Текст книги "Икона для Бешеного 2"

Автор книги: Виктор Доценко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

Вы прекрасно знаете, как я благодарен Совету Пяти и лично вам за все, что вы для меня сделали! – с еще большим пафосом ответил Икс.

Ладно, обменялись любезностями, пора вернуться к делу, – сухо предложил Иван. – Независимо от того, какие драматические события ожидают Россию в этот високосный год, мне любопытно знать, что ты намерен предпринять в стране, за обстановку в которой ты несешь ответственность перед Советом Пяти. Сегодня мы имеем всенародно избранного и популярного президента, который нас, естественно, не устраивает. Следовательно, на выборах две тысячи восьмого года должен победить кандидат, близкий к нам и одновременно привлекательный для народа. Где ты его возьмешь?

Икс недоуменно пожал плечами.

Пока об этом не думал.

Плохо. Даю тебе подсказку, – тон Ивана был суров. – Твои любимые, так называемые правые, либералы и демократы полностью себя дискредитировали в глазах народа своими бесконечными публичными склоками. Из этого садка подходящего кандидата не выудишь. Патриотический лагерь, сам понимаешь, не наша епархия.

Что же получается? – задумчиво произнес Икс. – Может, поискать будущего президента за границей? Ведь пригласили когда‑то русские князья варяга Рюрика? – с надеждой спросил он.

Чушь! – резко оборвал его Иван. – Хочешь не хочешь, а следующим кандидатом на пост Президента России придется становиться тебе!

Я… Я готов! – запальчиво выдохнул Икс. – Вы же знаете, я об этом только и мечтаю.

Скажу тебе больше, Лисенок. Совет Пяти никакого другого кандидата не поддержит. – Иван еще раз пронзительно посмотрел на собеседника.

Икс чуть не задохнулся от радости. Значит, он прощен и за идиота Критского, и за икону! Но последовавший вопрос застал его врасплох:

А что ты, мечтающий о Кремле, намерен предпринять, чтобы тебя поддержали хотя бы пятьдесят процентов избирателей? – спросил вдруг Иван.

Икс готовился с честью пройти через показательную порку и язвительные издевательства Ивана, но тот был человек не предсказуемый и не просчитываемый, а этот, казалось бы, доброжелательный вопрос прозвучал как гром в ясном небе. Икса бросило в жар. Он почти задыхался:

Сегодня ответить на этот вопрос я не готов. Ваше право сделать любые оргвыводы.

Что мне делать, без тебя знаю, – недовольно пробурчал Иван. – Но в любом случае благодарю тебя за правдивый ответ. Нынче честность в делах встречается все реже и реже. Время не ждет. Счетчик стучит. Четыре года пролетят незаметно. Главную задачу ты знаешь: нам не нужна процветающая, сильная, самостоятельная и хорошо вооруженная Россия.

Это мне давно понятно. И я по мере своих сил старался…

Признайся, хитроумный Лисенок, – невежливо перебил его Иван, – твои дружки из американского ЦРУ когда‑нибудь показывали тебе планы по уничтожению Советского Союза мирным путем?

Нет.

Очень жаль. План сей был блистательно реализован, в чем весь мир смог воочию убедиться! – Иван даже причмокнул от удовольствия. – Вот что. Не откладывая в долгий ящик, слетай в США и ознакомься с этими планами. Уверен, тебе не откажут. В данном конкретном случае планы Совета Пяти и, как было принято писать в советской прессе, определенных реакционных кругов США полностью совпадают. Не сомневаюсь, этим кругам ты в качестве Президента России более симпатичен, нежели нынешний. Хотя они с ним и заигрывают,

Обязательно последую вашему совету, – послушно согласился Икс. – А вы сами эти планы видели?

Не только видел, но и принимал посильное участие в их разработке. Руководство ЦРУ привлекло серьезных ребят: Бжезинского, Киссинджера, Перла и многих других. Помнится, мы с ними здорово ругались. Слишком уж они ученые и в своей учености Россию хреново понимают. Но механизм разрушения сработал как часы. Тебе будет полезно его внимательно изучить.

Икс машинально кивнул, соображая, чем мотивировать свой неожиданный отъезд в Америку. Иван устремил свой взор в пространство. Икс по опыту знал, что за этим неминуемо последуют теоретические изыскания.

Ты, Лисенок, никогда не изучал по–настоящему взаимоотношения России и Запада, который всегда боялся нашей с тобой многострадальной родины. Все без исключения западные страны исторически стремились к ограничению и ослаблению России. Советский коммунизм был удобным жупелом и подходящим поводом к противостоянию. Неглупые и непредвзятые умы понимали, что в Советском Союзе было немало достоинств, привлекательных для простого народа.

Икс искренне удивился. Таких речей он от Ивана никогда не слышал. Что‑то будет дальше?

Признайся, ты удивлен? – все также глядя в пространство, поинтересовался Иван.

Более чем. Вы ведь всегда были убежденным антикоммунистом!

И останусь до конца своих дней. Но в большой политике требуется объективность. Вспомни сам! В СССР безработица отсутствовала как понятие. Образование, по самым строгим западным стандартам, было очень добротным. Мы оба его получили, что способствовало нам в дальнейшем. Заметь, оно было бесплатным, следовательно, доступным даже для самых бедных. Пенсионеры не рылись в мусорных бачках как теперь. Не было свободы выражения разных мнений, не было реальных выборов и частной собственности. Много чего не было. Но человек, умевший и желавший работать, имел гарантированное приличное будущее. Согласен?

В принципе да.

Икс не видел смысла заводить дискуссию. Ему было страшно интересно, что же последует дальше.

Конечно, правители СССР были идиоты и хамы. Но чем лучше Буш какого‑нибудь Хрущева или Брежнева?

Буш богаче, тем и лучше! – осмелился пошутить Икс.

Иван громко расхохотался.

Неисправимый ты материалист, Лисенок! Именно таким, как ты, легко понять, что одна из самых грандиозных политических операций двадцатого века – мирное уничтожение могучей страны СССР – стоила бешеных денег. Будь моя воля, то нескольким людям я бы обязательно присудил за нее Нобелевскую премию по экономике. Но люди эти и так баснословно богаты и нечестолюбивы и всегда предпочитают оставаться в тени.

На что же были потрачены деньги? – простодушно поинтересовался Икс.

Не прикидывайся дурачком, – назидательно произнес Иван. – На пропаганду. Незаметно вырастили в России рыночников, то есть приверженцев капитализма. Ведь именно этому учил тебя и твоих ребят на своих семинарах Широши – незыблемость частной собственности, свобода предпринимательства, материальная заинтересованность. Те же свобода личности, права человека. Вся эта либеральная ерунда уже использовалась при свержении династии Романовых. А чем кончилось? Жестокой большевистской диктатурой. Перестройка, затеянная Горбачевым, должна была плавно перейти в нашу, естественно, более тонкую и завуалированную диктатуру. Алкоголик Ельцин довел дело до логического конца и развалил все, что только было можно.

Но и вы к этому стремились? – не очень понимая, куда клонит собеседник, спросил Икс.

Конечно! И мы отблагодарили Ельцина – он жив и здоров, катается по миру и, как обычно, с удовольствием несет безграмотную чушь. Горбачев и Ельцин очень помогли нам, но первый от этого не перестал быть типичным предателем, а второй – закоренелым и тупым алкоголиком. С твоим приходом на пост Президента России задача будет решена окончательно. Останется единственная сверхдержава, которой мы тогда и займемся вплотную.

Опять вложите миллиарды долларов в пропаганду? – полюбопытствовал Икс.

Там одной пропагандой не обойдешься, – задумчиво ответил Иван, явно не желая развивать эту тему. – Сегодня не это на повестке дня. Скажи‑ка мне, умник, как будешь учинять перманентный хаос и раздрай в России?

Можно разыграть национальную карту, – осторожно предположил Икс.

Верно мыслишь, – удовлетворенно хмыкнул Иван. – Но есть и иные, более серьезные возможности. В современном мире накоплен бесценный опыт дестабилизации страны, продолжающейся десятилетиями. Ты что‑нибудь знаешь про Колумбию?

Там фактически власть принадлежит наркобаронам, поставляющим наркотики по всей Латинской Америке и в США, – как ученик на уроке, ответил Икс. – Вы хотите отдать Россию под власть международной наркомафии?

Привык ты все упрощать, – поставил его на место Иван. – Все значительно сложнее, даже в маленькой Колумбии. Там идет кровавая борьба между левыми марксистами, объединившимися в организацию под названием ФАРК, и организацией правых, которая называется АУК. Они постоянно, как у нас принято теперь говорить, мочат друг друга. Но, самое главное в этой истории, – ни у одной из сторон не хватает сил для окончательной победы.

А что, неплохо! – воскликнул Икс.

Это еще не все. Правительственная армия не может справиться ни с теми, ни с другими, ибо обе стороны используют методы партизанской войны. Некоторые политологи считают, что армия подыгрывает правым, но это в принципе не меняет дела. Страна полностью парализована, в ней царит фантастический хаос, население затерроризировано. Каждая из трех сил контролирует свою часть территории. Любопытная модель, не правда ли? – завершил Иван с какой– то затаенной гордостью, как будто происходящее в Колумбии было его личным изобретением.

В образованности Икс уступал Ивану, но с юных лет отличался завидной сообразительностью.

Вы считаете возможным применить эту модель в России?

А почему бы и нет? – зловеще оскалился Иван. – Разве пример происходящего в Чечне не убеждает тебя в том, что небольшая группа превосходно обученных и хорошо вооруженных людей может противостоять регулярной армии?

Но как распространить этот опыт на всю территорию России? – озадаченно спросил Икс.

Все‑таки ты – бизнесмен, а не политик, – покровительственно сказал Иван. – Тебе следует крепко изучать русскую историю, а особенно историю Октябрьского переворота, который большевики гордо именовали революцией. В последующей большевистской литературе это событие именовалось «пролетарской революцией», хотя в России и пролетария как такового практически не было. Много лет назад я прочел мысли о революции прекрасного русского писателя Бунина, процитирую его на память: «Сперва идеалисты, мечтатели, оторвавшиеся от понимания живой действительности, люди легкомысленные, недальновидные, пусть даже одержимые благими целями, но многого не додумывающие до конца, болтуны, фразеры, честолюбцы – и все растущее ошаление народа, озверение его, прирожденных убийц, грабителей, негодяев, из коих и выделяется шайка уже отборнейших негодяев и зверей, шайка истинных главарей всякой действенной революции…»

Икс восхищенно покачал головой.

А известный русский философ Соловьев так писал о «смутном времени»: «Среди духовной тьмы молодого, неуравновешенного народа, как всюду недовольного, особенно легко возникали смуты, колебания, шатость… Дух материальности, неосмысленной воли, грубого своекорыстия повеял гибель на Русь… У добрых отнялись руки, у злых развязались на всякое зло… Толпы отверженников, подонков общества потянулись на опустошение своего же дома под знаменами разноплеменных вожаков, самозванцев, лжецарей, атаманов из вырожденцев, преступников, честолюбцев». Вот тебе прямое руководство к действию. И ты действуй не теряя времени. – Иван ткнул в него пальцем.

Какая у вас фантастическая память! – Икс был искренне восхищен.

Иван принял этот откровенный комплимент благодушно,

Тренирую с детства. В моей юности ведь не было компьютеров и дискет, а на все книги, что хотелось приобрести, денег не хватало. Приходилось запоминать, сидя по библиотекам.

Можно задать вопрос, который я не имею права задавать? – пользуясь моментом, вылез Икс.

Рискни! – все также благодушно улыбнулся Иван.

За тем, что происходит в Колумбии, стоит Совет Пяти? – Икс даже напрягся, испугавшись своей смелости.

Но Иван не рассердился:

Скажу тебе чистую правду. И да и нет. Затеяли они эту возню сами, но когда мы получили информацию об этом вооруженном противостоянии, то сочли, что там разумно создать своего рода полигон для обкатки модели дестабилизации в стране. Тогда мы через разные каналы стали поддерживать обе группировки. К слову, и те и другие получают свой основной доход от поставки героина в США, чему мы, по мере своих сил, способствуем, сам понимаешь, не только из меркантильных соображений. А вот оружие мы им продаем.

Иван замолк, зорко взглянул на собеседника и после недолгой паузы сказал:

Колумбия далеко. А вот осознаешь ли ты свою ответственность за то, что можешь стать последним Президентом России?

Как последним? – сразу не сообразил Икс.

Ну, к примеру, как Горбачев: первый и последний Президент СССР, – недобро усмехнувшись, объяснил Иван. – Когда‑то один неглупый человек заметил: «Умереть за идею много легче, нежели добиться ее осуществления!» Но пример Горбачева и Ельцина вовсе не подтверждает это остроумное наблюдение. Они свои идеи воплотили, а о смерти и не помышляют!

Но они, по–моему, все‑таки хотели, как лучше… – не слишком уверенно начал Икс.

Не буду сейчас спорить, – охотно согласился Иван. – Но тебе‑то с самого первого дня придется делать все наоборот, чтобы было только хуже. Готов ли ты к этому?

Икс дипломатично промолчал.

А вдруг ты, став президентом, превратишься в патриота? – ехидно спросил Иван. —Такая метаморфоза у честолюбцев возможна. Поэтому мы начинаем работать сейчас, не дожидаясь твоего триумфального въезда в Кремль.

Икс что‑то хотел сказать, но Иван продолжил деловито и сухо:

В этом году в России пройдет серия кровавых террористических актов. Щедро оплаченные писаки поднимут вой о кризисе существующего режима, при этом бить будут одновременно с двух направлений: с одной стороны, критикуя неспособность власти защитить рядового гражданина, с другой – возмущаясь зажимом свободы слова и отходом от демократии. Тут‑то и настанет благоприятный момент для начала вооруженной борьбы.

С властью? – чуть растерялся Икс.

Отнюдь, – твердо ответил Иван. – С террористами, инородцами, иноверцами. Оставаясь глубоко за кулисами, ты должен найти людей, которые создадут небольшие, мобильные, хорошо вооруженные отряды, убивающие выходцев с Кавказа и из Средней Азии, громящие мечети, и, вообще, находить террористов там, где их не находит государственные силовые структуры. С этого и начнется хаос в государстве и пойдет в рост параллельная структура власти.

А из кого набирать отряды? Из бандитов? – В свое время Икс охотно прибегал к услугам бандитов для запугивания и устранения конкурентов, но это было давно: теперь было достаточно туманного намека начальнику охраны.

Ни в коем случае! – отрезал Иван. – Эра бандитизма в России кончается. Тех, кто легализовался и занимается бизнесом, трогать не будем, а остальных, кто еще продолжает разбойничать, будем безжалостно уничтожать, кстати, с помощью этих самых наших отрядов!

Не понимаю, из кого эти отряды набирать? – виновато улыбаясь, спросил Икс.

Похоже, ты не только не знаешь реальной жизни в стране, но и не читаешь российских газет, – недовольно заявил Иван. – Существует неисчерпаемый резерв: разного рода маргиналы, деклассированные элементы – главный оплот любой революции, дальше – недоучившиеся студенты, которые всегда и всем недовольны. Военные пенсионеры, тоскующие о прошлом. Милиционеры и старые кагэбэшники, по разным причинам ушедшие с работы.

Но это же левый электорат, голосующий за коммунистов и Жирика! – возмущенно почти выкрикнул Икс. – Это же мои самые упертые противники! Как мне к ним подступиться?

Не вижу проблемы, – успокоил его Иван. – Ты не должен выступать перед ними с предвыборными речами. Ты только будешь планировать и финансировать, естественно, с нашей помощью. Обрати внимание на зарубежные опыты, Экстремистские группировки всегда состоят из людей, которым нечего терять, – молодые палестинцы, выросшие в палаточных лагерях, саудовские фанатики–ваххабиты, которых муллы убедили в том, что все беды от неверных в США и России. А мы, нацеливая своих бойцов против террористов, ненароком попадем и во власть. Воцарится необходимый хаос, выход из которого предложишь именно ты. – Иван победно взглянул на него.

Нельзя не признать, что Икс был несколько ошарашен открывшейся перед ним перспективой.

Иван счел полезным приободрить его:

Если ты сделаешь все, как надо, наградой тебе будет место в Совете Пяти после моего ухода с лица Земли…

Живите долго! – завопил Икс, не без основания подозревая, что подобные разговоры не что иное, как очередная проверка на лояльность, которые Члены Совета Пяти устраивают свои выдвиженцам.

Так или иначе, надеюсь, ты понимаешь, что моя рекомендация, равно, как и поддержка Иогана и Джона, которой я заручусь, гарантирует тебе пожизненное членство в Совете Пяти. А это более почетная и постоянная должность в сравнении с постом Президента России.

Икс не возражал. Он уже так далеко зашел по пути верного служения Совету Пяти, что дороги назад не было.

Вскоре Иван отпустил его, и по дороге в Москву Икс стал соображать и вычислять, с чего он начнет и кому что поручит…

Иван же позвонил верному Координатору и дал тому два задания, одно из которых решало судьбу Молоканова, другое – отправляло Координатора в страну, которую он давно любил, – в Швейцарию.

Глава 4
УМЕРЕТЬ ЗА ИДЕЮ. ЗА ПОЛГОДА ДО ОПИСЫВАЕМЫХ СОБЫТИЙ

Все собрались?

Голос председателя Горста звучал неприветливо. В коридорах Государственной думы Горста называли не иначе, как Крекер: Горст был сух и прям.

Секретарша Валентина вскочила со стула, схватила со стола список и поднесла к глазам. Она была отчаянно близорука, но Борис Горст терпеть не мог подчиненных с физическими изъянами. Поэтому Валя очков не носила, а сегодня, как назло, линзы забыла вставить.

От Горста не укрылось то, что ее руки дрожали, пока она сверялась со списком собравшихся на очередное заседание Комитета Государственной Думы по разработке национальной идеи. Горсту нравилось, когда его боялись. И еще ему нравилось, когда название Комитета, где он был председателем уже год, произносили полностью. Его смертельными врагами становились те, кто небрежно сокращал название до обидного и мелкого «Комитет по нацидее».

Валентина, – голос Горста стал еще более сухим. – Включите блокировку мобильных телефонов.

Валентина судорожно сглотнула и кивнула, не отводя напряженного взгляда от безжизненного лица председателя. Как только он направился к дверям зала заседаний, она тут же принялась щелкать кнопками спецсвязи.

Горст терпеть не мог, когда на заседаниях в карманах участников начинали звонить мобильники. И он стал первым, кто добился установки в его Комитете спецоборудования для их блокировки. Желающих протестовать не нашлось, потому что по регламенту и так полагалось трубки отключать на все время заседания.

Очередное собрание началось с взаимных приветствий, затем по предложению председателя Горста перешли к докладам.

–…народу нужно дать четко сформулированное понятие национальной идеи, – бубнил по бумажке депутат Мороз, известный кляузник, сплетник и подхалим. – Лишенный правильного представления о своей идее, народ может составить себе неверное представление о ее сути и характере…

Мороза никто не слушал, каждый уткнулся в свои записи, готовясь к собственному выступлению.

Председатель Горст довольно оглядел собравшихся, отметив про себя тот факт, что большинство составляли его бывшие коллеги по Комитету государственной безопасности. Славные были времена!

– …и это непреложный факт, что национальная идея, облеченная в легко запоминающуюся форму, – нудно продолжал Мороз, – станет краеугольным камнем внутренней и внешней политики России, изменит к лучшему моральную атмосферу в обществе…

Это каким же образом «изменит атмосферу»? – раздался чей‑то ехидный голос. – Теплее у нас станет в отношениях между людьми, между богатыми и бедными? Теплее становится, когда вовремя выплачивают зарплату бюджетникам!

И занимаются жилищно–хозяйственным комплексом! – подхватил другой голос.

А еще – не дают олигархам самостоятельно распоряжаться недрами страны, как своим огородом! – воскликнул третий.

Председатель понял, что плавный ход заседания выходит из‑под контроля. Занудное бормотание Мороза всех достало. Значит, надо использовать хитрый прием.

Я согласен с вами, друзья, – начал председатель Горст. – Я согласен с вами, – повторил Горст и выдержал паузу. – «Доколе, Каталина, будешь испытывать наше терпение»? Так, кажется, обращались в римском Сенате к тем, кто доставал коллег своим занудством и пустопорожней болтовней? Стыдно вам должно быть. Мороз!

Оскорбленный Мороз вскочил с места:

Я бы попросил в моем лице уважать всю нашу фракцию! Либерал–демократы – это вам не мальчики для битья!

По залу прокатился смешок. Под глазом депутата Мороза красовался огромный синяк – последствие посещения ночного клуба.

Начался шум, и председатель тут же прекратил его, предоставив слово Василию Никодимову – человеку тихому и незаметному, каким и полагается быть представителю науки. Но на это раз тот повел себя странно. Было заметно, что он едва сдерживается.

Если нашему председателю так нравится цитировать классику, то напомню известную фразу из Шекспира: «Прогнило что‑то в датском королевстве».

В зале мгновенно воцарилась тишина. Голос Никодимова звучал уверенно, говорил он просто и без бумажки:

По просьбе господина Горста я вошел в состав Комитета, увлеченный благородной целью: разобраться наконец‑то в том, что такое национальная идея и есть ли она вообще в России. Но вот уже год, как мы занимаемся ерундой и плодим бумаги. Над нами издевается пресса, мы превращаемся в посмешище в глазах народа. А зарплату мы, между прочим, получаем за счет налогов того же народа!

Что вы конкретно предлагаете? – напряженным голосом поинтересовался Горст.

Рыба, как известно, гниет с головы, – также просто сообщил Никодимов.

Стало так тихо, что было слышно, как за дверями Валя с мелодичным звоном раскладывает ложечки в чашки с кофе.

Для начала нам надо переизбрать председателя, – подытожил тот.

Горст побледнел. У тех, кто его хорошо знал, мурашки по коже пробежали. Но таких было меньшинство,

Это – ваше личное мнение? – вкрадчивым голосом поинтересовался Горст.

Насколько оно личное легко выяснить, – спокойно продолжал Никодимов. – Достаточно поставить вопрос на голосование.

Председатель Горст понял, что пора принимать радикальные меры…

Сема Брамшиц звезд с неба не хватал.

Бесполезное это дело – искать счастье на небесах, – любил приговаривать он, отправляя на один из своих многочисленных оффшорных счетов очередной «откат» за крупную финансовую сделку. – Надо отливать звезды из золота, и еще при собственной жизни. Я точно знаю, что на небесах ничего нет! Ничего – один вакуум.

Семен Брамшиц не был астрономом. Он был президентом сомнительного «Омма–Банка» и ворочал миллиардами. Он не занимался долгосрочными инвестициями, он терпеть не мог вложения в строительство или транспорт, он ненавидел благотворительность и инвалидов. Из всех видов финансовой деятельности Брамшиц обожал один – помогать крупным корпорациям и отдельным олигархам укрывать доходы от налогов. В этом деле он был настоящий виртуоз.

Наш Паганини, – с гордостью отзывались о нем коллеги. – Даже лучше. Тот итальяшка на одной струне играл, а наш Сема вообще без струн слабает, если «откат» будет.

При всех своих достоинствах обладал Семен Брамшиц одним недостатком: безумно обожал женский пол. При живой жене содержал пару десятков любовниц. Он. не запоминал их имена, но досконально изучил эротическую географию их дородных телес. Семен был сам мелок телом и черняв, но из множества женщин предпочитал упитанных блондинок.

Была у него еще одна маленькая страсть: он находил время и для политики, будучи членом думского Комитета по национальной идее. Его пригласил лично Борис Горст, чтобы иметь надежного связного со всеми олигархами сразу, а пронырливый Сема лучше всех подходил на эту роль.

В тот злосчастный день Сема развлекался в обществе дамы, имя которой, по своему обыкновению, не помнил. Впрочем, это вполне компенсировалось ее дивным бюстом, который своими размерами напоминал Семе колпаки на его новом лимузине «бентли» стоимостью полмиллиона долларов.

Устав от любовных утех в спальне квартиры, за которую платил Сема, оба залезли в огромную ванну, напоминавшую бассейн. Утомленный Сема пристроился на мокром плече дамы, тискал ее грудь и допрашивал с пристрастием:

– А чем ты занималась пока меня не было? Неужели не скучала по мне?

Дама хихикала и брызгалась водой. Оба были уже изрядно пьяны, поэтому и не сразу сообразили, что рядом с ванной кто‑то стоит. Дама испуганного пискнула, Сема недовольно поднял голову и увидел рядом с ванной женские ножки совершенной красоты. Чтобы разглядеть лицо, надо было поднять голову, но на это у Семы не было сил.

Сема утробно икнул:

– Ага! Так вот ты чем тут без меня занимаешься! Подружку себе завела! А ну, ты, с ногами! Живо раздевайся – и марш в воду! Я тут за все плачу!

В ответ послышался женский голос с мягким акцентом:

Я с коровами и ослами не купаюсь, пся крев! А твоя пани завела себе дружка–негра, рогач! Вот, смотри!

Сема разозлился и нашел в себе силы поднять голову. Сквозь водочный туман он все‑таки разглядел красотку с какими‑то странными, заостренными чертами лица. Она хищно улыбнулась и показала Семе здоровенный черный вибратор, от которого тянулся к розетке электрошнур.

Вам, значит, третий нужен? – нараспев поинтересовалась незнакомка. – Ну так принимайте гостя!

И с этими словами она швырнула вибратор в воду. Из ванный полетели искры, раздался жуткий треск, в котором потонули предсмертные хрипы Семы Брамшица и его последней в жизни любовницы. Дернувшись пару–тройку раз, Сема замер, скрючившись, но даже в смертный миг не выпустив из рук пухлую женскую грудь.

Заседание думского Комитета по национальной идее закончилось тем, что договорились в следующий раз обсудить вероятные кандидатуры на пост нового председателя Комитета, а затем и проголосовать.

Члены Комитета расходились, стараясь не смотреть в сторону председателя Горста, который даже не встал, чтобы попрощаться с ними.

Разрешите?

Горст поднял голову. Меньше всего ему хотелось сейчас говорить с кем‑либо. Но без этого человека не разрешить проблему.

Никита Разумнов – помощник председателя Комитета по должности и самое его доверенное лицо по жизни. Никита Разумнов был из тех людей, которые долго ищут себе хозяина, а найдя такового, становятся до гробовой доски его самым верным псом и советчиком.

В анкетах Никита писал, что имеет три высших образования, что было правдой лишь отчасти. Он действительно поступал в финансовую академию, юридический университет и даже на психологический факультет МГУ Но уходил уже со второго или третьего курса, поняв, что все постиг и больше ему здесь делать нечего. К дипломам он испытывал презрение, полагая, что главное достоинство человека – голова и то, что в ней.

Никита Разумнов сам пришел к председателю Горсту, прознав о существовании Комитета по национальной идее. Его сердце учащенно забилось в предвкушении невероятных перспектив. Он оказался прав: председателю, который, кроме КГБ, нигде раньше не работал, нужен был тот, кто знает все. Таким образом Горст избавлялся от необходимости посвящать в свои дела массу народа.

Никита, со своей стороны, добился главного: сделал так, что председатель без него и шагу ступить не мог.

Заходи, Никита.

Председатель Горст встал и принялся расхаживать по кабинету.

Никита присел на уголке стола. Никита был человеком внешне непримечательным: маленького роста, волосы какие‑то пегие, вздернутый нос. Но его глаза, в которых постоянно мелькали искорки, выдавали в нем человека невероятных умственных способностей, все хватающего на лету.

Слышал, Никита, что со мной произошло? – Горст остановился, стоя спиной к Никите и глядя в окно. – Скинуть меня собираются. Как памятник Дзержинскому. С той лишь разницей, что на месте памятника Феликсу Эдмундовича до сих пор пустое место, а мое место пустовать не будет.

Так ведь любая проблема решаема, председатель, – осторожно начал Никита.

Он называл Горста просто «председатель», но всегда на вы. Странная форма общения, которая говорила о взаимном уважении и доверии.

Думаю, ничто не сможет помешать вашим планам, – добавил он.

Какие такие мои планы ты имеешь в виду? – насторожился председатель.

Никита тонко улыбнулся.

Я давно понял, что вы, председатель, – амбициозный человек. Грядут смутные времена. Страна на пороге грандиозных социальных битв. Брат пойдет на брата, И была сеча велика, как выразился бы летописец Нестор. Так почему бы в такой ситуации не позаботиться о том, чтобы разработать национальную идею не для НАРОДА, а под СЕБЯ?

С огнем играешь, Никита! – Горст бросил на Никиту пронзительный взгляд, – Знаешь, что бывает за такие слова?

Вы лучше знаете, – мирно улыбнулся Никита, – Вы в таком ведомстве служили, что у меня постоянно дрожь в коленках. Поэтому я с вами, а не с теми, кто считает, что страну можно наладить, если каждый день по телевизору нам будет давать советы Новодворская и прочая гнилая компания либералов– отщепенцев.

То есть …

Вам, председатель, прямой путь – стать во главе России. Это должен быть человек не самый известный, но опытный и жесткий, – глядя прямо в глаза, ответил помощник.

Не отрывая взгляда от Москвы за окном, Горст напряженным голосом произнес:

Кандидатов на спасение России полно…

Никита – страстный бильярдист – понял, что от четырех бортов угодил прямо в лузу. Теперь надо было раскидать по лузам оставшиеся шары.

Мы живем в такое время, когда национальную идею не народ рождает на полях сражений, а создают аналитики в душных кабинетах. Идею нужно сделать. И тот, кто догадается, как это претворить в жизнь, кто станет ее отцом – тот и возглавит страну. – С пафосом подытожил Никита.

– Но ведь это – грандиозное предприятие! – задохнулся от нахлынувших вдруг мыслей Горст. – Сотни миллиардов долларов! Сотни миллионов людей! И ты наивно полагаешь, что это удастся нам двоим?

Никита скова улыбнулся.

История знает немало таких примеров. В горячке буден вы о них просто забыли. Не думайте о деньгах. Деньги сами о вас подумают, как только вы заявите о себе. Пообещайте олигархам вместо правительства создать финансовый совет – и тогда они вам сами все отдадут. Но без идеи, все это – ничто. Русская национальная идея решит все.

Но ведь я‑то, по происхождению, немец…

Никита даже зажмурился от удовольствия.

Немец – это именно то, что сейчас нужно России! Порядок, нормированное распределение, освоение жизненного пространства. Гитлеру для этого пришлось воевать с соседями, а нам не придется. Провозгласите главной целью России новое освоение Сибири – вот вам и новое жизненное пространство! И вообще, вспомните историю!