораблей, а ходовой привод не работал и они не могли слинять с того гиблого места.

Все закончилось шумно и печально, над местом всплытия кружили самолеты НАТО, но поскольку простые заточки это слабое и неравное холодное оружие против автоматического у штурмовиков спецназа, то бунтовщики были уничтожены физически, – хотя и прихватили с собой на тот свет большую часть штурмовиков. И они успели в последний момент открыть баллоны с кислородом и водородом, – затем поджечь их – а это воистину адское пламя с высочайшей температурой горения, когда пламя стало пробиваться к атомному реактору и боксам с ракетами, и тоже с ядерными боеголовками, то осталось только одно – быстренько затопить этот адский ковчег назад в океанскую пучинушку.

Только один дядька Нептун знает точно, ценой скольких жизней обошлась эта соленая морская заварушка, – с тех пор больше нет инженеров в командах таких баз, – ни-ни, только обычный рядовой состав, и теперь стоят эти ЗПРБ одиноко, и не знают, что происходит на поверхности, и рядом с кнопкой, которая ими управляет и надежно кукловодит.

Около Кремлевской стены происходило следующее – прибывший на персональном метро президент – появился под аркой ворот Спасской башни и оглядел пустынную площадь, и остановил взгляд на большой стеклянной коробке, сбоку приткнувшейся к трибуне мавзолея, – туда его дорога. Едва он ступил на неистертую веками брусчатку площади, в мозгах сразу прояснилось и просветлело, поступь стала четкой, как на параде, такой походкой он подошел к ядерному аквариуму, и увидел внутри печальную картину из нескольких куч обезображенных, быстро разлагающихся трупов. И за пультом управления уже сидел покойник в обнимку с автоматом Калашникова, калибра 7,62 – а на табло ярко высвечивался остаток времени до взрыва, приближаясь к тем десяти роковым минутам…

По веткам елки рядом с мавзолеем беззаботно прыгал сибирский лохматый и пушистый зверек писец, а средств связи с собой не было, президент отрешенно обошел вокруг платформы со смертоносным грузом, взял и дернул на всякий случай ручку входного люка – и люк свободно, без скрипа, открылся. И он влез внутрь аквариума – все это должно быть забавно сейчас выглядит в репортаже Си-Эн-Эн, сразу мелькнула мысль, и сразу была буквально подавлена вонью, торчком стоящей прочным железобетонным столбом ровно посередине этого стеклянного броне-гадюшника. Кроме того, что шахиды прямо здесь справляли все свои нужды, теперь примешивался запах этой гнилой человеческой плоти, поэтому он невольно добавил до кучи все содержимое желудка в ближний угол, и с облегчением протиснулся мимо ракетной боеголовки в отсек контроля и управления.

Такой страной рулил, а тут провели как последнего дурака, ругнул он сам себя и спихнул дохлого шахида с кресла оператора, типа подвинься, теперь я тут самый главный, он попробовал понажимать всякие кнопочки на клавиатуре компьютера, – но без видимого эффекта, на табло еще оставалось около семи минут. Нашел у боевика мобильник и позвонил в кризисный штаб – никто не отвечал, подумалось: бухают наверное сволочи, взял у шахида калашника, вспомнил молодость и врезал длинной очередью по этому пульту управления, монитору и зловещему табло – отсчет времени до взрыва остановился. Все патроны закончились, он плюнул на этот бардак, выбрался из стеклянного контейнера, и пошел к храму Василия Блаженного, чтобы поставить свечку за всё это безобразие текущего момента, на его душе полегчало и просветлело, – жизнь стала лучше, и жить стало веселей.

Уже подходя к храму, шагая мимо телекамеры Си-Эн-Эн, он помахал приветственно невидимым телезрителям рукой, и еще раз напоследок оглянулся на мавзолей, – а стеклянный контейнер исчез. Неизвестна точно скорость мысли, и также скорость ее осознания, но вероятно в разные моменты жизни они различны, когда под мухой она одна, а без мухи и градуса совершенно другая, – и суеверные японцы наверное очень удивились, что с экранов их японских телевизоров неожиданно исчезла картинка трансляции новостей Си-Эн-Эн. А вот несуеверные китайцы не удивились, взяли в руки автоматы Калашникова и пошли к северу от Великой китайской стены и перешли границу России по всей длине, примерно по десять китайцев на метр границы и это были еще не совсем все китайцы.

Конечно, согласно объективному историческому закону, Вавилон должен быть разрушен как и третий Рим – а как известно четвертому Риму не бывать, для всех крупных городов-мегаполисов един закон – закон раковой опухоли, – очень высокая степень корреляции, сначала город увеличивается в размерах как доброкачественная опухоль на теле родной страны. Затем, по достижении критического размера, начинается неуправляемый рост по всем правилам размножения раковых клеток, и мегаполис начинает поглощать жизненые силы страны-организма, его приютившего, и если не начать вовремя медикаментозное лечение, то через некоторое время не поможет и оперативное вмешательство.

Возможно большинство крупнейших мегаполисов Земли вовремя тормознулись на второй-третьей стадии, без серьезного вреда и без метастаз, однако для русских, с заложенным генотипом без «тормозов» в адской смеси с рулеткой, икрой и водкой, беспредел во всем – это есть нормальное явление жизни, гулять так гулять, на всю катушку – и только внешнее или какое сильное отрезвляющее воздействие может на время вернуть их на путь истинный. Следовательно любая сила, как уничтожающая опухоль, это по сути только проявление в том или ином виде лечебной силы объективной и исторической реальности, которая случится рано или поздно…

На месте стеклянного саркофага стоявшего рядом с пирамидой каменного саркофага, что около Кремлевской стены, Земля-матушка стремительно забеременела и решила сразу разродиться, и у нее начал резко вспухать, – и увеличиваться до громадных размеров ослепительного цвета Солнца, идеальной округлой формы животик, горячий как само Солнце. Мгновенно увеличившись, он испарил до состояния атомов и вобрал в себя и Кремль, и Красную Площадь и телекамеру Си-Эн-Эн, так что вряд ли зрители на всей Земле успели в эти доли микросекунд рассмотреть, что же происходило во чреве роженицы. Они просто не увидели ничего и потому пропустили самое интересное: президент тоже не успел удивиться и сравнить большой блестящий шар с елочной игрушкой на фоне голубых елей у стены с зубчиками по верху.

Вслед за телекамерой испарился сам храм Василия Блаженного, превратившись в небольшое облачко атомов, а вот тот храм Христа Спасителя расположен немного подальше, его большие золотистые купола успели сначала расплавиться в такие же золотистые капли. Затем он тоже превратился в облако атомов, которое выпадет где-нибудь на землю, и отпечатается на ней копия храма, которая будет светиться по ночам таинственным флуоресцирующим светом, – вся эта красивая картина очень эффектно будет смотреться из космоса…

А над городом Калугой пронесся, как отголосок, грохот далекого взрыва, его назовут Большой Взрыв, и это не будет преувеличением, с этого момента не только была окончательно стерта с поверхности глобуса последняя из земных империй, но появилась, и начала свое бурное развитие Новая Солнечная Империя.

Незадолго до отзвука взрыва находившийся в том старинном особняке спэйсджамперов в Калуге, Рас с интересом наблюдал, сидя рядом с гостеприимным «Иваном» как к ним с экрана телевизора приближается президент, и вдруг исчезает, а когда через минуту вместе с президентом к бассейну подошел Дэн, челюсть Раса отпала и долго отказывалась перемалывать вкуснятину со стола. Дэн тихо представил президента и исчез в стенке, а Иван как ни в чем ни бывало предложил тому кресло и налил полный штрафной бокал для разогреву, похоже у президента шок был очень глубокий и даже после двух бокалов никак не снимался.

Экран телевизора погас и засверкал как бы серой рябью со снегом – сигнал со спутника пропал, а затем появилась испуганная мордочка какого-то западного комментатора и затарахтела уже на английском, с извинениями за срыв в трансляции, просто ввиду исчезновения и самого места репортажа, и аппаратуры, а также города-столицы Москвы во время мощного ядерного взрыва. А всем выжившим телезрителям настоятельно советовалось брать ноги в руки и резво удаляться от эпицентра не меньше чем на тысячу-другую километров, чтобы не обидеть свою маму.

Все спутниковые телевизионные репортажи и трансляции теперь лихорадочно и взахлеб трындели об одном и том же, и никто не знал и не мог предположить, что же с ними будет завтра, но весь мир в мгновение ока переменился, так иногда бывает, а это «завтра» ожидалось действительно ни на что непохожее…

Троица, сидевшая за столиком, тоже пришла в норму, перестала пялиться на экран телевизора и теперь все внимание было плотно сосредоточено на персоне «посетившего» их президента, и который наконец оттаял, но его реально понесло. Он поочередно орал то на Раса, то на Ивана, типа вы козлы знаете с кем имеете дело, быстро и немедленно верните меня назад, или мои люди сейчас разнесут по кусочку вашу хибарку, и далее, в том же ключе, и дополнительно с употреблением национальных русских народных выражений, очень похоже на диагноз съехавшей набок крыши, с фантомом частичной мании величия. После очередного «нах» Иван тоже сказал ему «нах», позвал Дэна и попросил того сейчас высадить президента где-нибуть в центре Сибири поближе к народу, на-поруки, и чтобы последний передал ему своей вековой мудрости и терпения, что Дэн проделал весьма успешно.

После президентского наезда в оранжерее уже установилась относительная тишина и мирное спокойствие, тем более что Иван подтвердил надежность этого убежища, и даже, если там наверху, торчащий над ними из земли, как столетний дуб, двухэтажный домик накроет смерч зоны сильнейшего радиоактивного заражения, то его «корням» под землей ничего не угрожает, и можно будет спокойно переждать любой период полураспада радиоактивных элементов и радиации, а именно это вскорости и ожидалось.

Более того, – сейчас не было никакой необходимости выходить непосредственно здесь на зараженную поверхность, а можно было выйти в любом другом месте на Земле, куда не дотянутся щупальца этого гигантского ядерного чудовища, и конечно, на несколько лет на большом пространстве от Балтики до предгорий Урала будет даже невозможна никакая нормальная жизнь, но уже на самом Урале, и за ним, человеку вполне можно обитать.

Здесь наконец прояснились все интереснейшие подробности, делавшие некогда знаменитого киллера «Сусанина» неуловимым, – оказывается, у этого Ивана, игравшего тогда незабвенную роль, имелись в своем распоряжении хитрые специальные устроиства, – которые могут как коридором соединять разные точки на поверхности Земли. Поэтому через этот своеобразный «канал» можно было не только свободно и везде «плавать», но также выделывать целую кучу всяких других штучек-дрючек, в том числе собирать заказы на эксклюзивную «чистку труб» и «косьбу газонов», – для прикола и пользы, в виде зачистки общества от делинквентов и плохих гнилых элементов, как волк-санитар.

Прием таких заказов, их исполнение через «канал» были вообще абсолютно безопасны, и в смысле стерильности инструментов, и надежны, в том смысле неотвратимости выполнения, ну а остальное, это дело техники и фантазии «трубочиста» или «газонокосильщика». Рас согласился, что фантазия бывшего Сусанина очень даже ничего себе, однако почему был выбран странный восточный стиль «мочить в сортире», так и не получил вразумительного ответа.

Однако история похождений «Сусанина» осталась в прошлом, и сейчас предстояло прикинуть, как далее вести свой бизнес, – под названием жизнь посреди радиоактивной пустыни наверху. Рас с удовольствием согласился исполнять роль технического помошника, даже скорее всего «завхоза» этого наклевывающегося предприятия. Иван пока не спешил знакомить Раса с членами всей своей команды спэйсджамперов, наверное хотел того сначала проверить в реальном деле, но судя по Дэну с японской мясорубкой за спиной, все были отборными профессионалами, и Расу предстояло из кожи вылезть чтобы пройти этот своеобразный экзамен.

Командир Иван сказал, что хотя калужская база и имеет мощный автономный энергетический источник, но наиболее приемлемый вариант в данной ситуации, – это создание новой в глубине уральских гор… Между тем последствия недавнего Большого Взрыва в Москве расползались и в прямом, и в переносном смысле по всему миру.

И поскольку внутри шахидской боеголовки от той ракеты «Сатана» находилось несколько термоядерных зарядов, то даже сам взрыв из-за взаимного отражения получился кумулятивным, он уже буквально вскрыл все живые подземные внутренности Москвы в этой гигантской воронке, где мог провалиться весь центр, теперь несуществующий. Весь бункер генштаба выковырнуло как бетонный кубик, и бросило на крайнее транспортное кольцо, бункер РВСН чуть глубже зацепился, и теперь торчал из земли, толко чуть-чуть приплющенный, – а картина вокруг воронки отчасти напоминала большую Хиросиму. Вторая часть – большой Нагасаки тех времен, когда на них накатился первый вал атомных бомбардировок с американских «летающих крепостей».

Дежурный оператор РВСН стряхнул с головы обломки бетона и нажал на все красные кнопки до которых дотянулся – вся эта роща ракетных «Тополей» дала произвольный залп в направлении юга. Но поскольку обломки также накрыли компьютеры, то из-за сбоя вводных данных по широте и долготе места, злые термоядерные боеголовки широкой полосой накрыли Великую китайскую стену, и вот стена, простоявшая тысячи лет, вдруг превратилась в Великий китайский ров.

Однако сами китайцы не дремали и шустро двигались на север, и зря их отговаривали американцы и всякие японцы с корейцами – даже зло потрясали кулаками с курсировавших вдоль китайского побережья авианосцев и боевых кораблей. Им грозили пальчиками с атомных подводных лодок, всплывших там же, не послушали, и были теперь первыми в освоении бескрайних пустынных просторов провинции Син-бирь. Потери китайского авангарда были мизерными – в основном при прохождении бывшей русской границы пришлось потратить примерно по тридцать человек на каждого пограничника, пока у того не кончался предпоследний патрон в автомате, а далее типа просто шла обычная экскурсионная прогулка с шоппингом. Свои войска очень радостно приветствовали бумажными дракончиками их братья-китайцы из всех чайна-таунов, во множестве поселившиеся и размножившиеся в регионе в самые последние времена, это для ведения бизнеса и коммерции. А голодные, больные и изможденные русские крестьяне в лохмотьях, – вместе с бомжами также выносили освободителям хлеб и соль, с таким трудом собранные по каждой захудалой деревне. Только пузатых и жирных зажравшихся буржуев в черных модных ретро шляпах-котелках и фраках, с удовольствием пролетарии насаживали жопой на колья вдоль дорог рядом с очень многочисленными памятниками погибшим в недавних автоавариях.

Получилась великолепная по сути инсталляция – вдоль всех дорог в бывшей России была дебильная мода ставить памятники, знаки на местах автокатастроф – через каждые сто метров – тогда вся страна словно превратилась в одно большое кладбище. Едешь, – ну а вдоль дороги пирамидки памятников и такие кресты на фоне пасторальных пейзажей, и как бы мертвые с косами везде стоят…

А китайские фаланги волна за волной катились по бескрайним просторам Син-бири, и наконец-то достигли побережья Северного Ледовитого океана, в котором льдов уже практически не оставалось из-за общего потепления климата на планете, и чукчи однако сильно удивились. Когда к ихним чумам подвалили почти такие же как они сами чудики, только с немножко желтенькой кожей и разговаривали странно, будто много огненной воды выпили, но гостей все равно от пуза потчивали строганиной и еще спиртом накачали.

Так продолжалось некоторое время, и вдруг случилось нечто, и бесчисленные орды новоявленных завоевателей круто повернули назад и с удвоенной скоростью двинулись обратно к югу, – откуда и пришли, как многомиллионное цунами – накатилось и схлынуло с той неодушевленной гигантской природной силой океана, но потопив, раздавив и размолов в порошок всё живое под собой. Объяснение этому пришло вскоре.

Всю власть на Земле, и над Землей, во всей Солнечной системе захватила, впрочем тихо и мирно, эта совершенно Новая Солнечная Империя, и с этого момента никакие поползновения на передел мира были невозможны в принципе, поскольку жаждущих просто активно испепеляли лучи бластеров с боевых патрульных шаттлов. Теперь весь периметр бывшей России охраняли именно такие шаттлы, – и проникнуть на эту территорию, или даже выйти оттуда, могли только отдельные человеческие единицы, в промежутках между пролетом шаттла, что было тоже непросто.

Оставшиеся в живых после этого китайского нашествия русские аборигены кучковались в небольшие группы и стаи, чтобы быстро не сдохнуть, поодиночке, и теперь вели друг с другом бесчисленные злобные драки за последние оставшиеся брикетики сушеной лапши. Видно за столь короткое время уровень цивилизации на всем этом пространстве от Балтийского моря до Тихого океана резко почти сравнялся с уровнем каменного века сохранившихся в дебрях лесов Амазонки убогих и диких индейских племен. Различие было небольшое – по Внутренним просторам Сибири за Уралом тоже ходили стаи убогих подобий людей в поисках пищи, – а мамонтов пока еще не было, чтобы можно было содрать с них теплую лохматую шкуру и приодеться как от «кутюр», японцы этих клонов создавали в лабораториях. Но пока новые сибиропитеки находили только мамонтячьи кости, этим печалились, а потому выли по ночам на Луну, да так жалостливо и грустно.

По выжившему из ума верху старушки Европы, от Балтики и до Урала местами бродили только очень небольшие группки простых хиросимчиков, совершенно одичавших, а также злых мутантов, питавшиеся свежими светящимися грибами и рыбными динозаврами, оставшимися в водах рек и озер, однако контактов с Внешним нерадиоактивным миром они не имели, и развивались сами по себе, как новая порода людей типа доуралопитеков, и на протяжении последующего времени, а места их обитания отныне, присно и вовеки веков назывались Внутренними Территориями…

Облака радиоактивной пыли и пепла, так заботливо накрывшие ровным слоем равнину от Балтийского моря до Урала, рассеялись, губительная радиация со временем все убавляла свой гнев и пыл.