Текст книги "Циничные игры в Любовь (СИ)"
Автор книги: Вероника Ольховская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)
Глава 20
– Долго ждала? – спросил Никита, когда мы отдышались. – Если честно, я ненавижу опаздывать… Но эти чёртовы пробки…
– Не очень, – вдыхая аромат морозных цветов, нагло соврала я. – Может, минут пять… Правда, даже за это время щёки успели замёрзнуть…
– Ну-ка, – подойдя ближе, Никита снял перчатки.
Я смотрела на него, как заворожённая.
Даже в самых тайных мечтах я не могла представить, что этот парень будет моим. Отчуждённый, грубый и наглый… Раньше мне казалось, Никита – само олицетворение порока. Но, узнав его лучше, я поняла, что вся эта напыщенность была не более, чем желанием спрятать раненую душу.
Он просто не хотел вновь почувствовать ту боль…
Задумавшись об этом, я не заметила, как Романов прикоснулся ко мне. Нежно, слегка ощутимо он приложил тёплые ладони к холодной коже.
– Так лучше? – выдыхая клубы пара, тихо спросил Никита.
– Гораздо, – безуспешно пытаясь скрыть смущение, хрипло ответила я.
– Вот и славно, – Никита ласково погладил щёки, после чего напоследок слегка вздёрнул кончик моего носа. – Тогда идём – боюсь, мы уже пропустили открытие.
Несмотря на морозную погоду, площадка в парке была забита: дети, их родители, влюблённые парочки и одинокие люди – казалось, яблоку некуда упасть. Но Никита, крепко схватившись за руку, умело протаскивал нас к катку.
Когда мы остановились рядом с прокатом снаряжения, Романов долго и привередливо выбирал себе коньки. Я видела в голубых глазах искренний страх, поэтому не старалась торопить, а терпеливо помогала определиться. Когда он наконец-то сделал с выбором, я схватила первые попавшиеся коньки и потянула Никиту на улицу.
– Можно было и лучше подготовиться к открытию, – ворчал Романов, раздражённо оглядываясь по сторонам. – Я думал, вместе с коньками выдают защиту! Что, если я упаду и что-нибудь сломаю…
– Ну ты же не ребёнок, – улыбнулась, ласково погладив Романова по спине. – Тем более, я всегда буду рядом. Если вдруг начнёшь падать – обязательно поймаю.
– Очень смешно, – недовольно сморщив нос, Никита скривился. – Если начнёшь меня ловить – переломы будут не только у меня, – вздохнув, он усмехнулся: – Ты хорошо умеешь кататься?
– Да, – уверенно кивнув, вышла на каток. – В детстве мы с папой часто играли в хоккей на пруду около нашего дома. На льду я чувствую себя как рыба в воде.
– Прекрасно, – прошептал Никита, пытаясь неуверенно перешагнуть порог. – Ну, давай… Учи меня, Птичка! – стараясь храбриться, он натянуто улыбнулся. – Только, пожалуйста, сразу не отпускай.
– Хорошо, – взяв его за руку, переплела наши пальцы. – Поехали…
Мы двигались очень медленно. Никита так крепко ухватился за мою ладонь, что, казалось, при первом удобном случае, вывернет запястье. Правда, я не боялась этого, потому что понимала: только так он сейчас может справиться со своим страхом.
– Расслабь ноги! – тихонько стукнув по мужскому бедру, грозно произнесла я. – Если будешь так сильно напрягать мышцы, никогда не научишься держать равновесие. Вот так, сначала медленно правая, потом левая… Молодец!
К счастью, Никита был способным учеником. Спустя полчаса он уже самостоятельно передвигался по катку, изредка хватаясь за поручни, чтобы передохнуть. Я же, готовая в любой момент подстраховать от неловкого падения, следовала за ним по пятам.
– А мне нравится! – словно ребёнок, воскликнул Никита – Никогда бы не подумал, что катание на коньках будет таким увлекательным.
– Я очень рада, – широко улыбнулась я. – Только… Может, будем закругляться? Боюсь, что завтра из-за забитых мышц ты не сможешь встать с кровати…
Никита коротко кивнул, и мы уже хотели двинуться к выходу, как меня внезапно сбил большой, тучный мужчина. К сожалению, у меня не получилось удержать равновесие, поэтому через секунду моё тело оказалось в свободном падении. Удар от соприкосновения с твёрдым льдом был такой сильный, что мне даже показалось, что я потеряла сознание…
– Люба! Люба, ты как? – почувствовав тёплые руки на своём затылке, нехотя открыла глаза. – Сколько пальцев я показываю?
– Четыре, – тихо простонала, прикоснувшись к ушибленной щеке.
– Неужели ты не видел, куда ехал! – разгневанно закричал Никита, подняв на незнакомца озлобленный взгляд. – А если у неё сотрясение?! Кто за это будет отвечать?!
– Извините, – хрипло произнёс мужчина. – Я просто не подрассчитал скорость – думал, остановлюсь…
– Всё хорошо, – неловко улыбнувшись, я попыталась встать. – Кажется, со мной всё в порядке. Видите, – оперевшись на правую ногу, почувствовала острую боль в лодыжке.
– Всё хорошо?! – выражение моего лица не ушло от внимательного взгляда Никиты. – Не изображай из себя героя и лучше покажи, где болит! – строго произнёс он, дотронувшись до моей ноги. – Здесь?
– Может, скорую вызвать? – не унимался незнакомец. – Мне, правда, неловко, что так получилось…
– Иди уже отсюда, пока я держу себя в руках, – немного оголив лодыжку, прорычал Романов. – Так я и знал… – он тяжело вздохнул. – Не думаю, что обойдёмся без травмпункта… Нужно сделать рентген.
– Не обязательно, – пыталась храбриться я. – Может, лучше домой? Полежу, и всё пройдёт…
От мысли, что перед Новым годом я могла схлопотать перелом, внутри всё переворачивалось.
– Нет, не пройдёт, Люба! – встав, Никита огляделся по сторонам. – У одного меня не получится… Молодой человек, можете мне помочь?
Благодаря неравнодушию окружающих, через пять минут я уже сидела на лавочке, а Никита, заботливо сняв с меня коньки, аккуратно натягивал сапог на левую ногу.
– Нужно было ему морду разбить… – бубнил Романов, заботливо обматывая правую лодыжку своим шарфом. – Скорость он не подрассчитал! Счетовод чёртов…
– И что теперь? – еле сдерживая поток рвущихся наружу слёз, прошептала я.
– А теперь мы едем в травмпункт! – встав, на выдохе произнёс Никита. – Надеюсь, тебе будет удобно на моих руках…
Сказав это, он без предупреждения подхватил меня. Сначала я хотела завизжать – настолько страшно было. Но ужас, смешанный с щенячьим восторгом, буквально вынудил держать язык за зубами.
К счастью, ни травматологи, ни рентген не выявили у меня перелома. Но избежать частичного разрыва связок голеностопного сустава мне не удалось. Поэтому ближайшую неделю я должна была провести в кровати.
Глава 21
Домой я вернулась уже ближе к ночи.
Всё время, что мы находились в больнице, всю дорогу Никита не отпускал моей руки. Я никогда бы не подумала, что он может быть таким трепетным, таким ласковым… Даже до комнаты Романов нёс меня на руках.
– А если нас кто-нибудь увидит? – вцепившись в напряжённую шею, опасливо прошептала я. – Думаю, у твоих родителей будет много вопросов…
– Мне всё равно, – поднимаясь на последнюю ступень лестницы, ответил Никита. – Или, может, хочешь, чтобы я тебя отпустил?
– Нет! – чересчур резко воскликнув, я отвела взгляд.
Теперь, когда на нас не было громоздкой верхней одежды, все мои ощущения во сто крат усилились.
Крепко держа в своих объятиях, Никита порождал во мне новые, ещё неизвестные ранее чувства. От властных прикосновений мужских ладоней к моим бёдрам нежная кожа изнывала от желания, как можно на дольше продлить этот сладостным момент.
Испытывая невыносимое томление, я не могла контролировать себя. Грязные мысли, зарождающиеся в невинном сознании, заставляли щёки гореть от смущения. И мне заставить их молчать…
Но, нет. С каждой секундой я отдавалась им всё больше.
– Если не прекратишь так дышать, боюсь, до твоей кровати мы не дойдём, – остановившись рядом с дверью, тихо произнёс Никита.
– Почему? – робко спросила я.
– Потому что на моей нам будет удобнее спать, – он нагло ухмыльнулся. – И не только…
Это прозвучало настолько пошло, что я, выручив глаза, невольно замерла.
– Расслабься, Птичка, – Никита был явно доволен моей реакцией. – Не принимай всерьёз. Я просто шучу…
Сказав это, он толкнул дверь.
Господи, как же неловко я себя сейчас чувствовала. С одной стороны, несмотря на мои желания, ещё недавно крутившиеся в голове, я была возмущена. Мы были вместе всего ничего! А тут такие грязные намёки. Но с другой…
От одной только мысли о ночи с Никитой в груди всё переворачивалось, а сердце так яро билось, что легко заглушало полный духоты внутренний голос.
Когда моя спина коснулась мягкого покрывала, Никита наклонился и нежно поцеловал меня в лоб.
– Спокойной ночи, королева несчастья, – с нежностью смотря на меня, Никита коротко вздохнул. – Надеюсь, тут-то с тобой точно ничего не случится… – он ласково коснулся волос. – Не переживай, домашних я завтра предупрежу… Попрошу Антонину Семёновну принести завтрак в постель, – легко коснувшись моих губ, Никита выпрямился. – И пожалуйста, пока меня не будет рядом, не спускайся на первый этаж: не желаю, чтобы с твоей ловкостью к разрыву добавился ещё и перелом.
Мне ужасно не хотелось его отпускать. Душа ныла от осознания, что нам придётся прощаться. Но и держать Никиту я не могла…
– Спокойной ночи, мой супергерой, – опечаленно прошептала я. – Я буду по тебе скучать…
Никита ничего не ответил, лишь мягко улыбнулся и вышел из комнаты.
Этой ночью я очень плохо спала: лодыжка невыносимо болела, а ещё чесалась ушибленная щека. Я не выспалась от слова совсем… Поэтому утром я была похожа на перезревший помидор – помятая и отёкшая. К счастью, Никита не решился ко мне зайти… Зато ближе к девяти в мою комнату ворвалась Елена Яковлевна.
– Любочка! – с тревогой воскликнув, она села ко мне на кровать. – Никита мне всё рассказал! Как так получилось? Неужели этот мальчишка не мог тебя поймать? Как вот теперь твоим родителям в глаза смотреть…
– Со мной в порядке, – невольно взяв её за ладонь, я виновато улыбнулась. – Не переживайте вы так! Маме я ещё ночью написала. А папе не нужно об этом знать. Через несколько недель я буду как новая.
– Если потребуется хороший врач – ты только скажи, – Елена Яковлевна ласково гладила меня по руке. – У наших друзей прекрасная клиника.
– Спасибо, конечно, – я коротко покачала головой, – но не нужно. Меня вчера осмотрели…
– Прости, милая. Я бы с радостью поухаживала за тобой, но не могу – столько дел, – в её голосе слышалось искреннее огорчение.
– Ничего страшного. Сегодня, завтра отлежусь, а потом буду сама бегать по дому. Вот увидите!
Мне было не по себе оттого, что я заставила Елену Яковлевну волноваться.
– Хорошо, – вздохнув, она встала с кровати. – Надеюсь, ты, правда, скоро поправишься. Не люблю, когда дети болеют.
Когда Елена Яковлевна ушла, я решила доковылять до ванной. Мало того что вчера мне не удалось умыться, так ещё и зубы почистить не смогла.
После водных процедур я чувствовала себя гораздо лучше.
Практически добравшись до заветной двери в свою комнату, я не заметила Антонину Семёновну, поднимающуюся по лестнице. Видимо, все беды мира в одночасье решили обрушиться на мою несчастную голову… Горячий чай, заботливо заваренный старушкой, через секунду оказался на моей груди.
– Любочка, как же так… – кинув поднос на пол, запричитала Антонина Семёновна. – Я не думала, что ты так внезапно выйдешь…
– Антонина Семёновна, не беспокойтесь, – рефлекторно сняв футболку, я начала дуть на грудь. – Лучше принесите что-нибудь холодное… Пожалуйста.
Это было не столько больно, сколько неприятно.
Пока старушка убежала на кухню, я продолжала стоять в коридоре, яростно обмахивая обожённую грудь футболкой. И надо же было именно в этот момент Никите подняться по лестнице.
– А что ты тут делаешь? – заворожённо смотря на меня, прошептал он. – Да ещё и в таком виде…
– Ничего! – воскликнула я, попытавшись прикрыть ладонями грудь. – Отвернись, сейчас же!
Но Никита не собирался отворачиваться.
Буквально через несколько секунд он уверенно приблизился ко мне и, не думая, впился в губы поцелуем. Я настолько опешила, что сначала просто оцепенела… Но потом, когда ловкий язык Никиты проник в мой рот, совершенно обезумела и отдалась страсти.
Волна наслаждения, прошедшая от пальчиков ног до макушки, вынудила опустить руки, обхватив горячую шею.
Я, словно умалишённая, поддалась умелой мужской ласке и совершенно забыла и про ожог, и про несчастную лодыжку.
Никита не стал церемониться. Ловким движением подняв на руки, он понёс меня на кровать. Когда замёрзшая кожа спины соприкоснулась с махровым пледом, я невольно потянула Романова на себя.
Никита властно изучал моё тело, с особым упоением задерживаясь на ягодицах и груди. Он томно дышал, постанывал, вынуждая меня прикрыть глаза от удовольствия.
Это было настоящее сумасшествие.
Ловко стащив с Никиты толстовку, я жадно целовала покрытую мурашками шею и постепенно спускалась ниже.
Романов не вытерпел. Требовательно разведя ноги, он удобно устроился между ними. Ещё секунда, и, кажется, моё нижнее бельё полетело бы на пол, но быстрые шаги, послышавшиеся на лестнице, вынудили нас остановиться. Ловко скинув с себя Романова, я схватила с прикроватной тумбочки оставленную вчера кофту.
– Любочка, вот лёд, – открыв дверь, взволнованно причитала Антонина Семёновна. – Приложи пока… А я пойду, новый завтрак тебе приготовлю, – она обеспокоенно посмотрела на меня. – Бедная… Бедная девочка.
Сказав это, старушка спешно вышла в коридор, а я спокойно выдохнув, прошептала:
– Вылезай уже… Она ушла.
Глава 22
Никита рассмеялся. Выбравшись из своего укрытия, он отряхнулся от пыли и сказал:
– Если у Тонечки руки не доходят до твоей комнаты, могла бы и сама мыть под кроватью… Если бы она так быстро не сбежала, я бы там точно задохнулся, – подняв с пола толстовку, Никита ловко натянул её на себя.
– Мне кажется, ты преувеличиваешь, – чувствуя, как сгораю от стыда, протараторила я. – И вообще, сам виноват – нечего было среди белого дня к приличным девушкам приставать.
– Это кто тут у нас приличный? – липко усмехнувшись, Никита прошёлся по мне заинтересованным взглядом. – Стояла посреди коридора полуобнажённая, а сейчас пытаешься невинную из себя строить?
– Это вышло случайно! – недовольно воскликнула я. – После ванной я хотела вернуться в комнату, а Антонина Семёновна в этот момент несла мне завтрак. Ну и так получилось, что мы столкнулись… Знаешь, как грудь жжёт от кипятка?!
Ложь. Наглая и беспринципная ложь! На самом деле моя кожа горела от страстных прикосновений, сумасшедших поцелуев и упоения нашей близостью.
– Мне помочь её остудить? – оперевшись коленками об кровать, Никита потянулся к моей шее. – Признаться честно, тебе совершенно не идёт эта толстовка.
– Я бы с радостью, – оставив невесомый поцелуй на щеке, отсела я. – Но не сегодня. Не хочу, чтобы мой первый раз был таким сумбурным.
Последнюю фразу я ляпнула, не подумав.
Идиотка! Разве можно было так огорашивать Никиту? Лучше бы молчала… Сказала, что голова болит! Нет же. Без предупреждения обнажилась.
– Первый раз? – тихо спросив, Романов сел рядом. – Хочешь сказать, что до меня у тебя ещё никого не было?
– Да, – смущённо отведя взгляд в сторону, закусила нижнюю губу. – Если честно, я даже никогда не целовалась…
Повисла неловкая пауза. В этот момент я думала, что Никита прсмеётся надо мной, снова назовёт деревенщиной и больше не захочет связываться…
Но Романов умел удивлять. Подобравшись ближе ко мне, Никита ласково обхватил мои плечи и крепко прижал к себе.
– Я очень ценю это, Птичка, – прошептав, он нежно поцеловал меня в макушку. – Правда… Поэтому не собираюсь тебя торопить. Месяц, два, три! Неважно… Я буду ждать столько, сколько нужно. Обещаю.
Его слова были усладой для моей души.
Чувствуя, как рой пресловутых бабочек с новой силой атакует моё разбережённое сердце, я поцеловала Никиту. Этот поцелуй не был пылким, горячим – он не вызывал томное желание соединиться в танце страсти. Нет! В нём была вся нежность, вся любовь, на которую я только была способна.
К сожалению, моё наслаждение продлилось недолго. Чёртов телефон, уже несколько минут вибрировавший в кармане толстовки, вынудил нас оторваться друг от друга.
Сначала Никита не хотел отвечать на звонок – он безумно влюблённым взглядом ласкал меня. Но потом ему всё же пришлось ответить… И, видимо, этот разговор был не для моих ушей, потому что, извинившись, Романов поспешил выйти из комнаты.
Обессиленно рухнув на кровать, я закрыла рукой глаза. Противоречивые чувства вновь разрывали меня.
Что, если Никите звонила Илона? Он же до сих пор не сказал мне, что расстался с ней. Неужели Романов принял правила игры родителей, а сейчас напоследок развлекался со мной?
Нет! Этого просто не могло быть…
Я видела, ощущала его любовь. Я верила в неё! Верила Никите… Поэтому решила просто ещё немного подождать.
После плотного завтрака, заботливо приготовленного Антониной Семёновной, я принялась за учёбу. Китайский никак не шёл, поэтому я решила переключиться на корейский.
Но позаниматься мне так и не удалось. Как только я нашла новый аудиокурс, послышался стук:
– Привет, – дверь открылась, и в проёме показалась улыбающаяся голова Олега. – Не отвлекаю?
– Что ты… Конечно же, нет, – радуясь его приходу, отложила наушники в сторону. – Ой, привет! Ты к Никите?
– Нет, – зайдя в комнату, Олег поднял небольшой бумажный пакет. – Я к тебе. Как только узнал, что ты повредила вчера ногу, решил проведать… Настроение вкусняшками поднять.
– Вкусняшками?!
– Да, – довольно усмехнувшись, он потащил из пакета коробку. – Не уверен, любишь ли ты такое, но на свой страх и риск решил взять…
– Я обожаю роллы! – увидев знакомый логотип, радостно воскликнула я. – Давай скорее открывать…
Пока я наслаждалась восхитительной едой, Олег рассказывал про свою учёбу в университете. Оказалось, среди преподавателей нашей кафедры было много забавных и удивительных людей, к каждому из которых у моего нового друга был свой подход.
– Уверена, мне это обязательно пригодится. Спасибо!
– Возможно, – он улыбнулся, а потом добавил: – Но я всё же надеюсь, что половина из них покинет стены университета раньше, чем ты с ними встретишься. Взять, к примеру, Захара Эрнестовича… До того занудный и придирчивый дядя, что если сдашь у него экзамен с первого раза – смело можешь покупать лотерею. Уверяю – сорвёшь джекпот! – сказав это, Олег грустно усмехнулся. – Правда, в последнее время он очень сдал: после перенесённого инфаркта, стал совсем плох.
– А я люблю дотошных преподавателей, – пожав плечами, поджала губы. – Благодаря им студенты и учатся. А взять, к примеру, Анну Васильевну – она же вообще не требует никаких знаний, ставя хорошие оценки только за посещение.
– Ох, – вздохнув, Олег удивлённо посмотрел на меня. – Думаю, с тобой не согласится добрая доля нашего университета.
Мы рассмеялись.
Ещё ни с кем я не чувствовала себя так комфортно, как с Олегом. Своей теплотой, открытостью, он позволял мне не бояться осуждения и просто быть собой.
За это я была ему безмерно благодарна.
– У нас гости?! – неожиданно дверь открылась, и в комнату зашёл Никита. – Какими судьбами, Олег?
– Давид сказал, что вчера на катке Люба упала, – не обратив на друга никакого внимания, ответил Олег. – Решил навестить нашу бедолагу, да и вкусняшками настроение ей поднять. А что… Это проблема?
– Конечно же, нет, – язвительно усмехнулся Никита. – Любаша у нас гостеприимная! Всем рада… Да?!
– Зачем ты повышаешь на неё голос? – встав, Олег поставив стул обратно к столу. – Я заявился без приглашения. Поэтому, если есть какие-то вопросы или претензии – высказывай их мне!
– Любаша, – не сводя с друга пристального взгляда, Никита обратился ко мне, – надеюсь, ты не будешь против, если я украду у тебя гостя на несколько минут?
Но не успела я даже слова сказать, как парни поспешили удалиться из моей комнаты.
Глава 23
/Никита/
– Скажи мне, друг хороший, с чего вдруг такая забота о моей птичке? – обойдя Олега, я с прищуром посмотрел в его наглые глаза. – Приехал к нам, даже не предупредив меня об этом.
– А с чего вдруг я должен перед тобой оправдываться? – засунув руки в карманы брюк, он усмехнулся. – Лучше бы о себе думал. Насколько я знаю, ты всё ещё не расстался с Илоной… Так почему же называешь Птичку своей?
– Это не твоё дело, – сквозь зубы процедил я. – Ни мои отношения с Любой, ни с Илоной тебя никак не касаются! Ты, я вижу, быстро свою любимую Лерочку забыл… А такая ли любовь у вас была?..
Удушливая ревность окончательно затуманила мой разум. В порыве гнева я специально давил на Олега. Зная, как он остро реагирует на имя своей бывшей девушки, пытался вывести на эмоции.
– А кто сказал, что я забыл?! – подойдя ближе, Олег с презрением посмотрел на меня. – Я всё ещё помню… И ты прекрасно понимаешь, как тяжело мне от этого!
– Тогда чего же прицепился к Любе?! – еле сдерживаясь, чтобы не выкинуть его из дома, спросил я. – Пусть твои раны зализывает кто-то другой!
– А что, если она мне нравится?..
– Нравится? – едко усмехнулся я.
– Да! – без тени сомнения ответил друг. – Нравится…
Трудно описать словами, что я чувствовал в тот момент. Злость, растерянность, разочарование и страх – всё смешалось в жгучий коктейль, сжигающий мою душу дотла.
Олег был по праву лучшим из нас. Красавец, спортсмен, отличник – он с лёгкостью завоёвывал сердца, незаметно став всеобщим любимцем. Если бы только хотел, друг по щелчку пальца мог получить любую девушку в университете. Правда, он всегда был буквально зациклен на Лере.
А сейчас… Сейчас Олег стал представлять для меня реальную угрозу в борьбе за Любу. Если бы она только узнала про наш спор, тогда… Я даже думать об этом не хотел!
– И тебя не волнует, что сейчас Птичка со мной? – провокация была моей единственной защитной реакцией. – Просто представь наши объятия, жаркие поцелуи и…
– Можешь не стараться так, – усмехнувшись, Олег покачал головой. – Мы слишком долго знакомы, Романов. Девушки для тебя всего лишь развлечение – способ унять пустую скуку. Поэтому я уверен, от Любы ты тоже скоро избавишься. А я готов ждать и в любой момент поддержать…
– Какая прелесть! – раздражено воскликнул я. – Только вот… Захочет ли она этого утешения, узнав, что ты поддержал идею поспорить на неё?
Лицо Олега побагровело от злости. Раздражённо сжав кулаки, он несколько секунд сверлил меня тяжёлым взглядом, а потом гневно процедил:
– Расскажешь ей про спор – признаешь свою вину. Неважно, останется после такого Люба со мной или нет. Главное – она сможет понять, насколько ты – гнилой, Романов, – нарочно задев меня плечом, друг пошёл к лестнице. – Так что можешь не тянуть и прямо сейчас во всём признаться! Удачи…
Сказав это, он даже не удостоил меня прощальным взглядом и спустился на первый этаж. Я же, ещё недолго постояв в коридоре, решился на разговор с Любой.
/Люба/
Никита вернулся спустя несколько минут. Он был встревожен, зол и растерян одновременно. Нервно прикусив губу, Романов долго не решался подойти ко мне, но потом всё же сел рядом.
– Что-то не так? – тихо спросила я, опасливо прикоснувшись к его плечу.
– Сколько раз ещё нужно повторить, что мне не нравится твоё общение с Олегом?! – нахмурившись, Никита впился в меня пристальным взглядом. – Разве тебе не хватает моего внимания?
– Хватает… – тихо ответила я. – Но с Олегом мне интересно! Он многое знает о жизни нашего факультета, рассказывает увлекательные истории о путешествиях и наставляет меня в учёбе. Мне даже показалось, что мы подружились…
– Подружились?! – отвернувшись, рассмеялся Никита. – Какая несусветная чушь!
– Да что с тобой такое?! – устав от раздражённости Романова, я специально отсела подальше. – Сначала выставил Олега за дверь, теперь сыпешь претензиями… Что плохого в том, что мы просто общаемся?!
Скрестив руки на груди, я специально отвернулась. Душа горела от злостной обиды: какое право он имел со мной так разговаривать? Разве я давала хотя бы повод?! Да если бы даже давала… Никита не должен был так себя вести.
– Прости… – прошептав, Романов подобрался ближе. – Прости, что веду себя, как последний придурок! Просто я ревную, Птичка. Безумно ревную тебя…
Сказав это, Романов нежно обнял за талию и, притянув ближе, положил подбородок на моё плечо. Я не могла спокойно реагировать на его близость, поэтому уже через несколько секунд перестала злиться.
– Глупый, – коротко поцеловав его в щёку, улыбнулась я. – Когда ты рядом, мне никто не нужен… Слышишь? Никто.
– А я всё равно боюсь, – ещё крепче прижав, Никита уткнулся носом в мою шею. – Что, если я тебе надоем? Или, узнав меня лучше, ты решишь расстаться? Не уверен, что смогу тебя отпустить…
– Так и не отпускай, – прошептала я. – Как бы ни старалась убежать, никогда не отпускай меня! Верни, во что бы то оно ни стало…
Когда я сказала это, Никита поднял печальный взгляд, после чего робко прильнул к моим губам. Обхватив его шею руками, я, сама того не ведая, углубила наш поцелуй.
В эту секунду мне захотелось большего. Медленно нарастающее внутри возбуждение лихо сносило все границы, погружая меня в пучину безумных эмоций.
Я желала Никиту. Жаждала зайти сегодня так далеко, насколько это было возможно.
Романов же не спешил. Явно контролируя себя, он не позволял рукам блуждать по моему телу. Но тонкая ткань спортивных штанов с потрохами выдавала его возбуждение… Почувствовав, как твёрдый член упирается в моё бедро, я невольно простонала.
– Сумасшедшая, – оторвавшись от губ, хрипло прошептал Никита. – Чем больше я прикасаюсь к тебе, тем меньше вероятность, что смогу остановиться…
– Так не останавливайся! – бессознательно потеревшись о его пах, я от наслаждения прикрыла глаза. – Пожалуйста… Прошу, только не останавливайся…
С этого мгновения всё изменилось.
Взяв на себя инициативу, Никита ловко перевернулся так, что я оказалась на спине. Горячими прикосновениями приходясь по моему телу, Романов с особым удовольствием останавливался на груди. Несчастные футболка и лифчик немедленно полетели на пол.
Оказавшись обнажённой, я, сгорая от смущения, невольно захотела прикрыться. Но Никита не позволил мне этого сделать.
– Ты прекрасна… – простонал он, прильнув к соскам губами.
Это было неописуемое блаженство. Сгорая от его умелых ласк, я быстро стянула мужскую толстовку и, дотронувшись до оголённой спины, впилась в неё ногтями.
Прорычав от боли, Никита вновь страстно поцеловал мои губы. Упоённая нашей близостью, я не заметила, как лишилась трусиков.
– Обещаю, я буду нежен, – медленно проводясь по изгибам, хрипло прошептал Никита.
Раздвинув мои ноги, мужские пальцы принялись искусно ласкать промежность, клитор, вынуждая меня содрогаться от блаженства. Желая доставить Никите такое же удовольствие, я приспустила его штаны и дотронулась до пылающего члена.
Неспешно гладя его, я боялась сделать Романову больно… Но его затуманенный взгляд и блаженное лицо говорили о том, что я двигалась в правильном направлении.
Спустя несколько минут нашей страстной прелюдии, Никита избавился от остатков одежды и требовательно подвинул меня к себе.
– Если будет больно – не думай терпеть… Хорошо?
Но я не смогла ответить. В ожидании желанной близости смола лишь коротко кивнуть, и прикрыла глаза.
Никита был нежен. Постепенно входя в меня, он ласково поглаживал бёдра. Я же, свыкаясь с новыми ощущениями, боялась даже пошевелиться. Казалось, одно неловкое движение может доставить сильную боль, но Никита был настолько внимателен, что, кроме наслаждения, я ничего не испытывала.
Постепенно мужские толчки стали более требовательными. Сгорая от нашего единения, я крепко прижимала Никиту к себе. Да, испытать физическое удовольствие, лишившись девственности, было довольно сложным, но Романов настолько искусно играл с моим телом, что я смогла приблизиться к этому.
Наш первый раз не был долгим.
Спустя несколько минут, Романов пару раз полностью вошёл в меня, и, выйдя, помог себе дойти до кульминации рукой. После этого, обессиленно упав рядом, Никита взял свою футболку и аккуратно вытер мой живот.
– Ты моя! Слышишь? – притянув меня в поцелуе, прошептал он. – Я тебя безумно люблю…
