Текст книги "Будет только хуже (СИ)"

Автор книги: Виктор Климов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 38 страниц)

Российские военные журналисты вещали прямо из города, который подвергался постоянным налётам натовской авиации, большей степенью румынской, а противовоздушной обороны, по понятным причинам, почти не было. Попытка захвата фрегата ВМСУ "Гетман Сагайдачный", стоявшего на рейде, провалилась, и в итоге было принято решение его уничтожить.

Западная Украина была себе верна, впав в такой националистический угар, которого до настоящего времени ещё никто не видел, по крайней мере так рассказывали те, кто успел бежать на восток от массовых погромов и расправ. При этом американские наблюдатели и командиры в чьё подчинение фактически перешла оставшаяся часть ВСУ не могли ничего поделать с разбушевавшимися украинскими националистами, которые вымещали свою злобу самыми кровавыми способами на всех, кто, по их мнению, не уважал ридну нэньку и не размовлял украинскою. В итоге, американцы просто-напросто умыли руки, отпустив вожжи.

Что-то происходило на Аляске, как-никак это самый близкий штат по отношению к России. В принципе в особо холодные времена, как читал когда-то Влад, до американского полуострова можно было дойти пешком по льду. Или это было в доисторическую эпоху? Как бы то ни было, по ТВ ничего особенного про Аляску не рассказывали, это были скорее слухи из разряда "одна бабка сказала". Что там происходило, доподлинно не было известно, хотя по остальным вопросам телевидение старалось оповещать население достаточно своевременно. И порой, даже чересчур открыто, как казалось Владу. Даже на его взгляд, власть пыталась сохранять какую-то видимость свободы, в том числе свободы информации, совсем не присущей военному времени. Тем более, это никак не вязалось с расстрелами мародеров и прочих бандитов, если их ловили с поличным. Хотя, скорее всего, в самое ближайшее время всё окончательно встанет на военные рельсы, и вообще всё это сугубо субъективное восприятие окружающей обстановки. Не исключено, что это такой тактический приём спецслужбистов в целях выявления подрывного элемента. Кто их эти спецслужбы разберёт.

Как бы то ни было, война, судя по всему, переходила в позиционную фазу с редкими больше диверсионными операциями в глубине территории противника. Казалось, что все стороны замерли в ожидании, занятые приготовлениями к очередному большому броску. А он будет, хоть ты тресни. И скопление натовских войск в Эстонии тому подтверждение.

Правда это или пропаганда военного времени? Кто его знает. Но казалось, что в какой-то мере власть старается сохранить человеческое лицо, и не ввергать население в "прелести" военного времени сразу с головой, хотя определённая жестокость методов поддержания общественного порядка всё-таки имела место. В частности, Влад стал свидетелем расстрела группы мародёров, которые грабили брошенные хозяевами квартиры. Их поставили на колени на грязный асфальт прямо на улице, рядом валялось награбленное добро, двое из них развозили сопли по лицу, умоляя их пощадить, еще двое, казалось, приняли свою судьбу. Раздалась команда, и группа из четырёх же полицейских под командованием пятого одновременно нажали спусковой крючок. Четыре выстрела слились в один. Тела безвольно повалились на мокрый осенний асфальт. Неподалёку скопилась группа прохожих, которые тихо о чём-то переговаривались между собой, пожилая женщина в платке перекрестилась. Никто и не собирался скрывать казнь, все должны были понять, что ситуация серьёзно изменилась и порядок будет поддерживаться самыми жёсткими методами.

В один из дней всё-таки раздался сигнал тревоги, оповещающий население об опасности радиационного заражения. На город надвигался циклон, суливший залить город радиоактивными осадками, можно было наблюдать, как народ бежит домой, чтобы максимально закрывшись в домах и квартирах пережить смертельный дождь. Бежали и Влад с Алей, отстояв длиннющую очередь за хлебом, но так его и не купив, не до этого было. Звук сирены, волнами наполнявший городские улицы, подстёгивал, словно бич надсмотрщика, одним своим звуком заставляя рабов трудиться интенсивнее. Все понимали, что тревога не учебная, все понимали, что всё по-настоящему.

В квартиру они ворвались в состоянии загнанных лошадей, готовых рухнуть и тут же околеть, но времени не было даже на это, надо было быстро проверить все окна и заклеить скотчем малейшие щели. Хорошо, что совсем недавно Влад, найдя в кладовке неиспользованную ёмкость с монтажной пеной, заполнил ей щели между бетонными плитами на лоджии, какая никакая, а защита.

Потом очередь дошла до вентиляции, которую тоже пришлось закрыть, учитывая, что короб выходил прямо на улицу, рисковать не хотелось, уж как-нибудь переждем и не задохнёмся, пока отравленный дождь будет колотить по стёклам.

По уму надо было бы еще и двери в подъезде законопатить, да хотя бы полиэтиленом закрыть, но вдруг кто из жильцов прибежит, а войти никак? Да и плёнки на все подъезды всё равно не хватит. Влад смотрел с балкона как люди в панике бегут по домам под звуки надрывающейся сирены. Вот по улице, не спеша, проехал военный фургон с установленными на крыше громкоговорителями, из которых граждан оповещали о надвигающейся опасности и необходимости укрыться как можно скорее, а также о подготовленных убежищах для тех, кто по каким-либо причинам замешкался и не может попасть домой.

Город замер в ожидании смертельного дождя. Только звук сирены разрывал пространство.

Однако, в последний момент погода сжалилась над людьми и направление ветра изменилось. Город остался относительно чистым, чего не скажешь и широкой лесополосе и нескольких деревнях севернее. Благо там почти никто уже не проживал и эвакуация нескольких десятков жителей, в большинстве своём пожилых пенсионеров, не вызвала затруднений. Влад представил, как они покидали свои дома, в которые им уже наверняка не суждено вернуться, и стало грустно. Вариантов, что им когда-то удастся это сделать, почти не было. Дезактивировать в ближайшем времени эти деревушки наверняка никто не будет, не до этого, а сами хозяева домиков могут элементарно не дожить до того самого момента возвращения. Вон, Припять сколько лет уже заброшенной стоит, никто не возвращается. Да, есть те, кто на свой страх и риск приезжает жить в такие же сельские дома, как и здесь, но таких единицы, и ради этих единиц огромная государственная машина навряд ли будет шевелиться. Войну бы пережить.

Помимо огромного числа беженцев, пребывавших, в первую очередь, из Ленинградской и Псковской областей, город быстро наполнялся военной техникой и непосредственно военными. Хотя попадались люди и из Мурманска, который также был атакован ядерным оружием и из Петрозаводска, но из последнего бежали в большей степени из-за того, что ожидали полномасштабных военных действий с использованием так называемых обычных вооружений. Встретить танк или БТР на улице уже не было чем-то неожиданным. То и дело проносились "Тигры" с установленными на крышах пулеметами. То тут, то там асфальт был перепахан танковыми траками.

За это время под размещение беженцев уже отдали рядом находящийся городской дом культуры, собственно туда же перебралось армейское руководство по управлению всеми лагерями беженцев в городе. На это Владу указал один из эмчеэсников, когда тот обнаружил, что палатка, где еще пару дней назад он имел разговор с майором Гареевым, заполнена стройными рядами раскладных коек, занятых людьми. Кашель, чих, скрип пружин, где-то в глубине тихо плачет ребенок.

Буквально перед зданием Дома культуры, спилив росшие там сосны, организовали вертолетную площадку. Там же стоял узнаваемый по фильмам про Афганистан вертолёт Ми-8 с установленным на подвесках вооружением и звездами на бортах. При этом центральная площадь города вообще была перекрыта военными и перепрофилирована в одну сплошной аэродром для винтокрылых машин, которые то и дело барражировали над городом, распугивая голубей и ворон, которых тоже заметно прибавилось за последние недели. То и дело от громкого звука, издаваемого лопастями, начинала верещать автомобильная сигнализация, припаркованных автомобилей.

Подъезды ко многим административным зданиям были перекрыты блокпостами и бетонными блоками, уложенными на проезжую часть в шахматном порядке. Самые широкие улицы тоже были перегорожены, и в других местах тоже возводились укрепления. Создавалось впечатление, что город готовят к обороне и уличным боям. Но что тогда делать с беженцами, которые всё прибывали и прибывали? По слухам, их переправляли вглубь страны по отремонтированной железной дороге, но сам Влад этого не наблюдал. Александр, тот, что капитан полиции, рассказал, что за городом начали восстановление старого аэродрома, который прекратил своё существование ещё в начале 90-х как не нужный и нерентабельный атрибут социалистической эпохи. Людей будут вывозить с помощью авиации? Вполне может быть. А может быть, военные строят его для своих военных целей. Кто знает.

Передвигаться по городу самостоятельно и в одиночку становилось всё сложнее. Влада уже два раза останавливал военный патруль для проверки документов, а один раз даже пришлось пройти под конвоем в комендатуру для выяснения личности, несмотря на то, что паспорт был показан тут же и без препираний. Видите ли, он был похож на фоторобот какого-то мародёра. Всё шло к тому, что ночевать пришлось бы в застенках, но дежурный всё-таки внял просьбе Влада и позвонил в полицию, где служил знакомый капитан с четвёртого этажа его дома.

Если честно, Влад не сильно рассчитывал, что этот звонок ему поможет. Пускай они с капитаном, и были соседями по подъезду, но близкими друзьями не являлись. Перебрасывались, бывало, парой фраз, да "прикурить" давали друг другу, если у кого аккумулятор разряжался. Но, попытка не пытка, решил Влад, и каким-то чудом смог убедить дежурного набрать указанный им номер. Представлять, что будет с Алей, если он не придёт домой ночевать он даже не хотел, обзвон больниц и моргов с последующей истерикой, учитывая ситуацию, был гарантирован. А под его описание может попасть далеко не один труп, доставленный в место складирования.

Несмотря на обоснованные опасения, что звонок не даст ожидаемого результата, где-то через час подъехал Александр, всё также в бронике и с АКСУ наперевес. Показал удостоверение, подождал, пока дежурный сделает звонок и, наконец, пошёл вместе с военным выпускать Влада из-за решётки.

Выйдя на крыльцо комендатуры, капитан, как обычно, достал пачку сигарет и нервно закурил.

– Тебе бы на работу устроится побыстрее, Влад, а то народ сейчас нервный, – он кивнул в сторону комендатуры, – на всех праздно шатающихся реагируют как собаки на котов. А так, бумагу дадут, что ты приписан к тем-то и тем-то – проблем меньше будет. Ты сходил, куда я тебе советовал?

– Конечно, сходил, сказали подойти через пару дней, пока проверять будут. Не сидеть же мне безвылазно дома и ждать пока на тебя свалится очередная ядерная бомба, мочи нет!

– Сплюнь! – произнёс капитан и даже вроде изобразил что-то вроде крёстного знамения. – Не хватало ещё, чтобы сбылось. У меня жена каждый день молится, чтобы такого не повторилось. Никогда верующей не была, а тут как подменили! Да уж лучше и посидел бы дома, а то в следующий раз либо позвонить не дадут, либо я не смогу ответить. В городе творится, чёрт знает что, каждый день кого-нибудь убивают, прямо, как с цепи все сорвались. Вчера было четыре вызова – людей грохнули прямо в собственных квартирах.

– Мародёры?

– Да кто их разберёт, может, что и вынесли, но я только мёртвые тела видел: расстреляли кого в лоб, кого в спину.

– Пытались спастись?

– Похоже на то. А главное, двери, судя по всему, жильцы сами открывали, – Александр бросил окурок на тротуар и наступил на него носком ботинка.

Влад поёжился, холодало. Александр на удивление оптимистично ухмыльнулся:

– Ладно, бывай! Прорвёмся!

Они пожали друг другу руки и расстались, Влад пешком отправился домой. А мог бы на машине, подумал он, если бы она, конечно, не поломалась перед самым нападением, и не стояла сейчас во дворе без дела. С другой стороны, бензин достать для личного транспорта стало почти невозможно, на заправках во время привоза скапливаются огромные очереди и отпускают только в бак и никак иначе. Тем не менее, на чёрном рынке (куда ж без него в такое время) топливо можно было купить, но по дико конским ценам, хотя чего ещё ожидать от чёрного рынка. Правда, качество купленного таким макаром бензина оставляло желать лучшего, и движки часто глохли посреди дороги.

Да, на фоне заморозки цен на товары первой необходимости, чёрный рынок появился почти мгновенно, и цены на нём рванули ввысь буквально с первой космической скоростью, потеряв всякую связь с реальностью. Даже не смотря на то, что за спекуляцию можно было огрести серьёзный срок, а то и отхватить высшую меру.

"Капчур" стоял во дворе. Сломался за несколько дней до отъезда, поэтому и пришлось воспользоваться поездом. А теперь уже и не известно получится ли отремонтировать, нужная деталь была заказана, но ожидать, что она будет доставлена почтой, было равносильно надежде на чудо. Каждый раз, проходя мимо, он смотрел на авто с грустью. Вздыхал, чертыхался про себя и хлопал ладонью по крыше железного коня. Надо всё-таки пошариться по знакомым, из тех, что не уехали из города, может, у кого есть. Хотя особых шансов на удачу не было.

Постепенно в городе беженцами заполнялись все свободные помещения общественных строений и зданий, а в местном дворце спорта, который имел аж целых два ледовых катка, устроили временный морг, куда помещались тела до опознания. Городские морги были уже забиты под завязку, ходили слухи, что нерадиоактивные трупы складывают в мешках прямо на земле, чему способствовало наступление холодов. Для жертв лучевой болезни сооружались настоящие могильники, так как сжигать такие тела, было признано опасным, радиоактивный пепел разлетался бы и оседал по округе. Хотя вот на Украине, как слышал Влад, ещё до войны вполне себе рубили древесину в зоне отчуждения вокруг ЧАЭС и пускали её на топливо для теплоэнергостанций. И да, зараженный радионуклидами пепел разлетался по окрестностям.

Холод, нарастающая антисанитария, как бы с ней не боролись, нехватка продовольствия и прочие негативные факторы сыграли свою роль в появлении нового штамма коронавируса, о чём Влад с Алей узнали из проезжавшего по улице фургона с громкоговорителями. Всем, понятно, рекомендовали (заставлять, видимо, решили бессмысленно) соблюдать масочный режим, о котором вообще-то в местах скопления беженцев можно было только мечтать, средств индивидуальной защиты элементарно не хватало. К тому же, будем честными, когда ты в маске, а на тебя кто-то чихает, то такая защита курам на смех.

Все знали, что существует вакцина, но когда её подвезут и в каких количествах, было совершенно не понятно. Не исключено, что производственные мощности были перенастроены на производство чего-то более ценного в данной ситуации.

В общем, если тебя не оросил радиоактивный дождь, то тебя вполне мог оросить новым коронавирусом какой-нибудь чихнувший прохожий. Никто об этом особо не говорил, но складывалось ощущение, что от вируса умирало людей больше, чем от лучевой болезни. Обстановка постоянной опасности нервировала и угнетала. И одно дело, когда по тебе шарахает артиллерия или ты рискуешь быть разбомбленным во время очередного налёта, и другое – бояться того, чего ты даже не можешь увидеть, а когда поймёшь, что заболел, уже будет поздно. Хотя и к такому, наверняка, привыкнешь. Человек ко многому может приспособиться. Почти как таракан. Почти.

У входа в Дом культуры, внезапно превратившегося и в гостиницу для беженцев и армейский штаб, стояла пара часовых, которым Влад показал пропуск, несколько дней назад выданный майором Гареевым. Один из них по рации передал запрос и, получив утвердительный ответ, разрешил пройти внутрь здания, предварительно проведя обыск. Внутри пришлось пройти через рамку металлодетектора и еще один, становившийся уже привычным обыск. Ну, надо так надо, подумал Влад. В конце концов, времена неспокойные, обстановка обязывает.

Влад поднялся по лестнице и прошел по коридору в поисках кабинета, на который ему указали. Пока он шёл, навстречу ему попадались чины уже повыше майора. Вот и нужный кабинет. Влад стучать не стал, он считал, что в служебном помещении все должны быть заняты делом, и стучаться выглядело в его глазах чем-то не логичным и глупым. Если кому-то очень было бы надо, то дверь бы просто закрыли на ключ. Впрочем, в данном случае, стучаться в дверь было излишним даже для перестраховки, так как внутри располагалась маленькая приёмная, из которой уже можно было пройти в основной кабинет.

– Здравствуйте, – поздоровался Влад. – Я по поводу работы, был у вас несколько дней назад. Только тогда вы ещё в палатке располагались.

Перед ним сидел тот самый лейтенант, Валентин кажется, которому было поручено провести проверку Влада на предмет возможности найма. Он посмотрел на Влада, явно его узнал, вытащил листок А4 с из папки и пригласил пройти в кабинет. Видимо майор Гареев не страдал излишним формализмом, так как лейтенант даже не стал оповещать его о посетителе.

– А, это вы. Всё-таки решили прийти? – майор сидел за столом в небольшом кабинете, перед ним всё также лежали аккуратно разложенные стопки бумаг и включенный монитор компьютера, слабо освещавший его лицо.

Влад обратил внимание, что майор опять перешёл на "вы", хотя, в прошлый раз он очень быстро перешёл на "ты" в общении с Владом. Странная манера перескакивать в манере обращения начинала откровенно раздражать, но выступать с претензиями или с вопросами, он пока решил повременить, положение просителя к этому не располагало.

– Ну, мы же вроде договаривались о встрече, сказано было подойти через пять дней – ответил Влад. – Ваше предложение ещё в силе? Если, конечно, я прошёл проверку.

– Прошёл-прошёл, – закивал майор, перейдя на "ты", чего ж его так болтает-то? – Ну что же, если вы согласны на озвученные условия, для вас будет гражданская должность, хотя вы сами должны понимать, с определенными ограничениями и распорядком.

– Прекрасно понимаю.

– К тому же, не исключено, что, в скором времени всё-таки будет объявлена всеобщая мобилизация, и придётся принять на себя обязанности военнослужащего.

Влад пожал плечами:

– Ну, когда будет объявлена, тогда и приму обязанности. Пока меня и так всё устраивает.

– Тогда присаживайся, бери ручку и заполняй документы. Не забывай ставить подписи.

Майор Гареев достал из органайзера набор бумаг и передал их Владу, рядом легла простая шариковая ручка. Влад тяжело вздохнул, увидев уйму пустых полей анкеты, не отличающихся большим и в которые ему предстояло уместить большое число текста, при том, что его размашистый почерк вот ни разу этому не способствовал. Придётся помучиться, подумал он. Как же он терпеть не мог все эти бумажные дела, но необходимость кормить себя и жену вынуждала его уж как-то постараться в заполнении многочисленных граф и строк.

Из внутреннего кармана он извлёк и положил на стол заранее приготовленную стопку документов, начиная от военного билета, заканчивая трудовой книжкой и дипломом с паспортом.

Следующие двадцать минут, Влад заполнял анкеты и подписывал всякого рода согласия и ограничения, в том числе, связанные с государственной тайной, а майор брал уже заполненные листки и перечитывал, попутно занося данные в компьютерную базу.

В скором времени он, по всей видимости, удовлетворившись написанным, сложил листки в стопку, постучал ими об стол и, соединив их простой металлической скрепкой, положил в одну из секций органайзера.

Нажал на кнопку коммуникатора, загорелась красная лампочка включённого микрофона:

– Валя, позови Цукермана.

– Будьсделано, тащмайор! – отозвался коммуникатор.

Через минуту в кабинет вошёл тот самый рядовой, который еще несколько дней назад обыскивал Влада перед тем, как впустить в палатку к майору Гарееву. Кстати, когда Влад покинул палатку, этого часового уже н месте не было, а новый

– Рядовой Сахаров прибыл! – отчеканил он, встав в дверях.

Понятно, подумал Влад, что-то видать случилось во время службы, какой-нибудь безобидный, но смешной эпизод, и за рядовым стойко закрепилось прозвище, основанное на его настоящей фамилии.

– Цукерман! – с расстановкой произнёс майор. – Отведешь нашего нового сотрудника на склад, вот бумаги, пусть ему там выдадут всё что нужно.

Рядовой, чуть ли не чеканя шаг, подошёл к столу, протянул руку и забрал бумаги. Услышав "Свободны!", развернулся и вышел из кабинета, Влад направился за ним.

– Нож где, Цукерман? – поинтересовался Влад, когда они вышли из кабинета и пошли по коридору, устланному по старой традиции красной ковровой дорожкой.

Сахаров на ходу полез в карман разгрузки и, достав заветную железяку, протянул её законному владельцу.

– Меня вызвали тогда по делам, – как бы оправдываясь, сообщил он. – Решил, что когда вы явитесь, тогда и отдам. Мне ваш нож нафиг не сдался.

А потом, помолчав, добавил:

– И моя фамилия – Сахаров.

– Да я уже понял, солдат, – кивнув, ответил Влад, и прямо ощутил, как напрягся рядовой от очередного фейла. Походу, пацану не повезло стать объектом солдатского юмора и насмешек.

Что могло произойти? Сахаров что-то прихватил, что плохо лежало? Или просто попал в такую ситуацию не специально, а кто-то заметил и ничтоже сумняшеся разнёс это среди остальных сослуживцев?