Текст книги "Жених с подвохом (СИ)"

Автор книги: Василиса Кириллова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

Иван Иваныч поежился и спросил:

– Что-то не так?

– В смысле?

Ряскин сделал шаг назад и взмахнул руками, как дирижер перед оркестром:

– Вы так на меня смотрите… я и не знаю, что думать.

Я подошел к нему и хлопнул по плечу.

– Извини, все так. Я, как и ты, в шоке. Уже и надежду потерял, если честно.

– Ну, слава богу, а то я уж подумал, что у вас другие сведения, – он с недоверием посмотрел на меня. – Я пойду, Алексей Викторович. Дел полно.

– Давай. Спасибо за хорошие новости.

Я открыл нараспашку окно и минут пять вдыхал прохладный воздух. Мне было грустно. Меня пинали, как футбольный мяч. Узнать бы имя этого футболиста. Ноги бы открутил.

– Катя! – крикнул я в сторону двери.

Моя рыжая бестия возникла передо мной словно из воздуха.

– Слушаю, Алексей Викторович.

Я посмотрел на ее серьезное личико и весело сказал:

– Выше нос, Игоревна!

– Другие пожелания будут? – не меняя выражения лица, поинтересовалась она.

Я нахмурил брови и кивнул:

– Я бы пироженку съел, эклерку такую. Реально?

– Для вас ничего невозможного нет. Расшибемся, но сделаем.

– И кофию, большую чашку.

– Ага. Могу идти?

Я растерялся:

– Куда?

– Так в булочную. Через дорогу. У нас же духовки нет. Когда купите, буду в приемной ваять эклеры.

– Ступай с Богом, – благословил я дерзкую пигалицу.

Пока секретарша выполняла мое поручение, я пробежался по отделам, переговорил насчет текущих дел. В коридоре заметил Валеру Сотникова. Тот с задумчивым видом стоял у окна, там, где обычно собираются курильщики. Насколько мне известно, программист не курил. Я не стал к нему подходить, хотя задать несколько вопросов мне очень хотелось. После сегодняшнего сбоя техники у меня к Сотникову появилось недоверие. Казалось бы, ситуация не вышла из-под контроля, но вот поведение программиста мне показалось неестественным. Он явно рисовался передо мной, а в глазах при этом затаился страх. Я прошел мимо него и краем глаза заметил, что он тоже наблюдает за мной. Ждет, что я заведу с ним разговор? И, конечно же, он знает, на какую тему может быть беседа, и все вопросы-ответы заранее просчитал. Ну-ну. Только я, дружок, не пойду на поводу у тебя. И не надейся! И на чистую воду выведу. Обязательно.

На моем столе в кабинете Катя уже разостлала серую льняную салфетку с ручной вышивкой и поставила большую, как я и просил, чашку и кофейник. Спустя минуту там же появилась расписная тарелка с эклерами.

– Кофе налить? – спросила она.

Я отрицательно мотнул головой.

– Спасибо, я сам.

Секретарша уже собралась покинуть кабинет, но я ее остановил.

– Катерина Игоревна, можно задать тебе один вопрос?

– Да, конечно. Задавайте.

Она посмотрела на меня так, что я понял – она ждала разговора.

– Скажи, возможно, я не в курсе того, как часто у нас проблемы с компьютером. За последние дни – дважды. Но мне почему-то кажется, что это случается намного чаще. Или я не прав?

Катя опустилась на стул и закивала головой.

– Все так, Алексей Викторович. Вы угадали. Буквально через день мне приходится вызывать Сотникова.

– А почему молчала?

Она подняла на меня взгляд, полный растерянности.

– Понимаете, я говорила ему, что мне не нравится это…

– А он?

– А он, представьте себе, ответил – а мне, Катя, нравится. И что, мол, не беспокойся, все в надежных руках.

– В надежных руках техника так часто не ломается, – возразил я.

– Вот-вот! Я ему точно так же сказала. Он мне в ответ – ты ничего не понимаешь. Я, конечно, не программистка, но кое-что все-таки соображаю.

Я налил себе кофе.

– Возьми чашку, присоединяйся, – предложил я.

– Нет, спасибо, я потом…

– А скажи, никогда не случалось, что он приходил в приемную без тебя и хозяйничал тут?

– Ну что вы! Во-первых, я всегда закрываю на ключ приемную, даже если выхожу на минутку. А во-вторых, я бы точно вам сказала об этом.

Я пил кофе и думал, что не так в этой ситуации. Ведь точно что-то не так.

Катя облокотилась на стол и покачала головой.

– Почему, спрашиваете, не говорила вам? Да потому что я верю – Валерка не может нам вредить. Ну не такой он человек. Я ведь давно его знаю! И специалист он классный, этого тоже не отнять.

Я откусил пирожное и пожал плечами:

– Классный? Вот это и настораживает. А как он сегодня здесь передо мной цирк устроил. Или ты тоже считаешь, что все было нормально?

Катерина неожиданно рассмеялась.

– Нет, конечно. Чисто дебил! – сквозь смех констатировала она.

– А тогда я что-то не заметил, чтобы тебе смешно было, – удивился я.

– Так и не было! – Катя махнула на меня рукой, – я боялась, что вы его выгоните из кабинета.

– Хотелось. Очень даже хотелось. Но, увы, аргументировать не смог. И потом – сам хочу во всем разобраться.

Секретарша моя стала скучной, личико побледнело будто бы, плечи поникли.

– Алексей Викторович, – неуверенно начала она, – вы хотите сказать, что Сотников может работать на кого-то там еще, на врагов ваших?

В глазах секретарши читалось недоумение и растерянность. Я не стал накалять обстановку раньше времени.

– Ну, это громко сказано. Работать на врагов моих… Если честно, уважаемая Катенька, я до недавнего времени и не подозревал, что они есть у меня. А теперь получается, что они везде.

– Как такое может быть? Даже страшно.

Я кивнул и придвинул тарелку с пирожными к Кате. Та автоматически взяла эклер и начала быстро и нервно жевать.

– Я не в том смысле, что их много. Просто я их не знаю.

– Ну да, – согласилась она, – когда их знаешь, намного легче. Понятно, с какой стороны защиту выстраивать. И что же получается при таком раскладе? Даже Сотников может им быть?

Я понял, что надо заканчивать этот разговор. Слишком много экспрессии я вложил в свои предположения. Так нельзя. Не хватало, чтобы секретарша еще шарахалась от каждой тени.

– Катерина Игоревна, – устало произнес я, – видеть в каждом врагов – неблагодарное дело. Я просто хотел, чтобы ты ко всему происходящему у нас здесь относилась чуточку внимательнее. Так, на всякий случай. Понимаешь?

– Да все я понимаю, – ответила она грустно и поднялась. – Можно убирать?

– Можно, – сказал я. – А еще можно пойти в отпуск. Даже я бы сказал – нужно. Мое предложение на этот счет остается в силе. Ну как?

– Никак, – резко произнесла она. – У меня другие планы на отпуск.

– Да ради Бога, Катя! Я не собираюсь нарушать твои планы и не покушаюсь на твой законный отдых. Этот будет за мой счет. В связи с напряженной и небезопасной обстановкой на производстве.

Она с грохотом поставила посуду на поднос и посмотрела на меня:

– Небезопасная обстановка? Для меня, простого секретаря? Ну, вы даете, товарищ начальник…

– Извини. От меня, к сожалению, это не зависит.

Секретарша взяла поднос и, громко стуча каблучками, направилась к дверям. Уже на пороге кабинета обернулась.

– Доплачивать будете. За вредность, – холодно произнесла она и по-хозяйски ляпнула дверью.

Вот и поговори с ней. И вдруг на меня как озарение сошло – да я просто постарел, раз не могу найти контакт с молодежью. Ничего удивительного, что Сотников в клоуны рядится передо мной. Подумаешь, какая проблема объяснить тупому боссу техническую задачку на тему неисправности компьютера. На раз! Хорошо еще я не стал вдаваться в подробности его галиматьи. Интуиция в этот раз не подвела.

Я откинулся на кресло и усмехнулся. Что, сказал я себе мысленно, похоже, комплексуешь ты, Соболев. А это не есть хорошо.

Надо было чем-то отвлечь себя. Я набрал номер Димы Соловьева.

– Да, слушаю, – тут же ответил «денщик» Бородича.

– Это Соболев.

– Я слышу, Алексей Викторович. Здравствуйте. Что-то случилось?

– Нет, ничего не случилось. Звоню тебе, не хочу тревожить Виталия Ивановича. Скажи, что там с его выпиской? Какие планы?

– Да все в порядке. Отлично все! Завтра будет дома, – бодро отчитался Дима.

Ох, Соловьев, мне бы твой оптимизм, – побрюзжал я про себя, но вслух сказал:

– Это очень хорошо. Ты меня обрадовал, Дмитрий. Спасибо.

– Рад стараться, – елейно пропел он мне в ответ.

Ну что ж, если отбросить неприятности с техникой, день сложился удачно. Даже слишком удачно. Возможна ли ситуация, когда я буду всем доволен – не решусь пока ответить на это вопрос. Я попытался мысленно представить сейчас схему всего произошедшего со мной за последнюю неделю. Я технарь и потому для меня важна во всем логика и математическая гармония. Так что у нас с логикой?

Неприятности следуют одна за другой на работе – это понятно, такое бывает, хотя и не радует. Даже если бы меня разорили вчистую, все равно это укладывается в мои представления о нравах современной жизни. Идем дальше. Неприятности, касающиеся одного меня и только меня – взрыв, смерть Сергея Петренко, смерть фотографа Костика, постоянная слежка за мной на сером Фокусе. Тоже понятно. Необъяснимо, но понятно.

А вот дальше начинается для меня головоломка. С одной стороны, если представить, что кто-то решил испортить мне жизнь по всем направлениям, то все вроде бы логично – и разорить, и напугать, и, кто знает, убить. С другой стороны, если учесть, что на работе все волшебным образом устраивается, причем в лучшем виде, то я перестаю ощущать эту самую математическую гармонию. Равновесия не получается. Когда с одной чаши весов весь груз снимают, то что происходит со второй? Она резко падает вниз. Это закон. Если, конечно, вовремя не освободить и эту чашу. Как раз в это я не верил. И к чему мне готовиться? Отвечать даже самому себе не хотелось.

Я отпустил Катерину домой, а сам уселся за компьютер. Проверил все пароли, файлы, просмотрел информацию. Что я хотел там увидеть особенного – не знаю. Сказать, что мне стало легче, когда я убедился, что все работает исправно, я тоже не мог. Надо было чем-то себя занять, чтобы отвлечься от мрачных мыслей. После легкой эйфории от разговора с Иваном Ряскиным, у меня, похоже, началась обратная реакция, и настроение с каждой минутой становилось все хуже.

Уже почти стемнело, когда я выходил из офиса. Стоянка опустела. Еще издали я заметил у моего автомобиля чью-то фигуру. Фонари включались по какому-то неведомому мне принципу – когда станет темно, хоть глаз коли! Поэтому лица было не разглядеть. Неприятный холод пробежал по спине, и я невольно замедлил шаг. Еще мгновение и я бы, наверное, вернулся в здание, но потом я увидел огонек сигареты. Мужчина не прятался и ждал, похоже, меня. Сделав несколько шагов, я наконец-то разглядел его. Это был не кто иной, как мой драгоценный программист! Так, по всему видать на сегодня сюрпризы еще не закончились. Что на этот раз?

– Ты не в охранники к моей машине случайно нанялся? – спросил я, подойдя ближе. – Что в темноте стоишь, как шпион?

Я старался говорить уверенно, но внутри меня завибрировали все нервные клетки.

Сотников кашлянул и с хрипотцой в голосе произнес:

– Поговорить нужно.

– Так чего в кабинет не зашел? Сидишь тут в засаде…

– Не хотел, чтобы Катя меня видела, – пояснил он.

Лицо Сотникова, даже в темноте видно, было бледным. Валера отбросил сигарету и спрятал руки в карманы джинсов. Нервничал, очень нервничал. Я с опаской глянул на свой автомобиль. Как-то совсем не по себе мне стало в этот момент. И я решил не рисковать:

– Садись, – я открыл машину и кивнул на место рядом с собой. – Прокатимся, поговорим. Катя, к твоему сведению, давно ушла с работы.

Если он категорически откажется садиться в машину, подумал я, то и мне на ней ехать не стоит.

Загорелись фонари и ярко осветили площадку. Сотников зажмурился от неожиданности, затем быстро юркнул в салон.

– Вот и хорошо, – сказал я, скорее, самому себе.

Я завел двигатель и плавно повел машину. По телу разлилось тепло, я был спокоен, о чем хотел говорить Сотников – меня уже как-то мало волновало. Как будто удачно сдал экзамен.

– Алексей Викторович, я… – начал он и замолчал, будто подбирая слова.

– Что Валера, серьезное дело? – решил подтолкнуть его я.

Он тяжело вздохнул:

– Похоже, очень серьезное.

Я опять начал нервничать. Нет, так не годится, подумал я. Что выудишь из этого проходимца, если говорить с ним здесь? Он мне с три короба наврет опять. Я хочу видеть его лицо, глаза.

– Для серьезного дела нужны силы. Согласен? – я решил играть с ним в доброго дядю.

– В смысле? – судорожно сглотнув, просипел он.

– В самом примитивном, – я обернулся к нему, – пристегнись, давай. Поедем сейчас ужинать. Надеюсь, не рискнешь отказать начальнику?

– Ужинать? – оторопел он. – Да я как-то…

– Не боись, за мой счет. И мне веселее будет.

Программист пристегнул ремень. Мне хотелось побыстрее покончить со всеми тайнами и неприятностями, которые мне приготовил мой работничек. Радостного от него ничего не дождешься. Это уже ясно, как белый день. Не для того он тут словно убитый сидит, и дышать боится. Зараза! Вот же чувствовал я, что неспроста у него все вдруг стало ломаться. Хотя, все это может быть мои домыслы, а неприятности ждут меня совсем в другой стороне. И Сотников собирается меня об этом предупредить? Ох, не люблю я загадок таких. И верить никому сейчас не могу.

Я остановился у небольшого кафе, в котором мы частенько обедаем с партнерами, если переговоры проходят в нашем офисе. Сотников нехотя вылез из машины и понуро пошел впереди меня. С таким настроением только на эшафот, дружочек, – хотелось мне крикнуть ему в спину.

Официант взял заказ. На мой вопрос, что желает молодой человек, он вяло мотнул головой.

– Ничего не хочу. Минералки, если можно.

– Принесите бутылочку Сан Пелегрино, а из еды – то же, что и мне, – кивнул я официанту.

Через минуту на столе появилась минералка. Программист налил себе стакан и сделал несколько глотков. Похоже, что даже вода ему не лезла в горло.

– Давай, рассказывай, начинай портить мне настроение, – вкрадчиво сказал я.

Сотников посмотрел на меня телячьими глазами и произнес:

– Я не знаю даже как сказать об этом. Вы меня сразу уволите.

– Ого! Ничего себе прелюдия, – деланно засмеялся я. – С чего такой вывод?

– Мне отец сказал.

Тут уж и у меня настроение ухнуло в бездну. Отец Валеры очень известный программист, бизнесмен, к которому, собственно, я и обратился за помощью, когда подбирал персонал. Я знал его как успешного и одновременно порядочного человека. Он тогда заверил, что гарантирует мне качество и надежность в лице своего талантливого отпрыска.

Сотников поежился, словно ему стало вдруг холодно. Парень, что называется, был на грани нервного срыва. Я налил себе в стакан воды, чтобы занять чем-то руки, потому что они в буквальном смысле чесались. Так бы и врезал этому…

– Слушай, Валера, ты же не на допросе в гестапо. И я тебя, если помнишь, не тянул за язык. Ты будешь говорить или как? Двум смертям не бывать, сам знаешь. Может, уволю, может, премию выпишу. Разберемся.

Я залпом выпил минералку, со стуком поставил бокал на стол и впился глазами в своего сотрапезника. Парень вроде симпатичный, только что у него в голове – даже папа родной вряд ли в курсе.

– Короче, я это… я специально выводил из строя компьютер в вашей приемной. Причем несколько раз. Не знаю, Катя говорила вам или нет, – прошуршал он едва внятно на одном дыхании.

Воцарилась тишина. Теперь я не знал, что сказать и как сказать.

Сотников ладонями потер лоб, затем добавил:

– Только она здесь ни при чем.

– В этом я как раз не сомневаюсь. Ты для кого это все делал?! На кого ты стал работать?! – мое терпение практически лопнуло, и я готов был врезать этому идиоту.

Парень побледнел, глубоко вдохнул и решительно выпалил:

– Вы что! Я ни на кого… Это все из-за Кати.

– Из-за Кати? Вот отсюда давай поподробнее.

– Понимаете…

– Нет, погоди! Ты вроде сказал, что Катя к этому не имеет никакого отношения, – прервал я. – А теперь, значит, получается, она всему виной…

– Да нет же! – подскочил он на стуле. – Дайте мне сказать. Теперь уже все равно все испорчено.

О, Господи! Все испорчено! Этого еще не хватало. Что же еще можно испортить, когда и так все везде у меня испорчено. Наш разговор походил на диалог двух сумасшедших. У кого из нас более тяжелый диагноз – это еще вопрос.

Сотников сделался серьезным.

– Короче, – он немного покашлял и решительно посмотрел мне в глаза: – я люблю вашу Катю.

Некоторое время мы тупо молчали, уставившись друг на друга. Я пытался облечь его слова в удобоваримую для себя мыслеформу. Картина происходящего начала проступать, как фотография, брошенная в проявитель. Сказать, что я удивился – не сказать ничего. И не потому, что в Катерину Игоревну нельзя влюбиться. Это как раз понятно. Но события вокруг меня происходили достаточно драматичные, и к чему здесь судьба подбросила этот водевиль, объяснить я был не в силах.

– Стоп, Валера, – я поднял руку. – Во-первых, Катя никак не моя. У нее, слава богу, есть родители. Если ты явился ко мне просить ее руки, то как-то не в тему. Извини.

Пришел официант, поставил тарелки с едой. Я облокотился на стол и высверливал взглядом дырку во лбу программиста, ожидая продолжения триллера.

– Я понимаю, – согласился со мной он. – Так вот, насчет компьютера.

– Вот! Давай насчет компьютера. Ты зачем портил технику и нервы девушке? И меня сейчас до белого каления довел.

– Потому что кретин, – раздухарился Сотников. – Я с техникой на «ты», а с девушками не умею. Я не знал, как наладить контакт с ней, стать нужным что ли. Она просила помощи, я старательно все исправлял, успокаивал Катю. Она меня поила кофе за это, ну как-то…вы понимаете? Не могу же я с цветами вдруг заявиться к ней в приемную? Засмеет.

Господи! – взмолился я, – За что мне такие испытания? Мало вокруг меня хороводы водят убийцы, шантажисты, преследователи. Так на тебе еще идиота впридачу!

Я принялся за еду, и жестом предложил Сотникову присоединиться. Он подчинился, но вид у парня был, надо сказать, совсем несчастный.

– Отцу ты сам что ли похвастался? – миролюбиво спросил я.

– Сам, – кивнул он. – Вы как сказали, что пригласите службу безопасности для расследования, так я сразу и признался отцу.

– И что, неужели не смог бы уничтожить все следы? – удивился я. – Выйти на тебя вряд ли получилось бы.

Сотников опустил вилку и вздохнул.

– Так я ведь не потому рассказал, что боялся разоблачения, – сказал он. – Тут вопрос профессиональной чести.

Опомнился, дружок! – хотелось мне ему сказать.

– Я бы самому себе не простил, если бы из-за меня заваруха началась на работе. Я рассказал отцу, потому что не рассказать не мог – врать у нас в семье не принято. Сказал, что сделал гадость. Из-за девушки.

– Отважный поступок. Ценю, – поддержал я влюбленного безумца.

– Вот, – продолжил он. – Сказал, что придется увольняться, другого выхода не вижу.

Я едва не присвистнул от восхищения. Какие жертвы!

– Ты ешь, давай. Скоро остынет все, – указал я пальцем на его тарелку.

Сотников вяло начал ковыряться в тарелке. А я добавил в копилку сегодняшних хороших новостей еще одну: проблема с взломом базы данных решена. Это очень хорошо. Только стоила она мне доброй порции убитых нервов.

– Это отец тебе посоветовал увольняться? – поинтересовался я реакцией Сотникова-старшего.

Валера покачал головой и с опаской посмотрел на меня:

– Нет. Он сказал, чтобы я немедленно поставил вас в известность. А уволите вы меня сами. Так он сказал. Ну и еще много всякого говорил в мой адрес. Короче, у меня кругом теперь неприятности – и на работе, и в личной жизни.

Я вдруг остро позавидовал этому юноше. Его молодости, его неприятностям, способностям, наконец. А еще тому, что у него есть добрая семья, где всегда придут на помощь. Катерине Игоревне, судя по всему, очень повезло с этим парнем. Когда тебя любят так, что готовы идти на любое безрассудство – это говорит о многом. Надеюсь, она это оценит.

– Скажи, в приемную ты как проникал?

У Сотникова вытянулось лицо, опустились плечи и вилка дзынькнула об тарелку.

– Такого не было. Вы что! Я ж не преступник какой! – сказал он и осекся. – Извините, Алексей Викторович. Я конечно… ну, в общем, я со своего компьютера все это делал.

– А-а, понятненько. Ты у нас хакер типа, – съязвил я.

Валера вспыхнул.

– Так получилось. Я больше не буду.

Подошел официант, принес счет. Сотников полез в карман, я отмахнулся:

– Это была моя идея.

– Я вполне… – попытался протестовать он.

– Отработаешь, – оборвал я его.

Мы подошли к машине, я открыл дверцу.

– Алексей Викторович, я пойду, – сказал Сотников. Мне здесь совсем недалеко. Вечер хороший.

Я глянул зачем-то на темное небо без звезд. Пожал плечами – хороший так хороший.

– Как знаешь.

– Вы меня уволите?

– Нет, – серьезным тоном произнес я. – Но и на премию не рассчитывай.

– Спасибо огромное! – его глаза радостно блеснули в свете фонарей.

Я сел в машину и перед тем как захлопнуть дверцу, сказал:

– А вот насчет букета цветов ты зря, идея хорошая.