Текст книги "Фантастика 1985"

Автор книги: Виктор Пронин

Соавторы: Альберт Валентинов,Михаил Беляев,Дмитрий Поспелов,Александр Морозов,Игорь Доронин,Геннадий Разумов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 30 страниц)

Он, правда, попытался было обмануть судьбу, пережить второй звездный час. Попытался, и был наказан, ибо дважды в единый поток ступить нельзя. Хотя чтобы понять это окончательно, чтобы внутренне смириться, больше того – согласиться с этим, ему пришлось пережить всю историю с “Беатой”, всю горечь поражения и разочарования там, в Тихом океане, на богом и людьми забытом Фрайди-Айлендс.

И тогда он понял, что нужно просто уйти. Уйти туда, где сегодня делается самое важное. Главное сегодня, хотя завтра главным будет иное, родившееся вчера из твоих бессонных ночей.

И пока другие создают твой берталан, ты будешь крутить Колесо, свое Колесо, чтобы сохранить климат Земли для них же, чтобы могли они спокойно работать, надежно прикрытые этим щитом.

Так приходит время собирать камни. Камни, из которых потом другие будут строить дом.

Ганшин постоял еще немного перед дверьми, глядя на огоньки Колеса, потом зашел в дом, разделся и лег. Он думал, что долго не сможет уснуть, но уснул почти сразу же – сказалась многолетняя тренировка. Уснул под шуршание сосновых ветвей, колеблемых ветром, и под неумолчный, едва доносившийся сюда скрип вращающегося Колеса.

Роман РОМАНОВ КЛЮЧ

Это был обычный рейс Москва – Луна – ракетодром “Море ясности”. Через огромный иллюминатор Луна уже просматривалась не как диск, а как огромная чаша планеты.

Их было двое в капитанском салоне. Пожилой, крупный, медлительный – капитан корабля и молодой – корреспондент научно-популярного журнала.

Они продолжали, видимо, давно начатый разговор.

– Мы знаем много случаев, – говорил корреспондент, пытаясь казаться солидным и рассудительным, – когда открытия делались совершенно случайно. Левенгук посмотрел к микроскоп и увидел живой микромир. Это была новая ступень человеческого познания. Новое открытие, как бы рывок человечества в его прогрессивном движении.

– Но есть и другие случаи в науке, – сказал деликатно капитан, – когда случайность отодвигала на десятки лет новое открытие, или, как вы выразились, рывок. Сейчас мы с вами находимся на пути к Луне. Ровно через один час семнадцать минут мы коснемся ракетодрома “Море ясности”. Только через пятьдесят лет после первого прилунения автоматической станции, этот рейс Москва – Луна стал обычным для нас рейсом. А ведь возможно, что это могло свершиться значительно раньше и лучшими средствами полета, если бы не было одной случайности.

– Какой? – с повышенным интересом спросил корреспондент.

Капитан посмотрел на экран телевизора. Шел репортаж со стадиона спортивных игр. Он переключил телевизор на передачу с Луны. На экране появился диктор с информацией о событиях и жизни лунных колоний.

– Вы спрашиваете, какой случайности? – Капитан, подумав, начал рассказ.

– Много лет тому назад на страницах вашего журнала был описан довольно странный случай, взятый из архивных записей судового журнала капитана советского судна “Александр Невский”. В этой записи говорилось о том, что в южных широтах восточнее острова Кюсю обнаружен был в море человек и взят на борт. Он оказался японским рыбаком с рыболовецкого бота. Его рассказ о происшедшей катастрофе носил просто неправдоподобный характер. Японский рыбак рассказал, что когда они шли в свой порт после двухсуточного лова рыбы, море было спокойно, и все рыбаки и матросы, наработавшись за день, подремывали под мерный, однообразный шум двигателя. Солнце на горизонте было довольно низко. На небе ни облачка. Не было видно ни самолетов, ни вертолетов, ни планеров. Но в течение какой-нибудь доли секунды жизнь бота оборвалась. Удар последовал сверху. Что-то тяжелое, летящее с огромной скоростью, упало в бот. Пробило дно и скрылось под водой. Пробоина оказалась настолько большой, что рыбаки не успели сообразить, что произошло, как бот уже начал тонуть.

Однако спасшемуся рыбаку удалось заметить, что после падения с неба странного предмета в боте оказался планшет или что-то вроде маленького портфеля с прозрачной стенкой, в котором просматривались бумаги с надписями и чертежами, но все это вместе с ботом тут же ушло под воду.

Эта важная деталь дает основание предполагать, что с неба “упал” не какой-нибудь метеорит или часть космической ракеты, а человек…

Когда я прочитал об этом невероятном случае, я поинтересовался датой записи судового журнала и решил просмотреть газеты этого времени, надеясь найти в них какие-либо случаи, имеющие хотя бы отдаленную связь с этим таинственным событием. И, представьте себе, я нашел… Я нашел маленькую заметку в отделе происшествий. В ней говорилось об одном изобретателе, который долгое время работал в своей домашней лаборатории над изучением нового принципа движения в пространстве. Он жил довольно замкнуто, не посвящая никого в свои мысли и бесконечные эксперименты. И вот, как сообщалось о нем, он вдруг исчез. Оставшиеся на его столе записи представляли собой какие-то отрывочные, никому не понятные формулы и расчеты… Конечно, никому в голову не могло прийти объединить эти два события…

– Откровенно говоря, надо обладать, очевидно, вашей фантазией, чтобы найти логическую связь этих случаев.

– Нет, – произнес медленно капитан, думая о чем-то своем. – Фантазия здесь ни при чем. Попробую вам привести еще один довод в пользу этой логической связи. – Капитан nepeменил позу и после недолгого раздумья заговорил: – Однажды в младшей школе учительница задала своим ученикам написать сочинение на свободную тему. Один мальчик написал рассказ под названием “Быль” и описал один удивительный, происшедший с ним случай, в котором он был свидетелем и очевидцем.

Во время летних каникул, когда он жил в деревне в Подмосковье у бабушки, гуляя на полянке у опушки леса, он встретил человека с непонятным и довольно большим и тяжелым предметом в руках. Сбоку болтался планшет, плотно набитый бумагами. Когда он спросил: “Дяденька, что это вы несете?”, человек рассеянно посмотрел на мальчика и сказал: “Иди, мальчик, и не останавливайся…” Мальчик писал в рассказе, что он ушел в сторонку и, спрятавшись за куст, стал наблюдать за незнакомым человеком.

А тот, оглянувшись по сторонам, перекинул тяжелый предмет за спину, закрепил его ремнями-лямками и через несколько секунд… вдруг начал медленно и бесшумно подниматься. Его ноги неподвижно висели в пространстве. Мальчик видел счастливое улыбающееся лицо человека. Он окидывал взором раскрывающийся перед ним подмосковный пейзаж.

Потом этот человек, как бы спохватившись, полез в карман брюк одной рукой… другой, затем уже судорожно стал искать что-то очень ему нужное по всем карманам костюма.

При этом он беспомощно перебирал ногами, как будто старался за что-то ухватиться и вернуться на землю. Но он был уже на высоте самой высокой сосны.

Мальчик услышал крик человека и увидел перекосившееся от страха его лицо. Он не переставал что-то искать в карманах.

Скорость подъема все увеличивалась… Руки в плечах онемели и не могли отстегнуть ремни. Человек продолжал беспомощно махать ногами. Опять доносились с высоты крики отчаяния.

А он все удалялся от земли, удалялся, становясь все меньше и меньше…

Мальчик подбежал к месту, с которого начал свой подъем незнакомец, и увидел рядом со своей босой ногой небольшой ключ причудливой формы… Он поднял голову вверх и увидел в небе совсем маленькую черную точку, на которую надвинулось белое облако.

Мальчик стоял с ключом в поднятой руке, всматриваясь в белое облако, в надежде еще раз за облаком увидеть…

Капитан, не договорив фразы, остановился. Стояла настороженная тишина. Каждый думал о странном событии.

Луна надвигалась. Появились детали кратеров и неровностей ландшафта.

Молчание прервал корреспондент.

– Интересно, что же собой представлял этот всемогущий ключ?

Капитан молча встал, медленно расстегнул комбинезон, достал из глубинного кармана небольшой блестящий предмет и, положив его на свою большую морщинистую ладонь, с улыбкой и прищуром некоторого лукавства сказал:

– Что ж, можете взглянуть на этот таинственный ключ!

Корреспондент удивленными глазами смотрел на капитана, а капитан, поворачивая ключ и рассматривая его как драгоценную находку, тихо и серьезно сказал:

– Он-то и открыл во мне желание летать…

Космический корабль шел на посадку.

Юрий КИРИЛЛОВ, Виктор АДАМЕНКО ВНЕДРЕНИЕ

Название звездолета “Диоген-1” полностью отражало цель звездного путешествия. Древнегреческий мудрец, как известно, большую часть жизни занимался поисками смысла жизни. Его же космический тезка искал разумную жизнь во Вселенной.

– Командир, – взволнованно сказал штурман, – данные спектрального, анализа показали наличие органического вещества на планете Ромбус, вращающейся вокруг звезды альфа Ориона.

“Неужели удача?” – подумал командир.

– Пригласите ко мне, пожалуйста, членов Совета звездолета.

…Картина, которую увидели астронавты, вызвала бурный восторг. В джунглях разгуливали огромные динозавры, а над ними парили птеродактили. Планета обитаема! Когда страсти улеглись, Совет принял решение о высадке на планету пяти членов экипажа во главе с командиром.

Разгуливающие и летающие ящеры указывали на то, что скорее всего на Ромбусе нет развитой цивилизации, разве что на планете живут дикари. Инструкция категорически запрещала вмешиваться в ход исторического процесса. Поэтому необходимо незаметно внедриться в среду аборигенов. Группа внедрения выглядела подобно настоящим дикарям: звериные шкуры на плечах, у каждого в руке дубинка. Много часов блуждали они по джунглям, прежде чем увидели первого аборигена.

Увидев новоиспеченных дикарей, он бросился к ним с радостными возгласами. Древний язык жестов для обеих сторон не представлял труда, и это в значительной степени облегчило процесс общения. По приглашению дикаря астронавты подошли к хижине, возле которой несколько его собратьев зажаривали на костре тушу кабана. Приветливо встретив незнакомцев, они пригласили их на трапезу.

Земляне провели беспокойную ночь. Аборигены, казалось, были настроены миролюбиво. Но кто мог гарантировать, что это простодушие, а не хитрость, и они не попытаются напасть врасплох. Однако ночь прошла спокойно. А утром вождь дикарей – обитателей планеты предложил командиру “Диогена” отправиться на осмотр ловушек, объяснив, что они находятся неподалеку.

Дикарь взял с собой копье, а землянин оставил на месте тяжелую дубинку, рассудив, что теперь опасаться нечего.

Когда охотники наклонились над ямой, на дне которой чтото шевелилось, командир “Диогена” почувствовал за спиной движение. Он обернулся и увидел пасть, усеянную острыми зубами. Пасть стремительно надвигалась на человека. И в то же мгновение вперед выпрыгнул дикарь и, закрыв собой командира “Диогена”, взмахнул копьем.

Командир “Диогена” оцепенел: огромная масса, унизанная острыми шипами, неподвижно распласталась всего в нескольких шагах. Через мгновение, когда испуг прошел и стала вновь четко работать мысль, он изумился, каким образом мог поразить дикарь это чудовище. Недоумение, видимо, слишком явно отразилось на лице землянина, так как абориген подошел и, указывая на темнеющую тучу на небосводе, стал что-то объяснять. Очевидно, он полагал, что зубастый великан поражен огненной стрелой из тучи, то есть молнией.

Но если и произошел такой редчайший случай, спасший охотникам жизнь, то почему сам дикарь не бросился бежать, как и следовало бы, а выскочил вперед со своим жалким копьем, которое ничем не могло грозить бронированному хищнику?

И тут же землянин мысленно пристыдил себя. Просто у аборигенов чувство дружбы развито выше чувства самосохранения. И это, пожалуй, веский довод в пользу обитателей планеты.

За несколько дней дружба между астронавтами и аборигенами настолько окрепла, что землянам трудно было найти причину, чтобы расстаться с дикарями. Наконец командиру “Диогена-1” пришлось объяснить дикарям, что они должны уйти за женами. Но они вернутся. В залог этого командир подарил вождю собственного изготовления кремневый нож… Операция “Внедрение” прошла успешно.

…Председатель Совета по проблемам обнаружения внеземных цивилизаций был очень доволен докладом командира звездолета “Диоген-1”.

– Вы с честью выполнили задание, – сказал он. – И пусть вас не огорчает, что звездолет “Диоген-2”, вылетевший после старта вашего корабля в противоположном направлении, побывал на планете Ромбус раньше. Теоретически давно было известно, что пространство искривлено. Следовательно, два звездолета, вылетевшие в диаметрально противоположных направлениях, могут встретиться в одной и той же точке пространства аналогично двум теплоходам, отправившимся в кругосветное путешествие вокруг Земли. “Диоген-2” оказался вблизи так называемой “черной дыры”, где колоссально сконцентрирована масса и особенно велико искривление пространства. Поэтому траектория звездолета изменилась, и он опередил вас. Оба звездолета доставили важное подтверждение наличия разумной жизни на этой планете. Хочу познакомить вас с командиром звездолета “Диоген-2”.

Капитаны обменялись дружескими улыбками, вызвавшими, однако, у обоих какие-то смутные ассоциации. Затем командир “Диогена-2” неуверенно положил на стол председателя Совета уже знакомый коллеге кремневый нож, доставленный им в качестве доказательства существования разума на планете Ромбус.

Андрей ДМИТРУК ФОРМИКА

Ломейко. Я вам скажу честно: мне эта его Вика сразу не понравилась: Хотя вроде бы чисто по-матерински должно быть наоборот. Сыну за тридцать, у него впервые в жизни чтото серьезное. А у меня на сердце неспокойно…

Следователь. Может, биография отпугивала? С двумя мужьями разошлась, сама без определенных занятий, ребенок… Хотели для сына кого-нибудь поскромнее да и помоложе?

Ломейко. Не без того, конечно. Но главная мысль была другая. Она детдомовская, битая, хитрая, огонь и воду прошла. А он даром что доктор наук. Его вокруг пальца обвести такой девице – раз плюнуть.

Следователь. Значит, подозревали ее в корыстных намерениях?

Ломейко. Да неудобно сейчас о ней плохое… Язык не поворачивается.

Следователь. Ничего не поделаешь, Маргарита Васильевна. Мы устанавливаем степень виновности вашего сына. Стало быть, нужна вся правда, все подробности его отношений с Подлесной.

Ломейко. Ну… казалось, конечно, всякое. Что на деньги его докторские зарится, на квартиру. Увидела такое дитя великовозрастное – и давай из него веревки вить.

Следователь. Вы делились своими подозрениями с Павлом?

Ломейко. Намекала. Только ом мне и рта раскрыть не давал. Чуть слово не так скажу о его Вике – сразу: “Ты ничего не понимаешь”, “Как ты можешь…” Взрывался от первой искры. Я и отступилась до поры. Думала, сам придет, когда запутается. Он ведь не такой, как другие дети. Те чем старше, тем дальше от матери. А Павлуша со всякой бедой к маме: помоги, подскажи…

Следователь. Ну и как? Дождались? Пришел?

Ломейко. Пришел, куда он денется…

Манохин. Павлу Ломейко я всегда завидовал. Нет, вы не подумайте… Я не считаю себя худшим ученым, чем он, и результаты моих исследований достаточно значительны. Просто Павел – редкостный счастливец. С малых лет выбрал для себя дорогу и следовал по ней неукоснительно. М-да… Муравьями интересовался, кажется, еще в первом классе… или то было во втором? В общем, весь теплый сезон охотился за ними. И знаете, что самое забавное?

Следователь. Что же?

Манохин. Елизавета Алексеевна искренне считала Павла отпетым хулиганом. М-да… Пожалуй, только классе в пятом, после всех унизительных наказаний и разбирательств, кому-то пришло в голову, что Ломейко надо не мешать, а наоборот – поощрять его святое рвение… Павла пригрела наша биологичка. Затем он начал пропадать в университете, с гордостью называл себя “помощником лаборанта”…

Следователь. Кажется, в это время умер его отец?

Манохин. О да, это важное обстоятельство. После отца осталась прекрасная дача в Запрудном, с садом и участком соснового леса. Мать поначалу хотела все продать. И денежные были неурядицы, и трудно без мужчины управиться с таким хозяйством. Павлик поселил под соснами с полдюжины настоящих муравейников…

(Из донесения майора А. К. Голованова в штаб…го военного округа от 23 августа 19… года)

“…Объект представляет собой купол высотой около трех метров и не менее десяти метров в диаметре. Вокруг насыпан кольцевой вал. В пределах объекта находится несколько сосен, вероятно, служащих опорами строению. Вверенное мне подразделение войск…го гарнизона окружило объект на расстоянии до пятидесяти метров. С помощью оптических приборов был установлен материал, из которого сделаны купол и вал. Это земля и мусор растительного происхождения. На всей поверхности купола происходило непрерывное перемещение муравьев, заметное невооруженным глазом. Движущимися насекомыми были покрыты также стены дома, ограда и, вероятно, вся территория усадьбы.

Имея сведения о том, что работники милиции и пожарной охраны, посланные для извлечения тела погибшей В. Н. Подлесной, получили опасные повреждения в виде множественных укусов, я выставил в передовую линию солдат с переносными огнеметами. Под их охраной канавокопатель в 8.30 начал рытье рва вокруг усадьбы. Во время работы муравьи неоднократно совершали нападения на машину. Отряды нападавших насекомых имели вид плотных колонн, скорость движения при атаке достигала 10 км/ч. После трех попыток прорыва, отбитых с помощью огнеметов, муравьи изменили тактику. Огромная масса их покинула купол и одновременно семью колоннами устремилась в разные стороны. Оперативные действия огнеметчиков предотвратили опасность распространения насекомых. Потеряв не менее половины состава, муравьи вернулись в усадьбу.

Ломейко. Пришел, в общем, когда она ему предложение сделала, а он не знал, что ответить.

Следователь. Предложение жениться на ней?

Ломейко. Ага. Да еще как мягко-то постелила! Ты, мол, свободу потерять боишься – так я ее не трону. Будем жить, как жили, каждый сам по себе. Захотим, проведем время вместе. Или там отпуск. И с деньгами то же самое. Сможешь – будешь помогать мне, сыну. Только запишись, штамп в паспорте поставь…

Следователь. Так. Значит, полное отсутствие общего хозяйства. Можно сказать, почти что фиктивный брак. A как вы думаете, зачем это было Подлесной? В чем состоял ее умысел?

Ломейко. Мне их дела понять трудно. Все не как у людей.

Следователь. Вы говорите, что подозревали Подлесную в корыстных намерениях. Может быть, она и здесь преследовала подобные цели?

Ломейко. И вы так думаете?! Ну, прямо от сердца отлегло… Да когда он ко мне-то пришел советоваться, я ему так сказала: сердись не сердись, сынок Павлуша, а только половину жилплощади у тебя оттягают, это как пить дать. И от всего, что после женитьбы приобретешь-заработаешь, половина ее. И еще сказала… ну, тут, может, и перегнула палку, да теперь уж не вернешь… Сказала я ему: вот будет она гулять, на длинном поводке-то… родит бог знает от кого, а запишут твоим. Хочешь не хочешь – давай свое имя, содержи, плати…

Следователь. А почему “от сердца отлегло”? Вы раскаиваетесь в том, что сказали сыну?

Ломейко. Сомневалась временами. Все же, она, Вика-то… при всем при том, при своем норове… несчастная была какаято. Будто куст обкошенный…

Манохин. Слушайте… Вы, по-моему, хотите узнать: не вырастил ли Павел супермуравейник специально для того, чтобы убить несчастную Вику… М-да… Не мне же вам объяснять, что существуют тысячи неизмеримо более простых и труднораскрываемых способов убийства. Неужели вы думаете, что человек потратит восемь лет кропотливого, тяжелейшего труда, чтобы расправиться с беззащитной женщиной, да еще на глазах у свидетелей?!

Следователь. Как раз это мне и в голову не приходило. Я хочу знать другое: не пытался ли подследственный сделать муравьев своим послушным орудием? Если это так и если это ему удалось, значит, ваш супермуравейник можно квалифицировать как орудие преступления. Вот только не знаю: пока: умышленного или по неосторожности… Вы понимаете, что от ответа на этот вопрос зависит решение суда?

Манохин. Понимаю. И могу вам сказать абсолютно точно: Павел не собирался обращать Формику [Формика – муравей (лат.).] в свой инструмент. Тем более в разрушительный.

Следователь. Простите, что обращать?

Манохин. Не что, а кого. Формика – это мыслящая муравьиная семья из пятидесяти миллионов особей, они же клетки. Так ее назвал Павел. Он надеялся, что уровень мышления Формики не уступит человеческому. В перспективе был намерен повести с ней диалог; где-то в более отдаленном будущем, если удастся, заключить союз…

Следователь. Союз? Но для чего?

Манохин. Для взаимно полезного обмена сведениями, для сотрудничества. Ни для чего другого. Павел – человек редркостной чистоты, можете мне поверить. Более того: книжный, выдуманный человек. Блаженный. Ничего, кроме планов облагодетельствовать человечество, у него в голове нет. Ломейко убежден, что на одной планете с нами может возникнуть иной разум. Совершенно непохожий на наш. Надо лишь немного “подтолкнуть” эволюцию, вывести муравьиный род из мнллионолетнего тупика, дать стимул к развитию…

Следователь. Вы хотите сказать, что Ломейко пытался… дать этот стимул?

Манохин. Совершенно верно. Формика – это, если можно так выразиться, рукотворная Ева разумных муравейников.

Следователь. И все же какой нам от них толк? Жертвы уже есть. А вот пользы…

М а н о х и н. Поверьте, что как раз польза может быть колоссальной. Во-первых, имея рядом с собой принципиально отличный тип мышления, мы создадим сравнительную психологию. Человек впервые посмотрит на себя со стороны. Во-вторых, взаимное обучение даст мощный толчок науке и технике. Представляете, какой клад попадет в руки философов, кибернетиков, естественников? Плюс непосредственная, практическая поддержка, участие в производстве. Муравьи могут производить тончайшие работы – скажем, собирать какие-нибудь электронные схемы. Затем они окажут помощь генетикам, селекционерам растений… М-да… Там тоже масса тонких операций… Возможно, медицина, микрохирургия… Думаю, сфера применения будет необъятной. Наконец, ведь мы же готовимся рано или поздно встретиться с разумными существами других-планет. И коль скоро мы их найдем, вряд ли они окажутся похожими на нас. Общение с Формикой послужит моделью самого немыслимого контакта разумов. Мы многому научимся…

(Из показаний свидетеля, директора стадиона ДСО “Авангард” К. Н. Рубана)

“Я на эту дачу попал, можно сказать, случайно. И почти всех, кто там был, видел впервые. Хорошо знал только Боба… Бориса Лапшина. Мы с ним в тот день, двадцать второго августа, договорились после работы пойти посидеть в “Ромашке”. Жарища была страшная, асфальт плавился. Между прочим, мало у нас открытых кафе – раз, два и обчелся… В общем, сидели, пили пиво. Когда жара начала спадать, Боб открыл новую тему. Потянуло его на приключения. Ну, и я тогда был свободен, ceмейство на юге. Стали думать: кому позвонить, кого вычислит. И тут, как в сказке, появляются они. Заходят в “Ромашку”!

Его самого, Павла Ломейко, я когда-то встречал с Лапшиным– Боб электронщик, он у нас новое табло устанавливал. И для Ломейко делал кое-какие схемы. А про Вику… я даже не слышал. Она меня просто ошарашила. Обычно тaких женщин видишь только в кино или в модных журналаx. Потом, конечно, начинаешь замечать и мешки под глазами, все такое. Но первое впечатление – гром. Идет по проходy в белом марлевом платье, высоченная, гибкая… Кто-то за столиком хрюкнул, кто-то зачмокал. Ноль внимания. Привыкла.

…”Ромашка” уже скоро должна была закрываться. А Викторию будто бес обуял. Смотрела совсем уже рысьими глазами и повторяла, что надо еще “погусарить”… Бедный Павел заикнулся было насчет “домой”. Господи, что она на него вылила!

И такой он, и сякой, и старый, и скучный, и может убираться куда хочет; и вообще она сейчас позвонит в “одно место”, где ее ждут в любой час дня и ночи… И вскочила-таки, и побежала!

Зоя едва ее успокоила…

Вот здесь, в некотором роде, перелом событий. Павел потерял голову. Или уж очень хотел угодить Вике. В общем, взял и пригласил нас к себе на дачу. Вика – та сразу встрепенулась. Лупить за сорок километров от города на ночь глядя – чем не гусарство? Впервые за вечер начала улыбаться, кокетничать, даже Павлу мурлыкать всякие приятные вещи. Зоя заспорила было для порядка, но за нее взялся Лапшин – и пел соловьем, пока не уболтал. Набрали вина, поехали…

…Понятно, планировку дачи вам описывать не надо. Я про себя подивился внутренней ограде. К чему бы пол-усадьбы отрезать железной сеткой? Но из деликатности не спросил.

Первых муравьев мы увидели на крыльце, когда Павел зажег лампу над дверью. Рыжие, деловитые. И много их: на двери, на стене целые полчища… Вдруг как ветром их отовсюду, сдуло. И чувствую – бегают лапки. По ногам, по груди под рубахой. Это они все разом бросились нас изучать, ощупывать…

Мы с Бобом попросту остолбенели. Стоишь весь в муравьях и боишься пошевелиться.

…Кстати, о муравьях. Вот уж кому было привольно в этой берлоге! Кишели повсюду. Не иначе, их свет разбудил. На обоях вереницы через всю комнату. Интересовались, в стаканы лезли, хлеб усиками трогали. И Павел их уже не гонял. Я даже спросил: почему он тех, на крыльце, шуганул, а этих нет? А он говорит: те, мол, были сторожевые, а эти – фуражиры. За пищей пришли…

Бобу, впрочем, Павлова дача понравилась, да еще как! Oн у нас тоже в своем роде гусар. Не успели сесть, поднял тоcт за хозяина. Дескать, вот настоящий мужик, без выкрутасо!

Делает свое дело и живет как хочет, ни перед кем не выпендривается. Вика взвизгнула н в ладоши захлопала, так ей это пришлось по душе. Да… Павел сидел бледный, окостеневший, только улыбался, как манекен. Так она его растормошила и заставила поцеловаться, точно на свадьбе. И заявила, что Павел – ее гордость и что, если он станет похожим на других, она его в пять минут разлюбит…

Тут бы нам поддержать настроение. Совет да любовь.

А Зою, простую душу, черт дернул за язык. Она от муравьев натерпелась. То есть они сами ей ничего не сделали. Но вот у человека к ним отвращение! Сидела как на иголках, ни пить, ни есть толком не могла. Пока не сорвалась… Причем, кажется, ведь безобидную вещь сказала. Всего-то навсего, что даже великий ученый должен жить по-людски, а не в таком разгроме. Дескать, не хватает в доме женской руки…

…Нет, Вика была не так проста, чтобы откровенно вызвериться на Павла или, скажем, пустить слезу. Хотя и хотелось ей, я видел… Губы кусала, по пересилила себя. Даже поддакнула Зое, а Павлу погрозила этак шутливо. А уж потом выместила злобу тем, что всерьез принялась за меня.

…Надеюсь, вы понимаете, что я далеко не святой. Плюс ее красота. Через десять минут меня уже можно было собирать ложками. Мы с ней чокались, пили на брудершафт. Она села ко мне на колени… Стоит ли вдаваться в подробности? Видимо, я вел себя по-свински. Не знаю, что бы я выкинул на месте Павла. А он только делал вид, что слушает болтовню Боба, и уголком глаза следил из-под очков, как она уводит меня по лестнице на второй этаж.

…Мы очутились в захламленной комнатенке за бильярдом.

Ну да, в той самой… Признаюсь честно, редко меня так целовали. Отчаянно, что ли… И вдруг резкий переход. Как будто опомнилась: мол, что это я делаю? Оттолкнула; лицо перекошенное… Я, в общем… Она меня завела здорово… Я начал маленько настаивать, упрекать. Может, и допустил… того… маленький нажим. Так она мне наговорила… Умела быть ядовитой. Я ей чуть пощечину не закатил.

Когда вдруг чую затылком: смотрят. Мы ведь дверь-то не заперли. Оборачиваюсь – на пороге Павел. Белый, точно рыбье брюхо. Я так и остолбенел. Она воспользовалась, меня из комнаты вытолкнула и захлопнула дверь, так что штукатурка посыпалась. И орет оттуда, что ей никто не нужен и все могут убираться. Слышу, бросилась на диван, рыдает…

Я к Павлу – объяснить, извиниться… Какое там! Повернулся, будто меня нет, и размеренно зашагал вниз по лестнице.

А, думаю, будьте вы все прокляты! Делайте, что хотите, сходите с ума. Я спать -лягу, утром разберемся.

…Бильярдная длинная, как коридор, это вы знаете. В одном конце комнатенка, где Вика заперлась. Посередине лестница на первый этаж, в холл. В другом конце – кушетка, я там и лег…

Ворочался, конечно, долго – нервы расходились. Но постепенно меня сморило. Просыпаюсь часа в четыре утра. Не сразу понял отчего. За окном светает. И лапки по мне бегают, щекочут. И шорох кругом. Точно бумагу ворошат, все громче громче. Я поначалу решил, что ветер в саду.

Смотрю – муравьев на полу видимо-невидимо. Не так, как во время ужина, а сплошь. Под бильярдным столом будто рыжая шкура. И снизу по лестнице валят новые. Потоком.

С меня остатки сна как холодной водой смыло. Скоренько обулся, стою – не знаю, что дальше делать. К лестнице даже шагнуть боязно.

…Они меня ощупали и оставили. Я вижу – вливаются под запертую дверь. Кажется, внизу голосила Зоя, Боб меня звал…

Не помню наверное. Потому что закричала она. И не дай бог мне еще когда-нибудь в жизни услышать такой крик… Я рванулся было, хотел сломать замок. Не тут-то было! Муравьиная река глубиной по щиколотку. И сразу ноги как огнем обожгло – вцепились…

Хорошо все-таки иметь спортивную выучку! Другой бы там остался… бр-р! А я с места сиганул в окно, со второго этажа – в центр клумбы. Поднялся и вижу: рядом проволочная сеть. А за ней… Темновато еще, но разобрать можно. Поляна, сосны. И под ними это. Я его принял за стог сена. Потом присмотрелся – что за черт? Купол весь кипит, трава возле него шевелится… Когда понял – дал рывок к воротам.

…Яд, он позже начал действовать. Уже около шоссе. Возле ворот я столкнулся с Лапшиным. Он сам хромал, но волоком тащил Зою. Где был тогда Павел, не имею понятия… Боб ее прижимал к себе правой, а левой держал горящую простыню.

Хлопал по земле, по кустам. Сообразил, молодец.

…Водители нас долго не подбирали – все трое в крови, в копоти. Когда у меня ноги отнялись и я упал, тоже объезжали. Думали, пьяный.

…Да, спасибо, мне уже намного легче. Хожу по саду, только еще на жену опираюсь. Но когда ночью за окном палаты громко шелестят листья, извините, не могу спать…”

(Из показаний Г. Л. Манохина, кандидата биологических наук, заведующего отделом энтомологии…го музея природоведения, свидетеля и эксперта по делу П. Г. Ломейко)

“…Мне трудно сказать, что именно и в какой момент натолкнуло Павла на гипотезу сверхорганизма. Однажды он принес мне книжку Николая Амосова “Моделирование мышления и психики” и показал несколько строк – уже как подтверждение собственной идеи. Автор, рассуждая о том, что каждая новая ступень организации живой материи сложнее предыдущей, роняет такую пренебрежительную оговорку: “Пожалуй, муравейники и ульи лишь условно можно считать более усложненными по сравнению с отдельными особями, поскольку по разнообразию они никак не превосходят какое-нибудь высшее млекопитающее”. Представляете, какое это было откровение для нашего Ломейко? Во-первых, он узнал, что еще кто-то, кроме него, говорит о муравейнике как о единой, целостно реагирующей системе. Во-вторых, вопреки нелестному эпитету “не превосходят” фраза Амосова обозначает, что муравьиная семья, взятая как некто, “умнее” крокодила, орла и даже кенгуру.