Текст книги "Последняя из своего рода (Том 2) (СИ)"

Автор книги: Валерия Веденеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)

Глава 7

На выходе из храма, на ступенях, я увидела то самое крылатое существо, которое отправило меня к жрецам.

– Духи отпустили даану, – сказало существо. – Теперь даане разрешено быть в городе, – и распахнуло крылья, чтобы взлететь.

– Погоди, страж, – я протянула руку, но не решилась его коснуться: как знать, не считается ли это за оскорбление. – Что значит «отпустили»? Могли не отпустить?

Существо наклонило голову, в огромных глазах мелькнуло какое–то неясное чувство.

– Восемь из десяти не возвращаются из Храма Памяти, даана. Духи мстительны и забирают с собой виновных.

– То есть, я могла бы погибнуть там? – я ощутила запоздалый испуг.

– Конечно, – и существо, закончив разговор, взлетело. Я проводила взглядом удаляющийся силуэт, чувствуя внутри пустоту, гулкую и неестественную – и к чувству голода отношения не имевшую.

Нет, Камир бы никогда не причинил мне вред, кому угодно другому – да, только не мне. Но если бы навстречу вышел Ренард? Мы ведь не ладили последнее время. Кроме того, он ревновал братьев и родителей ко мне… Или меня к ним?

А если бы вышла Камила Крий?

Хотя…

С запозданием я вспомнила, что так и не поинтересовалась судьбой бывшей любовницы Седда. Если она выжила, то никак не могла оказаться в Храме Памяти.

А кто–то из эль–туань, погибших во чреве желтого червя? Нет, то была случайность, я не желала его появления, в их смерти я не виновата. Вот гибели кадари я хотела, но… я оглянулась на храм. Уверена, Они, кем бы Они ни были, не пустили бы души отступников в место, принадлежащее Властелину. Кадари не было места в храме Памяти, да и в городе ни одного из них я не видела.

* * *

Я шла по улицам, с интересом глядя по сторонам. Город как город, только очень чистый, очень нарядный, словно бы специально подготовленный для визита королевской семьи. Не для меня же они так старались? Или здесь всегда так? Булыжники мостовой были уложены ровно, один к одному, и видно, что отшлифованы магией. Фасады домов хвастались друг перед другом яркой покраской и изяществом линий, из внутренних дворов шел аромат цветущей зелени. Похоже, здесь была вовсе не осень, как в Сдвоенном мире, а весна или начало лета. Я припомнила, как высоко стояло днем солнце. Да, явно близки самые долгие летние дни.

В животе совсем не по–королевски забурчало. Ела я почти сутки назад, и еда там была – одно название. Да уж, еще никогда в жизни мне не приходилось заботиться о хлебе насущном, для этого всегда имелись слуги.

Я подумала о том, что в городе не могло не быть постоялых дворов и харчевен, только вот вампиры позабыли дать мне с собой хоть что–то, способное сойти за деньги, а украшений в ночь похищения на мне не было, не привыкла я ложиться спать, увешанная безделушками. Да и какие они были здесь – деньги? Золото и серебро? Более редкие металлы? Или вообще не монеты, а что–то другое? От Лабиринта я готова была ожидать чего угодно.

Свернув на очередную улицу, я с облегчением поняла, что, похоже, нашла искомое. Трактир. Красивое трехэтажное здание с говорящей вывеской: кружка, тарелка с куриной ногой и постель. Такие знаки можно осилить, даже не зная грамоты.

Зайдя внутрь, я огляделась, пытаясь сообразить, что делать теперь. В зале была занята примерно половина столиков, посетители исправно вкушали, пили и разговаривали. Ко мне, все еще мнущейся у порога, подошел разносчик:

– Что желаете, даана? Отужинать? Переночевать? – как и страж, он использовал язык Сдвоенного мира.

– Поговорить с хозяином, – предложила я свой вариант.

Разносчик, молодой парень, по внешнему виду человек, хмыкнул, оглядел мой скромный наряд и кивнул.

– Идемте, даана, – вежливости в его тоне поубавилось. Похоже, я была не первым посетителем, оказавшимся в этом городе на мели.

Хозяин трактира обнаружился на кухне, инспектирующим работу кухарки. Похоже, совсем недавно этой почтенной женщине устроили разнос.

– Что тебе нужно? – сухо поинтересовался хозяин, поворачиваясь ко мне.

– Я недавно здесь и у меня нет денег, – я сразу перешла к делу. – Мне нужен ужин и ночлег.

– Милостыню не подаю, – отмахнулся тот.

– Я могу отработать, – предложила я неуверенно.

– Да? – еще один взгляд, очень неприятный. – А ты красивая девка. Можешь и отработать.

Скабрезный смысл его слов до меня дошел не сразу. Первые мгновения я пыталась сообразить, какое отношение моя внешность может иметь к заработку ужина, но когда поняла, лицо залила краска гнева. Никто никогда не оскорблял меня так! Этот… человек. Я могла сжечь его на месте, могла превратить в кучу ледяных крошек, могла… но это не дало бы мне ни еды, ни теплой кровати, да еще и привлекло бы внимание стражей.

– Ты меня оскорбил, человек, – мой тон стал ледяным. – Но я сделаю вид, будто ты не произносил последней фразы.

– Да ну, – пузатый мужлан усмехнулся. – Такое нахальство достойно магички.

– Я владею магией, – сказала я, изо всех сил сдерживаясь. Трактирщик слегка побледнел.

– Показать? – я зажгла в ладони небольшой огонь и позволила ему стечь вниз, на каменный пол. Языки пламени там, где гореть нечему, должны были впечатлить бездарного. Впечатлили. Человек облизал пересохшие губы, глядя, как растет огонь и тянется в его сторону.

– Любезная даана, я ошибся, очень–очень ошибся, – сказал он торопливо. – Прошу принять мои извинения.

– Как насчет извинений материальных?

– За счет заведения, – пробормотал человек. Уточнять, что именно, я не сочла нужным. Слегка наклонившись, позволила огню вернуться в меня. Трактирщик теперь показался еще более испуганным. Ну а сейчас–то что?

– У вас в городе так редко появляются маги? – я действительно удивилась. В самом деле, следовало ожидать обратного: уже кто в первую очередь должен странствовать по Лабиринту, так это одаренные.

– Да, даана, редко, очень редко…

* * *

Я уже поднесла ко рту первую ложку принесенного мне супа, когда мне пришла в голову мысль о яде. Я замерла, потом вылила суп назад. Нити и работа со стихиями здесь помочь не могли, для этого требовалась совсем другая ветвь магии, Плетение, и давалась она мне всегда из рук вон плохо.

Плетением называлась долгая и нудная работа с эррэ растений, дело фермеров, садовников и Вкушающих королевские блюда. Последние как раз и проверяли еду на наличие отравы. Меня обучили лишь самому минимуму – как определить около дюжины распространенных ядов – а вот братьев, особенно Камира, на это натаскивали годами. Очень полезное умение: Вкушающие Вкушающими, но многим королям из нашей династии оно в свое время спасло жизнь.

Я сидела, сосредоточенно глядя на остывающую жидкость. Каждый яд требовал индивидуального подхода и собственного Плетения. На столе передо мной стояли суп, кружка с молоком, краюха хлеба, тушеные овощи с мясом и какие–то засахаренные фрукты на десерт; и хотя я проверяла их все одновременно, силы это отнимало мало. А вот времени – много.

Наконец я закончила, но приступить к трапезе все никак не могла решиться, хотя желудок и сводило от голода. Моя проверка по большому счету ничего не значила – кто знает, какие яды или вещества, влияющие на сознание, здесь водились. Я унизила трактирщика, он вполне мог воспользоваться случаем и отомстить. Мне оставалось только корить себя за то, что не задержалась на кухне и лично не проследила за приготовлением пищи.

– Ты, – я поймала за рукав пробегающего мимо разносчика. – Позови хозяина.

Мальчишка молча кивнул и побежал выполнять приказ.

Когда трактирщик вышел вместе со мной из кухни, бледный и подавленный, и подрагивающим голосом велел пареньку принести все, что мне будет угодно, на меня посмотрели с уважением. После первого же похода разносчика на кухню к уважению добавилась откровенная опаска.

– Что угодно даане? – на выпуклом лбе подошедшего трактирщика блестел пот, хотя дневная жара давно спала.

– Раздели со мной трапезу, – велела я, глядя ему в глаза.

– Но, даана, право, я очень занят…

– Раздели со мной трапезу, – повторила я, не отводя взгляда. Человек сдался, повернулся к разносчику:

– Каруш, принеси–ка мне…

– Пустую тарелку и пустую кружку, – перебила его я. На меня уставились две пары округлившихся от изумления глаз. – Живо!

Мальчишка убежал.

– Ты будешь есть то же, что принесли мне, – сообщила я трактирщику. – Первым.

– Даана, да что вы такое говорите! – Человек дрожащей рукой достал из кармана широкий пятнистый платок и начал вытирать выступившую испарину. – Вы что же, думаете, что я решил вас отравить? Видят боги, даана…

– Если не отравил, бояться тебе нечего, – я пожала плечами. – Видишь, все просто.

– Да как вам такое вообще в голову пришло? – негромко, чтобы не привлекать внимание других посетителей, возмутился трактирщик.

– У меня было сложное детство, – объяснила я человеку. – Просто сделай так, как велю, и я останусь довольна.

Трактирщик получил даже больше половины того, что лежало на моих тарелках: порции здесь были щедрые, а после долгого голода есть много вредно.

– Ты ешь и рассказывай мне о вашем городе, – предложила я человеку.

– С чего начать, даана? – трактирщик выглядел печальным и смирившимся.

– Например, с того, как он вообще оказался в Лабиринте?

– Каком Лабиринте, даана? – не понял человек.

После осторожных расспросов мне удалось выяснить, что, по мнению местных, Город на Перекрестке или просто Город, как они его называли, был заложен младшими богами. Кто такие младшие боги и что собой представляют, трактирщик объяснить не сумел, только неловко мялся и твердил, что об этом следует спрашивать жрецов, а он человек простой.

Жили в Городе не только люди и крылатые существа, которых я уже видела, но и еще некоторые расы, мне незнакомые ни по названиям, ни по описаниям. Кстати, крылатые стражи звались цеос, и раса их имела какое–то дивное общественное устройство, вглубь которого я решила не вдаваться. Местные в Храм Памяти, о котором я упомянула трактирщику, не ходили, религиозные службы посещали в храмах обычных. Деньги в обращении тоже были обычные: золото, серебро, медь. Чеканил их местный владетель – какой–то там герцог – живущий в отдалении от Города, но официально являющийся его покровителем и сюзереном.

Я вновь вспомнила карту вампиров – не карта, а сплошное расстройство. Не было там ни Города, ни замка этого герцога, который, оказывается, обитал совсем неподалеку от Садов. Про Сады трактирщик слышал, только назвал их садам Нерид; место это, по его мнению, было нехорошее и даже проклятое. Местные, опять же, туда не ездили.

Выяснилось также, что за пределы города дозволялось выходить только гонцам либо в составе купеческих караванов. Город, по сути, был и не город даже, а маленькая страна, почти полностью себя обеспечивающая, в том числе и питанием: две трети Города, с его южной стороны, было отдано под поля и пастбища.

– А если перелезть через стены? – мне стало любопытно.

– Да разве ж через них перелезешь? – изумленный трактирщик посмотрел так, что я поняла: сказала глупость. Ни тайные ходы, ни подкопы, по его мнению, также были невозможны. Удивительно, что это за стены такие?

Трактирщик закончил свою часть трапезы и я, все еще в некотором сомнении, тоже начала есть. То, что еда остыла, меня волновало мало. Человек приподнялся, порываясь уйти, но я покачала головой.

– Даана, – трактирщик попытался меня образумить. – Помилуйте, целый вечер работники без присмотра!

– Я не все спросила.

– Давайте так, – предложил тот. – Я пришлю к вам своего сына, о городе он знает не меньше моего, а сейчас все равно бездельничает.

Я нахмурилась, потом пожала плечами:

– Хорошо.

Трактирщик вскочил на ноги, заметно обрадованный, направился к кухне, почти у самой ее двери остановил пробегавшего мимо подавальщика и что–то ему сказал. Тот выслушал внимательно, несколько раз кивнул, потом поставил на стойку пустые кружки и пошел ко мне. И это его бездельничающий сын? Парнишка за весь вечер ни разу ни присел. Впрочем, сейчас зале почти опустел, остались заняты только два столика в противоположном углу.

– Даане угодно узнать что–то еще?

– Садись, – я кивнула на стул напротив, где прежде сидел его отец. – Расскажи мне про магов.

– Вы же сами магичка, даана, – неохотно произнес паренек. – Знаете все куда лучше, чем мы.

– Меня интересуют ваши маги, городские, – уточнила я. Сын трактирщика затряс головой:

– В нашем городе маги не живут.

– То есть как? Среди вас вообще нет магов? – при всем желании я не могла представить подобного. – Куда же они делись?

Парень неловко пожал плечами:

– Магам нечего у нас делать, даана, они всегда уходят с первым же караваном.

– Но разве свои у вас не рождаются?

– Нет, даана, – на этот раз он дал ответ с некоторой задержкой, достаточной, чтобы заподозрить во лжи. Только нужно ли мне было распутывать все хитросплетения местной политики?

– Я поживу у вас некоторое время, – поставила я его в известность. – Пока не определюсь, как покинуть город в нужном направлении. Думаю, вам будет интересно мне в этом помочь.

– Да, даана, – со скрытым недовольством ответил паренек. Еще бы, кому нужны нахлебники.

– Я могу что–нибудь сделать для вас – магией, конечно, – предложила я любезно.

– Нет, даана, не нужно! – в этот раз реплика оказалась слишком тороплива. Странно. В моем мире никто из простолюдинов не отказался бы от бесплатных услуг мага.

Глава 8

Комната, которую выделил мне трактирщик, размерами и обстановкой напомнила камеру вампиров. Все отличия: чуть большее по размеру окно да засов с внутренней стороны.

Я закрыла окно изнутри ставнями, заперла дверь, затем выпустила следящие Нити. На душе было неспокойно: трактирщик явно затаил обиду, да еще эти недомолвки про магов…

Вытянувшись на кровати, я продолжала думать о том, что произошло сегодня. Потом перед мысленным взором возник Камир. Ох, братик, был бы ты жив, был бы ты на самом деле жив…

…Из сна меня вырвал странный царапающий звук – словно кошка точила когти о дверь. Я посмотрела на ставни – нет, светлой полосы между ними не появилось, снаружи длилась ночь. Следящая Нить, выпущенная в щель под дверью, подсказала: в коридоре стояли двое. Для более конкретного определения моих умений не хватило.

Одевшись, я подошла к двери. С той стороны затихли, потом, очень тихо, на пределе слышимости донеслось:

– Даана, мне нужно с вами поговорить.

Каруш, сын трактирщика. Я набросила на себя еще пару щитов в добавление к тому, который держала уже сутки.

– Пожалуйста, даана, откройте, – умоляюще повторил парень.

Интересно. На всякий случай я собрала огненные Нити в небольшой шар, отодвинула засов и тут же отступила вглубь комнаты.

На пороге стояло двое, как и сообщила мне Нить: знакомый хмурый мальчишка и незнакомая девчонка, спрятавшаяся за его спиной. От незваной гостьи я видела только пепельного цвета макушку с косой, небрежно уложенной вокруг головы. Паренек держал в руке свечу, тонкое пламя плясало на сквозняке.

– Можно войти, даана?

– Можно. Кого ты привел?

Парень, не отвечая, прошел внутрь, за руку втянув девчонку, и повернулся к двери, чтобы запереть. Потом глубоко вздохнул, словно перед прыжком в воду, и посмотрел мне в глаза:

– Вы спрашивали сегодня про наших урожденных магов. Вот, – он указал на девочку. Я присмотрелась. Та была светловолоса, сероглаза, с тонкими чертами эль–туань, но неожиданно круглолица и… точно. На тонком носике виднелась россыпь веснушек. Неужели полукровка? У эль–туань веснушек не бывает, так же как родинок и бородавок, которые я порой видела у людей и двусущных.

– Я рада, что ты так сильно желал меня просветить, – сказала я. – Но это обязательно было делать среди ночи? Чем тебе не угодило, например, утро?

– Даана, это я виновата, – жалобно проговорила девочка. – Я боялась ждать до утра, вдруг… вдруг что–нибудь случится, и вы уедете. Пожалуйста, даана, пожалуйста, возьмите меня с собой!

– Куда… с собой?

– Куда угодно, – девочка молитвенно сложила руки у груди. – Вас возьмут в следующий караван, даана, пришлых магов всегда берут! Если вы скажете, что я с вами, то меня тоже выпустят. Пожалуйста, пожалуйста! – пухлые губы дрожали, глаза смотрели умоляюще.

– Сядь, – я показала ей на единственный колченогий стул в доставшейся мне комнате. – Сядь, успокойся и расскажи нормально, отчего тебе так потребовалось уехать, и при чем здесь я.

Рассказ девочки – на вид ей было лет четырнадцать – меня даже не удивил. В Лабиринте все оказалось странно и даже дико, отчего бы здесь не существовать городу, где прирожденные маги вынуждены скрывать дар, опасаясь за свою жизнь?

– Если кто–то донесет, приходят серые жрецы, – рассказывала девочка. – Они всегда в масках, никто не знает, как они выглядят на самом деле. Приходят, забирают мага и уводят в свой храм на южной окраине. И все. Больше этих людей никто никогда не видит. Жрецы не признаются, что убивают, но мы–то ведь все понимаем!

– А пришлых магов не трогают?

– Пришлых нельзя, они под защитой Закона, – последнее слово девочка произнесла с таким придыханием, так что даже без расспросов я поняла: Закон этот нарушать никак нельзя. – Пришлым магам запрещено причинять вред. И они всегда быстро уезжают, торопятся по своим делам, никогда не пытаются задержаться, как другие. А еще от магов нельзя принимать дары или сделанные ими магические вещи.

– Ясно… – прекрасный чистый город, так мне приглянувшийся, оказался с двойным дном. – Но отчего ты так торопишься уехать? Жила ведь столько лет, и все было нормально.

– Я… – девочка, сама того не замечая, начала так сильно выламывать собственные пальцы, что мне захотелось подойти и прекратить это. – Мне кажется, что за мной скоро придут, что кто–то донес. Я чувствую! Мне так страшно, даана! Пожалуйста, пожалуйста, помогите!

– С тобой понятно. Ну а ты? Тебе какое до этого дело? – я повернулась к молчаливому спутнику девочки.

– Реника – моя двоюродная сестра.

Я кивнула, принимая объяснение.

– Ясно. А теперь расскажите, какая мне выгода вам помогать?

Глаза девочки налились слезами:

– Пожалуйста, даана, пожалуйста! Вам же это ничего не будет стоить!

– Подожди, – остановила я ее. – Я хочу услышать, что скажет твой брат.

Девчонку было жалко. Приди Реника ко мне одна и попроси о помощи, я бы не отказала. Но этот ее брат, весь разговор мрачно молчавший, не верил в мое бескорыстие, значит, готов был торговаться, готов был дать что–то за спасение сестры.

Еще один урок моего детства при дворе – если можешь что–то выгадать, выгадай. Сколько помню, и отец, и братья, и другие придворные всегда поступали именно так. Мое положение было сейчас незавидно: без денег, без сменной одежды, не запугай я трактирщика – вовсе бы ночевала на улице…

– Что вам нужно, даана? – мрачно спросил сын трактирщика.

– Что ты можешь предложить? – ответила я встречным вопросом.

– У меня есть сбережения, – он вытащил из кармана небольшой плотный мешочек. – Здесь пятнадцать серциев.

Я развязала матерчатый кошель, высыпала содержимое на ладонь: тусклые, потертые монеты из некачественного серебра, кое–где со срезанными краями.

Как все же смеется судьба: когда–то у меня было все, когда–то я бы побрезговала взять эти блеклые кругляши в руки… А сейчас вынуждена торговаться за них жизнью незнакомой мне девочки.

Я горько улыбнулась. А ведь мальчишка, наверное, долго копил их, считал своим сокровищем, раздумывал о том, что купит, когда монет наберется достаточно.

– Мне нужна запасная одежда и какое–нибудь оружие, – я вернула монеты в кошель. – Этого хватит?

– Если только выбрать то, что подешевле, – честно ответил парень.

Кивнув, я повернулась к Ренике.

– Я могу взять тебя с собой, но ты подумала, в каком качестве?

Девчонка растерянно захлопала светлыми ресницами. Ясно, так далеко их планы не простирались.

– Ладно, – решила я. – будешь моей горничной. Это достаточно правдоподобно.

– Хорошо, даана, – послушно сказала Реника.

Сын трактирщика ушел и время, оставшееся до утра, мы коротали вдвоем. История Реники оказалась проста и незатейлива, и прекрасно объясняла, почему просил за девочку ее кузен – никого другого у Реники просто не было. Каруш, сын трактирщика, оказался ее последним кровным родственником, причем родство шло по материнской линии. При первом же упоминании самого трактирщика Реника вздрогнула и попросила не выдавать ее присутствие, обещая вести себя тише, чем мышь. Кажется, с неродным дядей она ладила плохо. Отца Реника не помнила, мать умерла около года назад, так что последнее время девочка жила с неродной теткой, которая не знала о ее Даре, поэтому тот приходилось скрывать.

– Это так тяжело, даана, – вздохнула Реника. – Если я его долго не использую, внутри словно мурашки начинают бегать, щекочут, сперва забавно, потом противно. И пока я не сделаю что–нибудь магией, не исчезают.

– Покажи, что умеешь, – предложила я. Реника огляделась по сторонам и остановила взгляд на дубовом столе, задвинутым в самый угол комнаты.

– Вам не будет жалко, если я его немного поломаю? – спросила с хитринкой во взгляде. Девочка оживилась и была, похоже, рада, что может перед кем–то похвастать своей необычностью, а не прятать ее.

– Если только немного. И бесшумно, – согласилась я.

Реника подошла к столу и положила ладонь на бок столешницы, закрыла глаза. Я внимательно следила за тем, что девочка делает: Нити она вызвать смогла, но использовала их странно. Хотя, если учесть, что ее никто не учил, вполне нормально – интуитивно, как маленький ребенок.

– Вот! – Реника убрала руку, и доска там, где лежала ладонь, осыпалась горстью трухи. Словно бы поработал трудолюбивый термит.

– Я у тетки так один старый сундук испортила, – пояснила девочка. – Приходила в чулан и понемногу сбрасывала мурашей. Она, когда увидела, не могла поверить: был такой крепкий, и за год превратился в труху! – Реника громко рассмеялась, потом, опомнившись, зажала рот ладонью.

Я покачала головой:

– Ты очень шумная для обещанной мыши. А не хватится тебя тетка?

– Она думает, я на полях, – махнула девочка рукой. – Там как раз наша очередь подошла.

На мое недоумение пояснила:

– Те, у кого нет своего надела, должны работать на общественном, чтобы потом получить долю урожая. В прошлый раз я отработала больше положенного, меня там и не ждут.

– Удачно совпало.

– Да! – Реника довольно улыбнулась. Все беды были забыты, круглое личико светилось радостью: похоже, что будущая поездка «куда угодно» не внушала ей никаких опасений.

До чего счастливый ребенок.