Текст книги "Советник королевы - суперагент Кремля"

Автор книги: Виктор Попов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

Глава V. ПЕРВЫЕ БИТВЫ

Советская разведка, вербуя молодых людей из числа английской элиты, делала это с дальним прицелом. Сегодня – студенты, завтра они займут важные посты в государстве и будут пользоваться полным доверием правительства.

Вскоре после начала работы в советской разведке Блант получил из Москвы задание перейти на военную службу и в дальнейшем проникнуть в английскую военную разведку.

Как я отмечал, в разведку еще до начала войны был приглашен и Берджес. Руководителем отдела, в котором работал Гай, был генерал-майор Лоуренс Дуглас Гранд. Он назвал свое подразделение «отделом Д», отделом для разрушений (по-английски разрушение – Destruction). Само существование отдела носило загадочный характер, и о нем стало известно (и то очень узкому кругу лиц) только после начала войны.

На войне во Франции

Накануне войны, в первые месяцы 1939 года, Берджес выезжал во Францию, где встречался с Кимом Филби, приезжавшим в Париж из Испании. Вероятнее всего, эти встречи предпринимались по указанию Москвы. В августе 1939 года Берджес и Блант, на этот раз вместе, вновь выезжают во Францию. Они совершают автомобильное турне, чтобы лучше ознакомиться с положением в Европе. Узнав о подписании 23 августа 1939 г. советско-германского пакта о ненападении, они прерывают поездку и немедленно возвращаются в Лондон.

Для Компартии Британии и других западных стран договор оказался трагедией. Многие коммунисты, видевшие в СССР единственного настоящего борца против фашизма, вышли из компартии. Трудно было выдержать этот неожиданный удар и советским разведчикам в Англии. Их, разумеется, никто не предупреждал о возможном изменении в советско-германских отношениях. Но они знали, что, ведя переговоры с СССР,

Англия и Франция готовят соглашение с Германией, и информировали об этом Москву.

Западная пресса, напротив, рассматривала советско-германский договор, заключенный в момент, когда между Англией, Францией и СССР в Москве велись переговоры о союзе, как предательство и сговор с фашизмом. Принцесса Маргарет в беседе со мной даже уверяла, что Советский Союз в 1939–1941 годах вместе с Германией воевал против Англии. Впоследствии У. Черчилль заявил, что в поражении Франции виноват и Советский Союз.

Английский журналист так оценивал сложившееся в то время в Англии отношение к Советскому Союзу и коммунистам: «Рядовые британцы рассматривали всех коммунистов как предателей. И не стоит удивляться тому, что Филби, Берджес и Маклин не имели другого выхода, как лгать», то есть отрицать, что они были коммунистами или сочувствовали им. Некоторые члены Компартии Британии и лейбористы, сочувствовавшие раньше СССР, теперь осуждали его. Друг Бланта и Берджеса Горонви Рис, о котором я писал, немедленно порвал все связи с Коминтерном, квалифицируя советско-германский пакт как вероломство Советского Союза. По словам одного друга Берджеса, тот, узнав о договоре, был возбужден и даже напуган. Вероятно, близким к этому было и состояние Бланта, но он держался так, будто ничего не случилось. Хорошо зная истинную политику правительства Чемберлена, ненавидевшего Советский Союз и не желавшего союза с СССР против Германии, члены «большой пятерки» довольно быстро смогли разобраться в происшедших событиях. Когда Роберт Сесил, дипломат и журналист, знакомый Бланта, впоследствии спросил его, не был ли тот поражен заключением советско-германского пакта, Блант ответил: «Гай и я считали, что Даладье и Чемберлен старались втянуть русских в войну с Германией и пакт был единственным выходом для Сталина. Мы считали, что это было тактической необходимостью для русских, чтобы выиграть время». Блант сказал даже: «Это дало русским время перевооружиться и стать более сильными для сопротивления Германии».

Блант впоследствии вспоминал: «Когда мы услышали новость о пакте, я сразу развернул машину и поехал назад. Мы вернулись в Лондон, потому что знали – вот-вот разразится война». Они спешили домой также для того, чтобы удержать своих коллег по разведке, своих друзей от опрометчивых шагов.

В Лондоне они среди других встретились с Рисом. Последний не поддавался доводам Бланта и сказал: «Я больше никогда в жизни не хочу иметь ничего общего ни с Коминтерном, ни с вами, если вы действуете как его агенты».

Роберт Сесил рассказывал, что после возвращения Бланта у них состоялся разговор, который его поразил. Блант попросил его пройти в ванную, открыл кран и под шум воды сказал Сесилу: «Я хочу тебе сказать, что Рис один из нас, и сейчас он нас покинул». Наверное, говоря, что «Рис один из нас», он имел в виду антифашистские, прокоммунистические настроения Риса и хотел предупредить Сесила, что Рису больше нельзя доверять.

Как только началась война, Би-Би-Си опубликовала обращение ко всем лингвистам, хорошо знавшим западные языки, принять участие в специальном подразделении Корпуса военной полиции. Блант немедленно откликнулся и добровольно пошел в армию.

Здесь следует сделать одну оговорку. Конечно, Бланту советовали внедриться в английскую разведку, и вступление в армию открывало ему в будущем путь в разведку.

Но не менее важным для Бланта было служение своей стране, и он не колеблясь, когда над Англией нависла опасность, добровольно решил принять активное участие в войне, понимая, конечно, какому большому риску он себя подвергает.

«Куратор» Бланта Ю.И. Модин в беседе сказал мне: «Вступить в армию было его собственным желанием.Блант хотел с оружием в руках защищать свою страну. Ни Берджес, ни другие члены «кембриджской пятерки» так не поступили. Более того, когда началась война, Берджес сказал Филби: «Ты хочешь, чтобы тебя мобилизовали в армию? Надо немедленно устраиваться в разведку или другую организацию» (имелась в виду такая организация, из которой не призывают в армию.) Отличное знание немецкого и французского языков, казалось, широко открывало Бланту доступ в Корпус. Он подал заявление, причем даже не в одно, а в два различных отдела военной полиции, но на одинаковую должность. Ждать пришлось недолго. Пришло сразу два ответа. Блант разорвал первый конверт, в котором ему отказывалось в приеме без объявления причин. Тогда он вскрыл второй конверт. Бюрократия в разных странах удивительно похожа друг на друга – ее действия часто непредсказуемы и противоречивы. Во втором письме Бланта извещали о том, что он принят в Корпус военной полиции. Итак, один отдел его отвергал, другой с удовольствием принимал. Разорвав первое письмо-отказ, Блант отправился в часть и был зачислен.

Начались лекции, тренировки. Никаких особых секретов им не сообщали, но довольно подробно ознакомили с системой английской разведки. Для нас эта характеристика представляет значительный интерес потому, что в ее системе Блант работал в течение шести лет, использовав службу в интересах советской страны.

Коротко о шпионаже и контршпионаже

В самом начале учебы Бланту не раз говорили, что королевская Секретная разведывательная служба (СИС) завоевала уже в Первой мировой войне репутацию самой лучшей секретной службы и оказала влияние на развитие разведки и контрразведки ряда других стран. Но широкой публике об английской разведке известно немного.

Англичане в разведке руководствуются принципом: молчание – золото, меньше скажешь – больше сделаешь. Долгое время, в том числе в 30-е и 40-е годы, даже имя руководителя разведки было засекречено, его называли «Mister С» по начальной букве фамилии первого шефа секретной службы Англии Смита Камминга (по-английски Camming) ¹⁹ 19
  Согласно одной из легенд, передаваемых из поколения в поколение английскими разведчиками, Камминг любил проверять характеры новичков и испытывать их нервы. Он с ходу на глазах новичка вынимал кортик и втыкал его в свою ногу (новичок не знал, что она деревянная), а дальше наблюдал за реакцией молодого человека.


[Закрыть]. Даже сам факт существования Секретной службы долго не признавался. Правительство Англии руководствовалось пословицей: «Имеющий секрет должен не только скрывать его, но и скрывать, что ему есть что скрывать».

Парламент обычно утверждал общую сумму на «секьюрити сервис» (Службу безопасности и Секретную разведывательную службу). Английская разведка – старейшая в мире. Она была создана в XVI веке государственным секретарем королевы Елизаветы I сэром Фрэнсисом Уолсингемом. Он привлек к разведке лучших студентов Кембриджа и Оксфорда, что стало с тех пор традицией (в 30-е годы советская разведка повторила этот опыт, но уже в своих интересах). Кстати, по такому же принципу в Англии долгое время в политике выдвигались министры и премьеры. Большинство их было выпускниками этих двух университетов. Кадры разведки вербовались с учетом их принадлежности не только к интеллектуальной, но и к социальной элите, из тех, кто имел связи с влиятельными людьми. Считалось, что именно им, особо заинтересованным в сохранении существующих порядков, можно больше доверять. Историк английских спецслужб, отмечая, что на протяжении столетий ни одна страна не имела такой эффективной разведки, как Англия, писал: «Мышь не могла выскользнуть из спальни какого-либо посла, не будучи замеченной кем-либо из соглядатаев господина секретаря Уолсингема».

Из первых лекций Блант узнал, что традиции разведки свято сохраняются в Англии и что Секретная служба страны отличается высоким профессионализмом разведчиков.

«Сикрет интеллидженс сервис» (СИС) – Секретная разведывательная служба МИ-6. Сегодня это скорее гражданская, чем военная организация, а в те 30-40-е годы во главе ее стояли военные. Она занималась добыванием необходимой информации по вопросам внешней политики и обороны, той, которую нельзя было получить по обычным, официальным каналам. Ее представители работали во многих посольствах Англии под прикрытием дипломатической неприкосновенности. В ее же ведении находилась нелегальная резидентура разведки. Во время войны СИС занималась не только шпионажем, но и саботажем и диверсиями, оказанием помощи антифашистским организациям Сопротивления в оккупированных Германией странах Европы.

«Секьюрити сервис» обычно именуется МИ-5 и имеет задачу защищать секреты Англии от иностранного шпионажа, предупреждать действия шпионов. Кодовое название МИ-5 – «К», а его руководителя – «Mister К» по первой букве фамилии бывшего бессменного руководителя «Секьюрити сервис» капитана Вернона Келла, занимавшего этот пост с 1909 по 1940 год (за это время в Англии сменилось 12 премьер-министров). Это наименование она приобрела в годы, предшествовавшие Первой мировой войне. Тогда она существовала в качестве отдела военной разведки Министерства обороны. Главная ее задача состояла, по выражению газеты «Санди тайме», в «судорожном выискивании большевистской опасности». О том, как она справлялась с ней, читатель увидит на примере деятельности Бланта и других советских разведчиков «кембриджской группы».

Надо отметить, что МИ-6 и МИ-5 нередко враждовали и вступали в конфликт друг с другом, что, конечно, ослабляло их.

В Англии в годы Второй мировой войны наиболее активно действовали три разведки: собственно английская разведка и контрразведка (МИ-5 и МИ-6), одна из самых сильных, а может быть, и самая мощная, германская и советская.

Германия накануне войны значительно усилила свою разведку. Гиммлер внес в «тайную войну» специфический немецкий элемент, провозгласив шпионаж «священным долгом каждого немца».

Готовясь к оккупации Англии, гестапо разработало специальную секретную справку об английской секретной службе на сто с лишним страниц. Были составлены списки важнейших политических деятелей, журналистов, наиболее опасных для фашистской Германии англичан. В этом списке значилось и большое число фамилий офицеров английской разведки, хотя их имена в Англии были тщательно засекречены.

Фашистская Германия в своем совершенно секретном справочнике так охарактеризовала английскую разведку в те годы: «Английская секретная служба… сыграла немалую роль в укреплении Британской империи. Англичане поставили разведывательную службу на такую высоту, что она целое столетие оставалась недосягаемой».

Теперь предстояла смертельная борьба двух этих разведок.

Би-Би-Си, делая после войны документальный обзор схватки двух разведок – английской и немецкой, пришла к выводу о чистой победе британской разведки. Американский историк тайной войны двух стран, сам офицер разведки во время войны, Ладислав Фараго писал: «Закончив исследование битвы разведок двух стран, я пришел к определенному выводу о том, что выиграла шпионскую войну Англия».

Английская разведка сумела обнаружить на территории Британии более трех с половиной тысяч немецких агентов, 765 из них было арестовано, а 30 особо опасных немецких шпионов казнено. Ей удалось найти подпольный немецкий завод по производству тяжелой воды в Норвегии и захватить его.

А как обстояло дело у англичан в борьбе с советской разведкой? Нельзя думать, что они не обращали на нее внимания. Напротив, защита от советской разведки была одной из главных целей английских секретных служб. Ее руководители начиная с самого основания специальной службы Англии в 1909 году не спускали глаз с России, а с советской разведки – в особенности.

Английские историки разведки отмечают, что СССР был окружен значительным числом заграничных резидентур (англичане называли их «станциями»), прежде всего в пограничных с Советским Союзом странах – Польше, Латвии, Эстонии, Финляндии, Болгарии и Швеции. Эти станции, пишет знаток английской разведки Найджел Уэст, прежде всего концентрировали свое внимание не на тех странах, в которых они были расположены, а на Советском Союзе, на информации о нем (и, конечно, на советской разведке).

Я говорил о том, как вербовал агентов в те годы КГБ. А как укомплектовывала свой штат английская Секретная служба? Аналогична ли британская система советской в этом отношении? Не совсем. В Секретную службу Британии принимались преимущественно по принципу личного знакомства. И так случилось, что многие офицеры СИС были или родственниками, или хорошими знакомыми. Это относилось к А. Бланту, С. Мензису, Г. Лиделлу и другим. Казалось, это гарантировало ее от провалов, но практика военных лет показала обратное и обернулась против самих англичан.

Другим был в Англии подход и к вербовке иностранных агентов. Подавляющему большинству шпионов руководство СИС платило деньги, хотя и небольшие. Вообще СИС предпочитала иметь платных агентов. Она исходила из того, что, получая деньги, агент становится более покладистым. Неоплачиваемый агент, по мнению руководителей английской разведки, склонен вести себя независимо и может причинить большие неприятности.

Особенно следует отметить тот интерес, который проявляли к России и Советскому Союзу лично руководители Секретной службы Британии – Смит Камминг, занимавший свой пост более 30 лет (с 1909 по 1939 г.), и, конечно, генерал-майор сэр Стюарт Мензис, легендарная фигура английской разведки. Он возглавлял британские спецслужбы с 1939 по 1953 год, то есть в тот период, на который приходится расцвет деятельности «большой пятерки».

У. Черчилль, фанатично веривший в разведку, придавал ей огромное значение и, придя к власти, отправил в июне 1940 года в отставку генерал-майора сэра Вернона Келла, руководителя МИ-5. Он поручил возглавить «исполком разведки», который осуществлял общее наблюдение за МИ-5, лорду Свентону, бывшему министру авиации. Первой задачей нового руководителя было расследовать и реформировать деятельность МИ-5 для усиления ее эффективности.

Стюарта Мензиса Черчилль оставил на своем посту руководителя МИ-6, или СИС (Секретной разведывательной службы). Он знал, что Мензис был умным, деятельным руководителем разведки, настоящим мастером шпионажа. Он окончил Итон, где за свои успехи в немецком и французском языках получил специальную премию, потом Сандхерст, королевскую военную академию, и служил в гвардейской бригаде. На полях Первой мировой войны он участвовал в самых жестоких сражениях и был награжден за храбрость военным крестом.

Мензис имел самые тесные связи с высшими кругами страны. Среди его покровителей был лорд Галифакс, главный консервативный «кнут» (руководитель консерваторов в парламенте). Его кандидатуру предложил сэр Хью Синклер перед своей отставкой. Решение о назначении Мензиса было принято премьер-министром на заседании военного кабинета. В Англии было широко распространено мнение, что Мензис был незаконным сыном короля Эдуарда VII. Во всяком случае, у него были тесные связи с королевским двором. Его мать леди Холфорд была фрейлиной королевы Марии. (По иронии судьбы королева Мария, благосклонно относившаяся к главному разведчику Британии, протежировала также и советскому супершпиону А. Бланту.)

Близкие отношения были у Мензиса и с королем Георгом VI. Рассказывают, что после его назначения на высокий пост руководителя МИ-6 король Георг в шутливой форме спросил Мензиса:

– Что случится, если я Вас спрошу имя вашего резидента в Берлине?

– Мои уста не разомкнутся, чтобы ответить на ваш вопрос, Ваше Величество.

– А положим, я скажу: тогда Вы потеряете свою голову!

– В этом случае, сэр, моя голова покатится с крепко сжатыми устами.

У Мензиса была нелегкая задача провести секретные службы через Вторую мировую войну, начатую Англией так неудачно. Он находился под непосредственным руководством У. Черчилля, у которого был далеко не легкий характер. Правда, уже в самом начале карьеры Мензис мог записать в свой актив визит в Польшу в 1939 году и спасение дешифровальной машины «Энигма», которая впоследствии дала англичанам первоклассную информацию о Германии. Он сумел во время войны расширить спецслужбы с минимальной затратой средств. Черчилль даже как-то сказал о нем: «Он тратит на свою службу копейки…»

Но репутация МИ-6, руководство которой принял на себя Мензис, в первые годы войны была не слишком высокой. Английские спецслужбы дали явно неадекватную оценку готовности Франции к отпору Германии. МИ-6 разделяла точку зрения военного руководства Франции, что линия Мажино явится мощным препятствием для германских моторизованных войск. СИС неправильно оценила и моральный дух французов, утверждая, что в случае войны Франция может пойти на сепаратный мир с Германией. Правда, Мензис, зная точку зрения Черчилля, предпочел не передавать последнему эту информацию и тем самым подстраховал себя.

Мензис был превосходным администратором, умело маневрировал в сложной обстановке, имея огромный авторитет, пользуясь большим уважением министров кабинета.

Вот с такой мощной фигурой руководителя самой опытной Секретной службы вынуждены были состязаться в умении вести шпионскую работу члены «большой пятерки» ²⁰ 20
  Имя Мензиса как руководителя МИ-6 в то время держалось в строгом секрете и было названо только после его отставки в 1953 году. По поводу раскрытия этого секрета он сказал: «Думаю, что теперь это не повредит национальной безопасности».


[Закрыть].

Блант открывает дверь английской разведки

С этими или примерно этими данными об английской разведке ознакомился Блант в первые дни учебы. А затем события стали развиваться стремительно и в неожиданном для него направлении. Через три дня после прибытия Бланта на учебу, рано утром, его вызвал командир корпуса бригадир Шерар и сказал: «Военное министерство отстранило вас от тренировочного курса из-за довольно враждебного отзыва о вашей предыдущей деятельности». Тем же утром за завтраком Шерар объяснил остальным офицерам штаба, что Блант отзывается из части в связи с отрицательной характеристикой, полученной из Кембриджского университета.

Шерар сказал Бланту, что если он хочет подробно знать причину его откомандирования или остаться в корпусе, то ему следует обратиться в Военное министерство. Блант так и сделал и получил ответ от заместителя руководителя военной разведки майора Мартина, в котором сообщалось, что в досье Бланта есть два документа, или, как говорили тогда в разведке, «два следа»: один о его путешествии в СССР в 1935 году и второй – три статьи, которые он в свое время опубликовал в левом журнале «Лефт ревью». Блант, однако, смог умело оправдаться. По вопросу о поездке в Москву он писал, что цель ее была чисто научная – ознакомление с картинами западной живописи, подлинники которых хранятся в СССР. Он добавлял, что ездил не один, а в составе группы, в том числе со своим братом Уилфредом и Флетчером Куком, к которым МИ-6 никаких претензий не имело.

Что касается второго вопроса, то он объяснил опубликование этих статей недоразумением и сослался на публикацию им статей на ту же тему в другом журнале, из которых было ясно, что его концепция не носит марксистского характера. Бланту повезло, так как майору Мартину было совсем не с руки разбираться в статьях, посвященных искусству. Его убедил ответ Антони по первому вопросу, и он снял с Бланта запрет на службу в военной разведке. Время было такое, что превосходное знание двух иностранных языков – немецкого и французского – ценилось на вес золота, ведь страна готовилась к высадке во Франции экспедиционного корпуса для борьбы с Германией.

Прошло совсем немного времени, и Блант, хорошо зарекомендовавший себя, был повышен в чине и стал капитаном, а в декабре 1939 года его направили в Булонь. Соединение, которым командовал Блант, было небольшим, но ему придали мотоциклистов, самому ему выделили автомашину. В задачу его части входили контакты с французской полицией и цензура всей почты воинских частей.

Это был период «странной войны», а потому, как понимает читатель, пять месяцев в Булони для него прошли спокойно. Но 10 мая 1940 г. началось весеннее наступление немцев на Францию. Голландия сразу капитулировала. На очереди была Бельгия. Британский экспедиционный корпус, в котором служил Блант, в ходе дальнейшего успешного наступления гитлеровцев был отрезан. Наступил период печально знаменитого дюнкерк-ского бегства. Два члена «кембриджской группы» были его участниками. Один – Ким Филби, в то время работавший корреспондентом «Таймс» во Франции, чьи регулярные корреспонденции из армии читали англичане. Другим был Антони Блант.

25 мая немцы появились близ Булони. Надо было срочно покидать Францию. Блант в этих условиях действовал продуманно и спокойно. Хладнокровие его удивляло солдат – ведь они были безоружными, на всю их часть приходился один револьвер их командира. Нашли какое-то судно, но оно было загружено взрывчаткой, попадание в него любого снаряда грозило взрывом. Решили его не разгружать – времени для этого не было: в бинокль можно было видеть приближающихся немцев, а германские корабли уже начали бомбить гавань. Отряду чудом удалось спастись и, преодолев Ла-Манш, прибыть в Англию. Впоследствии деятельность Бланта во Франции была высоко оценена и французским правительством: он был награжден орденом Почетного легиона.

В те дни английские службы безопасности лихорадочно искали интеллектуалов, чтобы укрепить разведку. Эффективность деятельности любой организации определяется в значительной степени способностью ее кадров. Это верно для любой службы, но в особенности для разведки. Разведчики должны обладать редким сочетанием профессиональных качеств: аналитическим умом, хорошим знанием противника, решительностью, не быть слишком честолюбивыми (служить, оставаясь в безвестности), готовностью ко всякого рода опасностям, умением маскироваться. Они должны избегать стандартных, догматических оценок и обладать хорошей памятью; для того чтобы устанавливать полезные контакты с людьми, уметь быть (или казаться) доброжелательными. Ну и, безусловно, должны быть преданы своему правительству, чтобы оно могло доверять им самые большие секреты. Надо было не только найти такую кандидатуру, но и заручиться рекомендацией кого-нибудь из влиятельных лиц, кто хорошо и всесторонне знал будущего разведчика. Во время войны требования к разведывательной службе в целом и к каждому ее сотруднику в отдельности значительно возрастают.

Но обстановка в Англии после поражения Франции требовала немедленных мер. МИ-5 и МИ-6 обратили свое внимание на выпускников университетов, прежде всего Оксфорда и Кембриджа – их не надо было долго готовить к новой работе. Друзья Бланта, когда их попросили рекомендовать кого-нибудь в военную разведку, предложили кандидатуру Бланта. Среди рекомендовавших был прежде всего Виктор Ротшильд, который сам вскоре после начала войны был привлечен к работе в МИ-5 (замечу, что его самого привлек к работе в разведке заместитель

начальника отдела МИ-5 Гай Лиделл), а также Гай Берджес, который к тому времени уже работал в МИ-6. Блант позднее, в 1979 году, сказал, что он был привлечен в МИ-5 на основе «личных рекомендаций». «Некто, кто работал в МИ-5, рекомендовал меня», – сказал он. Видимо, он имел в виду Ротшильда. О Берджесе, работавшем в МИ-6, он предпочитал не упоминать и тогда, хотя тот уже более 15 лет как скончался. Блант признался также, что рекомендовавшие хорошо знали о его прошлых коммунистических взглядах.

Сам Ротшильд пять лет спустя, в 1984 году, сказал: «Я не отрицаю, что я представил Бланта Гаю Лиделлу». Это произошло в доме Ротшильда, Лиделл сначала условился с Ротшильдом, чтобы тот представил его как «капитана Блейка». Но во второй половине вечера после долгого и откровенного разговора «Блейка» с Блантом Лиделл отбросил маскарад, назвав свое настоящее имя. У них с Блантом нашлись и общие увлечения – коллекционирование картин. Ротшильд, подойдя к ним и услышав их разговор, минутой спустя сказал своей жене: «Дело уже решено». После такого личного знакомства начальника с будущим подчиненным всякая проверка была уже делом формальным. В военных условиях такие факторы, как Кембриджский университет, участие в войне во Франции, родственные связи с королевой да плюс надежные рекомендации были более чем достаточны для зачисления на самую секретную работу.

Поздней осенью 1940 года Блант начал работать в отделе МИ-5. Первые месяцы он провел в секции «Д» отдела «Д», которая занималась безопасностью военных заводов и некоторыми проблемами безопасности армии. Руководитель отдела «Д» бригадир Аллен имел доступ ко многим секретным документам, значительная часть их проходила через Бланта, так как он стал его помощником. Как снимать с них копии? Специального аппарата для этого на первых порах у Бланта не было. Выручали его собственные способности. Контролер Бланта в посольстве в Лондоне (так в Центре называли руководителей нелегалов) говорил, что у Бланта была «блестящая фотографическая память».

Иногда Бланту приходилось брать документы домой, и тогда можно было без труда сделать выписки. Не всегда это проходило гладко. Однажды по выходе из штаба он был задержан полицией. Как на грех, у него были с собой секретные документы. Видимо, это было обычное «контрольное» задержание, которое в те времена не было редкостью. Но можно было представить, какая опасность грозила Бланту, если бы полиция обнаружила при нем документы разведки, – последствия могли бы быть самыми тяжелыми. В Англии во время войны существовала смертная казнь за государственные преступления. К счастью, досмотр был не слишком тщательным и дело закончилось благополучно. Но это стало для Бланта серьезным уроком, и он понял, что брать документы домой без соответствующего разрешения начальства – дело не только рискованное, но и неразумное.

Как часто встречался Блант со своими «контролерами» для передачи материалов? ²¹ 21
  На пресс-конференции в 1979 году корреспонденты спрашивали Бланта о его «контролерах» и способах передачи информации в Центр. Понимая, что раскрытие секретов может повредить делу его преемников, он отвечал на вопросы очень уклончиво. Когда журналисты стали приставать к нему буквально с ножом к горлу, Блант сказал, что после начала службы в МИ-5 он был в контакте с одним из сотрудников советского посольства в Лондоне. В разговоре с английским журналистом, специалистом по разведке Найджелом Уэстом Блант был более откровенен и сказал, что его первым «контролером» во время войны был «Георг» (фамилии своей он ему не называл). В 1940 году его сменил «Генри». МИ-5 не смогла идентифицировать ни «Георга», ни «Генри», но Блант сам в 1964 году назвал его имя, когда ему были предъявлены фотографии сотрудников советского посольства в Лондоне. Он указал на Анатолия Горского, первого секретаря посольства, который через четыре года был переведен в Вашингтон, правда, уже под фамилией Громова. Анатолий Громов опекал не только Бланта, но также Берджеса и Филби.


[Закрыть]Он говорил Уэсту, британскому журналисту, что встречи проходили на определенных, более или менее постоянных местах (имелись даже излюбленные «базы»), но виделись и в местах необычных, ранее не использовавшихся для свиданий: в барах, салонах для некурящих, парках и т. д. Впрочем, Блант никогда не имел проблем при встречах.

Отправлялся он на место свидания на метро или на автобусах. Он говорил, что это лучше делать именно так, а не на машинах, поскольку есть возможность проверить, нет ли за вами слежки (в таких случаях садились в первый или последний вагон метро, выходили последними перед самым закрытием дверей – так советовали в Центре, несколько раз пересаживались и т. д.). Блант ходил в военной форме. В Лондоне в первые годы войны было огромное количество солдат и офицеров, большинство их отправится на фронт не скоро, в 1944 году. Они были главными посетителями баров, парков, и потому военная форма не привлекала особого внимания лондонцев. Затемнение Лондона играло на руку советским разведчикам, помогало им ускользать от слежки.

Москва, давшая Бланту условное имя «Джонсон», а также «Тони» и «Ян», внимательно следила за действиями своего агента. Через несколько месяцев после начала работы в МИ-5 он получил из Центра инструкцию постараться проникнуть в самый центр «Секьюрити сервис».