Текст книги "Русские ведьмы в чужом мире"

Автор книги: Вера Чиркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 36 страниц)

Подправляя магические щиты, попутно определяю, откуда идет эта энергия и почти не удивляюсь, обнаружив её источник сидящим на одном из тронов. Вернее, сидящей. Стройная женщина с необыкновенными сиреневыми глазами и золотистыми локонами настолько точно совпадает со сделанным Кинной описанием, что нет ни мельчайшего сомнения, что это она и есть, княгиня Латринея Аглензайр. Дикая ведьма.

Кинна рассказала мне целую кучу легенд и баек про то, кто они такие, и Гарон с Атанием тоже кое-что добавили, но сразу предупредили, что за достоверность информации не отвечают. Нет в окрестностях Дарота никаких диких ведьм.

Ее сущность вызывала во мне живейший интерес, подогретый противоречивыми легендами. Не отводя взгляда, пристально слежу за хозяйкой, и не только обычным зрением, но и на энергетическом уровне. И все сильнее подозреваю, что она еле удерживает человеческий облик. И, следовательно, жить ей остается последние часы.

Бедные гости! Они и не подозревают, что их пригласили не на праздник, а на репетицию поминок.

Странная компания вошла в комнату и молча прошествовала к подиуму. Пара глазастых, белобородых карликов, чуть выше метра ростом, в сопровождении молодых воинов той же расы важно протопали по ступенькам и заняли кресла рядом с княгиней, оставив воинов стоять за спинками. С другой стороны от нее скромно устроились две женщины в неловко сидящих на них нарядных платьях. Судя по ауре, обе ведьмы. Значит, старшая по логике должна быть Малиной. Если только ведьма, еще ночью предупредившая Кинну о том, что их могут найти в любой момент, не наказана за свои провинности.

Сразу следом за ведьмами вошли два очень похожих между собой молодых гнома, один из которых, совсем еще мальчик, опустился на второй трон, а второй устроился рядом с ведьмами и теперь бесстрастно разглядывал гостей, чуть заметно кривя в презрительной усмешке красивое лицо.

Последними входили трое и, мельком скользнув взглядом по важному человечку со свитками в руках, и угрюмому магу, встреченному в парке, я впилась взглядом в топающего рядом с ним монстра.

А иначе это чудище и не знаю, как назвать. Круглая шипастая тварь, напоминавшая плоскую консервную банку ростом и размером с кухонный стол, с прилепленной спереди рогатой и зубастой нашлепкой уродливой головы, и мощными когтистыми лапами, поневоле внушала отвращение и ужас. И не только мне, именитые гости подтянули к себе ноги и вжались в кресла, а женская половина не удержалась от испуганных вскриков. Видимо, не так часто им приходилось наблюдать это чудовище вблизи. А оно, устрашающе помахивая внушительными клешнями, протопало к подиуму и застыло рядом, явно не желая присоединяться к сидевшей на нем компании.

Рванулся с трона мальчишка, но под хлестнувшим плетью взглядом дикой ведьмы сразу опустился назад, и застыл, возмущенно стиснув губы. А обстановочка-то у них тут, похоже, накалена до предела.

– Вот она, – шепнул Гарон, и, дождавшись ответного кивка, предложил, – забираем?

– Подожди, хочу понять… что тут творится, – не переставая бдительно следить за происходящим, вздохнула я.

Не пойму, что именно меня настораживает, но в то, что удастся забрать ведьмочку без осложнений, надеюсь все меньше. Слишком напряжены все сидящие на подиуме, слишком напуганы гости. В добрые намерения княгини, похоже, не верит никто из присутствующих. И наверняка имеют на то веские основания.

К тому же мало просто забрать монстра, нужно еще найти тело девушки. По намекам Малины, Кинна поняла, что его прячут где-то в подземном тайнике. И вполне возможно, что сама девчонка не имеет об этом месте никаких сведений.

– Вия, ты чувствуешь? – напрягся гном.

– Да, – еле слышно шепчу в ответ.

Странно было бы, если б я со своими возможностями не ощутила странной сети, которой незаметно опутала всех гостей дикая ведьма.

Внешне вроде безобидное плетение, чем-то похоже на защитное, почему же у меня к нему такое интуитивное отвращение?

Катерина, ученица ведьмы.

День двадцать первый, полный сюрпризов, продолжение

В зал для малых торжеств, куда нас так официально пригласила Сирень, я плелась в самом отвратительном расположении духа. Все мои самые худшие опасения превратились в неизбежную реальность.

Вначале исчезла последняя надежда на встречу с гольдами. После разрешенной мне прогулки по парку я убедилась всеми доступными методами, что ни одного из замеченных ранее проходов во владения маленьких рудокопов больше не существует. Даже ступени возле горного потока были теперь просто лестницей.

А вернувшись с гулянья, с огорчением узнала, что мне выделили новое помещение, совсем в другом крыле здания. Там, где раньше обитал Роул, а теперь жила Сирень.

Но что самое обидное, чуть позже выяснилось, переделка этих покоев именно для меня и Эри велась уже не первый день и в строжайшей тайне. Раз даже князь разинул рот от изумления, когда вошел в просторную общую гостиную следом за мной.

А я наоборот, лишь покрепче сжала челюсти, сразу обнаружив снаружи на окнах очень изящные, выкрашенные в почти белый цвет, но от этого не менее крепкие, массивные кованые решетки. Во всех комнатах, от спален до гардеробных.

Впрочем, в моей половине никакой гардеробной не было. Как и мебели. Только каменное ложе посреди комнаты, накрытое меховыми покрывалами и маленькая купальня вообще без окон. Причем ни одна стена в ней не выходила наружу.

Еще из мебели в моей спальне был очень широкий подоконник, взобравшись на который я сразу обнаружила расхаживающий по галерее, расположенной под окном, патруль в виде троицы очень представительных наемников. И у каждого на груди, рядом с амулетами и сигнальным рожком висел тряпочный мешочек, очень похожий на тот, каким меня усыпила Малина.

И это был даже не намек, а прямое пояснение, для какой именно цели выписывают тут круги эти здоровяки.

Я, конечно, предполагала, что ведьма предпримет все доступные ей меры по охране одного знакомого мне горного краба, но не догадывалась, что она зайдет в этом так далеко.

А обиднее всего показалась потеря нескольких вечерних и утренних часов, в которые я могла устроиться на подоконнике и постараться забыть про свой уродливый облик, представляя себя в мечтах снова обычной девчонкой.

Мечтать о том, как бежишь в полдень босиком по нагретым камушкам и с прогибающегося мостка прыгаешь в неширокую, но знакомую до последней ямки речку, и с визгом плывешь наперегонки с Жучкой за брошенным прутиком, на виду у вооруженных до зубов наемников не смог бы даже отпетый мазохист. А уж о чем-нибудь более романтичном, типа новогодней дискотеки в клубе или поездке с Мариной в город, даже представить невозможно.

Поэтому я решительно слезла с подоконника и просидела на каменном ложе, спиной к окну, все оставшееся время до собрания, жалея, что не могу вообще не видеть ни ненужного мне теперь окна, ни этих решеток.

– Кэт… – робко позвал князь, войдя в мою спальню после полудня, – можно, я тут посижу?!

– А ты видишь тут хоть одно кресло? – если бы мой голос мог передавать эмоции, в нем плескалось бы целое море яда.

– Я бы принес… но они тут все каменные. Это специально еще прадед придумал, когда его чуть не убили стулом, – пролепетал мальчишка горестно, – только там, где всё хорошо защищено магией, можно ставить деревянную мебель.

Он резко отвернулся и шагнул к окну, тщетно пытаясь удержать худенькие плечи от предательской дрожи, выдающей его рыданья.

Проклятая жалостливость, злюсь сама на себя, сползая с лежанки и топая к подоконнику. Не зря тетка всегда говорила, что лучшую половину русских баб сгубила именно жалостливость. Только я раньше по глупости самоуверенно считала, что это абсолютно не про меня.

– Эри, перестань, – хочу проворчать строго, но лунное серебро, вставленное в крабье горло, назло мне звенит нежными колокольчиками и князь, рывком обернувшись, кладет руку прямо на шипастую морду.

Не знаю, погладить ему вздумалось меня по головке, или просто дружески хлопнуть, получилось лишь то, что могло из этой попытки получиться. Алая струйка хлынула мне на морду, на клешню, которую я, не ожидая такого жеста, подняла слишком поздно, на его белую рубашку, к которой побледневший парнишка прижимал порезанную руку.

Нужно позвать кого-нибудь, лекаря или мага, подорвалась я и вдруг застыла, злорадно обдумывая пришедшую в голову идею.

Проверить, что сделают наши сторожа в нештатной ситуации.

Прыгнула мимо Эри к окну и, недолго думая, нарисовала на толстом стекле плоской стороной окровавленной клешни знак Зорро.

Охранники, бдительно поглядывающие в сторону решеток, дружно остановились и подняли тяжелые штуки, которые, по-моему, должны называться арбалетами, хотя на особую точность я не претендую.

И тогда я отступила в сторону, предоставляя им полную свободу для полета воображения.

Полет оказался вполне предсказуемым, охранники мигом схватились за свои рожки и, поднимая невообразимый звон и свист понеслись куда-то прочь.

Вот теперь ломай, Катька, сколько хочешь, решетку, не жалея чужих клешней, и беги отсюда что есть силы. Мчись, куда глаза глядят, испытай последний шанс, авось повезет! Искушает душу шальная надежда, и я уж было дернула клешню вверх, к стеклу, разбить быстрей, чем открывать, да что-то остановило.

– Кэт, зачем ты это сделала? – потрясенно охнул князь и я, наконец, сообразила, что именно меня остановило.

– Тебе нужен лекарь, перевязать рану, а они все равно от скуки маются, вот пусть и побегают. И нам польза и им развлечение, – с сожаленьем отвернувшись от окна поясняю мальчишке, и взбираюсь на свою постель.

– Ты забыла, что я маг? – он показал мне еще выпачканную кровью, но совершенно целую ладошку.

– А кровь с рубашки убрать? – подначиваю, уже видя тепловым зрением толпу охранников, несущуюся в нашу сторону под предводительством темного мага.

– Тоже могу, – гордо кивает он, и взгляд становится напряженным.

Ну, же быстрее, мысленно подстегиваю я, предвкушая неожиданное развитие своей спонтанной шутки.

Ургазир в сопровождении громко топающей толпы охранников ворвался в комнату в тот самый миг, когда последний кровавый след исчез и с рубашки князя и со стекла.

– Что тут… – демон замер, обнаружив Эри в целости и сохранности.

– А, маг! – высокомерно фыркнул на него мальчишка и от этого тона желваки на щеках демона нервно дернулись, – вы пришли как раз вовремя, хотя и без разрешенья. Распорядитесь, чтобы мне поставили тут кресло и стол. А еще поставьте ваших охранников так, чтоб мне не приходилось все время видеть в окне их небритые физиономии. И…

– Пусть повесят плотные занавески, – не таясь, подсказываю я, вы у меня получите сполна все, чего заказывали.

И даже то, чего еще в мыслях не держали.

– Да, вот именно! Повесить плотные шторы! А теперь все свободны. И каждого, кто посмеет ворваться сюда без разрешения, я превращу в курицу. Вот такую! – он создал на ладони вполне реальную иллюзию, а я, чтоб припугнуть охранников посильнее, молниеносным движением сцапала курочку за лапы и одним махом сунула в пасть.

Ой, мамочки, сжалось всё в душе, едва в пасти что-то громко захрустело. Я потрясенно замерла, глядя в побледневшие лица сторожей, которых не догадалась сосчитать пару минут назад. Она что, и вправду настоящая была? И откуда же этот… колобок… ее взял? Или… из кого сделал? И от этой мысли мне стало окончательно не по себе.

Сторожа вымелись из комнаты мгновенно, причем двигались они теперь на цыпочках, стараясь не производить ни малейшего шороха.

– Ну и зачем вы это устроили, – едва сторожа испарились, с необычной деликатностью притворив за собой мощную дверь, устало спросил сразу осунувшийся маг, – хотите, чтобы она усилила охрану?

– Куда еще, усилять, – расстроенно фыркнула я, – закоренелых маньяков и то меньше стерегут.

– Потом расскажешь, кто это такие и как их стерегут, – невесело хмыкнул демон, – а сейчас вас ждет княгиня. Прежде чем выходить к гостям, все клятвы должны быть даны, а документы подписаны.

– А кто подписывать не умеет?

– Поставит отпечаток ладони. Или клешни, – прикинулся маг, что не понял шутки, – поторопитесь, у нее еще много дел.

Вот так и оказалось, что подписалась я на пять лет служить верой и правдой юному князю, и клятву соответствующую дала. С условием, которое мне очень не понравилось. Очень хотелось спросить Ургазира, зачем такие осложнения, но он усиленно делал вид, что не знает меня и никогда не знал.

Эри, правда, начал было что-то бормотать, типа, кому это нужно, но Сирень была сильно не в духе и так резко одернула сына, что он больше ни слова не произнес, оскорбленно поджав задрожавшие губы.

Едва я произнесла клятву, ведьма отправила меня в коридор. Ей назло я не осталась стоять под дверью, а потихоньку потопала вниз, в сторону зала, где суетились, наводя последний лоск перед прибытием гостей, едва ощутимые отсюда теплые пятнышки.

Ни сторожей, ни охранников поблизости не было видно, что я теперь никуда не сбегу, жестко контролировало условие, по которому за мою верность и сохранность полностью отвечал демон. Который должен был в случае моего побега или измены завершить заклинание, которое Латринея откроет ему перед своим уходом. Я крутила в уме это условие и так и сяк и все больше начинала подозревать, что ведьма изобрела нечто особо иезуитское. Потому что не видела никакой веской причины, по которой после её смерти маг должен был неукоснительно исполнить данную княгине клятву. А если честно, вообще не могла сообразить, как может ставшая пучком энергии ведьма проконтролировать данные ей клятвы. И в то же время ясно понимала, что продумывая всю эту сложную систему, она не могла не изобрести гарантий, которые будут держать мага крепче цепей. И мрачный как ночь, демон, по-видимому, понимал это не хуже меня, отчего наш с ним договор автоматически становился невозможным.

И это хотя это делало меня бесправной рабыней, но не отнимало последнего, самого безнадежного шанса на побег. Если рабство в этом чудесном дворце станет нестерпимой ношей.

Время обеда уже прошло, когда нашедший меня возле окна демон тихо предложил следовать за ним.

Спорить я не стала, а толку-то?! Развернулась и молча пошлепала следом, запоздало сообразив, что эта хитроумная клятва лишила меня не только свободы, и стремления за нее бороться но и желания мстить демону. Какой интерес мстить тому, кто наказан сильнее тебя самого?

А что маг унижен до глубины души мог с уверенностью сказать каждый, кто знал его хоть несколько дней. Когти, которые он никогда после того случая в сокровищнице не позволял себе выпускать, впивались в ладони, хвост метался под плащом из стороны в сторону как у разъяренного тигра в цирке.

Я даже слегка развеселилась, наблюдая за этим яростным хвостом, и тут же пристыдила сама себя, вспомнив, что это низко, радоваться, когда кому-то еще хуже чем тебе.

Зал был уже полон гостей, и Латринея в окружении тихо ненавидящих её родственников с холодной отстраненностью восседала на кресле, когда мы вслед за важно шествующим судьей подошли к подиуму. Я сразу и бесповоротно решила, что на подиум не полезу, не комнатная собачонка, чтобы сидеть у ног хозяев.

Дернулся было Эри, позвать меня к себе, но мать так на него пришикнула, что я очень пожалела, что никто не может превратить ее в курицу. Хотя бы на несколько секунд, мне бы хватило.

Не сразу я заметила сидевших по другую руку от Латринеи двух гольдских старейшин, Кройза и еще одного, мне незнакомого. И стоящих у них за спинами воинов, среди которых был Делз. А когда заметила, то поняла, что бывший охранник усиленно пытается подать мне какой-то знак. Вот только понять, что он означает, я никак не могла.

И хотя уже пожалела, что не влезла вовремя на возвышение, исправлять эту оплошку было поздно.

Важный судья встал между подиумом и гостями и размеренно прочел обращение княгини к почтенным подданным князя Аглензайр. О том, что вдова князя Эрнилинса Аглензайр, Латринея Аглензайр, отправляясь в дальнее и опасное путешествие по делам княжества, поручает воспитание и обучение своего сына, князя Эрифиуса Аглензайр до его физического совершеннолетия, главному магу княжества Ургазиру дей Рроквейсу, а личную охрану горному крабу по имени Кэт. Решение финансовых вопросов доверяется совету старейшин племени гольдов, в лице его главы, Кройза Халлганта. Контроль за советом и крабом возлагается на главного мага, принесшего в верности и неукоснительном исполнении этого поручения клятву на собственной крови. Оплатой за исполнение этой клятвы станет открытие магу важной тайны, касающейся лично его, а наказанием за недобросовестное исполнение обязанностей пробуждение проклятья, наложенного на близкое ему существо. Кроме того, заклинание проклятья наложено и на самых добропорядочных граждан города, для того, чтобы краб Кэт не нарушил своей клятвы верности. И в силу оно вступает незамедлительно после отбытия княгини.

– Я не понял… – поднял на Латринею глаза судья, произнеся эти слова, – на кого именно?

А вот я поняла. И они тоже понемногу начинают понимать, серея и бледнея на глазах. Гномы и гномки, пришедшие на званый обед.

А их-то за что?!

Хотя, я уже знаю ответ. Никогда теперь я не решусь сделать даже один шаг в сторону свободы, зная, что все эти совершенно чужие мне люди, или гномы, не все ли равно, будут мучиться по моей вине. Что останутся сиротами маленькие гномята, опустеют уютные домики.

– Ох, какая же ты сволочь! – вот ведь не хотела я ничего говорить, само вырвалось.

– Кэт.

Что она собирается делать? Прибить меня на месте? Да и флаг ей в руки, зафиг мне такая жизнь?

А вот это еще зачем? В панике пячусь от опустившейся передо мной на колени Сирени.

– Я знаю, что ты меня ненавидишь. Так и должно быть. И если бы у меня была хоть крошечная возможность вернуться и все объяснить… и попросить прощения… но её не будет. Когда-нибудь у тебя будут дети, и тогда возможно, ты поймешь… что я сейчас чувствую. А сейчас… могу только сказать, другого выбора у меня просто нет. Так уж сложилась моя жизнь… никогда не было выбора.

Она решительно поднялась на ноги и, не касаясь ногами пола, вернулась на помост, оставив в моей душе после этого коротенького монолога ощущение тягучей горечи и вины. Хотя, в чем я могу быть перед ней виноватой, даже не представляю.

– Ургазир… – теперь ее голос тих и безжизнен, – чтобы расплатиться с тобой, я нарушаю старую клятву, но это уже не имеет никакого значения.

– НЕТ! – вскочила с кресла Малина и ринулась к ней, – ты не можешь так поступить со мной за все, что я вынесла!

Она попыталась схватить дикую ведьму за руки, но ее пальцы прошли насквозь, словно через туман.

– Ой, – Лин дула на обожженную руку, ошеломленно разглядывая сестру, словно перед ней был призрак.

Ургазир в один миг оказался возле них и знакомо повел в сторону княгини руками, собирая лишнюю энергию, вскочил с трона Эри и встал рядом с демоном, толпой бросились в зал гуляющие по холлу черные маги.

И ловко лавируя между креслами, спешно пробиралась в нашу сторону парочка отважных гномов, хотя все остальные с неистовой надеждой поглядывали в сторону двери.

– А вы куда, – грозно зыркнул в сторону смельчаков мраком глаз Ургазир, не переставая водить руками над ставшей почти прозрачной Сиренью.

– Помолчи, демон, – властно оборвала его гномка, – Гарик, кокон. Так. Держи. Щас достану.

Я всеми своими чувствами следила за разворачивающимся действом, отлично понимая, что маги видят намного больше, чем я. Но и того что я смогла разглядеть было достаточно, чтобы отчетливо понять, превращение в энергию, которое обещал мне маг, началось намного раньше, чем он предполагал.

И всё, что сейчас вокруг происходило, вовсе не соответствовало заготовленному им на этот случай плану. Откуда-то из пола, из окон, из двери пробились слабые плети растений, потянулись к дикой ведьме, сплетаясь вокруг нее в тугой кокон. Не оставляющий даже малейшей щелочки рвущемуся наружу ослепительному свету.

Ростки, оказавшиеся во внутреннем слое кокона, дымились и сгорали, но сверху непрерывно нарастали новые и новые, стремясь подавить разгорающееся в коконе пламя.

– Вот же вражья сила, натуральная ядерная бомба, – расстроенно рыкнула гномка и у меня сразу отнялись лапы.

Что она сказала? Мне не послышалось?

– Чего стоите, – на миг обернулась она к Малине, выводите людей! Быстро! А ты окно открой!

Это уже Роулу, и гном, не огрызнувшись и не споря, опрометью бросился выполнять этот приказ.

Но в тот же миг я оттолкнула его в сторону и молнией ринулась к окну, сразу сообразив, что сумею сделать это намного быстрее.

Окно распахнулось с одного удара, посыпались мне на панцирь осколки стекла, но я, не обращая на них внимания, вскочила на подоконник и выглянула наружу, убедиться, что там никто не гуляет в этот момент.

– Кэт, ты куда? – дернулся было вслед демон, но грозный окрик незнакомки его остановил.

– Не смей орать на девочку, демон, русские людей в беде не бросают! Твоя хозяйка это сразу поняла. Кэт, глянь, чтоб там, в кустах, никого не было, сейчас перебросим её в сад.

Я метнулась выполнять команду, и не успела еще завершить круг и доложить, что никого нет, как в центр лужайки хлопнулся дымящийся клубок ветвей и листьев.

А вслед за ним прилетела она, говорящая такие знакомые вещи незнакомка и с ней её спутник.

– Потерпи, Кэт, немного осталось, – не переставая что-то колдовать, весело подмигнула мне гномка и вдруг ее облик потек, заструился, становясь совсем иным.

Чужим и знакомым одновременно.

– Виктория Вяземская? – не веря себе, ошарашенно пискнула я, восхищенно разглядывая стройную рыжеволосую ведьму, с карими глазами, отдающими зеленью.

– Мы знакомы? – теперь ее очередь удивляться, – как тебя зовут? Откуда ты знаешь мое полное имя?

– А я вот и не знал, – обиженно буркнул ее спутник, тоже успевший сменить за это время внешность.

И его новая нравится мне намного больше.

– Меня зовут Катерина, не помнишь, прошлым летом ты дала мне на вокзале визитку и сказала что возьмешь…

– В ученицы. Конечно, помню, извини, что не узнала сразу, – снова весело подмигнула она, – но у тебя тогда была такая роскошная коса.

– Они ее отрезали… – что случилось с моим серебряным голосом, почему он так задребезжал?

– Не переживай, ученица, всё вернем, главное, мы тебя нашли, – уверенно кивнула она и я поверила.

Сразу и бесповоротно.

Это действительно всё, конец всем моим скитаньям и ошибкам. Раз эта уверенная женщина с лукавыми и ласковыми глазами говорит, что все будет хорошо, значит, иначе просто не может быть.

– Хозяйка? Откуда? – запыхавшийся демон с таким изумлением вытаращился на потомственную ведьму, словно увидел розового слоника.

Хотя… еще неизвестно, что он в ней на самом деле разглядел, после того как она сняла щиты и мороки.

– Потом, – отмахнулась она, – сила-то у тебя осталась? Сними на пару минут защиту, моих помощников впустить, а то ломать жаль.

– Попробую, – послушно кивнул демон, и лицо у него стало отрешенное, – а с какой стороны впускать?

– Сними с ворот, да поторопись, а то будет поздно.

– Готово, – через несколько секунд доложил маг, а спутник ведьмы оглянулся на ворота и довольно кивнул.

– Летят.

Она внезапно возникла рядом с нами, и от неожиданности ахнула не только я, но и прибежавшие в полном составе участники собрания удостоенные подиума.

– Что это такое? – и у гольдов, окруживших князя и у самого мальчишки глаза светятся одинаковой восторженной любознательностью.

А я сразу сообразила, но никому не расскажу, что именно таким и представляла летательный аппарат потомственной ведьмы. Похожим на катер с небольшими крыльями, и овальным люком сбоку, из которого на откидную ступеньку торопливо выскакивает Кинна.

Как же я не догадалась поговорить с ней, расспросить… почему не поверила своей интуиции, просто вопившей, что тот ковер-самолет не может быть не связан с моим родным миром!

– Атанчик, Шомо, выйдите на минутку, – отрывисто приказала ведьма и из катера выпрыгнул знакомый мне гном и глазастый мальчишка лет семи.

А катер в тот же миг превратился в самую обычную метлу, на каких летают в моем мире баб-яги.

Виктория ловко выдернула из метелки один прутик, прошептала что-то над ним и резко воткнула в опутанный побуревшими от жара побегами клубок энергии.

– Думаю, успели, – внимательно наблюдая за яростно пытающимися выбраться на волю огненными языками, устало произнесла она через томительно долгую минуту, и вернула метле прежний, комфортабельный вид, – теперь можно отдохнуть, поговорить. Садитесь.

Аккуратно подстриженная трава под деревьями мгновенно вытянулась, изогнулась, переплетаясь в кресла и диванчики, окружившие низкий круглый столик, на котором стоит блюдо с фруктами, кувшин и бокалы.

– Кэт, садись поближе, ученица, – наливая себе напиток, нашла меня глазами ведьма, и рядом с диванчиком, на который ее бережно усадил спутник, возникла низкая травяная подушка, – скажи, ты знаешь, где твое тело?

– Я знаю, – шагнул к ней Ургазир, – я и в стазис его отправлял, и разум в краба переносил. Но прости меня, хозяйка, я дал клятву…

– Отменяю.

Вот это голос. Таким только приговор объявлять.

– Я, Вия, одна из хозяек великого леса Дарот своей силой освобождаю тебя от данной дикой ведьме клятвы, поскольку она теперь принадлежит великому лесу, а значит и все ее должники тоже, – уверенные и твердые слова лучами надежды падали на всех присутствующих.

– Но я не согласен! – в черных глазах Ургазира непонятно почему бьется боль и отчаянье, – она сказала, что проклятье уже наложено, а я даже не знаю, кого защищать…

– Малина, – не выдержала я, испугавшись что из-за ее старинных переживаний останусь без родного тела – если ты не скажешь, то я сама скажу.

– Но ты же ничего не знаешь! Только то, что я рассказала! – неверяще вглядывается в невозмутимые крабьи глаза Лин.

– Этого мне хватило. Остальное я подслушала раньше, и связала все воедино. Мне терять нечего, тем более, я считаю, нельзя прятать ребенка от отца, он имеет право знать…

– Какого… ребенка? – никогда не знала, что в глазах демонов может полыхать такое неистовые пламя, – откуда… Малина?! Что ты молчишь?!

– Виновата, вот и молчит, – не выдержала Вия, – но не тебе, демон, ее судить. В рождении ребенка всегда участвуют двое, и нужно очень сильно обидеть женщину, чтоб она скрыла рождение ребенка.

– Да не было у меня с ней ничего, просто опоила сонным зельем… – голос демона звучит все тише а в глазах начинает светиться подозрение, – Малина, чем я тебя обидел? Ты же сама сказала… что я просто спал…

– Потому и сказала… что ты с утра рвался бежать прощения у неё просить… за измену, – горько вздохнула Лин, – вот и налила успокаивающего… память.

– И кто… где мой ребенок? – расстроенно схватился за лицо демон, не замечая, что от волнения в кровь рвет когтями кожу.

– А это и я могу подсказать, – легко поднявшись с дивана, шагнула к нему Вия, и сорвав с веточки листок, мазнула им по царапине, – пусть кровь родное почует.

Резко подбросила листик вверх и он тихо закружился, падая, но падал не долго, а вдруг заскользил в сторону, словно привязанный за ниточку.

Мы все, затаив дыханье, следили за его неспешным полетом, и люди и гномы и гольды.

А листок, не торопясь, поворачиваясь и взлетая под несуществующим ветром опускался все ниже и вдруг последним рывком метнулся в руки Рябинке.

– Рябинка?! – демон неверяще пытался заглянуть в низко опущенное лицо ведьмочки, – скажи мне… ты знаешь, кто твоя мать?

– Она не велела никому говорить… – отворачивая в сторону залитое слезами лицо, – прорыдала девушка, – все думают, что моя мать Береза.

– А про отца? Про отца она хоть что-нибудь говорила?!

– Да, – рыданья били девушку все сильнее, и, не выдержавший её плача Роул, наконец крепко прижал жену к себе, пытаясь успокоить.

– Прекратите! Не видите, до чего вы её довели! А она ведь ребенка ждет, между прочим, вашего внука, дедушка с бабушкой! – к Роулу внезапно вернулась прежняя язвительность, по Ургазир уже пришел в себя.

– Я отлично помню, и про ребенка, и про то, кто её муж, – рыкнул угрожающе, – и если раньше защищал девочку просто из жалости, то теперь тебе, зятек, придется очень постараться, чтоб меня не разочаровать. Представить не можешь, как несказанно тебе повезло, что я раньше не знал, чья она дочь, иначе ты никогда бы её не увидел. Да и теперь, поскольку я темный маг не из бедных, желающих на твое место будет сколько угодно. А с тобой, Амлиния, мы поговорим позже.

Последние слова демон произнес вовсе не тем сердитым тоном, каким отчитывал Роула, и я догадалась, что ничего страшного Малине больше не угрожает. Скорее наоборот.

Но я все равно загадала, если все же вернусь в свое тело, обязательно поговорю с Малиной и попрошу прощения за невольное предательство.

А демон уже снова стоит перед устроившейся рядом с приобнявшим ее спутником Вией и умоляюще смотрит ей в глаза.

– Спасибо тебе, за всё… и не сочти меня очень наглым… – демон явно не привык никого и ни о чем умолять и ему приходится пересиливать себя.

– Проси, – по-королевски легко и величественно кивнула ведьма.

– Нужно только посмотреть… внимательно… на Рябинку, сам я что-то никак не могу найти проклятья, – облегченно выдохнул маг, с надеждой уставясь на хозяйку.

– Я уже посмотрела и тоже не вижу, – чуть виновато развела руками Вия, – но могу дать ей сильный защитный амулет, на всякий случай.

Она сжала пальцы в кулак, а когда медленно раскрыла, на ладони лежал обычный желудь на простой веревочке.

– Иди, сюда, Рябинка, это отведет от тебя любое проклятье.

– Спасибо, – шагнула к ней Рябинка и бережно приняла в руки зачарованный плод дуба, – только никакого проклятья нет. Они все думают по-другому… но это неправильно. На самом деле тетя была очень добрая… и очень меня любила. Почти как Эри. Она рассказала мне… чем хочет припугнуть отца, чтобы он не бросил князя, ведь мне одной не справиться, еще и ребенком скоро нужно будет заниматься. Но теперь… когда он знает, что Эри ему не совсем чужой, а мой двоюродный брат… я думаю, он нас не бросит.

– Как ты могла подумать… что я оставлю родную кровиночку… – порывисто шагнул к дочери Ургазир, и бережно прижал к груди.

– Потому забери свой амулет, может, он кому другому понадобится больше? – доверчиво прислонив голову к широкой груди демона, ведьмочка подняла припухшие от слез глаза на Вию, но та только отрицательно качнула головой.

– Нет, хозяйки подарков назад не берут, а за то, что ты правду сказала, он еще сильнее и лучше стал.

И действительно, меж тонких пальцев Рябинки струится серебряная цепочка изысканного плетения. А когда она подняла амулет, чтоб надеть на шею, на ней томно повис нежно-зеленый малахитовый желудь.