Текст книги "Гений Медицины. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Виктор Молотов

Соавторы: Игорь Алмазов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 16 страниц)

– Что-то с клапаном… тромботические осложнения? – почесал голову Хромов. – Нет, что-то другое. Инфекционный эндокардит!

– В точку, – кивнул я. – Воспаление соединительнотканной оболочки сердца. Изначально предрасполагающим фактором и являлось протезирование клапана. А пусковым стала или болезнь, или снижение иммунитета.

Довольно опасное заболевание, если его вовремя не поймать. И вот случай, замаскировалось под повреждение печени.

– Значит, пациента надо направить в инфекционное отделение? – уточнил Хромов.

– Нет, в терапию, – ответил я. – Это заболевание считается терапевтическим. Если я сочту нужным, то приглашу ему кардиолога.

– Спасибо большое, Константин Алексеевич, – выдохнул Хромов. – Я что-то вообще растерялся с этим случаем.

– Обращайтесь, – кивнул я.

Вернулся в ординаторскую и отправил Чехова спать. Хватит на сегодня тренировок, как-никак он пациент, и режим никто не отменял. Попугай снова укрылся вместе с крысом, а я занялся текущими дежурными делами.

Принял пациента с эндокардитом, которого сам и направил с приёмного, дал распоряжения по поводу назначений, определил в палату. Затем обошёл нескольких пациентов, нуждающихся в осмотрах.

В общем, с головой окунулся в работу.

* * *

Сегодня Семён Михайлович получил официальное извещение о комиссии конкурса на звание лучшей клиники города. Конкурс этот был очень престижным, и проходил обычно в течение довольно длительного периода времени. Почти целого месяца.

И вот сейчас пришло уведомление, что в течение следующей недели в «Империю Здоровья» будет направлена комиссия, для оценки показательной процедуры. Очень важной части конкурса.

Показательная процедура в этой клинике всегда была диагностической. Как ни крути, в диагностике «Империя здоровья» на голову превосходит остальных конкурентов. Большинство анализов здесь готово уже в течение нескольких часов. Больше никто не может добиться такого уровня!

Значит, надо это показательное выступление как-то сорвать. И Кобылин уже придумал как – надо вызвать сбой калибровки лабораторного оборудования.

А для этого, в свою очередь, нужен айтишник. Семён Михайлович ещё плохо был знаком с персоналом, поэтому отправился в кабинет айтишников сам.

И увидел там только одного бледного худого парня в растянутом свитере.

– А где все остальные сотрудники? – строго спросил он.

Парень взглянул на него через толстые стёкла очков и показал на часы. А затем быстро что-то написал на бумажке, и протянул какую-то записку.

«Доброе утро. Я немой. Рад познакомиться. Матвей»

Да это же прекрасно! Именно он и нужен для исполнения нового плана в действие! Только нужно подобрать правильный аргумент…

– А из-за чего немой? – сочувственно спросил Кобылин. – Ох, дырявая моя голова, я не представился. Семён Михайлович, новый заместитель главного врача.

Матвей слегка кивнул, и написал новую записку.

«После несчастного случая»

Лаконично. В голове у Кобылина мгновенно созрел гениальный план.

– Ты знаешь, наша клиника может выделить тебе деньги на лечение у очень хорошего специалиста, – никаких денег он ему давать не собирался. Да парню и не поверит никто, если попробует нажаловаться! Да и как он нажалуется, если немой. – Тебе это интересно?

Матвей неуверенно кивнул. Ещё бы! Молчать ему вряд ли нравится. Ох, как же повезло встретить рано утром именно этого айтишника!

– Но в ответ мне нужна твоя помощь… – Семён Михайлович медленно подводил к интересующей его теме.

Наврёт что-нибудь, почему именно нужно сбить калибровку. И комиссия уже не поставит высший балл.

Как же всё отлично складывается! Просто идеально!

* * *

Утро прошло по стандартному сценарию: планёрка с шутками Зубова про опоздавшего Шуклина, затем обход своих палат.

Закончив с обходом, я направился к посту главной медсестры, передать очередные направления на анализы. И меня привлёк жаркий спор между Зубовым и медсестрой Анной.

– Михаил Анатольевич, я вам честно говорю, в той подсобке я видела птичий помёт! – воскликнула медсестра. – Нужно вызвать соответствующую службу!

– А я ещё раз вам отвечаю, что вы совсем сбрендили! – сердито ответил наставник. – Сначала мозг мне крысами выносили, так я поверил. Договорился со службой. Даже закрыл глаза на то, что вы вызвали каких-то шарлатанов, чуть не потравив пациентов! И что в итоге – вон, только у Боткина домашняя крыса нашлась, и всё.

Похоже, Анна наткнулась на ту самую подсобку, где Клочок прятал Гошу. Но теперь с её репутацией Зубов ей вряд ли поверит.

А я уже сегодня устрою перевод попугая в свой дом, где он спокойно будет ждать выздоровление Чехова. Главное, чтобы он ещё и там свой помёт не разбрасывал! Можно же выделить для этого отдельное место.

– Но я правда видела птичий помёт! – упиралась Анна. – Это несоблюдение санитарных правил!

– По вашей логике в отделении птица? В клинике? В терапии? – фыркнул Зубов. – Всё, бессмысленный разговор окончен.

Анна ещё попыталась что-то возразить, но Зубов махнул рукой и направился в ординаторскую. Пронесло.

С такой ответственной медсестрой моему Клочку стоит быть в десять раз внимательнее и осторожнее. А это как раз не про него, он то в вентиляции покалечится, то чуть медсёстрам не попадётся.

Рано или поздно эта бдительная Анна может его поймать.

– О чём призадумался, я тебя с того конца коридора зову! – подлетел ко мне Никита, выводя из раздумий. – Думаешь про завтрашний бал?

Уж про что про что, а про это я думал в последнюю очередь.

– А ты откуда знаешь, что я иду? – поинтересовался я.

– Так Маргарита рассказывала, – махнул рукой Никита. – Интересная всё-таки задумка. Все будут в масках, никого будет не узнать… Загадочная атмосфера, красивые дамы…

– Ты по всей вероятности одну даму будешь сопровождать, так что других оставь в покое, – усмехнулся я.

Сам я решил спутницу на бал не звать. Там будет полно свободных дам, и для танцев я кого-то найду. А сопровождать кого-то на протяжении всего приёма будет некогда. У меня были опасения по поводу этого бала, словно что-то должно было случиться.

– Господа, я тут краем уха услышал, что вы обсуждаете бал-маскарад у графа Филимонова? – к нам подошёл Валера.

Ага, краем уха. Стоял и специально нас подслушивал, я это прекрасно видел. Просто решил не обращать внимания, мы не обсуждали никаких секретов.

– Тебе-то что? – сразу помрачнел Никита. – Иди куда шёл!

– Дело в том, что наш род тоже пригласили на это мероприятие, – невозмутимо ответил Валера. – И очень рад, что там будут ещё и знакомые люди!

Лицо Никиты скривилось ещё сильнее. Прямо видно было, как он изо всех сил пытается сдержать себя в руках.

– Не лезь в чужие разговоры, – ещё раз повторил он, сжав кулаки от злости. – И главное, не лезь к моей даме на балу! Второй раз я этого тебе не прощу!

– Понял, – усмехнулся Валера. – До встречи на бале-маскараде у барона Филимонова!

* * *

Барон Филимонов сидел с бокалом в руках, задумчиво наблюдая за огнём в камине. Его жена вовсю хлопотала над завтрашним балом-маскарадом.

– Милый, спасибо ещё раз тебе за такой чудесный сюрприз, – затормозив возле него, в который раз сказала она. – Прибудут такие важные гости! Я продумала такую программу! Всё будет в лучшем свете.

– Ты у меня умница, – рассеянно ответил Филимонов. – Всё для тебя, родная.

Супруга вновь побежала кому-то звонить и о чём-то договариваться, а барон всё продолжал думать.

О Жукове. Он попросил позвать на этот бал род Боткиных, а за это обещал старинный артефакт Галена – водные часы. Хотя денег сейчас у Жукова почти не было, артефакты, по-видимому, он продавать не стремился.

Почему? Ответ один – склад в другом городе. Склад…

Вряд ли у барона Жукова там только один артефакт. Он же археолог! Который всегда плевал на все правила обнаружения реликвий, и просто забирал всё себе. Там могут быть такие артефакты и ценности, которые Филимонову и не снились!

А за помощь Жуков пообещал какие-то жалкие водные часы… Нечестно.

Решение всё росло и росло внутри у барона Филимонова. На балу надо надавать на Жукова, потребовав большей оплаты…

А ещё лучше – забрать всё.

* * *

Под конец рабочего дня я вернулся в ординаторскую, чтобы дозаполнить истории болезни. Всю работу с документацией уже по привычке я делал вечером, когда срочных дел с самим пациентами нет. Очень удобно.

– Птенец Константин, а вам тут письмо под дверь подсунули, – ехидно заявил Зубов, протягивая мне конверт. – Дайте угадаю, это та хозяйка трусиков?

– Ну наконец-то, я уж думал вы совсем перестали обсуждать хоть что-то интересное! – ворвался в ординаторскую Терентьев. – А нет, просто интересненькое вы двое обсуждаете теперь по вечерам!

Я забрал у Михаила Анатольевича конверт. Так, и что у нас здесь?

Внутри оказалась очень лаконичная записка: «Тебе не стоит ходить на бал-маскарад».

Глава 3

Терентьев и Зубов чуть носами не столкнулись, пытаясь заглянуть в мою записку. Михаил Анатольевичу это сделать удалось, и теперь он с интересом смотрел на меня.

– Что за бал-маскарад? – поинтересовался он.

Вот много положительных черт характера у моего наставника, но и отрицательных тоже хватает. И чрезмерное любопытство – как раз одна из них.

– Праздничный приём у барона Филимонова, – задумчиво ответил я. – Мою семью пригласили на него.

– Ух ты, пух ты, труляля, – непонятно выругался Терентьев. – Вообще-то это очень шикарный приём. Филимонов не приглашает абы кого. Ох, то есть я не это хотел сказать…

Гинеколог имел в виду, что семья Боткиных – довольно бедная, странно, что нас пригласили на подобное мероприятие.

Обижаться или возмущаться я не стал. Во-первых. Потому что мне это самому казалось странным. Конечно, я обещал отцу восстановить статус нашего рода, но ещё не сделал ничего такого, чтобы нас уже приглашали на подобный вечер. Ладно, если бы меня пригласила Фетисова, с ней нас хоть что-то связывает.

А во-вторых, я не обратил внимания на слова гинеколога, потому что всё думал про записку. Её подсунули под дверь, как и все любовные послания, которые были до этого. Либо под дверь, либо в истории болезни. Да и почерк такой же. Вывод – это снова та самая медсестра.

Услышала наше с Никитой обсуждение возле поста медсестёр, и тут же испугалась, что на приёме я буду с другими дамами. И решилась на такой отчаянный ход? Вполне возможно.

А вот на отчаянный ход представиться мне лично она так и не решалась.

– Ты мне тут на птенца моего не бузи, – тем временем Зубов решил защитить меня перед Терентьевым. – Неважно, какая у него семья! Позвали – значит были причины!

А ведь в самом начале интернатуры Михаил Анатольевич и сам не упускал возможности напомнить мне о моём бедном роде. Многое изменилось с тех пор.

– Всё в порядке, – остановил я разгневанного наставника. – Я не в обиде. Действительно, это приглашение выглядит странным. Думаю, мой отец уже знаком с бароном Филимоновым.

Хотя на самом деле мне казалось, что на балу будет ждать очередной подвох. Ведь отец тоже удивился этому приглашению.

Терентьева такой ответ не устроил, но в дальнейшие споры он вступать побоялся. Кивнул и поспешил к себе в отделение.

– Вы всё на сегодня? – спросил у меня Зубов.

– Да, со всеми пациентами закончил, – кивнул я. – Дежурить есть кому?

На этой неделе я отдежурил два раза, как и обещал наставнику. Однако был готов и ещё остаться, если будет такая необходимость. Работать мне нравилось, спасать людей тем более.

– На ночь поставлю Шуклина, а потом сам сутки подежурю, – пожал плечами Зубов. – Кстати, с понедельника вас всех ждёт сюрприз!

В последнее время все сюрпризы, которые происходили в клинике, были не очень-то сюрпризными.

– Надеюсь приятный, – усмехнулся я. – До понедельника!

Перед уходом я ещё раз зашёл к Чехову. Он уже начал получать лечение и чувствовал себя гораздо лучше. Особенно учитывая и мою подпитку его магией.

– Увидимся в понедельник, – сказал я ему. А затем тихо прибавил, – с той самой проблемой всё улажу.

Говорить при соседях даже имя Гоши было опасно, они его прекрасно слышали. Благо, Антон Николаевич меня прекрасно понял.

– До понедельника, и спасибо вам, доктор, – подыграв, кивнул он.

Я собрался, подхватил сумку, и отправился к выходу из клиники. Клочок должен был объяснить попугаю, как покинуть клинику и где встретиться с нами. Для встречи я выбрал соседнюю улицу, не так далеко от клиники, но и не прямо под окнами.

Кончено, для прохожих это всё равно была чудная картина. Посреди улицы мне на плечо уселся непонятно откуда прилетевший яркий попугай. Ну, чего только на улицах Санкт-Петербурга не бывает, верно?

По дороге домой пришлось зайти в зоомагазин. Если мой крыс питался вполне человеческой пищей, то Гоша запросил специальный корм для попугаев. Пришлось купить ему большую пачку.

Оказавшись, наконец, дома, я решил провести для него короткий инструктаж.

– Значит так, по всем своим нуждам ходить в туалет, – строго заявил я. – Клочок объяснит тебе, как там что делать. И чтобы по квартире ничего подобного не было! Итак развёл в клинике бардак!

– Я не специально, в той комнате не было даже рраковины, – оправдался Гоша. – Я воспитанный попугай!

Хотелось бы верить. Дополнительных проблем мне не хотелось, и так забот хватало.

– В Клинику со мной ты ходить не будешь, будешь ждать выздоровления хозяина здесь, – продолжил я. – Из квартиры вылетать запрещено. Кричать, орать тоже запрещено. Всё понятно?

– Да, у меня строгий хозяин, – поддакнул мне крыс. – Тут не как у твоего Чехова. Здесь дисциплина нужна.

– Понял, прринял, – ответил Гоша. – Гоша будет хоррошим.

Мне на телефон позвонила соседка и попросила зайти к ней, так что планёрка с фамильярами подошла к концу. Оставив Клочка показывать Гоше его временное жилище, я поспешил к Марии Семёновне.

Дверь в её квартиру была открыта. Женщина лежала на диване, возле неё стоял поднос с фруктами и едой.

– Григорий Николаевич каждый день приходит, – перехватив мой взгляд, покраснела она. – Замуж всё зовёт. А какой может быть замуж в моём-то возрасте.

– Любви все возрасты покорны, – улыбнулся я. – Так что подумайте над его предложением. Не упускайте своего счастья.

– Ой, скажете тоже, – покраснев, отмахнулась Мария Семёновна. – Я вот что позвала… Что в итоге с моей внучкой?

– Поеду к ним в следующее воскресенье, уже окончательно вылечу, – заверил я соседку. – Разве вам дочка не сообщала?

Она конечно не в курсе, что является дочкой Марии Семёновны, но общаться-то они должны.

– Сообщала, – задумчиво кивнула соседка. – А ещё говорит, что состояние Аришки всё ухудшается, и она не знает, правильное ли приняла решение.

– Состояние вряд ли сильно ухудшится за пару недель, – возразил я. – Тут речь не про инфекцию, а про тугоухость.

– Врач отоларинголог, к которому они ходят, заявил, что если ничего не предпринять за две недели, то тугоухость перейдёт в полную глухоту, – ответила Мария Семёновна. – И ваш повторный визит попадает в эти сроки… Но Настя там вся на нервах.

Очень странно. Я осматривал девочку, и никаких предполагаемых ухудшений не отметил. Нет, состояние вполне стабильное. К полной глухоте перейти не должно.

Так зачем же тогда отоларинголог так сказал? Произошли какие-то изменения за неделю моего отсутствия?

С этим надо что-то делать.

– Так, приехать раньше следующего воскресенья в Выборг я не смогу, – вслух начал рассуждать я. – Но может, Настя и София наоборот, приедут сюда? Остановятся у вас, посмотрят город, а я вечером займусь слухом Софии?

Насколько я понял, мать Софии не работала, и сидела дома с дочкой. Подобная поездка может пойти на пользу им обеим.

– А ведь это идея, – обрадовалась Мария Семёновна. – Я позвоню им завтра, и приглашу приехать ко мне! Соня ни разу не видела Санкт-Петербург. Жаль, что самой с ними погулять не получится!

Пока мы разговаривали, я успел воздействовать на соседку нужным аспектом, но до выздоровления тут было ещё далеко.

– Зато увидите дочку и внучку, и тоже проведёте с ними время, – улыбнулся я. – Тогда решено. Обязательно позвоните мне и скажите, в какой день они приедут.

Правда, этим предложением я загнал в рамки себя. Но выбора не оставалось, поскольку другой врач заметил ухудшение состояния ребёнка.

Раньше на подготовку к повторному визиту у меня была ещё неделя, а теперь она сократилась до пары дней. Поэтому я решил завтра с утра снова посетить храм Великого Ткача для медитации.

Бал-маскарад начинается только в шесть вечера, так что всё успею.

Поэтому вернувшись к себе, я сразу отправился спать.

Утром в храм я взял только Клочка. Гоша тоже порывался посмотреть это место, но я напомнил ему первое правило – не покидать квартиру. Потом если Чехов захочет – посетит храм вместе с ним.

Проводник снова ждал меня в зале для медитаций. Это уже точно не совпадение. Думаю, наша связь каким-то образом даёт ему понять, когда я собираюсь в храм. И он ждёт меня здесь.

По крайней мере, это куда логичнее, чем предположение о том, что наставник вообще не выходит из этой комнаты.

– Приветствую, Константин, – как всегда медленно и спокойно произнёс проводник. – И приношу вам свои поздравления.

А ещё он всегда знает что-то такое, чего не знаю я.

– Поздравления с чем? – поинтересовался я.

– А вы ещё не поняли? – улыбнулся тот. – Вы теперь тоже стали юным проводником. Кажется, у вас образовалась связь с магом, владеющим сразу двумя ветвями магии. И вас с ним ждёт великое будущее, ваша связь крепче, чем вы думаете.

Это он про Чехова, сомнений нет. Но я не хотел становиться проводником! Это что за сюрприз⁈

– Погодите, – удивился я. – Я стал для него проводником? Но я ведь и сам ученик!

Я думал над тем, что у такого сильного мага, как Чехов, тоже должен быть проводник. Но не знал, что Великий Ткач отдаст эту роль мне! И не желал её. У меня и без этого проблем хватает.

– Это так и работает, – ответил проводник. – По цепочке, по нити, мы все связаны. Я проводник для вас, вы проводник для другого мага. Гармо-о-ония.

Значит, факт того, что мне надо заняться обучением Чехова, нерушим. Я и так собирался, но не в таких же масштабах! Что ж, похоже парой уроков я теперь не отделаюсь…

Но думаю, что из этого можно будет извлечь немало пользы. В конце концов, Великий Ткач не стал бы меня делать проводником просто так.

– Я пришёл на медитацию, мне надо вылечить одну маленькую пациентку, и для этого нужны сильные аспекты, – перевёл я тему в нужное русло.

– Знаю, – ответил проводник. – Великий Ткач ценит ваши старания. Ваши усилия. Начинайте, я разбужу вас через пять часов.

Вечно-то он всё знает. Как раз пять часов я себе под это дело и выделил. Дальше надо готовиться к балу.

После медитации я зашёл в прокат смокингов, чтобы взять себе костюм на вечер, а также в магазин масок, а после поспешил домой.

* * *

Алексей Боткин придирчиво рассматривал себя в зеркало. Костюм старый, и уже потрёпанный жизнью. Но другого нет.

– Таня, выбрала платье? – крикнул он супруге. – Поприличнее какое-нибудь!

– Я в процессе, – заглянула к нему в комнату женщина. – Это сложно, новых платьев мы не покупали уже лет десять. Я и так стараюсь изо всех сил.

– Это наш первый выход в свет за долгое время, – напомнил ей Боткин. – И мы не должны ударить в грязь лицом. Поэтому давай, сделай себе причёску, макияж нанеси, или как там это всё называется. Рядом со мной должна быть шикарная женщина!

Все должны увидеть, что семья Боткиных ещё ого-го! Чтобы снова приглашали на приёмы, снова уважительно относились.

– Дорогой, только пожалуйста, не ссорься сегодня с нашим сыном, – вдруг произнесла Татьяна. – Оставь уже мальчика в покое.

– Ты мне тут не указывай, – строго ответил отец Боткина. – Наш единственный наследник должен участвовать в делах семейного рода!

Константин ужасно отбился от рук. Отказался вступать в брак, и тем самым поставил отца в неловкое положение перед вдовой Фетисовой.

В итоге она выдвинула какие-то невероятные требования – устроить её в клинику «Империя здоровья». А когда Алексей не смог этого сделать – прекратила общение.

И договор о браке теперь наверняка не действителен. Но он обязательно найдёт другой способ использовать сына.

Статус – это самое главное в жизни аристократа. И статус семьи определённо надо восстанавливать.

– Маникюр не забудь сделать, – добавил он жене. – Ты должна выглядеть красивой! По твоему внешнему виду нас статус тоже будут оценивать.

Первый выход в свет за долгое время. Нельзя ударить в грязь лицом!

* * *

Со своей семьёй я встретился у входа в особняк, в шесть вечера. Лично мы не виделись как раз с того самого ужина, где я впервые пересёкся с госпожой Фетисовой. Словно целая вечность прошла с того момента, хотя на самом деле прошло совсем немного времени.

– Как добрались? – подошёл я к родне.

– Ужасно! – нарочно громко ответил отец. – Наш личный водитель заболел, а автомобиль как раз отправился на технический осмотр. Пришлось добираться на такси!

Я поморщился от этой показной сцены. Не было у нашей семьи ни автомобиля, ни водителя. И эта попытка привлечь внимание аристократов совсем мне не нравилась.

Как впрочем и матери, судя по её лицу. Но она сделать ничего не могла.

– Отец, если ты и надумал врать весь вечер, то хотя бы не при мне, – осадил я отца. – Пойдём внутрь.

Он гневно взглянул на меня, но я уже направился в особняк, поэтому ответить он не успел.

Мы прошли через гвардейца, который сверил наши имена со своим списком, затем прошли комнату, где был организован гардероб, оставили там верхнюю одежду. И, наконец, вошли в огромный зал для приёмов.

Особняк у Филимоновых выше всяких похвал. По площади как один этаж клиники точно. Один зал для приёмов чего стоит!

Высокие потолки, хрустальная люстра, ниши с зеркалами вдоль стен. Обитые бархатом кушетки и столики для напитков и закусок, огромные окна с бархатными шторами. Зал был великолепен.

Гости уже потихоньку собирались. Начало бала было назначено на шесть, но многие аристократы имели привычку опаздывать.

Однако часть уже прибыла, мужчины в элегантных фраках, женщины в пышных платьях, и главное – все в масках. Маски были везде: простые чёрные полумаски из бархата, маски с перьями и камнями, маски животных, маски с абстрактными узорами.

Мы разошлись в разные стороны, и я практически сразу встретил Никиту и Маргариту Александровну. Узнать их было несложно, учитывая то, как активно и наплевав на все приличия ещё издалека начала мне махать рукой Фетисова.

– Добрый вечер, Константин, – поравнявшись, поздоровалась она. – Как у вас дела? Давно вас не видела!

– Всё в порядке, – улыбнулся я.

Кстати, если у меня получится вылечить Соню раньше срока, то и артефакт я получу раньше. А значит, раньше смогу вылечить и Фетисову. Тем более что теоретическую часть этого вопроса я изучил полностью.

– На следующей неделе у вас есть дела? – при гостях я решил не говорить про клинику и диагноз, постарался намекнуть максимально аккуратно. Наш разговор, на первый взгляд, никто не слушал. Но так могло только казаться.

– В четверг, – ответила Маргарита, безошибочно меня поняв.

– Но это пока неточно, – вдруг поспешно влез Никита. – Я обговорю это с тобой позже. Сейчас всё-таки праздник.

А что он собрался обговаривать? Странно. Впрочем, на балу действительно не очень хотелось говорить о таких серьёзных вещах. Так что я кивнул.

– Ох, я же не познакомила вас с хозяйкой вечера! – вдруг воскликнула Фетисова. А затем энергично помахала рукой женщине, с интересом наблюдающей за нами издалека. Та поспешила подойти. Возрастом явно постарше Маргариты Александровны, но выглядевшая всё равно чудесно. Роскошное белое платье, усеянное перьями, и маска лебедя.

– Прекрасный вечер, дорогая, ты просто волшебница, – проворковала Маргарита Александровна, целуя подругу в щёки трижды. Так было принято здороваться у дам в высшем свете. – Познакомься же, это мой кавалер, Никита Яковлевич, а это мой хороший друг, Константин Алексеевич.

– Алла Борисовна Филимонова, жена хозяина особняка и организатор праздника, – игриво сверкнул глазами, представилась женщина. – Очень приятно.

– А где же твой супруг? – как будто бы невзначай спросила Маргарита.

Но я умел читать такие разговоры между строк. Этим самым вопросом Фетисова принизила Филимонову. Мол, на вечере её даже муж не сопровождает.

– Он работает, будет позже, – с чуть заметным вызовом ответила Алла Борисовна. – Лучше расскажи, как познакомилась со своим кавалером. Он же достаточно юн для тебя. Когда ты ходила в школу – его ещё и в проекте не было.

Обе женщины искусственно рассмеялись. Ох, терпеть не могу такие разговоры.

– Прошу меня простить, мне надо отойти, – поспешил сказать я, оставляя женщин и Никиту.

Мне в такие беседы лезть совсем не хотелось.

Однако не успел я пройти и десяти шагов по залу, дорогу мне перегородил незнакомый мужчина в маске павлина. На мой взгляд, ужасно безвкусный выбор маски.

– Чем-то могу помочь? – поинтересовался я.

– Я видел, как вы крутились возле Аллы Борисовны, – грубо ответил он. – Вы в курсе, что она замужем?

На мужа Филимоновой этот мужчина не похож, слишком молод. Тогда с чего он задаёт такие вопросы? Я слышу в голосе ревность. Хотя это может быть и попытка учудить скандал.

– Меня с ней просто познакомили, – спокойно ответил я. – Самое наименее подходящее слово для этого – крутился. Так что да, я в курсе.

– Лучше и держитесь от неё подальше, – заявил павлин. – Если проблем не хотите.

А вот это звучало как угроза. Не очень люблю, когда мне угрожают.

– Я сам разберусь, с кем мне и как держаться, неизвестный доброжелатель, – с улыбкой ответил я. – И проблемы я обычно решаю сам. Так что не стоит так волноваться за мой вечер. И всего доброго.

Павлин остался переваривать мои слова, а я направился дальше. Есть подозрение, что это любовник Аллы Борисовны. Который решил её приревновать, ни с того ни с сего. Это как раз у него надо спрашивать, в курсе ли он, что Филимонова замужем.

– А вот мой сын, он работает в лучшей клинике города, – поймал меня за руку отец, уже разговаривающий с двумя представительными мужчинами в костюмах. – Поэтому если вам будет нужна медицинская помощь…

– Алексей, это плохой намёк на наш возраст, – расхохотался один из них. – Пусть твой сын представится.

Этот бал-маскарад нравится мне всё меньше и меньше. Словно нахожусь в котле с ядовитыми змеями. Каждый норовит ужалить другого.

«Мне здесь тоже не нравится, запахов очень много» – услышал я мысли Клочка. Да, я взял его на бал, и сейчас он устроился в кармане моего пиджака.

«Потерпи, уходить сразу будет невежливо» – коротко ответил ему я.

– Константин Алексеевич Боткин, врач-интерн, – представился я вслух. – И как интерн, я не могу никаким образом повлиять на ваше место в клинике. Так что отец ошибся, это не ко мне.

Мне не нравилось ни поведение отца, который снова пытался закрепиться в обществе за счёт моей работы, ни эти двое джентльменов, в голосе которых сквозила фальшь.

– Но он может повлиять на то, чтобы вы… – попытался сказать отец.

– Я могу повлиять только на то, чтобы вам было оказано лечение, если вы попадёте в нашу клинику, – перебил я его. – И всё.

Больше слушать этот ненужный разговор я не стал. Отвернулся от них, и вдруг увидел чуть вдалеке смутно знакомую фигуру. Не может быть!

* * *

За час до этого.

Барон Филимонов оттягивал момент, когда самому надо будет явиться на бал. Вместо этого он занимался своими бумагами.

Но вдруг к нему в кабинет беспардонно ввалился барон Жуков.

– Вы с ума сошли? – ахнул Филимонов. – А если кто-то вас увидит⁈

– Не увидит, все сейчас прибывают на бал, а не в ваш кабинет, – отрезал Михаил Игнатьевич. – Я пришёл, чтобы окончательно уладить наши дела.

Хорошо, что он об этом первый заговорил!

– Да, хорошо, – кивнул Филимонов. – Проходите за стол.

– Я подготовил официальную расписку, где утверждаю, что передам вам артефакт через семь дней после этого бала, – заявил барон Жуков. – Артефакт у меня на складе, в другом городе.

Так и знал! Сейчас надо не торопиться…

– Разумно ли хранить такие вещи на складе? – вскинул брови Филимонов, забирая этот клочок бумажки. Он ему не пригодится. – Лучше хранить в сейфе!

– Все мои реликвии в сейф не поместятся, – рассмеялся Жуков. – А склад – самое то. Арендованный на моё имя, это самое надёжное хранилище!

В крайнем случае можно будет нанять человека, и выяснить адрес этого склада. Это мелочи. Содержимого склада и так хватит на несколько безбедных жизней.

– Я тут подумал, – лениво произнёс Филимонов. – Что за мою помощь можно было бы и увеличить вознаграждение…

– Ваша помощь заключается в том, что вы устроили праздник и пригласили сюда семью. За это награда вполне разумная, – ответил Жуков. – Даже крупновата, я бы сказал.

Что ж, ему был дан шанс. И он его упустил.

– Я шучу, – вслух ответил Филимонов. – Разумеется, вам виднее. Тогда я принимаю расписку, и вам удачи в ваших делах на балу.

Танцевать ему предстоит недолго.

* * *

Барон Жуков, расталкивая гостей локтями, поспешил подойти ко мне. Так, и он правда думает, что я его не узнаю? Что его личность полностью скрывает эта маска собаки?

Да что вообще за дурацкая маска собаки? Как с детского утренника!

– Молодой человек, ваше лицо кажется мне знакомым, – добравшись. Наконец, до меня, пропыхтел Жуков. – Я вас нигде не встречал?

Это настолько абсурдная фраза, что просто теряюсь с ответом. На мне маска! На нём маска! Он пытается скрыть свою личность! И подходит ко мне с вот этим? О, Великий Ткач…

– Вы тоже кажетесь мне знакомым, – ответил я. – Забавное совпадение.

– Не более, чем совпадение, я из другого города приехал, – поспешил заявить Жуков. – Наверное, просто похож на вашего знакомого. Не желаете выпить со мной?

Итак, на балу барон Жуков. Есть подозрение, что он вышел на Филимонова, чтобы тот пригласил меня на бал. Чтобы снова до меня добраться. И сейчас снова попытаться меня чем-то опоить. Хотя сомневаюсь, что главный план заключается именно в этом. Не станет он действовать настолько просто.

Последний, отчаянный шанс. Я уже разрушил его репутацию, заставил его посидеть в тюрьме… но он всё также добивается рецепта эликсира. Целеустремлённость на максимуме, однако.

– Давайте выпьем, – усмехнулся я.

Даже интересно, что из этого получится!

Жуков тут же куда-то отошёл, а вернулся уже с двумя бокалами с магическими коктейлями. Я взял свой бокал и быстро пронёс его вдоль кармана.

Способности Клочка усилились.

«Запах запрещённого зелья, которое заставляет говорить правду и вызывает помутнение сознания» – тут же отчитался Клочок с помощью мыслеречи.

Для этого я его и брал сегодня на бал. Знал, что подобная помощь мне пригодится.

Барон Жуков взял второй бокал в руки.

– За знакомство, – произнёс он тост, не слишком заботясь, что никакого знакомства не было. Он так торопился дать мне выпить зелье, что даже обмен именами не произошёл.