Текст книги "И пусть время повернется вспять (СИ)"

Автор книги: Валерия Гом

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Чарли слегка отстранился, чтобы посмотреть на нее. Было видно, как сильно Ардайлия смущалась в тот момент, и парень посылал проклятия в адрес своей собственной стеснительности.

"Почему бы и нет? – пронеслось в голове Чарли, – ведь я могу не вернуться".

– Ты очень милая, когда смущаешься, – усмехнулся он, и пока Лия возмущенно пыталась возразить, Чарли решился на смелый для него поступок – он наклонился и легко прикоснулся своими губами к ее губам. Все могло зайти несколько дальше, если бы, к разочарованию обоих, до них не донесся громкий возглас Элис:

– Упс! Простите, но тут… это… мы пришли… прощаться….

Чарли скрипнул зубами и отпрянул.

– Какая досада, – весело пробормотал Тейт, подойдя к лошади.

– Будьте осторожны, – напутствовал Уэйл. Потом похлопал своих воспитанников по плечам и пожелал удачи.

Лия стояла в тени. Чарли обернулся к ней, и она, грустно улыбнувшись, помахала ему рукой.

Прощание получилось донельзя быстрым. Тейт и Чарли, оседлав лошадей и дождавшись стражников, медленно покинули сарай и исчезли в лучах восходящей луны.

***

Я стояла, печально глядя вслед удаляющимся лошадям. Собственно говоря, я даже не поняла, что случилось перед приходом друзей. Это было слишком странно. Все было так кратко, но в то же время наполнено целой бурей эмоций. Я шикнула на свои же мысли.

Было очень грустно, и грусть эта витала вокруг каждого из нас. Даже я понимала, насколько глупо было отправить двух совершенно не ориентирующихся в мире людей в такой опасный поход. Но, видимо, только я находила странность в том, что Изабелла настояла именно на Чарли и Тейте. Возможно, я была излишне подозрительной, но что если она осознанно желала нас разлучить? Да, в войне Уэйл был ценным союзником для нее, но мы были лишь обузой. Она явно понимала, что пока мы рядом с ним, он ни за что не перейдет на ее сторону.

– Пора идти, – вдруг сказал Уэйл, – вам надо отоспаться, ведь вы толком не спали ни вчера, ни сегодня. Это не касается Лии, разумеется.

Я улыбнулась. Да, вряд ли я вообще когда-либо высыпалась так хорошо, как в темнице. И именно поэтому спать я не хотела. Когда мои друзья ушли, мне пришло в голову, побродить по летнему саду королевы, расстилавшемуся у северной стены. Он был действительно велик, и часть его занимал зеленый лабиринт высотой фута два. Туда я и отправилась.

Стены лабиринта состояли из живой колючей изгороди, в которой виднелись маленькие цветы. Мне было не понять, какого они цвета – луна была уже высоко, и все казалось черно-серым, но они источали чудный запах, описать который я не в силах. Я шла вперед, и представляла, как стены лабиринта раздвигаются, пропуская меня. Спустя короткое время, я уже почти в это верила. Там было волшебно. Во многих местах виднелись лужи, и они отражали луну. Эти блики запутывали и гипнотизировали меня, вскоре я почувствовала головокружение, становящееся все сильнее. Мне захотелось раздеться, лечь на землю и заснуть, прижавшись обнаженной спиной к шипам изгороди. Они так манили. В конце концов, я не смогла больше себя сдерживать, и стала развязывать многочисленные шнурки на моем платье, но, поняв, что это займет слишком много времени, я плюнула на одежду и просто легла на землю. Ветви задвигались, принимая меня в свои объятия. Я почувствовала боль в боку, но она тут же наполнила меня блаженством, и я придвинулась ближе к изгороди. Ветви двигались, шипы царапали тело, рвали платье, а цветы, эти чудесные цветы завивались вокруг моей головы, как корона, и двигались к шее, образуя сложную систему переплетений. Я придвинулась еще ближе, и почувствовала, как петля на шее начинает сдавливаться. И тогда мне захотелось подползти еще и еще ближе к чудесным цветам. Огромные шипы уже под корень воткнулись мне в живот, спину, ноги, руки…, но они были столь красивы, что я была не в силах им отказать. От испытываемого блаженства я застонала. Постепенно чувствуя, как из меня уходят силы через капающую из ран кровь, я в предвкушении сна закрыла глаза и откинула руку. Но жест был неаккуратен, и я случайно порвала один из ростков. Вот тогда я и почувствовала всю боль, которую причиняло мне растение. Петля на шее еще яростней стала меня душить, я попыталась вырваться, но шипы, вонзившиеся в тело, словно рыболовные крючки, не давали мне пошевелиться и только сильнее ковыряли раны. Я боялась открыть рот, чтобы закричать, потому что одна из тоненьких веток изгороди опасно приближалась к моим губам, норовя забраться внутрь. Этого нельзя было допустить, так как на конце прутика виднелся небольшой шип. Меня заполонил страх, но, слава богам, услышала знакомое рычание. Волк Деметрия бросился на изгородь и в мгновение ока разодрал плотоядные прутья, а потом укоризненно посмотрел на меня. Я попыталась встать, но было так больно, что конечности не слушались меня. Клянусь, волк закатил глаза. Отойдя от меня, он вскинул голову и взвыл, но вой сей был не длинным. Зато за ним последовал топот, и знакомый голос произнес:

– Молодец Дэт, – и Корделия погладила волка, – ну и что ты тут делаешь? Идем, я помогу тебя встать.

С ее помощью, я поднялась с земли, и, благо, я отошла не так далеко от входа, выбралась из лабиринта. Около входа стояла скамейка, куда я не преминула опустить свой зад. И только когда я перевела дух, то сказала Корделии:

– Огромное спасибо вам, леди Свифт.

– Мы же не на балу, – сморщилась она, – просто Корделия. А так – не за что.

– Но что с тобой делает волк Деметрия? – удивилась я

– Волк Деметрия? – нахмурилась она, – а, ты про Дэт?

– Да.

– Я и сама не знаю, – озадаченно сказала девушка, – он прибежал ко мне и стал тянуть за платье, пытаясь отвести куда-то. Я доверяю животным, так что пришлось пойти. Я даже была польщена, что Дэт доверился мне. Но вот что странно – почему он не привел Деметрия? Как известно, животные-компаньоны идут к чужим за помощью только в случае, если хозяин прогоняет или просит их уйти. Кстати, надо отправить Дэт к нему. Деметрий тебе поможет с твоими ранами.

Я не стала возражать, помощь мне была нужна. Но еще мне нужен был приватный разговор – чем это Деметрий занимается?

– А пока ты мне расскажи, что ты делала в забвенном лабиринте? – попросила она и удобней уселась, чтобы послушать.

– Гуляла, – отозвалась я, – Чарли и Тейт уехали и…

– Стой! – воскликнула девушка, – куда это Чарли уехал?

Я решила, что раз Дэт доверяет ей, значит и мне можно. Потому кратко объяснила ситуацию.

– Быть не может, – ахнула она, и даже в темноте я увидела, как Корделия побелела, – хочешь сказать, что королева отправила в такое важное путешествие тех, кого едва знает? Что-то здесь нечисто.

Я кивнула, показывая, что думаю то же. Вернулся Дэт.

– Быстро он, – удивилась девушка, – даже слишком. Насколько я помню, комната вышеупомянутого странного человека находится в глубине замка.

Она начала гладить Дэта, но он беспокойно оглядывался.

– В чем дело? – спросила я, протягивая руку, чтобы исполнить свою мечту – погладить волка. Но он отпрянул.

– Не расстраивайся, вы просто незнакомы.

Хвост волка радостно задергался при виде хозяина. Деметрий осторожно опустился рядом со мной. Я повернулась и выпалила первое, что пришло в голову:

– Ты что, даже спишь в этом?

На нем был все тот же костюм. Казалось, Деметрия смутила моя реплика. Он поблагодарил Корделию, а она, смерив его подозрительным взглядом, встала и, прежде чем уйти, сказала мне:

– Помни о том, что сказал Чарли на балу.

Я недоуменно уставилась вслед уходящей девушке, и пожала плечами, увидев вопрос в глазах мага. Деметрий вздохнул, увидев все мои раны и изодранное платье, аккуратно взял меня на руки, что мне несказанно не понравилось, и понес в замок. Оказавшись на кровати в его комнате, я, наконец, смогла расслабиться.

Он ласково дотронулся до моей шеи, где чувствовался след от живой петли, и спросил:

– Ну и чем тебя заинтересовал лабиринт?

– Красотой. Таинственностью, – стала перечислять я, – а еще мне было грустно, когда Чарли и Тейт уехали.

– Понимаю, – кивнул он, – жаль только, прежде тебя не предупредили о том, что он опасен для жизни. Забвенные цветы источают аромат, который действует как наркотик на все живое. А когда ты входишь в транс…

– …они выпивают из тебя жизнь, – закончила я

– Именно. Хорошо, Дэт вовремя поднял тревогу, – и как раз тут Деметрий запнулся.

А я, в свою очередь, вспомнила о запланированном приватном разговоре. На счастье, мой спаситель сам его начал.

– Я не хочу постоянно тебя нагружать моим спасением, но все-таки, чем ты занимался? Дэт звал тебя.

И отрицать он этого не мог – сам допустил ошибку, сболтнул лишнее ранее. Я увидела, что он занервничал.

– Я был здесь. И был очень занят, – наконец ответил Деметрий тоном, не терпящим возражений. Но он был магом, потому это звучало правдиво, как и то, что он не хочет дальнейших расспросов. Во всяком случае, мне хотелось в это верить, потому я окончательно расслабилась.

– Мне нужно обработать раны, – сказал он, – это будет быстро. Но для этого тебе придется раздеться.

– Да сколько уже можно раздеваться за сегодня? – резко вскочила я, о чем пожалела. Он усмехнулся:

– Надеюсь, последний. Но ты будешь за тем тюлем, – и он указал в угол комнаты, где висел непрозрачный, по счастью, черный тюль. Он помог мне встать и дойти дотуда, где я скинула с себя порванную одежду. Минуту ничего не происходило, а потом сверху на меня обрушилось ведро воды. Точнее, я думала, что это вода, однако, сперва я почувствовала запах спирта, а потом просто оглушительную боль. Я закричала, не в силах сдерживаться. Показалась рука, зажавшая мне рот.

– Шшш, – шикнул Деметрий, – потерпи.

Рука исчезла, и на меня обрушилась вода, на этот раз. Ледяная вода. Она смыла кровь и боль от спирта.

– Почему ты не мог снова искупать меня в целительном снадобье? – воскликнула я, еле сдерживая слезы, но, однако, всхлипывая.

– К сожалению, такого рода препараты можно использовать очень редко, – пояснил он, – в противном случае, будет только хуже. Вот, надень.

Он протянул мне, слава богам, рубашку и светлые шаровары. Наспех одевшись, несмотря на боль, я вышла из-за ширмы. Он оценивающе посмотрел на меня и кивнул:

– Сойдет. Ложись в кровать.

Я послушно улеглась.

– Должен тебе рассказать одну новость, – объявил он с энтузиазмом, – будучи на балу, Уэйл попросил меня научить тебя.

– Чему? – удивилась я

– Основам магии. Практическим основам, разумеется. Он попросил, чтобы в ближайшее время ты научилась вызывать стихии и ставить щит. Так что, когда ты поправишься, мы приступим. К сожалению, я лекарь-отравитель (знаю, что звучит не очень приятно), бросивший учебу, поэтому только этому я и смогу научить. Но он поставил одно условие – я не должен никому об этом рассказывать. Твоя магическая сила должна находиться в строгом секрете.

Мое сердце чуть не выпрыгнуло из груди от радости. Но Деметрий уже напустил на себя сосредоточенный вид. Он поковырялся в платяном шкафу и достал оттуда серый порошок.

– Это алхимический порошок, который способствует заживлению ран, – пояснил он, и попросил меня посыпать каждую на моем теле, а сам отвернулся. Я закончила быстро и спросила:

– Из чего этот порошок?

– Как мне сказали на рынке, это пепел убийцы. И я слышал, что если его принять внутрь, то это яд.

Я сморщилась. Было очень странно, что я насыпала на себя человека.

– Теперь спать, – объявил он и, не раздеваясь (а я говорила!) лег рядом со мной. У меня не осталось сил противиться этому, потому я смирилась и быстро заснула, ведь скоро мне предстояли тренировки и магические, и физические, потому я нуждалась в отдыхе. Сон мой был прерывистый, потому как через несколько часов мне показалось, что Деметрий уходит, но я заснула сразу же, не успев посмотреть, так ли это. А снился мне Чарли.

Глава 12. Роковая ошибка

– Если ты обратишься к Ралу спиной,

твои глаза не смогут видеть его, и тогда он схватит тебя.

Это доставит ему удовольствие.

"Легенда об Искателе"

Лошади мчали двоих чужестранцев навстречу ночи. Их волосы, их одеяния развевались на ветру. Мыслей у обоих было слишком много, и все они затмевали тот страх, который вселился в их души поначалу. Стражники, которых приставил к ним Ферроу по приказанию королевы, беззвучно следовали за молодыми людьми чуть поодаль, бесшумно рассекая воздух.

– Эй, товарищ, – насмешливый голос Тейта донесся до ушей Чарли, оторвав его от размышлений. Повернувшись в сторону лучшего друга, он улыбнулся и вопросительно вскинул бровь.

– Товарищ, – повторил Тейт, играя с поводьями, – я все думаю, на кой ляд нам эта ерунда на голову свалилась?

– Перестань уже товарищем меня называть, сколько лет можно тебя об одном просить, – проворчал парень со шрамом и добавил, – а мне нравится то, что происходит с нами. Хоть какое-то разнообразие.

Послышалось скептическое фырканье:

– И это ты говоришь о нехватке разнообразия? Ты же путешественник!

– В том то и дело, – Чарли вздохнул, – слишком много современности было там, где ее быть не должно. Мне, путешественнику и мечтателю по натуре, представь какого увидеть воочию старинные средневековые замки? Да я душу готов был продать только за то, чтобы очутиться хотя бы в самой грязной камере темницы!… Главное, чтобы в Средние века.

– Товарищ, ты – чокнутый, – рассмеялся Тейт, и Чарли подхватил.

Еще немного ехали молча. Вдруг раздался тихий свист. Парни разом остановили лошадей – перед выездом они договорились со стражниками о знаке остановки – тихом пронзительном свисте. Спустя полминуты к ним галопом подскочили три всадника.

– Привал, – буркнул старший. Все три стражника на своей амуниции носили опознавательные знаки принадлежности к королевской гвардии, а именно: золотую обшивку на бригантинах.

– Почему так рано? – забеспокоился Чарли

– Привал, – снова, но уже более агрессивно, процедил стражник.

Тейт даже немного обрадовался: его зад немного ныл после долгой тряски на лошади, и ему очень хотелось размять ноги. Спешившись, он отошел в сторону, чтобы побродить взад-вперед.

– Красивые доспехи, – задумчиво произнес Чарли сам себе, оглядывая одного из стражников – низкого и коренастого мужчину, из-под шлема которого выглядывала густая черная борода. Доспехи были действительно неплохи. Как было сказано выше, на стражниках была надета типичная бригантина, однако, наплевав на всю историчность, привычную двадцать первому веку, с бригантиной, которая была, или будет распространена только в тринадцатом веке, они носили вендельские шлемы, которые одевались веками ранее – начиная с шестого и заканчивая восьмым.

– Комично, – хмыкнул парень.

Вдруг он почувствовал легкую усталость, поэтому пришлось присесть на мягкую и теплую, вопреки вечерней прохладе, траву.

– Чего расселся? – грубо вопросил начальник стражи. Чарли начинало надоедать подобное отношение, но он, как полагается по его воспитанию, вновь смолчал.

– В чем дело? – вмешался обеспокоенный Тейт, но стражник уже отошел к своим.

– В порядке все, дружище. Присаживайся, – предложил Чарли и похлопал по земле рядом с собой. Тейт последовал его совету и тяжело опустился рядом.

– Не нравится мне то, как быстро события развеваются, – пожаловался он, – как будто с нами играют.

Вместо ответа его собеседник напрягся и прислушался. Было видно даже в темноте, как его лицо стало белее снега. Чарли тихо прошептал:

– Хватай меч, быстро.

Они разом вскочили, и вовремя: стражники стремительно окружили их. Сердце Чарли испуганно забилось, он нервно сглотнул и крепче сжал меч. Какой смысл был спрашивать, в чем дело? Все и так было понятно. Коварный мир и коварная правительница.

Тейт, стоя рядом, тяжело дышал. Чарли достаточно знал своего лучшего друга, чтобы быть уверенным: когда дыхание его становится уж слишком громким, это означает, что он находится в состоянии дикой паники.

– Покажи огонь под предательским пеплом! – провозгласил Чарли громко, так, чтобы немного привести в себя Тейта. Это была малоизвестная фраза Горация – "IGNES SUPPUSITIS CINERI DOLOSO "– под предательским пеплом таится огонь, что означало обманчивое спокойствие.

Казалось, его привел в чувство оклик друга, его дыхание вернулось в норму, а на лицо наползло обычное насмешливое выражение.

– Эй, товарищ! Скоро будет фарш.

"Мальчики, похоже, в нашем меню снова появилось мясо!" – сказала бы Лия, снова вспомнив "Властелин Колец". Чарли печально улыбнулся. Выжить. Выжить во что бы то ни стало.

Стражники сохраняли гробовое молчание. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем командир сделал первый выпад. А потом началось…. Чарли и Тейт еле успевали отбиваться, не говоря уже о том, чтобы наносить удары. Их прижимали к зарослям кустарника позади. Они оба били слишком слабо, чтобы пробить доспехи. Привыкшие к тренировочным поединкам, у них попросту не хватало сообразительности и скорости, чтобы начать рубить сильнее.

Парни стали выдыхаться все сильнее. Но тут Тейт сделал подсекающий удар одному стражнику под колено, тот вскрикнул, и парень нанес тяжелый рубящий удар. Стражник рухнул наземь, и уже более не шевелился.

– Я убил его! Убил! – восторгался Тейт

– Молодец! – похвалил Чарли, – но не расслабляйся! Вперед, Огонь!

Он очень сильно переживал за своего друга, ведь в нем была нехорошая черта – он всегда расслаблялся после первой победы. Поэтому Чарли, отбиваясь от другого стражника, стал приближаться к Тейту, чтобы, в случае чего, прикрыть его от командира. В тот момент он нанес удар по командиру, пробив левую руку.

– Видел?! – воскликнул он и на радостях совершил огромную ошибку – он открылся для выпада противника. Клинок беспрепятственно вошел в его плоть, и конец его прошил парня насквозь. Удар был безупречно точен – прямиком в сердце. Тейт рухнул наземь, а на его губах навсегда остался призрак вечной улыбки, украшавшей его лицо.

Сначала Чарли не понял, что произошло. Заметив краем глаза падение друга, он хотел было подать ему руку, но не успел – на него нападали двое, и ему нанесли легкое ранение в бок. Он застонал, но продолжал сражаться. Мгновение – и второй стражник рухнул бездыханной тушей на теплую землю.

– Дружище, – выдохнул Чарли, – поднимайся, вдвоем одолеем.

Послышался глухой смех из уст командира, и парень сначала даже не понял, что послужило этому. Отразив очередной выпад, он перешагнул через Тейта, взглянув на него, и замер. Он не издал ни звука, когда понял, что его лучший друг погиб. Не издал ни звука, когда, не успев увернуться из-за поразившего его отчаяния, почувствовал резкую боль в правом плече. Чарли был правшой. Меч выпал из руки, но левой парень успел его перехватить.

– Так и будешь до последнего страдать? – пробасил командир

Чарли не сказал ни слова. Он начал яростно атаковать до тех пор, пока его не ранили в ногу. Кровь сочилась из трех ран на нем, и парень почувствовал дикую слабость.

"Отомстить, – пронеслось у него в голове, – надо отомстить".

Неизвестно как, но он почувствовал прилив сил, наверное, так всегда бывает в последние минуты умирающего. Они сражались еще недолго, когда, наконец, Чарли рухнул наземь уже не от очередного удара, а от потери крови. Он не чувствовал ни руки, ни ноги, а левая рука не хотела слушаться. Он выронил меч. Занеся меч над почти бездыханным телом юнца, командир втайне восхитился рвением обоих молодых воинов, чьи сердца не были тронуты алчностью. Они воевали за идею. Они воевали за друзей.

Так было принято: коль ты считал, что соперник достоин не потерять честь, то ты позволял ему встать и погибнуть с оружием в руках.

– Вставай, – недовольно рявкнул командир, – вставай, кому говорю.

Чарли, еле взяв меч в левую руку, медленно поднялся с земли. Его взгляд потерял какую-либо тягу к жизни. Это был взгляд мертвеца, которому больше нечего было терять. Но все же, от следующего удара Чарли попытался увернуться, и удар лишь вскользь задел его живот. Вдруг командир пошатнулся и упал, более не шевелясь. Из головы у него торчал арбалетный болт.

– Какая досада, – только и пробормотал парень. Он еще раз взглянул на тело своего лучшего друга и почувствовал дикую сонливость. Он потерял слишком много крови. Чарли умирал. Легкая улыбка тронула его губы, и он успел пробормотать:

– Ave atque vale in perpetuum, frater, – прежде чем рухнул наземь и затих.

***

Прошло вот уже три месяца с тех пор, как Чарли и Тейт покинули замок, и, как говорил Уэйл, оба должны были вернуться со дня на день. Между тем, чтобы скрасить скучные серые дни, Элис что есть силы тренировалась на лужайке, ежедневно вовлекая меня, поэтому я уже освоила достаточно приемов, чтобы сражаться с человеком. Это было очень сложно, но существовало одно ненавистное слово – "надо". Зато Элис совершенствовала свои навыки день за днем – ей предоставили живых соперников, с разной силой, с разными приемами. И еще ни разу она не проиграла. Каждый страж и каждый воин во всем королевстве знал ее имя, и каждый из них завидовал ей ровно также сильно, как и восхищался. У нее появилось просто огромное количество поклонников, к которым она относилась вежливо, но холодно. Единственным, кому Элис дарила свою благосклонность, был Туве Скотт – дружелюбный, милый и открытый воин, который часто добровольно занимался с девушкой просто потому, что ему было приятно ей помогать. Он не был абсолютно человеком – его отец был варром, и Туве унаследовал от него глаза, ловкость и когти. И, да, мне очень долго объясняли, кто они такие. Туве однажды потратил на меня целый вечер, объясняя, наконец, иерархию королевства, а также описывая народы, проживающие в этом мире. Он был очень удивлен, что я всего этого не знаю, но Дроугон поспешил сообщить, что я выросла в клане лесников – то есть людей, презирающих города и… гм… не лесников.

Как оказалось, всего на свете около пяти разумных рас – эльфы (включая темных), люди, гномы, варры и роски. Когда я говорю "около" – это значит, так и есть. Остальные расы составляют либо смесь первых, либо этих представителей просто слишком мало, чтобы на них обращать внимание. Так что тут все просто.

Варров существ мало кто любил во всем мире, однако говорили, что королю Вороньего королевства они были по душе. Он сам был сердцем больше варр, нежели эльф, потому этих созданий было полно подле его трона. Они были быстры, хитры и умны. Их кожа была очень бледной и невосприимчивой к солнцу. У варров имелся длинный кошачий хвост, по ряду острейших клыков и пять заточенных, как лезвия, длинных когтей, на каждом из пальцев. Их глаза – бездонные, не имеющие зрачков, могли напугать кого угодно. Варры были кочевниками, они передвигались налегке. Они не ценили раненных, женщин, детей и стариков. Они считали, что если ты не можешь постоять за себя, ты должен быть мертв. Если у них бывали дни голода, они без зазрения совести поедали своих сородичей.

Варры немного пугали меня, по правде, но зато роски оказались весьма неплохими созданиями. Эти существа всегда были стремительны, быстры и ловки. У них был низкий рост, но он являлся только преимуществом в скачках на быках, что являлось главным занятием этого народа. Роски не были ни земледельцами, ни скотоводами. Они занимались всем, чем придется, и жили, надо сказать, в достатке. Хоть с виду роски мало чем отличались от современных обычных людей, была у них одна особенность: так как этот народ – прирожденные наездники, большей частью, им необходим широкий обзор, поэтому природа наградила их "совиной" шеей, способной поворачиваться на триста шестьдесят градусов. Роски безумно гордились своей особенностью, но никогда не хвастались ей.

Что касается иерархии, то в нашем королевстве существует королева, или король, или оба вместе. После них идут мессиры – это шестерка приближенных правителя. После них – уже никого. Как правило, в числе мессиров есть канцлер – он исполняет все обязанности, связанные с деньгами и бумагами. Обязательно один из мессиров должен быть священнослужителем. Так что тут все просто. Если правитель умирает, не оставив наследника, то власть переходит не к родственникам государя, а к самому старшему из отпрысков мессиров. В случае нашего государства, этим отпрыском – слава богам – была Корделия Свифт. Она была бы справедливой королевой.

Кстати, о ней. За эти три месяца она умудрилась уговорить своего отца позволить ей научиться сражаться, потому Элис не скучала – первая половина дня была занята мной, а вторая – Корделией, это не считая достаточного количества времени, что они проводила с Туве. Они, как мне показалось, стали подругами. Я же была тиха как мышь, и меня почти никто не замечал, кроме, разумеется, Деметрия. Мы проводили с ним почти каждый вечер, но редко – ночь. Обычно он прогонял меня, а сам куда-то уходил. А по вечерам мы сидели за магическими книгами, он заставлял меня читать о существах и растениях, что живут и растут на нашей планете. За время отсутствия Чарли я научилась вызывать каждую из стихий на ладони, кроме огня. Огонь не давался мне потому, что я боялась его. Но первым делом Деметрий научил меня вызывать легкий щит, и его – чем я гордилась – сейчас было сложно пробить мечом. Но все это требовало невероятных затрат энергии, и обычно я в бессилии падала на кровать к концу дня.

А в те вечера, когда мой друг по каким-то причинам отменял занятия, я гуляла по саду, остерегаясь забвенного лабиринта, а Дэт сопровождал меня. Однажды меня там нашел мессир-священник, мы разговорились, и он мне очень не понравился. Мессир Джонатан Арчи Глистон еще вначале беседы попытался приобщить меня к своей вере, которая, как оказалось, была распространена во всем королевстве, но резко отличалась от религии других. Она была похожа на анимализм и шаманизм вместе. Нет, я, конечно, не была против животных, но поклоняться им? Спасибо, воздержусь. В общем, мессир Глистон ушел ни с чем, а я приобрела еще одного недруга в числе правителей.

В этот день мы с Элис только закончили тренироваться. Она похвалила меня, и хотела было отпустить, как к нам подбежал Туве, воскликнув:

– Девочки, меня прислала королева Изабелла. Попросила передать, что к замку приближается человек на лошади.

Мы с Элис переглянулись, искренне не понимая, зачем же нам понадобилось идти. Туве глядел на нас своими пугающими глазами без зрачков, недоумевая, почему же мы не идем с ним. В конце концов, послышался скрип открывающегося окна, и голос Уэйла прокричал:

– Да что же такое, леди, кто-то из ребят возвращается!

Стремглав мы помчались в замок. Гонец уже прибыл, и всю нашу компанию (без Туве) попросили войти в тронную залу. Мы поклонились королеве, чтобы не слишком ее злить, кивнули мессирам и в предвкушении встали в шеренгу у стены. Дверь отворилась и в залу влетела девушка. Она моментально опустилась на колени, выждала несколько секунд, встала и отбросила капюшон. Даже королева передернулась от ее вида – девушка являлась чистокровным варром. И была очень и очень красива. У нее были светлые волосы, доходившие до колен, которые она заплела в тугую косу, черные огромные глаза, выделяющиеся скулы и гладкая бледная кожа.

– Ваше Величество, меня зовут Дэнна. Я командир стражей-кочевников короля Артура Конно, законного правителя Вороньего королевства. Я прибыла, чтобы передать вам ответ на ваше письмо.

Королева ахнула одним богам известно, почему. Следом за ней Дроугон.

– Прошу прощения, леди, – начал Уэйл дрожащим голосом, и девушка вскинула голову, посмотрев на него бездонными глазами, – но где наш гонец? Тот, который доставил это письмо?

– Я не разрешала говорить, – злобно вскричала Изабелла, отчего даже мессир Грегор отпрянул от нее, – и что же за ответ ты принесла?

– Мне прочитать, Ваше Величество? – поинтересовалась варр, презрительно сощурившись.

– Несомненно, – махнула рукой та, уверенная, что там будет очередное "выгодное" предложение.

Я приготовилась слушать, пытаясь унять дрожь в коленях. Что-то случилось с Тейтом, я твердо знала это! Как только губы гонца задвигались, воцарилась мертвая тишина:

– "Я, действующий правитель Вороньего королевства Артур Конно, будучи в здравом уме, отвечаю согласием на предложение королевы Заводи Изабеллы Болтинской объявить Вороньему королевству войну".

– Но этого не может быть! – воскликнул Дроугон, – это не мы объявили войну!

– В качестве доказательства ответ был написан на той же бумаге, что и письмо вашей правительницы. На обороте, – холодно ответила Дэнна.

Не спросив разрешения королевы, Уэйл подошел к девушке и взял у нее пергамент. Но Изабелла даже не воспротивилась. Она сидела, белая как снег, и тяжело дышала. Наставник пробежал глазами по пергаменту и поднял голову. В его глазах промелькнула боль.

– Война… Скажи, о, великая и мудрейшая государыня, ты лгала нам, чтобы заслать подальше Тейта и Чарли? – его голос был так грозен, что на моем теле появились мурашки.

– Тейт и Чарли – это ваши друзья? – поинтересовалась Дэнна

– Это гонцы, которых мы послали с письмом к вашему королю и к королю Унны, – тихо всхлипнула Элис, утирая слезы, – кажется мне, что они погибли.

Не выдержав, Элис зарыдала, а я что есть мочи сжала кулаки и зубы, чтобы не сделать то же самое. Вдруг послышался властный голос Изабеллы:

– Плохая примета оставлять в живых тех, кто несет лживые и скверные вести.

Девушка отпрянула, выхватив меч, но сзади ее схватили стражи. Она отчаянно пыталась вырваться, но на помощь ей пришел Дроугон:

– Еще чего не хватало! – взревел он, встав между Грегором и его добычей, – а как же неприкосновенность послов?!

– Хм, – казалось, забывшая об этой незначительной детали, Изабелла повернулась к Деметрию, – что скажешь ты, мой верный советник?

– Однозначно, темница, – протянул он, – как только вы найдете того, кто написал объявление войны, вы сможете отпустить ее с сообщением об ошибке. Ведь никто здесь не сомневается, что кто-то подсунул Тейту бумагу с вашей подписью, пока вы не видели, Ваше Величество.

Я заметила, как королева скрипнула зубами. Она махнула рукой, и брыкающуюся Дэнну увели из залы. Как только дверь закрылась, а Грегор сел на место, Уэйл бросился к ней с криком:

– Зачем ты убила их, зачем?! Что они сделали тебе?!

– Возьми себя в руки, Уэйл Джайрс! – крикнул Деметрий, останавливая его, – она никого не убивала.

– На этот раз я снова прощу тебе твою дерзость, – холодно произнесла королева, – Деметрий прав, я никого не убивала. Попрошу заметить, не вернулись и те стражники, которых я отправила с ними! Их убили в Вороньем королевстве, я чую это.

– Неужели? – саркастично вопросил Уэйл, – а что на счет лжеобъявления о войне с их стороны?

– Оно отнюдь не было лживым, – вновь встрял Деметрий, – я самолично принял гонца. И того эльфа я хорошо знаю.