Текст книги "Темный мир (СИ)"

Автор книги: Виктор Молотов

Соавторы: Игорь Алмазов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 16 страниц)

Глава 5

Я ещё не знал, что усыпило меня прямо во время операции. Вариантов было много. Либо у близнецов пробудилась некротическая сила их матери, либо я случайно ошибся и каким-то образом провзаимодействовал с ядом Токса.

Либо же это было чьим-то вмешательством извне.

Из всех этих вариантов наименее реалистичным было отравление ядом. Я никогда не допускаю таких ошибок. Если, конечно, кто-то специально не проколол мне перчатки. Но нет, я бы и это заметил!

Все эти мысли пронеслись в моей голове за секунду до потери сознания и удара об пол. Пришлось напрячь мыслительную деятельность до максимума, чтобы предпринять все необходимые действия.

Сделать всё, чтобы защитить себя и не дать пострадать моим пациентам, у которых сейчас, между прочим, идёт кровотечение из операционной раны.

И за эту секунду я успел заставить свои надпочечники выбросить огромное количество адреналина и кортизола – стрессовых гормонов, которые уже после моего падения начали активно сжимать сосуды и повышать давление.

Однако это был не единственный мой козырь. Осознав, что я не просто теряю сознание, а именно засыпаю, мне пришла в голову идея воздействовать на центр терморегуляции гипоталамуса. Пришлось временно поломать его структуру обратным витком и заставить тело думать, что у меня высокая температура.

Как правило, организм начинает засыпать только при охлаждении. Даже когда самый обычный человек в комфортных условиях ложится спать, в этот момент его тело начинает охлаждаться и достигает приемлемого минимума уже в момент сна.

Таким образом я дал телу дополнительный сигнал, сообщив, что сейчас спать – не время.

И лишь после всех этих действий, совершённых за какие-то доли секунды, я заснул.

И, оказавшись в непроглядной мгле, моё сознание всё ещё могло функционировать. В абсолютной темноте я услышал чей-то голос.

Однако тут же с громким вдохом вновь открыл глаза, вскочил на ноги и первым делом взглянул на часы. Прошла всего лишь минута. Может, чуть больше. Мой план сработал. Когда на меня обрушилось это состояние, я смог выстрелить в последний момент. Но всё же этот выстрел был сделан на опережение.

Я подбежал к столу, сразу же проверил целостность перчаток и в очередной раз убедился, что не допустил ошибок. Яд Токса на меня не попал. Даже если бы и попал, через кожу он бы не смог проникнуть в мозг и вызвать сонливость. А в вену я себе ничего не вводил.

Мной было принято решение не тратить время впустую и возвращаться к проведению операции. Сейчас тело даже в чрезмерном тонусе. Теперь меня усыпить смогут только сильнодействующими транквилизаторами.

Странно только, что в том бессознательном состоянии я слышал чей-то голос. Он определённо принадлежал женщине. Поначалу я подумал, что это Гигея пытается мне помочь. Но голоса отличались. И отличалась эмоциональная окраска их речи.

Та женщина, голос которой я слышал во мгле, была озлоблена. Будто ей причинили сильную боль. И озлоблена она была на меня. Только не могу с ходу припомнить, кому из женщин я хоть раз вредил! Такого, похоже, и вовсе никогда не было.

Хотя…

Озарение настигло меня уже в процессе операции. Я приготовился восстанавливать целостность плечевых областей Льва и Вальдемара. В голове бешено стучал пульс из-за давления, которое я сам же себе искусственно поднял.

Ведьма. Вот и ответ на мой вопрос. Единственная женщина, которой я перешёл дорогу в этом мире. Со всеми остальными я находился в хороших отношениях. Да и в целом на данный момент у меня не так уж и много врагов, если сравнивать их количество с тем, что было раньше.

Только ведьма, Владимир Павлов и таинственный некромант. Правда, существует вероятность, что первая и третий являются одним и тем же человеком.

Видимо, она каким-то образом попыталась усыпить меня. Возможно, провела некий ритуал, который без познаний в сфере запретных чародейств я объяснить никак не смогу. Однако тот факт, что я прервал этот ритуал своими силами, видимо, дало обратную отдачу. Похоже, я только что совершил контратаку и попал прямо в цель.

Размышляя об этом, я на автомате провёл большую часть операции. Братья были разделены. Плечо Вальдемара я залатал лекарской магией без формирования привычной в моём мире культи.

Свободную же руку полностью передать под контроль Льва оказалось не так уж и просто. В ней было много лишних нервов и сосудов, которые изначально шли сразу от двух тел.

Пришлось промчаться по ним обратным витком и вызвать деградацию тех сплетений, которые ранее принадлежали Вальдемару Свитневу.

В совокупности на всю операцию ушёл целый час, а после её окончания я рухнул на соседнюю кушетку и принялся заниматься осмотром собственного тела. Давление упало. С крайне высоких отметок до нормы. Но сам факт резкого падения вызывает сильный дискомфорт. Видимо, адреналин с кортизолом перестали действовать, поэтому и случилось такое стремительное нарушение баланса.

Пришлось потратить ещё часть лекарской энергии, чтобы полностью себя восстановить.

Хотя сама операция столько сил у меня не отняла. Более того, я даже смог превзойти собственные ожидания. Сохранил руку одному из близнецов, потратив при этом минимум энергии. А ведь изначально я не мог сказать наверняка, хватит ли моих четырёх старых и одного только что новообретённого витка, чтобы довести весь процесс операции до идеала.

Пока я восстанавливался, воздействие анестезии Токса уже прошло, и близнецы начали приходить в себя. Незадолго до пробуждения я ввёл им обезболивающие препараты внутривенно, чтобы те не испытали слишком резкий болевой синдром сразу после операции.

А боль их какое-то время помучает. Вряд ли сильная. Но привыкать им придётся довольно долго. И это братьям Свитневым нужно обязательно объяснить.

– Боги милостивые… – посмотрев на соседнюю кушетку, прошептал Вальдемар. – Неужели и вправду получилось⁈

Лев перевёл взгляд на брата и оторопел.

– Впервые вижу тебя с такого расстояния, – произнёс он.

– Согласен, издали ты – не такой уж и урод, каким казался мне всю жизнь, – усмехнулся Вальдемар.

– Ты сам-то понял, что сказал? Мы с тобой одинаковые! – усмехнулся Лев.

Они хором рассмеялись. Видимо, оба ещё страдали от головокружения и не успели осознать, что с их телами произошло куда больше изменений, чем они думают.

– К сожалению, теперь вы не совсем одинаковые, – встрял в их диалог я. – Как и обещал, я смог сохранить руку. Но выбор мне делать не пришлось. Её можно было оставить только Льву. Фактически выбор у меня был, но заключался он только в двух вариантах: оставить одному или лишить руки обоих. Я выбрал наилучший с точки зрения лекарского дела результат.

Только сейчас Вальдемар взглянул на своё левое плечо и осознал, что точки соприкосновения с братом у него больше нет. Как и руки, которой он раньше пользовался, хоть и частично.

Вальдемар нервно хохотнул, но ничего больше не произнёс. Лев же поднял свою новообретённую личную правую руку и попробовал пошевелить пальцами. И, к счастью, рука поддалась безупречно.

– Я благодарен вам, Алексей Александрович, – сухо сказал он. – Но возможности отдать её моему брату точно не было?

– Даже не начинай! – перебил его Вальдемар. – Господин Мечников чётко выразился. Это был единственный способ разделить нас и при этом сохранить руку!

– С каких это пор ты рассуждаешь рационально? – хмыкнул Лев. – Обычно это ты действуешь на эмоциях, а не я! И… Проклятье… Как странно осознавать, что мы теперь так далеко друг от друга.

– И эту травму вам двоим придётся пережить, – сказал я. – Плечи у вас поболят недели две, но вскоре боль утихнет. И вы привыкните к своему новому состоянию конечностей. Но к тому факту, что я вас разделил, привыкнуть будет очень трудно. Я так понимаю, вы почти три десятка лет прожили вместе, верно?

– Двадцать четыре года, – сказал Лев.

– Приличный срок, чтобы привыкнуть к своему общему телу, – сказал я. – Прежде чем вы покинете амбулаторию, я бы хотел дать вам один непрошеный совет.

Хотя этот совет напрямую связан с медициной. Вот только не с телом, а с умом. Вопрос психиатрии.

– Конечно, Алексей Александрович, – хором ответили братья. А затем Лев добавил:

– Вы выполнили нашу просьбу, и мы готовы принять любой совет.

– Хоть вы и хотели разделиться, – начал я, – но я крайне не рекомендую вам разделяться ещё дальше. Какое-то время продолжайте быть рядом друг с другом. Не отдаляйтесь. Если хотите в дальнейшем дистанцироваться, начинайте делать это постепенно, но только через месяц. Не раньше. Иначе вам станет очень плохо.

– В каком плане «плохо»? – не понял Вальдемар.

– Вы будете испытывать сильный душевный дискомфорт. Уверяю вас. Послеоперационные раны заживут практически моментально, а вот разрыв двух тел придётся принимать долго. Даже если вы его и желали.

Братья Свитневы приняли мой совет, но никак его не прокомментировали. Подозреваю, что они и вовсе не поняли, что я имел в виду. Но если они решат не следовать моим рекомендациям, понимание к ним всё равно придёт. Но гораздо позже.

Дело в том, что два человека, связанных друг с другом романтическими или родственными связями, часто переживают выработку гормона окситоцина. Причём вырабатывается он только в присутствии близкого человека. Такое чаще всего наблюдается в семейных парах, которые живут совместно уже более пяти лет. Порой чувства в таких семьях угасают, но формируется новая крепкая связь. Окситоциновая. Она отвечает за чувство доверия и близости.

Но речь не обязательно должна идти исключительно о романтике. Такая же связь имеется между родителями и детьми. Иногда между братьями и сёстрами.

А уж в данной ситуации она имеется стопроцентно. Ведь эти двое долгое время существовали как единый организм. Есть, пить, спать, даже в туалет ходить – всё вместе. Может, братья и спорят постоянно, но они пока что даже не осознают, насколько тяжело им придётся, если прямо сейчас, к примеру, они разъедутся по разным городам.

Да поначалу им будет тяжело даже в соседних комнатах находиться. Психика – очень тонкая и неосязаемая структура. С ней лекарской магией не поработаешь.

Как только Свитневы передали приличную сумму денег нашему главному лекарю, «кучер» Апраксин увёз их назад – в Сердобск.

У меня осталось лишь одно дело в амбулатории. Пора подвести итоги обучения среднего лекарского персонала. Я велел Юрию Сапрыкину, Анне Елиной и Игорю Лебедеву пройти в наш зал для совещаний. А сам специально задержался, чтобы переговорить с Василием Ионовичем Решетовым и другими терапевтами.

Решетов очень тепло отозвался об Анне. Сказал, что такой помощи он за долгие годы работы ещё ни разу не получал. Остальные терапевты тоже не стали сдерживаться и похвалили Сапрыкина за то, как грамотно он распределял пациентов.

А Игоря Лебедева я уже и сам оценил. Пиромант вопреки своим деструктивным способностям и длинному списку когда-то убитых им людей начал полноценную деятельность врача. Именно врача – образованного человека без лекарских способностей.

На наше собрание пришёл Иван Сергеевич Кораблёв, которому я предварительно передал все результаты итогового экзамена.

– Итак, друзья, – обратившись к моим ученикам, начал он. – Хотя нет. Я бы даже сказал, что с этого дня могу назвать вас коллегами. Пару месяцев назад Алексей Александрович подошёл ко мне с очередной, не постесняюсь этого слова, безумной затеей! Но как оказалось, из трёх совершенно не подготовленных молодых людей вышла прекрасная команда помощников лекарей, которые смогут поддержать нас в трудную минуту.

Мои ученики попытались зааплодировать, но Кораблёв сдержал их жестом руки. Потому что речь ещё была не закончена.

– Именно по этой причине, начиная с завтрашнего дня, вы будете официально устроены в мою амбулаторию, – сказал Иван Сергеевич. – Пока что я буду платить вам из своего кармана, но в ближайшие дни моё прошение должен принять орден лекарей. Если должности медбрата, медсестры и врача утвердят, вы станете частью нашего лекарского сообщества уже на уровне Саратова.

Кораблёв замолчал, но никто не спешил аплодировать, поскольку главный лекарь всё ещё держал руку поднятой. Он лишь обдумывал, как правильно выразить свою мысль.

– Прежде, чем вы начнёте ликовать и праздновать столь ценное достижение, коллеги, – продолжил он. – Я бы хотел сказать, что за это вы должны благодарить не меня. Я лишь в очередной раз пошёл на поводу у юного господина Мечникова. На деле же именно Алексей Александрович дал вам возможность пробиться сюда. Что ж… Вот теперь можете аплодировать.

В комнате, кроме меня и главного лекаря, было всего три человека. Однако хлопки заполонили весь зал. Будто мы с Кораблёвым стояли перед зрительским залом или даже трибунами громадной арены.

Кораблёв тут же вышел из зала. Я не стал тратить время и начал раздавать указания своим новым коллегам. С завтрашнего дня им предстоит трудиться в поте лица. Но они сами избрали этот путь. И возможность повернуть назад у них была. Значит, теперь они точно не пожалеют о своём решении.

– Друзья, моя основная речь окончена. Но раз уж мы остались наедине, – произнёс я. – Мне бы хотелось завести с вами одну беседу, которая никак не касается работы в амбулатории. Я дал вам образование и очень надеюсь, что вы не откажете в моей просьбе.

Ученики тут же закивали.

– Тем более, – добавил я, – эта просьба напрямую касается лекарского дела. Скажу вам прямо. Над Хопёрском нависла угроза некротики. Более того, человек, которого я подозреваю в этих злодеяниях, подобрался уже слишком близко ко мне и к моей семье. Однако я пока что не нашёл ни единого следа. Поэтому хочу попросить, чтобы вы тоже поучаствовали в поисках преступника.

– Простите, Алексей Александрович, а кто наш враг? – поинтересовалась Анна Елина.

– Хопёрская ведьма, – коротко ответил я. – Наверняка вы о ней уже много раз слышали. Но, разумеется, ни разу не видели. Обращаюсь с этой задачей я именно к вам, поскольку каждый из вас имеет определённые связи. Анна, вас я попрошу разузнать через отца, известно ли ему хоть что-то о местоположении этой женщины. Барон должен обладать хотя бы крупицами информации.

Анна Елина кивнула.

– Юрий, – обратился я к Сапрыкину. – То же касается и вас. Как бывший унтер-офицер, вы имеете связи с действующими городовыми.

– Я наведу справки, Алексей Александрович, – тут же кивнул он.

– Игорь, твою роль мы обсудим позже. Думаю, ты и так понимаешь, какой она будет, – уклончиво произнёс я.

Он без лишних слов понял, что я имею в виду. Мне может понадобиться его «огневая» поддержка.

Раздав указания, я направился домой. Пока мои коллеги собирают информацию, я буду готовиться к столкновению с ведьмой. Копить ману, следить за состоянием Кати и искать способы противостоять дистанционным атакам.

Как ей вообще удалось погрузить меня в сон? Она способна делать это с любого расстояния? Или же она в тот самый момент была в амбулатории? Затесалась среди пациентов? Теперь уже точно не скажешь. Хотя в теории можно посмотреть списки всех пациентов, которые пришли в этот день и…

Чёрт… А ведь их было больше сотни! И, возможно, неспроста. Что если она специально вызвала столько заболеваний, чтобы скрыться в толпе пациентов? Чтобы нанести по мне прямую атаку. Исключать такой вариант я не могу.

По возвращении домой я выяснил, что больше никаких инцидентов не было. Доброхот, Токс и Олег чередовались, следили за Катей и Серёжей. Но никаких проблем с ними более не возникло.

В этот день я решил улечься спать пораньше, поскольку события прошедшего дня сильно меня вымотали. Однако посреди ночи меня разбудил грохот на первом этаже. Поначалу я подумал, что это – дело рук Доброхота. Он иногда шумит, как и подобает домовому. Однако, спустившись на первый этаж, я осознал, что причиной грохота был стук в дверь.

На часах уже далеко за полночь. Вся семья Олега спит. Правда, странно, что их не разбудил этот шум.

Более того, Доброхота и Токса тоже нет рядом. Куда они все подевались?

Я решил встретить ночного гостя лично. Однако заранее подготовился к контратаке. Обратный виток был уже наготове. За окном громыхнула молния.

Странно… Впервые вижу, чтобы в марте была такая погода. Ещё даже снег до конца растаять не успел.

Я открыл дверь и… Тут же почувствовал опасность. Ведь передо мной стоял не человек.

Скорее некое порождение некротики. Громадное длиннорукое существо, чем-то напоминавшее обезьяну. Я даже разбираться не стал. Очевидно, что оно представляет опасность и для меня, и для всех жителей дома.

А потому сразу же ударил его обратным витком. Против некротики его можно использовать без предупреждения. Но…

– Твоя магия на меня не подействует, Мечников, – прохрипел он.

А затем замахнулся и вонзил когти своей длинной руки прямо в мою грудную клетку.

И сжал сердце.

Глава 6

Как только моё сердце лопнуло, будучи разорванным когтистой лапой неизвестного монстра, я тут же вскочил с кровати в холодном поту.

– Да быть того не может… – прошептал я себе под нос. – Неужели это был простой сон?

Нет. Определённо не простой. И не сон, а кошмар. Причём выглядел он слишком уж реалистично. Я буквально ощутил боль, когда рука монстра пронзила моё тело. Таких реалистичных кошмаров не бывает.

Произойти в нормальной медицине такое может только в том случае, если боль в реальном мире протечёт одновременно с кошмаром. Тогда во сне действительно можно будет связать ощущения с происходящим. Однако с моей грудью всё в порядке. Ран нет, сердце не болит. Только бьётся бешено, потому что мозг до сих пор не понял, жив я или нет.

И, кажется, я догадываюсь, откуда взялся этот кошмар. Одно нарушение цикла сна и бодрствования я уже пережил во время оперативного разделения сиамских близнецов Свитневых.

Видимо, и в этот раз на меня воздействовала своими чарами ведьма. Только где она сейчас? Неужели настолько близко подобралась к моему дому?

Или же мои догадки не верны, и она может колдовать на расстоянии?

Стоп… А ведь и вправду может! Катя как-то контактировала с ней в прошлом, и теперь ведьма обрела возможность управлять ею издалека. Пусть она и не видела лица этой злобной старухи, но всё же та находилась где-то неподалёку. Может, зачаровала её с помощью своего зелья, которое обозвала приворотным.

Я прогнал эти мысли и поднялся с кровати. Сердце уже пришло в порядок, ритм восстановился. Проснулся я в то же время, что и во сне – посреди ночи. Вот только грома с молниями не было. То-то мне это показалось странным. В марте такие явления, как правило, не возникают. А если и возникают, то крайне редко.

Стараясь не шуметь, я спустился на первый этаж и обнаружил, что Доброхот и Токс мирно спят на диванчике. В прошлый раз я их вообще не увидел, будто в особняке никого, кроме меня, не было.

Я понял, что всё вернулось на круги своя. Но так казалось только на первый взгляд. Меня не покидало навязчивое желание снова выглянуть за дверь. Убедиться, что ночной кошмар с монстром не оказался чем-то пророческим.

Я вновь зарядил обратный виток, одновременно с этим достал саблю и распахнул дверь. Но передо мной предстал лишь наш передний дворик, на который опустились лучи лунного света.

Заперев дверь, я повернулся, чтобы подняться в свою спальню… Но в этот момент прямо на моё лицо что-то прыгнуло.

Токс.

Вот только теперь у моего ручного клеща почему-то был восстановлен мана-сосущий хоботок. И настроен клещ был крайне недружелюбно.

Когда его хобот вонзился в мой череп, я вновь вскочил с кровати.

– Алексей! – воскликнул Олег Мечников, стоявший у моей кровати. – Ты всю ночь стонал. Сейчас уже на крик перешёл. Я не выдержал, решил проверить, что с тобой случилось.

Сон во сне? Хитрый ход, ведьма. Очень хитрый. Видимо, она решила свести меня с ума, проникая в мои сновидения.

А на дворе уже наступило утро. Похоже, я провозился в кошмарном бреду всю ночь напролёт.

– Не беспокойся за меня, дядь, – произнёс я. – Скорее всего, просто кошмары снились. Переутомился. Ты лучше продолжай следить за Катей. Куда важнее, чтобы она в очередной раз не пострадала от влияния ведьмы.

Олег не стал больше меня допытывать, кивнул и покинул мою комнату.

Я не стал говорить ему, что со мной происходило на самом деле. Не стоит этого делать. Тем более теперь я не могу знать наверняка, где нахожусь на данный момент. А что, если я до сих пор сплю?

Эту мысль пришлось тут же выгнать из головы. Если я действительно прав, ведьма не должна знать о том, что я догадываюсь насчёт происходящего. А значит, и думать об этом не стоит. Иначе она прочтёт мои мысли.

Собираясь на работу, я ещё раз осмотрел весь дом, и на этот раз он показался мне предельно нормальным. Не таким размытым, как в предыдущих кошмарах.

Тогда-то меня и посетила мысль, что ведьма, возможно, просто пытается свести меня с ума. Она дважды погрузила меня в кошмарный сон, посеяла сомнения. И теперь я буду сомневаться в окружающей меня реальности, ожидая очередной атаки, от которой законы сна не позволят мне защититься.

Я дошёл до амбулатории, в ней всё происходило точно так же, как и всегда. Пациенты, лекари. Синицын отрабатывает свой последний рабочий день.

– Ну что, Алексей? – улыбнулся Илья. – Снова в бой? Скорее всего, пациентов сегодня будет довольно много. В каком-то смысле я даже рад, что прямо перед моим увольнением мне предстоит взять на себя такую нагрузку. Будет что вспомнить.

Теперь мне кажется, будто он разговаривает неестественно. Или Синицын всегда так говорил?

Молодец, ведьма чёртова! Достигла своей цели. Вынудила меня сомневаться в каждой мелочи. Что ж, ладно, продолжу жить, как ни в чём не бывало. Посмотрим, что из этого выйдет. Подловить она меня вряд ли сможет. Сейчас-то я точно в реальности. Не может быть, чтобы это был обычный сон.

– Кстати, Алексей, тебя зачем-то Кораблёв искал. Он сегодня не в настроении. Вы вчера с ним случайно о чём-то не разговаривали? – спросил Синицын. – Такое впечатление, будто он чем-то сильно раздосадован.

А ведь вчера у нас проходил сбор выпускников моей маленькой академии для среднего лекарского персонала. Может быть, это связано именно с моими учениками? Неужто кто-то успел накосячить? Рабочий день ведь только начался!

– Хорошо, Илья, – кивнул я. – Спасибо за информацию. Я сейчас же к нему пройду. Думаю, что старик действительно ворчит именно из-за меня.

Синицын отправился в свой кабинет, а я поднялся на третий этаж – к главному лекарю. Кораблёв действительно выглядел крайне недовольным. И это странно, ведь ещё вчера он утверждал, что моя идея – это отличное нововведение, а мои ученики должны быть благодарны мне за то, что я провёл их в эту стезю.

– Садитесь, Мечников, – проворчал он. – И дверь закройте. Я не хотел бы, чтобы нас кто-то услышал.

– Что ж, и вам доброе утро, Иван Сергеевич, – сухо ответил я.

– А оно отнюдь не доброе! – воскликнул он. – Вы знаете, что натворил один из ваших учеников в первый же день после начала своего официального рабочего дня?

– И что же?

– Он сжёг пациента заживо, – заявил Кораблёв.

– Что? – вскинул брови я. – Это сделал Игорь Лебедев?

– А в вашей команде есть другие пироманты, кроме него⁈ – воскликнул Кораблёв. – Почему вы сразу не сказали, какой силой он обладает? Его нельзя подпускать к пациентам!

Я промолчал. Выжидал момента. Ещё немного, и всё должно решиться. Осталось лишь чуть-чуть потерпеть.

– Молчите, Мечников? – хмыкнул Кораблёв. – Что ж, ладно! В такое случае вот вам заявление. Увольняетесь и уходите отсюда добровольно. Я даже заранее подготовил его за вас. И уже подписал.

Я бросил взгляд на бумагу, которую положил передо мной главный лекарь, а затем…

Резко вскочил из-за стола, выхватил саблю и вонзил её прямо в его сердце.

Старик удивлённо уставился на меня, но уже через пару секунд его лицо исказилось от злобной гримасы.

– Мечников… – плюясь кровью, пыхтел он. – Как вы смеете!

Его голос бурлил из-за пены, которая изливалась изо рта. Должно быть, я повредил не только сердце, но и лёгкие.

– Ого! – усмехнулся я. – А ты сильна в анатомии, как я посмотрю? Хорошая иллюзия. И вправду похоже на ранение в лёгкое. Если бы я был слабоумным, может быть, и купился бы на эту провокацию с документом и ситуацией с Игорем Лебедевым. Но я раскусил тебя с самого начала, ведьма.

Иван Сергеевич Кораблёв оскалился, попытался выдернуть из себя клинок, но у него ничего не вышло. Его, а точнее её – ту, кто создал эту иллюзию, парализовало из-за всех моих действий, которые я скрытно совершал, начиная с самого утра.

Хотя «утром» назвать это сложно. Ведь я до сих пор сплю. Это уже третий сон, когда эта сволочь пытается свести меня с ума. Скорее всего, она и не собиралась позволить мне проснуться. Рассчитывала, что я так и подохну во сне. Либо проснусь уже с шизофренией. Потенциально опасным человеком для всей семьи Олега.

Ох и достанется же ей, когда я до неё доберусь. Она уже много раз покушалась на мою жизнь и жизнь моих близких. Обратный виток на ней сработает очень хорошо.

– Как ты догадался? Как ты понял⁈ – прорычала ведьма голосом Кораблёва. – Я ведь видела твои мысли! Ты не мог понять, настоящий мир перед тобой или нет. Ты уже был в моих руках, Мечников!

– Я просто заставил тебя так думать, – улыбнулся я. – Специально заполнял свою голову мыслями о том, что доверяю созданному тобой миру. Хоть иногда и проскальзывали сомнения, которые я никак удержать не мог. Однако это твоя вина, раз ты не смогла их прочесть.

Хотя так выглядело даже реалистичнее. Я сомневался, но продолжал себе мысленно внушать, что мир настоящий. Хоть я и догадался об иллюзорности этого мира ещё дома. Сразу, как «проснулся».

А уж когда встретил Синицына, который говорил даже не той интонацией, что обычно… Когда узнал, что Кораблёв на меня озлобился после всего, что я сделал для него и его амбулатории… И изюминкой на торте стал Игорь Лебедев, который хоть и был убийцей в прошлом, никогда бы не позволил себе навредить человеку. Тем более пациенту.

А этот договор, который подкинул мне «Кораблёв» – это добровольная расписка на убийство собственного рассудка. Думаю, если бы я в нём расписался, мой разум исчез бы в пучинах этого кошмара навсегда. Судя по всему, именно таковым было условие её очередного ритуала.

Но и не это – главная часть моего плана. Может быть, я бы поверил в этот мир. Ведь он выглядит точно так же реалистично, как и настоящий.

Однако я провернул один трюк, и как только он начал работать, я сразу понял, что нахожусь во сне.

– Всё равно не понимаю… – промычала ведьма. – Почему мои силы иссякли? Я не могу двигаться, не могу больше управлять твоим сном. Хотя он был в моей полной власти!

– Хочешь услышать ответ? Хорошо, но вряд ли ты его поймёшь, – сказал я. – Ты когда-нибудь слышала про миндалину, префронтальную кору, гиппокамп и переднюю поясную извилину?

Ведьма замолчала, будто я резко заговорил на другом языке.

– Нет? Не слышала? – рассмеялся я. – Тогда не удивляйся, что я тебя одолел.

И тогда я вонзил клинок ещё глубже в тело иллюзорного Кораблёва. А я прекрасно понимал, что её сознание прямо сейчас находится именно в нём. Значит, я напрямую режу её психику. Наношу урон, от которого она нескоро сможет оправиться.

И как только клинок вышел из спины «главного лекаря», я проснулся.

На этот раз по-настоящему.

Хорошо, что я ещё в прошлой жизни подробно изучал статьи о структурах, которые вызывают сновидения. В частности, о тех, которые участвуют в образовании кошмаров.

А это – именно те части мозга, которые я ей перечислил. Два участка коры головного мозга и более глубокие структуры, которые отвечают за память, эмоции и обработку информации.

Суть в том, что я решил воздействовать на них лекарской магии прямо из сна. И тут же почувствовал ответ. Сон для меня в тот момент стал куда менее реалистичным, а я получил возможность управлять своими мыслями так, как мне захочется.

Судя по всему, сила ведьмы как раз сидела в этих структурах. Потому-то я и смог её парализовать. Дотянулся до неё даже из собственного сна, который был создан для меня в качестве кошмарной тюрьмы.

Следующий день прошёл гораздо спокойнее, чем во сне. Разумеется, Игорь никого не поджигал. Синицын, как выяснилось, вообще не пришёл больше на работу. Уже расторгнул договор с Кораблёвым и приступил к командованию на нашем заводе.

Зато я получил бесценную информацию, которую так долго искал. А точнее – подсказку. Поскольку в ту ночь ведьма была целиком вовлечена в мой сон, фактически, она тоже спала и управляла кошмарами издалека.

Поэтому я совершенно случайно через те же структуры мозга смог всего пару секунд смотреть её глазами. Увидеть в её собственных снах окружение, в котором она находится. К сожалению, мне не удалось рассмотреть её лицо. В комнате зеркал не было. Однако я увидел через окно старую разрушенную мельницу. Такое впечатление, что и в округе жизни не было. Будто её обитель находилась в каком-то селе, где нет ни одного живого человека.

И что самое главное – она не заметила, как я проник в её сознание. Это я точно могу сказать.

После приёма в амбулатории я вновь собрал своих учеников и, как оказалось, те всего за сутки смогли собрать большое количество информации. Осталось только собрать паззл воедино.

– Отец сказал, что слышал об этой ведьме, Алексей Александрович, – сказала мне Анна Елина. – И даже посылал своих людей на её поиски, но её следы всегда обрывались на юге Хопёрска.

– У меня похожая информация, – добавил Юрий Сапрыкин. – Мои знакомые городовые сказали, что им несколько раз приходилось выслеживать людей, участвующих в её сети. Они встречались с ведьмой в разных уголках Хопёрского района. И куда бы мы ни посылали городовых, нигде её логово не находилось. Однако имеет смысл отметить, что однажды один из наших людей пропал. Как раз после того, как ушёл на юг Хопёрска. На территорию, которая находится за Красногривовским лесом. Наше начальство всё списало на то, что он погиб, поскольку попал в лапы чудовищ, что там обитают.

Красногривовский лес. А точнее – его обратная сторона. Ну конечно… Ведьме имеет смысл селиться рядом с таким местом. Туда ведь люди в здравом уме вообще не ходят.

– Мне тоже есть, что добавить, – вздохнул Игорь Лебедев. – Только не подумайте, что я сошёл с ума. Но сегодня ночью меня посещали странные сны. Ко мне приходила блондинка, которая убеждала, что я должен сжечь всех своих пациентов. И голос её звучал крайне соблазнительно. Я будто был обязан ей подчиниться.

Анна и Юрий удивлённо взглянули на Игоря, но я сразу же взял инициативу, чтобы подтвердить его слова.

– Это были сны, которые посылает ведьма. Она решила действовать против меня и всех моих приближённых, – заключил я. – Ты не сошёл с ума, Игорь. Она действительно влияла на твоё сознание. Но у меня к вам есть куда более важный вопрос. Кто-нибудь из вас, коренных жителей Хопёрска, знает, где находится заброшенное село? С мельницей. По логике оно должно находиться где-то на берегу реки.