Текст книги "Ромм. Четвертый (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

– Хорошее начало правления! – ощерился я. И, почувствовав, что скопившаяся во мне злость требует выхода, смог выдавить всего одно слово: – Итак?

– Итак, сейчас ты дашь мне доступ к системе оповещения и продолжишь вести «Веселого Роджера» к «Гиуленару». А я соберу небольшую нарезку и обращусь к экипажу…

...В основе десятиминутной речи, которую произнесла Альери перед камерой, лежал образ, придуманный мною на краю обрыва. Однако каждое предложение и каждый фрагмент этой нарезки выворачивали души, рвали в кровь сердца и пробуждали в нашем смешанном экипаже такие грани безумной и всепоглощающей ненависти к мятежникам, что становилось страшно. Мои парни еще как-то держали себя в руках, так как Тэххер, по сути, еще и не видели. Зато телохранительницы Ари, девушки из ее личного десятка охраны и двадцать сотрудниц СОК, прикомандированных к нам Аннеке, были почти невменяемы. И это не удивляло, ведь в нарезке были показаны расчетные зоны сплошного и частичного поражения, накрывавшие дома большинства этих тэххерок. А так же голографии членов их семей и тех близких, которые наверняка сгорели бы в пламени чудовищного взрыва. Поэтому последняя фраза «Кровь за кровь!», прозвучавшая меньше, чем за минуту до открытия створа летной палубы, напрочь вымела из них гуманизм, доброту и сострадание, превратив в ходячие машины смерти. А боевая задача, полученная на ТК, преисполнила злого предвкушения.

Этого предвкушения было так много, что сразу после получения команды на вылет девять легких абордажных «Рауде» вынеслись за борт рейдера с минимальными дистанциями между машинами, рассыпались по векторам атаки, на предельно возможном ускорении преодолели два километра и влетели в створы адмиральской и летных палуб линкора. А там их экипажи, вырвавшиеся из боевых машин, неудержимой волной рванули по коридорам огромного корабля, превращая в окровавленные ошметки мяса всех, кто попадался на пути.

Сопротивления не было, и быть не могло: Ани, оставшаяся в командном центре, заблокировала двигатели всего флота, флагманом которого после ротации стал «Гиуленар», а с ними и оружейные системы, доступы к стрелковым комплексам, ботам, перехватчикам и т.д. Поэтому единственное, что могли противопоставить волне озверевших мстителей члены экипажа огромного корабля – это личное оружие и подручные средства. Но против профессионалов, закованных в тяжелые скафандры и вооруженных до зубов, этого было недостаточно.

Пока наши абордажники зачищали палубу за палубой, я занимался делом – восстановил герметичность корабля и атмосферу в открывавшемся отсеке, выслушал доклады командиров отделений и Олафа. А Ари убивала время, переключаясь между картинками с нашлемных камер, и с мрачным удовлетворением рассматривала кровавую вакханалию. Когда «щупальца спрута» на общей схеме атакуемого линкора вплотную подобрались к рубке и палубе для старших офицеров, она не вытерпела и решительно встала с кресла:

– Пора!

Я согласно кивнул, оставил корабль на Молчуна и по пути к лифту дотронулся до предплечья Олли, расстроенной необходимостью оставаться на «Роджере». Потом уронил кабинку на уровень летной палубы, провел Ари через шлюз, забрался в ближайший «Шэдди» и загерметизировал бот. А когда створ очередной раз открылся, вывел машину в космос, пролетел все те же два километра, «упал» в колодец посадочной пятки адмиральской палубы, притерся к внутреннему шлюзу и придавил рукой колено дернувшейся королевы:

– Там пока вакуум…

Подождали. Выбрались из бота. Прошли в шлюз. А на той стороне встроились в защитный ордер из Кувалды, Шкафа, Бороды и еще трех парней такой же комплекции. Когда Аннеке скинула подтверждение, что живых защитников линкора на нашем пути нет, и залила на «Поводыри» кратчайший маршрут к адмиральской рубке, неторопливо двинулись вперед.

Откровенно говоря, идея этой прогулки мне не нравилась – я представлял, как будут выглядеть коридоры «Гиуленара» после того, как по ним пронесется толпа жаждущих крови абордажников и абордажниц, да еще и старающихся не стрелять, а рубить. А еще искренне считал, что Ари там не место, и даже пытался ее отговорить. Но почувствовав, что для нее это важно, сдался. Поэтому, шагая по кораблю, очень внимательно отслеживал ее состояние и побаивался, что при виде какого-нибудь особо изуродованного трупа ей станет нехорошо.

Ага, не тут-то было – она не менялась в лице даже при виде отдельных кусков плоти, не снижала шага там, где надо было пройти по луже крови, без каких-либо эмоций перешагивала через трупы и т.д. И при этом давила своим величием не только моих парней, но и Олафа! Впрочем, не только давила – по мере продвижения «вверх» мои парни проникались нешуточной гордостью за женщину, которая делает то, что НАДО, ничуть не менее достойно, чем мужчины. И к моменту, когда мы перешагнули порог адмиральской рубки, они чувствовали себя кем-то вроде ее личных защитников, соответственно, без всякой команды охватили жалкую кучку офицеров, стоящую на коленях в центре помещения, еще одним полукругом, и наставили на них стрелковые комплексы.

Я попытался замедлить шаг, чтобы оказаться за плечом Королевы, однако она мне это не позволила – легонечко сжала руку, на которую опиралась с момента высадки из «Шэдди», и отпустила ее только тогда, когда мы остановились в двух шагах от мятежников:

– Ти’Фэрр, Ти’Олмас, Ти’Рейяр и Ти’Чиир. Знаешь, Дэн, чем интересны первые трое?

Я отрицательно помотал головой.

– Первый – мой несостоявшийся фаворит, личность, возомнившая, что должность командира крейсера, поставленный голос, умение сочинять стихи и успех среди подчиненных-женщин – достаточные основания для того, чтобы претендовать на допуск в мою спальню. Второй – человек, который после пропажи без вести моего первого консорта пытался убедить меня в том, что он единственная достойная кандидатура для заключения нового брака, не преуспел и поклялся, что когда-нибудь заставит меня целовать ему ноги. Третья – моя бывшая фрейлина, лет тридцать тому назад пойманная на воровстве, отправленная служить в ВКС и сделавшая там карьеру.

– То есть, одни обиженки? – уточнил я, намеренно подобрав самый презрительный синоним этого слова на фалини.

– Они самые! – подтвердила королева, заставив троицу пойти красными пятнами. – А вот история последнего, Фараила Вауса Ти’Чиира, куда интереснее. Для начала скажу, что дворянский род Чиир появился в Тэххере всего двести сорок лет назад, когда одна из телохранительниц моей прабабки закрыла ее грудью от выстрела убийцы. Увы, для того чтобы обрести вес в высшем свете, имени, заработанного уважения и подаренных земель оказалось недостаточно, и до конца своей жизни прабабка не позволяла подданным затоптать новый род. Лет сто пятьдесят тому назад бабка Фараила имела глупость сцепиться с главой одного из сильнейших родов Тэххера, вызвать ее на дуэль и умереть. Ее старшая дочь и наследница в то время была совсем юной и не отличалась особым умом, поэтому вскоре скоропостижно выскочила замуж за Элиту. Брачный контракт подмахивала, не глядя, а на утро после первой ночи обнаружила, что мужа рядом нет, а родовые земли Чиир уже не ее...

Я усмехнулся, так как видел, как с каждой новой фразой королевы багровеет Фараил.

– Слава Творцу, ей хватило ума кинуться в ноги моей бабушке, а та, помня заслуги основательницы рода, опротестовала контракт, разорвала брак и вернула девочке то, что та умудрилась выбросить на ветер…

Тут королева сделала паузу и легонечко стукнула основанием посоха по покрытию пола:

– А нынешняя глава рода Чиир, родная сестра этого недоумка, лет двадцать тому назад не очень удачно поучаствовала в борьбе за должность главы службы ликвидации последствий катастроф. Интрига была сложная, многоходовая, с кровью и грязью, поэтому после того, как она вскрылась, все участники получили по заслугам. А эта дура прошла по самой грани – отделалась понижением индекса социальной значимости, крупным штрафом, запретом в течение десяти лет занимать должности, требующие высокого уровня личной ответственности, и запретом появляться на Тэххере. Нет, не из-за заслуг предков, а потому, что отличалась редкой наивностью и бездумно делала то, что ей говорили те, кто постарше и поумнее. Казалось бы, с такой богатой историей отношений между нашими родами Фараил обязан был молиться на Ти’Шарли, но нет – он решил, что звание адмирала и целый флот в подчинении куда важнее, чем единожды данное слово, верность и благодарность!

Я равнодушно пожал плечами:

– Что ж, значит, получит то, что заслужил.

– Получит… – подтвердила Ари, сделала полшага вперед и добавила в голос льда и металла: – За попытку убийства правящей королевы, свержения правящей династии и уничтожения населения Тин’но’Тэхха я, Альери Четвертая, Миллика Ти’Шарли по прозвищу Мстительная, объявляю рода Ти’Фэрр, Ти’Олмас, Ти’Рейяр и Ти’Чиир прекратившими свое существование и вычеркиваю их из Золотой Книги Королевства Тэххер. А лиц, виновных в этих преступлениях, приговариваю к позорной смерти через удушение! Я сказала!

К моему нешуточному удивлению, услышав глухой удар посоха о пол, который завершил эту короткую речь, двое из троих мужчин упали в обморок. Фараил смертельно побледнел и нервно поежился, а единственная женщина гордо вскинула голову и процедила:

– Да будь ты проклята, человеческая подстилка!!!

Правда, хорохорилась она недолго. Через несколько минут, оказавшись перед шлюзом, ведущим на адмиральскую летную палубу и окончательно поверив в то, что приговор Альери будет исполнен, причем немедленно, она забилась в силовых путах. Увы, безуспешно: парни в наглухо закрытых скафандрах, которые ее несли, не обратили на попытки вырваться и крики никакого внимания – переступили через комингс внутреннего люка, дождались остальных и запустили процедуру шлюзования…

[1]Гравик – что-то вроде скейтборда, но на антигравитационной «подушке».

[2]КОШ – Королевская Общеобразовательная Школа. Самое престижное общеобразовательное заведение Королевства Тэххер.

Глава 12

Глава 12. Оллия Маура Ромм.

16 февраля 2412 года по ЕГК.

В гипер ушли в два с четвертью ночи в красном режиме с летной палубой, забитой истребителями-перехватчиками «Ауррен». Пилоты – элита Второго Синего – либо слонялись вокруг своих машин, либо лежали под ними и пялились в днища. Абордажники и абордажницы тоже держались неподалеку от ботов, чтобы, в случае чего, не тратить время на беготню. А вот в эфире было шумно – видя, с какой теплотой и уважением телохранительницы Ари относятся к «Конкистадорам», флотские начали наводить с ними мосты, обмениваться контактной информацией, перешучиваться и договариваться о продолжении знакомств.

Парни не возражали, и «не возражали» очень активно – воодушевленные обещанием Дэна после возвращения из боевого вылета выделить им три дня на отдых, они выясняли адреса уютных столичных баров, курс конвертации кредитов в райнды, стоимость выпивки, входа в развлекательные заведения и так далее.

На жилой палубе для рядового состава царила мертвая тишина. Для старшего офицерского – тоже: Олаф и Честер крутились среди подчиненных, а Рраг сидела в своем кресле и от нечего делать тестировала чуть ли не каждую отдельную ПКР[1]. Я тоже скучала, но иначе – изредка поглядывала за летной палубой, еще реже прислушивалась к разговорам, а все остальное время наблюдала за Дэном и Ари, которые не вылезали из терминала МС-связи, модуля «Флот» и, судя по накалу страстей, что-то кому-то доказывали.

Выглядело это интересно: так как с начала абордажа «Гиуленара» в системе Тэххер была заглушена МС-связь, сообщения приходили и уходили во время открытия согласованных с Аннеке микросекундных окон с плавающими интервалами. Поэтому Ромм и Ти’Шарли то дело зависали на середине предложения, некоторое время изучали какой-нибудь полученный документ, спорили между собой, снова зависали, но теперь уже составляя ответ, а затем, как ни в чем не бывало, продолжали прерванную беседу.

Вероятнее всего, основным их собеседником являлась Аннеке, которой я страшно сочувствовала: приблизительно представляя себе, что творится в метрополии, понимала, что она, не успев закончить с первой нервотрепкой, влезла во вторую. И теперь вкладывала душу не в обеспечение выживания Ари, а в аресты. Опять поддерживая силы стимуляторами и координируя действия службы охраны Короны сразу на всей территории королевства. Правда, работала она уже не одна, а перекладывала часть работы на добровольную помощницу – Тайрешу. Ибо наследница престола, изучив все материалы по неудавшемуся заговору и планы несостоявшегося короля Ти’Тонга, как-то разом повзрослела. Вероятнее всего, представив себе то «будущее», которое он планировал для каждой из их семьи. И пусть опыта и «зубастости» ей пока не хватало, зато было желание отомстить. Почти такое же сильное, как у Ари. Поэтому девочка потребовала выделить ей участок ответственности. А когда получила, вгрызлась в него с остервенением пошедшего вразнос горнодобывающего модуля. Мало того, она отнеслась к своим новым обязанностям настолько серьезно, что даже не подумала проситься с нами в боевой вылет!

Не менее интересно было анализировать и изменения, произошедшие в личных отношениях между главой нашего рода и королевой. Во время игры в пробуждающееся влечение, которую они вели на протяжении нескольких дней, эти Личности явно перешагнули через какой-то «последний порог» и перешли на уровень доверия, располагающийся намного выше преклонения! В результате Ари при любой возможности, совершенно не задумываясь, отдавала ему роль ведущего, он окончательно забыл об эрратских условностях, и теперь эта пара ощущались намного более близкими людьми, чем я с Дотти или Богиня с Музой! И это сводило меня с ума: я гордилась, что мой мужчина умудрился заслужить воистину невероятное уважение у женщины, которую я всю свою жизнь считала идеалом Личности.

Почему «невероятное»? Да потому, что в записи, сделанной на линкоре, а потом показанной по всем новостным каналам Тэххера, Альери предельно понятно продемонстрировала королевству, что считает Ромма не сиюминутным увлечением, не фаворитом, не ближайшим другом, а РАВНЫМ. Причем ВО ВСЕМ, начиная с личных отношений и заканчивая политикой! И, тем самым, вознесла его на вершину, дорасти до которой любому из ее подданных было просто невозможно!

Такой уровень признания потряс не только меня – все тэххерки, входившие в смешанный экипаж «Веселого Роджера», плавились от гордости за «своего» командира. А Рраг при любом взгляде на любимого «папочку» начинала фонить сочетанием эмоций, которые можно было бы перевести, как «Этого не может быть!» или «С ума сойти, мне это снится!». Впрочем, справедливости ради стоит отметить, что почти тем же самым сочетанием эмоций она фонила и тогда, когда Ари общалась со мной, но это уже к Дэну не относилось…

Еще одним занятием, которому я посвящала свободное время, было наблюдение за таймером, отсчитывавшим время до завершения прыжка. В момент ухода в гипер он показывал час и семнадцать минут. Пока я маялась от безделья, отвлекаясь то на пилотов с абордажниками, то на зависания Ромма и Ти’Шарли, цифры сменялись крайне медленно. А в момент, когда тишину рубки разорвал рев баззеров боевой тревоги, вдруг оказалось, что до выхода в обычное пространство осталось всего пять минут!

Никакой необходимости тестировать системы рабочего места не было, и я «заглянула» на летную палубу, на которой вспыхнула и почти сразу же угасла очень четкая и структурированная суета. А боевые машины, до этого момента удерживавшиеся на месте стыковочными замками, начали «сбрасывать оковы» и приподниматься на стояночных антигравах.

За две минуты до выхода из гипера первое звено «Аурренов» выплыло на рулежную полосу и плавно двинулось к створу. Я решительно отключилась от МДР, сосредоточилась на картинке в своем интерфейсе, на всякий случай убедилась, что мы находимся под маскировочным полем, и начала отсчитывать последние мгновения относительного спокойствия.

Добравшись до нуля, увидела, как вокруг «Веселого Роджера» появились звезды, и, стараясь занять себя хоть чем-нибудь, прогнала выхлоп движков эсминца «Ионнел», вышедшего в обычное пространство в ста сорока шести километрах от нас, через идентификатор. Как и следовало ожидать, корабль присутствовал в реестре дружественных кораблей. И я слегка расстроилась.

Следующие девять минут не происходило ровным счетом ничего – «Ионнел» отправлял в «пустой» космос кодированные сигналы, но безуспешно. А на десятой в оперативном канале связи раздался командный рык Дэна:

– Полная готовность: идентификаторы подтверждены!

Через шесть секунд после этой фразы эсминец полыхнул эволюционниками, дал малую тягу на движки и неторопливо двинулся перпендикулярно плоскости эклиптики. Через минуту и двадцать семь секунд он развернулся кормой по направлению движения и начал гасить скорость. А еще через двадцать три в пятидесяти шести километрах от него возникла туша легкого крейсера «Саратога» производства Новой Америки!

– Ждем-м-м… – зачем-то выделив голосом последнюю букву, пробормотал Дэн, продолжая сближение с первой целью.

Я мысленно согласилась, запрограммировала последовательность команд для автоматического внесения «Саратоги» в реестр вражеских кораблей. И запретила себе даже думать о возможности воспользоваться оптическим умножителем для того чтобы посмотреть, как поднимается бронеплита, прикрывающая совсем небольшую летную палубу «Ионнела».

– Олли, работай!!! – неожиданно для меня рявкнул Ромм. Через мгновение от «Саратоги» к эсминцу рванулись метки шести абордажных ботов, а вокруг этой парочки громадин появилось еще девять кораблей!

Полевые метки я развесила меньше, чем за секунду, чем обнулила незваным гостям шансы снова спрятаться от нас под маскировочными полями. На второй разобралась с классами этих машин и начала раскидывать целеуказания Дотти и нашим «Аурренам», вырвавшимся на оперативный простор. На третьей «задушила» самую шуструю «Сирену», пытавшуюся нащупать нашу сигнатуру, и заглушила МС-связь. А на шестой, когда скинули маскировочные поля четыре наших тяжелых крейсера «Луова», облегченно выдохнула. И тут же «подмяла их под себя», раздав целеуказания каждому ООС и озадачив всех Умников.

На девятой порадовалась. Самым краешком сознания: нарвавшись на залп скорострельных «рельс» «Ионнела», сгорело два из шести абордажных ботов, почти добравшихся до открытого створа его летной палубы. На следующей секунде ООС эсминца уничтожил остальные боты и отправил пару тяжелых ПКР к двигателям «Саратоги». А еще через две «Хаосы» понесли сразу три тяжелые потери – Рраг вдребезги разнесла обе «Сирены» и один из двух «Норфолков»!

Чтобы увеличить количество целей, требующих контроля наших Умников, и, тем самым, добавить себе шансы на получение хоть каких-то целеуказаний, «задавленные» «Хаосы» сделали вполне логичный ход – начали сбрасывать с оружейных пилонов самонаводящиеся ракеты. А тяжелый корабль-матка «Энтерпрайз» и второй «Норфолк» принялись выпускать «Иглы» с предельно возможной скоростью. Тут мне с пятью коллегами пришлось основательно попотеть – целей стало действительно ОЧЕНЬ много, и «душить» все не получалось даже с оборудованием, превосходящим амеровское минимум на поколение.

Очень неплохо выручили «Ауррены» со всех четырех «Луов», не только рванувшие наперерез истребителям-перехватчикам «Хаосов», но и старавшиеся сжечь все ракеты, пролетавшие «мимо». Наши в этой «свалке» не участвовали – давили огневые точки крейсера, чтобы не позволить его ООС отстреляться по абордажным «Рауде», и жгли все, что пыталось высунуться с его летной палубы.

Этот, несколько напряженный момент боя, длился не так уж и долго: вскоре сосредоточенный огонь «рельс» и тяжелых ПКР с «Луов» разнес на атомы первый эсминец «Меркурий». Перед тем, как наши «Рауде», наконец, добрались до «Саратоги», Дотти сожгла второй «Норфолк». А после их «стыковки» наш эсминец достал амеровский диверсионно-разведывательный корабль «Призрак», заодно отправив в небытие самого деятельного Умника «Хаосов». А следом за взрывом этой мелочи двенадцать посланных подругой детства тяжелых противокорабельных ракет влетели в створы всех шести летных палуб «Энтерпрайза» и превратили корабль-матку в шар из разлетающихся обломков!

Увидев эту картину, очень неплохие пилоты «Иглов», даже в условиях полного доминирования наших Умников умудрившиеся сбить четыре «Ауррена», поняли, что на свой корабль они уже не вернутся, начали делать ошибки и, соответственно, гореть. Семеро самых осторожных рванули к «Саратоге», чтобы влететь на его летную палубу. И совершенно зря – наши «Ауррены», терзавшие этот корабль, встретили их с распростертыми объятиями и, отправив беглецов в их, человеческий, ад, продолжили свою работу.

Одновременно с гибелью второго «Меркурия» по амеровскому крейсеру поползла «волна смерти» – по мере продвижения наших абордажников по палубам прекращали огонь скорострельные орудия ближнего радиуса действия, с оружейных пилонов переставали сходить самонаводящиеся ракеты и активные «обманки». А когда Рраг доконала ему движки, Умник этого корабля вдруг отказался от попыток вырваться из-под моего контроля и вообще прекратил работу. Тем самым, окончательно деморализовав командира последнего «Меркурия», содрогающегося от попаданий боевых частей тяжелых ПКР: тот начал «верещать» на всех частотах, сообщая, что сдается. Однако Дэн с Ари его не услышали. Из врожденной мстительности. И вскоре очередной эсминец «Хаосов» превратился в груду космического мусора.

Само собой, я не смогла не поддержать душевные порывы любимого мужа и своей ближайшей подруги, поэтому перенесла огонь «Роджера» и всех четырех «Луов» на самые крупные обломки. А направляемые мною «Ауррены» продолжили добивать все еще не сожженные «Иглы»…

…«Саратога» прекратила трепыхаться как-то сразу: пока наши зачищали четвертую палубы из семи, экипаж ожесточенно сопротивлялся. Но стоило им пробить дыры на пятую, как вдруг обнаружилось, что ее обитатели встречают «захватчиков», стоя на коленях и со сложенными на затылках руками! И, исходя из того, что командир крейсера вышел в эфир далеко не сразу, такое решение было инициативой рядового и младшего офицерского состава. Хотя я их, пожалуй, понимала – стремительная потеря эскадры из девяти бортов и двух третей своего корабля не оставляла никаких поводов для оптимизма.

Первую часть монолога донельзя упрямой и самоуверенной личности, командовавшей «Саратогой», я не слышала – продолжала руководить «удушением» и уничтожением последних семи «Иглов». Зато, как только ВСЕ истребители-перехватчики «Хаосов» превратились в пыль, поручила контролировать недобитые оружейные системы амеровского крейсера Умнику «Ионнела», добавила целеуказаний «Луовам», чтобы они разнесли на атомы обломки помельче, и наполовину «высунулась» из рабочего интерфейса. Как раз вовремя, чтобы увидеть изменение внутреннего режима с красного на желтый и услышать возмущенный вопль командира крейсера «Хаосов»:

– …требую, чтобы вы организовали спасение выживших, и отнеслись к ним, как…

– Вы можете только просить… – под свист воздуха, нагнетаемого в рубку, равнодушно перебил его Дэн. – Что касается «отношения», скажу следующее: между Королевством Тэххер и Соединенными Системами Новой Америки в настоящее время никаких боевых действий не ведется. А вы, напав на мирный корабль ВКС вышеупомянутого королевства без каких-либо причин, да еще и на территории Тэххера, поставили себя вне закона. Соответственно, мы имеем полное право относиться к вам, как к пиратам. Чем, собственно, и занимаемся.

– Мы прибыли в Королевство Тэххер по приглашению короля Торевера Первого, Ноласа Ти’Тонга! – нагло заявило появившееся в поле зрения о-о-очень знакомое лицо: – Свяжитесь с ним – и все недоразумения будут улажены!

– Вы считаете попытку взять на абордаж тэххерский крейсер всего лишь недоразумением? – нехорошо усмехнулся Ромм. Потом на мгновение «поплыл» взглядом, получив какую-то информацию, и прервал дискуссию: – У вас есть десять секунд на то, чтобы разблокировать дверь в рубку. Не успеете – мои парни ее разнесут снаружи!

– Но мы еще ни о чем не договорились! – взвыл Донован Баффет.

– Четыре… Три… Два…

– Она открыта! – злобно процедил командир крейсера, а через несколько мгновений пропал из поля зрения, выдернутый чьим-то рывком…

Двенадцать из восемнадцати минут, потребовавшихся Олафу и его парням для того, чтобы доставить пленников на борт «Роджера», я была занята делом. Руководила действиями Шкафа и Бороды, «убивавших» систему управления вооружением «Саратоги», и одновременно с этим краем глаза наблюдала за взятием на внешнюю подвеску «Раудахов» спасательных капсул с пилотами сожженных «Аурренов». Когда закончила, вошла в программу контроля состояния здоровья экипажа уже как старший помощник командира корабля, пробежала взглядом по желтым и мигающим розовым полоскам, а потом пересчитала алые.

– Одиннадцать… – получив уведомление о моем подключении к этому интерфейсу, мрачно буркнул Дэн в личный канал, потом присоединил к нам королеву и заговорил: – Из сводного экипажа «Роджера» погибло одиннадцать человек. Точнее, четыре «Конкистадора» и семь торренок. И еще двенадцать «висят» на «Последних Шансах», за которые тебе, Ари, огромнейшее спасибо! «Луовы» потеряли трех пилотов безвозвратно, и еще два человека погибли на «Ионнеле» – стояли на летной палубе и нарвались на шальное попадание курсовых импульсников абордажных ботов «Саратоги».

– Тех, кто на «Шансах», вытащим и поставим на ноги. Раненых – тем более… – пообещала королева и мрачно добавила: – Что касается погибших… Откровенно говоря, увидев появление не двух-трех, а девяти кораблей, я решила, что мы потеряем как минимум половину эскадры… Если не погибнем сами!

– Скажи спасибо Олли! – негромко сказал Дэн. – Она «душила» амеров так, что «Роджер» не попал в захват системы целеуказания ни разу; «Ионнел» отделался легким испугом и парой десятков вмятин в броне; одна «Луова» заработала дырку в двигательном отсеке, а вторая две, но в помещениях, в которых не было ни одного человека.

– Если бы Рраг не сожгла обе «Сирены» на первых секундах боя, а ООС «Ионнела» – «Призрак»… – начала я.

– …то никакой особой разницы мы бы не почувствовали – «Хаосы» не знали, что делать! – перебил меня Дэн. – Хотя принижать заслуги Дотти я не собираюсь – она отработала этот бой с КПД, превышающим показатели самого лучшего из ООС остальной эскадры, более чем в два раза!

– Нисколько в этом не сомневалась: ты всегда накладываешь лапы на самых талантливых девочек! – поддела его Ари. А потом снова посерьезнела: – Ну что, пленников доставили?

– Их «Рауде» как раз заходит в створ! – «заглянув» в свой интерфейс, ответил муж.

– Тогда пошли переодеваться, что ли?

Дэн отрицательно помотал головой:

– Не торопись: пока на борт не вернется Молчун, я рубку не покину…

…Баркли поднялся к нам минут через семь-восемь, взбудораженный только что закончившимся боем, страшно довольный, раскрасневшийся и даже помолодевший. И сходу нарвался на «возмущенный» рык Дэна:

– Чет, у тебя совесть есть? Сбил три «Игла» из семи, не дав молодежи даже попробовать свои силы! И створ летной палубы контролировал, считай, один…

– Претензии не ко мне! – выставив перед собой ладони, хохотнул Молчун. – Я работал быстро… но только по целеуказаниям! А кто у нас их раздает, не напомнишь?

Пришлось изображать обиду:

– Ну вот, опять я во всем виновата!

Ари рассмеялась:

– Что ж, придется наказывать!

Потом заметила, что Ромм встал с кресла и снял шлем, и требовательно посмотрела на меня:

– Олли, ты идешь с нами: я почему-то уверена, что господину Баффету будет приятно увидеть и тебя…

Ну да, она не ошиблась – где-то через четверть часа, когда мы втроем, затянутые в черно-красные повседневные комбезы, вошли в зал для брифингов и появились в поле зрения пленных, лицо экс-президента начало стремительно багроветь. Кстати, выглядел он импозантно – аккуратная прическа волосок к волоску, легкий загар, слегка подкрашенные губы, ослепительно-белая рубашка, чуть пострадавший при захвате и транспортировке к боту, но все равно великолепный и явно очень дорогой костюм, галстук с золотым зажимом, пара перстней. В общем, на фоне командира «Саратоги», облаченного, как и мы, в самый обычный комбез, экс-президент выглядел франтом, невесть, как попавшим на военный корабль. Правда, франтом в силовых путах, мешающих совершать любые несанкционированные движения.

– Мы тоже очень рады вас видеть! – заметив реакцию Баффета, кровожадно улыбнулась Ари и, опираясь на руку Ромма, величественно поднялась на возвышение. А там удивила – заняла место по левую руку от него, мне «оставила» правую и умудрилась сделать так, что в кресла мы с ней опустились одновременно! То есть, продемонстрировала «гостям» и Олафу, что Дэн здесь главный, а мы с нею в равном и подчиненном статусе!

– Интересная компания! – заставив себя успокоиться, криво усмехнулся Баффет. – Королева Альери Четвертая, Миллика Ти’Шарли, Дэниел Ромм, Четвертый, «Конкистадор», и Оллия Маура Ти’Лаути, личный помощник и консультант последнего…

– Я бы выразилась иначе! – парировала королева. – Женщина, потоптавшаяся на вашем достоинстве, причем как в прямом, так и в переносном смысле, мужчина, дважды не просто расстроивший, а уничтоживший ваши планы, и девушка, которая лишила вас статуса первого лица ССНА и всех накоплений!

– Все это, конечно, хорошо, но куда важнее другое! – гневно раздул ноздри командир «Саратоги». – Вы уже организовали спасение выживших?

Дэн изобразил какой-то непонятный жест, и Олаф, стоявший за пленниками, отвесил «Хаосовцу» легкий подзатыльник, чуть не оторвавший мужчине голову:

– Еще раз откроешь рот без разрешения – сломаю ключицу.

– Меня беспокоит судьба моих людей! – не успокоился мужчина и взвыл, когда Кувалда выполнил свое обещание.

– В следующий раз потру обломки костей друг об друга…

Оба этих предложения Рагнарсон произносил негромко и без каких-либо эмоций, однако командира «Саратоги» проняло – он мгновенно заткнулся и постарался даже не морщиться от боли.

– Итак, на чем мы остановились? – повернувшись к Ромму, спросила Ари. И тут же ответила: – Ах да, вспомнила: на пострадавшем достоинстве, уничтоженных мечтах и нищете…

А когда экс-президент опять пошел красными пятнами, насмешливо поинтересовалась: – Скажите, Баффет, вы мазохист? Зачем прилетать туда, где вам гарантированно сделают больно?

– У меня были некие договоренности…