Текст книги "Артефакт оборотней (СИ)"
Автор книги: Василина Лебедева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 30 страниц)
– Тише, тише девочка. Постой, просто успокойся. Тише.
Под моими ладонями прижатыми к его груди гулко билось сердце, постепенно замедляя свой бешенный темп. Стало так горько, обидно: опять я всё испортила. Всхлипнув прошептала:
– Прости.
Он вздрогнув приподнял мою голову, обхватил ладонями лицо. Я хотела увернуться, но он не позволил, всматриваясь, большими пальцами стёр влажные дорожки от слёз.
– Ты о чём? Даже не думай! Это я должен просить прощения, что не удержался, – он наклонившись прижался губами в лёгком, нежном поцелуе, провёл языком по моим губам чуть отстранившись прошептал: – Ты такая сладкая, – провёл ещё раз языком по моим губам, – нежная, что невозможно удержаться. С тобою у меня как у подростка – сносит всё самообладание. – Убрав свои руки, выпустив моё лицо, не отстранился, а лишь прошептал мне в губы – Поцелуй, сама. – Мой взгляд метнулся вверх с удивлением и недоверием встретившись с его глазами отметила как он снова тяжело, рвано дышит и поблёскивают его глаза. Я нервно облизала губы и он втянув воздух сквозь стиснутые зубы прикрыл глаза. Положила ладонь на его щёку, слегка погладила, подняв вторую руку и положив ему на затылок чуть надавила, заставляя немного склониться, потянувшись прикоснулась к его губам, провела по ним языком, от этого движения он вздрогнул и убрал руки за спину. Проникнув чуть дальше наткнулась на его сомкнутые зубы и это привело меня в замешательство, замерев я провела по ним языком и он разомкнул их позволяя мне скользнуть дальше. Я робко, неумело исследовала его рот, он не помогал мне, не перехватывал на себя инициативу и от этого было не по себе, но мне безумно это нравилось – вот так слегка касаться его языка, проводить по нёбу и обратно вниз. Я как исследователь открывала для себя новые чувства, ощущения. Всё больше возбуждаясь от того что он позволил мне самой изучать и пробовать, учиться целовать. С каждой секундой движения мои ускорялись, дыхание сбивалось, я то скользила языком, металась, касалась везде где только можно, не сдержавшись прижалась к нему всем телом обхватив ладонями его лицо, потянулась и когда его язык ответил на мои ласки втянула в рот его кончик посасывая. Максим зарычал, рывком вскинул голову разрывая поцелуй, прижал моё тело к своему, подрагивая сжимал до боли плечо, рукой спустившись по моей спине обхватил и сжал ягодицу ещё сильнее прижимая к себе и резко отстранился, прошёл по комнате, подойдя к стене упёрся в неё лбом и зарычав ударил кулаком. Я вздрогнула, обняв себя за плечи. Сделав пару шагов назад упёрлась спиною в стену, задев один из свёртков на столе. С мягким шлепком тот упал привлекая ко мне внимание Максима, а я испугавшись сильнее прижалась к стене. Посмотрев на меня долгим немигающим взглядом он приблизился ко мне, протянув руку провел ладонью по щеке и отвернувшись, сцепив зубы прошёл мимо, в сени и через мгновение хлопнула входная дверь. А я так и замерла, оторопело смотрев перед собою. Минута, две и сползла по стене вниз: «Только не плакать! Нельзя! Он скорее всего вернётся: ведь подарки остались и на столе лежит его телефон. Если не за подарками так за ним он точно вернётся! Нельзя чтобы он видел меня в слезах и думать о том что произошло, потом, оставшись одной можно будет, а сейчас терпеть! Стиснуть зубы и терпеть! Сейчас надо думать о другом, переключить своё внимание, я встала, дрожащими руками подняла свёрток с надписью Алексей, положила на стол. Подошла к камину закинув ещё пару поленьев присела перед ним на пол. «Не думать о случившемся! Не думать! Главное чтобы он не отругал Марту! Хорошо что она всё-таки поехала к своим родным, хоть ненадолго порадуется, окунётся в атмосферу родного тепла и заботы. Скрипнула дверь, не заходя в комнату, из сеней Максим негромко позвал:
– Лия.
Я встала, встряхнулась, представив перед глазами лицо Марты, пару раз глубоко вдохнув, вышла в сени. Максим одевая свою дублёнку, улыбнувшись так, словно ничего не произошло, попросил:
– Я забыл твои подарки. Принеси пожалуйста.
Я кивнув вернулась, захватила свёртки, сверху сложила шарф Максима и прихватив телефон вернулась в сени. Протянула сначала телефон.
– О, я и забыл за него, – он улыбнулся мальчишечьей улыбкой от которой моё сердце пропустило удар, – забрав его сунул в карман джинсов, шарф лежащий сверху повесил на мою руку, отчего я нахмурилась. Перехватив свёртки наклонил голову:
– Одень.
Я молча так и стояла с вытянутой рукой, на которой висел его шарф.
– Лия. Одень.
Я не хотя делаю шаг и не приближаясь близко к нему, на расстоянии чуть ли не вытянутой руки, попыталась накинуть на него шарф. Он усмехнувшись схватил меня за руку потянул на себя, но не сильно а заставляя сделать лишь пару маленьких шажков и я наконец смогла одеть на него этот треклятый шарф. Податься назад не успела, он опять перехватил мою руку потянув на себя быстро наклонился прижался в лёгком поцелуе к моим губам и не успела я запротестовать отпустил.
– С Новым годом Лия, – в его глазах искрилась улыбка.
Я удивлённо вскинула на него глаза, а ведь у меня совершенно вылетело из головы что сегодня Новый год!
– И тебя Максим с Новым годом.
Он опять перехватив мою руку качнулся ко мне и поцеловал снова мимолётным поцелуем, а когда поднял глаза, то улыбки во взгляде уже не было.
– Спасибо девочка, за подарок, – он поднял мою руку и поцеловал в раскрытую ладонь, – замечательный, – ещё один лёгкий поцелуй в запястье, – сказочный, – поцелуй в центр ладони, – невероятный, – кончики пальцев. И он отпустил мою ладонь. – И за бесценные воспоминания. – Развернувшись Максим вышел, тихо прикрыв за собою дверь.
Я на негнущихся ногах прошла обратно в комнату, поплотнее закрыв в сени дверь, чтобы не тянуло оттуда холодом и села на пол перед камином, смотря на огонь, отстранённо подумала – спасибо за шарф, поцелуй или всё вместе? Зябко обхватив себя за плечи, сидела, тихонько покачиваясь, смотря на языки пламени в камине, которые словно лаская, ластились, обнимали поленья. Как бы мне хотелось забыть тот страшный вечер! Прикосновения чужого мужчины, ту боль, что испытала когда-то! Но не могу. Сегодня я так была близка к тому, чтобы отпустить прошлое. По щекам текли слёзы и тыльной стороной ладони их стёрла. Поднялась, пошатываясь, как во сне, прошла и легла на диван укрывшись пледом. Взгляд сам вернулся к игре огня в камине. Я далеко не маленькая и глупая девчонка и прекрасно понимала, что со стороны Максима – это лишь внезапно возникшее влечение. Здоровое желание мужчины по отношению к женщине, которая позволяет себя целовать, прижимать. И понимаю, почему он сегодня он так разозлился: какому мужчине понравится женщина с такими «тараканами» в голове как у меня: то сама отвечаю на поцелуи, то в непонятном страхе отталкиваю. Я прикрыла глаза, улыбаясь вспомнила его лёгкие поцелуи в губы, в ладонь перед уходом. Может у меня всё же есть надежда? Может всё-таки хоть какие-нибудь чувства он ко мне испытывает кроме желания тела? Ведь всем хочется верить в сказку и надеяться на чудо!
ГЛАВА 15
Валлия
«Когда даёшь себя приручить,
Потом случается и плакать»
Антуан де Сент-Экзюпери
Проснувшись, помчалась разворачивать подарки. Стоило утром открыть глаза, взгляд тут же упал на белые коробки перевязанные синей шёлковой лентой. Вытянув их на середину комнаты, я всё же одёрнув себя пошла приняла душ, расчесалась и уже потом, подойдя выбрала самую большую, с трепетом дёрнула ленту, сняла крышку а там… Я стояла замерев смотрела внутрь, затем осторожно вытащила и развернула – шубку! Замерев держала её на вытянутых руках рассматривая со всех сторон. Мех узнала сразу – песец. Как то летом я смотрела фотографии Алинки и увидела на одной из них её одетую в прекрасную серо-графитовую шубку. Она заметив мой интерес достала это чудо из шкафа, вытащила из чехла и можно сказать заставила примерить. Помню, с каким благоговением я её накинула, проводила ладонью по мягоньким шкуркам. Алина тогда сказала: её подарил Максим. Я и мечтать не могла о такой же и даже мысли не допускала об этом. А сейчас прижимала к себе это светло-серую пушистую красоту. Аккуратно разложив шубку на диване, открыла вторую коробку, из которой достала белые сапожки на плоской подошве с отделкой из меха песца такого же оттенка что и шубка. Закусив губу поставила сапожки рядом с диваном и открыла последнюю маленькую коробочку в которой были белые перчатки с серыми вставками. И тут эмоции перехлестнули через край – я упала на колени и прижимая к себе перчатки расплакалась. Не понимая за какие заслуги мне подарили такое чудо и испытывая радость, я даже не вытирая слёз сидела на коленях рядом с диваном и гладила мягкий, пушистый мех, прикладывала к щеке прикрыв глаза, но не могла набраться смелости примерить подарки. Не знаю, сколько бы я так просидела, но в окошко постучали. Подбежав к нему, распахнув шторы выглянула, увидев деда Матвея и по привычке помахала рукой прокричав что у меня всё хорошо. Дед Матвей приблизил лицо к стеклу и направился ко входу в дом. Ругнувшись я кинулась к дивану, схватив шубку и сапожки отнесла в спальню, положив на кровать и побежала встречать гостя. Мужчина стоял в сенях.
– Ну, рассказывай.
– О чём? – Удивлённо на него посмотрела.
– Заболела али ревела?
И тут до меня дошло: услышав стук в окно даже не подумала что глаза красные и наверняка опухшие, вот и выкручивайся теперь. Хотя врать ему почему-то не хотелось и опустив голову ответила:
– Ревела.
Он постоял, покачал головою, огладил густую рыжеватую бороду.
– Случилось чего?
Я отрицательно мотнула головою. Признаваться о причине слёз в любом случае не стала бы, а вот он может с высоты прожитых лет, подскажет мне, как реагировать на такой, безумно дорогой по моим меркам подарок, только надо со стороны зайти, не в лоб же у старика спрашивать.
– Маму вспомнила. Дед Матвей а может зайдёте, чаю попьём. Одиноко одной сидеть.
– Чаю? Эт можно. А чем вкусным угостишь? – Он хитро улыбаясь смотрел на меня. Я же к своему стыду вспомнила, что не готовила ничего. Пару раз открыв рот всё-таки призналась:
– Ничем, но я могу быстренько что-нибудь испечь.
– Эт хорошо, сдобу я люблю. Давай так сделаем: мне по дому надо бы кое-чего доделать и где-то через часик, может больше, зайду. Будешь меня угощать, а я советы мудрые тебе давать. Пойдёт так? – Он опять улыбнулся в бороду. Я же ответила улыбкой:
– Договорились.
– Вот и ладненько. Пошёл я. – И вышел за дверь. Я тоже задерживаться не стала, схватив сумку, накинув дублёнку и занырнув ногами в валенки, побежала к Агафье. Женщина жила на краю становки и негласно взяла на себя обязанности некого завхоза поселения. К ней несли списки необходимого товара и что необходимо забрать и отвезти в стаю. Рядом с её домом даже построили небольшой склад с холодильниками. Периодически приезжала машина и привозила необходимое а что-то забирали. Запыхавшись и раскрасневшись, я замолотила в её дверь, чем перепугала бедную женщину. Выскочив и увидев что я в валенках на босу ногу, без шапки и с растрёпанной косой, дублёнка не застёгнута а только запахнута, женщина совершенно справедливо решила что у меня что-то случилось и потащила за руку в дом, приговаривая: «Сейчас, сейчас моя девочка», я же начала отчаянно вырываться пытаясь сказать что мне нужны продукты. Так потолкавшись на пороге пару минут, она всё-таки отпустила мою руку и крикнула:
– Да объясни мне наконец что случилось!
– Да ничего не случилось! Продукты мне нужны! Срочно!
Она гневно сверкнула глазами:
– Тьфу ты заполошная! Что ж ты долбишь в дверь тогда?
– Так срочно же, – уже тише добавила я понимая что своими действиями и видом перепугала женщину. Благо та отходчивая и уже одевшись шла по направлению к складу ругая меня, правда не громко и не обидно, так как за дело. Сдвинув тяжёлый засов и открыв дверь, завела меня на склад.
– Говори что нужно.
– Яйца, молоко, мука обязательно.
Она взяв мою сумку стала складывать названное.
– А что за срочность-то? В гости кто приехал? Так я вроде не слышала машины.
– Ага, в гости, только придёт – дед Матвей. А у меня и угостить его не чем.
Она услышав всплеснула свободной рукою и обернувшись посмотрела на меня:
– Матвей. Ну надо же. Ты ничего не путаешь?
– Ммм нет. А как можно напутать, кто к тебе в гости придёт?
Агафья замерла на некоторое время и помолчав обронила подозрительно охрипшим голосом:
– Молоко говоришь. Сейчас. – И она пошла вдоль полок. – Вот сырку положу, пригодиться может. Масличко, так сахар, – обернувшись, посмотрела на меня – Ты Лия почаще с ним разговаривай. Хорошо? Он же раньше вообще ни с кем не разговаривал. – Я удивлённо на неё посмотрела:
– Как так. Он вроде и общается и улыбается, – при этих словах Агафья шмыгнула носом.
– Вообще не говорил. Да. Замкнутый был очень, в горе своё погружённый. Года три назад наверное, слова отдельные соседям кидать стал. Здрасьте, до свидания, спасибо, пожалуйста. А как ты тут появилась он оттаивать начал, – она опять на меня посмотрела, – может дочку ему напоминаешь? А тут в гости! – И она отвернувшись пошла дальше попутно закладывая что-то в сумку. У меня так и зудело: спросить, что же произошло у деда Матвея, что он столько лет молчал и жил здесь затворником, но помня слова Марты, что оборотни трепетно относятся к частной жизни, не стала спрашивать.
Прошло чуть больше часа и у меня в духовом шкафу допекался бисквит, а на тарелке рядом с плитой высилась стопка блинов. Осталось допечь блины и промазать готовый бисквит сметанным кремом и угощение готово. В окно постучали, затем хлопнула дверь и из сеней донёсся голос деда Матвея:
– Хозяюшкааа.
– Я здесь, – крикнула с кухни, – проходите на кухню.
Через пару минут рядом услышала:
– А я к дому даже подойти не успел, такие запахи унюхал! Ну прям как дорогого гостя встречаешь. Я вот тут медка принёс – лесные пчёлки поделились и вареньеце сам наварил – малиновое, да только малина лесная, кислее чем садовая, но аромат намного лучше. Говори чем помочь.
– Вы пока чаю сделайте, – я обернувшись кивнула на чайник. Поставив тарелку с блинами на стол, я достала из духовки бисквит, поставила на решётку остужаться. Мужчина налив в чашки варенье и мёд, наклонившись, втянул запах выпечки, довольно крякнув сел за стол.
– Ну давай, чаёвничать будем.
Блины получились мягонькие а с принесёнными гостинцами безумно вкусными. Некоторое время мы молча угощались, я так вообще на еду накинулась. Как узнала что Алина не приедет, так и не готовила ничего, всухую вообще питалась и то когда не забывала. Утолив первый голод под хитрым взглядом деда Матвея, встала, разрезала бисквит и промазав кремом поставила на стол. Налив ещё чаю в большие кружки села откинувшись на спинку стула.
– А можно вопрос задать? Только он личного характера.
– А ты попробуй.
– Дед Матвей, а вам дарили когда-нибудь подарок, который, по вашему мнению, вы не заслужили? – Я боялась, что он либо не ответит, либо обидится, но нет – собрались морщинки-лучики вокруг глаз, в пушистых усах затерялась улыбка:
– Было такое дело. Послушать хочешь?
Я закивала как китайский болванчик:
– Очень.
– Ну тогда торта мне отрежь – это твоя плата будет.
Я за рекордно-короткий срок разрезала тортик и придвинув к нему блюдо замерла в ожидании, видя такую прыть мужчина лишь посмеивался. Положив кусок на свою тарелку, отломил кусочек ложкой и отправил в рот довольно зажмурившись медленно стал пережёвывать. Я же от нетерпения начала ёрзать на стуле.
– Давно дело было, уж более девяноста лет прошло, – наконец начал он, – мы тогда с Дарёной – женою моей, года три, четыре после обряда прожили. Деток ещё не было у нас и как-то начала она у комнате по вечерам запираться. Недолго, час, два сидела там, но меня не пускала. А я тогда молодой был ревнивый, – задумавшись добавил – дурак был, – при этих словах я слушая, попивая чай поперхнулась и громко закашлялась.
– Самокритичный вы однако, – только и смогла сказать откашлявшись.
– Ну как по-другому сказать ежели так было? Ну так вот, я вокруг дома хожу, пытаюсь значится в окошко подсмотреть, а нет не видно ничего, занавесь хорошо задёрнута. Так неделя, две продолжает она вечёрами закрывать двери комнаты а я же места себе не нахожу – думы разные в голове крутятся. А однажды заметил как она от подружайки своей с листочком идёт, читает и домой заходит, я же за нею а она опять в комнату, да лампу керосинку опять забирает, да закрывается. Вот тут-то меня и накрыло! Думаю всё, точно пишет записюльки кому-то. Она же у меня дочка богатых родителей была, белоручка, да вот тут я попался, свалился на её голову – работяга простой. Её родители-то меня не жаловали, но куды деваться-то им было, пара мы и всё тут. Думаю кому-то пишет из той прежней, богатой жизни, устала она видать от меня – простого парня. И нет, чтобы поговорить нормально я начал придираться: то выглядит она не так, то каша пригорела, то ещё какую причину найду. А однажды пришёл после работы, уставший и тут в комнате вижу сумки собраны, ну думаю – всё! Уезжает, да хахаля небось свого поедет. Ну, ну думаю, давай езжай а я прослежу да вас обоих то грызану за мягкие места. Виду о мыслях своих не подаю, сел чай пить, как сейчас помню с варением малиновым, – тут он замечает в своих руках ложку, которой набирал варенье, такое же малиновое, посмотрел задумчиво, хекнул и положил ложку обратно. – Ага чай пью, а она значится из комнаты выходит, ко мне подошла, наклонилася щёку поцеловала, на край стола чего-то положила и ушла, только дверь хлопнула. Вот сижу я понять не могу: чего такое было? Протянул руку взял то, что она оставила, развернул, а то кофта была. Коричневый цвет такой красивый и здеся, – он провёл руками по грудине от плеч вниз, – косы идут такие, как это? Во! Выпуклые! Красиииваая. Сижу глазами хлопаю, понять ничего не могу. Схватил кофту и бегом к подружайке еёшней. Рассказывай говорю, моя к тебе бегала, закрывалась от меня а вот теперь кофту оставила и ушла. Она ж меня тогда оборотнем-козлом обозвала, – я опять закашлялась, хотя дед Матвей даже не обратил внимание, поглощённый воспоминаниями, – говорит Дарёна твоя подарок тебе вязала. А я ж говорил, что она была у меня дочка зажиточных родителей, так вот она честно сказать многого не умела, но умница моя, быстро училась и меня часто радовала. Так вот она оказывается сюрприз хотела мне сделать, вязать училася и не абы чего а сразу замахнулась на кофту. Вот она и к подружайке бегала училась и та ей помогала да исправляла чего там неправильно было. Листок вспомнил, что она носила, а она там рисовала как надо правильно связать. Вот и стою я значится с кофтой в обнимку и один. Жинка-то моя на кибитке-то укатила к родителям уже. Я ж вещички собрал, по дороге пошёл до первой станции и на бричку, то где кибитку перехвачу. В общем перекладными как только мог быстрее за нею поехал. А меня там не ждут и в дом не пущают. Мне повезло вообще, что маманя её дома была, отца не было, а то вид я бы бледный имел. Так маманя её пыталась меня задержать, только куда ей? Я ж стрелою как гончая по запаху к комнате, где Дарёна была подлетел, а та закрыта значит. «Открой» говорю, а она – «Не открою, уходи! Обидел ты меня Матвей, видеть тебя не хочу!» Я же её предупредил, чтобы от двери отошла, да и выломал, вернее хотел выломать, а она с косяком вместе вылетела. Тёща визжит, да за мужем умчалась, а глаза у моей Дарёны, вот что блюдца эти, – показывает на блюдце с каймой стоящее на столе. – Я в ноги ей бухнулся, ммм в общем помирились мы. Так вот в чём дело-то – кофта ведь по деньгам не дорогая, а я её по сей день храню. В бумагу специальную завёрнута, дома в сундуке лежит. Редко, редко достаю её, глажу, любуюся и убираю. Дороже всех драгоценностей мира для меня та кофта. – И он замолчав стал пить чай задумчиво смотря в окно. Не поворачивая головы, продолжил – И вот ты говоришь: не заслуженно подарок подарили. – Повернувшись, посмотрел на меня. – А как оценить заслужил ты али нет тот подарок. Вот ежели тебе подарят кольцо, то как его надо заслужить? А ежели душу? Тоже надо заслужить? И подумай ещё вот о чём дочка: важнее не то, заслужен али нет, а то, что для тебя значит этот подарок! Вот ежели тебе дорог дарящий, то не важно что это будет: хоть платок, да хоть вот лампочка от торшера, ты будешь беречь тот подарок и ценить. А ежели дарящий для тебя так – мимо проходящий, душу не затронувший, то подари он тебе хоть бриллиант большой как яйцо куриное, то ценить ты его не будешь, потеряется во времени и даже не вспомнишь.
Я сидела опустив голову, смотрела на дно кружки, крутила чаинки в остывшем чае. Как-то с этой стороны я не думала о подарках Максима. И опять-таки, он же сказал что привёз, а не подарил. Может это от Лёши подарок, хотя нет, слишком дорогой. Отложив размышления, я решила расспросить гостя о другом мучавшем меня вопросе, пока тот в хорошем настроении и делится мудростью, да знанием.
– Деда Матвей, а вы с Дарёной парой были? Так ведь?
Он нахмурился:
– Вот же ты настоящая женщина, незнамо чем слушаешь – я же тебе сказал что дело-то было после обряда, а как бы мы его прошли ежели не парой были?
Я для вида понятливо, да покаянно покивала, но быстро продолжила:
– Скажи, а как парой становятся? В том смысле ты проходишь, учуял что хороший запах, манящий или какой? И что потом? Всё, обнюхались, снюхались и побежали парой? Вот все говорят половинка души, – здесь я конечно приукрасила, пару раз только слышала и то от болтушек-помощниц Марты: Оксаны и Марины, – а вдруг понравиться мне запах старого мужчины или наоборот мальчишки пятилетнего и что тогда делать? – Протараторив я сначала удивлённо смотрела на захохотавшего деда, а потом подпёрла подбородок кулаком, ждала когда он отсмеётся.
– Ох сказанула, – он вытер выступившие от смеха слёзы. – Подожди Лия, чаю налей – успокоиться мне надо. – Я поставила чайник на огонь и посматривала в сторону мужчины. Он же положив несколько блинов на тарелку полил их сначала мёдом, затем ещё и вареньем, скрутил и щурясь начал есть, периодически улыбаясь. Налив чаю, села обратно за стол и выжидающе стала ждать объяснений.
– Знаешь дочка, я хоть и посмеялся, только вот вопрос ты задала не смешной, а серьёзный. Прости меня за смех, только сейчас подумал, что мы старики, если бы побольше да потолковее объясняли вам – молодым всё о парах, то может и не жили бы оборотни как люди, может и сила не начала бы угасать. – Он вздохнул, посмотрел на темнеющее за окном небо. – Создатели позаботились о нас таким вот образом: привлекательный запах у противоположного пола, только не у всех, а у тех, кто подойдёт тебе по темпераменту, по характеру. Нет такого что бежишь по своим делам и вот она та самая, неет. Когда ты встретишь мужчину и почувствуешь тянуще-приятный аромат – это значит подходит он тебе и чем сильнее нравится запах, тем значится больше подходит. Вот друг у меня был, когда свою пару встретил так говорит запах был словно из детства, оторваться не мог, надышаться, и жили она потом с жинкою душа в душу. А кстати чем сильнее дар у оборотня, тем сложнее им найти ту самую, тут ведь не только характер, нрав должен подходить, но и дар не конфликтовать. Вот допустим, встретила ты мальчика и запах его тебе голову кружит, то это ж не значит что тебе надо ждать когда он повзрослеет, а ему жениться на старухе. Надо по жизни дальше идти и искать того самого, единственного, а может он сам тебя найдёт, только дождаться надо. Вот ты думаешь, почему столько сотен лет назад все эти курсы для молодых придумали? – Я на него удивлённо взглянула, не признаваться же что и понятия не имею ни о каких курсах, но молчу и слушаю. – Для того чтобы юноши и девушки под видом прохождения курсов этих, по стаям ездили, не упустили шанс найти пару. Что-то я забыл сказать. – Он нахмурившись задумался. – О! Вот! Парой сразу невозможно стать! Чем больше по времени находятся рядом мужчина с женщиной тем быстрее образуется связь.
– А как же, ну если мужчина и женщина просто живут вместе и запах у них не отталкивает друг друга, почему они не становятся парой? Те же самые оборотни, которые сейчас просто женятся?
– Неет, тут другое. Запах тут просто нравится, но нет того притяжения, на подсознательном уровне, на душевном. Когда я встретил свою Дарёну, то почувствовал, как меня будто канатом к ней потянуло. Этого даже не объяснить. Когда смотрел на неё внутри всё узлом скручивало, вдохнув не хотел выдыхать её запах. Уже после, когда связь завершили, да обряд прошли, мы друг друга в буквальном смысле чувствовали.
– А как же вы тогда с кофтой-то этой не почувствовали, ревновать начали?
– А тут я тебе и говорил что дурак ревнивый. Я чувствовал её разочарование когда у неё не получалось что-то с вязанием, а думал что во мне разочаровалась, видел как она с листочком этим домой бежит, рисунок свой несёт, а думал что от хахаля письмо получила и бежит радостная. Эх, чего уж там. – Он махнул рукою. Отвернулся к окну. – А знаешь, сейчас вечерами, да ночами вспоминаю, как жили мы, так за всю жизнь раза три и поссорились и то один раз из-за моей ревности второй раз моего упрямства, ну а последний из-за… – Он замолчал, глаза заволокло печалью, тоскою и мне так стыдно стало, что разбередила рану стариковскую. Накрыла лежавшую его ладонь на столе своею, пожала:
– Спасибо. Вы мне сегодня столько объяснили. Теперь я буду ждать, искать свою пару. – Ещё раз сжала его ладонь. Он встрепенулся, с грустной улыбкой посмотрел на меня.
– Ищи дочка. Поверь, оно того стоит, чтобы годик, другой поискать, подождать. А то вон женятся просто так, детишек нарожают, а потом он, либо она, пару случайно встречают и не могут уже сопротивляться. Семья разрушена, деток потом не могут переносить, потому как запах их неприятен становится. Грустно это всё, не правильно. – Он тяжело поднялся. – Тебе спасибо. За столько лет хоть поговорить смог, выговориться. Старику приятное сделала. – Он подошёл. Чмокнул меня в макушку и видя что хочу тоже подняться, махнул рукою – Сиди уж или вон со стола прибери, дорогу сам найду, – и вышел из кухни. Прибрав после нашего чаепития, я зашла в спальню и уже без сомнений накинула шубку, верх приталенный, расширяющаяся к низу, длиной до колена и большой капюшон – на мне смотрелась просто идеально, одела белые сапожки с соболиной оторочкой того же оттенка, что и мех шубы и перчатки. Покрутившись перед зеркалом, осмотрев себя со всех сторон вздохнула, жаль что некуда одеть такую красоту. Не в становке же в самом деле носить всё это.
Через четыре дня, рано утром приехала Марта. Я только проснулась, когда услышала как хлопнула дверь и пискнув от радости побежала встречать её, закружила в объятиях – всё-таки я очень сильно привязалась к ней. Уже сидя за столом рассказала Марте что у меня всё хорошо, перед Новым Годом умаялась, немного побегала по лесу, пришла домой и потом приехал Максим проведать нас и поздравить с праздником. Тогда вот он и узнал, что она уехала, поругался конечно, но не сильно, при этих словах Марта усмехнулась, ну да, не сильно – это мягко сказано. Рассказала про подарки и что он потом ушёл, да ещё поздравил жителей становки с праздником. Ну а дальше – всё как обычно: немного дома занималась по хозяйству, потом с травами работала вот и всё и ты приехала, закончила я свой рассказ, естественно не упоминая ни про ночной разговор с Максимом, ни тем более про волшебные поцелуи. Единственное дополнила, что приходил на чай дед Матвей. Марта рассказала как она провела эти дни, как тепло и радостно встретили её родные и я искренне порадовалась, что не смотря ни на что она всё-таки поехала. Неожиданностью было для меня её подарки: жемчужная нить вплетать в волосы и чудесное платье. Надев свои обновки, я покрутилась перед нею под восхищённым взглядом.
– Жаль только, что теперь неизвестно когда одену их, – вздохнула я с грустью.
– Как это неизвестно? А за праздник Благодарения забыла? Приедут Алина, Алексей, вот за Максима не знаю, и здесь ко многим родственники приедут. Так что смело можешь выгулять обновки, а за праздничной кутерьмой мы от тебя внимание отвлечём, никто и не заметит, а заметит так всё равно не узнают. Ты такая красавица стала!
А ведь и правда забыла про праздник. День Благодарения празднуют все оборотни и волки и лисы и медведи – это благодарность Создателям за спасение, за то что не оставили своих созданий погибать и не оставляют до сих пор помогая кому словом, кому делом, советом, в трудных ситуациях. И хоть мы с мамой ни разу не получили помощи от этих самых Создателей, но всё равно каждый год 7 января мы праздновали этот праздник и в отличии от Нового года, мама ни разу никуда не уходила.
Нас с Мартой дела, заботы завертели, закрутили – необходимо было убрать весь домик, надраить всё до зеркального блеска. День промчался со скоростью бешеной антилопы. А рано утром, ещё не рассвело, Марта умчалась на охоту, оставив на меня заботы по кухне, я мариновала, месила, подготавливала тесто и много, много чего необходимо было успеть – ведь готовили не только себе и для гостей, необходимо было угощенья разнести каждому жителю становки. Вернувшись, Марта освежевала 8 тушек зайцев и косулю и где только нашла её? Замариновав мясо, мы уставшие и разомлевшие после водных процедур в буквальном смысле расползлись по своим комнатам. Не знаю как она, но стоило моей голове коснуться подушки, я тут же провалилась в сон. А утром я проснулась от гудка машины – продолжительного, громкого и, судя по всему, машина находилась рядом с домом. Еле разлепив глаза пошлёпала на выход даже не заботясь как сейчас выгляжу – было единственное желание: вырвать этот клаксон и засунуть водителю в ммм, куда-нибудь, да поглубже. Но моей коварной мести не суждено было сбыться, так как на выходе из комнаты меня снёс ураган по имени – Алина. Как же я рада была её видеть! Мы то кружились, то обнимались, потом меня от неё отодрал Лёшка, наобнимавшись с ним, была отправлена в ванную приводить себя в порядок, а когда вернулась, брата уже не было, только Марта с Алиной попивали чай на кухне.
– А где же Лёша? – Поинтересовалась разочарованно.
– Так он уехал по делам, завтра же большое гуляние и необходимо всё организовать. Ещё около озера благодарственные обряды провести, ну там уже по-моему Максим со старейшинами готовят. Но ты не расстраивайся, я тебе скучать не дам, – подмигнула мне Алинка.
– А я и не расстраиваюсь. Ведь это здорово – будем сегодня тайнами женскими делиться, – подмигнула ей в ответ и утащила из под носа бутерброд.
