Текст книги "Атакуют гвардейцы"

Автор книги: Василий Кубарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 14 страниц)

артиллерийский салютом – простые люди всего мира вздохнули свободно. В эту победу и я внес свою

лепту. Только в боях за Орел сбил девять вражеских самолетов. Будущее засияло перед нами новым

счастьем, которое несли на своих знаменах солдаты Страны Советов.

Заснул далеко под утро с мечтой о Москве, куда мне предстояло вскоре поехать за получением высокой

награды.

Ноябрь 1943 года. Москва. После фронта сразу попасть в родную столицу, побывать на приеме в Кремле, получить орден Ленина и медаль «Золотая Звезда», встретиться со старыми друзьями – да ведь это

просто как в сказке.

Знакомые по открыткам зубчатые стены Кремля. Рубиновые звезды укрыты защитными чехлами. У

Спасских ворот стоят часовые. Они тщательно проверяют документы.

– Проходите, товарищи.

И вот мы в Кремле. Все присутствующие в зале взволнованы. Принимает нас товарищ Ю. Палецкис.

Михаил Иванович Калинин болен. Ю. Палецкис и А. Горкин тепло поздоровались со всеми. Нас, авиаторов, получающих награды, только двое. Ю. Палецкис с каждым дружески поговорил. А когда я

подошел к столу, заместитель Председателя Президиума Верховного Совета СССР сказал:

– Много наслышан о боевых делах вашего полка. Передайте летчикам коммунистический привет.

Из Кремля возвращались в гостиницу вдвоем, глубоко взволнованные пережитым. Летчик-

бомбардировщик (фамилию, к сожалению, забыл) рассказывал мне о героических делах своих

однополчан. Очень хорошо [136] сохранился в памяти рассказ о летчике-комсомольце Александре

Маркине, который в боях под Москвой совершил бессмертный подвиг.

... Гитлеровские танки прорвали фронт в районе Малоярославца. На бомбежку танковой колонны врага

вылетели бомбардировщики. В их составе находился и комсомольский экипаж лейтенанта Александра

Маркина.

Бомбардировщики, ведомые опытными летчиками, отыскали цель и нанесли по танкам мощный удар.

В тот момент, когда Маркин производил второй заход по цели, в самолет попал вражеский зенитный

снаряд.

– Бомбы сбросить невозможно, повреждена бомбардировочная аппаратура, – доложил Маркину

штурман.

– Снизу в хвост атакует «мессер», – тут же последовал доклад стрелка-радиста.

Маркин не стал уходить от вражеского истребителя, а энергично развернул самолет в его сторону.

Штурман получил удобную позицию для ведения огня. «Мессершмитт», не закончив атаку, пошел вверх.

В этот момент, когда он завис, штурман дал по нему длинную очередь. «Мессершмитт» задымил и начал

падать.

На подбитый бомбардировщик набросилось сразу несколько истребителей врага. Пробиты бензобаки.

Двигатели работают с перебоями. Убит стрелок-радист. Пламя подбиралось к кабине летчика. Дым

застилал глаза. Маркин принял единственно возможное решение. Он ввел самолет в разворот и бросил

горящую машину, не разгруженную от бомб, на ползущие по дороге фашистские танки.

Я был глубоко взволнован рассказом о подвиге Маркина, переполнен высоких дум о любимой Родине, которая закалила тысячи таких, как Маркин, дала им орлиные крылья и отважные сердца. Мне хотелось

как можно быстрее вернуться в родной полк и подняться в воздух навстречу врагу.

Через несколько дней я улетал из Москвы на фронт. В сердце своем уносил непреклонную решимость в

то, что мы никогда не отступим перед врагом, будем до последнего дыхания сражаться за каждую пядь

советской земли.

Подвиг Александра Маркина – вечно живой пример доблести и мужества, верности воинскому долгу.

[137]

Взаимодействуя со штурмовиками

В районе Карачев – Брянск, где мы прикрывали наземные войска, стояла низкая, многослойная

облачность. Это затрудняло выполнение поставленной задачи. Врагу же такая погода была на руку. Они

могли внезапно появиться из облаков и атаковать боевые порядки наших войск.

Выполнить поставленную задачу в этих условиях можно только при особой осмотрительности,

правильном построении истребителей и умелом управлении боем по радио. Вот этими особенностями и

отличался бой, о котором я хочу рассказать.

Еще до подхода к району патрулирования я построил свою группу в два яруса. Четверка, возглавляемая

Героем Советского Союза гвардии лейтенантом Гуськовым, шла на высоте 3000 метров, ниже на 300

метров вторую четверку вел я.

Во время полета истребители все время парами маневрировали, внимательно следили друг за другом.

Пользуясь радиосвязью, я постоянно был осведомлен об обстановке в воздухе.

В районе цели наша группа выскочила за облачность и сразу же заметила две девятки «юнкерсов». Сзади

на некотором удалении шли три «фокке-вульфа». Подаю сигнал набрать высоту и атаковать.

Набирая высоту, мы шли наперерез бомбардировщикам. Со своим ведомым я зашел в хвост

бомбардировщикам и при первой же атаке сверху сбил левого ведомого.

Лейтенант Сычев и младший лейтенант Кисельков по моему приказу пошли на вражеских истребителей

и активными действиями отсекли их от бомбардировщиков.

Вскоре к месту сражения к фашистам подошло подкрепление. Численное преимущество оказалось

теперь на их стороне.

Оценив обстановку, принимаю решение: четверке Гуськова бить по бомбардировщикам, а сам вступаю в

бой с истребителями.

Воздушный бой был скоротечным, но напряженным. «Фоккеры» стремились взять инициативу в свои

руки, лезли нахально. Избрав удобный момент, Сычев атаковал [138] одного из них на боевом развороте

сзади. Огнем из пушек и пулеметов с дистанции 50 метров он ударил по топливным бакам и кабине.

Фашистский самолет перевернулся, загорелся и пошел вниз. Через несколько минут еще одного

уничтожил я.

Сорвав прицельное бомбометание и уничтожив три вражеских самолета, маскируясь облачностью, мы

благополучно вышли из боя. Добивать врага подошла вторая группа наших истребителей.

В последнее время мы часто сопровождали ИЛы. У нас со штурмовиками был достигнут полный контакт.

Наши полки базировались на одном аэродроме. Благодаря этому, мы имели полную возможность еще на

земле договориться о том, как выполнить поставленную задачу. Возвратившись из полета, мы проводили

совместные разборы, указывали друг другу на положительные стороны в действиях и на недостатки.

Такая тесная связь обеспечивала высокое качество боевой работы.

Однажды наши истребители сопровождали штурмовиков. В районе цели показались четыре «Фокке-

Вульфа-190» и два «Мессершмитта-109ф», которые сразу же с разных сторон пошли в атаку на

штурмовиков, причем одна пара атаковала снизу.

По опыту предыдущих боев я знал повадки фашистов – нападать на ИЛы снизу. Предвидя такой маневр, заранее построил свою группу так, что гитлеровцы лишались внезапности удара. Четверке я приказал

находиться на 200 метров выше штурмовиков, не отходить от них. Сам вместе с ведомым шел на одной

высоте с ИЛами и внимательно наблюдал за нижней полусферой.

Вот почему, когда пара «фоккеров» попыталась атаковать штурмовиков снизу, мы контратакой сверху

отбили ее. Четверка же, в состав которой входили лейтенанты А. Килоберидзе и А. Попов, активными

атаками парализовала действия верхней группы. Все штурмовики и истребители вернулись на свой

аэродром, а фашисты не досчитались одного самолета.

В другой раз мы встретили четыре вражеских истребителя, из которых удрать удалось только одному.

Этот успех также объясняется умелым построением группы сопровождения и тесным взаимодействием

истребителей [139] и штурмовиков. Об этом бое следует рассказать подробнее.

Истребители врага шли навстречу. Увидев нас, они разделились: пара стала набирать высоту, а другая

резко пошла вниз. Гитлеровцы имели намерение ударить одновременно сверху и снизу. Верхняя пара

старалась связать нас боем, а нижняя – ударить по штурмовикам.

На себя я взял задачу – прикрыть ИЛы. Остальным летчикам приказал завязать бой с верхней парой.

Воздушный бой с самого начала принял напряженный характер. Мы с Хитровым защищали ИЛы,

отбивая яростные атаки вражеских истребителей.

Умело дрались лейтенанты А. Килоберидзе и А. Попов. Они сбили по одному самолету.

Бой закончился полным разгромом врага.

Враг хитер, но смелость и осмотрительность в воздухе, правильное построение истребителей прикрытия, соблюдение штурмовиками плотного строя – всегда приносит успех.

Говоря о взаимодействии со штурмовиками, уместно более подробно рассказать об этом.

Чтобы не потерять из виду ИЛы до подхода к цели, обычно мы шли с ними на одной высоте или с

небольшим превышением. А когда перелетали линию фронта, истребители набирали высоту и шли

несколько впереди штурмовиков, применяя змейку. Это не влияло на внезапность действий ИЛов. Больше

того, когда вражеские зенитчики открывали огонь по истребителям, экипажи штурмовиков засекали

огневые точки и следом подавляли их.

Так было и в последнем полете. Фашисты вначале открыли по нашей группе сильный зенитный огонь.

Но он длился недолго. Как только штурмовики подошли к этому району, они подавили вражеские точки.

Боевой опыт убедительно доказал преимущество двух– и трехъярусного прикрытия штурмовиков. Такое

прикрытие обеспечивает преимущество в высоте и не дает возможность вражеским истребителям

внезапно подойти к ИЛам.

Шестерка истребителей старшего лейтенанта Ветрова при сопровождении ИЛов разбилась на две

группы. Два самолета шли вместе с ИЛами, с небольшим превышением. [140] Это была группа

непосредственного прикрытия. Остальные составляли ударную группу и находились выше на 300—400

метров. При подходе к цели, строй изменили: одна пара истребителей шла вместе с ИЛами, вторая пара

на 100—150 метров выше, третья – еще выше. При этом истребители свободно маневрировали. И когда

вражеские самолеты попытались атаковать штурмовиков, им это не удалось. Наши летчики своевременно

заметили врага и частью сил связали его, не допустив к штурмовикам. Причем один ФВ-190 был сбит

лейтенантом Сычевым.

При таком же построении шестерки истребителей под моим командованием успешно выполнили задание

по прикрытию действий штурмовиков. В районе цели я построил группу парами по высоте и каждая пара

имела определенную задачу. На этот раз мы не только прикрыли ИЛов, но и вели бой с восьмью

«мессерами» и «фоккерами». В этом бою летчики группы сбили двух вражеских истребителей. Сами же

не потеряли ни одного самолета.

О друзьях-товарищах

Вспоминая о воздушных боях за освобождение Орла, я не могу не рассказать более подробно о тех, с кем

крыло к крылу летал в бой, сражался против фашистских стервятников.

С тех пор прошло более тридцати лет, но и до сих пор хорошо помню Гавриила Гуськова, Сергея

Хитрова, Андрея Попова, Алексея Самохвалова, Адиль Кулиева. Все они были бесстрашными бойцами, беспредельно любящими свою Родину. Не щадя своей жизни, дрались они с немецко-фашистскими

захватчиками, очищая священную Советскую землю от фашистской погани. Много славных страниц

вписали они в историю 65-го гвардейского истребительного авиационного полка.

Первым среди них по праву я должен назвать имя Героя Советского Союза лейтенанта Гавриила

Гавриловича Гуськова. Этого высокого звания он удостоился в мае, накануне боев на орловской земле. В

предыдущих воздушных боях он лично сбил 12 фашистских самолетов. [141]

В одном из майских номеров корпусной газеты «Советский патриот» М. Злобин посвятил Гавриилу

Гуськову такие стихи:

Тебя орлом зовет Россия,

Героем Родины ты стал.

В огне боев с врагом коварным

Лишь о победе ты мечтал.

И ты не раз пиратов бил

Своим стремительным ударом

И все товарищи тебя

Богатырем зовут недаром.

Привет тебе, герой Отчизны!

Привет тебе, Гавриил Гуськов!

За то, что бьешь ты беспощадно

Народом проклятых врагов.

Отличился коммунист Гавриил Гуськов и в первый день летнего контрнаступления советских войск на

Орловско-Курской дуге. Группа под его командованием вступила в бой с превосходящим воздушным

противником над переправами на Оке. Мгновенной атакой группа разбила строй бомбардировщиков, а

лично Гуськов сбил «Юнкерс-87».

Первому успеху летчика была посвящена листовка-«молния». Секретарь партбюро полка В. А. Аненков

подробно ознакомился с итогами боя, проведенного группой Гуськова. Вечером встретился с ведущим, беседовал с ним и поручил подготовить выступление перед летчиками полка. Задание партийного

руководителя Гуськов выполнил, провел содержательную беседу.

С каждым последующим днем воздушные сражения становились ожесточеннее. Через три дня Гуськов

вновь добился успеха. За два вылета он уничтожил три фашистских самолета. В первом вылете одержал

две победы над ФВ-190. Второй вылет оказался наиболее сложным.

Большая группа вражеских истребителей связала боем Гуськова на высоте 3500 метров. Смелые до

дерзости атаки Гуськова следовали одна за другой. Один «фоккер», уходя от преследования, вошел в

резкое пикирование. Гуськов расстрелял его в упор, буквально [142] вогнал в землю, но при этом развил

большую скорость. И только у самой земли ЯК вышел, из опасного положения. Обладая крепким

телосложением, богатырской силой, Гуськов заставил повиноваться своей воле машину. Но чрезмерную

перегрузку не выдержала обшивка плоскостей. С ободранными плоскостями летчик благополучно

приземлился на своем аэродроме.

На второй день гвардии лейтенант Г. Гуськов опять в бою. Этому событию 17 июля 1943 года «Правда»

посвятила статью под заголовком «Бои над переправами». В ней говорилось: «Берега реки Оки

неоднократно превращались в арену ожесточенных боев и сражений. Теперь они вновь стали полем

битвы. Наши передовые части, форсировав реку, устремились на позиции врага. Противник старался

помешать переправе, разбомбить ее. В тот момент, когда в воздухе патрулировала шестерка «ЯК-9», немцы бросили в бой 29 бомбардировщиков и 20 истребителей. Перед тем противник пустил «юнкерсов»

под прикрытием четырех «ФВ-190», рассчитывая отвлечь наших истребителей, а тем временем

проскочить в район переправы. Но вражеский замысел не удался. Герой Советского Союза гвардии

лейтенант Гуськов расчетливо провел «юнкерсов». На большой скорости сбивает ведущего первой

девятки, разбивает их компактный строй. Другую девятку настиг гвардии лейтенант А. А. Попов.

Истребители не допустили бомбардировщиков врага в район переправы. Сбили четыре их машины, завязав с ними бой на подходе за 15 километров до переправы».

Гавриил Гуськов погиб 17 июля. Я уже рассказывал об этом бое. Здесь скажу лишь то, что уроженец

Урицкого района, Орловской области лейтенант Гуськов дрался до последнего дыхания, до тех пор, пока

руки держали штурвал и глаза видели врага.

В родном небе Орловщины Гуськов сбил пять фашистских самолетов. За мужество в боях награжден

орденом Отечественной войны первой степени. Отважному соколу благодарные земляки поставили в

районном центре – Нарышкино памятник. Они свято чтут его память.

... В июньские дни 1943 года гвардии лейтенант А. Г. Кулиев громил фашистских захватчиков в небе над

Мценском и Орлом. В первые дни ожесточенного [143] сражения Кулиев и его товарищи показали

беспредельную преданность Родине, проявили героизм и высокое боевое мастерство.

После освобождения Орла успешное наступление наших наземных войск развивалось в направлении

Брянска. Адиль Кулиев прикрывал их с воздуха, а чаще всего сопровождал штурмовики. В тот период он

провел несколько воздушных боев. В одном из них Адиль в составе четверки истребителей сопровождал

12 ИЛ-2, штурмовавших отступавшего врага.

На группу истребителей и штурмовиков свалились «фоккеры». Два из них напали на Кулиева, но

коммунист не уступал. Поливая врагов огнем из пушки и пулеметов, он и сам попадал под их снаряды.

Осколком пробило картер мотора. Из пробоины начало выбивать масло. Встречным потоком воздуха его

забрасывало на лобовое стекло фонаря кабины. Адиль Кулиев не вышел из боя, а продолжал

преследовать врага, несмотря на частичную потерю обзора через бронестекло, покрытое слоем густого

черного масла. И в этих условиях он одержал победу над вражескими истребителями.

Четверка мужественных задание выполнила – сохранила от потерь всю группу штурмовиков. Чудом

Кулиеву удалось дотянуть до своих. А когда летчик приземлялся на аэродроме, он не видел через стекло

землю, но все же посадил машину.

В жестоких, неравных схватках над Мценском, в районе Орла, Болхова и Карачева дрался с врагом и

одержал четыре победы А. Г. Кулиев. Его имя занесли в Книгу боевой славы, которая велась в полку по

инициативе комсомольского бюро.

... Младший лейтенант Сергей Степанович Хитров летал на новом самолете ЯК-9 уверенно и смело. В

паре со мной он участвовал в 50 воздушных боях. Дрался мужественно, одержал несколько побед.

За первые десять дней наступательных боев полк провел 28 воздушных схваток, сбив 25 фашистских

самолетов, из них 22 истребителя. Летчик Хитров в этих боях увеличил личный счет сбитым вражеским

самолетам, уничтожив два «фоккера». Сопровождая штурмовики, надежно прикрывал их работу. В небе

Орловщины С. Хитров уничтожил пять вражеских машин. [144]

Под его прикрытием я одержал 12 побед над немецко-фашистскими летчиками.

* * *

4 сентября в полку состоялся большой праздник по случаю награждения полка орденом Красного

Знамени.

... Личный состав выстроился на аэродроме. Эскадрилья за эскадрильей. Над головой яркое солнце.

Тепло. Звучит команда начальника штаба:

– Смирно! Равнение на знамя!

В сопровождении двух ассистентов я проношу вдоль строя гвардейское знамя. Легкий ветерок шевелит

его полотнище, оно переливается волнами. Взоры всех устремлены на знамя. Я читаю в глазах боевых

друзей чувство гордости и радости. В душе каждого зарождается теплое, ни с чем не сравнимое чувство.

Под этим знаменем мы ходили в атаки, били и будем бить фашистских захватчиков до тех пор, пока не

уничтожим их.

Печатая шаг, мы подходим к правому флангу и становимся во главе полка.

Митинг открывает командир. Подполковник М. Н. Зворыгин зачитывает Указ Президиума Верховного

Совета СССР. Затем выступают лейтенант Сычев, старшие лейтенанты Маслов, Аненков и другие. Они

говорят о том, что отдадут все свои силы, а если понадобится и жизнь, для достижения победы.

– Награждение нашего полка орденом Красного Знамени, – сказал лейтенант Сычев, – это признание

больших заслуг личного состава перед Родиной. Это свидетельство того, что мы хорошо били фрицев.

Это – награда каждому из нас.

Верно! Механики, оружейники, техники и инженеры, не зная сна и отдыха, восстанавливали

поврежденные самолеты, готовили их к полетам. И они делали свою работу очень хорошо. А летчики

били врага в воздухе. И хорошо били! На счету полка к тому времени числилось уже 160 уничтоженных

вражеских самолетов.

Вечером в полку состоялся концерт художественной самодеятельности. До поздней ночи веселились

гвардейцы. [145]

Наступила осень. Позади три месяца боев без сна и отдыха. Красная Армия гнала, преследовала и

уничтожала врага. Мы знали: ждет советская земля, ждут матери, жены и дети. И крылатые слова

«Вперед, на запад!» вели летчиков, танкистов, артиллеристов, пехотинцев туда, где проходили священные

рубежи нашей Родины.

За три месяца битвы, вошедшей в историю под названием Орловско-Курской, Красная Армия очистила от

немецко-фашистских оккупантов огромную территорию от Мценска до Гомеля, освободила от

фашистского ига сотни тысяч советских людей. Мценск, Орел, Карачев, Брянск, Бежица, Новозыбков —

названия этих городов ярче всего говорят о нашей победе.

Работа проделана огромная. Надо было отдохнуть и собраться с силами для новых наступательных боев.

[146]

Глава VI. Бои за Витебск

Битву за Белоруссию полк начал боями за Витебск.

29 ноября 1943 года мы прибыли в район боевых действий и расположились на аэродроме Ходаково —

бывшем колхозном поле. Солдаты инженерно-аэродромного батальона спланировали и укатали взлетно-

посадочную полосу, построили самолетные стоянки, землянки для личного состава. В общем, жить и

летать можно.

Вокруг аэродрома – хвойные леса. Бурелом и валежник. Лесные дороги и неведомо куда уходящие

тропы. Речушки, ручьи, озера. Воды здесь много. По утрам над озерами стелятся низкие седые туманы. В

иные дни они стоят такие густые, что висят от зари до зари.

Второй раз полк базируется на территории Калининской области. В первый раз мы дрались за Великие

Луки и Демянск. Теперь начиналась битва за Витебск.

К этому времени наземная обстановка на Витебско-Городокском направлении была следующей. Части 2-

го Прибалтийского фронта, южнее Невеля, прорвали сильно укрепленную линию вражеской обороны на

узком участке фронта. Продвинулись в северо-западном направлении на Пустошку и в юго-западном

направлении на Полоцк.

В результате этого прорыва образовался мешок с перешейком шириной в 10—15 километров. Район, занятый советскими войсками западнее Невеля, удерживался в крайне тяжелых условиях. Все

обеспечение наземных войск проводилось через узкий перешеек Невель – Езерище. Перешеек не имел

хороших дорог, к тому же полностью простреливался артиллерийским огнем врага. В результате

наземные войска испытывали [147] недостаток в снабжении боеприпасами, продовольствием, горючим.

Для устранения создавшегося положения командование 1-го Прибалтийского фронта, в состав которого

вошел наш полк, подготовило операцию по ликвидации выступа Езерище – Городок. И эта операция

была успешно проведена.

Первый удар наши войска нанесли 15 декабря. Наступлению наземных войск предшествовала обработка

переднего края вражеской обороны силами штурмовой авиации, действия которых прикрывали летчики

65-го гвардейского истребительного авиационного полка.

В первый же день наши войска прорвали вражескую оборону и к концу декабря «мешок» полностью

ликвидировали.

Все последующие месяцы, вплоть до летнего наступления, которое привело к разгрому фашистских

войск и полному освобождению Белоруссии, здесь велись, как сообщалось в сводках Совинформбюро, бои местного значения. Фашисты стремились вернуть утраченные позиции. Наши войска в свою очередь

старались улучшить свое положение.

Обороной Витебска руководил гитлеровский генерал от инфантерии Гольвитцер. Всем офицерам и

чиновникам гарнизона был прочитан приказ Гитлера, в котором города Витебск, Орша, Могилев, Бобруйск, Борисов и Минск объявлялись «укрепленными районами». Фюрер требовал оборонять их

любой ценой. Коменданту запрещалось отдавать приказ об отступлении из Витебского укрепленного

района, тем более – о его сдаче.

Но ничто не помогло фашистам. Советские войска ликвидировали этот вражеский плацдарм, освободили

Витебск.

Летчики полка внесли в эту победу свой весомый вклад. Как всегда, они надежно прикрывали пехоту с

воздуха, сопровождали штурмовиков, доставляли командованию важные разведывательные данные. В

воздушных боях летчики проявляли стойкость, высокое боевое мастерство.

Особенно ярко проявились способности старшего лейтенанта А. Попова, капитана А. Килоберидзе, лейтенанта А. Кулиева. Мне, к тому времени занимавшему должность заместителя командира полка по

боевой [148] подготовке, каждый день приходилось составлять боевые расчеты, руководить действиями

экипажей, выслушивать доклады ведущих групп. И каждый раз я был свидетелем отваги и мужества

летчиков. Они не считали врагов, а били их. И били беспощадно. Наступательный порыв был очень

высоким. Гвардейцы не знали, что такое выйти из боя. Они дрались напористо, дерзко, умело и всегда

побеждали.

По-гвардейски

В один из дней А. Килоберидзе и А. Попов вылетели для сопровождения четырех ИЛов. Ставя перед

ними задачу, командир полка предупредил, чтобы они не перелетали линию фронта.

Погода была прескверной. Над головой сплошная облачность, высота не более 100 метров. Это не для

нас, истребителей. Истребителю без высоты плохо. Штурмовики, наоборот, радовались такой погоде.

Прикрываясь низкой облачностью, они могли внезапно обрушиться на врага. И с фашистскими

истребителями встречи мало вероятны.

И вот самолеты в воздухе. Прижимаясь к самой земле, ИЛы взяли курс на Невель. Пересекли линию

фронта и углубились на территорию врага. Мы знали, что войска 1-го Прибалтийского фронта перешли в

наступление. Южнее Невеля шли напряженные бои. Штурмовикам предстояло ударить по переднему

краю фашистов.

Патрулируя в районе ожидания, Килоберидзе и Попов еще издали заметили возвращавшихся после

выполнения задания ИЛов. Все их мысли были с ушедшими на штурмовку боевыми товарищами. Они

тревожились за них, беспокоились. Их настроение легко понять. Мне самому много раз приходилось

сопровождать штурмовиков. Когда ты вместе с ними приходишь в район цели, на душе спокойнее.

Барражируешь на высоте – видишь и свои самолеты, и все воздушное пространство. Стоит появиться

вражескому истребителю, как ты тотчас же приходишь на помощь ИЛам.

А тут штурмовики ушли одни. Как идут у них дела? Не грозит ли им опасность? Эти вопросы постоянно

[149] волнуют, и волнуют тем сильнее, чем глубже понимаешь, что в случае опасности ты не сможешь

помочь ИЛам. Им самим придется отбиваться от врага.

На этот раз все обошлось благополучно. С каждой минутой все четче проступают силуэты «горбатых».

– Порядок, Андрей!

Но едва проговорил эти слова Килоберидзе, как он тут же обнаружил, что за штурмовиками, почти на

одной высоте с ними, чуть ниже, идут четыре ФВ-190. Расчет гитлеровцев был прост. Внизу их труднее

обнаружить, а после удара можно уйти вверх для повторной атаки.

– Атакуем! – коротко приказал Килоберидзе Попову.

В воздушном бою дорога каждая секунда. Промедлил с принятием решения, как тут же можешь

поплатиться или своей жизнью, или жизнью товарища. В данном случае вражеские истребители

настигали штурмовиков, над ними нависла смертельная опасность. Нужно было действовать немедленно.

И Килоберидзе бросился в бой.

Резко развернувшись вправо, наши летчики уже через минуту оказались сзади первой пары. Килоберидзе

взял на прицел ведущего, который готовился нанести удар по замыкающему ИЛу. Расстояние между

ними быстро сокращалось. Килоберидзе форсировал двигатель. «Только бы успеть, не опоздать! —

думал он в эти минуты, прильнув к прицелу. – Еще немного... Еще...»

И вдруг, к удивлению Килоберидзе, «фоккер» прекратил атаку, полез вправо вверх. Понятно, летчик

заметил ЯКа на своем хвосте и уходил из-под удара. Но фриц запоздал с этим маневром. Килоберидзе

мгновенно среагировал на его действие и с короткой дистанции длинной очередью сбил стервятника. В

это же время лейтенант А. Попов оказался сзади второго «фоккера», дал по нему очередь из пушки, Попадание оказалось прямым. Вражеский самолет развалился в воздухе.

Выходя из атаки, Андрей Попов увидел, что под ними проскочил еще один вражеский истребитель. Как

он тут оказался? Ведь вторая пара находилась где-то сзади Видимо, гитлеровцы здорово струхнули, когда

увидели [150] что два их самолета почти одновременно рухнули на землю, и решили спасать свои шкуры.

Как бы там ни было, но Попов воспользовался удачно сложившейся обстановкой и свалил еще одного

фрица. Только одному вражескому летчику удалось уйти из этого скоротечного боя целым и невредимым.

– Вы дрались по-гвардейски, – похвалил летчиков подполковник Зворыгин после доклада ведущего о

выполнении задания. – Так и надо бить фрицев! Теперь на нашей улице праздник.

Генеральское спасибо

В донесении заместителя командира полка по политчасти майора Г. Омельчука за декабрь 1943 года

говорилось: «Заместитель командира эскадрильи старший лейтенант Павлов и его ведомый командир

звена Несвяченный 15 декабря получили задание на разведку войск противника. Выполнили отлично. По

их разведывательным данным работали штурмовики 3-го штурмового авиакорпуса. Летчики получили

благодарность командира корпуса».

Как же проходил этот полет? Что стоит за этими скупыми строками?

... Этот день был похож на многие другие. Сплошная облачность. На земле дымка, видимость 2—3

километра.

Часам к десяти погода улучшилась. Туман рассеялся.

Взлетели немедленно. Шли бои за Витебск. Советские войска, преодолевая яростное сопротивление

гитлеровцев, потеснили их. Командованию срочно нужны были данные о положении вражеских войск, резервах, огневых точках и узлах сопротивления.

Погода диктовала полет на малой высоте, а это сопряжено с немалыми трудностями. При большом

угловом перемещении, что неизбежно на такой высоте, сложнее обнаружить то, что тебе нужно. К тому

же увеличивается опасность поражения даже от стрелкового огня. При полете на высоте 100—200 метров

могут сбить пулеметным огнем.

Линию фронта проскочили на бреющем. Фрицы и [151] сообразить не успели, как летчики ушли к ним в

тыл. Зато потом пришлось жарко.

Углубившись в тыл, Павлов развернулся на юг и вышел на вражеские позиции. ЯКи стремительно

прошли над окопами, взмыли вверх и скрылись в облаках. Этих коротких минут разведчикам оказалось

достаточно, чтобы разглядеть вражеские окопы, набитые пехотой, пулеметное гнездо, а в глубине

обороны – артиллерийские позиции двух батарей. Они расположились у кромки леса, были хорошо

замаскированы. Разведчикам помогло то обстоятельство, что одна из них в это время вела огонь, а на

позиции другой солдаты сняли маскировку и готовили орудия к открытию огня. Все замеченное Павлов

нанес на карту.

– Повторим заход.

На этот раз земля встретила разведчиков плотным огнем. Навстречу неслись пулеметные трассы, рядом

рвались зенитные снаряды. Но разведчики не обращали на это внимания. Они были поглощены другим.

Вот впереди показалась небольшая высотка, поросшая кустарником. Она господствовала над

окружающей местностью. Здесь наверняка должна быть огневая точка. Так и есть. На восточном склоне

кустарник вырублен, сверху хорошо заметен сектор обстрела. Павлов делает крутой левый вираж, чтобы

лучше разглядеть ДЗОТ. Делает один круг, другой... Проносится чуть ли не у самой земли. Теперь

хорошо видна даже тропинка, пробитая в снегу к огневой точке.

А вокруг самолетов сплошной огонь. Фашисты неистовствуют, бьют из всех видов оружия. Павлов

физически ощущает, как пули и осколки щелкают по плоскостям. В один из моментов верный ЯК, как

показалось летчику, даже вздрогнул. Пулеметная очередь может угодить в мотор. Тогда крышка!

Павлов слегка берет ручку управления на себя, и послушный истребитель скрывается в облаках.

Коммунист Павлов отличался удивительным хладнокровием. В полете он не обращал внимания на

зенитный огонь, на пули вражеских истребителей. Казалось, он лишен страха. В бою им руководило

лишь одно чувство – бить врага, который посягнул на наш советский дом, принес столько горя на

родную землю. И он бил фашистов, не давая им пощады. [152]

Некоторые могут сделать из этих моих слов неправильный вывод, будто этот человек – просто фанатик, ослепленный свалившимся на него горем. Нет, это не так. В воздушных боях он вел себя разумно, умело