Текст книги "Русские ведьмы в чужом мире"

Автор книги: Вера Чиркова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 36 страниц)

Я?!

Тебя?!

Прогнать?!

Дурачок ты мой зеленоволосый, и как только такая глупость могла прийти в твою голову? Да с чего ты взял, что я смогу тебя прогнать?! Тем более, после такого признания? Да я еще в жизни не слыхала более нужных и важных слов. А если еще и вспомнить то, что вчера рассказала про мое спасение ведьма?

Да ведь мы, русские бабки-Йожки только за одно желание совершить для нас подвиг, готовы носить любимого на руках! А подвигов мы и сами сколько угодно можем для него насовершать…

Вот только вымирающий это нынче тип… мужчина, готовый на подвиги ради любимой.

– Гарон… – сообразив, что никакие слова не смогут передать всю глубину того чувства, что бушевало в моем сердце жарким пламенем, я неловко подвинулась к нему и уткнулась лбом в широкое плечо.

Господи, и как же давно мне хотелось это сделать!

– Вия?! – неверяще шепнул над ухом замирающий голос.

– Сама тебя убью, если еще раз уйдешь от меня, – буркнула я ворчливо и прижалась еще крепче.

– Вия-а! – крепкие руки стиснули меня с такой силой, что я едва не задохнулась, – я дурак…

– Знаю, – подняла я к нему лицо и сразу наткнулась на нежные и жадные губы.

Сумасшедшая волна прорвавшегося чувства, так долго копившегося под крепкими цепями запрета, захватила и понесла, сметая все обиды и недомолвки. Хорошо, вовремя завозившийся мальчишка помог вспомнить, что мы тут не одни, и что времени у нас впереди столько, что можно наслаждаться неспешным развитием отношений, нисколько не боясь куда-то опоздать.

– Знаешь… – удобно откинувшись на подложенные под спину подушки и прижав меня к груди, задумчиво шептал маг, – я ни разу за это время не смог понять мотивы твоих поступков. Мне казалось… что ты меня презираешь… или ненавидишь… и это было очень больно… и обидно. Я, конечно, не знаток женских характеров… но никто из гномиц и людей не похож на тебя.

– Ну и у вас встречаются женщины, не похожие на других, – наслаждаясь лаской сильных пальцев перебирающих мои волосы, вздохнула я. – хотя лично мне казалось, что это ты все время стараешься меня обидеть.

– Вия, да ты еще в самую первую нашу встречу… невзлюбила меня…

– Неправда.

– Как, неправда?! Ты была ещё кошкой, а смотрела так язвительно, словно я сделал тебе кучу гадостей! Только сейчас не обижайся, ладно? – спохватился увлекшийся воспоминаниями гном.

– Когда я тебя увидела в первый раз, ты был… хоть и усталым, но таким… уверенным в себе… и таким… привлекательным… что я сразу поняла… нужно держаться подальше… иначе ты разобьешь мне сердце… – нехотя признаюсь, тяжело вздыхая.

А куда деваться? Соврать ему теперь не получится, связь, возникшая при ритуале, не позволяет врать своей половинке.

Гарон притиснул меня к себе так сильно, что я чуть не задохнулась, потом опомнился, чуть ослабил объятья и тихонько зашептал:

– А ты… когда превратилась в женщину… была такая необыкновенная… и такая красивая… я сразу сказал Атанию, что хочу повести тебя на бал солноворота. А он сказал, что первый это придумал. Вот мы и решили… тебе ничего не говорить… заранее.

– Два идиота! – запоздало разозлилась я. – А ты хоть представляешь, что могло случится, если бы у меня не было защитного амулета? Я ведь вполне могла в тот момент под влиянием музыки выбрать Атания! А он мне совершенно не нравился как мужчина!

– Действительно, идиоты. – снова прижимая меня крепче, словно именно сейчас мог потерять, буркнул куда-то в волосы Гарон. – Ты бы его и выбрала. Тем более, я тогда был уверен, что он тебе нравится больше. Помнишь, ты дала ему рассмотреть свою руку, а мне нет?!

– Конечно, помню. Я не хотела, чтоб ты по дрожанию моих пальцев понял, что я чувствую.

– А что ты чувствовала?

– Возьми мою руку и угадай.

– Вия… я так тебя люблю…

– Тсс! Не шуми. А давай, приземлимся? То есть я хотела сказать, притезаримся? Я бы уже что-нибудь съела, да и умыться неплохо бы.

– Вон там, посмотри, под теми деревьями?!

Те деревья оказались огромными соснами, росшими на берегу чистого горного озера. Возвышающиеся вокруг нас невысокие горы, заросшие по склонам кустами и малинником, были совершенно дикими на вид, ни дорог, ни поселков не было и в помине.

Мы притезарились под соснами и пока я гуляла в окрестных кустиках, напрочь забыв от счастья о своих новых возможностях, Гарон вырастил дом. Точно такой же, в котором мы отдыхали в великом лесу в ночь солноворота. Даже про отдельную комнатку, в которой весело журчал теплый источник, не забыл.

– Здорово, – восхитилась я, вернувшись к самолетке. – тогда завтрак придумаю я.

– Я уже придумал, – нежно улыбнулся маг и, обняв за талию, повел меня в самую большую комнату, где на столе царило фруктовое изобилие. Даже про виноград, которого не знал раньше, гном не забыл.

– А нам… ничего не будет… за то, что мы все это вырастили? – Вспомнила я про выговор хозяйки.

– Но я ведь не брал энергию у Великого леса. Я же теперь высший эр! – гордо заявил Гарон, и я немедля вспомнила, что давно хотела выяснить, что такое эр.

– Гарон а кто такие… – и тут поняла, что и сама это знаю.

Просто новых знаний так много, что я еще не усвоила их все. Но если правильно задать вопрос, то нужный ответ сам всплывает в памяти.

Маги в Великом лесу делятся на четыре категории. Высшие эры, старшие эры, просто эры и младшие эры. К последним относятся все, кто сумел освоить несколько простейших бытовых и лечебных заклинаний. Те, кто могут на порядок больше, после соответствующего экзамена становятся просто эрами, а через пару веков, поднакопив опыта в скитаниях по стоянкам, старшими. Высших эров до вчерашнего дня в лесу было только двое, они были стары, мудры и по могуществу почти равнялись хозяйкам. Гарон стал третьим.

Интересно… мелькнула в голове подлая мысль, вызывая почти забытую острую боль, а чему Гарон радуется больше… тому, что между нами понемногу устанавливается взаимопонимание, или… своему могуществу?

– Вия! – маг резко развернул меня к себе лицом и крепко прижал к груди. – Не смей так думать! Если тебе не нравится… то, кем я стал благодаря твоему подарку… просто скажи. Я в тот же миг откажусь… это возможно, ты знаешь. Только никогда не сравнивай себя и это могущество. Без тебя мне ничего не нужно. Ты веришь?!

Зеленые глаза, сузившись, требовательно смотрели в глубину моих, а из моего сердца рвалась величественная и простая мелодия… МОЯ мелодия. Та, которую я хочу подарить этому широкоплечему гному с такими крепкими, надежными и в то же время нежными руками.

– Я тебя люблю, – шепнула я в ответ, и любимые глаза сразу оттаяли, расцвели горячим счастьем, окатили меня нежностью и страстью.

Катерина, ученица ведьмы.

День девятнадцатый, щедрый на объяснения

– Кэт, очнись, очнись, Кэт! Ну, пожалуйста, побыстрее приходи в себя! У нас ни минутки лишней нет! – отчаянно пробивается в сознание чей-то голос, и я пытаюсь прорваться навстречу ему сквозь туман, застилающий разум.

– Что случилось?

Образы и чувства нестерпимо медленно оживают в памяти, зато тепловое виденье уже включилось и я ощущаю несколько розовых силуэтов, столпившихся вокруг меня и зачем-то суетливо машущих руками.

– Приходи же быстрее в себя, нам нужно срочно отсюда уходить.

Откуда, отсюда? И куда уходить? Но слово уходить мне понравилось, оно было таким правильным, оно перекликалось с моими внутренними стремленьями и несло спасенье.

Спасенье? Значит тут опасно?

Сознанье включилось разом, как электрический свет, лавиной обрушивая на меня воспоминанья и чувства. Малина! Я резко приподнялась на лапах, вглядываясь проясняющимся зрением в окружающих людей, и сразу уперлась взглядом в стоящую передо мной ведьму. Несколько женщин в серых балахонах застыли сзади нее.

Пара царапин украшает щеку ведьмы, несколько синяков темнеют под подбородком.

– Это я тебя так? – жгучий стыд затопил душу.

– Ты про это? – мозолистые пальцы коснулись щеки, – нет, это он. Но сейчас рассказывать некогда, ты как себя чувствуешь, сможешь меня понести?

– Куда? – не успела я задать вопрос, а окружающие нас женщины уже приматывают к моим шипам какое-то тряпье и помогают пристроиться на нем Малине.

– Я покажу, – одна из облаченных в серое фигур распахнула дверь и шустро побежала вперед.

Ни секунды не раздумывая и не сомневаясь, срываюсь с места и несусь за ней. Точно зная, это не тот случай, когда нужно долго рассуждать и просчитывать варианты. Не стали бы эти бледные узницы в безликих серых балахонах рисковать своими жизнями, помогая нам удрать, если бы не знали наверняка, что это единственный шанс на удачу.

Наш бег закончился в глубине подвала, возле железной дверцы. Ну, и что дальше?

– Кэт, мы просчитали, тебя магия не тронет, а на Малине наши щиты. Если у тебя хватит сил выломать эту дверь… за ней потайной ход, – с надеждой заглядывая в крабьи глаза, бормочет проводница.

– Попробую, – с сомнением рассмотрев массивную дверь, буркнула я и взялась за дело.

Подсунула кончик клешни под дужку огромного замка, похожего размером на кастрюлю для супа, нажала…

Ничего. Толстенные металлические скобы даже не заскрипели. А перекусить такие клешней мне вряд ли удастся, слишком мал промежуток, не ухватиться, как следует.

Пару секунд лихорадочно соображаю, пытаясь подобрать в памяти похожие случаи из своей земной жизни. И вспомнила, как мы с тетушкой разбирали осенью поросячьи загончики, и как умело орудовал ломиком приглашенный на подмогу сосед. Вот бы мне такой ломик! Не оборачиваясь, обвожу взглядом тесное помещение, прикидывая, что бы приспособить вместо лома, и сразу обнаруживаю на стенах тамбура два массивных подсвечника, из тех, в которые втыкают факелы. Или они зовутся подфакельники? Нет, как-то не так, но ведь это сейчас неважно. Стремительно шагнув к ближайшему, смыкаю на нем свою клешню и тяну, налегая всем весом.

А сила-то и не понадобилось, подсвечник неожиданно легко повернулся вниз, и я слегка покрутила его туда-сюда, пытаясь оторвать от стены. И в тот же момент почувствовала крабьим зрением холодный прямоугольник открывшегося прохода.

– Откуда ты энаешь… секрет этой двери? – с подозрительным вниманием изучают меня сузившиеся глаза сопровождающей узницы.

– Ничего я не знаю, само вышло, – сердито буркнув в ответ, смело бросаюсь в темноту потайного хода.

– Свечу возьми… – доносится вслед, но я уже далеко, и не могу объяснить, что не нужна мне никакая свеча.

Если мое тепловое зрение отчетливо видит и слабое розоватое свечение хлынувшего вслед за мной теплого воздуха и холодную встречную струйку сквозняка, намекающего на близость выхода или вентиляционной шахты. Видела я такие в поселке у гольдов.

Да и обида, вспыхнувшая огнем, когда ведьма так прозрачно высказала свое необоснованное недоверие гонит прочь почище метлы. Ну вот откуда я могла бы знать этот секрет, если еще вечером даже не подозревала о существовании не только подземного хода но и самого замка? И до сих пор не имею никакого представления, где этот замок находится.

А вот почему-то про то, что мне могло просто повезти, она даже не подумала! Словно у меня на лбу стоит вечное клеймо неудачницы. И невозможно даже представить, что полоса жуткого невезенья, преследующая меня с того злополучного утра, когда я пересолила творог, должна наконец смениться полоской удачи. Хоть тоненькой.

Выход из потайного хода вывел в заросший колючими кустами то ли овраг, то ли ложок, ничего не понятно в предутреннем тумане. Это сколько же часов я провела в отключке, и куда подевался демон, начинают всплывать в мозгу закономерные вопросы. И самый главный, куда идти?

Я и задала его Малине, сначала тихо, потом погромче. И насторожилась, не услышав ответа, а когда припомнила, что пассажирка за всю дорогу не обронила ни слова, и вовсе запаниковала.

Но почти сразу сообразила, что особо волноваться нет причин, крабье зрение отчетливо различало розовый, ровно пульсирующий комок ведьминого сердца, и легкие теплые облачка вырывающиеся из ее рта при выдохе.

Значит, мне нужно прежде всего постараться как можно дальше уйти от этого места. И при этом не встретиться ни с кем из местных жителей. Неизвестно, как они отнесутся к беглецам из демонского жилища, вполне возможно, тут же побегут доносить, в надежде на награду.

Ну, с крабьими способностями это не такая уж невыполнимая задача. Припомнив, как нёс меня Фуссо, одной клешней загораживаю от сучков и веток голову Малины, а другой помогаю себе подниматься наверх, хватаясь за растущие по дороге кусты и деревца.

К моей досаде не обошлось без проколов, некоторые ветки от недостатка опыта я сжимала так сильно, что они тут же падали на нас, срезанные, как трава хорошо наточенной косой. Вот колобок, да по такому следу нас только ленивый не найдет, разозлилась я на себя. Но чуть поостыв, решила, а и пускай.

Пусть те, кто ринутся за нами в погоню, думают, что я пошла в эту сторону.

А мы пойдем другим путем.

Через четверть часа, выбравшись на травянистый косогор и с удовольствием полюбовавшись на оставленную мной прореху в густой зелени, резко сворачиваю в сторону и через пару сотен метров снова ныряю в тот же овраг. Теперь я иду не спеша, очень осторожно выбирая, куда ступить и стараясь ни к чему не прикасаться. И больше не продираюсь под низко наклонившимися ветвями, а обхожу их, осторожно отгибая в сторону.

Мелкая речка, почти ручей, лениво путешествующая по дну оврага, натолкнула меня на новую идею и я, найдя каменистый участок берега, решительно шагнула в воду. И сразу поняла, что это самая удачная моя идея за последнее время. Продвижение пошло намного быстрее, мелководье я пробегала на ногах, через глубокие места плыла, подгребая клешней и работая как лопастями ногами. Да и ветви мешали намного меньше, речка понемногу становилась все шире и полноводнее. Часа через три я поняла, почему, издалека разглядев поблескивающую гладь озера. Бдительно держась поближе к нависающим над водой кустам, осторожно вплываю в распахнувшийся простор и первым делом тщательно изучаю местность. Справа, на отлогом песчаном берегу виднеется несколько лодок, а за ними, на бугре толпятся невзрачные домики. Зато левый берег загроможден россыпью огромных валунов, а за ними сплошной полосой тянется лес. Не раздумывая, решительно сворачиваю влево и вскоре неспешно лавирую между камней, стараясь издали засечь появление любых живых существ. Но людей или других разумных существ, на наше счастье так и не встретилось, только пара диких коз или похожих животных пили невдалеке воду. Благоразумно пережидаю несколько минут, пока они напьются и уйдут в лес, и только потом так же осмотрительно двигаюсь дальше.

– Кэт, где это мы? – очнулась, наконец, Малина.

– Не знаю, – честно ответила я, – сейчас причалим и попробуем разобраться.

К этому времени я обнаружила еще одну выдающуюся крабью способность, о которой князь ничего не упомянул. Не знал, или забыл, неважно, но я убедилась экспериментальным путем, что каким-то образом точно чувствую, где тут север, а где юг.

Пологий проход между камней вывел меня на утоптанную звериными копытами тропу, а чуть дальше нашлась и полянка, где можно было сделать привал.

Я как можно ниже распласталась по траве и Лин, вздыхая и постанывая, сползла с моей спины.

– Это тоже он? – закипает внутри меня злость.

– Неважно, – не смотрит на меня ведьма, – лучше скажи, не помнишь, в какую сторону ты шла от выхода?

– Малина, – перебиваю ее, обмирая от страшной догадки, – это я тебя так стукнула?

– Не виновата ты. Любой бы ударил. Но не могла я тебя предупредить, у него подслушки везде стоят, – виноватая улыбка ведьмы ножом вонзается мне в душу, – а кабы я тебя не усыпила, он бы поутру ритуал провел. Сразу-то не смог, силы не хватало. У них, у демонов, по-другому энергия собирается, таких, которые как ведьмы могут все собирать и в себе копить, мало. А большинству нужно на источник встать, или струю поймать, копить они могут только в амулетах. Я думаю, это потому что заклинания у них мощнее, расход энергии больше. А мы привыкли по окраинам собирать, вот и приспособились в запас складывать…

– Малина, – расстроилась я, поняв, что ведьма просто зубы мне заговаривает, – прекрати. Скажи лучше, это серьезно?

– Да ничего страшного, ушиб просто. Если б этот не добавил… уже бы бегала. Да меня его жрицы подлечили, сегодня уже намного легче. Вчера и встать не могла. Вот и с собой пузырек дали, сейчас выпью с водицей и полегчает, принесешь водицы?

Ведьма нашаривает на поясе тощий мешочек и извлекает из него кружку, в которой обнаруживается тщательно завернутый в тряпицу пузырек. Но я не могу сдвинуться с места от шока, вызванного ее небрежными словами.

– Как… вчера? Малина, разве мы не сегодня ночью туда попали?

– Нет, намного раньше, – покаянно вздыхает ведьма, – разве ты не знала, что пыльца липуницы крабов не меньше чем на сутки отключает? А ты почти два дня провалялась. Байтарз чуть не лопнул от злости. А сегодня под утро умчался куда-то, Аста сказала, плохие вести получил, по своему шару магическому сильно с кем-то ругался. Вроде злился, что его убежище кому-то раскрыли, маги ведь замки в тайных местах ставят и тропы путают. Так куда ты шла-то, не помнишь?

– Не просто помню, а точно знаю, на запад.

– Ох, ты, – выдохнула расстроенно Лин, – а нам ведь надо в другую сторону.

– Ничего, зато тут искать не будут, – отрезала я, хватая кружку и направляясь за водой, попутно размышляя, чем займусь в первую очередь, построю шалаш для Малины или отправлюсь ловить рыбу.

Наверное, вначале еда. А то я уже задумываться начала, с чего это у меня в животе так легко, если старейшина с вечера накормил до отвала.

– Пойду, поймаю рыбы, – притащив воду, объявляю ведьме свое решение, – если кто появится, кричи.

– Кэт, ты не забыла, что я ведьма?

– Какая с тебя сейчас ведьма, – фыркнула я, направляясь к озеру, – и попробуй только меня не позвать. Больше никогда не прощу.

И только выйдя на мелководье, поняла, что ей сказала. Что за все старые погрешности уже простила. Впрочем… пусть так и будет. Лежачих я не бью.

Рыба в этом озере такая сонная или я теперь такая быстрая, но вскоре на нашей полянке уже весело горел разожженный ведьмой костер, а сама она, полулежа на стожке накошенных мной веток, осторожно поворачивала над огнем наткнутую на палочку рыбину. Я свою порцию, немного пострадав, поглотала сырой, утешая себя тем, что это не мой желудок, а крабий, и ему так привычнее.

День к этому времени перевалил за полдень, и пора было решать, куда мы двинемся дальше.

– Гномьи горы тут, – рисует Малина карту обгорелой палочкой на большом лопухе, – а мы тут. Это озеро я не знаю, но думаю, это где-то у западных истоков Андры. Значит, нам нужно обойти замок Байтарза, и лучше это сделать с севера. Замок Аглензайр находится в северной части гор, быстрее доберемся.

– Малина, – бросив в пасть последнюю рыбину, задумчиво спрашиваю ведьму, – а зачем мне возвращаться в этот замок? Я ведь подслушивала ваше собрание и прекрасно поняла, что даже ведьмы не ждут от нее ничего хорошего. А уж меня она и вовсе терпеть не может. Может я и дура доверчивая, но вовсе не мазохистка, чтоб снова терпеть ее издевательства. Да, Эри мне жалко, но не пора ли и о себе подумать?

Мне очень не хочется рассказывать ей про попавших в этот мир соотечественниц, и про свою мечту найти хоть одну из них. Смутное подозрение, что никого из них Латринея и на пушечный выстрел не подпустит, если я останусь в ее владениях, плавно перешло в уверенность. И именно Малина помогла мне сделать такой вывод, сама о том не подозревая.

– Кэт, ты все неправильно поняла, – голос ведьмы огорченно дрожит, – а я не могу тебе рассказать, это не моя тайна…

– Давай разберемся, что именно я поняла не так, – охотно иду ей навстречу, – может я неправильно сообразила, что ты не зря навязалась в гости к магу? Потому что ей невыгодно, если демон проведет ритуал и я стану человеком. Ведь тогда она не сможет оставить меня добровольным охранником при сыне. Он уже маг, и никаких маячков на себе не потерпит, а ей хочется все время держать его под контролем. Вот она и поставила маячок на меня, ведь где я – там и князь. Больше-то ему даже поговорить не с кем, родной матушке за развлеченьями не до него!

– Кэт… – потрясенно шепчет Малина, – ты же не знаешь…

– А ты знаешь?! – разозлилась я, – Ну так скажи. За что ты терпела побои демона, обвиненья подруг, и многое другое? За что тебя выгнали из дома родители? Ты думаешь, я поверила, что это все из-за коробки с украшеньями? Нет, ты делаешь это из-за чего-то гораздо большего, и я даже представить не могу, что она наобещала тебе за помощь в обмане Ургазира. Но как-то давно, когда я еще была человеком и её ученицей, дикая ведьма разрешила чтоб ты рассказала всю ее историю. С самого начала. Да у меня времени тогда не хватило спрашивать. Вот теперь хватает, рассказывай.

– Наверное, ты и правда имеешь право все знать, – помолчав, сухо сказала ведьма, – но не судить. Сужу себя я сама. Поэтому, очень прошу, когда я все расскажу, пойди и погуляй часочек, и больше никогда не заводи этот разговор. Иначе я за себя не ручаюсь. Вот ты сказала, не веришь, что я польстилась на коробку с драгоценностями? Правильно не веришь. Не было ее, коробки-то. Да и даже простого колечка не было. И покупали не меня, а я. Я ведь с ним раньше, чем Трине, познакомилась. И сразу влюбилась. Так влюбилась, что ничего вокруг не видела. А он… сначала вроде улыбался мне, а как с Трине встретился, ей улыбаться начал. Она ведь в магии намного сильнее меня была. А для демонов, особенно темных магов, это очень важно, сильная ведьма в подругах. Так они человечьих жен зовут, и даже малый брачный обряд иногда проводят. Вот он ей и предложил, обряд. Трине про мои чувства знала, и хотела ему отказать, да отец не позволил. Не так просто дочку ведьму замуж выдать, не каждый жениться решится. А тут целый демон! Но потом приехал князь и она влюбилась. Так же как я, бесповоротно и навсегда. Да только слово назад взять не могла, причины веской не было. В наших краях внезапная любовь для отказа выгодному жениху не причина, а блажь. Вот я и придумала, мне демона, ей причину для разрыва и князя. Неправильно конечно, но уж больно я его любила. В общем, напоила своего милого зельем приворотным и соблазнила. А он, как проспался, начал на себе волосы рвать, как перед невестой оправдываться будет. И так мне обидно и больно стало, что подсунула ему другое снадобье, что память за последний день отшибает. Ну, Трине он все равно вернуть не смог, но мыслей о том не оставил, так и крутился неподалеку от княжества. А когда Тассминия решила от Эри избавиться, и стала втихомолку мага подыскивать, Ургазир и подрядился. Видимо, мечтал, что сына Трине спасет, а она в благодарность к нему вернется. Только все по-другому пошло. Тассминия Эри обманом в сокровищницу заманила и велела убить, а Ургазир соглашался только в стазис отправить, вот и повздорили. И тогда она второго черного мага позвала, в засаде он сидел, видно, не было у нее доверья демону. Ургазир над собой и Эри купол поставил, и сдаваться не собирался, у него ведь все на кону стояло. Никто не знает, как там Роул оказался, подсматривал что ли. Да только и он в разборку вмешался, Тассминия ему тоже жизнь изрядно портила. Там сложные расчеты на наследство, я не вникала, знаю, что Роул ее предательницей назвал и за братом рванул. А княгиня поняла что попалась, обозлилась, и приказала магу ловушку поставить, она-то посчитала, что первым Роул вернется. Ургазир тем временем Эри в стазис отправил, у него все готово было, а сил на защиту мальчишки уже не оставалось. А часть разума поместил в молодого краба, что племяннику гольды подарили. Вот в этот момент Эрнил и заявился. И прямо в ловушку угодил. Он слабым магом был, его защита вмиг сгорела. А затем и князь, а с ним и амулет, у них с Трине парные были, вроде брачных браслетов. Потому она смерть любимого сразу почувствовала, и от страшной боли превратилась в дикую. В тот же миг в сокровищницу переместилась и с горя такой пожар устроила, что даже некоторые драгоценности оплавились. От Тассминии и черного мага только головешки остались, Ургазир две недели с постели не поднимался, с демонской-то живучестью. Только тем и спасся, что успел крикнуть ей про сына. Мол, кроме него никто мальчишку вернуть не сможет. Она на него воды бочку вылила и исчезла. Вернулась только на погребенье, но оказалось, что к этому времени Роул уже все княжество к рукам прибрал и двери в сокровищницу родовым амулетом запечатал.

– Малина, – подождав несколько минут, не скажет ли ведьма ещё чего, – позвала я, – мне все понятно про ваши прошлые дела, поверь, я вам очень сочувствую, но какое отношение к этому имею я? За что она меня в краба сунула, я-то ей ничего плохого не сделала? Если вначале она вообще собиралась в стазис Роула отправить, ведь про то проклятье ей Эри давным-давно рассказал?! И почему с сыном не ладит, вроде ради него всю эту войну и затевала?

– Ты и про проклятье знаешь, – горько вздохнула Малина и отпила пару глотков своего зелья, – ладно, раз начала говорить, скажу и про тебя и про Эри. Мне и самой на то, как она с ним обходится, смотреть больно, кабы не знала правды, нипочем не стерпела. Вот я тебе недавно про энергию говорила, ну, правильно, отвести от мыслей хотела, но не только. Я уже сколько лет только про это все время и думаю. Как сестра дикой стала, так и начала выяснять, где могла, и книги читать, и легенды собирать. Что она теперь такое и как будет дальше жить. И уже через год нашла в одном трактате, да и она призналась, как я прижала, что недолог её век-то. Пока их держит что-нибудь, любовь, месть или еще какое важное дело, они еще похожи на себя. Но всё равно их тянет войти в источник, или струю энергии и сбросить оболочку, стать свободной. Это она так говорит. И как только все дела разрешат, так противиться этому желанью сил не остается. Они и уходят. Потому и мало их в нашем мире, и как я пригляделась, на лысой горе почти каждый раз кого-то из диких не хватает. Но иногда появляются новенькие, некоторые долго держатся, а иные больше пары раз не танцуют. Вот потому она и решила… не давать сыну к себе привязаться, чтоб после не больно ему было, когда она уйдет. И твое тело потому вместо Роула в стазис сунула, и магам велела, чтоб раньше чем через пять лет обратного ритуала не проводили. И с Ургазира такую клятву взяла, он теперь её тайну знает и противится ей не может. А тебя она выбрала, потому что ты об Эри без всякой выгоды заботишься, и он к тебе тянется. И когда через пять лет тебя вернут в свое тело, лучшей подруги ему не найти.

Малина говорит все тише, и безнадежнее, виновато поглядывая на меня, видно и сама уже понимает, как дико звучит все то, что она рассказала. А я даже слов не могу подобрать, чтоб выразить свое возмущение и протест. Да с какой стати Сирень решила, что имеет право распланировать мою жизнь и чувства сына на много лет вперед? Почему лишала меня возможности самой выбирать свою судьбу и самой принимать важные решения? Только потому, что я согласилась стать ее ученицей? Или считала меня должницей за спасение? Которого, как я понимаю, мне могло и не понадобиться. И зачем мне вообще нужно это спасение, если я взамен становлюсь бесправной рабыней?

Нет, не стану я ничего говорить преданной Малине, пока не разобралась в своих кипящих мыслях и чувствах. И лучшее средство успокоиться, это наловить еще рыбки, крабий организм просто обожает резвиться в водичке. Рванув с места как иномарка, стремительно мчусь к озеру, не обращая внимания на испуганный крик ведьмы, несущийся вслед.

– Кэ-еет!

Но я упрямо несусь к озеру и без остановки перемахнув пару огромных валунов с громким всплеском плюхаюсь в воду. И сразу начинаю бешено грести, словно боюсь, что истошный вопль ведьмы заставит меня вернуться.

А я не хочу сейчас ничего. Ни возвращаться, ни слушать. Такая боль и обида бушует в душе, что даже невозмутимое крабье сердце на мгновенье сбилось с ритма.

Всё вовсе не так было в Марининых книжках, добрые жители обязательно кормили, поили, одевали и жалели невольных попаданок. А если и встречались им на пути разбойники, то были они жутко тупые и слегка трусливые. И нахальных, задиристых девчонок боялись как огня.

А меня в этом мире жалеют только на словах, на деле же наоборот, каждый торопится по полной использовать в своих запутанных интригах. Не считая нужным даже поставить в известность насчет своих намерений. И от этой подлюшности мне еще обиднее и горше и все больше хочется только одного, уплыть куда подальше и никогда не возвращаться.

Веселый смех прозвучал как гром с ясного неба. От неожиданности я даже грести перестала, и в очередной раз порадовалась тому, как удобно устроено крабье тело. Не пришлось мне вертеться в воде и подпрыгивать выше, не потребовалось обшаривать глазами водную поверхность. Или задирать голову вверх.

Крабье зрение и тепловое ощущение вмиг нашли источник смеха. Летящий в нескольких метрах над водой. А разум немедля опознал его как ковер. И завис в потрясении, до сих пор я не слышала, чтобы в этом мире использовали летающие ковры. Коряги, ступы, корыта и даже корзины употребляли местные ведьмы для перелетов, но вот ковер-самолет ни разу даже не упоминался.

Ой! О-ооой! Но ведь это же может быть…

Эй, вы, на ковре!

Вернитесь, остановитесь, мне только спросить…

Я гребла как сумасшедшая, пытаясь на ходу сообразить, с какой скоростью они летели, и сумею ли я их догнать. Даже не заметив, как перескочила через камни, вылетаю на тропку и, сделав по ней несколько длинных прыжков, резко торможу, почти врезавшись в странных людей, склонившихся над лежащей на тропе Малиной.

Разбойники, вспыхнула в мозгу догадка.

– Эй, вы! – забыв, куда мчалась, озверела я, – а ну-ка, быстро отошли от неё! Иначе через ваши шкуры можно будет картошку калибровать.

– Таких чудищ я еще не встречал, – выхватывая из чехла огромный топор непривычной формы, бормочет мужчина и делает шаг вперед, загораживая своим телом спутника.

Или спутницу? Не бывает же у мужчин таких длинных черных кос?!

Но она не стала смирно прятаться за его спиной, встала рядом, отбросила с груди косу и знакомо закрутила пальцами.

Надо, же, снова ведьма. А говорили, что их не так много в этом мире. И хоть молодая, да умелая, вон как уверенно снуют пальчики. А того не знает, что на меня ее магия не подействует. Да и ее плечистый спутник зря так прищуривается, начиная поднимать для броска свой странный топор, крабьему панцирю не страшен даже обвалившийся потолок тоннеля.