Текст книги "Возвращение зубра"

Автор книги: Виктор Перерва

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Хозяин всегда прав

В литературе прошлого очень мало свидетельств того, как ведут себя дикие зубры, встречаясь друг с другом. С. А. Усов пишет, что отдельные зубровые стада в Беловежской Пуще жили весьма мирно. Два стада, ветречаясь на пастбище, «… либо… объединяются, либо слабейшее уступает дорогу более многочисленному». Г. Карцов иначе представляет социальные взаимоотношения разных групп, полагая, что зубр «… строго держится своего стада и никогда не перекочевывает в другое, по возможности избегает встреч с другим стадом, особенно меньшее избегает большего, хотя вообще между разными стадами царит полное согласие». Весьма любопытно суждение Миколы Гусовского:

 
Впрочем, стада не гнушаются и одинцами.
Их и в другие стада принимают без боя,
Если в лесном поединке супруг погибает,
Верность друзей  нарушается смертью нежданной,
Может зубрица тогда в свое стадо вернуться.
 

Кроме того, мы знаем, что в прошлом из разрастающегося стада уходили молодые бычки и телки. Известно и о присоединении к родственникам зубриц, временно уединявшихся для отела.

Наблюдения за поведением зубров, попавших в чужие стада, которые мне пришлось проводить в заповеднике, могут осветить нам эту, ранее не изученную сторону жизни зубров. Однако следует иметь в виду искусственность описываемых ситуаций, ибо животных насильно перегоняют на изолированные территории загонов, где они помимо своей воли вынуждены контактировать с хозяевами. Более того, и силы встречающихся зубров неравны: один чужак против объединенного стада. Возможно, если бы с обеих сторон встречались полноценные группы, то они вели себя иначе. В моей практике было несколько таких встреч. Когда два стада получали возможность соединиться, например через пролом в изгороди, то между вожаками всегда возникала стычка. Ее исход трудно поддается прогнозированию в плане оценки того, кто же победит, хозяйка территории или пришелец. Однажды в таком случае вожак стада, в чей загон проникли непрошеные гости, потеряла рог и пала через два месяца от полученных травм.

И все же вернемся к детальному знакомству с тем, как ведет себя зубрица, попавшая в чужое стадо. В первую очередь она оглядывается по сторонам, нагибает голову и, обнюхивая перед собой землю, медленно приближается к стаду (рис. 9, 1). Хозяева, внимательно следящие за происходящим, поворачиваются к новичку и, вытянув голову, принюхиваются. Затем следует обязательный контакт зверей либо нос к носу (рис. 9, 2), либо хозяева обнюхивают аногениталии пришельца. Как и олени, зубры-самки никогда не нападут прежде, чем обнюхают друг друга. Во время таких контактов ни у одного из участвующих в церемонии знакомства животных хвост не поднимается, ведь вздернутый хвост – знак агрессии. Этот особый элемент угрожающего поведения характерен только для встреч быков.

^{Рис. 9. Этограмма ритуала встречи самок: 1 – приближение и обнюхивание земли; 2 – контакт; 3 – взаимные угрозы, переходящие в драку; 4 – вспрыгивание на новичка; 5 – преследование его}

Контакт завершается взаимными угрозами, которые очень быстро переходят в драку (рис. 9, 3). Кто-либо из хозяев делает попытку вспрыгнуть на новичка (рис. 9, 4), чтобы утвердить свое доминирующее положение. Тот всегда отскакивает, что влечет преследование хозяев (рис. 9, 5). Изгнание новичка активизирует в стаде возбуждение, проявляющееся в том, что зубры попеременно то вспрыгивают друг на друга, то копытят землю, то взрывают ее рогами и разметают бородой. Странно то, что драку с новичками никогда не начинают ни вожак, ни низкоранговые особи. Это привилегия зубриц β– и γ-рангов. Бык и вожак подходят к дерущимся уже в разгар схватки. Новая зубрица, вступив в контакт с быком, уже не подвергается преследованию рядовыми особями, так как самец уводит ее в глубь загона, по пути демонстрируя некоторые элементы ритуала ухаживания. Иногда новички получали защиту и некоторых старых зубриц, которые активно пресекали драку, разъединяя дерущихся. В двух подобных случаях оказалось, что это матери защищали своих повзрослевших на вольном выпасе дочерей, которые вернулись в стадо через два-три года.

Новую зубрицу хозяева оттесняют на последнее место в иерархии. Но иногда новички проявляли свой характер: сами навязывали хозяевам драку, ходили нагнув голову к земле, фыркая, взрывали ее копытами и бодали рогами кусты. Следовавшие затем стычки были жестокими. Дважды в подобных ситуациях агрессивные самки отвоевывали себе высокий ранг в новых стадах. В одном случае это была взрослая самка, которой сразу не подчинились молодые четырехлетние хозяйки загона, а в другом – молодая агрессивная зубрица Плумпа, стойко боровшаяся с более опытными коровами и в результате победившая. Об этом уже упоминалось в предыдущей главе.

Совершенно по-другому выглядит ритуал встречи хозяйками нового быка. И бык ведет себя по-особому: он насторожен, о чем свидетельствует поднятый хвост. Осмотревшись, самец начинает знакомиться с новой территорией, для чего с фырканьем обнюхивает перед собой землю. Либо сразу, либо после короткого предварительного контакта с хозяйками он обследует различные чесала, деревья, тропы. Это сопровождается демонстрациями элементов угрожающего поведения: он копытит, взрыхляет землю рогами, разметает ее бородой. Такие повадки ясно показывают, что бык приступил к мечению новой территории.

Контактируя с зубрицами, самец проявляет слабый интерес к первой из подошедших к нему хозяек, ограничиваясь лишь обнюхиванием и флемингом. Но так происходит лишь в первые минуты, пока он не познакомится со всем гаремом. Затек бык выбирает одну из них, не всегда высокоранговую, и вместе с ней уходит в лес, более активно проявляя половое влечение.

И сами хозяйки в присутствии взрослого самца-пришельца демонстрируют совсем иные повадки, отличные от тех, которыми они встречают самок-новичков. Приближаясь к быку, они настороженно вытягивают морды, с опаской обнюхивая его. Ни о какой агрессии не может быть и речи. Лишь когда в загон к зубрицам попадал молодой трех – пятилетний бычок, самка-вожак позволяла себе сердиться: ходила фыркая, копытила землю и даже пыталась мериться с ним силой. Но такое неповиновение длилось недолго, и вскоре отношения принимали традиционный для полов характер.

Таким образом, в маточном стаде существует своеобразный ритуал общения с посторонними зубрами. Это относится, в частности, к взаимоотношениям самок, что, на мой взгляд, обеспечивает целостность и индивидуальность каждого стада как родового семейства. На реализацию той же функции направлено и специфическое поведение некоторых зубриц-матерей при появлении в стаде их родных дочерей даже после многолетнего отсутствия. Данное предположение о замкнутости маточных групп как особой социальной системы подтверждается и обязательным изгнанием новичков. К тому же такая реакция не распространяется на взрослых быков, что находится в прямой зависимости с их образом жизни. Лишь периодически в период гона они появляются в маточных стадах. Но вот между собой быки общаются по совершенно иному сценарию, о чем наша следующая глава.

Одиночество

Тихий летний день в лесной чаще. Полное безмолвие нарушается едва уловимым шорохом листвы. Солнечные лучи, проникающие сквозь густые кроны, прогревают лесную подстилку, источающую дурманящий запах опавшей хвои. Полная безмятежность. И кажется, что в этом мире не может быть ни зла, ни тревоги. В такой обстановке произошла моя неожиданная встреча с матерым одинцом. Увлекшись обследованием поедей в местах частого пребывания зубров, я обнаружил зверя лишь в шести метрах от себя. Он подошел бы еще ближе, если бы я не обернулся, заслышав характерный скрежащий хруст скусываемой зверем травы. Обернулся и… замер. Зубр же, не заметив меня, продолжал пастись. Медленно приподнявшись, я попытался скрыться за ближайшей осиной. Уловив это движение, бык насторожился, пристально, с некоторым любопытством стал присматриваться ко мне. У меня была одна цель – прячась за деревья, как можно дальше отойти от одинца. Он же, как богатырь на распутье, созерцая мое бегство, прикидывал, что важнее – продолжать прерванную трапезу или же, предвосхищая возможное нападение, самому атаковать человека. Правильно оценив ситуацию, бык предпочел продолжить свое занятие.

А вот иная характеристика нрава одинцов, подмеченная в Беловежской Пуще в конце XVIII века французом Жилибертом. Не следует путать этого естествоиспытателя, приглашенного в Гродно для преподавания в ветеринарной школе, с его земляком, дипломатом и писателем, жившим в Литве и Московии в начале XVI века. Этот рассказ приводит в своей монографии профессор С. А. Усов: «Близь большой дороги, проходящей через Беловежскую Пущу из Бреста в Гродно, поселился и жил в течение нескольких лет старый зубр-одинец. Дерзость этого зверя доходила до того, что он, почуяв издали проезжавшие воза с сеном, поджидал проезжающих и не пропускал их дальше, пока не сбрасывали ему сена. Если же ему не давали сена или, как иногда случалось, грозили ему кнутом, то зубр мгновенно приходил в ярость, поднимал хвост, бросался на сани и рогами старался их взвернуть».

В противовес стадному образу жизни женской части зубровой популяции мужская половина предпочитает одиночество или мелкогрупповой «мальчишник». Ярким проявлением таких повадок отличались одинцы Беловежской Пущи середины XIX столетия, которых профессор С. А. Усов охарактеризовал следующим образом: «Это старые, уверенные в своей силе и бросившие стада самцы до дерзости смелы и никогда не уступают дороги…».

В то время в чрезмерно разросшейся популяции беловежских зубров имелось, видимо, большое количество старых, агрессивных быков.

Они-то и выполняли, по мнению автора, особую отрицательную роль, нарушая нормальный ход размножения животных. «Разогнав молодых самцов и овладев самками, одинцы часто ломали хребты последним своей тяжестью. В них можно видеть причину плохой плодовитости самок… Мне кажется, – писал С. А. Усов, – что было бы даже полезно, в видах сохранения зубров, охотиться за одинцами, ибо они в стаде зубров производят больше вреда нежели пользы».

Другие исследователи, наблюдавшие зубров позднее, не выдвигали столь категоричных суждений о негативной роли одинцов. Мне думается, что во второй половине XIX столетия вслед за трехкратным снижением численности зубровой популяции уменьшилось и количество одинцов, а вместе с этим снизилось и их отрицательное влияние.

Почему быки выбирают одиночный образ жизни? Г. Карцов считал, что самцы уже в десятилетнем возрасте держатся отдельно. Д. П. Филатов, изучавший кавказских зубров, утверждал, что одинцами являются лишь старые быки. Десять лет, я думаю, еще не старческий возраст для зверей этого вида, продолжительность жизни которых исчислялась двадцатью пятью годами и более. Однако академик Н. М. Кулагин полагал, что к десяти годам у одинцов понижается половая активность и их половое возбуждение становится слабым. Так как, следуя за стадом, они отставали от более резвых молодых животных, то у них вырабатывалась привычка к одиночеству. А это еще больше ослабляло и без того эпизодические их связи со стадами. Аналогичное мнение о причинах уединения стареющих быков высказал К. Вроблевский.

Старые зоологи приводили и другие доводы для объяснения привычек самцов жить в одиночестве. Отделение быков от стада происходит, в частности, в период гона вследствие конкуренции самцов за обладание самками. Кроме того, К. Вроблевский встречал телят, вынужденных скитаться в одиночестве после гибели своей матери. Таких бычков редко принимали в другие стада, а постоянное отчуждение редуцировало и последние инстинктивные «нити», связывавшие их с другими зубрами. Сызмальства этот телок становился одинцом. Довольно часто быки объединялись по двое или трое и жили вместе, вероятно, по причине личной привязанности. Такие компании старые люди называли «самовторами» и «тройниками». На Кавказе Д. П. Филатов наблюдал самцовые группы из двух – четырех зверей, среди которых иногда встречались и старые одинокие коровы.

И в современных популяциях, образованных из воспитанных в неволе животных, прослеживаются те же закономерности социального поведения быков. З. Красинский определил, что в польской части Беловежской Пущи «… взрослые и старые быки чаще ведут одиночный образ жизни или, хотя это редко наблюдается, в парах». Во второе десятилетие существования этого вольного стада одинцы составляли половину всех половозрелых самцов, а остальные жили парами или втроем.

Сильные взрослые зубры-одинцы, не разделяющие стадные инстинкты зубриц и молодых самцов, занимают определенный участок лесных угодий, где и живут почти всю свою жизнь. Следуя стремлению занять свободную территорию, они порой совершают дальние перемещения.

В эти угодья затем приходят смешанные группы молодых животных, основывая новые маточные стада.

В отношениях к территориям зубрам-бычкам свойственны определенные повадки. Попадая на новую территорию, как это случается например, в ЦЗП, когда самца переводят в другой загон, зубр начинает обнюхивать землю и окружающие предметы. При этом его движения замедленны, хвост вздернут, что свидетельствует о возбуждении. Обнюхивая пни, зубр чешется о них, а землю взрывает копытами. Сравнивая такое поведение с повадками других копытных, приходишь к выводу, что зубр пытается уничтожить метку предшественника, затирая ее и оставляя на этом месте свою. Став на одну из имеющихся в загоне троп, он идет в лес или вдоль изгороди, обнюхивая все на своем пути, недолго задерживаясь у чесал, оставляя и на них свои метки. Это длится несколько часов, после чего новый хозяин возвращается к стаду хозяек загона.

Существующие тропы, чесала, купалки являются системой ориентиров для зубров, по которым животные передают или же получают информацию как по запаховому (ольфакторному), так и по зрительному (оптическому) каналам коммуникативной связи. Однажды 5 мая 1976 года, проверяя состояние наружной изгороди зубрового питомника, я вдруг обнаружил, что следом за мной идут зубрята из вольного стада и все места, возле которых я останавливался, поочередно друг за другом осматривают и обнюхивают. По следам стада, ушедшего несколько часов назад, отставшие звери легко его отыскивают. Они, тщательно обнюхивая место недавнего пребывания группы, отыскивают тропу, по которой она ушла, и, став на нее, очень быстро настигают сородичей. С. Г. Калугин утверждает, что в Кавказском заповеднике зубробизонка по следам двухдневной давности нашла свое стадо.

При перегоне зубров в новые угодья стадо стремится возвратиться обратно.

Для создания коммуникативной системы на участке обитания – так называемого сигнального поля – зубры активно метят территорию. Четкой границей между соседними участками обитания быков является изгородь загонов. К ней приурочена основная масса специальных точков, на которых самцы демонстрируют поведение с элементами маркирования. Играет ли забор роль ориентира наравне со специальными чесалами для мечения и другими атрибутами сигнального поля? Вероятно, да. Неоднократно мне приходилось наблюдать быков, демонстрирующих маркирование и угрозы у границ соседнего загона в тот момент, когда его хозяева находились вне пределов видимости за много сотен метров от места событий. Мне представляется, что зубры в питомнике определенно реагируют на изгородь как на границу своей территории. Подтверждением этому служат такие факты. В одном случае самец по кличке Мукашир устроил сразу пять точков вдоль участка, выгороженного в его загоне, а ведь в нем в то время зубры не содержались. В другом случае бык Моран в середине зимы проник в буферный коридор, отделявший его загон от соседнего, и на захваченной территории вдоль новой границы устроил пограничный точок. Из-за глубокого снега хозяева соседнего загона в этот удаленный угол своей территории не заходили и потому не ведали о происшедших переменах. Однако отсутствие соперника не смутило Морана, «застолбившего» за собой новый, хотя и небольшой, участок, расширявший площадь индивидуальной территории.

^{Рис. 10. Сосна, «измочаленная» рогами быков}

Что из себя представляют пограничные точки? Это сочетание деревьев и купалок. Деревья несут на себе следы ударов и трения зубра (рис. 10). Купалки – это вырытая копытами яма вокруг такого дерева, пня или выворота. На месте постоянно действующего точка образуется углубление около 20 сантиметров глубиной и до 4 метров в диаметре. Для устройства точков в Центральном зубровом питомнике звери чаще всего используют сосну, реже березу, липу или дуб, единично – комель упавших деревьев. Предпочтение сосны связано, видимо, с возбуждающим действием на копытных эфирных масел, содержащихся в хвойных деревьях. М. А. Заблоцкий сравнивает эффект сосновой смолы, так называемой живицы, с возбуждающим воздействием секрета кожных желез земноводных. Известно, что в определенные моменты жизни псовые (собаки, лисы) азартно валяются на лягушках, встречающихся на их пути. Буйство зубров, вызываемое запахом живицы, бывает настолько безудержным, что в ряде лесхозов Украины они попортили большие плантации ели (рис. 11).

^{Рис. 11. Посадки ели в Цуманском охотхозяйстве (Украина), где проходили игрища зубров}

В литературе, посвященной истребленным диким зубрам, я не нашел указаний на связь чесал, купалок и точков с агрессивным и маркирующим поведением. Исследователи тех лет видели в них только комфортную функцию, то есть снятие раздражения кожных покровов. Однако современные наблюдения на других территориальных копытных, например на косулях, показали, что ободранные рогами самцов деревья и рядом расположенные выбитые копытами «пятачки» земли являются ольфакторно-оптическими метками. Вероятно, прежние исследователи не обратили внимания на эту черту поведения аборигенных зубров.

Я наблюдал у зубров ЦЗП три способа мечения территории: нанесение на предметы или землю секрета различных кожных желез при чесании соответствующими частями тела; уринация с последующим разбрасыванием земли передними копытами; создание точков – сочетание выбитых копытами участков земли и деревьев, на которых обдирают рогами кору.

Основное маркирующее значение имеет своеобразный мускусный запах зубров, который остается на поверхности предметов при трении о них шеей, грудью, лбом, окологлазничной областью морды, а также подбородком и животом. Наличие такого запаха, высокая интенсивность его выделения, особенно у быков, всегда отмечались исследователями аборигенных зубров. Как пишет Г. Карцов, этот запах очень силен у самцов в конце июля – в августе, то есть в период гона, а также в сырую погоду или сильную жару. При ровном несильном ветре он ощущался даже в полутора сотнях метров от источавших его зверей. Зубровое молоко также «отдавало» мускусом, а мясо животных, добытых в это время, было несъедобным. Известно замечание Я. Ф. Далматова о том, что этот запах выделяют железы, находящиеся между мозговой плеврой и теменной костью. Но современные морфологические исследования показали, что у зубров отсутствуют специфические кожные железы, вырабатывающие маркирующий секрет. Что это? Результат их деградации у потомков, прошедших всеразрушающее горнило неволи? В этой связи немаловажно то, что у современных зубров в Центральном зубровом питомнике я не отмечал столь интенсивного выделения мускусного запаха, приводившего в изумление старых исследователей.

Но зубры могут метить предметы и землю не только мускусом. Я неоднократно наблюдал, как самец, подходя, например, к только что упавшей на его территории осине, начинал тереться о ее комель щекой, иногда прикасаясь окологлазничной областью к выступающим концам корней; при этом движения были плавными, чтобы не ранить глаз. Зубр наносил метку секретом подглазничной железы.

Более резкими движениями животные втирают в кору деревьев секрет желез, расположенных в области лба. Это сочетается с ударами рогов. Если следовать Я. Ф. Далматову, то именно таким образом дикие беловежские зубры втирали мускусный секрет. Тем же веществом может проводиться мечение в момент взрыхления почвы рогами и разметания ее бородой.

Вторая форма мечения территории – это разбрасывание земли, смоченной мочой. Зубр делает несколько энергичных копательных движений либо одной, либо двумя передними ногами и одновременно с этим уринирует. Комья грунта летят из-под копыт на несколько метров, а так как с каждым броском бык пятится назад, то площадь, покрываемая разбрасываемой землей, становится еще большей.

Своеобразной модификацией маркировки территории мочой может быть следующий способ: зубр уринирует в купалку, валяется в ней, а затем встает и, почесываясь о соседние стволы деревьев, оставляет на их поверхности свой специфический запах. Если считать такую форму мечения реальной, а так полагают некоторые исследователи зубров, то роль в этом каких-либо кожных желез, расположенных на шее и груди, не обязательна. Как указывают многие зоологи, копытные с неразвитыми железами на голове, например канны, имеют особый ритуал вымазывания волос на лбу мочой, смешанной с грязью. В последующем такой «кистью» наносится пахучая метка на окружающие предметы. Данный способ маркирования территории специальным «составом» из мочи и грязи характерен для маралов.

Таким образом, зубры-самцы имеют многие повадки, свойственные территориальным копытным животным: это и ритуал поддержания пограничных точков, и активная охрана границ территории, по крайней мере в питомниках, и развитое стремление к освоению новых районов. Однако в дошедших до нас литературных источниках о жизни зубров в прошлом я не нашел никакой информации, которая бы описывала территориальное поведение истребленных предков. Этому есть несколько объяснений. Первое: дикие зубры не имели повадок, необходимых для охраны индивидуальных участков. В таком случае следует признать, что у них были слабо развиты и соответствующие ритуалы мечения. Если это так, то описанные выше приемы характерны только для зверей, содержащихся в условиях неволи. А это скорее всего не так. Второе объяснение: фрагментарность и неточность исследований прошлого. Это наиболее вероятная причина, ибо трудно поверить в то, что поведение зубров всего лишь за сотню лет претерпело такие разительные изменения под влиянием условий неволи.

Мне думается, что быки и в далеком прошлом были территориальными животными. Вот почему взрослые звери восьми лет и старше вели одиночный образ жизни, изредка объединяясь в пары или тройки, вероятно, в силу личной привязанности. К маточным стадам они подходили лишь в период гона. Молодые же бычки, изгнанные из своих стад, объединялись в самцовые группы. Так как в период гона вместе с зубрицами держатся обычно один, реже два самца, то можно предположить, что объединение половозрелых быков и маточных стад должно происходить в пределах индивидуальных участков именно этих самцов. Так как взрослые быки большую часть года проводят вне стада зубриц, то трудно ожидать тесных внутригрупповых связей между полами. В данной ситуации роль самца сводится, видимо, к охране избранного им стада от посягательств других быков, но, опять-таки, в очень короткий период года. В остальное время стадо зубриц управляется по своим законам.

Но содержащиеся в питомниках зубры вынуждены постоянно находиться вместе на ограниченной территории загона. Следовательно, самцы, хотят они того или нет, участвуют в жизни всего маточного стада. В чем же проявляется это участие? В первую очередь бросается в глаза роль быка как стража порядка при возникновении конфликтов между зубрицами. Если стычки перерастают в яростную драку, то бык, до этого внимательно следивший за ходом разворачивающихся событий, хрюкнув и подняв в возбуждении хвост, быстро, иной раз бегом вклинивается между дерущимися и разъединяет их. Этих действий бывает достаточно для прекращения драки, но иногда возбужденные коровы пытаются обойти быка и снова сцепиться. В таких случаях он применяет силу, причем не останавливается перед тем, чтобы поддеть рогом ту или иную из соперниц, разгоняет их либо уводит в сторону одну из них, демонстрируя некоторые элементы ухаживания.

Примиряющая роль быка имеет некоторый биологический смысл, ибо снижает агрессивность взаимоотношений зубриц как между членами стада, так и с вновь прибывающими животными. В первые минуты появления новой самки в стаде самец не обращает на нее внимания, но как только драка принимает угрожающий характер, он вступается за преследуемую особь и защищает ее от нападения хозяек. Иногда благосклонность самца во время гона стимулирует некоторых зубриц к нападению на более высокоранговых членов стада, о чем упоминалось ранее. Он сам невольно помогает своей избраннице, ибо, стремясь предотвратить конфликт, порой грубовато отгоняет атакованную ею особь. Пока трудно более определенно оценить подобное поведение быков: является ли оно естественным, характерным для вида, либо такие взаимоотношения полов есть результат совместного их содержания в питомниках. Это предмет будущих углубленных исследований роли самцов в зубровых стадах.