Текст книги "Но я люблю сейчас, а в прошлом не хочу, а в будущем - не знаю (СИ)"
Автор книги: Василий Коледин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)
– Как думаете, Роберта, о чем они спорят? – тихонько спросил меня капитан.
– Вы тоже подумали, что это спор? – шепнула я ему. – Мне кажется, что ваш новый гость жаждет риска и желает остаться на судне.
– Хм… Мне тоже так показалось… Что ж это благородно! – буркнул себе в бороду капитан.
Наконец, они о чем-то договорились. Виктор посмотрел на Пауля, затем на меня.
– Да, вы правы, Стас убеждал меня, что ему необходимо остаться с нами.
– Но ведь ему ничего не грозит! Почему бы и нет! – сказала я.
– Да потому, что нам нельзя находиться вместе. Мы должны быть всегда разделены. Если нас захотят уничтожить, то справятся одним ударом и уже никто им не отомстит! А когда мы разделены, то им, во-первых, трудно отследить сразу двоих, а во-вторых, оставшийся нанесет ответный удар. Это как принцип «мертвой руки».
– Что за принцип такой? – спросила я, услышав его впервые.
– В Советском Союзе всей ядерной мощью управляли, прежде всего, люди, но их подстраховывала электроника. Она сканировала состояние всех командных пунктов. И если после нанесения ядерного удара ни один из КП не подавал признаков жизни, то электроника сама должна была отдать команду на запуск оставшихся ракет. Знаешь, как в кино, хозяин уже мертв, но возмездие неминуемо, рука мертвого нажимает на кнопку пуска.
– И что, это не сказки?! – не поверила я.
– Нет.
– О, боже! Так вы тоже были готовы совершить такое?
– Да, «они» должны знать, что убийство одного из нас не означает исчезновение угрозы в целом.
– Понятно… Понятна твоя позиция! А что говорит твой друг? Почему он остается?
– Он считает, что сейчас мы находимся в безопасности. Нас ищут, но пока не знают где мы. Мы находимся в движении, и они не смогут нанести удар по движущейся цели. И, в конце концов, он всегда сможет воспользоваться перемещателем.
– Я думаю, он просто хочет остаться с нами? Ему приятно твое общество и он соскучился по тебе, – высказала я свое предположение.
– Возможно, ты права… – пожал плечами Виктор. И все-таки не стоит ему оставаться…
Получив одобрение, капитан немного изменил курс и «бегущая» помчалась правее прежнего курса, на маленький островок, находящийся приблизительно в одном дне перехода от нас. Так сказал капитан. Нового пассажира разместили в свободной каюте. Ему так же, как и нам выдали форму, и он стал походить на настоящего члена экипажа. К вечеру тучи растянуло и появилось солнце. Оно повисло справа и немного сзади от нас. Ветерок окреп и подул по курсу, отчего Пауль повеселел.
– Сам бог нам помогает! При таком ветре на острове мы будем завтра к полудню.
«Бегущая» резала волны, которые равными кусками ложились справа и слева от форштевня. Паруса надулись, словно туго набитые подушки в доме моей бабушки. А канаты, натянутые контрабасными струнами, издавали такие же грубые звуки. Капитан стоял на мостике и курил трубку. Я украдкой смотрела на него и восхищалась его мужественным видом. Мне казалось, что пираты южных морей непременно были похожи на Пауля. Ему не хватало только перевязанного глаза, треуголки на голове, подзорной трубы и огромной золотой серьги в ухе.
Ужин прошел скучно. Капитан быстро перекусил и убежал на мостик. Стас молчал, явно о чем-то размышляя. Виктор тоже погрузился в себя.
– Вы не поссорились? – спросила я.
– Нет. Мы обдумываем создавшееся положение.
– И что надумали?
– Пока толком ничего, но все вводные поступающие в мозг, не радуют. Положение наше остается очень тяжелым.
– Ну, будем надеяться, что не все так мрачно и плохо! – подбодрила я его. Он из вежливости согласился.
Ночь прошла спокойно. Легли мы рано. Уже через час после ужина все разошлись по каютам. Капитан оставил на вахте своего помощника, Стас закрылся в своей каюте, а мы с Виктором – в своей. Яхта неслась на всех парусах, отчего чувствовался небольшой крен на левый борт. Но он не помешал нам быстро уснуть. Я прижалась к любимому человеку, он обнял меня и, закрыв глаза, моментально уснула. Мне ничего не снилось, не тревожили никакие мысли. Я была уверена, что все в этом мире прекрасно и ничего нам не угрожает.
Остров показался на следующий день, как и прогнозировал капитан, часов в одиннадцать. Позавтракав втроем, мы вышли на палубу. На мостике стоял сам капитан, он поприветствовал нас и, больше не обращая внимания, уставился в горизонт. Мы уселись в шезлонги, выставляемые на палубе дежурным матросом каждое утро. Я укрылась теплым пледом, воздух был прохладен, дул крепкий ветер, а солнце еще не успело нагреть воздух, остывший после пасмурного дня и ночи. Стас грыз яблоко, взятое им из кают-компании, и смотрел на остров. Виктор, усевшийся в кресло, через минуту встал и подошел к своему другу.
– Так, мы договорились, Стас? – спросил его Виктор на двух языках.
– Си! – сказал тот на моем родном языке, видимо для того, чтобы я поняла без перевода.
– А о чем вы договорились? – поинтересовалась я.
– После того, как мы покинем остров, Стас вернется к себе.
– А! Понятно.
– Ты его уговорил-таки!?
– Да, но он не очень возражал. Утро вечера мудренее, – так говорят русские.
Остров стремительно увеличивался в размере, приближаясь со скоростью почти двадцать узлов. Такую скорость определил Виктор. Мы все немного нервничали, хотя внешне это ни в чем не выражалось. Посмотрев на мужчин, я, если бы не знала Виктора, сказала, что он и его друг просто любуются красотами средиземного моря и греческими островами, что они спокойны и ленивы. Но это было обманчивое впечатление. Я чувствовала, что все нервы мужчин натянуты, словно струны рояля. Малейшее усилие, и они рванут все разом.
По мере приближения к острову суровел и капитан. Я не видела на его лице и тени былой улыбки. Глаза внимательно вглядывались в горизонт, пытаясь увидеть малейшие детали обстановки. Судов в единственной оборудованной бухте острова я не заметила. Лишь пара лодок, привязанных к причалу, подпрыгивала на небольшой волне. «Бегущая» сбросила с себя все паруса и плавно стала входить в пространство бухты. Капитан, четко отдававший приказы матросом, как только яхта коснулась причала, облегченно выдохнул.
Мы встали со своих мест, подошли к правому борту, и каждый из нас обвел взглядом остров. Он представлял собой выжженный клочок суши, малопригодный для жизни. Скорее всего, на нем не было никаких источников пресной воды. Сухая трава, какие-то непонятные кусты, голые камни и ни одного зеленого деревца. На небольшом выступе скалы, свисавшей над бухтой, белел маленький домик с синими ставнями и крышей, покрытой рыжей черепицей. От него к причалу извивалась тропинка, по которой к нам на встречу торопливо спускался сухенький старичок. Его голова, как и его дом, была белой, а тело, выглядывающее из-под одежды, чернело вечным загаром. Он радостно махал нам рукой, приветствуя редких гостей.
«Бегущая» окончательно причалив к берегу, замерла. Капитан оставил мостик и по трапу, опущенному двумя матросами, сошел на берег. Через пару минут он и старичок поравнялись метрах в пятидесяти от яхты. Мы все из любопытства поспешили к ним.
– Здравствуй, Яннис, – поздоровался со стариком Капитан, пожимая его руку.
– Здравствуй, Павлос! – ответил старик. Его глаза покрылись пеленой слез. Руки немного дрожали, то ли от старости, то ли от радости.
Пауль оглянулся и посмотрел на нас. В его взгляде я заметила тоже что-то необычное, что-то совсем сентиментальное, словно он перестал быть суровым капитаном и превратился в любящего внучка, встретившегося после долгой разлуки со своим любимым дедом.
– Янис – мой старый друг. Он завет меня так на греческий манер. Я не поправляю его, привык, – пояснил нам капитан.
– Павлос, по-гречески значит «маленький», – на ломанном английском сказал Яннис. – Мы познакомились с ним, когда он был, в самом деле, еще совсем мальчиком. Представь мне своих друзей, Павлос!
Виктор и Стас представились сами, называя себя и сжимая по очереди сухонькую руку старичка. Потом Яннис посмотрел на меня, и я увидела в его тусклых старческих глазках огонь южного мужчины, который, невзирая на возраст, всегда остается эдаким Казановой.
– А вы сеньорита, видимо, итальянка? – спросил меня грек, довольно крепко держа меня за руку.
– Да, Вы правы, Яннис, я итальянка. Меня зовут Роберта, – представилась я на таком же плохом английском, и отчего-то невольно смутилась.
– О, я когда-то, очень давно знал итальянский! – мечтательно сказал Яннис. – А сейчас уже ничего не помню. Наверное, стар стал.
– Янннис, друг мой, нам нужна вода и некоторые продукты. Ты сможешь нам помочь? – после процедуры знакомства взял инициативу в свои руки капитан.
Старик удивленно посмотрел на своего старинного друга. День явно состоял из одних удивлений.
– Ты же знаешь, что наши запасы невелики! Отчего обращаешься ко мне с такой просьбой? Иди на Крит! Там ты возьмешь всего и в любом количестве!
– Понимаешь, в чем дело, нам, как бы это правильно сказать, не очень удобно показываться в людных местах, – очень аккуратно стал объяснять Пауль.
– А! Ха-ха-ха! Ты взялся за старое?! – рассмеялся старик.
– Ну, можно и так сказать. Что, кстати ты слышал о розыске опасных преступников? Поступала ли тебе какая-нибудь свежая информация?
Старик перестал смеяться и пристально посмотрел на Виктора. Потом он перевел взгляд на Стаса.
– Его разыскивают… – махнул он головой в сторону Корецки. Потом посмотрел на других. – Остальных, вроде, не ищут. Велено сообщать обо всех лицах, посещающих остров. Но у вас есть время. Катерам до нас часа два ходу. Успеете уйти!
– Черт! – ругнулся капитан. – Значит, везде обложили!
– Павлос, разве это было когда-нибудь для тебя помехой?! – удивился Яннис. – Я дам вам немного воды и еды на пару дней. А ты веди свою «ласточку» к Африке. Там ты найдешь все, в чем нуждаешься! Мне ли тебя учить! Как только вы уйдете, я позвоню на Крит и скажу, что остров посещала яхта, но не скажу, что видел вас.
– Спасибо, дорогой мой друг! – капитан крепко пожал старику руку.
– Э! Разве впервой я тебя выручаю!? На том свете сочтемся! А сейчас идемте в дом, я напою вас чаем и накормлю своим сыром. Ты не забыл его вкус?! – Яннис повернулся, махнул нам рукой, приглашая идти за ним, и зашагал вверх по тропинке к своей хижине.
Так значит, Пауль не выдумывал, когда рассказывал нам истории из своей жизни. Видимо, в молодости он часто посещал этот остров и с тех пор знаком с Яннисом. Вот это да! Прямо получается настоящая пиратская история, – подумала я. Может где-нибудь на острове и сокровища спрятаны? Недаром я сравнивала Пауля с пиратом!
В хижине Яннис рассадил нас возле грубого деревянного стола, а сам стал суетиться, доставая хлеб, сыр, молоко, ставя на огонь большой чайник, литра на три. Все это он делал, что-то бубня себе под нос. Разобрать, что он говорил, было невозможно, так как никто из нас не знал греческого языка.
Уже минут через десять вода вскипела, и хозяин разлил чай по металлическим кружкам. Это был даже не чай, а скорее отвар из местных трав. Но на вкус напиток мне понравился. Я попробовала и сыр, нарезанный большими и неровными кусками, и сырокопченую колбасу, и домашний хлеб. Все было изумительно вкусным. Мужчины тоже уплетали угощение за обе щеки. Разговаривать никто не мог, рты у всех были заняты пережевыванием пищи. Только Яннис не ел. Он по-доброму, почти по-отечески смотрел на нас и его глаза опять или все еще покрывала пелена слез.
Прошло около пятнадцати минут. Все бы сложилось хорошо, если бы не странный гул, вдруг донесшийся с противоположной стороны острова. Все замерли и прекратили жевать.
– Вертолеты береговой охраны, – высказал вслух свою догадку Пауль.
– Так быстро? – удивился Виктор.
– Хорошо сработали! Видимо заметили нас раньше!
– Что будем делать? – спросил капитана Корецки.
– Что?! Пополнять запасы некогда! Снимаемся с якоря и идем в Ливию, – произнес капитан, заканчивая пережевывать хлеб и вставая со своего места. – У нас есть пара часов. Надеюсь, успеем уйти в нейтральные воды. Все! Идем! Спасибо тебе, старик, за все! – он подошел к Яннису и обнял его. – Не знаю, увидимся ли еще в этой жизни! Очень хотелось бы! Живи, старик, долго!
Все встали и поспешили к стоящему в бухте кораблю. Первым спускался, как и положено, капитан. За ним – Стас, потом я, а Корецки замыкал нашу компанию. Яннис остался в своей хижине. Я, выходя из его дома последней, оглянулась. Сухонький человечек вытирал рукавом своей рубашки мокрые от слез глаза. Мне самой захотелось разреветься. Отчего-то этот совсем незнакомый мне человек стал в ту минуту самым дорогим.
Вступив только одной нагой на свой корабль, капитан стал отдавать быстрые приказы, которые команда бросилась молниеносно выполнять. Смотря на слаженность команды и капитана, на то, как они понимают друг друга с полуслова, я вдруг подумала, что, наверное, в свободное от катания пассажиров время, Пауль, явно занимался чем-то нелегальным. Может даже продолжал свою деятельность по поставке нелегалов в Европу. Но отчего-то я его не осуждала за это.
Вскоре в небе показались и сами вертолеты. Две песочного цвета небольшие каракатицы застрекотали винтами, ввинчиваясь в небо. Они пролетели над нами, развернулись и вновь пролетели, но уже ниже, на высоте, позволяющей хорошо рассмотреть людей на борту яхты. Прятаться в трюме мы не стали. Никакого смысла в том уже не было. Покружив еще немного над нами, вертолеты скрылись за островом. «Бегущая» поймала ветер и, разрезая волну, стала стремительно удаляться от острова. Я посмотрела назад и, мне показалось, что я увидела Янниса, который стоял возле своего домика и махал нам рукой.
ГЛАВА 26.
Мы возвращаемся домой, но странным образом.
– Дорогой, а почему вы не ответите тем правительственным негодяям, которые начали войну с вами, нанеся свои, ответные удары? – спросила я Виктора.
Мы лежали в своей каюте, укрывшись тонким одеялом. Взглянув на часы, я отметила про себя, что прошло уже два часа после полуночи. Иногда я задумывалась, надолго ли хватит нашей пылкой любви. Ведь всем можно пресытиться, и любовью тоже. Но пока мы все еще оставались пылкими любовниками, несмотря на все возможные странные обстоятельства постоянно тревожившие нас. Через десять минут после жаркой любви тела остыли, и я с удовольствием залезла под одеяло. Виктор последовал моему примеру. Его сильное тело все еще вздымалось от глубокого, но уже ровного дыхания.
– Как?! Мы утеряли все их координаты. Они сменили с десяток домов. Да и люди могли смениться. Скорее всего, к управлению страной пришли новые группировки. И, мне кажется, что это они новые, дерзкие, жесткие люди и начали войну. Мы даже не знаем, кто они! Кроме того, раньше мы имели дело только с российскими чиновниками, а теперь мы оказались перед целой коалицией. Мировое правительство! Они все против нас! Нет! В этой ситуации сопротивление бессмысленно. Надо признать, что мы, начиная наше предприятие, сильно просчитались.
– Так что, мы вот так и будем бегать и прятаться?
– Нам ничего другого не остается…
– Да… перспектива не радужная… – прошептала я, задумавшись. Мне почему-то захотелось найти самой выход из такого положения. Странные эти мужчины. Они словно маленькие мальчики растерялись и не знали, что им делать.
«Бегущая» плавно скользила в черных нейтральных водах, постепенно приближаясь к ливийским берегам. Капитан отлично знал, куда ему надо идти. Там он надеялся пополнить жизненно важные запасы. А что потом? Куда потом нам плыть? Никто из нас об этом пока не догадывался. Стас нарушил свое обещание, данное Корецки, и плыл вместе с нами, так и не покинув яхты. Отчего он так поступил, я не знала, а Виктор мне не сказал. Скорее всего, у него не возникло подходящего момента.
Мысли мои крутились вокруг одного вопроса – как быть дальше. Я не хочу сказать, что не доверяла мужчинам, но они вели себя очень странно. Мне казалось, что они растерялись и не могут собраться с мыслями. В таком случае им могла помочь только я. У меня голова не отягощена ненужными фактами и сантиментами. Она холодна и обладает способностью мыслить логически, словно она совсем не женская. А в тот момент этой способностью была наделена только я и капитан. Но Пауль не знал того, что знала я, поэтому не мог сделать правильные и далеко идущие выводы. Итак, мы не можем пристать ни к одному берегу, поскольку все пограничные службы охотятся за нами. Это подтвердили греки, которые прочесывают все острова с воздуха. Италия для нас тоже закрыта, впрочем, как и Испания, и Франция, и Португалия. Капитан сделал ставку на Африку. Что ж возможно там нам не угрожают силы Евросоюза и НАТО. Но интуиция подсказывала мне, что и там мы останемся не в безопасности. Идти в Атлантику? Но все запасы на исходе. Вода, продукты, топливо, – все заканчивается. Без пополнения этих запасов куда-то идти – безумие.
Поразмышляв еще некоторое время, я услышала, как Виктор, лежавший тихо и молчавший, засопел, его дыхание стало глубоким и ровным. Прислушиваясь к нему, я пару раз сладко зевнула, а потом и сама не заметила, как тоже уснула.
Меня разбудил стук в дверь. Очнувшись ото сна, я поняла, что в дверь каюты стучит капитан.
– Синьор Крецки! Синьор Корецки! Синьора Роберта! Проснитесь! – громко будил нас Пауль своим зычным голосом вперемешку со стуком в дверь.
Виктор, наконец, тоже проснулся и непонимающим взглядом посмотрел на меня.
– Это капитан! – прошептала я ему в ухо.
– А! – наконец его взгляд стал осмысленным. – Да, Капитан! Что случилось?
– Чертовы копы! За нами гонятся два катера! Вставайте! Надо что-то срочно предпринимать! Вашего друга я уже разбудил. Он в кают-компании пьет кофе.
– А который час?
– Пять утра, только рассветает.
– Хорошо, Пауль! Сейчас придем!
Капитан прекратил стучать в дверь и ушел. Мы стали быстро одеваться. Известия были прямо сказать не из приятных. Действительно, ситуация требовала совместного решения. Через пять минут мы все, включая и капитана, сидели в кают-компании. Стас, пил уже третью чашку крепкого кофе. Мы с Виктором начали только первую. Капитан расхаживал из угла в угол, размышляя про себя над нависшей угрозой.
– Что будем делать? Как, по-вашему, Пауль, мы сможем уйти от погони? – спросил озадаченный Виктор. – Далеко катера?
– Катера-то пока далеко, но они довольно быстро приближаются. Думаю, что при той скорости сближения, которая существует сейчас, они окончательно нас догонят часа через три. Но дело еще в том, что когда они приблизятся на расстояние прямой видимости, то дадут сигнал остановиться. И если мы не выполним их указание, то последствия будут непредсказуемы. В полть до применения ими оружия.
– То есть Вы будете вынуждены остановиться?
– Да, синьор, я же не самоубийца! Мы не сможем от них оторваться. А потом, когда они нас нагонят, я буду соучастником того, о чем даже не знаю! Простите меня, но даже у моего лояльного отношения к вам имеются свои границы. Пока риск не велик, я готов был вам помогать, но сейчас это опасно и грозит мне так же, как и вам.
– Да, капитан, мы прекрасно это понимаем и нисколько не виним Вас! Вы делаете все, чтобы помочь нам, – тяжело вздохнул Корецки.
Все молчали. Вдруг Стас что-то сказал Корецки. Его речь была не столь краткой, как ее перевел Виктор.
– Капитан, сколько миль до ближайшего берега и сколько до Италии?
– Сейчас мы, конечно, находимся ближе всего к берегам Ливии. Приблизительно в ста километрах. Берега там безлюдные, но укрыться от преследователей там не получиться. До ближайшего итальянского берега – около шестисот пятидесяти километров. Перевести в мили?
– Нет, спасибо, – Виктор передал информацию Стасу. Который, выслушав его, кивнул головой и вновь что-то сказал.
– Капитан, мы не успеем доплыть до ливийских берегов, прежде чем нас остановят катера?
– Сложно сказать… Я пока не могу вычислить точную скорость сближения. Если предположить, что мы будем двигаться со скоростью около двадцати узлов, то берега мы достигнем часа через два с половиной. Не могу утверждать, что за это время нас не догонят…
Виктор перевел. Все опять замолчали. Но я заметила, что друг Виктора что-то высчитывает в уме, в то время как все мы угрюмо смотрели каждый в свою точку. Я понимала, что на уме у моих мужчин, вернее догадывалась. Они решали, хватит ли мощности у «перемещателя» чтобы перебросить нас на какой-нибудь берег. И, конечно же, предпочтительней итальянский. Мне и самой не хотелось попасть в Ливию. Насколько я была наслышана из новостей по телевизору, там до сих пор не существовало никакой власти. После убийства Каддафи страна превратилась в бурлящий улей всяческих военных группировок, вооруженных бандитов, военизированных племен берберов и туарегов. Попасть европейцу к ним в лапы означало либо смерть, либо мучительное ожидание выкупа за свою жизнь. Мог ли нас спасти Пауль – вопрос из вопросов. Я сомневалась в его всесильности. Нелегальная перевозка людей, – да. Контрабанда – да. Но больше?! Скорее всего, нет. Поэтому я бы тоже с большим удовольствием переправилась на итальянский берег.
Наконец, Стас посмотрел на Виктора. Тот ответил ему взглядом. Мне не потребовалось перевода их молчаливой беседы, я все поняла из их взглядов. Стас предложил рискнуть, по его расчетам, мощности может хватить до Италии. Виктор, после непродолжительного сомнения согласился.
– Пауль, – вновь обратился к капитану мой друг, – Вы можете дать нам лодку?
– Думаю, да. На троих?
– Да. Немного запасов еды и флягу воды?
– Ну, это мы найдем! Что вы задумали, синьор Корецки? Это огромный риск! Может все-таки лучше сдаться?!
– Нет, дорогой Пауль! У нас будет шанс на спасение! Все будет хорошо! Вы спустите лодку на воду и резко уходите от прежнего курса вправо на девяносто градусов. Мы справимся!
– Хорошо, господа! Воля ваша!
Капитан вздохнул и ушел готовить лодку и немного жизненно важных припасов, а мы остались в кают-компании.
– Виктор, а зачем нам лодка? – спросила я.
– Понимаешь, дорогая, мы не хотим, чтобы кто-нибудь из посторонних знал о «перемещателях». Сама понимаешь, как отнесется Пауль и его команда к внезапному исчезновению всех пассажиров. Мне итак пришлось поработать, объясняя внезапное появление Стаса. А так мы погрузимся на шлюпку. Пока наши преследователи идут довольно далеко, им будет трудно рассмотреть нашу маленькую лодку. «Бегущая» отвернет от нас и поведет за собой катера. А мы тем временем постараемся переместиться в Италию. Куда-нибудь в безлюдное место, откуда тихонечко переберемся в Остию.
– Поняла, – кивнула я, но мне немного стало страшно. Еще бы! Переместиться необычным образом! Для меня такой способ путешествия являлся не просто непривычным, сказать фантастическим, тоже ничего не сказать. В детстве я читала научную фантастику, не скажу, что она мне нравилась, но я, тем не менее, знакомилась с ней. В тех книжках были, и звездолеты, и «флайеры», и машины времени, и прочие штучки. И вот мне предстояло опробовать на себе один из способов передвижения в пространстве и времени! Как вы думаете, от такого не станет страшно?
Через полчаса мы сидели в небольшой четырехместной шлюпке. На дне лежал бочонок с пресной водой на десять литров. Кое-что из еды, – сухари, сыр, сухая сырокопченая колбаса, шоколад. Последнему обрадовалась особенно я.
«Бегущая» плавно развернулась с большим радиусом и быстро стала удаляться от нас. Невольно я загляделась на такую романтичную картину. Если бы я была художницей, то непременно излила бы краски на холст, изобразив то, что увидела. Ранее утро. Солнце еще не встало, но вот-вот его диск покажется над горизонтом. Посреди океана маленькое утлое суденышко и три человека в нем. Они печально и с тревогой смотрят вдаль. Большая двухмачтовая яхта с наполненными ветром парусами, накреняясь на правый борт, разбрасывая еще серые утренние воды в разные стороны, несется по спокойной, широкой водной глади, удаляясь от четверки обреченных людей.
Присмотревшись, я увидела и два катера, ранее преследовавшие нас, а теперь погнавшиеся за «обманкой» и постепенно нагоняющие свою ложную цель. Они словно гончие псы загоняли свою охотничью жертву, не предполагая, что хозяин ждет от них совсем другого зверя.
– Ну, вроде нам повезло! – осторожно прошептал Виктор. И словно в подтверждении его слов через несколько минут мы заметили, как маленькие силуэты катеров стали удаляться от нас в направлении убегающей от них с другим, новым и обманным курсом яхты Пауля.
– Да… – облегченно вздохнули и мы со Стасом.
Море стало спокойным, будто спящий человек, повернувшись во сне на другой бок, снова уснул крепким сном. После нескольких высоких волн, оставленных «Бегущей», наша маленькая лодчонка почти перестала качаться. Стало очень тихо. Только вода терлась о борта шлюпки и издавала при этом чмокающие звуки. Ни криков чаек, ни шума цивилизации. Я невольно поежилась от охватившего меня чувства оторванности от привычного человеческого мира. Успокаивало только то, что рядом со мной сидели двое крепких мужчин. Именно мужчин, мужчин о которых всегда мечтают слабые женщины. Таких мужчин, которые кажутся нам всесильными, все умеющими, которые могут и прикрыть тебя во время опасности и придумать выход из любой сложной ситуации. Я знала, что эти двое когда-то служили в русской армии, и почему-то меня это радовало больше чем, если бы они служили в итальянской армии. Я не могу объяснить свое чувство. Возможно, оно уходило своими корнями в детство, когда нас пугали русскими танками. Нам внушали, что русские сильные и беспощадные. Нам говорили, что с ними справиться трудно, поэтому мы должны усиленно готовиться к встрече с ними. И вот, узнав, что они не такие страшные и с ними можно дружить, и даже любить, осталась уверенность, что они все еще сильные и непобедимые. Такие гиганты, которым море по колено.
– Почему ты так странно смотришь на нас? – спросил меня Виктор, заметив, что я перевожу свой взгляд с него не Стаса.
– Смотрю и оцениваю вас. Вы на самом деле непобедимые?
– Я тебе скажу даже больше! Мы бессмертные! – рассмеялся Корецки.
– Это хорошо! Если так, то я перестала бояться.
– Вот это правильно!
Солнце как-то внезапно выпрыгнуло из-за горизонта и окрасило воды в кровавый цвет. Утро окончательно наступило. Наше судно, которое давало нам убежище в последние дни скрылось, превратившись в едва заметную точку. Гонящиеся за ней катера вовсе исчезли. Мы остались одни посреди первобытной стихии. Как хорошо, что она, эта стихия спала.
– Ну, что? Приступим? – утвердительно спросил Виктор Стаса.
– Да, давай.
Они достали из карманов свои портативные устройства, прозванные ими же «перемещателями». У Стаса прибор оказался точно таким же, как и тот, что я раньше видела у Корецки, и который тот тоже достал.
– Какие координаты? – видимо спросил Стас.
– Забивай… так… – Виктор достал маленький листочек бумаги, на котором карандашом были написаны цифры. – 38*24’ 37.60” северной широты и 16*33’17.28’’ восточной долготы. Ввел?
– Да!
– Подожди, я тоже введу, – Виктор стал нажимать на кнопки своего устройства.
– Какое время выставляем? – спросил Стас, когда Корецки перестал нажимать кнопки.
– Хм… давай сегодняшний год, но спустя пару месяцев? Так хоть службы немного успокоятся.
– Да, это разумно, – согласился Стас. – А часы выставим на ночь, скажем час ночи. Как думаешь?
– Согласен!
Они опять что-то начали вводить в свои портативные приборы. Я с интересом и неминуемым страхом наблюдала за ними. Мои внутренности сжимались от страха в ожидании чего-то нового, ранее никогда мне неизвестного. Виктор заметил мое волнение.
– Не бойся, дорогая, все будет хорошо. Это не больно, поверь!
– Я верю, но все равно боюсь! – прошептала я.
Он придвинулся ко мне и обнял. Я словно маленькая девочка прижалась к нему, ожидая защиты от неведомых страхов. Странно, но я немного успокоилась. В конце концов, я не первая! Они уже это делали, и думаю ни раз. Вот Стас, ведь на яхту он переместился именно таким способом. И с ним ничего не произошло. Он жив и здоров. Значит и со мной ничего плохого не случится! Я поверила своему любимому человеку, он не допустит ничего, что может мне навредить!
– Ты закроешь глаза, а потом откроешь их, словно ты проснулась. И все! Я буду рядом с тобой, будто мы вместе легли спать и потом проснулись.
– Хорошо, я постараюсь успокоиться.
Мужчины переглянулись. Стас взял за руку Виктора и меня, за другую руку взял меня Виктор, таким образом, получился замкнутый круг.
– Закрой глаза и дыши глубоко, но спокойно, – посоветовал мне Виктор.
Глаза я закрыла, но никак не могла успокоить свое дыхание, которое сбилось и мне не хватало воздуха. Сердце колотилось с такой скоростью, что вот-вот могло выскочить из груди. Вдруг я почувствовала, как Стас легонько сжал мою руку своей теплой широкой ладонью, пытаясь хоть как-то меня приободрить. Странно, но мне было приятно это простое проявление симпатии. Я услышала как Виктор начал отчет.
– На три жмем! Раз, два, три…
ГЛАВА 27.
Плен.
Как только я открыла глаза, меня сразу же вывернуло наизнанку. Все, что было съедено за ужином осталось на песке. Но рвотные позывы никак не прекращались. Меня рвало и рвало. Я чувствовала, что Виктор и Стас стоят рядом, не в силах мне ничем помочь.
– Это скоро пройдет! – прошептал Виктор. – Так всегда бывает, когда ты впервые перемещаешься. Так было и со мной, и со Стасом. Не бойся, сейчас все успокоится!
И, правда, через минуту приступы прекратились. Я поднялась с колен и осмотрелась вокруг. Стояла глубокая ночь. Небо искрилось миллиардами звезд. Сзади меня шумел морской прибой. Под ногами чувствовался песок. Мы стояли на пустынном пляже. Ни одного строения я не увидела. Странно, но оказывается и в Италии есть такие пустыри. Было холодно. Возможно, я продрогла от того, что меня вырвало, но, скорее всего, просто температура воздуха не превышала десяти градусов. Мои мужчины тоже замерзли и стояли, греясь, обнимая себя руками. Их футболки не годились для такой температуры. Мы не подумали одеться соответственно погоде. И вот поэтому замерзли.
– Ну, что? Куда идем? – спросил Стас.
– Нам нужно пробраться в Остию, ко мне в особняк. Там мы будем в безопасности, – сказал Виктор.
– Это почему ты так уверен? – засомневался его друг.
– О, это отдельная история!
– Но если в двух словах?
– У него отсутствуют земные координаты!
– Нет! Ты шутишь?!
– Нисколько! Роберта может подтвердить! Правда, дорогая?
Я подтвердила, вспомнив, что мы не смогли найти особняк ни в одном открытом источнике.
– Хм…это действительно очень странно! – пробормотал Стас.
Читая эти строки, может показаться, что я стала понимать по-русски, или Стас стал говорить по-итальянски. Это не так! Просто Виктор служил нам переводчиком и все дословно, я надеюсь, переводил. Поэтому я упускаю моменты перевода с одного языка – на другой.
