Текст книги "Попала!. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Валерия Чернованова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 38 страниц)

Глава 13

Спустя час хлопотных сборов (хлопотали Рута и феи, а я в это время изображала куклу на шарнирах: встаньте, присядьте, повернитесь) в зеркале отражалась прехорошенькая светловолосая девушка в пышном платье, искусно расшитом жемчугом и кружевами. Не знаю кому как, а я себе безумно нравилась в этом наряде. И прическа – струящиеся кокетливой волной волосы, которые решила оставить распущенными, – мне очень шла.

Да, да, знаю: скромняга я.

– Ах, госпожа Вертано, я бы вами весь вечер любовалась! – восхитилась результатом своих стараний служанка.

– Называй меня просто Да… Элла, – улыбнулась ей мягко и обратилась к феям: – А вы что скажете?

– Из вас получилась бы такая чудесная королева! – растроганно шмыгнула носом одна из малышек, а остальные предупреждающе на нее шикнули.

Повисло молчание. Рута недоуменно нахмурилась, пытаясь понять, с какого такого перепугу чужестранка без титула могла бы претендовать на руку и сердце его женатого величества.

– И я ей стану. Королевой сердца его светлости, – нашлась я с ответом.

– Ах, ну да, – заметно расслабилась девушка. – Вы с князем такая красивая пара. А ну‑ка летите сюда, малышня, – велела феям. – Помогите расправить подол, чтобы лежал красиво.

По сравнению с другими людьми Рута к рабыням относилась довольно неплохо. Не повышала голос, а один раз даже улыбнулась Ринне и назвала ее по имени, отчего та чуть не прослезилась.

Ну, в общем, как обычно.

Вскоре за мной явился Велебор, чтобы проводить на званый ужин. Тоже принаряженный, свежевыбритый, весь такой обаятельно‑улыбчивый.

– Как прошел день? – поинтересовался, когда мы покинули гостевые покои и следом за лакеем двинулись в Малахитовую столовую.

– Неплохо. Мирно и спокойно, – немного приврала я. – А твой?

– Тоже хорошо. Вижу, ты все‑таки решила воспользоваться моим подарком, – скользнул по мне взглядом.

– Решила соответствовать антуражу. Любимому «жениху» на радость.

И некоторым стервам на зависть.

– Верное решение, – похвалил меня Ярый. Остановившись, прижался к моей руке губами: – Выглядишь потрясающе.

Серые глаза на миг потемнели, а может, просто от сквозняка пламя над свечами пугливо дрогнуло, готовое погаснуть. Слуга, тоже приостановившийся, поднес к канделябру руку, позволяя огню снова разгореться. Его светлость тем временем отстранился, как будто нехотя, и проговорил с улыбкой:

– Только что узнал, что к границе Средиземья уже отправили гонца с приглашением для Диких.

– Главное, чтобы он туда добрался живым и невредимым, – с сомнением высказалась я. – Мне порой кажется, что здесь каждый второй, если не первый, настроен против обитателей Средиземья.

– Все будет хорошо, Элла. Верь мне.

Это последнее, что он успел сказать, прежде чем мы рука об руку вошли в Малую Малахитовую столовую. Не уверена, что она имела право называться Малой – зала была огромной, но звание Малахитовой заслужила точно. Здесь все было зеленым начиная от бархатной обивки кресел и заканчивая пасторальными пейзажами на стенах. Этот цвет пребывал в полнейшей гармонии с мебелью темного дерева и золочеными многоярусными люстрами, помпезно нависавшими над длинным столом.

А за столом… все уже были в сборе: и хозяин вечера – Тиран Тиранович, и приближенные к трону, и те, что были максимально близки к королевской койке.

Мамзель маркиза сегодня блистала в винного цвета платье. Правда, при виде меня улыбка ее поблекла, а взгляд придирчиво пробежался по моему роскошному туалету. Увиденное Алане явно не понравилось. Недовольно поджав губы, она поспешила отвернуться. А я, поймав взгляд Редфрита, поспешила сосредоточиться на мраморных плитах пола, повторяющих узор малахита.

Красиво.

– Прошу, князь, располагайтесь, – пригласил нас гостеприимный хозяин, указывая на пустующее по правую от себя руку кресло.

Следующее, как назло, тоже пустовало, а значит, мне предстояло провести вечер в непосредственной близости к Галеано.

Досада.

– Госпожа Вертано, рад, что и вы тоже согласились составить нам компанию, – отвесили мне венценосного внимания.

В ответ я опустилась в реверансе, после чего, добравшись до стола под перекрестным обстрелом взглядов, опустилась и в кресло. В метре от Редфрита, да еще и напротив Аланы. Патовая ситуация.

Зато фигура целее будет. В такой компании много в рот не положишь.

Убедившись, что «невеста» разместилась с комфортом, Велебор устроился рядом, прежде снова демонстративно прижавшись к моей руке губами. И если честно, я не имела ничего против. Да пусть целует на здоровье! Некоторые тут и не такое себе позволяют.

Будучи женатыми.

Подарив «жениху» самую нежную из своих улыбок, расправила на коленях ажурную салфетку, украдкой поймав еще один потемневший взгляд. На сей раз от тирана.

Так тебе и надо.

– Ну что ж, думаю, можно начинать, – после короткой паузы распорядился его величество, и к столу хлынули слуги, чтобы расставить перед собравшимися аппетитно пахнущие блюда.

Постепенно между приглашенными завязались непринужденные разговоры. Редфрит о чем‑то шушукался с Велебором и сидящим по левую от него руку седовласым лордом. Мне на уши присела разрумяненная матрона, которая не давала вставить ни слова. Чему я была только рада. Кивала, жевала и считала минуты до окончания стрессового ужина.

А когда рот открыла ее светлость маркиза, он стал еще стрессовее.

– Должна признать, госпожа Вертано, хоть вы и не аристократка, но хорошо смотритесь рядом с князем.

Так как фрейлина даже не пыталась говорить тихо, ее замечание про не‑аристократку услышали все близсидящие. Пришлось ответить, чтобы не остаться должной:

– Как и его величество король с королевой. Они чудесно смотрятся вместе, – с удовольствием бросила в нее ядовитый дротик насмешки.

Удивительно, как Алана в ответ не швырнула в меня супницу или не метнула нож, который остервенело вдруг сжала в кулаке.

– Жаль, ее величество сегодня не с нами, – вставил Ярый.

– Очень жаль, – эхом отозвался Редфрит, но без особого сожаления.

Кажется, Велебор порывался еще что‑то спросить, о Даниэле, но отвлекли слуги, шустро сменившие тарелки на десертные, а блюда из дичи и рыбы на торты, пирожные и конфеты.

Обрадованная такому глюкозному изобилию, а также тому, что пыточный ужин почти подошел к концу, я уже нацелилась на воздушное пирожное в шоколадной глазури, когда Редфрит неожиданно проговорил:

– Помнится, князь, в первый свой приезд в Хельвиву вы рассказывали о разных методах наказания, практикующихся в Сетхэйне. Мне стало интересно, как бы вы поступили с рабом, совершившем попытку побега?

– Сейчас в Сетхэйне нет рабов, но в прошлые времена беглецов жестоко наказывали. Жестоко и справедливо, – уточнил северянин.

– Расскажите поподробнее, – попросил Редфрит, явно промахнувшийся с темой для разговоров во время десерта.

По крайней мере, мне ни пирожных, ни тортов больше не хотелось.

Король подал знак, и двери в столовую распахнулись.

– Вот раб, который так безрассудно пытался сбежать. Давайте вместе придумаем, как его наказать.

Все повернулись головы к вошедшим: стражнику, грубо толкнувшего в спину накшерра.

Моего… Лео!

Первым порывом было вскочить, схватить Лео за руку, притянуть к себе. Вторым – отправиться к той ведьме‑недоучке, у которой покупала зелье, надеясь попасть во дворец, и прикупить еще что‑нибудь из ее ассортимента. Для Редфрита. С отравляющим эффектом. Третьим…

Третий порыв, как и первые два, я в себе с горем пополам заглушила. Осталась сидеть, разве что сильнее сжала в руках столовые приборы, мечтая воспользоваться ими не по назначению.

– Ну так что же, князь? Удивите нас, – тем временем продолжал тот, которого мне до чесотки хотелось проткнуть десертной вилкой.

– Беглец, значит, – задумчиво протянул Ярый, наверняка перебирая в уме все известные в Сетхэйне способы наказания.

– Причем пытавшийся сбежать дважды, – подбросил хворост в костер моей ярости Галеано.

У‑у, жаль, тебя тогда не растерзали накаи!

– Ну раз такое дело, значит, стоит наказать его так, чтобы больше уже не мог бегать, – хохотнул северянин, которому отчего‑то вдруг стало весело.

Остальные поддержали его дружным смехом. Одна я, не сдержавшись, скривилась и напоролась на внимательный взгляд Редфрита. Он смотрел на меня так, будто ждал моей реакции. Будто его действительно волновало, как поведет себя госпожа Вертано.

Это что, какая‑то проверка? Ничего не понимаю… Какое ему дело до моих эмоций?!

Или может…

Меня прошиб холодный пот. Сердце дернулось в груди, зашлось в сумасшедшем ритме, с каждой секундой все больше его ускоряя.

Черт бы побрал этих политиков и интриганов!

– Предлагаю, – начал было Велебор.

Но я, еще сильнее сжав в кулаке дурацкую вилку, резко его перебила:

– А можно предложу я?

Мгновение, и в зале наступила давящая тишина. Никто не смел ее нарушить, кроме короля.

– Даже так? – на губах у Редфрита появилась жесткая усмешка. – Что ж, прошу, госпожа Вертано. Поделитесь с нами своими соображениями.

Вскинула голову, встречаясь с ним взглядом, и ровно, стараясь, чтобы голос звучал безэмоционально, сказала:

– За месяц, проведенный в столице, я немало наслышалась о придворной жизни. Хельвива полнится слухами, и один из них поразил меня до глубины души.

– И что же это был за слух?

– Что вы принесли в жертву накшерра, чтобы скорее получить наследника.

А вот теперь действительно стало тихо. Настолько, что было слышно, как у меня в груди рвано стучит сердце и кровь в венах бурлит от злости на Редфрита.

– При чем здесь это? – мгновенно помрачнел он.

– При том, что вы хотите наказать раба, но от порки или голодовки едва ли будет польза. Лучше, – схватила бокал с игристым вином, вскинула его, будто собиралась произнести тост, – принесите его в жертву, раз в Треалесе это обычное дело, а жизнь живого существа не стоит даже ржавой монеты. Умаслите какого‑нибудь бога. Вдруг тогда к королеве быстрее вернутся силы и здоровье.

Лица у собравшихся были такие, что будь я художником, попросила бы их не двигаться и тут же взялась за написание картины. Но до лиц собравшихся мне не было дела. Единственное, в которое смотрела, – это в лицо Редфрита.

– Вы действительно этого хотите? Элла, – сделав акцент на моем ополовиненном имени, уточнил он. Сощурился недобро, усмехнулся, и внутри меня что‑то дрогнуло, надломилось.

Захотелось шмыгнуть носом, подскочить к накшерру и слезно молить тирана о пощаде для моего Лео. Не знаю, как сумела сдержаться. В сердце продолжала тлеть надежда, что Редфрит, что‑то заподозрив, просто меня проверяет. А если нет…

А если нет, я этого мужчину уже точно возненавижу.

– А вы, ваше величество? Чего хотите вы? – посмотрела ему в глаза.

Несколько секунд ничего не происходило. Казалось, время застыло, а окружающая обстановка стерлась, испарилась. Или это у меня от напряжения перед глазами уже все расплывалось.

– Моя Элла та еще фантазерка, – нарушил молчание Велебор, ловко, как умел только он, разряжая обстановку. – Я бы не стал действовать столь радикально. Думаю, будет достаточно прилюдно заклеймить мерзавца, а потом хорошенько отходить розгами. Чтобы другим рабам было неповадно.

Собравшиеся заметно расслабились. Уже успела заметить, что беззаботный голос северянина и его обаятельная улыбка имели какое‑то волшебное, гипнотическое действие.

– Благодарю за предложение, князь, но идея вашей невесты мне нравится больше. Уведи его! – велел стражнику тиран, и мне пришлось схватиться за подлокотники кресла, чтобы не сорваться с места.

Что значит нравится больше? Он что, действительно собрался его убить?! Только не говорите, что это была не провокация и мне все показалось!

После десерта, который я только размазала по тарелке, но так и не попробовала кремовое великолепие, большинство придворных перебралось в соседнюю залу для игры в карты. Велебор тоже изволил сыграть партию, а вот я извинилась, сославшись на усталость.

Прежде чем отпустить, посланник коснулся моего локтя и прошептал:

– В следующий раз веди себя сдержаннее. Незачем привлекать лишнее внимание и раздражать Галеано.

– Надеюсь, следующего раза не будет, – мрачно бросила я и ушла, но в гостевые покои спешить не стала.

Застряла в анфиладе, что вела в Малахитовую залу, лихорадочно соображая, как быть дальше. Куда он его потащил? Что собрался с ним делать? И как вообще такое возможно, чтобы у меня, светлой, в общем‑то, девочки, была такая темная, бесчувственная и бессердечная половина?!

Я настолько глубоко ушла в свои переживания, что не сразу различила быстрые шаги. Лишь почувствовав на плечах тяжесть ладоней и горячий шепот, ожегший шею:

– Не надоело со мной играть? – вздрогнула и застыла. Мгновение, в которое уложился резкий удар сердца, и вот рука короля переместилась с плеча на шею, властное движение собственника: – Или думала, я настолько слеп, что не почувствую и не узнаю женщину, которую столько времени считал своей?

Вот черт.

Редфрит

Он ждал какой угодно реакции, но заявление иномирянки в первые мгновения заставило его растеряться. Принести в жертву? Сумасшедшая. Не побоялась рискнуть своим Лео. Так она, кажется, его называла.

Или, может, чересчур смелая? Девчонка решила, что сумеет его обыграть, своим предложением введет в заблуждение, но вместо этого окончательно себя раскрыла. В отличие от другой Даниэлы, эта врать и плести интриги совершенно не умела.

Редфрит усмехнулся своим мыслям. Маленькая бунтарка. Теперь наверняка ругает себя последними словами. Как бы ни храбрилась и ни задирала голову, было видно, что боится за своего накшерра. Иначе бы не бледнела, когда он приказал увести раба, сказав, что ему понравилась ее идея.

Не успел ужин закончиться, как девчонка сбежала. Вполне ожидаемо. А он вполне ожидаемо отправился за ней, окончательно привороженный этой строптивой колдуньей. Точно так же, как сегодняшним утром, почти физически ощущал потребность находиться с ней рядом. Схватить, сжать в объятиях, добиться наконец от нее правды. В сознании мелькали и другие картины, в которых не было места разговорам. Лишь тихим стонам удовольствия, которые он мечтал срывать с ее губ вместе с жаркими поцелуями.

Снова и снова.

Вот только он не мог себе позволить, чтобы желание заглушило здравый смысл. В первую очередь он должен знать, почему она вернулась и что ее связывает с северянином. Последнее короля особенно волновало. Злило, раздражало, разжигало почти что ненависть к тому, кто должен был стать его союзником.

– Если узнаю, что он успел ее коснуться… – Редфрит сжал пальцы в кулаки, мечтая одним из них оставить след на лице князя.

Заметив мелькнувшую в полумраке хрупкую фигурку, ускорил шаг. Возможно, ему следовало быть осмотрительнее и занять выжидающую позицию, но он больше не желал ждать. Не желал быть пешкой в чужих интригах.

– Не надоело со мной играть? Или думала, я настолько слеп, что не почувствую и не узнаю женщину, которую столько времени считал своей?

Ощутив под пальцами нежную шелковистую кожу, прикрыл глаза, вдыхая ее аромат. Сладость меда, цветы, прогретые солнцем… Божественный нектар. Девчонка дернулась, пытаясь высвободиться. Зря. Только еще большее раззадорила, распалила, пробудила в нем одновременно и охотника, и хищника.

Скользнув рукой по груди, на мгновение сжал ее, срывая с губ один из тех стонов, о которых не переставал думать. Обхватил за талию, привлекая к себе, и услышал тихое шипение в ответ:

– И многих иностранок вы считаете своей собственностью?! – Девчонка попыталась вырваться, но вместо того, чтобы отпустить, он еще крепче прижал ее к себе.

– Только иномирянок, с которыми венчаюсь в храмах. – Не способный справиться с искушением, коснулся поцелуем нежного плечика, жалея, что на ней так много одежды, и они не в спальне.

– Пустите!

– Один раз уже отпустил. Не в моих привычках повторять ошибки.

– Что‑то я не заметила, – буркнула она и, набравшись храбрости, с силой ударила его локтем в бок.

Поморщившись, Редфрит ослабил хватку. Короткого мгновения хватило иномирянке, чтобы вывернуться из его объятий. Но свобода эта оказалась мимолетной. Схватив за руку, Редфрит легонько толкнул ее к стене. Подступился вплотную, загоняя в ловушку. Теперь он видел ее глаза, в которых вспыхивали искры ярости. Смотрел на губы, борясь с желанием провести по ним пальцем, а потом прижаться к ним долгим поцелуем. Красивые губы. Мягкие, манящие, такие желанные.

– Пустите же! Если князь узнает…

– Расскажешь, что замышляете?

Именно об этом ему сейчас следовало думать – о планах северянина и его липовой невесты. Но вместо этого он, как несдержанный юнец, продолжает думать о ее губах и о том, как сильно желает ее поцеловать.

Здесь. Сейчас.

А на все остальное уже плевать.

– Я замышляю выйти за него замуж, – выпалила ему в лицо, хлестнув упреком: – За того, кто не приносит в жертву ни в чем не повинных существ!

– Не уверен, что это получится. В какой‑то степени ты уже замужем.

– Не припомню такого.

И снова вызов во взгляде. Румянец на щеках, который не способен скрыть даже густой полумрак.

– Могу напомнить, – предложил он с улыбкой, чувствуя, что еще немного, и сорвется, не выдержит.

– Советую сосредоточиться на своей королеве и проблемах Средиземья!

– В данный момент я сосредоточен на тебе, Даниэла.

Вздрогнула, услышав свое имя. Губу испуганно закусила. Как будто нарочно его провоцировала.

Действительно колдунья. Пусть в ней и нет магии, но против чар ее очарования вряд ли найдется противоядие.

– Меня зовут Элла.

– Ну если тебе так нравится.

– И я не выходила за тебя замуж!

– Не выходила, – был вынужден признаться. – По законам этого мира боги соединяют тела. Но называя своей, там, в храме Светлейших, я смотрел в твои глаза. Пусть рядом была она, но видел я тебя. Поэтому спрашиваю еще раз: может, хватит со мной играть?

Последние слова он произнес, уже почти касаясь ее губ, почти почувствовав их вкус. Наверняка они окажутся такими же сладкими, как и ее запах, и, только раз их коснувшись, он уже не сможет остановиться. Удивительно, но иномирянка вдруг притихла. Перестала вырываться, даже дыхание затаила. Ждала, что будет дальше, а может… желала того же самого.

Тем неожиданнее в тишине пустынного зала прозвучали громкие, быстрые шаги. Мысленно выругавшись, Редфрит оттолкнулся от стены, а Даниэла, не теряя времени, сорвалась с места и бросилась прочь. От него.

Мимо прошел один из придворных, торопясь куда‑то. На короля не обратил внимания, поглощенный своими мыслями и бессвязным бормотанием.

Проводив его мрачным взглядом, Редфрит усмехнулся и сказал:

– Что ж, значит, игра продолжается. Посмотрим, надолго ли ее хватит.

Даниэла

До своих покоев я долетела за считаные мгновения. Ворвалась в спальню и, только закрыв за собой дверь, сумела вздохнуть. Сердце стучало где‑то в районе горла, по телу пробегали волны дрожи, концентрировавшейся там, где еще совсем недавно я ощущала прикосновения его пальцев. То быстрые и жадные, то медленные, ласкающие.

Обжигающие…

Демоны!

В сердцах ударив по двери ладонью, оторвалась от створки, прошла в комнату, продолжая ругать и его, и себя. Вот зачем меня преследует? Или забыл, что женат? Что на кону трон и продолжение королевского рода?

Как он вообще так быстро догадался?!

Наверное, всему виной моя бездарная игра и неумение держать себя в руках. Признаться ему… Я по‑прежнему уверена, что из двух зол следует выбирать меньшее. Это Велебор которое. Пока держу язык за зубами, остаюсь его невестой, неприкосновенной для Редфрита. Но стоит открыть рот, и уже тиран будет решать мою судьбу. Черт его знает, что он там нарешает…

Еще и князя подставлю. Поставлю под удар возможные переговоры с накаи.

Нет, что бы там Редфрит ни думал и ни говорил, я продолжу играть роль Эллы Вертано. Главное, чтобы Лео из‑за моих провокационных советов не пострадал. Хотя Галеано, если уж такой сообразительный, должен понимать, что, причинив боль накшерру, сделает больно и мне.

Кое‑как себя успокоив или, по крайней мере, попытавшись это сделать, стала дожидаться появления фей. Руту предупредила, чтобы вечером не приходила, сказав, что подготовиться ко сну мне помогут мои новые рабыни.

Но спать я не собиралась. Сегодня я наконец‑то увижусь с Эдарой. Боги, пусть так и будет! Пусть ночь будет не такой ужасной, как вечер в обществе (и в объятиях) Галеано!

Феи появились в назначенный час. Я специально оставила окно приоткрытым, а заметив едва различимое во тьме мерцание ажурных крыльев, взволнованно подхватилась.

– Она вернулась к себе? Или осталась с Даниэлой? – не в силах сдержать эмоции, набросилась на них с вопросами.

Феи счастливо заулыбались и загомонили привычным хором:

– Вернулась!

– И служанку уже отпустила.

– Больше из своих покоев сегодня не выйдет.

– Пойдемте!

И я пошла. Тенью выскользнув из спальни, осторожно на цыпочках последовала за своими палочками‑выручалочками. Лиа летела первой и предупреждала, если где‑нибудь поблизости появлялась живая душа: в основном стражники, несшие ночную вахту; изредка слуги, которых до последнего держали при себе капризные хозяева.

Благо в залах и галереях было сумрачно, а бесчисленные ниши и статуи помогали прятаться, смешиваться с тенями, что безмолвными призраками скользили по мрачным анфиладам. Существовали еще потайные ходы вроде того, что соединял спальню Редфрита со спальней королевы. Но про них феи мало что знали, и тем не менее без всяких тайных ходов сумели провести меня к Эдаре.

Небольшая заминка возникла уже возле ее покоев. Я почти добралась до заветной двери, когда из‑за угла нежданно‑негаданно вывернула стража. Благо Иви не растерялась, понеслась навстречу солдатам, всполошено махая крыльями и испуганно лепеча:

– Там, там… Скорее! Я так испугалась! Пожалуйста…

Мужчины нахмурились и, не мешкая, поспешили за феей. Уж не знаю, что она придумала, как объяснит, почему их всполошила, но задаваться вопросами времени не было. Отлепившись от стены, в которую вжалась в надежде, что маскировка полумраком поможет остаться незамеченной, юркнула к двери. Та, как и обещали феи, оказалась не заперта. Скрипнула чуть слышно, когда я ее приоткрыла. Пожелав себе удачи, миновала скромных размеров будуар, больше смахивающий на переднюю, и вошла в спальню.

Чародейка еще не ложилась. Сидела в кресле возле окна, подсвеченного тусклым лунным светом, и что‑то сосредоточенно читала, склонившись над огарком свечи.

– Эдара…

Встрепенувшись, она оторвала взгляд от пожелтевшего разворота и посмотрела на меня. Усталая, изможденная, как будто постаревшая на много лет. В чертах этой женщины я больше не видела, не узнавала яркую белокурую красавицу Эдару Реалис.

Секунду или две она смотрела мне в глаза, после чего… вернулась к прерванному занятию, будто я была прозрачной, и это не мой голос прозвучал в тишине спальни, а где‑то за стенкой просто мышь заскреблась. Звук, на который не стоит обращать внимания и отвлекаться.

Сбитая с толку такой реакцией, растерянно повторила:

– Эдара, это я, Даниэла. Помнишь меня?

– Уходи.

Эмм… Вот и встретились, поговорили.

Я ожидала какой угодно реакции, но точно не думала, что она просто возьмет и отвернется, да еще и попросит оставить ее в покое.

– Не уйду, – упрямо тряхнула головой, для себя решив, что не сдвинусь с места, пока не добьюсь от нее хоть какого‑то ответа. – Я потратила слишком много сил и времени, чтобы увидеться с тобой, и, пока не поговорим, никуда отсюда не уйду.

– Ты от меня сбежала. – Она чуть слышно усмехнулась, не отрывая от книги тусклого взгляда. – Зачем тебе ко мне возвращаться?

– Потому что я здесь застряла. – Я приблизилась к колдунье, опустилась в соседнее кресло, пусть присаживаться мне и не предложили. – Застряла в этом мире. Я вернула свое тело, а должна была душой вернуться домой. Накаи считают, что, возможно, ты сумеешь провести меня обратно на Землю, раз уж умудрилась оттуда забрать.

– Уже и с накаи подружилась, – еще одна усмешка: скупая, едва заметная.

– Они не монстры, каковыми их все считают. Но сейчас не об этом. Ты мне поможешь?

– С чего бы? Ты рискнула жизнью моей миары.

– Я очистила ее душу от тьмы. Сделала то, что тебе оказалась не по силам.

– У меня был план, – устало покачала головой чародейка и откинулась на спинку кресла. – А ты все испортила. Своенравная девчонка.

– Довериться одному из богов? Так себе, если честно, план. Я вот рискнула и чуть себя не погубила, – напомнила ей. – Богиня могла и не откликнуться на твой призыв.

– Откликнулась бы, – с мрачной усмешкой заявила ведьма. – Я собиралась предложить ей себя, свое тело, которым она бы с радостью воспользовалась. От таких предложений боги не отказываются. Не одной Эсфе нравится играться в смертную.

– Подожди… – Я нахмурилась, решив, что это не слова колдуньи, а звуковая галлюцинация. – Ты что… была готова пожертвовать собой ради Фантальм? По‑моему, слишком радикальное решение. А значит, ты вдвойне должна быть мне благодарна: душа Даниэлы чиста, а ты, на минуточку, все еще жива.

– Должна быть благодарна? – эхом повторила Эдара. – За что? За то, что его величество все знает? Вряд ли он оставит меня в живых. Но даже не это важно. До твоего побега я владела ситуацией, а теперь… – Погасший взгляд скользнул по пожелтевшим страницам книги. – А теперь я не представляю, что делать. Как бы ни пыталась до нее достучаться, моя миара не отзывается. И богине такая я уже точно не нужна. Измученное бесконечными ритуалами тело – немощная оболочка, не способная принять божественную сущность. А все из‑за твоей глупости, Даниэла, и нежелания просто подождать. Даже если бы хотела, не смогла бы тебе помочь. – Она провела пальцами по подлокотнику кресла, будто рисовала на нем невидимые узоры. Пальцами, дрожащими от слабости. – Но я этого не хочу. Ты решила, что лучше меня разберешься со всеми своими проблемами, вот и разбирайся. А мне надо искать, как вернуть мою девочку. Только это имеет значение.