Текст книги "Тень Бешеного"

Автор книги: Виктор Доценко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 22 страниц)

Никто из строителей так и не понял, что же произошло. Словно молния мелькнула в воздухе. Прошла буквально секунда, и в центре круга было пусто. Работяги обменивались недоуменными взглядами. Вдруг тишину парка прорезал резкий хрип. Строители разом обернулись и увидели, как один из их товарищей, тот самый таджик, стоял, раскачиваясь, схватившись руками за горло и глядя на приятелей остекленевшим взглядом.

Между его пальцами струилась кровь, которой становилось все больше. Кровь залила восточный халат. Таджику было трудно дышать. Он со свистом вдохнул. Это был его последний глоток воздуха. Руки бессильно опустились, и окружающие с ужасом увидели на месте кадыка глубокую дырку с рваными краями.

Вероятно, раньше они такого не видели, потому что шарахнулись в стороны. Таджик безмолвно протянул к ним руки, словно прося о помощи. Но никто к нему не бросился. Из дырки в горле хлестал настоящий поток крови.

Несчастный таджик резко крутнулся на месте, и кровь брызнула во все стороны, заливая одежду тех, кто стоял ближе.

Строители с проклятиями отпрыгивали. Таджик рухнул на землю, покрытую первой опавшей листвой. Он дергался на земле, сучил ногами и выгибал тощее тело, пока окончательно не затих, уставившись в небо стеклянными глазами и высоко задрав бороденку.

Первым пришел в себя тот, кто был старше всех по возрасту и, вероятно, по должности. Возможно, он был бригадиром, о чем говорил его начальственный голос.

– А ну, живо в цепь! – заорал он. – Поймаем рыжую блядь! Кожу с нее сдерем!

Его голос моментально привел в чувство остальных мужиков. Подбадривая себя громкими криками, они ринулись в сторону кустов, туда, где раскачивались ветки, за которыми скрылась Джулия.

Уроки Савелия не прошли даром. Все вышло так стремительно, что, лишь удалившись от компании насильников, Джулия сообразила, что еще сжимает в руках окровавленную плоть дурака таджика, который так беспечно позволил вырвать свой кадык. Джулия с омерзением швырнула теплый кусочек человечины в кусты.

Строители опомнились быстро, к тому же их было много. Они отлично знали, что в это позднее время парк принадлежит им. Поэтому мужики без всякой опаски растянулись в цепь и обшаривали кустарник.

Джулию обложили, как лесную зверюшку. Что в такой ситуации сделал бы Савелий? Вероятно, то, чего противник меньше всего ожидает.

Джулия остановилась, прислушалась. Толстый ствол старой липы служил для нее надежным укрытием, но только на время. Она слышала звук разъяренных голосов и треск раздвигаемых веток. Шум и треск стремительно приближались.

Строители сейчас уже не думали о том, как побыстрее расстегнуть молнию на ее джинсах. Похоть отошла на второе место – сейчас они жаждали ее крови.

Подождав, пока голоса приблизятся на расстояние нескольких метров, Джулия метнулась им навстречу.

Преследователи явно не ожидали такого маневра. Они шли редкой цепью, громко переговариваясь, потому что в сумерках едва различали друг друга.

Джулия прокляла себя за то, что так ярко оделась. И еще ее яркий красный шарфик… Она захотела его снять, свернуть и засунуть в карман, но шарфика на шее не оказалось. Вероятно, потеряла на перекрестке.

Прямо перед Джулией из кустов вынырнул крупный кудрявый парень. Заметив женщину, он радостно осклабился и раскрыл рот, чтобы позвать остальных. Его прямотаки распирало от гордости, что именно он нашел «стремную девку».

Но парень не успел произнести ни слова. Нога Джулии на время превратилась в бетонную балку и с силой врезалась в парня чуть пониже пряжки на ремне его штанов. Парень выпучил глаза так, что они почти выскочили из орбит. Громко икнув, он согнулся пополам. В тот момент, когда его голова опускалась, правая рука Джулии, крепко сжимавшая подобранный на земле сук, разогнулась. Острый сук вошел точно в левый глаз кудрявого, пробив роговицу, добравшись до зрительного нерва и войдя точно в основание головного мозга.

Раздался чмокающий звук, словно путник вытаскивал ногу из болота. Это лопнула роговая оболочка, и содержимое глаза вытекло наружу.

Кудрявый умер не сразу. Он еще постоял какое‑то мгновение в согбенной позе, схватившись за разбитые в лепешку яички. Затем беззвучно упал, уткнувшись головой в землю, да так и остался лежать.

Наблюдая смерть кудрявого, Джулия слегка отвлеклась. И не заметила, как слева на нее бросилась широкая тень.

Это оказался невысокого роста, но очень крепкий мужчина, на каждом шагу изрыгавший потоки мата.

Врезавшись в Джулию, он обхватил ее руками, дыша ей в лицо застарелым перегаром, чесноком и салом. Джулия попыталась вывернуться из его объятий. Оба не удержались на ногах и рухнули наземь.

Рядом в небольшой низине протекал безымянный ручей, настолько мелкий, что в нем, если бы захотела, не смогла бы утопиться даже белка. Джулия и ее противник скатились по склону прямо в ручей.

И на этот раз судьба улыбнулась Джулии. Она оказалась сверху, а крепенький противник лежал спиной в ручье. Он продолжал крепко сжимать Джулию, при этом не переставая громко, с малороссийским акцентом звать своих товарищей.

Меньше всего Джулии хотелось погибнуть именно здесь. Изо всех сил пытаясь вырваться из цепких объятий мужика, она отчаянно шарила руками по сторонам, пытаясь во что‑нибудь упереться. Рука нащупала круглый булыжник. Джулии не сразу удалось его ухватить. Булыжник был мокрый, покрыт слизью и выскакивал из ладони.

Но когда он оказался у нее в руке, Джулия без промедления подняла его высоко над собой и обрушила на голову своего цепкого противника.

Удар пришелся тому посредине лба. Мужик действительно оказался на диво крепенький. Он даже издал недоуменный крик, словно обиделся. Джулия тут же нанесла ему еще один удар, потом еще и еще.

Череп противника никак не поддавался, но зато Джулия сумела хотя бы оглушить этого настырного типа.

Наконец тот ослабил объятия. Джулия немедленно воспользовалась этим: бросив булыжник, она сдавила насильнику горло и погрузила его в холодную воду.

Дно ручейка оказалось илистым, и голова вошла в мягкое дно. На поверхности оставался лишь широко раскрытый рот, в который хлынула темная вода.

Джулия удерживала отчаянно трепыхавшегося противника за горло, не давая ему поднять голову. Мужик бился под ней, вода заливала его глотку, булькала в ней. Иногда ему на мгновение удавалось приподняться, и тогда Джулия могла рассмотреть его безумно расширившиеся глаза.

Мужик не был готов умереть именно сегодня. Но после того как Джулия еще раз оглушила его ударом булыжника по голове, он затих и остался лежать в воде, широко раскинув руки, омываемый медленным течением. Его труп перегородил узкое русло ручейка, образовав что‑то вроде запруды, и уровень воды поднялся.

Джулия со злостью похлопала мужика по лбу и устало поднялась на ноги. Она сама вымокла до нитки в процессе борьбы. Сейчас ее била дрожь, и больше, чем насильников, молодая женщина опасалась подхватить воспаление легких.

Выбравшись из низины, Джулия с трудом разглядела в темноте что‑то похожее на тропинку. Выбирать было не из чего. Дрожа от холода, Джулия двинулась по тропинке, надеясь только на везение. Поначалу казалось, что удача сопутствует ей. Метров через пятьдесят она вышла на асфальтовую дорожку, вьющуюся между белеющими в темноте березками.

Джулия обрадовалась и смело ступила на дорожку, надеясь вскоре выбраться на главную аллею парка.

Но на этот раз ей отчаянно не везло. Раздался какой‑то странный, угрожающий шум. Что‑то неприятное резало слух. Она остановилась и замерла.

Собачий лай. Лай приближался. Помимо лая, все отчетливее были слышны голоса множества разозленных мужчин.

Гораздо позже, когда прошло время, Джулия узнала, что кто‑то из работяг обнаружил на ветках бузины ее красный шарфик. Он и притащил его бригадиру, не зная, как поступить с находкой.

Бригадир оказался толковым малым. Он тут же отрядил пару ребят обратно на стройку, за сторожем, который охранял стройплощадку вместе с парой злых легавых псов. Сторож был охотником и удачно совмещал работу и увлечение. Собаки служили ему и на охоте, и на работе.

Узнав о просьбе бригадира, сторож не отказал в помощи. К тому же он и сам был рад возможности проверить собачек в деле. На охоту ему давненько не удавалось выезжать, и его собачки начали скучать.

Легавым сунули под нос шарфик Джулии. Собаки немного посуетились, затем взяли след. Сторож едва удерживал возбужденных собак на поводках.

Строители мчались следом, успевая на ходу льстиво восхищаться умом и сообразительностью своего бригадира.

Джулия поняла, что у нее нет другого выбора – только бежать. И со всех ног она помчалась по дорожке, стараясь не задеть едва видные в темноте деревья и не свалиться на обочину.

Лай стремительно приближался. Все отчетливее слышались яростные крики работяг. Джулия уже разбирала отдельные голоса. Мужики на ходу решали, как поступят с «этой стервой». К преследователям присоединился еще кто‑то. Захлебывающийся голос поведал им на бегу о печальной судьбе кудрявого и его коротенького приятеля.

Преследователи буквально взвыли, и их ярость удесятерилась. Джулия не сомневалась, что они уже определили, что с ней сделают. Она также понимала, что против такой толпы абсолютно бессильна. Оставалось надеяться на ноги и на случай. Если бы не эти проклятые собаки!

Джулия услышала за спиной взрыв восторженных воплей. Судя по всему преследователи ее заметили. Из всех голосов выделился резкий голос бригадира, приказавшего спустить собак с поводков. Она поняла, что развязка приближается, и сделала отчаянный рывок вперед.

К тому же где‑то справа замелькали огни, раздался грохот, словно танковая колонна шла в атаку. Не разбирая дороги, Джулия устремилась на спасительный, как ей показалось, звук.

Ветви деревьев хлестали ее по лицу, ноги цеплялись за корни деревьев, лицо облепила паутина. Рывок, еще один отчаянный рывок – Джулия буквально вывалилась на довольно широкую аллею с асфальтовым покрытием.

И тут же едва не погибла, чуть не угодив под колеса колонны мотоциклов, двигавшейся в полной темноте с включенными фарами. Громко орал невидимый динамик, выдавая в эфир что‑то роково–металлическое.

Оглушенная светом и грохотом, Джулия застыла на месте, инстинктивно закрыв глаза, ослепленная и оглушенная. Грохот постепенно стих, и в навалившейся на Джулию тишине был слышен лишь приближающийся лай собак. Она опустила руки и попыталась рассмотреть, с кем имеет дело.

Их было человек сорок, затянутых в кожаные доспехи байкеров, на огромных черных мотоциклах.

В лучах фар сверкали шлемы, очки–консервы, хромированное покрытие рулей, вилок и спиц. В давящей тишине байкеры молча смотрели на рыжеволосую молодую женщину, одиноко застывшую перед ними. Минуту назад они бы просто раздавили ее, даже не заметив.

Напряжение разрядил спокойный голос, произнесший:

– Ха! Да это же Юлька! Какими судьбами тебя сюда занесло?

Голос показался Джулии знакомым.

– Эй, братва, кто помнит Юльку? Ну, мы еще в прошлом сезоне изрядно вместе с ней почудили!

Раздались одобрительные голоса. Судя по всему, Джулию узнали, но ей от этого не стало легче. Ее бил озноб, а в уши врезался лай.

А вот и собаки. Они возникли у нее за спиной, как призраки. Юлия инстинктивно бросилась вперед и попыталась затеряться среди мотоциклов. Собаки сунулись было за ней, но сообразительные байкеры живо разобрались, что к чему.

– Собачек испугалась? – К Джулии наклонился здоровый байкер с толстой серебряной серьгой в ухе. – Так мы их сейчас враз уделаем! Говно вопрос!

Байкер привстал на сиденье мотоцикла, чтобы сдернуть с пояса тяжелую мотоциклетную цепь. Отведя руку, он с оттягом нанес удар между ушами ближайшего к нему пса, отчаянно пытавшегося добраться до Джулии. Несчастное животное пронзительно взвизгнуло и отпрыгнуло в сторону, ударившись о мотоцикл. Сидевший на нем байкер выругался, поднял ногу в сапоге с кованой подметкой и опустил ее на собачий хребет. Предсмертный визг животного был ужасен. Пес бился на асфальте между мотоциклами, байкеры радостно ржали, наблюдая за ним.

Второй пес отважно бросился на помощь другу. Но был подхвачен за ошейник и поднят вверх лапой какого‑то совсем уж звероподобного байкера. Огромный детина выхватил длинный нож. Широкое лезвие блеснуло в свете фар.

– Не надо, прошу вас! – закричала вдруг Джулия, желая спасти хотя бы одну собаку, которая виновата лишь в том, что отлично служит своему хозяину.

– Как скажешь, красотка! – невозмутимо отозвался верзила, небрежно откинул собаку в заросли кустов и сунул нож за пояс.

Собака обиженно взвизгнула, вскочила на ноги и тут же устремилась на зов испуганного хозяина, рыдавшего от горя из‑за погибшего любимца.

Оказалось, что компания преследователей уже при–близилась к байкерам почти вплотную. Судя по угрожающему виду строителей, они не намеревались просто так покинуть поле боя.

– Короче, братва! – громко произнес бригадир, сделав шаг вперед. – Отдавайте нам бабу и валите отсюда подобру–поздорову. А то мы со всех окрестных строек народ приведем.

В ответ раздались радостное жеребячье ржание, и оскорбительный свист. Байкеры хохотали, вытирая слезы бородами. Девчонки, пристроившиеся за их спинами, звонко хихикали, разделяя всеобщее веселье.

Тот же знакомый Джулии голос рассудительно произнес:

– Ступай себе назад, мужик. У тебя поди бетон застыл. Завтра придется отбойными молотками снимать.

– Да я тебе сейчас сам башку сниму! – заорал бригадир, мужик по виду суровый и крутой. – Выходи на свет, подлюга!

Так мог сказать только тот, кто незнаком с байкерской тактикой в драке. Чья‑то сильная рука затащила Джулию на сиденье мотоцикла. Тот же голос весело предложил держаться покрепче. Повинуясь невидимому сигналу, двигатели мотоциклов разом взревели. И колонна из походной моментально превратилась в боевую. Ни секунды не раздумывая, байкеры двинули машины на преследователей Джулии.

Те явно не ожидали такого маневра и смешались. Этого момента замешательства было достаточно, чтобы мотоциклы рассекли группу строителей. Теперь каждый из них оказался окружен байкерами.

Это была не драка. Это было просто избиение. Строителей молотили ногами, кулаками, шлемами, цепями. Кому‑то достался удар ножом, кого‑то переехали на полном ходу, оставив за собой хрипло плюхающееся кровью тело. Мимо Джулии с воем промчался парень в синей рабочей куртке, прикрывая голову руками. У него были выбиты почти все зубы.

Впереди отчаянно дрался бригадир строителей. У него из бока торчал ребристый металл заточенного арматурного прута, но крепкий мужик отчаянно сопротивлялся, пока не свалился наземь, не выдержав удара кастетом в висок. Из головы хлынула кровь, и на асфальте образовалась липкая лужа, в которой покоился непутевый бригадир.

Джулия осмотрелась, в свете фар тут и там валялись тела. Кто‑то стонал и пытался встать, но большинство лежали на земле неподвижно.

– Славно отделали, – удовлетворенно произнес все тот же до боли знакомый голос. – А теперь сваливаем отсюда, братва! По коням!

Второй раз повторять не пришлось. Было заметно, что в байкерской толпе обладателя голоса уважают и слушаются.

– Подвезите меня до такси, – слабым голосом попросила Джулия.

Парень, сидевший впереди, обернулся. Широко улыбнувшись, он произнес:

– Да ты и впрямь меня не узнала! Я Арамис. Ну, помнишь, прошлый год, машины разбитые, концерт за городом?

Джулия вспомнила. Но слишком устала, чтобы радоваться.

Арамис потрогал ее курточку и нахмурился.

– Э–э-э, да ты мокрая совсем…

Он встал, снял с себя кожаную «косуху» и заставил Джулию надеть ее. Тяжелая куртка оказалась на удивление теплой.

– Значит, так, – размышлял вслух Арамис, натягивая перчатки. – Сейчас едем в наш клуб. Там ты обсохнешь, а мы выпьем. Потом у нас есть одно дельце любопытное. Хочешь – присоединяйся. Спорим, ты такого никогда не видела?

Джулии хотелось только одного – покоя. Она просто кинула рыжей копной волос. Арамис прыгнул на мотоцикл и завел двигатель. Джулия крепче прижалась к широкой байкерской спине, и мотоцикл сорвался с места.

Приключения продолжались…

Байкерский клуб «Дыра в асфальте» располагался в уютном местечке между Третьей кольцевой дорогой и железнодорожными путями. До ближайшего жилого дома было несколько сотен метров. Поэтому никто из разгневанных жильцов не смог бы пожаловаться на нарушение тишины, чтобы под этим предлогом клуб закрыть.

Когда колонна байкеров свернула направо, уйдя с Третьего кольца и оказалась у входа в «Дыру», Джулия была буквально оглушена. Пока она слезала с мотоцикла, а затем шла по направлению ко входу, она увидела немало интересного.

У входа в одноэтажный огромный дом выстроились в несколько рядов сотни разнообразных мотоциклов, начиная от грубых отечественных «Уралов» и заканчивая японским чудом техники – шестицилиндровым «Хонда – Голд Уинг». Рядом шатались сотни байкеров в разной степени подпития. Кое‑кто уже валялся на земле в собственной рвоте, но большинство еще держались на ногах и продолжали регулярно прикладываться к большим пластмассовым стаканам.

В стаканах, как позже узнала Джулия, находилась смесь пива, водки и рома – коктейль, именуемый в байкерской среде гордым именем «Пик Коммунизма».

Уже достигшие «пика» громко матерились и выясняли отношения. Тут и там вспыхивали драки, которые умело гасились охраной заведения. Охраной были те же самые байкеры, но трезвые.

От мангалов несло жареным мясом. В воздухе витали аромат марихуаны и вонь выхлопных газов. Постоянно кто‑то подъезжал и отъезжал, из‑за чего вся округа была затянута легкой дымкой. Непривычная к такой атмосфере, Джулия зашлась кашлем.

Арамис не понял причины кашля и сочувственно произнес:

– Простудилась, бедная? Ничего, сейчас тебя в момент на ноги поставят! Эй, Сорока!

На голос Арамиса тут же отозвалась тоненькая хло–потливая девушка. Она буквально подлетела к нему и громко заверещала, действительно полностью оправдывая свое прозвище:

– Слышала, слышала! Ну и махаловка там у вас была! А чего это вы со строителями сцепились? Кирпичи не поделили? – Она звонко рассмеялась.

Арамис важно ткнул пальцем в сторону Джулии.

– Вот из‑за нее. Те ублюдки хотели ее «на хор» поставить.

– Бедняжка! Бедняжка! – застрекотала Сорока. – Ну, тебе и досталось!

Тут она заметила, что Джулия дрожит всем телом, и выражение лица Сороки поменялось. Она схватила Джулию за руку и повлекла в сторону распахнутых дверей клуба.

Арамис попытался что‑то сказать, но Сорока досадливо отмахнулась.

– Да знаю я, что делать! Мне не впервой людей в чувство приводить!

Она потащила Джулию сквозь плотную орущую и танцующую толпы и втолкнула в маленькую комнатку.

– Раздевайся! – крикнула Сорока, а сама принялась копаться в стенном шкафу, извлекая из него одежду и бросая на стол. – Думаю, тебе это подойдет. А свои шмотки можешь оставить здесь, если не жалко. Их почистят, и они пригодятся другому бедолаге, кто окажется в таком же трудном положении, как ты.

Джулия согласилась, что это разумно. Она взяла вещи, но Сорока, маленькая остроглазая девчонка, уже звенела ключами, открывая еще одну комнатку, с ду– щем и полотенцем.

– Мойся, приводи себя в порядок. Я забегу минут через пятнадцать.

И Сорока упорхнула, словно ее и не было.

Джулия разделась и с удовольствием подставила тело под горячие струи воды. Смывая напряжение после минувшего происшествия, она старалась не задумываться над тем, зачем оказалась в этом странном месте и что с нею будет дальше. В любом случае она среди людей, немного похожих на друзей, хотя, конечно, внешне они выглядят пострашнее тех мерзких строителей из парка.

Как и обещала, Сорока влетела к Джулии через пятнадцать минут. В руках она держала добытый неизвестно где фен.

– Сушись, сестренка! – привычно затрещала девчонка. – Вот тебе фен. А у тебя красивые волосы! Настоящие? – спросила она и сама же ответила: – Самые что ни есть настоящие!

Минут через десять Джулия окончательно пришла в себя. Вещи, предложенные Сорокой – джинсы, полосатый свитерок и теплая коротенькая курточка, – оказались почти впору. Свои, купленные в дорогом нью–йоркском магазине «Блумингдейл», Джулия без сожаления оставила для того, кому «придется еще хуже», чем ей.

Вместе с без умолку что‑то верещавшей Сорокой Джулия вышла в зал. В клубе царил полный угар.

Там не было свободного места. Все пространство было забито огромными мужиками в кожаных куртках и байкерскими подружками, наряженными в яркие тряпки. На возвышениях извивались стриптизерши, обвиваясь вокруг блестящих шестов. Они снимали с себя отдельные предметы туалета и швыряли в разогретую водкой и пивом визжащую толпу.

На Джулию обрушилась волна звука. Она не разбиралась в тяжелой металлической музыке, и поэтому ей ничего не сказало название группы, которое ей выкрикнула на ухо неутомимая Сорока: «Антракс». Но уши заложило так, что Джулия даже испугалась, что оглохнет навсегда.

Она бывала в американских барах для дальнобойщиков и рокеров. Везде одно и то же, в любой стране байкеры похожи, как члены одного клана, и по одежде, и по привычкам.

Интерьер заведения «Дыра в асфальте» напоминал склад автозапчастей после взрыва мощной бомбы. На стенах висели половинки мотоциклов, двигатели, колеса, вилки, цветастые флаги американских конфедератов и еще черт знает что, названия чего Джулия не знала.

Пара взмыленных барменов за стойкой не успевала обслуживать толпу разгоряченных клиентов. Публика орала и требовала поторопиться, ссылаясь на то, что в глотке пересохло. Кто‑то танцевал посередине зала. Впрочем, танцем это едва ли можно было на– звать. Просто огромные туши с пивными животами переваливались из стороны в сторону, не выпуская кружек с пивом из рук и периодически отхлебывая из – их с громким шумом.

Не стесняясь окружающих, желающие трахались по всем углам, как кошки. Просто из толпы выхватывалась приглянувшаяся девица и уволакивалась в уголок. Все совершалось по общему согласию, С большой охотой и ко взаимному удовольствию.

На сношающихся никто не обращал внимания, если только парочка не выбирала для своих половых игр бильярдный стол. В таком случае их прогоняли с громким криком.

Бильярд считался у байкеров делом святым, и стол даже ради половых утех поганить не следовало. Из толпы вынырнул Арамис и направился к Джулии. Та только было собралась поблагодарить за счастливое избавление, как Арамис произнес:

– Мы тут с ребятами намылились одно дельце про–вернуть. Желаешь – присоединяйся к нам. А нет – оставайся здесь и приходи в себя.

Джулию мало интересовало, что за «дельце» наклюнулось у этих страшноватых на вид ребят. В любом случае с ними безопаснее, чем одной в неприветливой Москве.

– Я поеду с вами, – решительно заявила Д жулия. – Может быть, окажусь полезной.

Арамис окинул ее недоверчивым взглядом, затем задумался и произнес:

– Может, и сгодишься, – и добавил совсем уверено. – Я даже уверен, что сгодишься.

Джулия поняла, что в отношении ее у Арамиса созрел некий план. Что ж, посмотрим, что задумали эти занятные парни.

– Для начала, – осторожно растолковывал Арамис Джулии свой план, – нам надо устроить небольшой шум. Пусть на шум соберется побольше ментов. А мы тем временем займемся главным. Вот увидишь, сестренка, будет весело. Фейерверк такой будет, как на Рождество!

Джулия вспомнила, какой был фейерверк на последнее Рождество в Нью–Йорке, и поежилась. Если обещанный Арамисом фейерверк составит лишь одну сотую долю оттого, что она наблюдала в Америке, то и этого будет достаточно, чтобы назавтра об этом писали все газеты.

У выхода Арамиса уже поджидала сплоченная компания единомышленников, таких же, как он, отвязных байкеров. Все были настроены по–боевому.

Арамис возглавил колонну на своем мотоцикле. За его спиной устроилась Джулия. Она решила, что в такой ситуации самое безопасное место – за спиной этого крепкого парня, слово которого что‑то значило среди этой разношерстной толпы.

Небольшая колона вырвалась на Третье кольцо и проехала километра полтора.

Арамис свернул налево, колонна последовала за ним. Остановились в темноте, лишь вдалеке мелькали огоньки круглосуточного магазина.

– Слезаем и вперед! – тихо скомандовал Арамис.

Его «братья по колесу» послушно покинули сиденья байков и тесной группой двинулись в темноту. У мотоциклов, видно, для охраны остались двое.

Джулия шла рядом с Арамисом. Странно, она совсем не боялась.

Через минуту они приблизились к охраняемой стоянке шикарных автомобилей. Крыши дорогих авто поблескивали под огнем фонарей, освещавших вход в шикарное казино. Напротив входа в казино высилась бетонная статуя громадного носорога, угрожающе склонившего рог едва ли не до земли.

– Ну, братва, поехали, – так же тихо произнес Арамис.

Из рук в руки по группе передавались бутылки с жидкостью. Одну из них Джулия хорошо рассмотрела. В бутылке находились масло и бензин, из горлышка торчала тряпка.

«Обычный вид «коктейля Молотова»», – подумала Джулия.

В группе защелкали зажигалки, тряпки затлели и вспыхнули.

– Давай! – крикнул Арамис и первый бросил бутылку в сторону парковки.

Переворачиваясь в воздухе и рассыпая искры, бутылка пролетела метров пятнадцать и упала на крышу длинного серого лимузина. Бутылка со звоном разбилась, и огненный поток разлился по крыше несусветно дорогой тачки.

В воздухе обозначились огненные траектории от других бутылок. Как маленькие метеориты, они падали на машины, разбивались и поджигали все вокруг.

Уже пылали три машины и занимались еще две. От их огня постепенно разгорались соседние автомашины, и вскоре вся автостоянка превратилась в одно огромное пылающее озеро.

Джулия, как зачарованная, смотрела на праздник огня.

– Это и есть твой фейерверк? – спросила она Арамиса.

– Тот рассмеялся:

– Нет, это так… цветочки. Главное – впереди. – И громко приказал: – Кончай глазеть, братва! Валим отсюда, пока не замели!

Обратный путь до мотоциклов проделали в два раза быстрее. Байкерам не терпелось побыстрее умчатьея и не получить в спину пулю от разъяренных охранников. Их громкие вопли уже доносились со стороны парковки.

Над домами занималось яркое зарево, в окнах соседних зданий вспыхивал свет. Где‑то вдалеке взвыли сирены машин дорожно–постовой службы.

– Очухались, менты сонные! – радостно крикнул кто‑то.

– Все идет по плану, – удовлетворенно подытожил Арамис. И деловито приказал: – Айда дальше!

Следующей остановкой оказался угол площади неподалеку от станции метро. Здесь в огромных металлических клетках хранилось большое количество арбузов и дынь. Рядом с клетками на деревянных ящиках в ленивых позах раскинулись представители южных республик. Они громко перекрикивались гортанными голосами, привычно щелкали неизменные семечки и громко плевали под ноги прохожим. Торговля шла плохо в этот поздний час, и южане находились в полудремотном состоянии.

Из состояния сонной комы их вывел грохот целого взвода мотоциклов, на большой скорости влетевших на площадь. Не останавливаясь, словно по заранее обговоренному плану, мотоциклы проследовали прямо к арбузным клеткам.

Южане, носом чующие любую беду, повскакали на ноги. Кое‑кто не успел подняться, и его вместе с ящиком сбили мотоциклисты, даже не подумавшие снижать скорость.

Спешившись, байкеры накинулись на южан. Джулия осталась сидеть на мотоцикле, так же как и еще несколько девчонок, среди которых оказалась и шустрая Сорока.

Силы были примерно равны. Но байкеры разделились на две группы. Несколько человек очертя голову кинулись в драку с продавцами. Другие подбежали к стоявшему неподалеку грузовику, вытащили из кузова металлические тросы и теперь цепляли крюками клетки с арбузами.

Продавцы и байкеры сцепились всерьез. С той и с другой стороны уже были легкие порезы от ножей, кому-то вышибли зубы, кому‑то надорвали ухо. Озверев, байкеры сняли с поясов мотоциклетные цепи и принялись охаживать ими продавцов по черным головам. Площадь наполнилась воплями на разных языках, щедро перемежаемыми русским матом, понятным всем.

К этому времени байкеры управились с тросами, попутно надавав по морде тем продавцам, кто пытался крюки отцепить.

Один из них вытащил нож. Но парня оттолкнули в глубь клетки. Он свалился спиной на горку арбузов, неловко повернулся, и его собственный нож, крепко зажатый в руке, прорезал его живот от груди до пупка. Арбузы перемешались с человеческими внутренностями.

Продавец стоял на коленях, выпучив глаза. Судорожными движениями он подбирал с деревянного подцона кишки, облепленные грязью, и запихивал их обратно в живот, пока не свалился и не затих, потеряв почти всю кровь.

Грузовик, управляемый одним из байкеров, рванул с места под восторженные крики байкеров и горестные вопли продавцов. Клетки дрогнули, но не подались с первого раза. Со второй попытки удалось свалить одну клетку, а после третьей завалились и все остальные.

Арбузы раскатились по площади. Грузовик крутился на одном месте, превращая арбузы в красно–зеленую кашу, забрызгивая байкеров и мотоциклы.

Джулия и не заметила, как мотоцикл, на котором она сидела, сорвался с места. Оказывается, все байкеры уже расселись по своим байкам и теперь спешно уносили ноги, оставив после себя картину полного разорения.

Мотоциклисты мчались по темным улицам, не включая фар, повинуясь лишь им одним известным знакам. Им предстояло уйти от преследования, которое наверняка уже началось. После того что они натворили на площади у станции метро, едва ли от них так просто отстанут.

«Если Арамис хотел устроить отвлекающий маневр, то это ему с блеском удалось», – подумала Джулия, крепче прижимаясь к спине байкера, когда тот уж очень круто закладывал мотоцикл на поворотах.

Что касается грузовика, то ясен день, он заранее был туда поставлен кем‑то, кто помогал байкерам в проведении этого «арбузного рейда». Тот же человек и крюки с тросами оставил в кузове. Или это сами байкеры все подготовили?

«Едва ли…», – подумала Джулия.

Вероятнее всего, кто‑то более разбирающийся в стратегии разработал план, а байкерам доверил его тактическое исполнение.

Джулию поджидало еще одно испытание, к которому она была явно не готова.

На одном из поворотов байкеры должны были пересечь перекресток и уйти дальше. Но тут, как назло, из ворот работающей даже ночью стройки вывалился большегрузный «КамАЗ». Грузовик был забит листами кровельного железа, которые не уместились в кузове и сейчас торчали сзади на добрых полтора метра.

На повороте водитель «КамАЗа» резко дернул, и его тяжелая машина вильнула. Именно в этот момент один из байкеров пытался обойти его сзади. Листы жести, как бритвой, срезали голову байкеру и его подружке, сидевшей за его спиной. Все это произошло мгновенно. Никто и глазом не успел моргнуть.