Текст книги "Правда людей (СИ)"

Автор книги: Василий Сахаров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 27 страниц)

– Да я…

Телефон снова замолчал и Пищиков дернул Ладохина за рукав:

– Что он сказал?

– Про тебя ничего. Велел утром встречать их человека.

– А кто он?

– Не знаю я!

Ладохин спрятал телефон в карман и решил, что пока придется подчиниться шантажистам, которых надо обязательно брать за жабры. После чего стал подзывать к себе наиболее сметливых и резких оперуполномоченных, на которых он мог положиться:

– Мурадов! Мирошниченко! Клюев! Тихонов! Ко мне!

Глава 26

Московская область. Весна 2014-го.

Машина, которая везла меня на очередную стрелку с Лешей Козырем, остановилась, и я спросонья схватился за пистолет, который был спрятан под курткой, но сразу же его отпустил. Рядовая проверка на дороге, беспокоиться не о чем, хотя расслабляться тоже не стоило.

К нашему новенькому "форду" с красивыми блатными номерами подошел автоинспектор. Серый, который находился за рулем, опустил окно и я услышал:

– Капитан Духов, ваши документы.

– Возьмите.

Серый протянул автоинспектору кожаный бумажник, в котором помимо водительских прав находилась визитка замначальника ГИБДД области. Обычно этого хватало, чтобы человек при погонах отошел в сторону, но в этот раз позолоченная картонка почему-то не сработала.

– Выйдите из машины и откройте багажник, – сказал капитан и за его спиной нарисовался напарник в бронежилете и с автоматом на груди.

"Что такое? Может, замначальника ГИБДД потерял свое кресло и его телефончик больше ничего не значит? – подумал я. – Это возможно, ибо кремлевские правители в последнее время психуют, часто снимают с постов своих холопов, пытаются задобрить народ и поддержать миф в "доброго царя и плохих нерадивых бояр", но получается это у них все хуже и хуже".

Впрочем, здесь и сейчас это не главное. Плохо то, что у нас в машине (подарок Леши Козыря приемному сыну) на четверых: Серого, Каширу, Гнея и меня; несколько стволов и гранат. Так что если автоинспекторы устроят полноценный шмон и начнут нас досматривать, то придется прорываться с боем. Но сначала Серый попытается разобраться самостоятельно.

– Капитан, – Серый не торопился покидать салон и усмехнулся, – мы ничего не нарушили, отпусти нас. А если хочешь до кого-нибудь доебаться, то вон тебе клиенты, – парень кивнул на проскочивший мимо черный "джип" с чеченскими номерами. – Или слабо?

– Выйдите из машины, – повторил автоинспектор и его напарник напрягся.

– Не хочешь, значит, по-хорошему, – Серега оскалился, – а зря. Сегодня же ты лишишься погон, и никто из твоих начальников за тебя не заступится.

– Вы мне угрожаете? – капитан схватился за пистолет, а его товарищ передернул затвор автомата.

– Да, угрожаю! – прорычал Серый. – Потому что ты человеческого языка не понимаешь, и мои угрозы не пустой звук. Ты знаешь, кто мой отец!? Леша Козырь! И сейчас мы едем к нему в гости! Слышал про такого человека!?

В голосе Серого была такая уверенность, что капитан ему поверил и сразу скис:

– Знаю.

Он кивнул, и Ревякин протянул вперед ладонь:

– Документы.

Капитан вернул бумажник и приложил ладонь к фуражке:

– Счастливого пути.

– То-то же, живи пока, и скажи спасибо, что мы сегодня добрые.

Стекло опустилось. Полицейские остались позади, а мы продолжили свой путь, и Кашира выдохнул:

– Фу-х! Я уже подумал, что сейчас придется его валить.

– Нет, – Серый покачал головой, – не пришлось бы, этот капитан на самоубийцу не похож. Было, рыпнулся, но куда ему? Это раньше, батя рассказывал, менты друг за друга горой стояли, а теперь никто и никому не нужен, спишут капитана в утиль, и забудут, что такой человек был. Блядское время, даже обидно за наших полицейских. Хоть и ругаем их, мол, взяточники, коррупционеры, козлы и полицаи. Но они наши. Как есть, свои.

Парни замолчали, и я попытался снова заснуть, но из этого ничего не вышло. Усталость была, а сон не шел, и мысли крутились вокруг того, что сейчас происходит в Луховицах.

Итак, первая стадия операции прошла успешно. В самом начале отметилась группа активной местной молодежи, которая выставлялась нами вперед, и для жителей городка они герои. Так и должно быть. И пока полиция разгребает дело о терроризме, в котором хватает нестыковок и шероховатостей (благодаря заблаговременной подтасовке фактов особого внимания это не привлекает), мы перехватываем ниточки управления районом. Тихо, спокойно и без нервов, ибо нервные клетки восстанавливаются очень медленно, спешить нам не надо и органы правопорядка нашему отряду не помеха. В Москве своих забот-хлопот хватает, никак разгрести не могут, и в области проблем не меньше, так что Луховицкий район, по сути, предоставлен сам себе.

Правда, Ладохин попытался подловить нашего посланца и даже на него засаду устроил, четырех оперов на это выделил. Да вот беда, крутить было некого. Ведь на встречу пришел племянник главы района, которого мы подловили на его слабостях, и использовали в темную. А когда подполковник не внял нашим предупреждениям, то мы взорвали ему машину, и он успокоился. При этом мы понимаем, что это временно, и вскоре он вновь попытается на нас выйти. Но недолго ему еще по земле бегать и небо коптить. Еще неделя и Ладохин будет уничтожен. Пуля в голову, и прощай подполковник. После тебя останется сфальсифицированное дело и свободное кресло, в которое мы посадим нашего человека, сейчас как раз подбираем подходящего кандидата. И когда гроб с телом Ладохина станут опускать в могилку, друзья и сослуживцы обязательно поклянутся отомстить проклятым террористам, которые убили такого честного и неподкупного человека. А потом они заверят общественность, что продолжат дело всей его жизни, не посрамят память героического начальника полиции и удвоят усилия в борьбе с преступниками. Ну, а в конце погребальной церемонии подполковника закопают, и на этом его история закончится.

В общем, примерно так я себе это представлял, а затем придет черед главы района Пищикова. Он человек безобидный, и грехи за ним не особо тяжкие, вот только трусоват сильно, и покрывает племянника наркомана. Следовательно, нам такой человек на должности главы района не нужен и когда он отправится на покой, его место займет представитель партии "Социальная Справедливость" в Луховицах Николай Александрович Бортник. Надо отметить, достойный человек, который очень спокойно воспринимает то, что ему приходится выполнять наши инструкции, и это меня удивило настолько, что я решил, будто он подставной. Но я оказался не прав, и разговор с Антоном Ильичом Трубниковым все прояснил.

Бортник считает, что есть серьезный и сильно законспирированный коммунистический центр, во главе с генералами КГБ, которые решили свергнуть олигархов и вернуть социализм, и он горд тем, что является частью мощной системы. Странно это? Ничуть. Все мы люди, все мы человеки. Поэтому желаем быть частью какой-то системы или организации. Это придает нам дополнительные силы для борьбы, и многие бойцы отряда думают примерно так же, как и Бортник. Они уверены, что наш отряд это только кусочек огромной подпольной армии. Хм! Да уж, армия. Тут с самой большой натяжкой не более полусотни надежных людей выходит, да втрое больше сочувствующих, так что на войско мы не тянем. По крайней мере, пока. Однако разочаровывать людей не стоит. Если вера придает им сил, то пусть так и будет.

– Что-то скучно, – подал голос Кашира. – Серый, включи музыку. Что там у тебя?

– У меня сейчас Тальков стоит, – отозвался Ревякин. – Подойдет?

– Старье, но пойдет. Давай.

Серый включил аудиосистему, заиграла музыка, и голос давно погибшего певца и поэта запел:

 
"Вот и все – развенчан культ вождя-тирана,
И соратников его выявлена суть.
По реке кровавых слез к берегам обмана,
Невезучая страна держала путь.
Стоп! Стоп, думаю себе, что-то тут не так,
Культ развенчан, а тиран спит в земле святой,
И в святой стене лежат палачи и гады,
Рядом с теми, кто раздавлен был под их пятой.
Что-то тут не так!
А затем схватил штурвал кукурузный гений
И давай махать с трибуны грязным башмаком,
Помахал и передал, вскоре эстафету,
Пятикратному герою – кумиру дураков.
Тот герой, бесспорно, был страстным металлистом:
Облепился орденами с головы до пят,
Грабил бедную страну с бандою министров,
И высокие награды вешал всем подряд.
Стоп! Стоп, думаю себе, что-то тут не так.
Все кричим: застой, застой – и клянём судьбу.
А «застойщики»-то ездят в «мерседесах-бенцах»,
И официально заявляют, что видят нас в гробу.
Вот так! Вот вам и перестройка,
Вот так. Что-то тут не так!
Вот так! Вот вам и перекройка,
Вот так. Что-то тут не так!
Вот сверкнул надежды луч: дождалась Россия,
Уж отчаялась и ждать, что греха таить:
Мы теперь должны зажить, честно и красиво,
Мы должны зажить счастливо, правильно зажить. Но…
Стоп! Думаю себе, тут опять загвоздка,
Кто вчера стоял у трона, тот и нынче там:
Перестроились, ублюдки, во мгновенье ока,
И пока они у трона, грош цена всем нам.
Перестроились, паскуды, во мгновенье ока,
И пока они у трона, грош цена всем нам".
 

Певец замолчал, пауза и пошла вторая песня, что там про кирпичики из Кремлевской стены, но Кашира попросил Серого:

– Лучше радио включи, тоскливо от таких песен.

Ревякин спорить не стал, включил радио, там тоже играла музыка, что-то легкое, однако возразил товарищу:

– Согласен, от таких песен тоскливо, но их необходимо слушать, потому что Тальков молодец, правду пел.

– У каждого своя правда, – огрызнулся Кашира. – Он и подобные ему певцы пели свои песни и мечтали о демократии. И вот она, кругом демократия, бери, сколько унесешь. Но что с ней делать, когда задница голая, а кругом стаи шакалов? Народ спивается и наркоманит. Свое прошлое обосрали. Страну разбазарили. Потери в людях после перестройки больше чем за всю Великую Отечественную. Да это херня, а не демократия…

– Ты не прав, – Серый покачал головой. – Нет у нас демократии, и не было. Типичная олигархия. С самого начала перестройки именно ее и строили. А демократия – власть народа, если она вообще возможна, штука хорошая.

– А-а-а! – Кашира махнул рукой. – Не будем спорить. Не хочу. Ты и так знаешь, что я хочу сказать.

– Знаю.

Парни снова притихли, а у меня в голове возник вопрос. А вот интересно, как бы сложилась судьба таких авторитетных, честных и уважаемых в народе музыкантов, как Высоцкий, Цой и Тальков, если бы они дожили до наших дней? Какой была бы их судьба, и одобрили бы они то, что мы делаем? Но сколько я над этим ни размышлял, однозначного мнения так и не сформировал. Слишком много вариантов. Сейчас они могли бы быть чиновниками от культуры и депутатами. Могли бы по-прежнему давать концерты и выступать на корпоративах перед жующей и выпивающей публикой. Могли бы скурвиться и свалить заграницу, откуда с ленцой поругивали бы нынешний режим. Могли бы быть ярыми оппозиционерами. А могли бы доживать свою жизнь где-нибудь на окраине столицы, в грязной коммуналке, бухать и вспоминать прошлое. Да все что угодно могло бы быть, ибо, как я уже отмечал, судьба любит играть людьми, и реальность каждого человека складывается из огромного количества факторов.

На этой мысли я едва не провалился в сон. Однако по радио пошел информационный блок, и первое же сообщение заставило меня очнуться.

– Минувшей ночью в Краснодарском крае правоохранительными органами была проведена операция по захвату банды так называемых "кубанских робин гудов", – вещал голос диктора. – Преступники совершили очередной дерзкий налет на приморский пансионат и попытались ограбить отдыхающих. Но полиция, ОМОН, дежурная группа краевой "Альфы" и армейский спецназ были начеку. Вооруженных грабителей, которые оказали сопротивление, блокировали на территории пансионата и попытались обезвредить. Однако они захватили катер с заложниками, вышли в море, высадились дальше по берегу и скрылись в лесу. Сейчас ведутся их активные поиски, в которых задействовано свыше тысячи человек и несколько вертолетов. Наша программа будет следить за дальнейшим развитием событий…

Следующая новость меня и камрадов уже не интересовала. Бойцы, которые были со мной на Кубани, смотрели на меня. А я не мог понять, почему до сих пор не получил предупреждение от парней, которые наблюдали за группой Овчарова. Неужели они тоже попались? Нет. Все оказалось гораздо проще. Я достал телефон и обнаружил, что разрядилась батарея.

– У кого телефон рабочий? – обратился я к бойцам.

– Возьми мой, – ответил Гней.

Я вставил симку в мобильник, он поймал сеть и моментально пошел вызов от нашего человека в Краснодарском крае.

– Слушаю, – сказал я.

– Егор, наконец-то, я до тебя дозвонился, – наш агент, чье имя я никак не мог вспомнить, облегченно выдохнул.

– Короче, – поторопил я его. – Что у вас происходит? Только факты. Коротко и сжато, без имен и фамилий.

Краткая пауза и парень доложил:

– Пастух (Олег Овчаров) с братвой решили пощупать дворец президента. Вроде бы крайнее дело, перед тем как залечь на дно. Они проникли на объект, и обезвредили охрану, но включилась сигнализация, кажется, кто-то из обслуги на кнопку нажал, и появился ОМОН. Тут же стрельба, месилово, трупы. У полицейских четыре двухсотых и несколько трехсотых. В группе Пастуха двое убитых, кто именно неизвестно. Сейчас группа в лесах Туапсинского района и скоро братву загоняют, слишком много сил против них брошено.

– Связь с ними есть?

– Да, через жену Наума.

– Кто они, полиция уже определила?

– Вряд ли, после налета всего несколько часов прошло, а трупы они не бросили.

– Вытащить Пастуха и его группу можно?

– Есть вариант, но нужны деньги и поддержка, чтобы машину быстро достать и документы надежные выправить, тогда справимся.

– А люди?

– Мы не одни, с нами местные, шесть человек, бойцы реальные, я докладывал.

– Ты за них отвечаешь?

– Отвечаю, – ни капли сомнения.

– Хорошо. Через час перезвоню. Отбой.

Камрады молчали, и это правильно. Ни к чему лишний треп, тем более что мне следовало принять решение. Хотя все было достаточно просто. Мы Пастуха и его подельников выручить не сможем, не успеем, но и бросать их стремно, перспективные мужчины, которые нам еще пригодятся. И как поступить? Придется снова, в очередной раз поклониться в ножки Леше Козырю, наверняка, у него на юге люди есть, которые могут моим помочь, и денежка наличкой на подкуп полицейских найдется. Да, так и поступлю. После чего переправим Пастуха с его людьми в Подмосковье, на нашу лесную базу, пусть там отсидятся, а дальше посмотрим, к чему их приставить. Главное, успеть, а то расшмаляют "робин гудов" и саге про благородных разбойников конец.

Было, я хотел убрать телефон, но новый вызов, на этот раз от Лопарева.

– Что-то случилось, Иван Иваныч? В Луховицах?

– Нет. У нас порядок, пока все по плану. Просто по одному из твоих старых номеров, еще московских, отзвонились.

– И кто меня ищет?

– Тормасова Елена.

"Кто это? – я не сразу понял, о ком идет речь, но вскоре память подсказала: – Это же та мать-одиночка, которой помог покойный Миша Токарев. Странно. Зачем она позвонила, и что она хочет?"

– Она говорила, зачем я ей понадобился?

– Нет. Сказала только, что Миша номер твоего телефона оставил и сказал, что по нему ей помогут.

– Скинь мне ее номер.

– Сейчас.

СМС прилетела моментально, и я позвонил Тормасовой.

– Алло, – услышал я приятный женский голос.

– Это Егор, – представился я. – Вы меня искали.

– Да.

– У вас проблемы?

– Да.

– В чем суть?

– Появился дальний родственник Миши Токарева, и теперь он претендует на жилплощадь. Каким-то образом этот человек договорился с полицейскими, и теперь угрожает мне и детям.

– Вы понимаете, что это незаконно?

– Понимаю.

– Так обратитесь в полицию, инстанцией повыше, а то, сдается мне, что это наглая разводка и попытка выбить с вас откуп.

– Я никому не доверяю… Миша сказал, только вам верить можно…

– Ладно. Кто именно к вам приходил?

– Какой-то лейтенант, судебный пристав и родственник Миши, зовут Анатолий, вроде бы. Насилу отбилась от них, перед самым носом дверь захлопнуть успела.

– Сегодня вечером к вам подъедет молодой человек. Поделитесь с ним своими бедами, и он вам поможет. Ничего не бойтесь и посылайте всех любителей дармовщинки подальше. Хорошо?

– Да.

"Мы в ответе за тех, кого приручили", – подумал я, отключил мобильник и обратился к Кашире:

– Сегодня в Москву поедешь. Дам тебе адресок, там женщина с детьми проживает, навестишь их и узнаешь, в чем проблема. Судя по всему, у нее хотят в наглую квартиру отжать или на бабки кинуть. Посмотри, кто там такой "умный", и доложись.

– Ясно.

Кашира кивнул, и одновременно с этим мы въехали во двор небольшого загородного особнячка. Судя по тому, что Жека Лом находился на крыльце, вор в законе был на месте, и мы с Серегой не медлили, прошли в дом и оказались в просторной гостиной.

– О-о-о, ребята! – Леша Козырь находился на диванчике, отдыхал, но при нашем появлении поднялся и улыбнулся: – Проходите-проходите.

Мы обменялись дежурными приветствиями, и я ожидал, что вор сразу же перейдет к делу, но он не торопился. Сначала попили чай, надо сказать, очень хороший, давно такого не попадалось. Затем под осуждающим взглядом Сереги, мы с Козырем покурили, он папироску, а я сигаретку. И только после этого начался серьезный разговор.

– Смутные времена нынче, парни, – с тоской сказал Козырь. – Раньше все было просто и понятно. Вор совершает преступления, а мент его ловит. Все по честному, а сейчас порядка нет. Порой, смотришь, вор-законник с тремя ходками к хозяину бизнесом занимается, считай, барыга, а полицейский ночами граждан плющит, рэкетом промышляет и наркотой торгует. Разве так должно быть?

– Нет, – я покачал головой.

– Вот то-то же, – Козырь закурил еще одну папироску, затянулся, и продолжил: – Как вспомню молодость свою, так и ностальгирую. Все четко и по понятиям. Подпольные цеха под евреями и армянами. Карманники в основе абхазы. Машины угоняли грузины. Фрукты под азербайджанцами, наркотики под азиатами, а русские везде. И никто никому дорогу не перебегал, конфликты решались спокойно, и вор-законник подумать не мог, чтобы кому-то протекцию оказать только потому, что тот его земляк.

Он снова пыхнул дымком, а я усмехнулся:

– Ты Козырь, человек, конечно, авторитетный и в жизни много чего повидал. Но тут я не согласен. Протекция была всегда и у всех, кроме русских. Это факт и басню про воровское братство мне рассказывать не надо. Про это пусть гопники на лавочках слушают, им пригодится, а мы люди из другого мира.

– Да, – вор кивнул, – вы нечто совершенно новое, или старое, как посмотреть. Страха нет, ломитесь напролом, и для вас нет никаких авторитетов. Однако в главном я не ошибся, раньше спокойней было.

– Это понятно. Но ты меня не ради воспоминаний позвал. Давай сразу к сути. Для нас что-то имеется?

– Угум, – он мотнул головой, помедлил, еще раз что-то обдумал, и начал: – Пару дней назад на одну из моих бригад наехали никому неизвестные быки из провинции, которые забили братве стрелку. В общем, обычное дело, в столицу постоянно кто-то приезжает, и базар у провинциалов один – хотим взять этот район под себя, а то вы не справляетесь. Мои ребятки говорят тупорезам, так, мол, и так, в этом районе Козырь получает, а им в ответ, на херу мы вертели вашего вора. Братва собралась и выехала на стрелу, поучить дурогонов уму-разуму, но на точке их ждала засада. Людей постреляли из автоматов, а тех, кто остался на воле, начал плющить ОМОН, словно по команде. Естественно, я стал пробивать, кто это, и выяснилось, что против меня братцы Пуховы.

– Депутат и криминальный авторитет?

– Они самые. Отец и дядя того ублюдка, которого ты в кафешке пристрелил.

– И ты не можешь их достать?

– Могу. Но мне не по чину, стопчут. А оборотку дать надо, иначе уважение потеряю. И не подумай, что я струсил, Егор. Мне не страшно. Однако за мной община, которая после моей смерти или отправки на зону, развалится, и потому нужно ваше вмешательство.

– Мы возьмемся за это дело и утрамбуем депутата с его братцем, и твоя мысль ясна. Наше оружие идентифицируют как похищенное у военных, и свяжут с нашим отрядом, а к тебе никаких претензий. Ну, а дальше ты сам. Без вожака бригада Сэма Пухова потеряется, и тут твои воры, которые готовы мстить. Так?

– Именно.

– Сроки какие?

– Три-четыре дня, максимум, пять.

– Пойдет. Только…

– Информация собрана, самая подробная, какая только возможно.

– Отлично, но у нас есть просьба.

– Какая?

– Надо помочь нашим друзьям на юге.

Вор кивнул, взял со столика пульт от телевизора и направил его на экран. Матовая поверхность настенной плазмы осветилась, и Козырь выбрал канал "Евроньюс". Как раз шел сюжет из Туапсинского района Краснодарского края. Над горами кружились вертушки МИ-24 и Ми-8, с дороги уходили в лес поисковые группы десантуры и спецназа, и мельком проскользнуло изображение оперативного штаба по розыску особо опасных преступников.

– Случаем, не вот этим друзьям, которые по лесу от красноперых бегают, помощь нужна? – глядя на экран, спросил вор.

– Да.

– Что же, – Козырь затушил папиросу, – таким лихим мужчинам помочь не западло. Сделаем. У тебя там люди есть?

– Имеются.

– Тогда дело за малым, – вор повернулся в сторону двери и позвал доверенного бандита: – Жека!

– Чего? – в гостиную заглянул Лом.

– Ты родом откуда?

– Из Геленджика.

– Присоединяйся к нам, подскажешь мне старику, к кому из серьезных людей на юге за поддержкой обратиться можно, чтобы ментам не сдал, а то я уже всех и не упомню.