Текст книги "Когда придет рассвет (СИ)"

Автор книги: Вероника Пирс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

И дни летят – серой пеленой,

Жизнь пуста – без нее одной,

Жизнь гниет, как в глухом плену,

Тень чужая крадется по сну…

– Скажи мне, Себастьян, скажи мне, где твоя сестра! – шипел Темный Лорд, наблюдая, как его первый из «клеймированых» Вальпургиевых рыцарей корчится от боли на каменном полу.

– В Германии, мой Лорд, – прохрипел Розье и отключился.

Я мчался бешено по мерзлой дороге:

Шварцкольм уж близко, свечи в Кирхе сверкают.

Но снова мельница, стою на пороге,

В моей душе надежда в миг умирает.

Восточная Германия в 1943 уже не была столь величественной. Война настолько изуродовала мир магглов, что Реддлу было противно и жалко этих людей.

Города были пустынные, неживые. Улицы и стены полуразрушенных домов так давно не слышали смеха, что Том, глядя на всё это, понял цену войны и бесценность жизни.

– Меня ищешь, мальчик? – женский голос раздался за спиной английского волшебника.

Перед Реддлом предстала красивая и уверенная в себе волшебница. Наглая улыбка светилась на смуглом лице, а миндалевидные карие глаза были хищно сощурены.

– Винда Розье, – не менее уверенно улыбнулся слизеринец, попутно узнавая легилименцией всю доступную информацию, имеющуюся в этой симпатичной голове с темно-каштановыми кудрями.

***

– Ради общего блага, – гласила надпись на гербе, где был также рисунок разделенного пополам треугольника и круга внутри, – Дары Смерти, – прошептала я, проводя пальцами по знакомому символу.

Грин-де-Вальд сидел в кресле достаточно далеко от меня, но даже через расстояние я чувствовала внимательный взгляд.

– Завтра первое сентября, – я повернулась к Геллерту, подняв бровь в знак вопроса, – Ты возвращаешься в Хогвартс.

Этим же вечером, впервые за две недели моего прибывание, нашу компанию разбавила волшебница.

– Винда Розье, – кивнула мне ведьма и повернулась к седовласому мужчине, – Геллерт, я рада, что вы приняли такое мудрое решение.

Грин-де-Вальд резко схватил меня за руку, не давая дернуться.

– Начинай, – приказал мужчина своей соратнице.

– Обещаешь ли ты, Моника Борман, помочь Геллерту Грин-де-Вальду проникнуть в Школу Чародейства и Волшебства Хогвартс?

Наши руки обвела огненная веревка.

– Обещаю.

Веревка исчезла, как и мисс Розье.

– Почему ты потребовал только это?

– А смысл требовать что-то ещё, что пойдет против твоей воли? Вы, Берегини, очень капризные существа, да и магия у вас такая же. Любое воздействие против вашей воли воспринимаете, как какое-то насилие! – всплеснул руками темный маг, – Предсказывая вопрос, а зачем мне в твою школу, отвечаю: хочу увидеться со старым… другом.

Я лишь закатила глаза.

Мужчины, оказывается, до старости дети.

Осень наступила быстро и незаметно. Я вместе с Грин-де-Вальдом прибыла на знаменитый вокзал Кингс Кросс. Студенты магической Школы были видны со всех сторон. Бежали куда-то и обычные люди.

– А вот и платформа 9 и ¾! – мой похититель решил, что раз сам украл – должен сам и вернуть.

– Тебе разве можно проходить через нее? Ты же в розыске!

Маг посмотрел на меня, как на глупую маленькую девочку.

– Моничка! Авроры не смогут меня поймать, даже если я сам приду в аврорат. Но чтобы не травмировать твоих друзей, – я нахмурилась, – я с тобой не пойду.

Я забрала из рук Геллерта новый саквояж и двинулась к платформе.

– Письмо с твоей школы и деньги внутри! – донеслось до меня, – Не забудь писать мне! И на каникулах приезжай! – продолжал играть Грин-де-Вальд в заботливого «папашу», – Ах, как быстро они взрослеют! – посетовал главный злодей столетия.

Разумеется, всё это непросто так. Моя лояльность и магия очень нужны Геллерту, возможно только поэтому меня практически легко отпустили.

«Практически».

На мне теперь массивный браслет, что будет отслеживать меня и в определенный момент перенесет меня в дом Грин-де-Вальда, и непреложный обет.

========== Теплая осень 1943 ==========

Протяженный гудок паровоза разнесся по платформе 9¾. Я, как и все ученики, покрепче перехватила чемодан и поспешила к ближайшему вагону.

– Прощайте! Будьте осторожны! Скоро увидимся! – слышалось отовсюду.

Сердце защемило от тоски.

***

Мы ждали.

Ежегодно наша четверка занимала одно и тоже купе.

Всегда.

Вот и этим первым сентября мы ждали, когда она войдет.

***

Следующее купе – наше. Они должны быть там.

Они там!

– Здесь свободно? – открыв дверь, спросила я, не сдерживая улыбку.

Том резко поднялся и прижал меня к себе.

Моя сумка упала на пол, а я лишь сильнее обняла Реддла.

– Не отпускайте меня больше никуда.

– Никогда, – впервые заговорил староста Слизерина, – не плачь. Всё будет хорошо. Я обещаю тебе.

Следом меня заключили в объятья Тони и Абраша. Последний коснувшись губами в висок, шепнул мне:

– Ты в порядке – это главное.

Поезд набирал скорость. Этот неповторим звук дороги приводил душу в спокойствие и умиротворение, позволяя с легкостью открыться любому попутчику. Мне же предстоит рассказать всё своим близким людям. Хватит всех этих недомолвок.

– Давайте всё с самого начала, хорошо? Грин-де-Вальд хочет власти. Его идея про истребление магглов пришлась по-душе многим волшебникам. Так экс-друг Дамблдора собрал приличное количество сторонников. Дошел и до Польши. В моем городке началась смута. Не-маги погибали. Моя семья одна владела магией в городе, поэтому родители начали отстаивать свой город и жизни людей. Польское Магическое сообщество пришло на помощь слишком поздно, когда мама и папа уже погибли. У Грин-де-Вальда начались полноценные годы невезения. Он как-то докопался до родословной моей семьи и легенд, связанных с нами. Геллерт решил, что, убив моих родителей, попал под древнюю магию. Теперь он искренне верит, что только заслужив мое хорошее отношение к нему, сможет наконец-то добраться до власти.

Абраксас во время моего повествования держал мою руку. Его глубочайшую задумчивость выдавали лишь пальцы, что машинально гладили мою ладошку.

Том смотрел невидящим взглядом на меня. Что у Реддла сейчас в голове, я не берусь гадать.

С Антонио было всегда проще, у него всё написано на лице.

– Я так до конца и не понял, кто такие Берегини.

– Малфой, – фыркнул Тони, – Славянская богиня. Она любит людей, однако защищает только достойных – тех, кто живет по совести и не нарушает законов предков.

– Тем более непонятно! Боги не могут быть живыми людьми.

Реддл резко поддался вперед, в нашу сторону:

– Абраксас прав. Я читал, что Берегинями становятся девушки, которые уже были просватаны, но погибли до замужества. Также легенды гласят, что Берегини – это духи молодых девушек, которые пострадали от рук злых людей и закончили жизнь самоубийством или были ими убиты.

Том – есть Том. Всегда всё знает. Вернее, почти…

– Дело в еще одной версии старинного предания, – заговорила я, – главной легендой магов. Если верить ей, то таковой может стать самая сильная ведунья рода, славящаяся добротой женщина, которая даст миру много потомков и воспитает их достойными людьми.

Все опять замолчали.

Реддл посмотрел на часы и на меня, показывая, что скоро мы должны быть в вагоне старост.

– Это значит, Грин-де-Вальду ты не нужна? Проклинать – это ведь не в твоей сущности.

– Абраша, – снисходительно протянула я, – Геллерт сумасшедший. Сам себя вводит в заблуждение, – пожала я плечами, – Причина неудач Грин-де-Вальда – махинации Дамблдора, а не какое-то древнее проклятий маленькой доброй девочки.

На этой ноте наш разговор прервался. Мы с Томом вышли из купе.

– Реддл, – Том, шедший впереди, обернулся, – заканчивай свои манипуляции и игры со злодейством, иначе заразишься безумием…

– Подобно Грин-де-Вальду, – закончил за меня слизеринец.

На его лице не отразилась ни одна эмоция. Возможно, для Реддла мои слова были неожиданными, однако сам он прекрасно всё понимал.

Том давно перестал быть озлобленным мальчишкой, но от этого стал куда более опасным магом, ведь теперь он не был слеп.

Время опять пошло быстрее. Теплые деньки отступили и опять зарядили дожди.

Директор Диппет, сразу после моего прибытия в Хогвартс, позвал меня на разговор.

Я поведала другу бабушки всё, что со мной приключилось за лето. Под конец моего повествования появился декан Гриффиндора.

– Что ж, – заговорил директор, совершенно не глядя на меня, – думаю профессор Дамблдор сможет предотвратить угрозу в лице темного волшебника.

– Не думаю, что…

– Альбус, ты бегаешь от дуэли с Грин-де-Вальдом, несмотря на то, что Геллерт вызвал именно тебя, – тут Диппет вспомнил о моей существовании и вежливо указал на дверь.

Быстро покинув самый необычный кабинет Хогвартса, я еще больше навострила уши.

– Армандо…

– Альбус, если после меня ты хочешь занять кресло директора школы…

Звук прервался. Видимо наложили заклинания от подслушивания.

Занятые учебой и своими обязанностями, мы все реже собирались с друзьями в узком кругу. Всё больше времени уходило на собрание Вальпургиевых рыцарей, но уже без прежнего пафоса Реддла. Сейчас это всё было похоже на курсы повышения магических навыков. Собрания стали проходить в Выручай-комнате, где всегда было всё необходимое.

Том следил за нами – это было негласным правилом. Отлынивать не позволялось никому. Всё было строго, строже даже чем на уроках.

– Северина, – тихонько позвала я подругу, что уткнулась в книгу по чарам, – Принц! Мерлин тебя поздними! Помоги мне, – указала я на бурлящий котел рядом с собой, когда мисс Лучшая-зельеварка-На-курсе наконец-то услышала меня.

Моя бледноликая подруга, убедившись, что Реддла нет рядом, прильнула к моему котлу.

Её черные волосы прошлись над моим зельем: «Сон без сновидений», отчего у меня чуть сердце не прихватило. Ведь, не дай Мерлин, волосок упадет!

– Еще лаванды, а то выходит баланда какая-то! – тихо произнесла моя соседка.

– Абсолютно согласен с мисс Принц, – неожиданно прозвучало над моим ухом.

Я резко отпрянула от Северины, а Северина от меня.

– Малфой! – возмутилась я, – ты напугал нас!

Блондин лишь искренне рассмеялся:

– Хитрая стала, как лиса, – щелкнул меня по носу Абраксас, – какая из тебя синичка?

– Вообще-то, – показала на значок факультета, – я – Слизеринка!

Принц решила ретироваться, сказав, что ее ждет Антонио.

– Заканчивай свое варево и пойдем гулять. На улице впервые за неделю светит солнце!

Решив не обижаться на такую «оценку» моего зелья, я быстро всё закончила и убрала за собой, оставив образец Реддлу на проверку.

Все листья потеряли свою зеленную окраску. Территория Хогвартса украшена в красно-золотых тонах.

– Много народу по-выползало, – заметила я.

– Так тепло же! А пошли в Хогсмид?

– Сегодня пятница, Абраша. Кто нас пустит?

– А кого мы спросим? – подмигнул блондин, взяв меня за руку и потянув в другую сторону.

========== Плачь, Слизерин ==========

Мы с Малфоем легко, шутя и непринужденно добежали до Гремучей ивы. Старое дерево было очень буйным, поэтому мало кто из студентов Хогвартса к нему приближались.

– Что мы тут делаем? – спросила Абраксаса.

– Этот «редчайший экземпляр подвида плакучих ив», – процитировал друг профессора Слизнорта, чем вызвал мой смешок, – посажен для того, чтобы скрыть подземный лаз, ведущий в Визжащую хижину.

Я замерла, пораженная интереснейшей догадкой:

– Она защищает вход с помощью своих длинных и гибких ветвей, круша всё, до чего может дотянуться, значит её можно временно успокоить! В Хогвартсе ничего не бывает «просто так».

Блондин лишь добродушно ухмыльнулся.

– Ты знаешь, – начала я говорить, но запнулась, когда Абраксас начал расстёгивать мантию.

Скинув балахон на землю, слизеринец остался в кремовой мужской сорочке и черных брюках.

– Что?

– А? – отвлеклась от созерцания мужской фигуры.

– Что я знаю? – понимающе улыбнулся блондин, чем смог смутить меня еще больше.

– Как успокоить дерево, – Малфой быстро стал подходить к опасному дереву. Ветки ивы проснулись и начали нападать, – Абраксас! Сверху!

Малфой успел отскочить от ветки, но на том месте осталась вмятина.

Мерлин! Что же он творит!

Тем временем Абраша «нажал» на какой-то сучок, и дерево замерло.

Я с некой осторожностью сделала шаг. Ветки не шелохнулись.

– Не бойся, – протянули мне ладонь.

– Я не боюсь, а осторожничаю, – возразила я, – чего и тебе желаю.

На это мне ничего не ответили.

Солнце грело. Оно было таким важным и необходимым этой осенью, как никогда.

Всё вокруг радовалось теплому, светлому денечку. Как только мы вышли за территорию Хогвартса браслет, что заставил меня надеть Грин-де-Вальд, стал неприятно скользить по руке, хотя до этого сидел вплотную. Но чем ближе мы подходили к Хогсмиду, тем меньше я старалась забивать себе голову. Жители деревни повыходили на улицу, девушки щебетали, словно птицы. Всё буквально пело.

– Так оживленно!

– Да, – растягивая гласные, произнес Малфой, – Энгист из Вудкрофта хорошо постарался. Это основатель Хогсмида…

Абраксас оживленно рассказывал про историю здешних мест, старинные легенды и загадочные события. Хогсмид теперь предстал передо мной в ином свете. В округе всё казалось особенным.

– Смотри, «Сладкое Королевство», – приостановил меня Малфой, – давай зайдем.

Я рассмеялась, когда, не дожидаясь моего согласия, наглый блондин повел меня в магазин. Каждый ученик Хогвартса не пропускает это чудесное место. Чего только не было на полках! Огромные куски нуги, грильяж с дроблёным кокосовым орехом, толстые медовые ириски, штабели всевозможных плиток шоколада. Посреди магазина громадный бочонок драже разных вкусов «Берти Боттс», бочонок сахарных свистулек, воздушное мороженое.

– Мерлин! – смеялась я, – Абраша, мне нельзя столько сладостей!

– Это почему же, Моня?

– Я стану некрасивой и толстой, а в итоге останусь старой девой!

– Не волнуйся, – покупая мороженое, шоколад и «Берти Боттс», заговорил друг, – я всегда готов женится на тебе.

– Мистер Малфой, – серьезным тоном проговорила я, беря ледяное лакомство, – вы же понимаете, что я могу однажды припомнить вам эти слова?

– Буду счастлив, – заверили меня, открывая дверь на улицу.

В этот момент, как только мы покинули «Сладкое Королевство», браслет, от резкого моего взмаха, спал с моей руки.

От украшения пронеслась легкая магическая волна, которую, по всей видимости, почувствовали только мы с Абраксасом.

– Достань палочку, – произнес слизеринец, задвигая меня за спину.

– Что…? – договорить я не успела.

Повсюду послышались хлопки трансгрессии.

– Это приспешники Грин-де-Вальда! Бегите! – слышалось отовсюду.

Я лишь смотрела на то место, где был браслет, и понимала, волшебники ошибаются. Это сам Грин-де-Вальд.

Отдающим безумным ликованием глаза Геллерта наткнулись на меня, хотя я была прикрыта широкими плечами Малфоя, что держал палочку наготове.

– Убери эту игрушку, дорогая, – заговорил темный волшебник, – Лучше скажи мне, как попасть в Хогвартс.

Грин-де-Вальд сделал шаг в нашу сторону.

– Петрификус Тоталус! – крикнул Абраксас, – Остолбеней! Инкарцеро!

– Ступефай! – начала помогать Малфою я, – Бомбарда!

Все наши заклинания Грин-де-Вальд молча без особых усилий отражал, притом не используя палочку. В какой-то момент я поняла, что Малфой оттеснен подальше от меня.

– Секо! Лацеро! – режущие заклинание попало в Абраксаса, – Круцио!

– Нет! – закричала я, смотря, как мой Малфой падает и молча корчится от боли, – Пожалуйста, хватит! Инкарцеро! Секо! – все заклятия отскакивали от Грин-дн-Вальда. Тогда я направила палочку на Абрашу, – Протего Тоталум!

Магический щит окружил слизеринца, который без шевеления лежал на земле.

– Наглая девчонка, – с беспечной улыбкой произнес Геллерт. А меня передернула от отвращения к этому магу, что стал медленно двигаться в мою сторону.

Грин-де-Вальд обладал поистине безумным видом и всесильной, вседозволенной небрежностью. Он находился ко мне лицом, но спиной к слизеринцу. Я же, напротив, имела возможность наблюдать за обоими.

Я видела, как Абраксас слегка приподнялся, держа палочку в руках, но старалась держаться невозмутимо, чтобы Грин-де-Вальд не обернулся к слизеринцу.

– Мэтро Хьягарэ! – оранжевый энергетический купол стал окружать меня.

Глаза темного волшебника затянулись пеленой.

– Древняя защитная магия, – эти слова Геллерт буквально выплюнул.

– Что же ты наделал, Малфой, – прошептала я, чувствуя, как теплая слеза покатилась по моей щеке.

Поставивший защиту не может применять никаких других заклинаний, пока не снимет ее. Абраксас был беззащитен.

– Этот щенок смог защитить тебя. Жаль, что ценной своей жизнью, – проговорил Грин-де-Вальд, разворачиваясь к слизеринцу.

– Нет! Не трогай его! Я скажу! Скажу, как ты сможешь попасть в замок.

Мужчина снова вплотную приблизился к оранжевому энергетическому куполу.

– Договорились, – мурлыкнул сумасшедший маг, а после моего ответа, исчез вместе со своими сподвижниками.

Я готова была упасть на землю и зарыдать. Было тошно и противно от себя самой.

Но я кинулась к пострадавшему другу.

– Сейчас-сейчас, – приговаривала я, переворачивая Абраксаса на спину. Друг издал глухой стон. Вся мантия уже была пропитаны кровью. Пришлось ее расстегнуть, как и рубашку, – Мерлин, помоги мне! – взмолилась небесам, направляя палочку на израненную глубокими порезами грудь, – Сантино! Эпискей!

– Хватит, – мужская ладонь коснулась моей.

Я помогла подняться Малфою. Волшебник здорово шатался.

– Сможешь идти? – Абраксас кивнул.

Хогсмид опустел. Жителей деревушки как-будто не выпускали на улицу. Так оно и было, как в последствии оказалось.

– Стой. Из подвала «Сладкого королевства» в Хогвартс ведёт подземный ход.

Так оно и оказалось.

Абраксас, потеряв много крови и пережив Круциатус, шел с трудом, опираясь об меня, но всё же шел!

Оказались мы прямо в замке, в родных подземельях. Абраксас сразу припал к стене. Он стал еще бледнее, чем сильно меня беспокоил.

– Тихо.

Малфой прав. Было слишком тихо.

Я попыталась позвать некоторых домовых эльфов, но они не появились. Моя Айра сейчас была в Польше, с бабушкой, так что тоже не откликнулась.

– Ты как? – дотронулась до лба друга, – Давай я найду кого-нибудь из преподавателей.

– Жить буду. Нет. Мы не знаем, что сейчас происходит в замке. Одну тебя я не отпущу.

Абраксас оторвался от стены и двинулся вперед. Мне ничего не оставалась, как нырнуть ему под руку, позволяя опереться на меня.

– Нужно обследовать всю Школу, – голос Реддла я услышала на первом этаже.

Мы с Малфоем прошли один поворот и оказались возле входа в Большой зал, где наш друг, стоя к нам спиной, говорил что-то другим старостам.

Реддл, заметив вытянутые лица префектов, обернулся.

– Слава Мерлину! – вырвался вздох облегчения у наследника Слизерина.

Том взял Малфоя с другой стороны и мы вошли в Большой Зал.

Здесь были все ученики и преподаватели Хогвартса. Стоял невообразимый гул.

– Мадам Помфри! – крикнул Реддл, когда мы посадили Абраксаса на скамейку, – сиди здесь! – было сказано и мне.

Люди шныряли туда-сюда. Заметив возле учительского стола толпу, я встала и пошла туда, убедившись, что за Малфоем есть присмотр – несколько слизеринцев.

Плач.

– Пропустите! – стала расталкивать я гриффиндорцев, которые стали бросать на меня сочувствующие взгляды.

Под ложечкой засосало.

– Нет. Пожалуйста, нет!

Она лежала накрытая белой простыней.

Наверное, если бы не Антонио, я бы никогда не поверила.

– Он не трогал детей. Грин-де-Вальд вызвал Дамблдора на дуэль. Последний использовал мощное заклятие. Мы не успели эвакуировать всех в Большой зал. Эйлин оказалась под ударом, а Северина, – голос Тони начал ломаться, – закрыла сестренку собой.

Сев.

Северина Принц.

Набежали авроры и представители Министерства Магии.

В какой-то момент меня выдернули от тела Северины и сильно встряхнули. Пелена слез отступила, я увидела Тома.

– Перестань! Ты не виновата в ее смерти!

– Как раз я! Это я сказала Грин-де-Вальду, как можно войти в Хогвартс! Это из-за меня она мертва.

Мне прилетела легкая пощечина.

– Она умерла из-за неосторожности Дамблдора. Вы виноваты с Малфоем только в том, что покинули территорию Хогвартса без разрешения.

Вскоре учеников вывели из Большого Зала, отправив по своим факультетским гостиным, чтобы не мешали работе авроров и министерских людей.

Профессор Слизнорт лично напоил успокаивающими зельями младшие курсы и отправил спать.

Абраксас, Антонио и Эйлин Принц были в Больничном крыле.

Я сидела в кресле и безразлично смотрела на огонь. Ко мне подошел декан, что-то колдовал и пытался расшевелить.

– Мистер Реддл, отведите мисс Борман в Больничное крыло. Она явно была подвержена заклятию Конфундус.

Комментарий к Плачь, Слизерин

Конфундус – заклинание, вводящее объект в заблуждение.

Гремучую Иву сожгли во время дуэли Грин-де-Вальда и Дамблдора.

========== Шестой курс синички. Всё не так, как казалось ==========

29 августа 1944. Косой переулок, 1. «Дырявый котёл».

Я, уставшая, но довольная своими покупками, зашла в знаменитый паб, где сняла комнату на пару дней, до отправки в Хогвартс.

Бар довольно тёмный и обшарпанный, что неудивительно, ведь в нём собираются самые разнообразные посетители. Это ещё и своеобразный клуб, где могут встретиться и спокойно побеседовать за чашечкой чая, а то и чего покрепче, волшебники из провинций, приехавшие в Лондон по делам. «Дырявый котёл» является старейшим пабом Лондона, по словам Реддла.

– Мисс Борман! – заметил меня волшебник за барной стойкой, – Добрый вечер. Принесли вашу газету. Вы ужинать будете?

Том последние десять лет был хозяином паба.

– Добрый вечер, – улыбнулась я бармену, – благодарю, Том, я пожалуй пойду спать. Очень устала за день.

Я взяла «Ежедневный пророк» и поднялась в свой номер.

Бросив покупки на кровать и заперев дверь, я села в кресло и углубилась в газету:

Спустя почти года разбирательств и следствий Геллерт Грин-де-Вальд был помещен в собственную тюрьму Нурменгард.

Альбус Дамблдор получил Орден Мерлина первой степени.

– И это всё?! – со злостью я швырнула газету в камин.

***

Прошлый учебный год для всего моего факультета прошел в трауре. Тяжелее всех было маленькой Эйлин и Тони, который взял опеку над мисс Принц.

Абраксас не дал моему чувству вины зарыть меня в могилу. Зимой, когда Малфою осточертело видеть мою убитую физиономию, он повел меня на Астрономическую башню.

– Если ты не хочешь жить, то и я не буду! – кричал он сквозь шум метели. Потом развернулся и шагнул к перилам.

В этот момент у меня что-то включилось. Эмоции в раз забурлили с новой силой.

– Абраксас! – я схватила теплую мужскую ладошку, заставляя парня повернуться.

Малфой крепко прижал меня к себе и поцеловал.

– Я люблю тебя, глупая.

Вальпургиевы рыцари перестали собираться официально, но все также встречались в клубе зельеварения, в кружке заклинаний и в дуэльном клубе.

Когтевран и Пуффендуй старались поддерживать с нами, со змейками, общение. А вот Гриффиндор, напротив, держался отстранено.

Нам с Томом, как старостам, приходилось контактировать лишь с Минервой МакГонагалл. Девушка была талантливым игроком в квиддич и незаурядной волшебницей. Даже жаль, что слепо верила своему декану.

Слизеринцы были возмущены тем, что профессора Дамблдора оставили и дальше преподавать в Хогвартсе, но Визенгамот уже тогда решил кто герой, а кто злодей. Поэтому дальше тихой ненависти или неприязни у змеек не заходило.

Так прошел мой пятый курс.

Это лето наш слизеринский квартет решил провести раздельно.

Я, несмотря на войну у магглов, отправилась домой, в Польшу, где меня ждала Анри.

Антонио много времени проводил у семьи Эйлин, которую воспитывала бабушка. Мистер и миссис Долоховы поддержали сына, и тоже стали наведываться к Принцам.

Абраксас приглашал меня и Тома в Малфой-мэнор на конец лета, но мы оба отказались.

Реддл решил отправиться с Розье в путешествие.

Так мы и разошлись по свету, но держали друг друга в курсе.

Летом в мое окно с завидной регулярностью стучался черный филин Малфоя и коричневая совушка Долохова. Том предпочитал пользоваться нашими дневниками, видимо поэтому общаться мы стали более плотно.

Так и прошло лето.

***

Утром следующего дня меня разбудил стук в дверь. Морфей упрямо не хотел выпускать меня из своих объятий, но кто-то за дверью обладал не меньшим упорством.

Пришлось накидывать на ночную сорочку халат и идти открывать.

– Иду! – крикнула я, проявив озабоченность – как бы мне не вышибли входную дверь.

Отперев свой номер, я узрела наглеца, что беспардонно меня разбудил.

– Том! – удивилась я.

Передо мной стоял очень привлекательный молодой человек с аристократической осанкой, с тонкими чертами лица, впалыми щеками, синими глазами и чёрными волосами. Даже не верится, что такой, родной моему сердцу, маг является осторожным, сообразительным и спокойным стратегом, и одним из выдающийся легилиментов и окклюментов нашего поколения.

– Здравствуй, синичка! – волшебник улыбнулся и заключил меня в объятья. С легкостью приподняв меня, он вошел в комнату и, без лишних слов и движений, закрыл дверь.

У кого-то явно прогресс в ментальной магии.

– Не ожидала тебя здесь увидеть! Ты не писал, что вернешься раньше! – попыталась возмутиться я, но радость от прихода друга выливалась в улыбку.

– Хотел сделать сюрприз, – мужские пальцы аккуратно прошлись по моей щеке, – провести с тобой день. А так же отдать подарки, – только сейчас я заметила, что у Тома был с собой саквояж.

Я счастливо засмеялась.

Это утро началось просто превосходно!

После некоторого времени, когда нам принесли завтрак, я кинула Реддлу вчерашний выпуск газеты.

– Они это разбирали год? Дамблдора вместо того, что выгнать из Хогвартса, наградили? Я, определенно, слишком много пропустил за это лето, – довольно спокойно отреагировал Том, хотя иначе он умел редко.

– Что будем делать? – досадно прошептала я, глядя в синие, как буйствующее море, глаза слизеринца.

– Выживать.

– Сами или кого-то?

– Совместим.

Ближе к полудню мы с Томом решили пройтись. Антонио и Абраксас должны были приехать ближе к вечеру и, также как мы, заселится в «Дырявом Котле».

– Смотри, – Реддл остановился, заставляя притормозить и меня, – «Кафе-мороженое Флориана Фортескью». Видимо, недавно открылось. Зайдем?

Несмотря на то, что вопрос был задан четко, ответа не ждали. Том подхватил меня под руку и направился внутрь.

Заведение было милым. Мятного цвета стены и заснеженный потолок, создавали впечатление зимней Шотландии. Правда, внутри кафе было всё-таки тепло.

– Добрый день, молодые люди! – поприветствовал нас улыбчивый хозяин.

Мистер Фортескью, глядя на нашу пару, начал готовить мороженное.

Реддла слегка покоробило, что хозяин не поинтересовался его предпочтениями. Недовольный взгляд моего друга сменился удивленным, когда он получил то мороженное, которое всегда любил – пломбир в шоколаде.

Я развеселилась, наблюдая за изменениями эмоций Тома.

– Снова поверил в магию, Реддл? – слизеринец лишь поморщился, но мистера Фортескью поблагодарил вполне доброжелательно, заплатив за наше угощение.

Разместились мы за столиком на открытой террасе. Мое фисташковое мороженное безумно манило в такую жаркую погоду. Я быстро поддалась искушению и расправилась с холодным десертом.

– А говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, – задумчиво глядя на меня, произнес друг.

Когда до меня дошел смысл сказанного, я вспыхнула:

– Ты хочешь сказать, что я много ем?!

– Мерлин упаси! – смеясь, поднял руки парень.

***

– Хогвартс! – я резко вздохнула, чувствуя прилив тепла.

Всё-таки спустя стольких лет, всех этих событий невозможно остаться равнодушной к школе Чародейства и Волшебства. Нельзя не испытывать глубокое, светлое, сжимающее сердце ощущение.

Том взглянул в окошко и, посмотрев на замок в закатных лучах, тихо произнес одно слово:

– Дом.

Антонио, для которого Хогвартс стал местом смерти любимой, горько ухмыльнулся. Однако его темно-карие глаза безотрывно смотрели в окно кареты.

Мы, как и всегда, прибыли к ужину. Замок, окутанный сумерками, выглядел весьма интересно.

– Вам не кажется, что что-то произойдет?

– Моня, – вздохнул Долохов, – каждый, Мерлин, год что-то да случается.

Наша четверка шла позади всех. Эйлин со своим курсом должна была уже быть в замке, но Антонио, слегка напоминающий параноика, быстрее торопился к замку. Его маниакальный присмотр мог уже допечь мисс Принц, однако, волшебница сама в нем нуждалась.

Мы зашли в Большой Зал прям перед первокурсниками, за что получили укоризненный взгляд от нашего декана. Профессор Слизнорт, сидя за преподавательским столом, барабанил пальцами по столешнице, – верный признак, что он обеспокоен.

– Похоже, милая, ты права, – шепот Реддла коснулся моего уха, – посмотри, кого не хватает за преподавательским столом?

– Дамблдора, – через несколько секунд ответила я, – Том, ты что-то знаешь?

– Предполагаю, – лишь пожал плечами Слизеринец.

Долохов и Малфой сидели напротив нас, обращая внимание только на стол преподавателей.

Директор Диппет встал за трибуну феникса. Хотя первокурсников еще не запустили.

– Добрый вам вечер, друзья мои, – зал привычно затих, – В этом году, когда главная проблема всех волшебников решена, Ассамблея Министерств Магии решили провести в Институте Дурмстранг «Турник Трех Волшебников».

Ученики начали перешептываться. Еще бы! Грин-де-Вальд выпускник как раз этого учебного заведения.

– Сегодня, после ужина, все те, у кого будет листок с его именем, прибудут в кабинет директора.

В последнее время наш директор любил недоговорки, как бы предлагая самим начать наконец-то думать.

Дальше впустили первокурсников, и всё внимание переключилось на них.

Однако в этот же момент перед Реддлом появился кусочек пергамента.

– О, – удовлетворенно произнесла я, прочитав «Том Марволо Реддл», – тебя поздравить?

– Определенно, да, – голубые глаза лихорадочно заблестели, в преддверии новых знаний.

Я окинула взглядом зал. Записки получали в основном старшие курсы.

– Антонио, Абраксас, – довольно кивнул наш староста, когда те, получили пергаменты.

Долохов смотрел на своё имя слегка недоверчиво, без особого энтузиазма.

– Похоже, – заговорила я, разглядывая с легкой тоской друзей, – в этом году мы вновь расстаемся.

– Похоже, что нет, – поражено произнес Малфой, глядя, как передо мной появилась записка.

Моника Роксана Борман

– Что-нибудь знаешь про Дурмстранг? – спросил Реддл, когда, мы шли в кабинет директора.

Том казался довольным, что я вместе с ними отправлюсь на турнир.

– Месторасположение школы в книгах не указано, оно тщательно скрывается дурмстрангцами, так как они ревностно оберегают вверенные им очаги знаний и очень гордятся, что никто кроме них не знает их секретов. Студенты напоминают солдат. Я была знакома с одним. Явно проглядывается военная дисциплина, а во внешнем виде много сходства с курсантами военных заведений (короткие стрижки «под ёжик», рубашки, напоминающие гимнастёрки, на балу студенты одеты в нечто вроде гусарского ментика).