Текст книги "Артефакт оборотней (СИ)"
Автор книги: Василина Лебедева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 30 страниц)
Одним днём вспомнился мой первый поцелуй; я тогда училась в десятом классе и мы с мамой в середине зимы приехали в забытый всеми богами маленький городок в центральной части страны. Дороги с разбитым асфальтом, лужи, грязь, серые от времени и непогоды дома встретили нас. В школе ученики не отнеслись ко мне приветливо – впрочем, как и обычно, с самого первого дня дав мне кличку «Квазимодо». Тем удивительнее для меня было, что на меня обратил внимание местная «звезда», мечта всех девчонок школы – одиннадцатиклассник Юра. Как я краснела и заикалась, когда он заговаривал со мною! Через полмесяца, за несколько дней до Нового года, после уроков он, встретив меня в пустынном коридоре школы, поцеловал. В тот момент это казалось сказкой, но сейчас уже понимаю: не от ощущений, а от понимания того, что ОН! мечта всех девчонок школы целует меня! Как я летела домой окрылённая, счастливая в своей наивности. От воспоминаний стало горько: потому как на следующий день мне в спину неслось уже – «Квазимодо-шлюха». Потом уже узнала, что он поспорил на поцелуй с той на кого укажет его оппонент и та ему не откажет. «Не откажет», да я в тот момент готова была рухнуть к его ногам, – маленькая, влюблённая, наивная дурочка! Со школы я в тот день сбежала, а на следующий день проходящие мимо под окнами подростки кричали разные мерзости про меня. Мама. Я думала, надеялась, что она меня утешит, но узнав о случившемся, она меня наказала. Звонко отвешивая пощёчины, повторяла: «Не привлекай к себе внимание! Чему я тебя учила? Не смей привлекать к себе внимания!». С того дня я закрылась, замкнулась в себе, окончательно поняла: доверять никому нельзя, ждать жалости тем более ни от кого нельзя! Но время как я поняла меня ничему не учит: уже учась на первом курсе, мне как и любой молодой девчонке хотелось любви, а я несколько раз замечала заинтересованные взгляды сокурсника Витьки Максутова. Обычный парень, долговязый, лицо угловатое, немного вытянутое. Однажды он пригласил меня в кафе и после, а у меня промелькнула мысль: «Почему бы и нет? Он не красавец, да я тоже не фотомодель, далека от этого образа», когда он меня проводил до двери подъезда и поцеловал, я не сопротивлялась. Но целоваться с ним оказалось противно: гладкий, скользкий язык скользнувший в мой рот, вкупе с обилием слюны, чуть не вызвал рвотные позывы. Второй мой поцелуй тоже оказался неудачным, и даже когда через некоторое время я узнала, что он рассказывает всем своим знакомым что спал со мною и в итоге: «Бросил эту страхолюдину», мне было всё равно. Я равнодушно слушала сплетни и смешки за спиною.
А вот поцелуй с Максимом – это была настоящая сказка! Только кто же не знает что сказки это выдумки, и я не должна думать о нём, не должна! Но почему-то не получается.
Задумывалась, почему? Почему я встретила и влюбилась именно в него? Свой сон: где я пробиралась через чёрный, словно мёртвый лес к горевшему вдали огоньку и голос Создательницы?: «Верь ему!», «Верь своему сердцу, глупая!». Моё сердце принадлежит Максиму, и верить ему? Но он женат! Как так получилось, что именно его, мой отец попросил позаботиться обо мне и маме? Алина когда-то рассказывала, что Максим приехал в стаю буквально за день до случившихся событий, нападения на альфу. Почему он не задержался где-либо или не приехал позже? Может это моё испытание: смогу ли я бороться за свою любовь ценой чужого счастья? Даже если он предложит развестись ради меня, приму ли? Вспоминала рассказанное Лёшей и понимала: нет, не смогу. Хотя о чём это я? Развестись? Три раза «Ха»! В лучшем случае предложит стать его любовницей. Вытирала непрошенные, но ожидаемые слёзы, убирала листы обратно и как узник считала дни до конца оговоренного с братом срока.
Весна выдалась ранняя, уже с крыш вовсю капала вода, скатываясь по сосулькам, глубокие сугробы быстро растаяли и вода, не успевая впитываться в землю, растеклась и от этого дорога превратилась в грязевое месиво. Теперь приходилось чаще сидеть дома в одиночестве, потому как даже дежурные машины стали ездить реже, а Марте так вообще сама сказала, чтобы пока не приезжала – слишком много времени будет тратить на дорогу сюда, обратно. Она конечно повозражала, но всё-таки согласилась со мною. Но несмотря на это, душа словно раскрывалась в предвкушении тепла: как земля застелется зеленью и вот уже в радостном удовольствии моя волчица мчится по лесу среди деревьев, кустов поддернутых зелёной дымкой, подняв морду сладко щуриться смотря в чистое голубое небо, таким прозрачно-синим оно может быть только весной.
Марта стала приезжать намного чаще и пыталась научить меня если не видеть, то хотя бы чувствовать жизненные токи просыпающихся после зимнего сна деревьев, стремящихся вверх травинок и первоцветов. Я старалась, очень! Но получалось неважно. Она успокаивающе уверяла, что надо просто каждодневно заниматься, тренировать энергетическое восприятие. Однажды, зайдя недалеко в лес, присела около дерева на корточки и обняв ствол, я вслушалась и только еле, еле, на грани сознания чувствовала тоненький поток. О том чтоб управлять, как делала это Марта, даже речи не шло, хотя бы увидеть, почувствовать более чётче. Такую и застал меня Матвей с корзиной в руках. Присел рядом.
– Ну как?
Я открыла глаза, удручённо покачав головой, встала.
– Всё так же. – Вздохнула, – Может у меня вовсе никогда не получится и я просто зря стараюсь. – Прислонилась спиной к дереву и расстроено прикрыла глаза.
– А ты говорила что носишь артефакт. Покажи-ка его.
Я настороженно на него посмотрела:
– Зачем?
– Да просто покажи, не снимай. Есть у меня догадка.
Я помедлила, но всё-таки достала крестик и на своей ладони показала ему. Он наклонился внимательно рассмотрел его.
– А ну ка переверни его. – Осмотрел с другой стороны, и даже прикрыв глаза, чуть наклоняясь к моей ладони, принюхался. – А ты когда последний раз его снимала?
Нахмурилась: – Ммм. Я вообще его не снимаю. А что?
Тут он удивлённо вскинул брови:
– Как! А почему? А ну ка вспомни: что чувствовала до того как его одела и после?
Я убрав крестик за пазуху, выпрямившись медленно побрела к становке.
– Мне его одели когда я болела. Давно. С тех самых пор я его не снимала – это моя защита.
– Знаешь дочка, – он приноровившись к моему черепашьему шагу, шёл задумчиво покачивая головой, – мне кажется, вернее я чую, что он тебя не только защищает, он тебя закрывает. Вот как дверь либо нараспашку, а с ним она у тебя прикрыта так, что только щёлочка осталась. Артефакт у тебя сильный. Это да. – Он опять задумчиво покачал головой. – А здесь чего боишься? Вроде все уже за столько времени знакомы тебе, чужих в становке редко встретишь.
Я удивлённо на него посмотрела:
– А я не знаю. Ношу и всё, уже даже не замечаю его, срослась с ним наверное.
Мы дошли до домов. Мне в одну сторону, Матвею к своему дому в другую. Он посмотрел в чистое небо и улыбнувшись сказал:
– Ты всё же попробуй снять. Ежели боишься, то ненадолго, может я прав и ты распахнёшь дверь. – Подмигнув, двинулся дальше.
Я задумчиво смотрела ему в спину, постояв ещё некоторое время, дошла до нашего домика и присев на ступеньку крыльца вытащила крестик, висящий на специальном витом длинном шнурке способном растягиваться при обороте. Сняла его и держа в ладони вспомнила как он у меня вообще появился.
Мне было чуть больше двенадцати, когда началась первая менструация. Что происходило в те дни, страшно вспомнить даже сейчас, потому что было так больно, что единственная запомнившаяся мысль: «Дайте просто умереть!». Изматывающая, непрекращающаяся боль: мышцы словно жгуты вытягивали из тела, выкручивали, безумная боль в животе, температура. Мама помнится, все эти дни провела рядом со мною, постоянно спаивая мне различные настойки, боль они не убрали, но хоть сон стал спасительным забытьём. Так проснулась моя волчица. Уже позже мама рассказала, что при первой менструации рядом должен быть отец, который своей силой зверя успокаивает волчицу, ну или кто-то из родных с сильным зверем, мамину она просто не слышала. В срочном порядке разбираясь со всеми делами, мама говорила что нужно срочно уехать и селиться подальше от людей, рядом с лесом, так как неизвестно сколько пройдёт времени на пробудку волчицы и каких последствий ожидать.
Так и начались мои самые счастливые полтора года. Поселились мы в стареньком домике на краю леса в забытой всеми деревеньке, где из всех жителей остались три старушки, да мужик алкаш. Но самое главное было для меня: наконец-то мама была рядом! Каждый день, ночь, она заботилась обо мне. Мы вместе гуляли по лесу, готовили, убирали, занимались по школьным учебникам и я чувствовала себя самой счастливой на свете, даже мои сумасшедшие боли потихоньку сходили на нет. Через месяц после моего тринадцатилетия произошёл мой первый оборот. Сутки я мучилась и не могла обернуться, думала с ума сойду: сознание постоянно раздваивалось, желания, мысли мои и волчицы переплелись в клубок не желая разделяться. Как маме удалось тогда вытянуть волчицу – не знаю. Тогда я ещё больше возненавидела отца: за его отсутствие, за его обращение с мамой, за полное игнорирование дочери.
Через полгода мы уехали из той деревеньки, а через год моей волчице захотелось гулять. Это было такое свинство с её стороны!!! Я сидела в квартире, боясь даже открыть окно, не то что на улицу выйти, так как по словам мамы от меня за версту тянуло феромонами волчицы, хорошо хоть зима была! К счастью моё вынужденное заточение долго не продлилось – буквально через несколько дней в дверь нашей квартирки позвонили. Сидя в комнате, настороженно вслушивалась в разговор мамы с незнакомым мужчиной изнывая от любопытства. Быстро переговорив, они зашли в комнату, и пока мама придерживала меня за плечо, наверно чтоб я не шарахнулась, я с интересом рассматривала старого оборотня, пока он меня сосредоточенно обнюхивал. Достал из своего чемоданчика шприц, набрал немного моей крови из вены, кивнул маме и ушёл. Единственное что мама тогда объяснила: становление волчицы завершается и ей хочется покрасоваться. Ну а перед кем красоваться? Естественно перед самцами, отсюда и выброс феромонов, на которые и должны сбегаться подходящие самцы. Уууу, а мне от этого только ещё страшнее стало. Хорошо хоть мама нашла того, кто сможет создать артефакт, который заблокирует мой запах, но на это нужно время. А сейчас я понимала, что ещё и деньги.
Через шесть дней он вернулся, меня напоили какой-то гадостью, после которой я уснула, а проснулась с болью во всём теле, бешенной температурой и с артефактом-крестиком. Вот с тех пор я его и не снимаю. Сжав крестик в кулак, уже решилась отложить его на ступеньку, как вспомнила момент, когда Максим сжал его в кулаке. Стоило отделить от меня защиту артефакта, как в голове словно забили в колокол. Тааак. Я внимательно посмотрела на крестик. Нет, надо дождаться Марту, если мне станет плохо также, когда на меня его одели, а я одна и даже помочь некому будет. Я решительно убрала крестик за пазуху, дождусь Марту и сниму его!
Ждать долго не пришлось: через два дня она приехала в становку и после обмена новостями, я поделилась своим решением: снять артефакт. Даже заранее придумала несколько доводов, мало ли – начнёт отговаривать, они на почве моей безопасности уже «свихнулись». К моему удивлению Марта даже слова не сказала против, только предложила мне лечь на диван и уже потом снять.
– Готова?
Я вдохнув кивнула.
– Не бойся, снимай и ложи мне на ладонь, А если что пойдёт не так, тут же одену его на тебя.
– Нет, одевать не надо, даже если станет плохо, лучше я потерплю. Не буду же я ходить в нём до самой смерти! – Сняв крестик положила его на ладонь Марте и…
– Я ничего не чувствую, – посмотрела на неё удивлённо.
– Да? А может так? – И она отошла.
Стоило ей сделать несколько шагов в сторону, как я закричала, Марта метнулась ко мне, но я прохрипев чтоб она отошла, сцепила зубы, чтоб уже не кричать. Создатель, как же хорошо, что я лежала! На меня словно обрушилась волна звуков, запахов, ощущений, ещё сильнее сцепила зубы стараясь, сдерживаясь чтоб меня не вырвало от накатившей тошноты. Дико кружилась и болела голова! Я задыхалась! Слушая советы Марты старалась дышать маленькими вдохами и с зажмурив глаза пыталась успокоиться. Вдох, выдох, вдох и улавливаю множество запахов, которые до этого различала с трудом: запах стоявшей рядом Марты, травяного чая, который пили на завтрак и блинчиков, свежести и озона, который доносился из распахнутой форточки и ещё множество, множество других. Раскрыв глаза сфокусировала взгляд на потолке, спустила его на стену, медленно посмотрела в окно тут же отвернувшись, из глаз хлынули слёзы.
– Лия, – голос Марты дрожал. – Может прервёмся?
– Нннет, это просто от солнца. Глаза режет. Я смогу Марта. Ты что-нибудь видишь? Что с моими потоками? – Я опять открыла глаза, но теперь уже постепенно и в окно не смотрела. Стало легче, Марта подошла и положила ладонь мне на лоб. – Где крестик? – Я попыталась приподняться, но Марта надавила сильнее и удержала.
– Не дёргайся! На столике он. Потоки твои сейчас как бешенные, энергия бьётся толчками. Сейчас подправлю, лежи тихо.
– Это потрясающе! Столько запахов! Слушай, от тебя так приятно пахнет!
Она усмехнулась, продолжая удерживать меня в лежачем положении:
– И чем же?
– Осенью.
– Ну хорошо хоть не старостью.
– Нет, ты не понимаешь! – Я опять дёрнулась, а она удержала. – Такой приятный пряный аромат, когда заходишь в осенний лес, с лёгкой горчинкой. Очень приятный. Ты знала?
Она постояв с закрытыми глазами ещё некоторое время молчала, потом убрала ладонь с моего лба и отодвинулась.
– Вроде сейчас получше. Ну что, готова встать?
Я кивнула и потихоньку сначала села на диване, потом встала.
– На улицу пойдём? – Она приобняв меня подстраховала, потому как меня знатно покачивало.
– Подожди. – Я остановилась. – Тошнит. – Сделав несколько глубоких вдохов я двинулась дальше, уже более смелее.
Выйдя на крыльцо, вдохнула и рассмеялась:
– Это просто ужас как хорошо! Звуки, Марта я слышу раз в десять лучше! Каждую птичку отдельно! Как листики на деревьях от ветра шевелятся, даже насекомых слышу! – Я не могла подобрать слов тому восторгу, что охватил меня. – А сколько запахов! Марта это так здорово! – Я в восторге сделала шаг вперёд и чуть не упала, потому что голова опять закружилась, хорошо хоть Марта вовремя подхватила.
– Да стой ты! Давай присядь на ступеньку и просто посиди. – Она хоть и ругалась, но улыбалась так, что ещё чуть чуть и тоже радостно рассмеётся. Я обняла её и звонко чмокнула в щёку.
– Давай! – Я потихоньку спустилась вниз на пару ступенек крыльца и села. Хорошо, что солнышко спряталось за облако, потому как глаза всё же слезились, и я приставила ладонь ко лбу как козырёк. Дышала глубоко, словно не могла надышаться и улыбалась скорее всего совершенно идиотской счастливой улыбкой.
– Ну как? Голова кружится?
– Ага. – Я счастливо на неё посмотрела. – Ничего, переживу. Это того стоит! Мне так хочется обернуться! Это просто не передать, хочется побегать по лесу, просто до невозможности хочется! Давай побегаем а?
– Э нееет. Ты можешь посидеть чуть, чуть одна, мне кое-что сделать надо? – Дождавшись моего кивка, Марта поднялась. – Только будь здесь! Потерпи немного и контролируй волчицу! – И она забежала в дом, буквально через минуту вышла и торопливо направилась за угол, на ходу бросив – Контролируй Лия! Я буквально на пару минут.
Я сидела на ступеньках, прислушиваясь к каждому отчётливому теперь звуку. Если раньше для меня лесные звуки сливались, то сейчас я словно по мановению волшебной палочки могла вычленить каждый из них. То же самое было и с запахами: молодая травка, запахи цветов, нагретой солнцем земли и множество других. Только вот волчица не давала сидеть спокойно требовательнее уже не просилась, а убеждала обернуться. Из-за угла выбежала Марта с мешочком в руках.
– Ну как? – Опять на ходу спросила.
– Держусь.
– Держись. – И забежала в дом, через минуту вернулась с кружкой исходящую паром, поставила её на широкое перила крыльца.
– Марта. Волчица рвётся, я скоро не смогу её удержать, обернусь. – Я встревожено на неё посмотрела. Она подошла ко мне присела рядом:
– Закрой глаза. – Я последовала её словам. – Сейчас чуть успокою её.
– В кружке успокоительный отвар? Зачем? – Сейчас я без труда узнала по запахам все заваренные компоненты, даже несмотря на то, что кружка стояла с подветренной стороны, в паре метрах от меня. – Сейчас немного отпускает. – Я медленно выдохнула. – Со мной такое было, когда только начала оборачиваться. Я сейчас еле сдержалась, даже кожа покалывать начала! Это нормально? Это получается, что теперь без артефакта не смогу удерживать волчицу, контролировать её? – Меня уже начинала накрывать паника. Я с тревогой смотрела на Марту, а она сначала весело усмехнувшись, сунула мне ещё горячую кружку в руки, а потом вовсе рассмеялась. Сдвинув брови кинула на неё сердитый взгляд. Ага, весело ей! А мне-то не до веселья!
– Пей! Не смотри на меня как на врага народа. Пей, пей. – Я под её внимательным взглядом сделала несколько глотков. – Лия, всё у тебя будет в порядке. Видимо твой артефакт перекрывал энергетические потоки, а когда ты его сняла, энергия хлынула волнами, даже толчками и поэтому тебя накрыло эйфорией. И волчица тоже самое почувствовала, поэтому и рвалась на свободу. В ней же тоже забурлила энергия, вот она и встревожилась, не понимая, что происходит. Просто нужно тебе немного успокоиться. Ну а завтра посмотрим, как себя чувствовать будешь, тогда и побегаем. Только наверное Матвея тоже позову, – заметив что я удивлённо на неё вскинула взгляд, пояснила – Мало ли как волчица себя поведёт и прислушается ли ко мне. А вот вдвоём и подстрахуем тебя. – И она светло мне улыбнулась, даже на душе спокойнее стало.
– Спасибо. – Я поймала её руку и прижала ладонь к щеке. – Спасибо тебе большое. Я даже передать не могу – как тебе благодарна!
Она обняла меня.
– Девочка моя, я просто очень хочу, чтоб ты стала счастливой. Чтобы не случилось дальше по жизни, – она повернула моё лицо к себе и серьёзно на меня посмотрела, – я хочу чтобы ты знала, что можешь рассчитывать на меня! И в радости и в горе. Даже если оступишься где-то и будешь винить себя, вместе мы найдём решение. Помни об этом! Хорошо?
Я кивнула и не вытирая слёзы, которые всё-таки выскользнули и потекли по щекам, благодарно к ней прижалась:
– Спасибо. Ты… Я… – От переполнявших чувств заплакала. Марта сидела рядом, обняла меня ещё крепче, покачивая как ребёнка, поглаживала по голове. – Я даже передать тебе не могу, у меня слов нет как я тебе благодарна. Со мною даже мама никогда так не возилась.
Марта резко отстранилась и приподняла мой подбородок.
– А ну посмотри на меня. Никогда, никогда так не думай!
– Что? – Я удивлённо сморгнула слёзы.
– Твоя мама очень тебя любила! Просто она была не из тех кто может открыто выразить свои чувства.
Я отстранилась и опустив голову обняла себя за плечи.
– Наверное ты права.
– Не наверное, а точно. Лия ты пока даже не понимаешь сколько усилий она приложила чтобы скрывать тебя всё это время. Разве ты не понимаешь? Она не бросила тебя, не отказалась. Ради тебя она жила, ради того чтобы ты жила! Понимаешь?
Я кивнула и посмотрела вдаль.
– Прости, я редко об этом думала. Задумывалась: почему мы так жили. Просто маленькой девчонке хочется, чтоб мама её хоть иногда, но обнимала, одобряла её поступки, начинания. Моя мама была другой. Не такой как ты. Но ты права, я понимаю, что ты права а во мне просто говорит детская обида.
– Иди сюда. – Марта снова обняла меня. – Помнишь, ты сказала, что я пахну осенью? Так вот запах оборотня для каждого индивидуален.
– В каком смысле?
– Для тебя я пахну осенью, для кого-то другого цветочным ароматом, для кого-то может и неприятен мой запах. Понимаешь? Вот ты для меня пахнешь молодой травкой, немного мяты и огурцом.
– Что? – Воскликнула недоумённо и отстранилась. – Огурцом? Марта ну ты…
Она только рассмеялась.
– Свежестью Лия. – Отсмеявшись, вытерла выступившие слёзы. – Ох, видела бы ты свои глаза, как блюдца прям. Свежестью! Когда на салат режешь огурцы сразу же запах свежести, вот и ты как свежий ветерок в моей жизни.
– Ну ладно, если так. А пойдём есть, а? Я голодная просто ужас!
Успокоительный отвар, который я пила и после обеда и перед сном, мне слабо помог. Первый раз за всё время, что жила здесь, я с трудом уснула, и стоило солнцу чуть приподняться, я уже была на ногах. Стараясь двигаться еле слышно – искупалась, приготовила завтрак и выскочила на улицу. Во дворе всё-таки тоже работа есть, можно и время скоротать за нею и Марту не разбужу.
– Ну и чего ты ни свет, ни заря вскочила? – Марта потягиваясь, вышла на крыльцо.
– Ой, ну не могу я спать! Волчица уже с ума свела! Давай быстренько позавтракаем и пойдём в лес, а?
Марта рассмеялась.
– Ну беги за Матвеем, вместе позавтракаем. А я пока в порядок себя приведу.
Я побежала в другую сторону становки. Хорошо хоть Марта вчера его предупредила! Подбежав к дому Матвея, постучала в окошко, прислушиваясь: а вдруг спит ещё? Но нет, послышались шаги, он выглянул, и я позвала его к нам на завтрак.
Вперёд! Лапы отталкиваются от земли, и я радостно мчусь дальше, петляя среди деревьев. Позади чувствую волчицу и чуть дальше волка. Я их реально чувствую! На каком-то ментальном уровне. Остановившись, повернулась и радостно помчалась обратно, оббежала вокруг волка и выскочила на поляну. С радостным фырком с разбега чуть ли не плюхнулась на пузо распластав лапы в стороны уткнулась носом в землю втягивая одуряющий запах. Вскочила, подбежала к чапыжнику и попыталась протиснуться сквозь молодую поросль кустарника – чувствовала: затаился там заяц. Сзади кто-то ощутимо прикусил хвост. С визгом подскочив, еле выползла обратно и с обидой уставилась на серо-чёрного волка Матвея. Тот махнул мордой в сторону и на каком-то уровне, словно услышала: «Побежали дальше». Какая там обида? Вскочила и потрусила уже спокойнее за волком. Правда через полчаса волчицу стало уводить в сторону. Косясь на бегущих впереди, я стала задавать левее – учуяла запах медведя и мне стало просто интересно: а на каком он расстоянии? Ага, как же, так мне и позволили. Бегущая впереди волчица обернувшись рыкнула и я приостановившись мотнула головой в сторону: «Ну интересно же! Не собиралась я подходить близко, только посмотреть дайте!» Не дали. Мотнули головами в другом направлении, а волк ещё и рыкнул. Вздохнула, с тоской посмотрела налево, но куда деваться, подчинилась.
Самый насыщенный день у моей волчицы! Целый день мы провели в лесу, вернулись уже позднейшей ночью. Уже искупавшись, лёжа в постели, я счастливо вспоминала увиденную и прочувствованную природу, отдалённо зверей. Я словно заново всё увидела, совершенно другие ощущения! Мне всё же к вечеру дали поохотиться на зайца! В течении дня замечала на мордах волка и волчицы своих сопровождающих ехидные ухмылки. Вот как можно понять, когда волк смеётся? Только на ментальном уровне, который я сегодня прочувствовала. И это было великолепно! Необъяснимо! Ух. У меня даже слегка руки и ноги подрагивали после оборота, когда вернулись.
Следующие несколько дней Марта провела в становке и каждый день мы ходили в лес. До обеда, когда только рассветало, в лесу я под её чутким руководством заново училась чувствовать жизненную энергию растений. И я её чувствовала! Отчётливо, под корой дерева, словно бежали жизненные ручейки, какие-то наверх, какие-то вниз. Вот только повлиять как-то я на них всё равно не могла. Ещё сильнее огорчало то, что чувствовала только у растений, несколько раз пробовала прочувствовать жизненные потоки у Марты и у Матвея, но не получалось. Но хотя бы так, я-то раньше вообще думала, что и этого не смогу! После обеда бегали уже обернувшись волчицами. Я заново училась слушать, не только окружающее пространство, но и вычленять определённые звуки. Училась улавливать запахи, это у меня кстати получалось довольно таки хорошо, даже Марта отметила. Теперь я понимала, как она находила целебные растения в лесу. Если знать их запах, то мимо уже не пробежишь, учуешь и найдёшь, даже если растет среди бурелома или в чапыжнике.
К сожалению, Марте нужно было возвращаться. Упросив её ничего не говорить ни Максиму, ни Лёшке, я с лёгким сердцем проводила её. Теперь у меня не будет скучных, унылых дней! Каждый день, предупредив Матвея, я убегала в лес, открывая для себя всё новые впечатления. По уговору с ним – далеко не забегала, а он в свою очередь давал мне возможность бегать одной. Но это меня не уберегло от случайной встречи.
Как и до этого дня, я до обеда поработала над разбором трав, пообедав и предупредив Матвея, помчалась в лес и вернулась уже когда только-только начало смеркаться. Перекинувшись в пристройке, приняла душ и побежала к Агафье за продуктами. Уже возвращаясь, у нашего домика заметила мужчину сидящего на лавке. Остановилась, с минуту на него смотрела, как и он на меня и настороженно приблизилась. Когда мне осталось дойти буквально пару метров, мужчина тяжело поднялся. Я внимательно его оглядела: на вид уже лет за шестьдесят, довольно таки крупный, тёмно рыжие не только волосы, но и густая борода, я бы даже сказала бородища! Из под кустистых бровей, его взгляд пробежался по мне сначала изучающее, но вдруг потеплел и сам он сразу перестал вызывать настороженность, а лишь любопытство.
– Ну здравствуй дочка. Меня Инар зовут.
– Добрый вечер. Валлия.
– А меня Лия к тебе Матвей направил.
– Вы от Матвея? – Я облегчённо выдохнула, раз от него, тогда опасности никакой.
– От него. – Он как-то по-доброму улыбнулся. – Я тут к Марте пришёл, думаю пока она в становке обратиться, а её нет.
– Она в центральный посёлок поехала. Может я смогу вам помочь?
– Ну ежели Матвей сказал что ты её помощница, значит сможешь. Мне тут несколько настоечек надо бы. – Он протянул мне список. Я его внимательно изучила:
– Я только четыре из них сейчас вам могу дать. Остальные завтра начну готовить, а вот для вот этих двух, – я указала пальцем в списке, – у меня, к сожалению, пока нет компонентов, но я позвоню Марте, она привезёт. Хорошо?
– Ну а чего ж не хорошо? Договорились. Я завтра после обеда подойду, чтоб ты сейчас не искала.
– Ой, а можно до обеда? – Переступила с ноги на ногу. Не объяснять же ему, что после обеда я побегать как обычно хочу, а не сидеть в ожидании бородатых мужиков. – Я потом немного занята.
– Отчего же нельзя? Ну спокойной ночи тебе. – И развернувшись тяжелой поступью направился в сторону центра становки. Я с интересом посмотрела ему вслед. Ну прям как медведь переваливается с ноги на ногу. Потянула носом – да нет, обычный оборотень, волк, наверное просто старый.
Инар как обещал пришёл перед обедом. Обменявшись приветствиями, передала ему пакет с готовыми настойками.
– За остальными можете зайти через пять дней, но некоторым нужно будет настояться не меньше месяца, а некоторым три. Я всё на листочке напишу.
– Спасибо тебе дочка, а вот это тебе держи. – И протянул мне холщовую сумку.
– Зачем? – Отступила на шаг. – Это же моя работа.
– Держи говорю! Это ты сама себе вкусненькое что-нибудь приготовишь. Ну всё, я пошёл. – Всё-таки всучив мне довольно-таки увесистую сумку он направился в сторону леса, но отойдя буквально метра три, обернулся – Ты Лия в Северную часть не бегай! Там пара медведиц гуляют и скоро туда самцы могут потянуться. Они хоть и в глубине, но всё же не надобно. Хорошо? – И тут же отвернувшись, пошёл дальше.
Мда, Это получается – он знает, что я тут по лесу ношусь. Но в северном направлении действительно бегать не стоит. Из сумки пряно тянуло свежей кровью, заглянула и если бы умела, то присвистнула бы: парочка освежёванных тушек зайцев, и вырезка, вроде косули. Жаркое! У меня будет на ужин вкуснючее жаркое!
Через неделю я, Марта и Матвей сидели, обедали, когда по оконному стеклу постучали. Махнув мне рукой, чтоб сидела, Марта сама выглянула, широко улыбнулась, махнув в сторону крыльца, вышла из кухни.
– Кто пришёл-то? – Я приподнялась, но в окне уже никого не увидела.
– Садись. – Матвей подул в кружку на горячий чай. – Инар это.
– Ааа. – Я всё же встала.
– Куда собралась?
– Мне настойки нужно ему отдать.
– Да сядь ты. Сейчас они сами зайдут. – Он отпил чай.
– Откуда вы узнали? – Прошептала наклонившись к нему, потому что уже было слышно как Марта с Инаром заходят в дом. Он хмыкнул и так же тихо ответил:
– Догадайка нашептала.
Быстро доев, я оставила их развесёлую компанию и вышла на улицу. Хотелось в лес, но договаривались, что пойдём с Мартой, а теперь вот я стояла и не могла решить: одной пойти или всё-таки дождаться, когда они закончат обедать, точнее за пятой чашкой чая вести беседы. Прошлась в сторону леса, уже дошла фактически до кромки, как меня окликнули.
– Лия. – Позвал Инар, направляясь в мою сторону. Оглянувшись, чуть не скривилась. Не хотела сейчас общаться с ним. За обедом пару раз ловила на себе его взгляды, как будто оценивающие что ли. Даже желание поёжиться от них возникло. Не хотя направилась в его сторону.
– Ну ты мне чуть сюрприз не испортила!
– Какой? – Посмотрела на Инара, что-то он подозрительно улыбается и в руках корзину держит. Подошла, заглянула в корзину – пусто. Вопросительно на него посмотрела.
– Пойдём. – Он направился в ту же сторону, откуда пришла я. – Только иди позади, на расстоянии, чтоб тебя не испугались.
– Кто? – Я теперь уже смотрела на него с подозрительностью.
– Увидишь. Пошли. – Улыбаясь махнул рукой и я уже проникнувшись некой загадочностью, пошла за ним, стараясь ступать тихо. Подойдя к окраинным деревьям, он махнул рукой, принуждая меня остановиться, а сам прошёл дальше. Присел, повозился возле дерева и направился ко мне. От нетерпенья я чуть не пританцовывала, не дождалась, сама направилась навстречу и по тому, как он приложил палец к губам, понятливо кивнула и остановилась.
– Тихонько смотри. – Он приподнял корзину. – Они боятся.
Я заглянула внутрь, а оттуда на меня настороженно глядели глазки бусинки. Непонятные махонькие зверьки испуганно сжались на дне корзины прижавшись друг к дружке.
– Кто это? – Прошептала, боясь ещё больше их напугать.
– Бельчата. Я думал сразу узнаешь.
Я мотнула головой, втянула запах и сморщилась.
– Фуу, что ж они так воняют? – Посмотрела на эти копошащиеся комочки. Махонькие, но вонючюючие.
– Ну а ты что думала, – он усмехнулся, но по-доброму, – они ромашками будут пахнуть? Это ж дикие зверьки, да малые, месячные ещё. Писаются, какаются. Этих вот горемык нашел, когда к вам по лесу бежал. Соболь порезвился – дупло всё разворошил, а эти вот выпали. Сидят в травке бедолаги. Не смог пробежать мимо.
