Текст книги "Возвращение зубра"

Автор книги: Виктор Перерва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 11 страниц)

Последнее предупреждение

Пришелец спешил, но по пути все же успевал обследовать тропу, верно определяя направление, по которому ушло стадо. Ничто не могло отвлечь от преследования этого рыжего великана: ни наступающий сумрак, ни мрачные силуэты деревьев, ни обволакивающая сырость лесных низин. Но вдруг в ноздри зверя ударил острый запах Хозяина. Как-будто перед ним выросла стена – настолько неожиданным и сильным было предупреждение о том, что Пришелец забрел в чужие владения. Мимолетное замешательство сменилось приступом ярости. Глубоко вдохнув воздух, насыщенный ненавистным запахом, Пришелец набросился на молодую иву, стоящую рядом. Несколько могучих ударов рогами – и ствол не выдержал. Стоя над поверженным деревом, бык хрипло заурчал и, вытянув морду, зафлемовал. Эта победа, хотя и ничтожная, придала ему уверенность, и Пришелец решительно двинулся по следу семьи зубриц, зная, что ею уже овладел другой самец.

Стадо расположилось в липняке на краю лесной лужайки; одни самки лежали, вяло жуя, другие бродили поодаль, пощипывая траву, телята резвились. Немного в стороне от мирно отдыхающих зубров огромный бык – Хозяин угодий – выказывал знаки внимания лохматой прелестнице. И вот треск ветвей, насквозь пронизав тишину осеннего вечера, в одно мгновение разрушил эту идиллию. Хозяин встрепенулся, выражение страсти исчезло, сменившись недовольством, и он сразу же двинулся навстречу Пришельцу. Когда расстояние между соперниками сократилось до нескольких десятков метров, оба быка громко зафыркали и замедлили сближение. Не вступая в контакт. Хозяин решил предупредить Пришельца о своем единоличном праве на стадо самок и телят, которые сгрудились поодаль, возбужденно наблюдая за разворачивающимися событиями. Для большей убедительности Хозяин поначалу мощными ударами рогов содрал кору с подвернувшейся сосны. Но это не вразумило Пришельца, который, видимо, имел такие же серьезные намерения. В свою очередь, он ответил яростным взрыванием земли копытами и неистовым трением о деревья. Сумерки, сгустившиеся прямо на глазах, мешали продолжению спора, вынуждая соперников отложить его решение до утра.

Когда солнце, растворяя пелену утреннего тумана, поднялось над верхушками деревьев, его косые лучи осветили лесную поляну. Настало время решающей схватки. Быки сошлись лоб в лоб. Каждый пытался нанести удар рогом в незащищенный толстой кожей бок противника и в то же время защититься от рогов соперника. Накал страстей возрастал. Соперники толкали друг друга с такой силой, что трещали и ломались деревца, на которые натыкались массивные тела зверей. Хозяин взвинтил темп атаки и, на какое-то мгновенье опередив Пришельца, оказавшегося неповоротливым и медлительным, ударом в брюхо сбил ему дыхание. Тут же, не теряя времени, он подцепил замешкавшегося противника обоими рогами под грудь и мощным рывком вверх оторвал грузное тело Пришельца от земли. Потеряв равновесие, тот рухнул на развороченную копытами лужайку. Тут же последовал уничтожающий удар в ничем не защищенное брюхо. Невероятные усилия потребовались поверженному Пришельцу, для того чтобы подняться и отойти в лесную чащу. Хозяин же, как и подобает победителю, с чувством собственного достоинства вернулся к стаду, которое довольно быстро успокоилось и вернулось к нормальному ритму жизни.

Подобные конфликты происходят обычно поздним летом и осенью, сопровождая интересный и драматичный период в жизни зубров – период гона. Во время, предшествующее спариванию, быки ищут встреч с соперниками и в этом поиске порой забывают о виновницах конфликтов. Подобное поведение зубров остается неизменным на протяжении многих веков; и сегодня зубры ведут себя также, как несколько столетий назад во времена Миколы Гусовского:

 
Но несравнимое зрелище в стаде зубрином —
Схватки быков из-за самок в бескровном сраженье.
 

Взаимоотношения быков в период гона характеризуются особым ритуалом; животные в строгой последовательности исполняют определенные движения и принимают соответствующие позы. Весь комплекс этих поведенческих актов по аналогии с поведением бизонов назван мною предупреждением. В него входят нерешительная прогулка, угрожающее противостояние, копытенье, валяние и чесание, которые, в свою очередь, состоят из элементов, используемых зубрами и в других жизненных ситуациях, в частности при мечении территории или во время отдыха и ухода за кожными покровами. Но в данной главе анализируются повадки зубров только в период гона. Более того, читателю следует помнить, что поведение зубров, о котором говорится в данной главе, характерно в первую очередь для жизни в питомнике. На полной свободе они могут вести себя иначе.

В питомнике вызовом к схватке может быть появление соседа вблизи изгороди чужого загона. Хозяин узнает об этом, почуяв запах или услышав шум в результате перемещения быков. Я уже упоминал о том, что специфический мускусный запах зубра во время гона распространяется на большое расстояние. Г. Карцов утверждает, что при ровном несильном ветре человек его может чувствовать за сто пятьдесят метров. Обоняние человека улавливало мускусный запах за несколько десятков метров, но лишь в период гона зубров.

Нарушение границ территории сопровождается, как уже говорилось, и акустической сигнализацией: во время своего перемещения по загону агрессивно настроенный бык производит шум, слышный на расстоянии сотен метров; он ударяет рогами о сетку, о стволы деревьев, сдирая с них кору, ломает тонкие деревца и ветки кустарника. Зубры не имеют развитой системы акустической коммуникации. Г. Карцов на основании известных ему сведений пришел к выводу, что эти звери не способны издавать громкие звуки. И. Башкиров назвал их молчаливыми животными. Однако быки, по выражению Г. Карцова, хоркают, и это хорканье, как считает С. А. Усов, подобно тому, «как-будто пересыпается картофель». Хорканье можно расслышать за сто – двести метров, но чаще и на меньшем расстоянии. Для оповещения соседей о своих территориальных притязаниях зубры используют шумовые эффекты.

Услышав или учуяв противника, другой зубр выходит ему навстречу. Как только быки сближаются настолько, что их обоняние улавливает запах противника, то они начинают резко и громко выдыхать воздух, и это фырканье можно расслышать, находясь в нескольких десятках метров от возбужденных зверей. Сделав первый вдох, противники замедляют ход и время от времени, отфыркиваясь, судорожно переставляя передние конечности, сближаются (рис. 12, 1). При этом головы у них опущены, а хвосты приподняты вверх, что свидетельствует о сильном возбуждении зверей.

^{Рис. 12. Поведенческие акты, составляющие ритуал предупреждения (стрелками изображены направления движения головы и ног животного): 1 – нерешительная прогулка; 2 – угрожающее противостояние; 3 – копытенье; 4 – валяние (а – взрыхление земли рогами, б – разметывание земли бородой в положении стоя, в – то же в положении припав на колени, г – непосредственно валяние на боку); 5 – чесание; 6 – исходное положение}

Сблизившись на несколько метров, соперники становятся параллельно друг другу, принимая позу угрожающего противостояния. Они еще не нападают друг на друга и даже не предъявляют турнирное оружие – рога; пока, стоя боком к противнику, они демонстрируют свою телесную мощь. С другой стороны, такое положение позволяет в зависимости от ситуации либо стать фронтально и принять бой, либо развернуться и уйти. В позе угрожающего противостояния быки могут стоять долго, лишь изредка облизываясь и делая неуверенные взмахи головой, то ли отгоняя назойливых насекомых, то ли пытаясь подцепить противника рогами (рис. 12, 2). Иногда они медленно перемещаются вдоль изгороди, если быки сошлись в месте, где нет точка для дальнейшей демонстрации угроз. Обычно угрожающего противостояния бывает достаточно для решения «пограничных» конфликтов. А вот в сезон размножения требуются более активные действия, подтверждающие свои права и на территорию и на стадо зубриц. Для этого быки предъявляют следующие аргументы: копытенье, валяние, чесание, составляющие единый комплекс элементов, хотя и не всегда следующие друг за другом именно в такой последовательности.

Итак, последнее предупреждение начинается с копытения (рис. 12, 3). Бык с фырканьем обнюхивает перед собой землю, взрывает ее копытами. Копытение часто сочетается с уринацией. Затем он либо начинает валяться на земле, либо чешется о стволы деревьев. Валяние (рис. 12, 4) включает в себя взрыхление грунта рогами, разметывание его бородой, а затем и валяние на земле. Роя землю рогами, зубр либо стоит на ногах, либо припадает на запястные суставы (на колени). Валяясь на боку, он вздергивает всеми четырьмя конечностями. Закончив демонстрацию, бык встает, оглядывает противника, оценивая его действия, и либо повторяет тот же комплекс движений, либо уходит.

Другая форма демонстрации угрозы заключается в том, что быки после копытения или перед ним трутся шеей и грудью о деревья, сопровождая чесание ударами рогов по стволу. Эти действия часто дополняются уринацией (рис. 12, 5, 6).

Как уже говорилось, ритуал предупреждения может демонстрироваться не полностью, а фрагментарно. Это присуще молодым быкам, которых с трех – четырехлетнего возраста используют в питомниках в качестве племенных самцов. Их поведенческий репертуар в этих ситуациях беднее, к тому же демонстрация элементов угрозы перемежается с игровыми элементами: бегом, взбрыкиванием, вспрыгиванием на других животных стада – с возрастом редуцирующихся. Но с малых лет облеченные ответственностью за стадо и территорию, молодые бычки пасуют перед «стариками», живущими по соседству. Наиболее динамичные элементы ритуала угрозы, такие, как копытение, валяние, они используют значительно реже, чем взрослые быки, порой лишь издали наблюдая за поведением «стариков», которые, в свою очередь, часто проявляют безразличие к присутствию в соседнем загоне молодого самца, даже обладающего стадом зубриц.

С другой стороны, многие описанные выше повадки можно наблюдать в играх телят уже на первом году жизни. В них, правда, нет той четкости и последовательности элементов, которые характерны для взрослых зверей. Начав бодаться, зубрята вдруг разбегаются, взбрыкивая, а взрывающий землю копытом теленок вынужден прервать ритуал угрозы, так как его неожиданно атаковал сверстник. Но иногда оставшийся в одиночестве годовалый бычок последовательно исполняет все элементы, хотя его действия невыразительны и неловки. Уже в раннем возрасте проявляется характерное поведение, которым через какие-нибудь пять-шесть лет зверь будет наводить страх на соперников. Хотя основные элементы угрожающего поведения зубров передаются по наследству, ритуал требует от быков их шлифовки и совершенствования. А для этого крайне важен свободный контакт зубров между собой, чтобы спарринг-партнеры по мере взросления набирали необходимый опыт. У диких животных есть все возможности для такого обучения, а экзамен у них принимают взрослые быки в период гона. Лишь к шести годам бычки достигают полного расцвета физических сил, а доведенный до совершенства ритуал позволяет им выдержать конкуренцию за власть в стаде.

Описанные ритуалы присущи зубрам, живущим в питомниках. Имеющиеся в литературе сведения об аборигенных зубрах говорят о том, что не исключена деформация их поведения под влиянием специфических условий жизни в неволе. И хотя ни в одной из работ я не нашел обобщенного описания угрожающих демонстраций, но из разных источников удалось почерпнуть достаточно полный перечень элементов, составляющих ритуал. Это почти все упомянутые ранее движения и позы, за исключением топанья и разметывания земли бородой. Ритуал предупреждения аборигенов включал копытенье, взрыхление земли рогами либо стоя на ногах, либо припав на колени, а также «катание при взаимных играх», то есть валяние. Отсутствие указаний на исполнение некоторых, употребляемых зубрами действий объясняется тем, что исследователи в свое время не обратили на них должного внимания. Поэтому изложенные ими факты не следует пока принимать в качестве доказательства трансформации угрожающего поведения зубров. Немаловажно, что в питомнике довольно часто элементы мужского ритуала, каким является ритуал предупреждения, исполняли и самки, особенно при половом возбуждении.

И все же изменения произошли, правда, лишь в интенсивности употребления современными зубрами некоторых элементов ритуала предупреждения. В первую очередь это относится к валянию. На мой взгляд, это самый острый момент в конфликтной ситуации, ибо перед самой схваткой тот или другой из соперников вдруг принимает позу, при которой тут же может быть убит противником. Следует ли рассматривать это как попытку умиротворить соперника по аналогии с принятием позы, когда подставляются наименее защищенные места тела (у различных видов псовых) или с демонстрацией полного подчинения (у обезьян). Тогда почему быки повторяют его несколько раз в одном и том же сочетании с элементами явной угрозы? Это выглядит уже не как стремление к установлению мира, а как попытка еще и еще раз запугать соперника.

Возможно бык, находящийся на своей территории, чувствует свое превосходство настолько, что может позволить себе принять позу, ослабляющую его способность отразить атаку соперника? На такое предположение наталкивает тот факт, что быки, оказавшись вне своей территории, например при перегонах, не становятся на колени и тем более не ложатся на землю. Таким образом, на чужой территории зубр теряет уверенность и отказывается от демонстрации наиболее ярких элементов угрозы. С другой стороны, забор из жердей или металлической сетки не позволяет быку ни обратить в бегство противника без драки, ни вступить с ним в схватку. Оба зверя на виду друг у друга долгое время проводят во взаимных угрозах, но ни один из них добровольно не покидает поле боя. Однако борьбы как таковой нет, а значит, и не снижается напряженность конфликта. Такая незавершенность стремлений вызывает различные смещенные реакции на исполнение других форм поведения, которые кажутся неуместными в данных ситуациях, например комфортное или маркирующее поведение. Их включение в репертуар угрожающих демонстраций зубров стало возможным, вероятно потому, что они исполнялись животными очень часто и закрепились в качестве составных элементов этих ритуалов. Условия неволи в наше время лишь активизировали этот процесс.

И все же, какими бы путями не шло совершенствование демонстраций угрожающего поведения зубров-быков, оно было направлено на то, чтобы запугать противника и отстранить его от участия в размножении. Ну а что же бывает, когда соперникам не удалось убедить друг друга в необходимости мирного решения конфликта? Тогда – бой!

Неволя раздражает

Итак, схватка неизбежна! И каждая драка неповторима, что обусловлено индивидуальными качествами соперников, условиями их жизни и конкретной ситуацией. Вот каким видел бой зубров В. Крестовский в середине прошлого века: «…Зубры… вступают между собой в борьбу сначала как-будто шутя, а потом и не на шутку. С таким остервенением бросаются они друг на друга и с такой силой сталкиваются лбами и рогами, что наблюдателю остается только удивляться, как это при таком взаимном толчке зубры не падают замертво и не прошибают себе череп… Дуэль между зубрами во время соперничества в страсти и любви кончается тем, что один из противников остается на месте, если не всегда убитым, то всегда почти ошеломленным до полного беспамятства, до продолжительного обморока. В таких поединках чаще всего погибают молодые трехлетки».

Иначе представлял себе серьезность конфликтов между самцами Г. Карцов: «…Единоборство на смерть случается не часто, только если сойдутся быки неравной силы и более слабый начнет упрямиться. Бойцы равной силы после нескольких стычек расходятся и продолжают вымещать свою злобу на окружающих предметах». О повадках кавказских зубров пишет И. Башкиров, который обобщил сведения охотников и пришел к выводу, что между быками на Кавказе случались и жестокие бои: «…шум от возни дерущихся самцов был слышен на большое расстояние, самцы при этом ревели как буйла (буйволы – В. П.)» Однако погибших в таких схватках зубров не находили. Итог исследованиям агрессивных взаимоотношений между зубрами подвел Н. М. Кулагин: «…нет, по-видимому, теперь (в начале XX столетия – В. П.) тех ожесточенных боев самцов из-за самок, которые описаны Далматовым, Усовым и Крестовским» – эти слова относились к животным Беловежской Пущи в последние годы их вольного существования в природе.

Современные наблюдения в питомниках и зоопарках дают более подробную информацию о характере боев между самцами. У зубров, как и у бизонов, наблюдают два способа ведения сражений: фронтальное столкновение лбами и боковые удары рогами. Дерущиеся быки сталкиваются лбами не с разгона, а сблизившись до двух-трех метров. Выдержать такой удар весом около тонны позволяют им разросшиеся кости черепа и плотная кожа на лбу с густой челкой. Мощный удар острым рогом может быть предотвращен ответным наклоном головы соперника, но если укол все же нанесен, то от серьезного ранения предохраняет очень толстая и плотная шкура на шее и груди; она не плотно облегает тело, а как бы накинута в виде мантии. Некоторые зоологи считают рога зубров не приспособленными к боям ввиду особой своей формы – концы загнуты внутрь. Но это справедливо лишь для самок, рога которых действительно малопригодны для нанесения уколов. Но вот рога самцов широко развернуты так, что концы направлены вперед и представляют мощное и грозное оружие. К тому же быки имеют обыкновение затачивать их острие. Эта особенность своеобразно была подмечена еще Плинием Старшим две тысячи лет назад: «…и если слоны и зубры острят и выглаживают свои бивни о дерево, а носороги о скалу, вепри же как об одно, так и другое точат кинжалы своих клыков, если, следовательно, животные умеют приготовляться к тому, чтобы наносить вред, – то кто же из них, за исключением человека, еще и напитывает свое оружие ядом», – пишет этот наблюдательный философ древности в восемнадцатой книге своей «Естественной истории». Анализируя тактику ведения зубрами боев, становится ясно, что они стремятся достать своими острыми рогами именно те части тела противника, которые не защищены мощной мантией, а именно брюхо и бока.

Вот описания двух боев между быками, в которых продемонстрированы некоторые тактические приемы, позволяющие им одолеть противника. К счастью, они закончились благополучно для участников. Инициатором был бык по кличке Плекс, который родился в польском резервате Пшина и затем был передан в Центральный зубровый питомник. Первого сентября 1976 года после нескольких своевременно пресеченных попыток вырваться из своего загона ему, наконец, удалось проникнуть на чужую территорию. Встреча Плекса с ее хозяином Мускателем произошла в шесть часов утра на кормовой площадке, когда стадо после ночного отдыха в глубине леса вышло на подкормку. Я увидел уже начавшуюся драку и не могу сказать, предшествовали ли этому предварительные угрожающие демонстрации или нет. Когда я прибежал к месту схватки, быки уже сошлись лоб в лоб и, упираясь всеми конечностями в рыхлую лесную почву, остервенело толкали друг друга. Толчки более крупного Мускателя были настолько сильны, что от ударов о стволы деревьев у Плекса во многих местах лопнула кожа. Бодание длилось десять-пятнадцать минут, в течение которых быки даже не реагировали на удары палок и камней, которыми зуброводы пытались их разнять. Но вот в схватке наступил перелом: Мускателю удалось подцепить соперника рогами под грудь, где центр тяжести у зубров, и с силой рванув вверх, подбросить соперника. Плекс упал на бок и от удара о землю уже не мог оправиться. Мускатель тут же ткнул рогом ему в брюхо, но отчаянные крики зуброводов, удары палками все же заставили победителя отойти от поверженного врага. Плекс смог подняться только через четверть часа, а поднявшись, стоял, понурив голову и тяжело дыша. Он не мог сопротивляться даже людям и, понукаемый ими как вол, вышел в соседний отловной дворик, где окончательно смог прийти в себя лишь через пару часов.

На следующий, 1977 год, Плекс вновь стал искать встречи с соперниками, что ему снова удалось. Первого сентября он проник в загон к спокойному, но физически крепкому беловежцу Монтею. Мне удалось наблюдать их действия, предшествовавшие схватке. Плекса я обнаружил по сильному треску ломаемых им деревьев во время передвижения по чужому загону. В восемь часов вечера оба самца наконец сошлись, но пока не начали драться, а держались рядом со стадом зубриц, и Плекс пытался ухаживать за самкой из гарема Монтея. Битва началась утром второго сентября около шести часов и происходила на том же месте, где я оставил быков вечером. Упершись лоб в лоб, соперники толкали друг друга в течение десяти минут. Затем Монтей, проявляя завидную ловкость, стал быстро кружиться вокруг пришельца, нанося ему удары с боков и даже сзади. Улучив момент, Монтей поддел Плекса рогами под грудь и приподнял его над землей. Потеряв равновесие, тот перевернулся в воздухе и упал на левый бок, повредив обе левые ноги. Монтей хотел нанести завершающий удар в брюхо незадачливому противнику, но метко брошенный камень остановил его, а затем совместными усилиями зуброводам удалось отогнать победителя в сторону. На сей раз Плекс довольно быстро вскочил на ноги и, хромая, побрел к воротам, куда люди направляли его, подгоняя хворостинами. Монтей возвратился и пытался преследовать Плекса, однако без особого труда его отогнали в лес.

Чтобы у читателя не создалось впечатления о безобидности стычек взрослых зубров, расскажу о двух трагических случаях, завершившихся гибелью одного из участников. Так, М. А. Заблоцкий пересказывает наблюдения польских зуброводов о гибели в резервате Беловеж очень ценного племенного беловежского зубра: «…16 июля 1935 г. мощный кавказец (Борус), в то время уже почти достигший 8-летнего возраста, повалил забор, отделявший его от шестилетнего Бйорнсона и вступил с ним в жестокую битву. Битва продолжалась не менее 2 часов. Все попытки разнять борющихся великанов были тщетны. Борус, постоянно теснивший Бйорнсона, все же не мог свалить его с ног. Наконец ему удалось прижать Бйорнсона к старому расщепленному пню, куда Бйорнсон упирался задними ногами. Еще один-два удара – и у Бйорнсона оказалась перебитой кость задней правой ноги и разорваны связки левой. Бйорнсон повалился на землю. Всей своей тяжестью Борус придавил распростертого на земле противника. Наступила агония».

Аналогичные события, происшедшие в сентябре 1968 года, описала заведующая зубровым питомником Окского заповедника Е. Г. Киселева. Бык по кличке Мурманск зашел в загон к Муромцу, был избит хозяином и пал от полученных травм. Перед этим за день оба быка пытались взломать разделявшую их изгородь, что в конце концов удалось сделать Мурманску. Драка длилась десять – пятнадцать минут, и пришелец с ревом упал на изрытую копытами землю. Муромец тут же начал избивать его рогами. Однако их все же удалось разнять, а затем выдворить Мурманска в его загон. Через несколько дней он опять проник на территорию обидчика и на этот раз не избежал гибели.

Как свидетельствуют приведенные эпизоды, да и анализ других конфликтных ситуаций, известных мне из практики, либо по наблюдениям других авторов, битвы взрослых быков в условиях неволи носят бескомпромиссный характер и обычно влекут за собой увечья, а нередко и гибель участников. Мне представляется, что влияние изоляции в питомнике или в зоопарке усиливает агрессивность самцов, о чем уже говорилось в предыдущей главе. Стоя по обе стороны изгороди и демонстрируя лишь угрозы, ни один из соперников не может заставить противника ретироваться. Воинственный вид другого самца, не покидающего поля боя, вынуждает зубров идти на последний шаг – начать схватку. Но именно этому-то и препятствует изгородь. А если уж удалось сломать эту преграду и проникнуть к сопернику, то драка будет ожесточенней, чем могла бы быть, находись зубры на полной свободе.

Во всех драках быков в Центральном зубровом питомнике, начиная с 1962 года (а за этот срок их было около полутора десятков), зубры бились жестоко. Обычно бойцов удавалось разнять лишь после того, как они устанут в борьбе. За все годы деятельности Центрального зубрового питомника лишь однажды был убит один из соперников в процессе схватки. Это произошло 28 ноября 1957 года, когда старожила питомника, беловежца по кличке Плецух II, убил бизон Кондор II. В остальных случаях либо все кончалось благополучно, либо быки получали увечья различной степени серьезности. Однако эти повреждения со временем сказывались на здоровье участников. Например в 1962 году беловежец Покой после драки с кавказско-беловежским зубром Бегом не смог иметь потомства. Два племенных самца в драках получили серьезные травмы, в результате которых оба ослепли на один глаз. Три быка имели повреждения конечностей, в связи с чем в последующие годы жизни у них прогрессировала хромота, резко снизившая их репродуктивную ценность как племенных животных.

В природе на полной свободе молодые быки по мере взросления сталкиваются с соперниками разной силы. В дополнение к этому свобода передвижений способствует выработке у них опыта ведения боев. Таких уроков нет у быков, вынужденных жить в питомниках изолированно друг от друга. Не приобретя опыта, они не могут реально оценить исход той или иной схватки. Когда один из соперников противится более сильному, своевременно не покидает поля боя, то его действия вызывают ужесточение атак. Та же реакция преобладает в поведении победителя в отношении к поверженному самцу, который в драке получил травму и не может покинуть место сражения. Вообще, для зубров свойственна агрессивная реакция на соплеменников, лежащих в нехарактерных для них позах. В ЦЗП я не раз видел, как вокруг больных, парализованных или раненых животных собирались другие зубры, в возбуждении обнюхивали и били их рогами. Микола Гусовский в своей поэме, характеризуя зубров своего времени, писал:

 
Зверь же, оставивший жертву, опять к ней подходит,
Перевернет, на рогах потрясет и отбросит;
Выместил месть, а насытиться все же не может.
Тело растерзано, кости растерты, и это
Месиво яростно мнет он и давит рогами.
 

Итак, в схватке окончательно решается вопрос о том, кто сильнее и кому владеть стадом самок на период гона. Сильный взрослый, но не совсем старый бык обычно и побеждает в единоборстве. В результате молодые подрастающие трех-пятилетние самцы изгоняются из маточного стада и, объединившись с такими же оказавшимися «не у дел» сверстниками, уходят в поисках свободных самок, которые еще не успели обрести сильных поклонников. Но бывает, что изгои не довольствуются таким исходом и, объединившись, нападают на своего общего обидчика. Такой любопытный случай наблюдал С. Г. Калугин на Кавказе 23 сентября 1960 года: «… четыре молодых 4—5-летних самца, выгнанные из стада поодиночке взрослым 10-летним самцом Беркутом, объединились и все вместе напали на него. В жестокой схватке атакованный со всех сторон Беркут получил тяжелые ранения в область брюха, от которых и погиб через несколько дней». Аналогичная ситуация возникла как-то в одном из загонов Центрального зубрового питомника, где временно пришлось держать разновозрастных быков. Молодые трех-пятилетние бычки объединились против пятнадцатилетнего старика. Неоднократно приходилось наблюдать, как они задирались, атакуя его со всех сторон. Старик Плекс, а это был именно тот вечно битый бык, уже совсем неповоротливый и медлительный, пытался хоть как-то противостоять нападениям, но всегда был вынужден отступать убегая. Однако во время раздачи подкормки старик непреклонно занимал первую кормушку.

И все же, несмотря на всю сложность и драматизм отношений между быками в борьбе за обладание маточным стадом, достигается основная цель – потомство оставляет самый сильный и достойный самец. Разогнав претендентов и установив единоличную власть над избранной группой зубриц, победитель предается сильнейшей из страстей – любви.