Текст книги "Правда людей (СИ)"

Автор книги: Василий Сахаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)

Глава 27

Краснодарский край. Весна 2014-го.

– Все! Не могу больше! – выдохнул Владимир Скороходов, и упал на холодную землю. – Не могу! Ты слышишь меня, Пастух!?

Олег Овчаров поудобней перехватил автомат, трофейный "абакан", рукавом обтер красное потное лицо и склонился над другом:

– Вставай, Вовка. Нельзя лежать! Идти надо…

– Нет, – Скороход, крупный мужик в потертом камуфляже, схватился за корягу, которая торчала из грунта. – Лучше пристрели. Мне здоровья не хватает. Задыхаюсь. Бросьте меня.

Лидер группы обернулся и посмотрел на своих друзей. Все они были измотаны, и если им не дать отдыха, хотя бы небольшого, через пару километров упадет еще один, скорее всего, Силыч, он же Валентин Шляймер, и Олег выдохнул:

– Привал… Пятнадцать минут… Саркис, прикрываешь… Юрка, вперед…

Даниэль Саркисян, который был вооружен отличным немецким карабином, кивнул и отошел от места остановки на полсотни метров, а Юрка, младший брат Овчарова, с АКМСом наперевес прошел дальше по звериной тропе. После чего остальные члены группы устало попадали под старые мощные грабы, чья кора была покрыта самыми разными надписями, и Пастух махнул рукой своему негласному заместителю:

– Наум, подойди.

Дмитрий Науменко, в прошлом разведчик, приблизился, присел рядом с вожаком и оперся спиной на ствол дерева. Овчаров последовал его примеру и Наум спросил:

– Как думаешь, у нас есть шанс выскочить?

– Не знаю, вряд ли, – Олег ответил честно и сказал: – Достань телефон, свяжись с женой, может, получится.

– Нас засекут, – Наум нахмурился.

– Пара минут для разговора будет, а если перехватят, то это неважно. Нам уже, считай, конец. Сам прикинь, мы в полукольце дорог. Впереди Георгиевское и шоссе, которое патрулируется. Справа гора Каштановая, там недавно вертушки зависали, наверняка, спецуру на тропы высаживали. По нашим следам сплошной цепью идут преследователи, а слева река Туапсе, Греческий поселок и автомагистраль. Единственное, что нас пока спасает, несогласованность действий противника, а то бы нам еще вчера ласты скрутили или головешки прострелили.

– Ишь, как ты заговорил, – Науменко хмыкнул. – Значит, полиция и спецназ нам уже противники?

– Выходит, что так. Они в нас стреляли, а мы в них. Омоновцы Игната и Алима завалили, и хорошо еще, что мы катер угнали и тела наших друзей на морское дно с грузом спустили, а то бы всем конец. Думаешь, кто-то из тех, кто нас по лесу гонит, будет размышлять, стрелять ему или нет? Не-а, преследователи сомневаться не станут. Им платят хорошие бабки, и для них мы особо опасные преступники, которые подстрелили их коллег, а не "робин гуды".

– Да, ты прав.

Дмитрий мотнул головой и достал телефон, который был оформлен на левого человека, и находился в медной коробочке. Пару секунд он помедлил и включил аппарат. Связь появилась, но очень плохая. Она могла прерваться в любой момент, и Науменко набрал номер супруги, капитана полиции. Мобильник, который находился у нее, как и у Наума, был куплен с рук на краснодарской толкучке.

– Димка! – услышал он взволнованный голос Катюшки. – Живой!? Это ты!?

– Здравствуй, милая, – пересохшим горлом прохрипел Наум. – Со мной все в порядке. Как ты? На тебя еще не вышли?

– Нет. Я у бабушки и собираюсь уезжать. Где вы?

– В горах, конечно.

– Дай телефон Олегу. – Наум не спорил. Он передал мобильник Пастуху и тот услышал: – Олег, самим вам не прорваться…

– Это понятно, – пробурчал лидер, – тоже мне откровение.

– Послушай меня. Тут снова ребятки московские нарисовались, по виду серьезные, и сказали, что они от какого-то Егора. Знаешь такого?

– Знаю. И что с того?

– Московские хотят вам помочь.

– Как?

– Они на восточной окраине поселка Кирпичный, там блокпост установили. Каким образом, не знаю.

– И как нам дальше поступать?

– До утра надо туда прорваться и они вас вытянут… Они обещали… Слышишь?

– Слышу. Но каким образом они это провернут?

– Кхр… Олег… Кхр…

Связь прервалась, и Пастух вернул телефон Науму. Дмитрий попытался перезвонить супруге. Однако у него ничего не вышло и, отключив мобильник, он вернул его обратно в контейнер и спросил Олега:

– Как мы поступим?

– Вариантов немного, – отозвался лидер. – Либо погибнуть всем в лесу, либо поверить бойцам Егора и попытаться пробиться к Кирпичному.

– А если это подстава?

– Значит, развязка произойдет немного раньше, чем, если бы мы остались в чащобе, и только. Все равно нам положиться больше не на кого.

Наум замолчал, а взгляд Олега Овчарова скользнул по лицам товарищей-подельников. Саркис – сидит в обнимку с карабином и вглядывается в кустарник, ему не терпится вступить в перестрелку с теми, кто хочет его поймать. Юрка – у юноши автомат и пара гранат, парнишка устал, но крепится и готов бежать дальше. Силыч – здоровяк с таким же как у Олега "абаканом" и новеньким "макаровым", его глаза закрыты и он, наверняка, думает о семье. Скороход – по-прежнему лежит на земле, но дыхание восстановил и его рука подтягивает поближе АКМ и скинутую разгрузку, значит, волю к жизни он еще не утратил. Борька Романов – лейтенант полиции, у этого "оборотня в погонах" пара пистолетов и несколько гранат, он напуган, но сдаваться не станет, упрямый и хваткий, как его старшая сестра Катька, жена Наума. Миша Боев – новичок в группе и приятель младшего Овчарова, у него автомат, который похож на немецкий МП-38, самоделка, и он выглядит, словно цыпленок, тощий и всклокоченный, однако стреляет хорошо и метко, крови не боится и честь ставит превыше жизни. Ну и крайний боец он сам – Олег Овчаров, человек который ненавидел и презирал тех, кто называет себя олигархами и элитой россиянского общества. Именно он вел за собой людей и был главным в группе, но последнее дело не выгорело, не получилось обойтись без крови, и два человека, которые пошли за ним, сейчас мертвы и морские рыбы рвут их тела на мелкие кусочки.

Стало смеркаться. Отпущенное Олегом на отдых время истекло. Надо было идти дальше, и лидер прошипел:

– Подъем, братва. Пора уходить.

Словно вторя его словам, невдалеке, проламываясь через кусты, проскочила семья диких кабанов, которых кто-то вспугнул. Кто? Для Олега, опытного охотника, который не раз бродил в этих местах, ответ был на поверхности. Конечно же, люди, которые идут по их следу, и хорошо еще, что после полудня небо затянуло тучами, а то бы еще и вертушки летали.

Люди встали, выстроились цепочкой и двинулись четко на север, в сторону поселка Кирпичный. Они шли осторожно и старались не шуметь, а когда полностью стемнело, идущий впереди Наум уловил знакомый запах. Кто-то разогревал тушенку, а поскольку туристы в весеннем лесу редкость, то, скорее всего, это была засада.

По цепочке Наум передал сигнал "Стоп!" и двинулся на запах. С пятки на носок. С пятки на носок. Передвигаясь от дерева к дереву, в полной темноте, опытный разведчик подошел к небольшой расщелине и замер. Слева от него, метрах в шести, сидя за пулеметом, качнулась тень. В самой лощине, разогревая на спиртовых таблетках еду из сухпайка, находилось еще два человека. Все ясно – стандартная тройка армейского спецназа, один на фишке, а двое ужинают. А раз так, то где-то рядом вся группа, от пятнадцати до восемнадцати человек, а возможно, что и целая рота из трех-четырех разведгрупп.

Науменко попробовал подслушать, о чем говорят солдаты, однако они оказались молчунами. Не проронив ни звука, они поели, и один сменил пулеметчика. Снова вокруг тишина и темнота. Стоять на месте смысла не было, и Дмитрий сдвинулся левее. Пятнадцать-двадцать метров, и он оказался возле следующего поста. Там тоже три бойца, но разговорчивые, и Наум решил "погреть уши".

– Как все достало, – услышал Наум молодой голос. – Никакого отдыха. Только закончили заповедник прочесывать, теперь этих бандюганов лови. Сейчас бы телку с хорошими буферами снять и завалиться с ней в сауну, а мы тут сидим, ни покурить, ни выпить, ни поебаться.

– Ага, – поддержал его второй голос. – Я бы сейчас тоже накатил грамм триста для сугрева. Перцовочки или водочки холодненькой, да под огурчики малосольные, сальцо с чесночком или колбаску. – Заминка и вопрос к третьему: – Сема, спишь?

– Нет, – более взрослый голос и шуршание плащ-палатки.

– Ты не в курсе, долго нам тут на свежем воздухе кайфовать?

– Группник сказал, что минимум трое суток. Завтра налетчиков локализуют, возьмут в кольцо и пиздец. Потом пройдемся по окрестностям и обратно в Молькино. Главное, чтобы бандосы не разбежались, тогда придется поиски проводить, а территория тут немаленькая.

– Трое суток чепуха, в командировке, помню, по три недели в дебрях сидели. Рогалик, помнишь?

– Ага, как сейчас. Бойцы, идете на выход, срок десять дней. А потом бросили нас в дебрях, сиди дальше, карауль вэхоббитов. А как сидеть, если жратвы нет? Пришлось в Нестеровскую выходить, там чичи на песчаном карьере работают, поменялись с ними. Они нам хлеб, сыр и сигареты, а мы им трофейные камуфляжи, тенты и разгрузки из духовских схронов.

– Да-а-а, было времечко, – протянул первый и вновь обратился к старшему: – Сема, а ты что про этих бандюганов думаешь? Станут они стрелять или нет?

– Станут, им деваться некуда. Только вряд ли они до нас дойдут. За ними следом такие волкодавы бегут, не нам чета.

– Да видали мы этих волкодавов. Только снаряга классная и рекламу им серьезную сделали, чтобы злодеи боялись – это же спецназ ФСБ, живые легенды, непобедимые и несокрушимые. Да вот только они такие же люди, из мяса и костей, как и мы. Сема…

– Заткнись! – потребовал старший. – Достал уже. Лучше в ПН посмотри, может, увидишь чего.

– Нечего смотреть, сам знаешь, в лесу от моего ночника толку нет, муть одна.

Больше Наум ничего полезного не услышал. Поэтому отошел обратно в лес, осмотрел склон, по которому можно обойти заслон, и вернулся к своим товарищам.

Совет провели быстро. Надо прорываться, ночь лучшее время и медлить нельзя, а значит, засаду надо обойти. В авангарде Наум, остальные следом, шаг в шаг, без шума и стрельбы.

Снова группа начала движение, но проскочить к дороге без шума не получилось. Цепочку армейского спецназа "робин гуды" обошли по склону, Пастух и Наум охотились в этих местах, и знали тропку. Тут все хорошо. Но за первой линией оказалась вторая, и за пару часов до рассвета из темноты раздался громкий окрик:

– Стой! Кто такие!?

Разумеется, если бы охота на лихих экспроприаторов происходила где-нибудь в зоне боевых действий, то никаких окликов не было бы. Как правило, засада сразу подрывает мины и давит противника огнем. Но Туапсинский район Краснодарского края, несмотря на зимние события в Сочи и бои в Кавказском заповеднике, зоной БД не считался. Следовательно, в лесу мог бродить кто угодно: лесник, грибник, турист, экстремал, черный поисковик или местный житель. И вторая линия заслона перед трассой Туапсе – Горячий Ключ, состояла из воронежских омоновцев, которых перебросили к морю на усиление и таскали по всему краю три месяца подряд с точки на точку. Им местные расклады были не интересны, и бойцы мечтали только об одном, чтобы эта беспокойная командировка прошла без неприятностей, а затем они как можно скорее вернулись домой, и получили премиальные. Однако неприятности были рядом.

– На прорыв! – выкрикнул Пастух и метнул на голос "эфку". – Граната! Ложись!

Металлический кругляш перелетел через низкорослый можжевельник и раздался взрыв.

– Бум! – над головами пригнувшихся налетчиков пролетели осколки. В кустах закричали люди, и Овчаров, поливая пространство перед собой огнем, побежал вперед.

– Тах-тах-тах! – "абакан" выплевывал стальные пули. Пастух и Наум орали, словно оглашенные, и брали противника, который не ожидал нападения, на горло.

– А-а-а-а! – раскатывалось над ночным лесом.

– Вали всех!

– Огонь!

– Занять оборону!

– Не отставать!

– Бах! – рванула еще одна граната, на этот раз РГД-5.

– Убивай!

– Пулеметчик, прикрой!

– Леха ранен! Витька убит!

– Командир, ты где!?

– Радист, вызывай подмогу!

Небольшая поляна невдалеке от речки Туапсе. Одни граждане страны убивали других, все как встарь, и каждый считал, что прав именно он. Когда-то, в этом самом месте, точно так же столкнулись два отряда, белогвардейский и красногвардейский. Одним надо было прорваться к дороге, тогда простой грунтовке, а другим их задержать. И в итоге в кровавом бою полегло почти пятьдесят человек. Ради чего? Только потому, что люди оказались по разные стороны баррикад, и подчинялись приказам. Так и теперь. Прошло девяносто пять лет, а ничего не изменилось. И вроде бы чего там? Большинство бойцов были примерно одного возраста, учились в одних и тех же школах, еще при Советском Союзе, и воспитание у них было одинаковым. Вот и что им делить? Но прошли годы, и разница между ними проявилась. Одни работали за бабки, считали себя "государевы людьми" и служили новым царькам, капиталистам и помещикам, которые ненавидели и презирали свой народ, а другие грабили новоявленных господ, и хотели спасти свои жизни.

Впрочем, в тот момент налетчики и омоновцы об этом не думали. Они стреляли во врагов, именно так они воспринимали противника, и никто не комплексовал. Однако преимущество было на стороне местных, которые атаковали неожиданно, и они не собирались вступать в полноценный бой, в котором бы их, наверняка, уничтожили. Они шли на прорыв и, потеряв младшего Овчарова, которому выпущенная из автомата очередь вскрыла череп, налетчики прорвались.

– Юрка! – глядя на брата, который рухнул на землю, выкрикнул Пастух, но не остановился. Его братишка был мертв – это понятно, и он не мог ему помочь. Поэтому лидер стиснул зубы, сменил рожок в "абакане", передернул затвор и дал в сторону омоновцев длинную очередь. Один из преследователей, крупный мужчина с автоматом в руках и в теплом нательном белье, видимо, он выскочил из палатки или спального мешка, роняя оружие, повалился на спину. А лидер налетчиков увидел это, зло сплюнул и помчался вслед за своими друзьями.

На берегу речки Туапсе налетчики оказались на восходе. Силыч и Саркис были ранены, хорошо еще, что легко. В лесу за спиной группы, все еще шла перестрелка. Кто и в кого стрелял, Пастух и его товарищи не знали. Время по-прежнему играло против них, но разбойники вышли именно туда, куда нужно. Они оказались напротив восточной окраины поселка Кирпичный, в котором царила суета, и на другом берегу возле дороги находился блокпост из нескольких автомашин, где вооруженные люди в камуфляже и бронежилетах занимали оборону.

– Влипли! – останавливаясь рядом с Пастухом, прохрипел Наум. – Теперь нам точно конец!

– Но Катька же сказала…

– Видать, не сложилось что-то у наших союзников, – Дмитрий покачал головой, и кивнул влево: – Надо вверх по течению реки уходить, там есть укромные места, несколько часов еще пробегаем, а если разделимся, то и дольше.

Олег хотел с ним согласиться, но в этот момент на противоположном берегу из кустов вынырнул человек в черном комбинезоне, который запрыгнул на крупный покатый камень, сложил ладони рупором и прокричал:

– Па-стух! Эге-ге-й! Отзо-вись!

Лицо парня различалось смутно, но, кажется, это был Валера (так он сам себя называл), боевик из отряда Егора. Пастух виделся с ними только раз и запомнил его плохо, но отозвался:

– Валера, ты что ли!?

– Да. Перебирайтесь ко мне! Живее!

Овчаров решился, первым вошел в мутную холодную воду, задрал над головой автомат и скомандовал друзьям:

– За мной!

Люди последовали за лидером и вскоре, оскальзываясь на скрытых водой камнях, выбрались на правый берег, где их встретил Валера, который кивнул в сторону блокпоста:

– Не шугайтесь, это свои, в маскарад играют! Быстрее за мной!

Мокрые, утомленные, голодные и загнанные налетчики поползли вверх по откосу, выбрались на дорогу, и моментально перед ними остановился длинный рефрижератор. Задние двери открылись, и последовала новая команда спасителя:

– Залезайте!

На то, чтобы спрятаться внутри рефрижератора, в котором было тепло, имелся свет, и в уголке лежала сменная одежда, налетчикам понадобилось две минуты. После чего двери захлопнулись, автомашина тронулась и направилась в сторону Горячего Ключа.

Валера был вместе с налетчиками, и когда люди немного пришли в себя, Наум спросил его:

– Катька, жена моя, где?

– Ждет тебя на точке эвакуации, – парень ухмыльнулся. – Завидую тебе, хорошая женщина, красивая, верная и умная.

– Сам знаю.

Наум схватил чистое полотенце, ухмыльнулся и отошел, а к спасителю обратился Пастух:

– Как это у вас все вышло?

– Рассказывать долго, – Валера поморщился. – А если кратко, то бабло побеждает зло. Жена Наума подсказала, где именно вы можете находиться. Благо, она помнила, где ты с ее мужем охотился. Потом Егор денег перебросил и пару нужных контактов слил. Ну, а дальше просто, как в присказках народных.

– Каких именно?

– Наглость второе счастье и смелость города берет. Где-то пачку долларов на лапу чиновнику кинули. Где-то пригрозили. Где-то внаглую сыграли, мол, всем стоять-бояться – мы охрана президента! Ночью приехали в поселок и расположились на окраине. Пару раз к нам подъезжали полицейские, но проблем не возникало, у нас корочки крутые, липовые, конечно. Тут такая неразбериха, что сам черт ногу сломит. В общем, вам повезло, вы прорвались и вышли из леса очень вовремя, еще бы пара часов и нам пришлось бы уходить.

– А дальше-то что? Что с нами будет?

– Сложный вопрос, Егора спросить надо, или кого повыше, кто над ним. Но, думаю, что придется вам свое спасение отрабатывать, господа "робин гуды".

Пастух поморщился:

– Отработаем. Мы добро помним…

Лидер налетчиков хотел что-то добавить, но неожиданно рефрижератор остановился. Валера встал возле борта и приоткрыл небольшое вентиляционное отверстие, а Пастух пристроился рядом. Автомашину остановили на временном блокпосте при съезде на поселок Георгиевский, и здесь находились настоящие омоновцы, которые собирались досмотреть груз. Однако из кабины выскочил водитель, чернявый мужчина с пышными усами, то ли грузин, то ли армянин. Он подбежал к старшему офицеру на посту, полноватому майору, что-то шепнул ему на ухо и протянул документы, в которые были завернуты зеленые купюры с изображениями американских президентов. Полицейский денежки изъял, документы вернул и приказал пропустить рефрижератор.

Холодильник на колесах продолжил путь, а Наум, которому подобные ситуации были знакомы, проворчал:

– Все как в Дагестане или Чечне. Идет спецоперация, дороги перекрыли, а боевики за бабки свободно катаются и корочками крутыми помахивают.

– Теперь уже мы боевики, – Пастух шутливо ткнул своего друга в бок, – привыкай. Переходим на подпольное положение.

– В своей стране?

– Пока она не наша. Вот выбьем сволочь, которая народное добро разбазаривает и жирует, тогда она снова станет нашей. А пока извини-подвинься, Наум, ты на оккупированной территории. – Овчаров посмотрел на Валеру. – Кажется, примерно так говорят ваши вожаки, я не ошибаюсь?

– Не ошибаешься, – спаситель кивнул. – Все верно, так и есть.

Олег улыбнулся:

– Ну, значит, нам с вами по пути.

Глава 28

Москва. Весна 2014-го.

Сезон охоты на братьев Пуховых, Анатолия Тимуровича и Семена Тимуровича, был открыт. Братцы обнаглели и никого не боялись, и потому сметали всех, кому не повезло оказаться на их пути. Но сколь веревочке не виться, а конец один. Я взялся за их устранение, и решил задействовать в этой акции своих «гвардейцев», двух пятерок должно было хватить. А провести операцию собирался в том месте, где Пуховы бывали практически каждый день, в ресторане «Барин» на Таганке.

Это заведение принадлежало братьям и являлось их штаб-квартирой, подъезды охранялись, кругом видеонаблюдение, а в ресторане постоянно находилась вооруженная охрана. Поэтому там они считали себя в полнейшей безопасности. И если бы мы решили атаковать братьев в лоб, то ничего бы у нас, скорее всего, не вышло. Однако, как всем известно, нормальные герои, всегда идут в обход, и согласно моему плану, проникновение в ресторан должно было произойти с тыла. Дело в том, что "Барин" располагался в доме дореволюционной постройки, и занимал только треть здания, а в остальных помещениях находились офисы различных компаний. Охранялись они не так тщательно, как заведение Пуховых, точнее сказать, совсем не охранялись, а значит, если проломить смежную с рестораном стену, то можно застать противника врасплох.

Решение было принято, и осталось его осуществить. Пятерка Гнея, без Каширы – он занимался решением проблем Елены Тормасовой, провела разведку и нашла нужного нам человека, который имел доступ в здание, дворника дядю Петю Скворцова, русского и непьющего холостяка, бывшего доцента каких-то там наук. У него хранился комплект запасных ключей от офисов, и он мог отключить сигнализацию, мало ли, вдруг пожар, а все двери на запоре. Ну, а пятерка Серого в это самое время готовила транспорт, который не остановит полиция, и на роль эвакуационной колесницы была назначена машина скорой помощи. Кого-кого, а этих полиция не тормозит. Сколько наблюдал за ними, ни разу ничего подобного не видел, а взять в аренду микроавтобус и перекрасить его, дело нескольких часов. После чего езжай куда хочешь, главное, правила не нарушай и веди себя уверенно.

Но тут у моих камрадов возник вопрос. К чему такие сложности? Вошли, всех постреляли, бросили пару стволов и разбежались по мегаполису. Зачем нам скорая помощь? И я на эти вопросы ответил.

Наша цель уничтожение двух гадов. Это понятно. Но если взялись за них, то надо работать всерьез. Убить ублюдков не проблема. Но мы не убийцы, а партизаны на самообеспечении, и это значит, что из каждой акции, если это возможно, необходимо извлекать выгоду. А поскольку братья Пуховы не какие-то там нищие бродяги, можно их потрусить.

Например, Семен Пухов. Он лидер крупной столичной ОПГ, в которой свыше ста пятидесяти бойцов. Под ним несколько жилых домов в центре столицы, бары, рестораны, стройки, парочка фирм, автосервисы, рынок и спортивный клуб. И выходит, что где-то у него имеются схроны с оружием и деньгами. Нам этого достаточно, а с тем, что хранится в банках, связываться не с руки. А еще Семен Тимурович может слить нам оперативную информацию по криминальным группировкам столицы, и мы могли бы ее использовать.

Это что касательно младшего брата, а старший личность еще более интересная, фигура из высшего эшелона власти. Он вхож в кабинет президента страны и хорошо осведомлен об истинных планах кремлевской "элиты" относительно будущего нашей страны и русского народа. Это само по себе уже интересно и важно. Но помимо всего прочего Пухов-старший, как представитель Госдумы и видная фигура партии "Единая Россия", следил за работой Особой Следственной Группы, которая пыталась нас вычислить и поймать. В состав этого разросшегося объединения на данный момент входило около двухсот человек (больше чем нас в отряде), и кого там только не было. Следователи из МУРа, военной прокуратуры и самые лучшие работники из провинций, аналитики, специалисты из Генпрокуратуры и ФСБ, психологи, шифровальщики, техники, судмедэксперты, криминалисты и даже парочка экстрасенсов. На самом верху были заинтересованы в нашей самой скорейшей поимке, и Анатолий Тимурович Пухов, который знал, что именно мы расстреляли его любимого сына, висел над работниками ОСГ, поторапливал их и заставлял работать ударными темпами. И хотя результатов группа пока не дала, рано или поздно ищейки выйдут на наш след, и нам следовало бить на опережение. Я это понимал и хотел получить полный расклад по деятельности ОСГ, а так же список задействованных в работе сотрудников, желательно, с адресами.

В общем, Пуховых надо было брать живьем. После чего вывозить в загородный домик и выбивать из упырей информацию. Сыворотка правды, босяцкий подгон от Леши Козыря, имелась. Тихое местечко, где нас никто не потревожит, подготовили. День субботний и офисы закрылись. Так что за работу.

Камрады меня выслушали и пришли к логичному выводу, что Егор Нестеров прав. А когда я вскользь упомянул, что в Центре, которому подчиняется наш командир Иван Иваныч Лопарев, хотят получить информацию от братьев, рвение "гвардейцев" подскочило до небес. Они были готовы руками разбирать стены и кулаками проламывать черепа охранников, и мне боевой настрой парней нравился…

Дядю Петю Скворцова взяли легко, подошли к подвальчику, где он обитал, вызвали его и скрутили. Далее у дворника изъяли ключи и через подвал проникли в здание. Там отключили сигнализацию, нашли стенку, за которой находился ресторан, и выломали ее. Шум, конечно, был, но не сильный, несколько минут поработали перфоратором, а потом поработали ломиком. После чего, когда между нами и рестораном оставалась единственная преграда, стенка из гипсокартона, боевики присели отдохнуть. Нам оставалось дождаться приезда Пуховых, а дальше дело техники. Когда появятся братцы, мы не знали, но никто особо не переживал. Благо, все парни уже бывалые и обстрелянные.

Я расположился в просторном офисе. Ноги в берцах на стол, в зубах сигаретка, рядом АКМ, который придется оставить в ресторане, в кобуре "беретта", а на поясе рация. Мысли текли плавно и, пока в запасе имелось время, я собирался составить список вопросов, которые стану задавать пленникам. Но, как это случается, в самый неподходящий момент мне позвонили. Это был Кашира и я ответил:

– Да.

– Егор, у меня норма. Проблема Тормасовой решена.

– Как?

– Я дождался ублюдков, которые ее прессовали, присмотрелся к ним, походил следом и забил им стрелку.

– Кто они?

– Ничего серьезного, типичная шушера, которая хотела отжать у одиночки квартиру, тут ты оказался прав…

В голосе парня чувствовалась какая-то напряженность, и я его спросил:

– Проблемы были?

– Были… Пришлось одному ногу прострелить, а другому плечо…

– Пистолет свой?

– Нет. Я ТТ брал.

"Это хорошо, – подумал я. – "Макаров", который взяли на военном складе, мог вывести на наш след, а ТТ из той партии, что Леша Козырь подогнал. Там стволы дикие, в основном, с гор, и с нами их связать сложно".

– Ты где сейчас?

– На съемной квартире.

– Ушел чисто?

– Да.

– Проблем у Тормасовой теперь точно не будет?

– Точно.

– Смотри. Если с ней что-то случится, спрошу с тебя.

– Я готов.

– Тогда бывай. При встрече поговорим подробней.

– Договорились.

Я отключил мобильник. Вот и хорошо. Вот и ладно. Мы помогли человеку, и кто знает, возможно, нам за это воздастся. Ведь сделано это было не корысти ради, а потому что мы люди.

В моих пальцах появилась еще одна сигаретка, и я размял ее. После чего прикурил и прислушался к разговору бойцов из пятерки Гнея, которые находились рядом. Беседовали Боромир и Лапоть, один родновер, другой недоучившийся историк, а остальные находились рядом, молчали и откладывали информацию на подкорку.

– Слушай, Лапоть, ты ведь историю хорошо знаешь? – спросил Боромир.

– Кое-что знаю, – отозвался второй.

– А вот ты мне расскажи, отчего Россию второй Хазарией называют?

– А ты не знаешь?

– Да как-то все времени поинтересоваться не было. В сети упоминания видел, вот и зацепилось.

– Долго рассказывать.

– А ты кратко, четко и по военному, мы ведь на войне.

– Ладно, слушай. – Студент-недоучка собрался с мыслями и начал: – Происходили эти события давным-давно, на Волге. В степи правила династия великих тюркских воителей из рода Ашина, что значит, благородные волки. Они пришли с Алтая и создали огромную многонациональную державу от Тихого океана и до Черного моря, но затем сами же ее и разрушили. Гражданские войны, склоки, междоусобицы, интервенции соседей и восстания погубили каганат, и он распался. Сначала разделился на Западный и Восточный, а затем рассыпался на осколки, и одним из таких осколков стала Хазария. Правители этого государства, прямые потомки Ашина, которых современники считали оборотнями, правили жестко, но справедливо. Они принимали к себе людей со всех сторон света, контролировали торговлю на Великом Шелковом Пути и часто воевали, особенно с мусульманами, которые проникали в степи через Кавказ. Люди в Хазарии жили самые разные, много племен, родов и колен. Были тюркоты, истинные, которые являются предками большинства современных тюркских народов. Были осколки скифских и сарматских племен. Были булгары и готы. Были черные хазары – они сродни монголам. Были гузы, буртасы, мадьяры и мордва. Были греки из причерноморских колоний, а так же иудеи-сектанты, которые сбежали из Персии, потому что их хотели вырезать. Долгое время эти иудеи жили в предгорьях Кавказа, пока не примкнули к каганату. И там, в государстве Ашина, они считались очень хорошими мастерами и храбрыми воинами, которые были готовы биться против мусульман, и не отступали. А самым главным вождем у изгнанников, чья вера за годы скитаний очень сильно мутировала, был Булан…

– И он захватил власть? – Боромир перебил камрада.

– Нет, – студент покачал головой и продолжил. – В это самое время Византийская империя воевала против принявших мусульманство персов и арабов, и там тоже жили иудеи. Они думали только о себе и считали, что империя не выстоит, и потому предали ее. Иудейские общины, которые находились практически в каждом византийском городе, открывали мусульманам ворота городов, а те за это не трогали кварталы предателей и позволяли им грабить и резать вчерашних соседей. Но вожаки иудеев просчитались. Мусульмане остановили экспансию, силенок для решительного броска не хватило, а имперские войска начали наступление, и вот тут-то проявилось предательство родственников Христа. Ну и как должен был поступить император?

– Вырезать всех, как они других резали, – бросил язычник.

– Правильно. Однако император этого не сделал, слишком много при его дворе оказалось людей, которые отстаивали интересы иудеев. Поэтому все, на что император решился, это изгнать предателей из своих земель. После чего главы иудейских общин стал искать место для эмиграции. Да вот только их нигде не ждали, и тогда они послали людей в Хазарию, к Булану, который к тому времени был одним из главных военачальников тогдашнего кагана. Они попросили боевого генерала о помощи, напомнили о родстве и поклялись ему в вечной дружбе. Булан их выслушал и отправился к государю, который разрешил византийским иудеям перебраться на Волгу. Обрадованные посланники вернулись к своим общинам, началась миграция, и вскоре беглецы оказались в Хазарии, где началось их восхождение. Булан и его племя не считались ими за равных, всего лишь полукровки, которых забыли истинного бога, погрязли в язычестве и якшаются с инородцами. Поэтому они отстранились от тех, кто им помогал, и подложили под наследников кагана своих женщин. Некоторые из них родили сыновей и воспитывались в семьях иудеев, а когда настал удобный час, то вчерашние изгнанники, которые окрепли на новом месте, совершили переворот и посадили на престол своего воспитанника. Так появилась Хазария Иудейская. Официальная власть у кагана, который оградился от народа дикими горцами и наемниками, а реальная в руках царя Обадии.