Текст книги "Верный шаг (СИ)"
Автор книги: Вида Вернер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)
Глава 04
Настоящее время (10 июля)
– Ловите!
Откуда-то сверху свалился тяжелый круглый предмет прямо в руки Бартоломью, и он успешно подхватил его. Дейзи Картер стояла на стуле, поднявшись на носочки и пытаясь пристроить рамку с фотографиями на самой верхней полке стеллажа. Однако там, судя по всему, уже не было места. Иначе бы этот стеклянный снежный шар не оказался в руках у Барта. Кружащие под прозрачным куполом снежинки медленно опускались на крышу маленького пряничного домика, напоминая о зиме, о лыжном курорте, где Барт с друзьями отдыхал в январе этого года. Тогда все его друзья были живы. Жизнь словно разделилась на две части: «до» и «после».
– Я пришел раньше, – заметил Дикинсон, поставив снежный шар на стол.
– Как раз вовремя, – не согласилась Дейзи, продолжая двигать предметы на полке. Шаткий стул под ней заскрипел, и Бартоломью, следуя инстинкту, придержал ее за талию. Но тут же убрал руки, поняв, что перешел границу.
– Простите.
– Ничего, – ответила Дейзи, все же воспользовавшись протянутой рукой Барта, чтобы спуститься на пол. Сегодня на ней был костюм мятного цвета с более свободной юбкой до колен. – Вы так ловко спасли мой снежный шар. У вас реакция спортивного игрока.
– Это так, – Бартоломью улыбнулся неожиданному комплименту. – В старших классах наша команда по американскому футболу дважды попадала в тройку лидеров на чемпионате средних школ.
– Это действительно выдающиеся успехи, – отметила Дейзи, жестом предлагая Барту занять место на диване.
– Дело не только в спортивных успехах. Это был потрясающий период, – продолжил он, присаживаясь. – Свободного времени практически не было. Учеба и спорт – мы должны были быть максимально собраны во всем. Но еще как-то успевали тусоваться на вечеринках… Мы были на высоте.
Барт опустил взгляд на свои лежащие на коленях руки. Его жизнь стала совсем другой, и прежней, полноценной, она никогда не будет. Другим людям, не пережившим потерю, этого не понять. Но можно попытаться, если представить себе какую-то ценную и дорогую вещь, которая любима не за материальные достоинства. Она уникальна, дома для нее отведено самое видное место, ее холят, лелеют, любуются ею, протирают пыль. Другой такой нет. Но ничто не вечно. И вот настал день, когда она треснула, из нее выпал кусок. Можно попытаться склеить ее, повернуть другим боком и смотреть на целую сторону. Можно спрятать ее в шкаф и смотреть на пустое место, где она стояла. Можно унести из дома на какое-то время. Но невозможно забыть, что она уже не такая, как прежде. И никогда больше не будет целой. Вот эта ценная вещь – это и есть жизнь со всем, что дорого, что приносит счастье и радость, с теми, кто рядом. И каждый хочет, чтобы она как можно дольше оставалась целой. Но так не бывает.
– Но наверняка есть вещи, которые вам и сейчас интересны? У вас есть хобби? – Дейзи удобно устроилась на стуле напротив, выражая готовность слушать.
Но Барту больше нечего было рассказать. Сейчас у него не было никаких хобби, кроме гуляния по барам и выпивки. Кстати, о ночных заведениях. Действительно ли Дейзи Картер была вчера в одном с Бартоломью ночном клубе, или ему привиделось это в пьяном угаре? И если да, то часто ли она туда ходит? Она ведет себя подчеркнуто-официально, как обычно, без намека на вчерашнюю встречу. Барт скользнул взглядом по животу Дейзи, пытаясь разглядеть под одеждой колечко в ее пупке. Но под плотным поясом юбки сделать это было невозможно. Что, если бы он раздел ее прямо сейчас и проверил? Расстегнул бы молнию на ее зеленой юбке и провел рукой по ее животу… Сбросил бы все бумаги и ноутбук с ее рабочего стола и… Барт одернул себя, отгоняя запрещенные мысли. Нельзя так думать о своем психологе. Тем более, что подобные косяки в его прошлом уже были. Как-то на первом году работы одна сотрудница подала на него жалобу начальству за «слишком настойчивые вопросы о личной жизни». А он всего-то пытался пригласить ее на свидание. Потом пришлось прослушать лекции о «домогательствах на рабочем месте», раз и навсегда научившие Бартоломью разделять работу и личную жизнь. Да и Дейзи Картер тоже вряд ли свободно относится к своей половой неприкосновенности. И наверняка у нее есть парень. И, скорее всего, по вечерам она очень занята.
– Хобби у меня сейчас нет, – хмыкнул Дикинсон. Раньше они с друзьями по пятницам зависали у кого-нибудь дома или ходили в кино, а по выходным играли в гольф или ездили на природу. Все это кануло в Лету. Теперь каждый проводит время как хочет. Рой уходит с головой в работу, задерживаясь в офисе до глубокой ночи. А Барт слоняется где-нибудь или сидит один в своей квартире.
– А что насчет планов на будущее? Поездки, цели, саморазвитие? К чему вы стремитесь, Бартоломью? – Дейзи открыла свой розовый блокнот и принялась что-то записывать.
Неожиданно Барт понял, что он уже давно вовлечен в сеанс психотерапии. Надо же, когда он шел сюда, то думал о том, что не хочет вообще ни о чем говорить. Прикидывал, как убедить Картер просто помолчать и разойтись, поставив галочку об очередном пройденном часе. Но она очень хитро разговорила его и подвела к вопросам, которые считала нужными затронуть. Она была хороша. Да и общая атмосфера во время общения с ней, обстановка ее кабинета, освещение, запахи, даже безделушки на полках – все это создавало ощущение комфорта и чувства безопасности, располагало к беседе.
Свою первую индивидуальную психотерапию Бартоломью прошел еще в колледже. Она являлась обязательной для всех психологов, чтобы научиться отличать свои эмоции от эмоций клиента, понять, что может почувствовать клиент. Позже в жизни Дикинсона было еще несколько разных психологов, и каждый из них, в свою очередь, подталкивал его к осознанию некоторых личных проблем, их истоков, помогал найти методы их разрешения. Людей с абсолютно здоровой психикой просто не бывает. Всем можно поставить диагноз. Но в последнее время Барт стал высокомерен, считая, что коллеги вряд ли скажут ему то, чего он сам уже не знает. А ведь он еще с курсов психологии восприятия знал, что человек не может себе помочь. Психологу гораздо проще решать чужие проблемы, чем свои. Но кто сказал, что проблемы Барта обязательно нужно решать? Барт скрестил руки на груди:
– Дейзи, буду с вами откровенен. Да, я переживаю нелегкие времена, но это пройдет. Что мне сейчас действительно нужно, так это ваше заключение о том, что я могу приступить к работе.
Дейзи нахмурилась, сморщив свой хорошенький носик.
– Бартоломью, вы не хотите справиться с депрессией?
– Нет, – честно ответил он.
– Вы хотите страдать. Вы хотите наказать себя. Но это не тот путь, который поможет вам почувствовать себя лучше.
– Откуда вам знать? – равнодушно произнес Барт. – Ваши действия никогда не приводили к смерти близкого вам человека.
– Бартоломью, вы считаете себя Богом, творцом? Полагаете, что можете распоряжаться, кому жить, а кому пришло время уйти? – подняв брови, поинтересовалась Дейзи.
Она хотела что-то еще добавить, но Бартоломью перебил ее:
– Я спасал жизни! – вскочив с места, он принялся ходить по комнате. – Но в тот раз я не справился. Я не справился, когда должен был. Я расслабился, когда нужно было собраться на сто процентов. Смерть Зои Далтон – это моя вина. Моя! А Марк, он просто не смог этого пережить…
– Вы говорили с Марком после смерти его невесты?
***
Три месяца назад (21 марта)
– Что вам известно, Фил? Что было в сейфе? – с самого утра Барт околачивался в отделе убийств. И узнал, что дело Кленси поручили Филу Брейди. Саркастичному, строгому, но справедливому детективу старой закалки. Он всегда приходил на работу вовремя и не принимался за дела, пока не выпьет кружку кофе.
– Кокаин и двести пятьдесят штук наличными, – развалившись в офисном кресле, бросил Брейди, почесав подернутую сединой каштановую бороду. – А это… – он положил перед Бартоломью фотографию молодой женщины с перерезанным горлом, – его жена. Сьюзан Кленси. Тем же утром была убита.
– Черт… – Барта замутило, и он прикрыл рот ладонью. Не то чтобы он боялся фотографий разделанных ножом трупов, но бессонная ночь и две пачки сигарет на голодный желудок не могли сказаться благотворно на его самочувствии.
– Подонок… Почему он ее убил? – спросил Барт чуть громче, чем собирался. Двое полицейских, рассматривающих что-то в компьютере за столом у окна, посмотрели в их сторону.
– Вчера не смогли допросить. Его адвокат приехал только двадцать минут назад и сейчас сидит с ним в переговорной, – Фил Брейди цокнул языком. – Но когда Кленси оформляли, он кричал, что не убивал жену, и даже выглядел ошарашенным.
– Врет! Мерзавец! – в сердцах бросил Барт. Но его слова почти заглушил заработавший на соседнем столе принтер.
– Думаешь? – усмехнулся Брейди, пригубив дымящуюся кружку.
– Он застрелил девушку в кафе, Фил. Всадил ей пулю в висок. Вот сюда! – Барт прислонил два пальца к своему виску. Руки задрожали, поэтому он быстро сунул их в карманы.
– За это он сядет, поверь мне. А ты давай, приходи в себя, – Брейди по-отечески похлопал Бартоломью по плечу. – У всех случаются неудачи. Такая у нас работа. И по моей вине гибли невинные. Нет, я вовсе их не забыл, но уже ничем не могу им помочь. Сегодня, Барти, начался новый день. Прошлое изменить нельзя, но мы можем что-то изменить сегодня.
Барт сглотнул и покосился на стоящую на столе Фила вазу. Как же чертовски хотелось схватить ее и бросить в стену, а потом растоптать осколки ногами, а после ударить кулаком в рядом стоящий шкаф, чтобы дверцы разлетелись в щепки. Как тут можно прийти в себя?
– Да… ты прав, Фил, – бесцветным голосом согласился Барт.
– На тебе лица нет. Знаешь, когда у моего сына проблемы, я наливаю ему чашку горячего чая. За чаем все вопросы решаются. С лимоном, будешь? – Брейди добродушно улыбнулся. Барту стало стыдно. Фил всегда хорошо относился к нему, а он собирается обмануть его доверие.
– Конечно, – кивнул Бартоломью, взглядом скользнув по электронному пропуску, лежащему на столе Фила.
Как только высокая фигура Брейди скрылась в дверях, ведущих в сторону кухни, Барт схватил пропуск и быстрым шагом направился к переговорным комнатам.
Кленси и его адвоката он нашел сразу, заглянув в пару маленьких окошек, расположенных в дверях. Он видел его всего раз, в наручниках у кафе. Но хорошо запомнил его лицо, маленькие слезящиеся глазки, взлохмаченные волосы. Скотина.
Приложив пропуск Фила к замку, Барт услышал щелчок, отворил дверь и вошел внутрь. Мужчины обернулись на вошедшего.
– Мы еще не закончили, – удивленно подняв брови, сказал адвокат, невзрачный парень в сером костюме.
– Время вышло, – объявил Барт, садясь за стол напротив Кленси. – Почему ты выстрелил?
– Детектив… как, вы сказали, вас зовут? – перебил его парень в костюме.
– Почему ты выстрелил в нее, отвечай? – повторил вопрос Барт, чувствуя, как желваки двигаются под кожей скул от злости. – Почему, черт возьми?!
Кленси побледнел и вжался в стул:
– Вы… тот переговорщик.
– Ну все, достаточно. Покиньте комнату. Мы подадим жалобу, – пригрозил адвокат, поднимаясь со стула.
– Почему? Отвечай! – Барт сорвался на крик, ударив по столу кулаком. Кленси вздрогнул:
– Я не хотел! Не хотел! – закричал он, его нижняя губа затряслась. – Не хотел…
Он не хотел… В глазах у Бартоломью потемнело. Гнев закипал внутри, как забытый на огне чайник.
– Ублюдок! – толкнув стол, Барт подскочил к Кленси и вцепился в одежду на груди, начав трясти его. Поразительно, каким он был легким, словно пустым, как будто сдувшаяся резиновая кукла. И он совсем не сопротивлялся. Впечатав Кленси в стену, Барт размахнулся и изо всех сил ударил его кулаком по лицу. А затем размахнулся, чтобы врезать еще, но тут чьи-то руки схватили его под мышки и оттащили назад.
– Держи его!
– За руки держи!
– Нет! – сопротивлялся Барт, толкаясь и пиная кого-то ногами. – Уберите руки! – кричал он, приложив кого-то локтем в лицо. А затем услышал голос Роя возле своего правого уха:
– Перестань, слышишь? Хватит!
Барта потащили спиной к выходу, но он не сводил взгляда с Кленси, забившегося в угол комнаты.
***
Выходя из себя, не забудьте вернуться.
Дерек Коннорс, меряя шагами свой кабинет, орал как ненормальный. Бартоломью понадобилось минут тридцать, чтобы успокоиться и осознать то, что он сделал. Этому поступку не было объяснения, кроме того, что Барт был отравлен гремучим коктейлем из злости, ненависти, сожаления, печали, скорби и вины.
– Мне очень жаль, – опустив голову, сказал он. Наверное, раз в третий за последние полчаса.
– Ему жаль! – повторил Дерек, словно это было такое же нелепое утверждение, как то, что крокодилы летают. – О чем ты думал, Дикинсон, мать твою?! – спросил он, нависнув над сидящим на диване Бартом.
– Я не думал, – честно ответил Барт. Надо будет извиниться перед Филом Брейди.
– Попрощайся со своей карьерой в полиции, к чертям собачьим! – взревел начальник.
Барт пожал плечами. Потеря работы, ради которой он столько учился, пожалуй, малое для него наказание.
– Не увольняй его, Дерек, – взмолился Роби Корнер. – Ему крышу сорвало, видишь же. Тут личное. Он знал вчерашнюю жертву.
– Какого рожна? – возмутился Коннорс. – Почему ты начал операцию? Почему не отдал роль ведущего переговорщика Корнеру?
– Я не знал, что она там, – Бартоломью закрыл лицо руками. Он вновь вспомнил лицо лежащей на каталке Зои.
– Почему ты сегодня не пришел ко мне и не рассказал все? – спросил Коннорс, сев за свой рабочий стол. То, что он, наконец, перестал мельтешить перед глазами, было уже хорошо.
– Я хотел услышать, почему Кленси выстрелил. Мне очень нужно знать, что я сделал не так, – тихо произнес Барт.
– Черт возьми, Дикинсон. – Дерек покачал головой. И, смягчившись, добавил: – Ты отстранен от переговорной работы. С этого дня займешься административной работой. И курс психотерапии. Проваливай, на сегодня ты свободен. А завтра чтобы был в офисе в восемь тридцать. И жди повестки в суд от адвоката Кленси. Еще раз что-нибудь подобное вытворишь, полетишь пинком под зад из полиции. Ты меня понял?
– Понял.
За дверью кабинета начальства ждал Рой. Хмурый, словно черная туча, вот-вот готовая разразиться ливнем с градом размером с теннисные мячи.
– Отстранили, – сказал Барт.
Рой ничего не ответил. Он молчал, пока они надевали пальто, шли по коридору, спускались по лестнице. Только сев в черный «Лэнд-Ровер Дефендер» и закрыв двери, Рой наконец повернулся к Бартоломью:
– Что же там все-таки произошло? – спросил он.
Барт уставился в лобовое стекло. Перед автомобилем остановился велосипедист, пытаясь закрепить объемный рюкзак в корзине.
– Он сказал мне: «Слушай, что я говорю». Сказал: «Ты не слушаешь»… А потом он нажал на курок и… – в глазах защипало, Бартоломью отвернулся. – Но я ведь слушал… я слушал.
– Что ж, Марка этот рассказ вряд ли удовлетворит, – тяжело вздохнув, Рой повернул ключ в замке зажигания и включил поворотник, чтобы выехать с парковки.
Несмотря на то, что сейчас был полдень, окна в доме Томпсонов были зашторены. Мать Марка впустила Бартоломью и Роя внутрь, не говоря ни слова. Марк заперся у себя в комнате, но после стука открыл дверь.
– Как ты, братишка? – сказал Рой, не успев даже переступить порог комнаты.
– Марк, мне очень жаль, – шепотом добавил Барт.
– Паршиво, как видите, – шмыгнув носом, ответил Марк, опускаясь в кресло у окна.
– Сочувствую, это хреново, друг, – Рой устроился на краешке кровати.
– Не могу поверить. Сегодня мы должны были идти в кондитерскую, чтобы выбрать торт на свадьбу… – Марк взял в руки мобильник. – Я до сих пор не отменил встречу. Кажется, что Зои вот-вот позвонит и напомнит мне, чтобы я не забыл выйти с работы пораньше…
– Прости меня, – Барт подошел ближе, сев на стул рядом. – Если это возможно, когда-нибудь…
– А ты виноват, Барти? – хмыкнув, спросил Марк, посмотрев на него покрасневшими от слез глазами.
Бартоломью замешкался, не зная, что ответить. Он ругал себя со вчерашнего дня, всю ночь думая о том, что сделал не так. И пришел лишь к одному выводу: он сделал не так все.
– Да, Марк. Я виноват. Видит Бог, это моя вина.
– Тогда зачем тебе мое прощение, если ты сам не простишь себя?
Глава 05
Настоящее время (18 июля)
Сегодня в ночной клуб набилось больше народу, чем обычно. Все из-за живой музыки. Каждую субботу выступала какая-нибудь начинающая рок-группа. Барт приходил сюда уже три раза после того, как видел здесь Дейзи Картер. Может, все дело было в ощущениях, которые он испытал в тот день – когда напиваешься и выпускаешь пар в танце, ни о чем больше не думаешь. А думать ему не хотелось. Или, может, в глубине души он надеялся на еще одну встречу с ней.
В прошлую субботу Бартоломью попал на исполнявший знаменитые хиты кавер-бэнд, состоящий из трех бородатых мужиков и девчонки с огненно-рыжими волосами. Публике очень понравилось. Сейчас на сцене он увидел двух парней с длинными волосами и понял, что ничего, кроме лирики и проникновенных речитативов, можно не ждать. Но какая разница? Люди будут пить, танцевать, и Барт снова может слиться с атмосферой этого праздника жизни, притворившись его частью. Заказав себе коктейль с водкой и энергетиком, Бартоломью сел у стойки и принялся ждать, когда начнется веселье. Горечь спирта практически не ощущалась и напиток был очень приятным на вкус, так что очень скоро бокал опустел и Дикинсон заказал второй. Бармен предупредил, что сочетание этилового спирта и энергетика вредно. Барт поблагодарил, хотя и не нуждался в советах. Он отлично все это знал. Так и слышал в своей голове голос Марка: «Спиртное и энергетические напитки, Барти, оказывают противоположное воздействие на нервную систему, и твой организм испытывает стресс». Вспомнив эти слова, Бартоломью усмехнулся. Стресса сейчас было предостаточно. Говорят, клин клином вышибают.
Наконец, дым-машина заработала, и динамики разразились протяжным электронным битом. Парни, взяв в руки по гитаре, остановились у микрофонов. Один из них, насилуя струны, принялся то ли стонать, то ли выть, словно волк на Луну. А второй, одновременно с первым – исполнять что-то томное про любовь. Но посетителям было все равно. Парочки потянулись в центр зала, и вскоре там уже яблоку было негде упасть. Барт допил второй бокал и, приметив сидящую недалеко девчонку с нарисованными под глазами блестящими звездами, кивнул ей, зазывая на танцпол. Вскоре они уже покачивались в такт мелодии. Девушка была совсем молоденькой. Словно школьница, подделавшая документы ради тусовки в клубе. А может, так оно и было? Малышка хорошо двигалась, попадала в ритм, строила глазки. Но развращение малолетних в планах Барта на вечер не значилось. Они просто танцевали и все, хотя она так прильнула к нему всем телом, что явно была не против более тесного знакомства. Следующая песня патлатого дуэта была повеселее. А затем еще, и еще. Барт не помнил, когда в последний раз чувствовал себя таким бодрым. «Большое количество кофеина, Барти, оказывает возбуждающее действие на нервную систему», – вновь услышал он у себя в голове наставления своего погибшего друга. И решил, что нужно еще раз повторить.
– Что будешь пить? – Барт подхватил свою спутницу под локоть и повел к барной стойке.
– Что-нибудь с вермутом. Я Джесс, а ты? – она кокетливо протянула руку для рукопожатия.
– Барт. Может, лучше молочный коктейль? Сколько тебе лет, Джесс?
Дикинсон усмехнулся, увидев, как смутилась девчонка, услышав его вопрос. Ну точно несовершеннолетняя.
– Мне двадцать один, – нарочито уверенно ответила Джесс и скорчила обиженную физиономию. Ну разве что только ножкой не притопнула.
– Угу. Сказки папе своему рассказывай, – со смехом ответил Бартоломью, запрыгивая на барный стул.
– Хорошо, колу, – сказала девчонка, закатив глаза. – Как ты догадался?
Бартоломью поднял взгляд на бармена, чтобы озвучить заказ. Но замер, увидев прямо рядом с ним Дейзи Картер. Светлые волосы были завязаны в пучок на затылке, но несколько непослушных локонов выбились из прически. Белая блузка и черные джинсы были совсем не той одеждой, какую он привык видеть на ней. И она давала какие-то наставления бармену, что было странно.
– Дейзи? – спросил он, вглядываясь в ее лицо. Но когда блондинка обернулась, он понял, что это вовсе не она. Но очень похожа на нее.
– Вы знаете Дейзи?
– Э-э-э… да, знаю, – ответил Барт. – Она психотерапевт в полиции. И мы…
– Спасибо за колу, – Джесс махнула рукой и, видимо, поняв, что с ним ей сегодня не светит никаких развлечений, скрылась в толпе танцующих.
– Да не за что, – произнес Барт ей вслед. С ней все будет в порядке. Да и он ей в няньки не нанимался.
– О, так вы коллеги? Я ее сестра, Айрис. Работаю здесь менеджером. Будете что-нибудь? – Айрис кивнула бармену. – Повтори, пожалуйста, напиток нашему посетителю.
– Бартоломью Дикинсон. Благодарю. Да, я тоже работаю в полиции, – сказал Барт, ничуть не соврав. Хотя и умолчав о некоторых обстоятельствах.
– Дейзи скоро придет. У нее сегодня день рождения, мы будем отмечать с друзьями. Присоединяйтесь, если хотите, – любезно предложила Айрис. Но вряд ли Барту стоило так нагло врываться в личную жизнь своего психотерапевта.
– Присоединиться не могу, но я обязательно подойду ее поздравить, – пообещал он.
Взяв коктейль, Барт перебрался поближе к сцене. Шанс, что Дейзи Картер появится здесь еще раз, был просто ничтожным, и, приходя сюда, он каждый раз чувствовал себя полным кретином. Но вот как все обернулось. Сегодня он увидит ее здесь. И что дальше? У них все равно ничего не будет. Профессиональная этика для любого хорошего специалиста куда важнее симпатий. Между психологом и пациентом допустимы только рабочие отношения.
– Отлично, – сказал себе Барт, сделав еще пару глотков коктейля. Теперь он чувствовал себя еще большим кретином, чем прежде.
Алкоголь пьянил, Бартоломью набирался храбрости в толпе танцующих. Дейзи отмечала свой день рождения в шумной компании друзей в зоне, где стояли столики. Друзья весело смеялись, заказывали выпивку, иногда выходили потанцевать. Барт наблюдал. Дейзи выглядела еще соблазнительнее, чем ее образ в его голове, который сформировался с прошлой встречи в этом клубе. Сегодня на ней было красное, довольно целомудренное платье, но оно подчеркивало ее яркий образ, притягивало взгляд. Он понимал, почему хотел увидеть ее именно здесь. Вне офиса она была совсем другой, свободной от рабочих рамок и правил. Была просто молодой женщиной, а не психотерапевтом, препарирующим его сознание.
Барт наконец решился подойти и поздороваться, лишь когда приятели Дейзи стали расходиться по домам, а она в одиночестве вернулась на танцпол. Она танцевала, закрыв глаза, не замечая никого вокруг, как будто была в своем мире. По ее платью плыли блики от диско-шара, тонкие поблескивающие сережки в ушах подпрыгивали, а светлые локоны разметались по плечам. Приблизившись, он понял, что ждал слишком долго. Дейзи была уже пьяна, ее движения были заторможенными. Как только Бартоломью подошел к ней на расстояние двух шагов, она неловко пошатнулась, и он подхватил ее, положив руки ей на талию.
– Ба-а-арт, – подняв на него взгляд, Дейзи загадочно улыбнулась одними уголками губ. Громкая музыка почти заглушила ее слова, но он прочитал их по губам. Дуэт на сцене исполнял «Энджи», знаменитый хит «Роллинг Стоунз». Дейзи обхватила плечи Барта обеими руками и буквально повисла на нем, покачиваясь в такт музыке. Так что не успел Бартоломью опомниться, как они уже танцевали.
Дикинсон мысленно пристыдил себя. Что же он делает? Она явно не отвечает за свои действия, а он пользуется этим, как какой-то подлец. Но, с другой стороны… они ведь ничего такого не делают. Просто танцуют. А танец – это своего рода общение. Если бы они встретились, к примеру, на вечеринке коллег, и он бы пригласил ее на один медленный танец, в этом не было бы ничего предосудительного. И не обязательно в этом процессе должно быть что-то интимное и выходящее за рамки…
Стоило Бартоломью об этом подумать, как Дейзи положила голову на его плечо, прижавшись к нему так близко, словно обнимала своего любимого плюшевого мишку перед тем, как уснуть. Пожалуй, он ошибался. От дружеского это объятие было таким же далеким, как сумоист от балета. Но соблюдать дистанцию уже было как-то поздно, поэтому Барт перенес правую руку на спину Дейзи и обнял ее крепче, вдыхая цитрусовый аромат ее духов. Держа Дейзи в объятьях, он чувствовал себя спокойнее. Словно на несколько минут смог позабыть обо всех волнениях, заботах, о своей ненавистной жизни, полностью отдавшись музыке и волнующей его близости этой девушки. Но последние гитарные аккорды и аплодисменты довольных посетителей клуба напомнили ему о реальности. И о том, что на следующее утро Дейзи Картер вряд ли обрадуется тому, что между ними сегодня произошло.
– Давай-ка выйдем на воздух, – сказал он, взяв Дейзи за руку и потянув ее за собой к выходу из клуба. Она послушно последовала за ним.
– А твоя девушка разве не против, что ты танцуешь со мной? – игриво спросила она, как только они оказались на улице. Неподалеку стояла компания парней, смеясь и что-то громко обсуждая. Один из фонарей тускло мерцал, угрожая вот-вот потухнуть.
– Какая еще девушка? – Барт удивился. Девушки у него давно не было. Может быть, Дейзи видела, как он приставал в тот вечер к Лолли?
– Ну, та блондинка. Высокая, – объяснила Картер, прислонившись спиной к стене.
– Ах, – Барт засмеялся. – Это была моя сестра. Я ни с кем не встречаюсь.
– Всегда хотела спросить тебя об этом, – растянув губы в улыбке, сказала Дейзи. Она пошатнулась, но устояла на ногах. Барт решил пойти ва-банк и задать вопрос, который интересовал его:
– А твой парень не против?
Бартоломью понимал, что в другой обстановке он бы вряд ли спросил ее об этом. И она, скорее всего, не ответила бы. А ему хотелось знать. Ответ Дейзи его порадовал:
– Парня нет. Да и подумаешь, случайно встретились в баре.
«Дважды случайно встретились», – добавил про себя Барт и вздохнул. И парня-то у нее нет. Лучше бы он был, тогда всем притязаниям Барта точно настал бы конец. А вот теперь неточно. И что же теперь делать?
Бартоломью вновь посмотрел на Дейзи. Пожалуй, он проводит ее за столик. А еще лучше – передаст в руки более трезвой сестры и поедет домой. «Так будет правильно», – сказал он себе. Но его рука, вопреки голосу разума, уже дотронулась до ее щеки, большой палец погладил подбородок, проводя по гладкой коже. Дейзи в ответ прикоснулась к его руке, медленно щекоча ее своей ладонью. Зря она это сделала. Погладив растрепавшиеся волосы девушки, Барт наклонился и тронул ее губы легким поцелуем. Дейзи замерла, округлив глаза, будто не ожидала от него этого шага, но и не оттолкнула. Затем она сморщилась, словно только что ей на язык попал красный перец чили.
– Это было… – Дейзи задумалась, подбирая нужные слова, – необдуманно, Бартоломью Дикинсон.
– Неправда, – не согласился Барт. Он очень даже часто обдумывал это.
Дейзи нахмурилась, открыла рот, набрав побольше воздуха, словно собиралась отчитать Барта за его наглость. Но ничего не сказала, лишь покачала головой и пошла назад в клуб.
– Подожди, – Барт поймал Дейзи за руку. Расстаться на такой ноте ему не хотелось. – Прости меня, ладно?
– Но ты ведь не сожалеешь, – возразила она, высвободив свою руку из его хватки.
– Нет, – честно ответил он.
– До свидания, Бартоломью, – развернувшись, Дейзи тряхнула волосами и ушла.
Достав из заднего кармана джинсов смятую пачку сигарет, Барт закурил. Ну вот, теперь она откажется от него и передаст другому специалисту. Молодец, Барти.
Шумная группа ребят, привлекшая Бартоломью, когда он только вышел на улицу, теперь вовсю дурачилась, пиная друг другу пустую пивную банку. Барт достал телефон, думая, что надо бы уже завершать сегодняшний алко-трип, вызвать такси и свалить домой. Нельзя же каждый день приходить на работу с перегаром, терпение у Дерека Коннорса не резиновое. Да и натворил сегодня уже достаточно дел. Запустив приложение, он вызвал машину. Компания тем временем расходилась. До уха Бартоломью дошли обрывки их фраз:
– Предлагаю проучить эту нахалку.
– А давайте посмотрим, что у нее под юбкой?
Барт пригляделся. Парни обступили какую-то девчонку, явно распуская руки. Их было четверо. Молодые. Явно моложе него и спортивные.
– Твою мать… – шепнул Барт себе под нос, прекрасно понимая, что не сможет пройти мимо. – Похоже, кто-то схлопочет по роже, – буркнул он, имея в виду, конечно же, себя. Бросив сигарету в урну, он направился к компании. Фонарь еще раз угрожающе моргнул и потух, оставив всю работу своему напарнику с соседнего столба.
Хулиганы были увлечены своей жертвой, и Бартоломью надеялся, что сможет воспользоваться эффектом неожиданности, но один из них, в штанах с полосками, повернулся в его сторону.
– Барт, помоги! – закричала девчонка. Вглядевшись, Бартоломью узнал Джесс. Блестящие звезды на ее щеках размазались от слез. Вот подонки!
– Это твой дружок? Или папочка? – ухмыльнувшись, другой парень, в рваных на коленях джинсах, обратился к девочке.
Будучи переговорщиком, Барт отлично понимал, когда стоит выстраивать стратегию общения, а когда делать ноги. Эти отморозки были настроены довольно воинственно, так что и любому обывателю стало бы предельно ясно, что переговоры тут не помогут.
– Руки от нее убери! – приказал Барт, грубо отстранив в сторону бритого налысо парня, который стоял слева. Схватив Джесс за руку, он вытянул ее из их компании. «Рваные колени» тут же бросился на него, но Барт ожидал этого и с размаху врезал ему в челюсть. Послышался хруст, и Бартоломью очень надеялся, что это сломалась не его рука. Но боли он не чувствовал. Следующий удар Барта в адрес хулигана в синей толстовке вышел смазанным – крепкий пинок в живот, выбивший из легких воздух, заставил Барта согнуться. Кто-то толкнул его, одновременно делая подсечку. Барт пошатнулся, но устоял на ногах. Увидев, что «полосатые штаны» замахнулся, чтобы ударить его в лицо, Бартоломью вцепился в его руку, выворачивая ее, и попытался перебросить парня через себя. Но тот был коренастым, и к тому же выше на целую голову, так что Барт просто оттолкнул его со всей силы. Очередным ударом Барт разукрасил парня в синей толстовке, врезав ему кулаком под глаз, но не смог увернуться от удара в бок и скривился от ноющей боли. От следующего пинка ногой в тот же самый больной бок в глазах у Барта потемнело. Двое сзади схватили его за руки. Барт знал – если это произойдет, то они изобьют его до смерти. Вырываясь, он ударил одного из них затылком в лицо.
