Текст книги "Каменный клинок"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 24 страниц)

– Отпусти его, пожалуйста… Пусть лучше расскажет, что там произошло… Ты слышишь меня, Ольгерд?!

Сведенные судорогой кулаки парня медленно разжались, и Хранитель, рухнув на пол, с хрипом вдохнул воздух.

– Открывайте портал на Элион. Я лечу в Аниор…

– Только через мой труп… – ляпнул Эол, и тут же снова оказался болтающимся в тисках Олеговских рук:

– Как скажешь…

– Минимум пять часов карантина… – прохрипел Хранитель… – Иначе на планете начнется такая пандемия, что не обрадуешься…

– А, точно… Ну, пять часов я перетерплю… – снова уронив жертву на пол, Коренев немного подумал, и злобно буркнул: – Рассказывай… Подробно… Жду…

Глава 60. Ольгерд

В кузнице было жарко. И шумно. Настолько, что, ввалившись внутрь, мне пришлось сначала заткнуть уши, а потом, углядев в углу висящее на гвозде полотенце, скомкать его и затолкать в пасть орущему от боли кузнецу. Я был, мягко выражаясь, не в духе, поэтому слегка перестарался с усилием, и его массивная нижняя челюсть неожиданно застряла в крайнем нижнем положении. У жертвы тут же ее больше округлились глаза. И тут же из-под кляпа раздалось дикое мычание.

– Подай напильник, Хвостик! – злой, как собака, Сема, решив, что его клиент слишком упрям, решил забыть про гуманизм. И, даже не спросив у клиента, не передумал ли он, одним движением отрубил ему правую кисть. А потом прижег рану поданным баронессой Золиа факелом.

Лицо кузнеца побагровело от боли, на его лице и шее вздулись жилы, а из-под тряпки раздался такой рев, что будь я рафинированным землянином, мне бы стало плохо с сердцем. Как минимум. Однако информация о месте нахождения Олира Пекаря мне требовалась немедленно, поэтому эмоции пытаемого были мне до лампочки.

– Больше повторять не буду… Сейчас я слегка обработаю обрубок кости напильником, потом отрублю вторую руку и обе ноги, а чуть позже – оскоплю… – Ремезов говорил абсолютно спокойно, и с каждым сказанным им словом кузнеца трясло все сильнее и сильнее. – Я не знаю, чем тебя так запугал Олир, но мы все равно добьемся своего. Рано или поздно…

Звук трения напильника по кости меня слегка раздражал, поэтому я мрачно посмотрел на занятого делом друга, и поинтересовался:

– Может, я использую голос?

– Где ты был раньше? Клиент уже созрел. Поздно… – мрачно огрызнулся он. И, вырвав из пасти жертвы кляп, быстренько вправил ему челюсть и рявкнул: – Говори, герой ты наш доморощенный!

– В квартале кожевников, за крепостными стенами… За домом братьев Бегремов.

Там есть подвал… – сквозь рыдания, с трудом выговаривая слова, промямлил калека. – Только его не пройти – там ловушки и секреты…

– Блин, там же воняет, как хрен знает где! – поморщился Сема. – Что за идиот селится в таком месте?

– С-собаки теряют нюх… – выговорив последнюю фразу, мужчина взвыл от боли, и попытался вырваться из захвата Угги, но получил кулаком по голове и обмяк.

– Бля… Что, ты его сломал? – приподняв подбородок потерявшего сознание кузнеца, Ремезов встревожено заглянул под оттянутые веки, и, слегка успокоившись, повернулся ко мне: – Слава Богу, нет… Ща придет в себя, и проводит…

– Отлично. Тогда тащите его наружу… …На городских воротах стояли те же солдаты, что и утром. Увидев меня и моих сопровождающих, начальник караула предпочел не замечать явно идущего с нами не по своей воле горожанина, и, сделав вид, что распекает нерадивого подопечного, повернулся к нам спиной. Его подчиненные, поняв намек командира, тоже занялись неотложными делами – кто-то принялся править меч, кто-то – вцепился в сбрую, «требующую» починки, а пара самых сообразительных почтительно убрала в сторону массивное заграждение, перекрывающее свободный выезд из города. И тут же получила по полновесному золотому. Еще пяток я бросил на чурбак, на который, при необходимости и по требованию часовых сходили из карет проезжающие через ворота дамы. Так, для их командира…

– Бабло рулит… – буркнул Сема. – Даже в Африке. Здорово…

Я вспомнил про сына, и промолчал: увы, несмотря на неделю мотаний по Угенмару и полторы сотни потраченных золотых, мы так и не напали на след тех, кто похитил Самирчика. Значит, бабло решало не все. Увы…

– Найдем, бля буду… – заметив по моему лицу, что я снова впадаю в бешенство, Сема скрипнул зубами и пробормотал: – Этот чертов Пекарь тут недалеко…

Буквально метров шестьсот… Надеюсь, он будет на месте?

– А куда он денется? – удивился Угги. – Говорят, что он вообще не выходит из своего убежища…

– Ну и отлично. Похвальная привычка… – преувеличенно бодро подхватил Эрик. – Такие привычки надо стимулировать…

Вздохнув, я ускорил шаг – разумом я понимал, что ребята стараются меня отвлечь от мыслей о сыне, но душа требовала крови. И как можно быстрее… …В общем, логика, по которой Олир по кличке Пекарь поселился именно в этом районе, стала понятна после того, как мы увидели поросшие травой отвалы пустой породы невдалеке от крепостного рва. Видимо, когда-то тут добывали руду, и возле богатого месторождения постепенно вырос город. Позже, когда оно истощилось, в пустующие строения вселились первые члены гильдии кожевников, – судя по форме древесных крон, ветер тут обычно дул со стороны города, – и постепенно слобода разрослась так, что по площади сравнялась с центральным рынком столицы. Едкий запах химических реактивов, использующихся в дублении кожи, настолько пропитал все и вся, что уже на подступах к слободе захотелось перестать дышать. Или одеть противогаз.

– Под его домом наверняка расположена сеть штреков, и найти падлу Олира без посторонней помощи будет нелегко… – задумчиво поглядывая на терриконы, присвистнул Сема. – И, кстати, я бы, на его месте, озаботился строительством подземного хода в город и парой выходов куда-нибудь еще. Скажем, в лес…

Я мрачно усмехнулся: после нашего возвращения с Мегена, или, вернее, после разговора с Эолом, в котором он рассказал мне о похищении сына, расстояние, с которого я чувствовал людей, выросло раза в два. Видимо, от злости. И я сильно сомневался, что глава местной гильдии воров сможет от меня уйти, даже узнает о нашем появлении заранее.

– Вот этот дом… – кузнец, подталкиваемый Угги, прижимая покалеченную руку к груди, сделал пару шагов вперед и остановился: – Дальше я не пойду – пристрелят…

– Это – вряд ли… – подзатыльник сопровождающего тут же ускорил нежелающего двигаться мужчину, и тот понесся вперед, как выпущенная из подводной лодки торпеда. – Если ты и умрешь сегодня, то только от наших рук… – успокоил он его.

– Так что шевелись… …Домик, в котором располагался вход в катакомбы, внешне выглядел совершенно непритязательно – обычная избушка. Без курьих ножек. С перекрытой как попало крышей, покосившимся крыльцом и затянутыми бычьими пузырями окнами. В общем, не пентхауз. Однако в нем, по моим ощущениям, находилось восемь человек. А метрах в семидесяти правее и ниже – еще человек тридцать. Причем основная масса последних пряталась под здоровенным сараем, располагавшимся почти на самой опушке леса.

– Угги, Нейлон, Эрик. Берете этого бедолагу и ломитесь по катакомбам.

Постарайтесь шуметь посильнее. Думаю, вам будут пытаться помешать. И задержать.

А я, Сема, Глаз и девочки подождем вон в том сарайчике. У меня такое ощущение, что Пекарь выберется к нам сам… – еще раз просканировав окрестности, распорядился я. – Ладно, начали, что ли? …Продвижение ребят по катакомбам было таким стремительным, что я даже криво улыбнулся: буквально через минуту после того, как Нейлон, замыкающий тройку, скрылся в доме, под землей началось сущее столпотворение. Сначала навстречу ребятам двинулось двое, потом еще пятеро, а когда эта троица перемолола их всех, остальные, бросив в самом сердце подземелья троих товарищей, рванули им навстречу.

– Идут… – Беата, после возвращения на Элион не сказавшая и пары слов, кровожадно ухмыльнулась, и, замерев над крышкой недостаточно замаскированного на наш взгляд люка из подземелья, закатала рукава…

– Дай я… – Сема, наткнувшись на взгляд моей сестры, замер на полуслове и остановился: в глазах потерявшего любимого племянника и не менее любимого пса женщины не было ничего человеческого. В них играло то безумие битвы, которое когда-то я видел в них на Арене.

– С-с-справлюсь… – прошипела она. – С-сама…

Вместо ответа Ремезов сделал пару шагов назад и… утер со лба выступивший пот.

А через мгновение рефлексы заставили его забыть об опасности, и он метнулся к распахнувшемуся люку.

С первым гостем из катакомб моя сестра слегка перестаралась – ее рывок за шею жертвы оказался таким стремительным и сильным, что тело мужчины, взлетев в воздух, упало в паре метров от люка уже мертвым – со сломанной так шеей долго не живут. Второй, оказавшийся чуть трусливее, или осторожнее, видимо, что-то успел почувствовать (или увидеть) и сдуру попытался захлопнуть за собой люк.

Зря. Беате было все равно, за что его хватать – за шею или за руку. В общем, с порванными связками плеча мужчина оказался на поверхности максимум на секунду позже, чем его покойный друг. А вот за третьим пришлось побегать – Пекарь, услышав предсмертный хрип своего телохранителя, сорвался с места и попытался затеряться в подземном лабиринте. Но не учел того, что и я, и Беата были намного быстрее, и отлично чувствовали его даже в полной темноте. В общем, буквально через две минуты, слегка оглушив жертву ударом кулака, я выбросил его из лаза, помог выбраться сестре, и, выскочив сам, от души врезал изображающему беспамятство мужчину по лицу:

– Хватит придуриваться, Олир! Я знаю, что ты в сознании. Открой глаза и сядь – убивать тебя я пока не намерен…

Совершенно правильно истолковав интонации моего голоса, Пекарь мгновенно открыл глаза и осмотрелся. Видимо, первые пару секунд он подумывал о побеге, но, наткнувшись взглядом на черное, как смоль, лицо Ремезова, он побледнел, как смерть, потом тут же перевел взгляд на меня, и… затрясся мелкой дрожью.

– Как я понимаю, ты догадался, кто я? – подтащив к нему давно рассохшийся и валяющийся в углу за ненадобностью бочонок из-под вина, я мрачно посмотрел ему в глаза и криво улыбнулся.

– К-кажет-тся, да… – с трудом подобрав слова, пробормотал гроза ночного Угенмара. – Ты… Вы – король Аниора Ольгерд Коррин Губитель Ордена Алого Топора…

Рядом с Вами, наверное, Беата Коррин… – несмело ткнув пальцем в сторону Маши, все быстрее и быстрее затараторил Пекарь. – Это – Сема Демон Ремезов…

– Ну, почти не ошибся… – хмыкнула моя супруга. – Только Беата Коррин – за тобой. А я – Маша, супруга Ольгерда. Что для тебя, в принципе, не важно…

– Мое почтение, господа… – стараясь не показывать своего панического страха, Олир вдруг упал на колени, и, протянув в мою сторону руки, взвыл во всю силу легких: – Я ни в чем перед Вами не виноват! Ни я, ни мои люди не промышляют в Аниоре, а если кто и попался, то по скудоумию или собственному почину…

– Заткнис-с-сь… – прошипела Беата. – Слушай брата… Ес-с-сли хочешь ос-с-статься в живых…

– Д-да… М-молчу… – перепугавшись еще больше, мужчина захлопнул рот так, что аж клацнул зубами.

Я кивнул Нейлону и через мгновение подхватил брошенный мне увесистый мешочек с сотней золотых монет:

– Тут – сто золотых моей чеканки. У тебя есть возможность выбирать между возможностью их заработать или сдохнуть. Что выберешь, Пекарь?

Голова у Олира работала, что надо: сообразив, что мне от него что-то нужно, мужчина тут же вскочил на ноги, изобразил что-то нереально галантное – видимо, он так представлял себе придворный поклон, – и, выпрямившись, посмотрел мне в глаза:

– Господин! Я буду счастлив выполнить Вашу просьбу бесплатно. Мне не нужны деньги – я и мои люди из уважения к Вам и так готовы сделать все, что в наших силах! Только скажите, что именно!

– Тогда считай это материальной компенсацией семьям тех, кого мои люди не уберегли там, внизу… – я ткнул пальцем в землю, и пожал плечами: – Тех, кого можно было не убивать, должны были просто оглушить. Но я не уверен в том, что ребята не перестарались…

– Это мелкое недоразумение мы переживем… – неожиданно куртуазно выразился этот пройдоха. – У меня хватит средств… Понял! Я премного благодарен за Вашу помощь… – поняв, что я не в настроении спорить и переубеждать, он мигом поменял точку зрения. – Итак, что от нас требуется?

– У меня похитили сына… – скрипнув зубами и сжав кулаки, процедил я. – Кто – не знаю. Все те, кто был причастен к похищению и попал в мои руки, уже давно сдохли. Но ни ребенка, ни заказчика нам найти не удалось. Пока. Знаю одно – их везли в Угенмар. И то ли не довезли, то ли довезли, но куда-то спрятали. В общем, так – тебе дадут пачку… в общем, много рисунков, на которых изображен мой сын, и твои люди в его поисках должны обшарить весь город Мне все равно, как вы это сделаете – но если Самир найдется, моя благодарность будет запредельно щедрой…

– Если мы его найдем, то как Вы об этом узнаете? – тут же спросил Пекарь. – И насколько эти рисунки похожи на Вашего наследника?

Я забрал у Угги пачку фотографий и протянул их Олиру:

– Перепутать невозможно. А для связи в городе останется мой человек. Вон тот парень, который подпирает стену у дверей на улицу. Достаточно будет сообщить ему, что Самир найден, и через пару часов в городе появлюсь и я.

– Нам может не хватить сил, чтобы его освободить… – подумав, осторожно произнес он.

– Это не твоя проблема! – не выдержала Маша. – Вы только найдите – мы там все по бревнышкам разнесем. Сами… И плевать, сколько их там будет, ясно?

– Да, госпожа… – снова перепугавшийся мужчина поклонился до самой земли. – Мы будем искать очень добросовестно…

– Вот и хорошо… – буркнул я, встал, и, устало вздохнув, пробормотал: – Место жительства менять не обязательно. Точно не знаю когда, но мы тебя навестим…

– Вашему человеку достаточно будет сообщить хозяину «Трехногого табурета» о Вашем визите, и я сам прибуду в то место, где Вы остановитесь… – пройдоха снова поклонился Маше, потом – мне, потом – с таким же пиететом и всем остальным ребятам, включая и тех, которые как раз выбирались из лаза: – Для меня было честью познакомиться с такими Великими людьми, как Вы…

– А уж для нас-то… – не удержался Эрик. Потом подумал, и добавил: – Ты сделай то, что тебя просили, ладно?

– Если он в Угенмаре или в его окрестностях – мы его найдем. Обещаю… Кстати, а Вы знаете, легенды не врут! Вы – еще опаснее, чем о Вас говорят…

Глава 61. Вовка Щепкин

Забавно, но информация, полученная Кирилловым от Шарля, оказалась предельно точна: командир группы GIGN, участвовавшей в захвате яхты, лейтенант Оливье Дюваль, в настоящее время пребывал в милом городке Сент-Мандриер, и сочетал приятное с полезным. То есть ныкался от нас на территории военной части, дрессировал свою группу и заодно курировал подготовку боевых пловцов. Правда, иногда он все-таки уставал от созерцания солдатских морд, и выбирался в город.

Пожрать. Что меня очень радовало, так это состояние его души: рослый, тренированный мужчина, оказываясь за пределами забора, огораживающего военную базу, начинал чувствовать себя не в своей тарелке. Видимо, обещание Олега найти и надрать ему задницу эта падла восприняла вполне серьезно. Поэтому майор передвигался по городу в сопровождении четверки дуроломов весьма специфической наружности.

Ребята работали довольно грамотно – пока их босс вкушал «изысканные» блюда в одном и том же задрипанном ресторанчике «de la Marina», располагающемся в порту на первом этаже желтого трехэтажного здания, они ни на секунду не отвлекались от работы. Хотя последней было немного – на узкой улочке шириной в одну полосу движения не было никакого, а отдыхающих, слоняющихся без дела и любующихся яхтами, стоящими в небольшом заливчике, можно было пересчитать по пальцам. Кроме того, учитывая тот факт, что большинство из нас, отдыхающих, давно перешагнуло шестидесятилетний рубеж, напрягались ребята не особенно.

Моя скромная персона, обычно восседающая за соседним столиком, их вообще не беспокоила: как можно ожидать какой-либо неприятности от старика лет семидесяти пяти, с бледной, обвисшей и покрытой сеточкой воспаленных вен кожей? С дряблыми, болтающимися при каждом шевелении, давно атрофированными мышцами? С красными, слезящимися от яркого солнца глазами? Даже я, глядя на себя в зеркало, периодически задумывался о том, что будет, если я не смогу вернуться в Логово и пройти процедуру, обратную той, которой меня подверг Эол. Так и останусь старой развалиной, с трудом способной встать с кресла, и проходящей без отдыха аж двадцать-двадцать пять метров? Честно говоря, такая перспектива меня дико пугала, и поэтому в среднем каждые две минуты я клял свое дурацкое счастье, заставившее меня оказаться в таком состоянии, дурацкие технологии цивилизации Маныша и K°, с помощью которых из меня сделали дышащего на ладан старика, и Коренева, решившего не просто пристрелить эту скотину, а дать понять местным спецам, что мы не лыком шиты. Во время осуждения предстоящей операции я настаивал на том, что убирать лейтенанта надо по старинке – пристрелить или прирезать, как бешеную собаку, – но, услышав анализ ситуации «по Кореневу», вынужден был изменить свое мнение. Да, я с удовольствием заглянул бы в глаза умирающему убийце Соловья и сказал ему что-нибудь обидное, но тогда не смог бы добраться до остальных – тех, кто нажимал курок снайперской винтовки, кто взрезал ему живот и потом топил в океане… …По большому счету, особого смысла в моем ежедневном сидении на берегу не было: с местонахождением лейтенанта и его бойцов я определился еще в первые дни пребывания в Сент-Мандриере, а финальную точку в шоу собирался поставить сам Олег. Так что, отъехав дня на два, я уладил дела со вторым фигурантом списка Шарля. С командиром GIGN майором Галуа. Без особого, кстати, труда – это тело не чувствовало за собой никакой вины, и практически не пряталось. Поэтому, вернувшись обратно, я начал умирать от скуки. И ежедневно ходил обедать в чертовом кафе, мечтая вцепиться в глотку появляющемуся через раз лейтенанту.

Поэтому, почувствовав вибрацию телефона на шестнадцатое утро моего затянувшегося отпуска, я чуть не пустился в пляс: звонил Коренев. Собственной персоной. А, значит, моему дурацкому времяпровождению должен был настать, извиняюсь за выражение, конец.

– Привет! Ну, как, нашли Самирчика? – первым делом поинтересовался я.

– Кто это говорит? – Коренев мгновенно напрягся.

– Да е-мое, блин!!! – выругался я, и, тут же вернувшись в дурное расположение духа, высказал ему все, что я думаю о своем теперешнем состоянии, о своих искусственно состаренных голосовых связках, не позволяющих говорить нормальным голосом, о до смерти доставшей меня физической немощи и тех, кто в это время чувствует себя нормально. Естественно, не выбирая выражений.

– Прости… Я и забыл, в каком ты состоянии… – прервал меня он. – Голос вообще не похож…

– Я и сам на себя не похож! – продолжил было я, но желание перегрызть «обидчику» глотку пропало так же быстро, как и появилось. Видимо, из-за того, что от волнения мое сердце чуть не выскочило из грудной клетки, и мне ощутимо поплохело.

– Самира не нашли. Как сквозь землю провалился… – в голосе Коренева чувствовалась безумная усталость и плохо скрываемое отчаяние. – Облетели половину Элиона, поставили на уши весь Угенмар, обыскали оба дворца – летний и зимний, – и десятка полтора поместий его вассалов…

– И что, никаких следов? – расстроился я.

– Эта тварь, Оршенн Второй, признался, что похищение Самира – дело его рук. Он, видите ли, хотел обезопасить себя от будущих возможных притязаний на территорию его королевства, и получить заложника, с помощью которого на меня можно было бы влиять.

– С-сука… – вырвалось у меня. – И куда он его дел?

– В том-то и дело, что его человек, ну, тот, который организовал похищение, пропал вместе с обоими детьми. С нашим Самиром и принцем Сензом, младшим сыном Оршенна. Видимо, решил сыграть в свою игру…

– И что теперь?

– А ничего… – глухо пробормотал Коренев. – В Угенмаре смута. Борьба за трон.

Половина гвардии занята поисками – в каждом городке в радиусе трех сотен километров от Аниора скоро будет как минимум один наш человек. Маша… да и я тоже – в омерзительном настроении…

– Ясно… А почему смута?

– Где? – не сразу врубился Олег, видимо, задумавшись о чем-то своем.

– Ну, ты только что сказал, что в Угенмаре смута.

– А… Так когда Оршенн признался, что похищение Самира – дело его рук, Маша его зарубила. Телохранители пытались его защитить… Ну, и я тоже вышел из себя…

Так что во дворце не осталось никого живого… Ладно, что там у тебя?

– Все тут. Можно работать. К Дювалю подобраться просто, а вот к остальным – я даже не представляю… Не будем же мы штурмовать военную базу?

– Буду завтра утром… – в голосе Коренева было столько ненависти, что мне стало не по себе. – Вот тогда и прикинем…

– Хорошо, жду… – буркнул я, и, услышав, что связь прервалась, тяжело вздохнул:

Олег в таком состоянии мог попробовать ломануться на базу, а это, по моим прикидкам, было бы явным перебором…

Машина Дюваля, как обычно, показалась из-за поворота в час двенадцать. И я, подхватив со столика стакан с томатным соком, подал сигнал сидящему в помещении Олегу.

Как обычно, солдатики убийцы Соловья выскочили из машины раньше шефа. И тут же метнулись в ресторан, чтобы проверить его на наличие подозрительных личностей. И, конечно же, не нашли – голос Коренева и последующее внушение сделали свое дело.

Поэтому, увидев спокойные лица подчиненных, лейтенант, выбравшись из салона, вальяжно подошел к соседнему с моим столику, и, расположившись на плетеном стуле, слегка расслабился. А зря – дожидавшийся этого момента Олег мигом выскочил на улицу, и, не дожидаясь, пока Дюваль выхватит оружие, рявкнул:

– Замри!!!

Загорелое лицо офицера мгновенно покрылось капельками пота – узнав врага, он попытался пошевелиться, но тщетно.

– Ну, привет, старый враг… – замедлив темп передвижения, Олежка жестом отослал в машину замерших, как истуканы, солдат, и, усевшись рядом с Дювалем, задумчиво посмотрел ему в глаза: – Итак, ты убил моего человека. Помнишь? Тебе, наверное, передали, что я обещал тебя найти? Можешь кивнуть, если хочешь…

Лейтенант, получив разрешение, тут же замотал головой.

– Ладно, я сам – воин, и понял бы, если бы вы убили только Соловья. Но в чем провинился пятнадцатилетний пацан? Или старая женщина? Вы – нелюди, господа.

Поэтому я возьму кровь за кровь. С каждого, кто там был… И начну с тебя… Ты что-то хочешь сказать?

– Тебя найдут! – поиграв желваками, прошипел лейтенант. – И пристрелят, как бешеную собаку…

– Может быть… Но тебе это уже не поможет… – пожав плечами, криво усмехнулся Олег. – Ты к этому времени уже будешь гнить на кладбище… Ладно, никогда не любил боевики, в которых герои толкают долгие речи перед жертвами, но… веришь, жутко хотелось заглянуть в твои глаза. Именно в твои – как умрут остальные бойцы, мне, в принципе, по барабану…

– Ты не сможешь их достать! Они на военной базе! – скрипнув зубами, перебил его Дюваль.

– А я туда и не пойду… Видишь эту четверку в машине? Они хорошие бойцы?

– Одни из лучших! – вскинул голову офицер.

– Вот и прекрасно. Тогда им не составит труда ночью пройтись по казармам, и зарезать тех, кого я им назову…

– Они никогда этого не сделают… – попытался возразить лейтенант.

– Да ты что? Правда? Ты этого, конечно, не увидишь, но суть того, что я с ними сделал, поймешь. Буквально через минуту… Смотри мне в глаза…

Когда Коренев произнес следующую фразу, у меня по коже побежали мурашки, а волосы встали дыбом: чертов голос, которым он зомбировал офицера, пробирал до печенок и вызвал приступы немотивированного страха. К тому времени, как я справился сам с собой, внушение было закончено, и Олег, задумчиво глядя на будущего самоубийцу, кивнул в сторону каменного парапета, за которыми стояли яхты:

– Ну, что, можешь начинать… Да, рот открывать запрещаю…

Лейтенант тут же встал, повернулся лицом к заливу и сделал шаг к парапету.

– Нож возьми… – в голосе Коренева не было ничего человеческого.

Дюваль тут же дернулся, как марионетка, и в его руке со скрюченными пальцами возник черный клинок. Нож, унесший так много жизней там, на Мегене…

– О, черт, ты решил использовать его? – с трудом собравшись с мыслями, спросил я.

– Думаю, так они лучше поймут намек… – на мгновение поменяв тон, ответил Олег.

И тут же, переключившись в тот же режим, скомандовал:

– Иди!

Вскакивая со стула, я чуть не заорал от страха – говоря последнюю фразу, Олег смотрел на меня, и я, прекрасно понимая, что это говорится не мне, все равно не смог воспротивиться приказу!!!

– Вовка, сядь… Расслабься… – в ледяном взгляде Коренева не промелькнуло и тени улыбки. – Дюваль, вперед… …Каждый шаг двигающегося вдоль улицы лейтенанта отдавался у меня в душе: в тот момент мне хотелось куда-нибудь убежать, зажмуриться, или просто пристрелить этого чертова придурка! Да, я его ненавидел всей душой, но смерть, которую ему приготовил Олег, вдруг показалась мне слишком страшной. И смотреть на нее не хотелось. Совсем.

– Может, не надо так? – схватив друга за рукав, пробормотал я, когда до места экзекуции Дювалю осталось метров десять.

– Надо. Этот урод взрезал животы ребятам перед лицом у ребенка… – Коренев, посмотрел на меня и тяжело вздохнул: – Ты, Вовка, добрый… А я быть таким уже разучился… А может, и не умел никогда…

– Останови его… Дай, я его пристрелю… – я сделал еще одну попытку.

– Нет. Не хочешь – не смотри. Иди в машину и жди меня там… Я скоро…

– Нет уж… – буркнул я, и, протерев солнечные очки, снова нацепил их на переносицу. …Добравшись до группы туристов, восторженно фотографирующих роскошную моторную яхту, Дюваль остановился, расстегнул рубашку, и, вцепившись в рукоять ножа двумя руками, одним движением снизу вверх взрезал себе живот. Заметившая его движение тетка в розовом сарафане растерянно дернулась, вцепилась в плечо стоящего рядом мужчины, и, вдруг сообразив, что это ей не снится, дико заорала. Ее спутники, чуть не уронив камеры, повернулись к ней, и, увидев, как у стоящего перед ними мужчины из живота вываливаются внутренности, в панике разбежались по сторонам…

– Ладно, дальше смотреть не интересно… – буркнул Олег, встал из-за стола, и, не оглядываясь на стоящего на коленях и набивающего камнями собственный живот лейтенанта, зашагал к припаркованному неподалеку автомобилю…

– А что с его гавриками? – бросив на стол банкноту в сто евро и зашагав следом, поинтересовался я.

– Ах, да, сейчас… – остановившись около их автомобиля, Олег приоткрыл пассажирскую дверь, заглянул внутрь и приказал: – Можете ехать… Начало акции – в час ночи…

А через три часа, сменив шесть машин с водителями, и выехав на А-57, ведущую в сторону Антиб, мы, наконец, успокоились, решив, что достаточно запутали возможных преследователей. Поэтому Олег, задумчиво глядя в окно, достал трубку, и, набрав чей-то телефон, принялся ждать ответа абонента:

– Шарль? Это Олег… Добрый вечер. Звоню, чтобы сообщить, что вашу просьбу мы выполнили. Сейчас вы получите смску. Когда у вас будет подходящее настроение, можете набрать полученный номер на своем телефоне, и лицо, которое, по вашему мнению, недостойно называться офицером, взлетит на воздух…Не стоит благодарности…Нет, я не забуду. До связи…Что? Пара минут найдется… Да, конечно… В команду? К нам? Уверены? А как же присяга? Мда… Вы меня загрузили…

Впрочем, почему бы и нет? Что вы делаете в ближайшие несколько часов?…Отлично!

Тогда постарайтесь оказаться в окрестностях Милана часам эдак к десяти утра…

Да, завтра… Я вам позвоню…

– Что-то я не врубился… – увидев, что Коренев убрал телефон, буркнул я. – Не скажи, что он тоже попросился в команду?

– Угу… Только вот ума не приложу, зачем я согласился…

– Видимо, тебе в голову пришла та же мысль, что и мне… – хмыкнул я. – Такие специалисты на дороге не валяются…

– Я думал не об этом, но, пожалуй, ты прав… – Коренев тяжело вздохнул, снова вытащил телефон, покрутил его в руке, и, повернувшись ко мне лицом, поинтересовался: – Как ты думаешь, он взорвет Галуа?

– Не сомневаюсь…

– Вот и я практически уверен…

– Ну, тогда можно возвращаться домой. Здесь нам больше делать нечего… …Марево портала появилось на две минуты раньше обещанного. И мы с Олегом, на всякий случай уйдя в джуше, приготовились к возможной атаке андроидов. Однако вместо них из перехода выскочила моя любимая супруга. И, не обращая никакого внимания на обалдевших при виде такого чуда Михаила Вениаминовича и Шарля, принялась меня ощупывать.

– С ним все в порядке… – подхватив с земли все четыре увесистые спортивные сумки, в которые я напихал накупленную в магазинах дребедень, Олег, не оглядываясь, первым шагнул в портал.

– Что встали? – легонько встряхнув впавшего в ступор Кириллова, криво ухмыльнулся я. – Сон это. Типа «кошмар». Снится на Хэллоуин. А если не по расписанию, то, значит, вам настает… ну, скажем, каюк…

– Каюк сейчас настанет тебе… – нахмурилась Беата. – Марш к Эолу. Я хочу увидеть мужа, а не эту старую развалину…

– Так, Вовка, а там что? – перебив мою супругу, поинтересовался Кириллов.

– Другой мир, господа… – подталкивая меня к порталу, буркнула она. – Мир, в котором мы живем… Что встали? Ждем только вас!