Текст книги "Ученик бури (СИ)"
Автор книги: Вероника Стальная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
В такие минуты я всегда улыбалась, и мне – наивной от чего-то казалось, что он улыбался мне в ответ.
Рядом с ним я не задумывалась об опасностях и чудовищах, обитающих в темноте, но сейчас поняла, что не была сильной. Мне лишь казалось, что я способна на то, на что у других не хватило бы духу. Друг был моей силой, моим бесстрашием, и стоило ему оказаться далеко, фобии налетели на меня словно стая стервятников на умирающее животное.
Кривые улочки были похожи на звериные тропы, проходящие по темному лесу, и я петляла по ним как израненный заяц, убегающий от стаи волков. В моем представлении, именно в таких грязных переулках обычно поджидали свою жертву маньяки. Я легко могла представить за очередным поворотом шайку бандитов, избивающих незадачливого прохожего. Могла представить, как один из них приставляет к шее бедолаги нож и требует отдать всё, что у него есть, под одобрительный гогот своих подельников. Я практически слышала их грубые голоса, подначивающие: «Прикончи его!», «Вскрой глотку!», «Он нас видел!». И плачь, надрывный плачь кого-то, чья жизнь висит на волоске.
Этот мир делает меня сумасшедшей. Потому что последнее я различила так четко, будто воображаемая сцена происходила наяву… Я остановилась, и почудившиеся голоса тут же умолкли. Точно схожу с ума!
Стоя на перекрёстке, я боязливо огляделась. Мрак впереди, мрак сзади. Темнота окутала меня своим черным холодным коконом, сквозь которые можно было лишь частично различить очертания улицы.
Глухой удар заставил вздрогнуть. Будто на камень мостовой упало что-то тяжелое…Я не смогла определить откуда доносится звук, но опасливо двинулась вперёд, потому что стаять на месте было нельзя.
Мрак расступился и пошёл рябью. На небо сегодня всё же вышла блеклая нарождающаяся луна. Месяц-тонкий и прозрачный, вынырнул из-за угла крыши и освятил маленький пятачок улицы, неподалёку от меня. В его холодном свете я различила три сутулые фигуры, отбрасывающие на землю длинные тени. От открывшегося зрелища по спине поползли мурашки. Люди стояли ко мне боком и рассматривали что-то лежащее на земле. Они глухо переговаривались между собой, о чем-то спорили, и я затаила дыхание, пытаясь ничем не выдать себя. Мужские угловатые профили казались мне сюрреалистичными и хищными. Привлекать внимание подобных личностей было бы глупо, и я начала тихо отступать, жалея, что сразу не свернула, поддавшись интуиции. Даже самому наивному в мире ребёнку станет ясно, что они тут не любовь к литературе обсуждают Тихо, Бес… Только веди себя тихо…
Один из мужчин отошел в сторону, в руке его блеснуло что-то железное. Нож. Он наклонился, чтобы вытереть лезвие о нечто лежащее на земле и я, наконец, различила в нем очертания искаженного тела. Бледное лицо покойника смотрело прямо на меня. Я бросилась обратно.
Лишь бы они меня не заметили! Лишь бы они меня не заметили! Лишь бы…
Меня отбрасывает назад, и я врезаюсь спиной в каменную стену.
– Так-так… у нас ещё один. – Издевательская насмешка.
Я поднимаю глаза и вижу, что меня загнали в угол. Несчастный заяц, который не смог убежать от стаи волков, был съеден.
Хищники возвышались надо мной, скалясь в ожидании расправы. Это не волки, конечно, но кто сказал, что люди не могут быть страшнее? Фигуры моих убийц, которые я толком и разглядеть не успела, говорили об обратном. Хватало лишь факта того, что моя жизнь сейчас оборвется.
– Только не играй с этим, пора сваливать! – Огрызнулся один из мужчин.
Я зажмурилась и успела только почувствовать, как второй ухватил меня рукой за горло…
Жалкое зрелище. В мальчишке, который стоял передо мной на коленях и трясся, как в приступе тяжёлой лихорадки я узнала нечто отдалённо похожее на себя. Грязное, раненное, измазанное в крови и пыли существо лишь частично напоминало прежнюю Сашку.
Мне хотелось убить это ничтожество. Раскромсать на кусочки, выпотрошить и оставить подыхать, истекая кровью.
– Почему?! – Возмущаюсь я, глядя на своего спутника. В последний момент он остановил меня, запрещая свершить задуманное.
– Идиот! Ты разве не видишь, какой у него дар?! Заберем с собой.
Убивать нельзя, но покалечить можно? Черт! Чужое тело – чужие мысли. Я сама себя хочу уничтожить, и замахиваюсь ногой, чтобы нанести удар по лицу.
Только другая Сашка с трудом отклоняется, а спину пронзает боль. Мир меркнет.
Меня бьёт дрожь. Почему я ещё жива? Меня вновь перекинуло в голову другого человека, стоило ему ко мне прикоснуться, но видения в этот раз я так и не поняла. Да и ситуация не располагала к трезвому мышлению. Несостоявшийся убийца разжал пальцы, и я свалилась на колени.
– Почему?! – Он ревёт прямо над ухом, и голос набатом отражается в голове. Это уже было… Это уже было? На этот раз у меня получилось зацепить кусочек не из его прошлого, а из недалёкого будущего?
На мгновение я словно очутилась в дне сурка. Я уже знала ответ на заданный вопрос. Ситуация идёт по кругу. И этот убийца сейчас врежет мне, если я не успею отклониться. Отшатываюсь с трудом и вижу, как он свирепеет, решая сделать новую попытку. Нет, во второй раз у меня не получится…
Но второго раза не последовало. Палач замирает, а потом заваливается вперёд, придавливая меня своей тушей. Его перекошенное в гримасе боли лицо утыкается мне в шею, и я чувствую, как колется его щетинистый подбородок. Видений нет… Он мёртв? Он мертв, черт возьми!
Что мертвецов не стоит пугаться, я понимала всегда. У меня не было паники даже в детстве, когда умерла бабушка, и родители заставили целовать её в лоб, отправляя в последний путь. Но сейчас, труп лежал на мне, и это обстоятельство ввергло в состояние истерики. Планета словно начала вращаться быстрее. Я закричала, пытаясь спихнуть с себя тело, но оно было настолько тяжёлым, а я так напугана, что ничего не получалось.
Тем временем в переулке творилось что-то невообразимое. Мне опять слышалось рычание, сдавленная ругань и звук, похожий на свист плети, разрезающей воздух. Там опять началась драка? Мне было всё равно. Слёзы катились по щекам, я задыхалась. Пальцы нащупали на спине мертвеца рукоятку кинжала, и я выдернула его, зажав в кулаке.
«Хватай мальчишку!» – смогла я разобрать фразу, брошенную одним из бандитов. Очевидно, что он говорил про меня, и его мотивы были довольно понятны. Дар, которому посторонний легко сможет найти полезное применение – вот главный из них. Только говорившего не послушали, меня никто не схватил, хотя, в таком состоянии я бы черту душу продала, лишь бы избавится от этого мертвеца.
Я просто валялась на земле и ревела, придавленная остывающим телом. В нем было килограммов сто – не меньше. В ходе слабых барахтаний, я всё же немного сдвинула труп, но в результате его голова оказалось на уровне с моей. Остекленевшие карие глаза смотрели в пустоту, и шедшая на убыль истерика возобновилась. Со злости я пырнула дохлого мерзавца орудием убийства, сделав в нём ещё пару дырок.
И тут стало легко. Кто-то скинул с меня тело, и я с трудом сфокусировала на спасителе взгляд. Слёзы застилали глаза, и я увидела на месте его лица лишь размытое светлое пятно, обрамлённое ореолом из белоснежных волос. Во тьме они будто светились, отражая лунный свет. За мной спустился ангел, или это побочный эффект развивающегося психического расстройства?
– Поднимайся. – Приказал мужской голос, но я не двинулась с места, хотя такую возможность уже получила.
Мужчина выругался и потянулся ко мне, чтобы самолично поставить на ноги. Тут-то до меня и дошло, что подобного ужаса больше не допущу. Лишь адреналин в крови помог мне молниеносно подскочить и выставить перед собой добытый кинжал.
– Не подходи! – Прохрипела я, тыча оружием в мужчину. Или парня, потому что на вид он оказался довольно молод. Слёзы иссякли, и я смогла разглядеть, с кем имею дело.
Правильный четкий профиль, острые скулы. Такое лицо казалось мне достойным, чтобы быть запечатленным в камне. Я находила в нем схожесть с античными статуями, которые рассматривала в музеях, с ликами безымянных ангелов, что изображали церковные фрески. Лицо этого человека казалось таким же спокойным, а глаза прозрачными и рассудительными. Его светлые, в тон волосам, брови, были лишь слегка нахмурены, выражая обеспокоенность и участие. Однако я знала, что участие от него не добьёшься. Я прекрасно уловила приказной тон, в котором ко мне обращались, и теперь понимала, что последующее поведение – попытка успокоить меня. Этот человек изменчив как ветер, нельзя ему доверять.
– Опусти кинжал, – вкрадчиво проговорил незнакомец, оставаясь довольно расслабленным, – он отравлен, ты можешь покалечиться и умереть.
– Или быстрее прикончить тебя! – Парировала я. – Не подходи, я сказал!
Это ведь он убил того бандита и распугал остальных. Рядом больше никого не было, и вывод напрашивался сам собой. Он знал о свойствах кинжала, потому что тот был его собственностью. И я не посмела сомневаться в правдивости слов, потому что сама наблюдала убийство со стороны. Преступник скончался на месте, не издав ни единого звука, и использование неизвестного яда могло это объяснить.
Я начала отступать вбок, пытаясь увеличить расстояние между нами. Судя по всему, под ногами находилась лужа крови, но я постаралась туда не смотреть, вместо этого разглядывая мужчину. На нем красовалась черная форма, в которую были облачены сопровождающие принцессы, и я поняла, что он был среди них. Точно, седовласый всадник, которого я в мыслях окрестила Люцифером.
– Ты решил, что сможешь убежать от меня? – С усмешкой вымолвил он, наблюдая за моими передвижениями.
Нет, не решила. Убить его даже не рассчитывала. Вряд ли воин, разобравшийся с шайкой преступников способен умереть от рук такой безнадёжной дуры как я. Однако я посмела надеяться, что он сам позволит мне скрыться, ведь зачем ему нужен такой оборванец?
Надежды рухнули. Я даже не уловила его движений, а кинжал уже был выбит у меня из рук и отброшен вдаль, а перед глазами потемнело. Воин решил не нянчиться со мной, а просто вырубить, что было куда проще…
Очнулась от того, что захлёбывалась водой, словно вновь очутилась в той холодной горной реке. Распахнула глаза и увидела перед собой потолок. Обычный потолок, если не считать того, насколько он был красив. Расписанный гениальным умельцем, он изображал мириады звёзд, соединенных между собой в незнакомые созвездия… Они мерцали и переливались как настоящие, будто в центре каждой горел маленький огонек.
Под рукой чувствовался гладкий каменный пол, но сдвинув её в сторону, я нащупала пальцами мягкий ворсистый ковёр. По лицу всё же от чего-то катилась вода, что привело меня в жуткое недоумение. Голова раскалывалась на части и никак не желала осмысливать происходящие.
Я хотела спросить у кого-нибудь, что происходит, но язык перекатился во рту и выдал несвязное мычание.
– Извини, я перестарался. – Задумчиво выдал мужской голос рядом со мной, и в нем не слышалось и капли сожаления.
Я застонала и с трудом повернула голову на звук. Лежала я прямо под громадной арочной дверью с выходом на балкон. Полупрозрачные занавески, потревоженные потоками воздуха, струились над ними подобно хрустальному ручью, и омывали фигуру мужчины стоявшего неподалёку. Беловолосый воин, всё ещё довольно помятый, держал в одной руке букет увядающих цветов, а во второй вазу, содержимое которой только что вылил мне на макушку.
– Ты притащил меня на свидание? – Справившись с языком, прокаркала я. – В этой жизни мне ещё никто не дарил цветов.
И только выдавив из себя эту глупую колкость, поняла, что свершила акт фантастического идиотизма. Пришлось напомнить себе: «Ты не дома дорогая, так изволь держать свой язык при зубах». Я сейчас во власти этого человека, он уже успел мне её продемонстрировать, и что мешает ему сделать это повторно? Удар по голове повлиял на мой рассудок, но сейчас нужно собраться.
– Простите.
Стоило воину шелохнуться, я сжалась, приготовившись к самому худшему, но он просто прошел мимо, установив вазу на каменную подставку. На лице его не отразилось ни одной эмоции, словно не лицо это было, а гипсовая маска, скрывающая под собой человечность.
– Остришь… – Без всякой злости проговорил он, обернувшись ко мне. – Это хорошо, значит ещё живой. К твоему счастью, у меня нет времени, чтобы упражняться с тобой в словесных баталиях, и разбудил я тебя лишь для того, чтобы проинструктировать.
Мягкой походкой мой Люцифер отдалился. Его длинные белые волосы были растрёпаны, на светлой коже виднелись капли крови.
– Слушаю, господин. – Выдавила из себя, больше не рискуя сказать ничего лишнего, но эта фраза подействовала на него больше, чем моя нелепая шутка.
– Карающий, – прошипел он сквозь зубы, – можешь называть меня так. Как только получится встать, или ползти, постарайся не измазать грязью мой ковёр, иначе сам будешь его отмывать. Мы поговорим, как только я вернусь, а ты приведёшь себя в порядок. Всё необходимое найдешь в комнате.
Я хотела сказать ему что-то вроде слов благодарности, но в противоположной стороне уже хлопнула дверь, извещая о том, что Карающий лишил меня этой чести.
Через какое-то время я и правда нашла в себе силы встать. Делать этого совершенно не хотелось, напротив, желание остаться на полу и умереть росло в уме как квадратное уравнение. Мой спаситель, или похититель – с какой стороны посмотреть, точно знал, что без труда сделать это у меня не получится. Пожалуй, его врожденная диагностика в данном случае не при чем, и угадать моё плачевное состояние можно было, бросив один единственный взгляд.
С трудом волоча ноги, осмотрела место, в которое меня занесло. «Батюшки, да это настоящий дворец!» – с отвращением подумала я, впечатлившись интерьером. Настоящая восточная сказка с обилием красок, золота и круглым потолком, изображающим небо.
Сейчас я смогла понять, что на нем были не только звёзды. От тяжелых дверей, за которыми скрылся Карающий и до противоположной стены, где я очнулась, картина брала плавный переход. От изображения пламенного заката она неспешно перетекала, меняя цвет, и уходя совсем в черный – ночной.
На полу расстелился пушистый ковёр, с витиеватыми узорами, которые мне запрещено было пачкать. Кругом располагались мягкие пуфики разных оттенков багрянца и золота, а у дальней стены умастилась широкая кровать под балдахином. Неподалёку стоял самый обычный стол, заваленный бумагами.
Страшно сделать шаг, чтобы не нарушить этот феншуй. Плевать, чувствуя полную безнадежность, поплелась к двери и подёргала за резную ручку. Не поддалась – чего и следовало ожидать. Потом вернулась к балкону, который был открыт и обомлела. Черт побери, я и правда во дворце! На это раз будет сказано без иронии и сарказма. Очутившись на широкой площадке, окружённой резными перилами, я вблизи увидела его башни, находившиеся по соседству. Спящий город простирался вдали, а за ним бескрайнее море песка. Я в западне. Вселяло надежду лишь то, что сижу здесь, а не внизу, где-нибудь в казематах.
Что он планирует делать со мной? Все предположения сейчас казались такими наигранными и жестокими. Одно другого страшнее.
Вернулась обратно в комнату, чувствуя, что вот-вот свалюсь замертво. Отмою я ему этот чертов ковёр, если пожелает… Не могу больше. С подобными мыслями, я сграбастала с кровати одну из подушек, решив, что от подобного самоуправства Карающий не обеднеет и устроилась вместе с ней на полу, рядом с его ложем.
ГЛАВА 8
Стук раздался в голове, словно набат колокола; я тут же разлепила глаза и подскочила. Сон, в котором за мной гнались чудовища, оборвался подобно шелковой нити в руках неумелой швеи и растаял в ярком утреннем свете. Солнце заливало комнату, окрашивая её в тёплые тона, и даря обманчивое ощущение, что все ужасы ночи мне привиделись. Только тело ломило от усталости, а в горле пересохло и першило, напоминая о пережитых злоключениях.
Я не сразу поняла, что послужило причиной к моему пробуждению, ведь в комнате, как и прежде, никого не было, но затем звук повторился, давая понять, что он доносится снаружи. Кто-то усердно барабанил в деревянную дверь, в попытках увидеть пред собой хозяина апартаментов. Бесполезно. Я и сама желала бы поскорее встретиться с Карающим, который мог разъяснить причины моего пребывания здесь, но ночь прошла, а он так и не явился.
Я не знала, стоит ли бить тревогу, и отвечать на стук незваного гостя с просьбой выпустить меня из заточения, но здравый смысл подсказывал, что к хорошему исходу данная идея не приведёт. Лучше немного повременить с паникой. Сомневаюсь, что воин про меня забыл, а значит стоит его подождать.
Желудок сводило от голода, но я искренне порадовалась, что накануне не успела ничего съесть или выпить, потому что голод терпеть определённо проще, чем другие естественные потребности.
Гость всё не унимался, и я тихонько сняла обувь, чтобы подобраться на цыпочках к двери и послушать, что за ней происходит.
– Откройте, прошу…
Мелодичности, с которой прозвучал женский голос, могла бы позавидовать любая начинающая певица. Я замерла, приложив ухо к деревянной поверхности, и подивилась тому, насколько робкой выглядела просьба. Настойчивость, с которой девушка барабанила в дверь, никак не сходилась с мягкой интонацией, которой она говорила. Странно, что гостья вообще посмела заявиться к мужчине так просто, ибо я уже успела привыкнуть, что подобное поведение здесь не принято. Жизнь в борделе, несомненно, отличалась от обыденной, но даже там прослеживались определённые рамки. Если мужчина хотел видеть женщину, он либо звал её, либо приходил сам. О самодеятельности со стороны слабого пола и речи быть не могло… Так что же здесь потеряла эта девушка? Не мог же Карающий её пригласить, зная, что я здесь. Или мог? Нет, мысли о служанке, которая пришла проверить меня, тут же были отметены. Иначе, она бы знала, что дверь заперта снаружи, а значит, звала именно Карающего. Что за кличка, у него, черт побери! Или звание? Мне было неудобно называть этого мужчину так про себя. Карающий – палач? Это имя вызывало сплошь зловещие и негативные ассоциации. Что может сделать со мной человек, попросивший называть его Карающим? Продать в рабство? Но зачем тогда запирать проходимца в дорогих покоях, вместо того, чтобы сразу сдать на руки кому-то другому? Подобное обращение вселяло надежду, что планы у Карающего куда менее примитивны. Другое дело, понравятся ли они мне. Некоторые догадки уже сидели в голове, приводя в ужас, но, не смотря на это, они были лучше участи оказаться заколотой в подворотне, одним из немытых уродов, напавших на меня минувшей ночью.
– Кайрин…
Любовница. За дверью стояла очень наглая любовница, которой дарована честь называть моего похитителя по имени. Девушка звала его чуть не плача, зарождая во мне ноющее чувство жалости к ней. Неужели она влюблена в этот холодный каменный монумент и теперь беспокоится о том, в порядке ли он?
Захотелось успокоить обладательницу чарующего голоса, но я не знала как. Ответить, что совсем недавно её объект воздыхания был жив и здоров? Смешно, учитывая то, что скажет это девушка, запертая в его покоях. Карающий, меня за это по головке не погладит, а значит, пусть сам разбирается со своей зазнобой. Поскорее бы она ушла, дав мне разобраться в мыслях.
Я прислонилась к двери спиной и с облегчением выдохнула, когда за ней послышались мягкие шаги. Как оказалось, расслабилась я рано. Девушка не уходила, зато приблизился Карающий, который про меня не забыл.
– Что вы здесь делаете? – Его спокойный голос заставил вновь прислушаться к разговору.
– Я… – гостья растерялась, – хотела спросить, что произошло…
– И решили прийти прямо к покоям постороннего мужчины? Конечно, это ведь не нарушает ни единой нормы приличия.
Ирония в исполнении Карающего звучало едва различимо, но то, что он издевается – было очевидно.
– Позвольте заметить, я в сопровождении охраны; которую вы мне выделили и…
– Я позволил заметить и понял, что в такой случае, вы глупы вдвойне. – Вновь на полуслове оборвал её мужчина. – А теперь раз и навсегда объясню прописную истину, ваше высочество. Вам дарована некоторая свобода передвижения, пока вы на правах гостьи. Можете использовать её на посещение садов и ознакомление с дворцом, но не смейте являться ко мне без приглашения и что-то требовать. Более вы не решаете даже той малости, которую могли решать у себя дома. Я не в вашем подчинении и не буду отчитываться. Хотите знать новости? Спросите у императора, возможно, он не откажет.
– Вы обманули меня. – Севшим голосом прошептала девушка.
– Отправляйтесь к себе, принцесса, у меня была тяжелая ночь.
«Ваше высочество», «Принцесса» Не любовница, а та самая чужестранка, которую сопровождал Карающий. Беседа принимала странный оборот, и моя теория о несчастной возлюбленной начала утихать, хотя не исчезла полностью. Что должно было произойти с этой парочкой в дороге, чтобы они начали вести подобные разговоры?
– Вы знали, – прошептала она с сокрушительным разочарованием, – вы знали, что нападение произойдет, и поэтому разделили отряд на две части. Вы не хотели ничего предотвращать, иначе провели бы всех вместе со мной! Вы использовали моих людей как приманку.
В мозгу что-то щелкнуло. Пазл с разгадкой произошедшего всё ещё не складывался до конца, но уже начал превращаться в осмысленную картинку. В городе явно назревала смута, и власть о ней знала. Принцесса, кому-то мешала, и её приезд в город смотрелся для злоумышленников как красная тряпка перед носом разъярённого быка. То, что я видела на крыше – было постановкой, представлением, предназначенным для определённого круга лиц. В повозках не было принцессы, она отправилась во дворец другим путём… Тогда чей силуэт я видела мельком?
В замочной скважине провернулся ключ, но дверь открывать не спешили.
– Вот как. Значит, вы всё же знаете, что случилось, но не смотря на это решили устроить мне допрос? Прекратите делать из меня чудовище, ваше высочество, это было всего лишь предположение, а не замысел, и я надеялся, что оно не оправдается.
– Вы, врёте!
– Как вам будет угодно, принцесса.
Дверь, распахнулась, пропуская в покои мужчину, и тут же захлопнулась, не давая разглядеть коридор. Я едва успела отскочить в сторону, пристыженная собственным поведением. Любопытная Варвара за такие выходки лишилась носа, как бы и мне не удостоиться подобной участи. Карающий мазнул по моей фигуре брезгливым взглядом, но промолчал, дождавшись пока незваная посетительница уйдет. Ещё минуту мы оба простояли столбами, прислушиваясь к происходящему снаружи. Обняв себя руками, я сверлила мужчину тяжелым взглядом в ожидании предстоящей расправы. Оправдываться не собиралась. Не мог же он думать, что я закрою уши руками подобно маленькому ребёнку и буду бубнить себе под нос детские песенки, в тот момент, когда решается моя судьба?
– Я же просил привести себя в порядок… – сделав вид, что ничего связанного с важными разговорами и государственными тайнами не произошло, устало проговорил Кайрин.
Что? Я в растерянности взглянула на свои грязные ноги, и перепачканные кровью рукава. Сам Карающий выглядел совсем иначе, нежели ночью. Черную военную форму сменила свежая рубашка, светлые шаровары и лёгкие тапочки с заостренными носами. Очень сдержанно и лаконично. Мне стало неловко находиться с ним поблизости – таким светлым и сияющим. Словно кучку мусора привезли в музей и поставили рядом с безупречным экспонатом. Но я тут же опомнилась, обозлившись и на себя и на него. Привести себя в порядок? Каким образом мне следовало это провернуть, находясь в полнейшей изоляции? Обтереться его накрахмаленными простынями что ли?
Мужчина тем временем прошел к противоположной стене, отодвинул занавес, который казался мне ранее лишь предметом декора и толкнул дверь находящуюся прямо за ним. Стыд вернулся, а следом за ним в моё покрасневшее лицо полетела одежда, сдёрнутая Карающим с одного из пуфиков.
– Быстро.
Одно слово и я опрометью бросилась в купальню, вход в которую ночью просто не заметила, а потом не успела провести её поиск. Идиотка! У меня было столько времени, чтобы нормально искупаться, но я бездарно его растратила, поддавшись усталости.
Восторга, который я испытала, очутившись в этой комнате, невозможно было передать словами. Ванная была почти привычной, адаптированной для одного человека, и несравнимой с тем, в чем мне приходилось мыться до этого в борделе. Тут был отдельный туалет, черт побери! Гладкая плитка под ногами казалась тёплой, на стене расположилась раковина, над которой висело настоящее зеркало, обрамлённое причудливой кованной рамкой. На небольшом каменном возвышении находился резервуар с водой, в который хотелось забраться и не вылезать оттуда целую вечность. Не знаю, как у них работает водоснабжение, но если это не магия, то дар господень! В оцепенении я сняла с крючка на стене чистое полотенце, прижала его к груди и опомнилась, обернувшись назад. Дверь за мной была закрыта, но я решительно защёлкнула её на щеколду.
На мгновение мне показалось, будто я вновь очутилась на земле, но за пределами дворца был всё тот же мир – бедный и пугающий. Придется торопиться и выходить обратно, иначе Карающий решит, что я здесь утонула и выломает дверь.
Шустро искупалась, используя средство, напоминающее жидкое мыло, находящееся на полках в одной из керамических баночек, вытерлась насухо мягким полотенцем, перетянула заново грудь и с опаской взглянула в зеркало. Уже чистое, но лохматое и исхудавшее нечто, смотрело на меня из отражения ввалившимися черными глазами.
Скривив губы, рассмотрела свои новые приобретения – синяки и царапины. На бедре, которым я проехалась по поверхности крыши, практически не осталось живого места. Ссадины, которыми гордятся непоседливые мальчишки, чьи коленки вечно вымазаны зелёнкой, покрывали локти и предплечья, будто я крыжовник собирала. Не глубоко. Можно сказать, что я родилась в рубашке.
Предварительно перепрятав все свои сбережения и мелочи под новую одежду, прибрала устроенный в казённых апартаментах беспорядок. Вода в ванной, которую проще было бы назвать бассейном, потемнела, и я спустила её, откупорив затычку в днище. Резервуар тут же начал наполняться чистой водой, через отверстие сверху. Теплая, такая же была когда я только пришла. Неужели сам камень сохраняет температуру или здесь предусмотрен подогрев? Присев на краешек купальни, я начала размышлять о ерунде, хотя время, которое я сама себе установила на нужные процедуры, истекало. Выходить не хотелось, но не стоило рисковать, испытывая на себе терпение хозяина. Пришлось нацепить на лицо бесстрастное выражение и выйти вон из убежища.
Карающий сидел на софе, небрежно откинувшись на спинку и листал книгу, название которой, как и содержимое, мне не суждено было прочесть. Оставив без комментариев мой гордо вздернутый подбородок, мужчина кивнул, удостоив меня одним лишь взглядом.
– Это тебе.
Рядом с ним расположился низкий деревянный столик на коротких резных ножках, уставленный едой. Должно быть его принесли, пока я отсутствовала… Несмело подошла, и устроилась на полу, подогнув под себя ноги, но приниматься за еду не спешила. В руках я всё ещё держала старую одежду, не зная где её можно оставить.
– Брось здесь, – будто угадав мои мысли, сказал Карающий. – Ты и так уже достаточно наследил. Потом уберут.
– Вчера вы сказали, что мне придется делать это самому… – мягко напомнила я его маленькую угрозу.
Стеклянные глаза мужчины прошили меня насквозь, и я порадовалась, что не начала есть, иначе бы подавилась.
– Если реально хочешь этим заняться, так и быть, но я не думаю, что ты хорошо справишься.
Это почему? Убиралась же я дома как-то, значит, руки из нужного места растут, да и не принцесса я, чтобы брезговать. Хотя, если учитывать, что дома у меня была куча моющих средств, может и не справлюсь… Чистить дорогой ковёр – это вам не миски на кухне скоблить.
– Будешь есть или нет?
Я втянула носом божественный аромат и покосилась на столик, от которого старательно отводила взгляд. Лёгкий суп, затем блюдо из дичи, поданное с овощами и зеленью, рядом чашка чая – восхитительно-горячего, и пузатый заварник, громоздящийся поблизости с ней. Всё сервировано серебряными столовыми приборами и салфеткой, скрученной в бутон. Очаровательно выглядит, почти также очаровательно, как и сыр в центре мышеловки.
Карающий отложил книгу и акцентировал всё внимание на мене. Его спокойное и обходительное поведение наводило на мысль о подлянке. Неужели тот самый человек, который вчера бессовестно меня вырубил, притащил сюда в бессознательном состоянии и ушел, облив напоследок водой, теперь сидит напротив и любезно предлагает откушать яств? Что-то здесь не чисто. Похоже на поведении змея-искусителя, предложившего Еве съесть яблоко с древа познания.
Но не яд же там в конце концов? Не рационально убивать в первый же день того, на чьё спасение потратил столько сил. Да и какое извращённое кощунство – портить отравой этот шедевр кулинарного искусства! Приди мне в голову отравить проходимца, я подсунула бы ему беляш с казанского вокзала или что-то подобное, но не сервировала бы стол.
Другого варианта, как можно использовать пищу в злом умысле, мне в голову не пришло, так что я осторожно взяла ложку и принялась за суп. Хрустящая золотистая корочка на мясе, конечно, манила больше, но я решила растянуть удовольствие и не набрасываться на всё и сразу подобно дикарю.
– Я не заметил на тебе сильных ранений, поэтому решил не вызывать лекаря, – Карающий бросил на мои изодранные руки многозначительный взгляд, – но если тебе нужно, могу сделать это сейчас.
– Не нужно, – буркнула я, с трудом сдержав возмущённый вопль, – это всего лишь царапины.
Перспектива показаться лекарю, перед которым наверняка придется раздеться, пугала до трясучки. Но завопить: «НЕТ!» на весь дворец, означало бы, что с моим состоянием определённо что-то не так, а значит, придётся сделать вид, что оно ничуть меня не беспокоит. То, что Карающий, всё ещё обращался ко мне как к мальчику, означало, что сам он не успел провести детальный осмотр моего тела. Да и кто знает, как бы изменилось его отношение, узнай тот, что видит перед собой девушку? Непочтительное обращение с принцессой – доказательство того, что он один из проклятых женоненавистников, которых расплодил на своей земле этот безумный мир.
Перешел бы уже к делу, он же явился не для того, чтобы справиться о моем здоровье.
– Это к лучшему. Хороший целитель на вес золота, мне не хочется убивать его после несвоевременной встречи с тобой.
