Текст книги "И пусть время повернется вспять (СИ)"
Автор книги: Валерия Гом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)
Да и в любом случае, когда ты знаешь, что вся твоя жизнь – обман, когда понимаешь, что все, что тебе говорили о прошлом – ложь, то ко всему начинаешь относиться иначе. Даже к смерти. Зачем лить слезы над смертью, если нужно лить слезы над жизнью, над тем, кем мы не стали, над мечтами, которые канули в лету. В моем прежнем мире мы плакали, потому что теряли тело человека, мы осознавали, что этого тела больше не будет рядом. Но всегда тешила мысль, что наша душа когда-либо встретится с душой умершего. Но здесь…. Какой толк оплакивать человека, если тело есть, оно живо, но души больше нет, как будто ее и не существовало? Какой толк оплакивать человека, если он вернется, даже не заметив отсутствия? Какой толк оплакивать человека, если этот человек не был тем, кого ты действительно любил? Какой толк оплакивать человека, если этот человек не оплакивал бы тебя?
Вот на такой позитивной нотке я закончила этот длинный и странный день.
Глава 9. Магический рынок
Опасное это дело, Фродо, – выходить за порог.
Стоит ступить на дорогу и дать волю ногам, неизвестно,
куда они тебя заведут.
"Властелин колец"
Меня и будить не пришлось: сегодняшний день обещал быть таким возбуждающим, что даже если очень хотелось бы, спать долго я бы не смогла. И не я одна, когда я встала, все, кроме Дроугона уже бодрствовали, сидя за столом и уплетая бутерброды с копченой колбасой. Уэйл сидел отдельно, с ним до сих пор старались не разговаривать не по делу. Меня, конечно, удивляло и даже то, что они заступились за меня, почти незнакомую девушку, но все равно его было жалко.
– Доброе утро! – в порыве эмоций Элис подскочила и обняла меня, – мы как раз обсуждали, куда пойдем. Уэйл сказал, что первым делом нам нужно на магический рынок – прикупить одежды. Оказалось, что вся та одежда, что он оставил для нас не годится – она слишком яркая и заметная. Одежда знати.
– Прекрасно, – недовольно буркнула я, ведь ненавидела что-либо мерить, – а монеты-с-названиями-которые-я-не-буду-запоминать мы откуда возьмем?
– Ты и вправду думаешь, что я не припас немного? – холодно вопросил бессмертный
– На немного многого не купишь, – сумничала я
– Да неужели? А ты у нас, оказывается, все знаешь? – саркастично поддразнил он. Я сощурилась. Обстановка накалялась. Вдруг Уэйл резко встал, зашел в ТУ СПАЛЬНЮ, и вернулся оттуда с сундучком, нет, с сундучищем, который швырнул мне под нос, да так, что я еле успела отпрыгнуть. Не хватало еще, чтобы на моем надгробии вырезали "Была убита огромным сундуком вследствие своей неповоротливости". Я осторожно открыла вырезную деревянную крышку с изображением чаши, похожей на Святой Грааль. Внутри сундука я увидела три отделения, в каждом по горе монет, но третье, с черными монетами, было больше всех.
– Хорошо, – вздохнула я, отложив сундук, чтобы остальные налюбовались, – допустим, мы сможем на это купить одежду. Но как быть с едой? На еду нам денег хватит?
Уилл фыркнул.
– На один викр можно купить плащ, кожаные брюки и ремень. Так что, поверь, деньги у меня есть на все. В любом случае, грабежи никто не отменял.
– Допустим, – не унималась я, – а как же мы найдем магический рынок, если он скрыт? И почему мы одежду должны покупать там?
– И они ведь запрещены? – вставила Элис
– Запрещены, – кивнул он, – потому и скрыты. Лия, моя девушка была очень могущественным магом, следовательно, беспрепятственно ходила на рынки, ходила со мной, меня все знают. Усекла? А отовариваться мы будем там, чтобы не привлекать к себе внимания извне. Я два года скрывался от королевы, так что мне не хотелось бы попасться.
– Два года? – переспросил Чарли, – Уэйл, я не думаю….
– Два года, – отчеканил тот, – для здешнего народа не прошло и дня с тех пор. Они не помнят войну с тенями. Они помнят все, кроме нее, и, соответственно, своей смерти. И лучше им не знать.
– Почему же? – подал голос Тейт
Уэйл задумался:
– Себе дороже. Придется многое объяснять по тысяче раз. Оно вам нужно? Мне – нет.
Все молча с ним согласились, ведь кому хочется объяснять толпе то, чего сам понять пока не совсем в состоянии? В общем, захватив с собой перекусить на случай, если магический рынок нам сегодня не попадется на глаза, и оружие мы, в волнующем ожидании неизвестности, вышли из нашего нового дома, чтобы войти в совершенно незнакомый мир.
Знаете, как бывает, когда ты выходишь из дома, зная, что вряд ли туда вернешься? Таинственное волнение, смешанное с печалью и скорбью, но которое не может осквернить странное настроение, от которого хочется скакать и одновременно плакать, – вот, что чувствовала я. На ум приходили разные цитаты из "Властелина Колец", которые добавляли некоторую оживленность в мои и без того оживленные эмоции.
Вокруг бывшей линии защиты повсюду росли очень старые деревья, по толщине не уступающие секвойям, покрытые иглами величиной с руку от плеча до кисти. Пощупав одну, я убедилась, что они были не острыми, но, при желании, и ложкой убить можно, знаете ли. Уэйл, понятное дело, шел впереди нашей колонны, а я, как самая любопытная, замыкала шествие, так как то и дело останавливалась, чтобы что-нибудь пощупать. Но моего энтузиазма хватило, как обычно, ненадолго. Когда я осознала, что неизвестно, где конец леса, а еще, что весь путь в городе придется делать пешком, мои плечи поникли, и я почувствовала жжение усталости в ногах. Сосредоточив все внимание на созерцание рисунков, построенных корой деревьев, мои мысли были отвлечены от нытья и угнетения своей хозяйки. То и дело меж деревьев мелькали силуэты мелких животных, доносились шорохи и вздохи, а один раз какая-то особо разъяренная белка швырнула мне в лоб нечто, похожее на маленький орех, тем самым явно объявив мне войну. Мне очень хотелось кинуть ее в ответ, но меня поторопили: пришлось злобно растоптать плод странного дерева. Зато на лбу срочно выскочила не отмщенная шишка, отчего в мою голову полезли дурацкие мысли о реинкарнации плода дерева на моем лице в качестве красного волдыря. Но этот бред я тут же списала на легкое сотрясение. Зато у меня появился повод для размышлений: реинкарнация души поверженной древесной шишки. Представив это, я хихикнула. Чарли удивленно обернулся, а я смущенно махнула рукой, мол, все нормально. Парень сочувственно посмотрел на мой лоб:
– Насколько больно по шкале от одного до десяти?
– Ноль, – соврала я
Он тепло засмеялся.
– А если честно? – Чарли замедлил шаг и стал идти рядом со мной, разрушив "идеальный" военный строй. Несмотря на то, что мы более почти не разговаривали, мне и ему, вроде как, было вполне комфортно. Периодически он показывал мне какие-нибудь следы или рассказывал о том или ином растении – в общем, пытался поделиться всем, что сам узнал когда-то от Уэйла. И это действительно было интересно – Чарли оказался отличным рассказчиком, его голос был всепроникающим, но не таким, как крик, или, может быть, голос какого-то вокалиста, нет; его голос был теплым, как лучи солнца, и мягким и тихим, будто мурлыканье котенка, а потому он просто не мог не привлечь внимания.
И вот, наконец, впереди показался просвет, и, сделав еще несколько шагов, наша компания сразу оказалась перед рядом глиняных домов, стоявших на кирпичной дорожке.
Крыши домов были соломенные, и, как пояснил Уилл, это был район бедняков. Дома не имели садов, кое-где отваливались целые куски от стен. Тощие люди в лохмотьях выползали на крыльцо и несчастным взглядом провожали нас – странно одетых людей. Но часто встречались и любопытные: те, которые раскрывали рты при виде нас и оглядывали нас с ног до головы. В основном, это были растрепанные, грязные женщины и их дети. Они не просили милостыню, как их мужья, не клянчили еды. Они только во все глаза смотрели.
– О, Дьявол! – выругался Уэйл, резко остановившись, – вот знал же, что забуду что-то!
– И что же ты забыл? – поинтересовался Дроугон, – только не говори, что людей.
– Да нет! – воскликнул тот, – хотел, называется, незамеченным пробраться…. Теперь уж точно кто-то Изабелле за вознаграждение доложит….
– Да о чем ты говоришь?! – не выдержав, прикрикнула Элис
– Одежда! Мы одеты как люди XXI века!
Девушка разочарованно покачала головой:
– Перестань вести себя странно. Ты уже говорил, что она не подходит для тех, кто хочет остаться незамеченным.
– Хорошо хоть мы одеваться идем, – полностью проигнорировав свою подопечную, пробурчал Уэйл и жестом приказал следовать дальше. Элис только расстроенно покачала головой.
Не успела я сделать шаг, как мне в ногу вцепился какой-то старик. У него были седые волосы, длинная грязная борода, а его руки были испещрены язвами, ровно как и все остальное тело, что не покрывала одежда. Я беспомощно посмотрела в сторону своих спутников, но они, казалось, не заметили моего отсутствия.
– Элис, – тихо позвала я. Девушка моментально обернулась и застыла. Ее нижняя губа задрожала, когда она увидела старика, а вместе с тем задрожали и руки. Было ощущение, что девушка вот-вот рухнет без чувств, но вместо этого она взяла себя в руки и решительно подошла к нам.
– Чего тебе надо? – грозно вопросила она и одарила старика презрительным взглядом. На миг она напомнила мне капризную богатую леди, которая считает всех ниже себя. Но только на миг.
– Воды, – прохрипел тот. Она кинула ему флягу. Старик открыл ее и, начав пить, как-то странно на меня посмотрел. Элис резко схватила меня за руку и оттащила от него, и вовремя: старик плюнул в то место, где мгновение назад стояла я. Поняв, что он не попал, бедняк разразился проклятиями.
– Будь осторожна, – предупредила Элис, – такое знакомо мне, но я, право, не думала, что подобные люди будут жить и здесь. О, боги милостивые!
– А кто это был? – уточнила я, хотя догадывалась.
– Этот человек болен оспой. А еще, ввиду своей печальной участи, он хотел заразить и тебя, – подтвердила мои догадки она, пока мы догоняли наш отряд, – на счастье, у нас у всех иммунитет благодаря стольким прививкам, следовательно, шансы на заболевание у нас практически отсутствуют. В мое время, то есть в далеком шестнадцатом веке, богатых лордов и леди изолировали, как могли, а некоторые из них вызывали на дом ворожей и целителей, чтобы те наложили на них защитное заклятие, хоть и старательно скрывали это. Как иронично.
– Иронично что?
– Мой дядя – один из богатейших людей того времени – всегда был здоров как боров, но решил все же обезопасить свою жизнь, поэтому позвал одну леди, колдунью, В общем, она явилась к нам в дом и провела надлежащие ритуалы. А через несколько дней слегла с оспой. Вслед за ним – почти вся моя семья. Благо, я жила со своим дедом, а он отрекся от семьи давным-давно. Так нас миновала болезнь.
– А что стало с колдуньей? – спросил я, заинтересованная ее рассказом
– Ее сожгли за магию раньше, чем она погибла от оспы. Курьёзный случай, я часто его вспоминаю.
Я замолчала. Суровое Средневековье было даже слишком суровым, но не менее притягательным. На каждом шагу тебя ждала опасность, не важно, какая: меч или болезнь. И везде нужно было бороться. Да, впечатляюще.
– А почему твой дед отрекся от семьи? – заинтересовалась я
Элис пожала плечами и бросила:
– Они никогда его не понимали. Он был странным по их меркам. Например, искренне считал, что равноправие спасет мир…
– Уэйл, демон тебя побери! – раздался хриплый низкий мужской голос, и Уилл удивленно повернул голову налево. К нам приближался мощный с виду человек-шкаф в кольчуге, держа в руке шлем. На поясе у него висел внушительных размеров меч.
– Сколько лет…! – воскликнул громила
Уилл на секунду замешкался, видимо, вспоминая имя его давнего знакомого. Вдруг его лицо просияло:
– Ферроу, старина! – он раскрыл объятья, казавшиеся неестественно маленькими, по сравнению с объятьями великана. Тем не менее, они совершили акт приветствия.
– Знакомьтесь, ребята, это Ферроу, командир королевской стражи, – объявил нам Уилл и поочередно представил нас. Ферроу пожал мужчинам руки, а Элис хотела было присесть в реверансе, но командир стражи сообщил, что формальности ни к чему. Так что мы с Элис тоже были одарены почти что сломанными косточками руки. По крайней мере, хруст был малоприятный.
– У вас очень красивый цвет волос, Элис, – сообщил Ферроу, а девушка обаятельно улыбнулась и поблагодарила за комплимент. Командир повернулся к Уэйлу и тот, нахмурившись, спросил:
– Скажи, Ферроу, где я могу отыскать леди Таунер?
– На что тебе сдалась эта старая ведьма? – сощурился громила. Понятное дело, словом "ведьма" он всего лишь попытался оскорбить женщину, но, судя по всему, попал в точку.
– Мне очень нужно поговорить с ней.
Ферроу вздохнул:
– Хорошо. Идите прямо до среднего района, а около красного дома поверните направо. Ее дом вы узнаете сразу, – он скривился, – по запаху.
Уилл поблагодарил его и, обменявшись рукопожатиями, они расстались. Но прежде чем уйти, Ферроу обратился к Элис:
– Буду рад встретиться с вами вновь, миледи.
Это было сказано не его грубоватым басом, а совершенно поменявшим оттенок и тон голосом, который на этот раз был даже приятен. Она деланно смутилась, но, когда тот ушел, вздохнула:
– А мы ведь только пришли.
Дроугон, недоверчиво посмотрев вслед человеку, окликнул Уилла:
– Не боишься, что он выдаст тебя королеве?
– Нет, – отмахнулся тот, – Ферроу – мой старинный друг, он кузен Тэлии и Изабеллы, но, не волнуйтесь, паренек всегда принимал сторону Тэлии.
"Не паренек, а скорее, мужичище", – пронеслось у меня в голове, но я, к счастью, смолчала.
– Ты уверен, что ничего не изменилось? – настаивал Змей, – как думаешь, что начальнику королевской стражи делать в районе бедняков?
Казалось бы, в глазах Уилла промелькнуло сомнение, но он отмахнулся от них и продолжил путь, кинув через плечо:
– Даже я разучился быть подозрительным, Змей. Пора бы и тебе.
Когда мы добрались до красного дома, я уже не чувствовала ног. Не помогло даже созерцание домов среднего сословия, которые, по сути, отличались от низшего только садами и целыми стенами. Только мы миновали и его, как до моего носа донесся резкий запах трав и навоза. Я поморщилась, это сделали все остальные. Кроме Уэйла, естественно – его лицо, что меня даже не удивило, исказилось в широчайшей улыбке, которая, честно сказать, совсем не шла его вечно мрачно-насмешливому лицу.
Через дом от красного стоял на вид, заброшенный серый домишка. Он бы выглядел еще более заброшенным, если бы не необычная коза, которая, судя по всему, исполняла роль сторожевого пса. Когда мы приблизились к калитке, эта коза начала злиться, чему свидетельствовали истошные козлиные вопли и вращающиеся гигантские глаза. Я поежилась: в списке моих травм явно еще не было пункта: "быть сожранной сторожевой козой". Но Уэйл преспокойно отворил калитку, которую можно было бы и не отворять – вокруг забора-то все равно не наблюдалось. Я приготовилась к жестокому нападению животного, но коза, вопреки всем моим ожиданиям, стала вилять хвостом и вставать на задние лапы, словно встречая гостя, чем напомнила мне щенка. Уилл подошел к козе и потрепал ее за ухом, а потом закричал:
– Кларисса Таунер!
– Чего тебе? – гневно отозвался старческий голос, – кто бы там ни был – убирайся прочь с моей лужайки!
Как можно было догадаться, лужайки тоже никакой не было. Только заросли сорняка.
– Кларисса Таунер! – снова позвал Уэйл, на этот раз более решительно и грозно, – немедленно покажись!
Дверь тотчас отворилась, и на крыльце появилась маленькая худенькая старушка, которая со скорбным видом протянула:
– А-а-а, это ты, Джайрс. Кого притащил на этот раз?
– Не важно, – отрезал тот, – скажи его расположение, и мы сразу уйдем.
– А что, если не скажу? – ехидно прошуршала та
Уэйл страдальчески вздохнул:
– И так каждый раз. Кларисса Таунер, взываю к твоей чес…
– Все-все, – махнула рукой леди Таунер и просеменила к нему, – как ты мне надоел, Джайрс, со своими вечными потребностями.
Все мы с весельем наблюдали пререкания двух старых как мир созданий (к слову, Уэйл как раз примерно таким и был).
– А ты уж как мне надоела, старуха, – снова вздохнул наставник.
– Кто старуха?! – взвыла женщина, и у нее в руке каким-то образом оказалась палка, которой она стукнула Уэйла по ноге. Тот попятился.
– То-то же, – улыбнулась она беззубым ртом, – я помладше тебя буду, между прочим.
Все замерли, а Кларисса Таунер не переставала улыбаться.
– Мы, потомственные ведьмы, знаем больше всех остальных, это точно. Кстати, не только мы, поэтому будь осторожней. Прихвостни узурпаторшы, ей-богу, тебя найдут, помяни мое слово, – она радостно подпрыгнула (вот же резвая старушка) и добавила:
– Ну, идите с миром.
Уэйл напустил на себя уставший вид.
– Да ты же так и не сказала, куда.
Та злобно сощурилась, живо схватила Уэйла за ухо и прошипела что-то. Ойкнув, он отошел
– Так это же совсем рядом с дворцом! – возмутился наставник, но старушка уже уковыляла прочь. Попрощавшись со сторожевым козликом (а это козел и был, а не коза, я выяснила), мы отправились вновь вслед за бессмертным.
– Магические рынки обычно открывают в подземных туннелях, – попутно объяснял Уэйл, а мы все внимательно слушали, – их (туннелей) под городом великое множество, соответственно, и входов тоже великое множество. Когда я был тут последний раз, вход был под домом леди Таунер, потому я к ней и направился. И вообще, она настолько любопытна, что не важно, около кого вход, она все равно будет знать, вне зависимости от того, говорили ей или нет.
– Знаешь, – подал голос Тейт, – меня больше интересует, где здесь можно развлечься. А то не нравится мне эта унылая обстановка антисовременности.
Дроугон испепелил его взглядом. По счастью, Уэйл проигнорировал парня, так что я задала свой вопрос:
– А откуда она знает о тебе и о нас?
Он неопределенно пожал плечами:
– Я не понимаю ведьм. Вероятно, у них мозги устроены не так, как у нас, а возможно, на них от природы защита от восприятия иллюзий. А эта еще дряхлая, так что, скорее всего, маразм не обошел ее стороной – она вполне соврать могла.
Я ухмыльнулась, но ответ вполне удовлетворил меня, ведь он мог и правду сказать. В конце концов, не может же Уилл знать все и обо всем.
Вскоре даже наставник явно устал идти, поэтому, после наших долгих уговоров, как только мы вступили в богатую часть города, он "поймал" карету, так что доехали мы до места с комфортом. Пока повозка тряслась, едя по булыжнику, я осматривала дома: ухоженные сады, светлые стены и яркие деревянные крыши. Чем ближе к замку, тем дома становились больше. Наконец мы остановились около одного огромного желтого дома, из которого доносились веселые голоса.
– Нет, это не тот дом, – ответил заранее на невысказанный вопрос Уилл, – в целях безопасности, я попросил высадить нас чуть дальше от входа. Пришлось заплатить излишек кучеру, чтобы он держал язык за зубами относительно нашего внешнего вида. Оставалось надеяться, что у кучеров есть что-то вроде своей клятвы Гиппократа. В богатом районе, благо, народ редко передвигался по улицам в такую жаркую погоду, поэтому хоть в этом нам повезло.
До этого "чуть дальше" мы шли часа полтора, а Уэйл виновато вздыхал. Но вот, наш предводитель притормозил около двери богатого особняка и постучал в дверь. Ему открыла милая девушка, лет четырнадцати, в роскошном голубом платье с лентами по бокам. На ее голове творилось что-то невообразимое: таких громадных причесок я отродясь не видела. Элис отнеслась ко всему спокойно, было видно, что ей все не в новинку.
Уэйл поклонился и поцеловал даме руку.
– Миледи, вы похорошели с последнего дня нашей встречи. Но, простите, могу ли я поговорить с вашим отцом?
– Разумеется, милорд…. Но, простите, я не помню вас, могу ли я узнать ваше имя? – ее голос звучал испуганно и любопытно, она во все глаза разглядывала незваных гостей. Руки у нее слегка задрожали.
– Я Уэйл Джайрс, леди Хиллари.
Девушка прищурилась, явно пытаясь что-то вспомнить, а затем пригласила нас войти в прихожую, и мы, неловко поздоровавшись, воспользовались ее предложением. Я восторженно ахнула: в центре потолка в прихожей висела невероятных размеров люстра, усыпанная свечами; дорогой ковер застилал весь пол, всевозможные полки с разной симпатичной ерундой заставляли стены.
– Запомните, – шепнул нам Уилл, – это была Рикки Хиллари, она зовет своего отца, Каса. Они живут здесь вдвоем. Обращаться только с уважением, – вдруг он резко выпрямился, – лорд Хиллари, как я рад вас видеть.
Они дружелюбно пожали друг другу руки, и холодный взгляд карих глаз высокого стройного мужчины в возрасте устремился на нас. Как и подобает этикету, я присела в неловком реверансе, чуть не споткнувшись о собственные ноги. Кас Хиллари кивнул всем и вновь обратил внимание на нашего наставника, укоризненно и, как мне показалось, с неким презрением оглядев его с ног до головы.
– Чем могу помочь?
Я заметила, что с его стороны уважения было чуть меньше, чем со стороны Уилла. Видимо, лорд Хиллари состоял в более высоком сословии.
– Будьте так любезны, лорд Хиллари, показать мне и моим спутникам ваш подвал.
Его дочь недоуменно уставилась на нас.
– Отец, зачем этим людям наш подвал?
Мужчина шикнул на нее, процедив сквозь зубы что-то на счет манер, и кивнул, жестом приглашая нас следовать за ним. Дверь в подвал была сразу в прихожей, и нижняя комната была ничуть не хуже верхней. Она также была заставлена полками, но еще и разнообразной мебелью и стеллажами с книгами. Как раз к одному из них Кас Хиллари и направился. Общими усилиями с Уэйлом, они отодвинули его, и в стене показался проход.
– Милости прошу, – сказал лорд Хиллари, сделав пригласительный жест, – мужчины вперед. Не сочтите за грубость, милые дамы, но там могут быть насекомые.
Я видела, что феминистка Элис чуть было не сорвалась с места, чтобы доказать свое бесстрашие, но вовремя сдержалась. Мы поблагодарили владельца роскошного дома и скрылись в темноте туннеля, предварительно одолжив свечу, хотя, по правде говоря, она нам даже не понадобилась. Стоило сделать несколько шагов, как впереди забрезжил свет, и послышались громкие голоса.
Внутри тоннеля, как оказалось, существовал целый город с разными разветвлениями. Тут и там стояли маленькие лавочки с разнообразным товаром, вокруг них ходили люди, что-то покупали, примеряли, с кем-то ругались. Отовсюду слышался звон монет и смех. Я и помыслить не могла, что под землей кто-то обитает, за исключением бродяг и алкоголиков.
– Впечатляет, не так ли? – прошептал Уэйл, каким-то образом оказавшись рядом со мной. Мы как раз приблизились к самому началу рынка, и нас поприветствовал какой-то верзила в одних легких штанах. Он даже не обратил внимания на то, как странно мы одеты, что, несомненно, являлось следствием его работы в самом странном месте на планете. Позади швейцара стоял дед с клеткой, полной крыс. Я сморщилась от их запаха.
– Не столько впечатляет, – ответила я, разглядывая лавчонки, – сколько удивляет. Некогда не думала, что под городом есть жизнь.
Он сдавленно засмеялся.
– Поверь, это одна из немногих форм жизни в подземельях.
Вдруг он схватил меня за предплечье и отбросил к стене. Как раз в этот миг в том месте, где шла я, просвистела стрела и вонзилась в крысу позади. Прямо в глаз. Послышались одобряющие возгласы, крики и аплодисменты.
– А вот это впечатляет! – ошарашенно воскликнула я и замахала руками в направлении трупика.
К нам подбежала очень невысокая девушка со светло-каштановыми волосами и удлиненными ушами, отчего я решила, что она дефективный карлик. Или карлик с мутациями – как угодно.
– Ой, простите, пожалуйста! – пискнула она, – я не хотела вас беспокоить!
Уэйл галантно склонил голову.
– Я знаю очень мало девушек, которые стреляют столь же метко, как вы – что ни говори, а мишень вы пронзили. Но, скажите, с каких пор торговцы позволяют испытывать свой товар? Когда я был тут последний раз, некоторые порой даже дышать на них не позволяли.
– О, это не испытание товара! – охотно пояснила девушка, – у нас проходит соревнование по стрельбе по движущимся мишеням. На поверхности нам запретили стрелять из-за массы несчастных случаев, а здесь вот никто не жалуется. Здесь все свои, и всё понимают!
– И что же является наградой за ваши старания? – задала вопрос беззвучно подошедшая Элис
– Мясо, хлеб, – начала перечислять девушка-карлик, – иногда одежду или деньги.
– Нет, я имею в виду в данном случае, – мягко прервала ее наша спутница
– Сегодня наш приз – это кинжал королевской работы. Украденный, разумеется, – она хихикнула и добавила, – как раз соревнование закончилось. Это был мой победный выстрел.
– Вы молодец, – улыбнулась моя вторая наставница, – но все же, можете ли вы дать и мне шанс?
– Разумеется! – воскликнула лучница, чем очень меня удивила. Надо же, без каких-либо пререканий уступила вероятную победу незваному участнику.
Я ясно видела, как у Элис загорелись глаза. Она напряженно закусила нижнюю губу и посмотрела на Уилла. Он с минуту глядел ей в глаза, а потом взмахнул руками и сдался:
– Ну, иди, раз так хочется.
Она радостно взвизгнула и стремглав побежала туда. Мужчины с луками, которые одобрительно гоготали над выстрелом в глаз крысы, удивленно уставились на Элис. Та, не обращая внимания, отобрала у одного лук и о чем-то спросила. Один из мужчин стал оживленно что-то объяснять, обильно жестикулируя. Элис кивала и задавала вопросы. Наша компания вжалась в стену поодаль, чтобы понаблюдать за нашей подругой. Наконец, девушка прицелилась. Старик у входа выпустил три крысы, и те, с отчаянным писком, разбежались кто куда. И Элис выстрелила три раза подряд, а потом торжествующе обернулась к своим соперникам и отдала лук, казалось бы, не сомневаясь в победе. Крысиный тюремщик озадаченно собрал крыс и подошел к компании стреляющих, и вот мы увидели, КАК она в них попала. У каждой из трех крыс была пробита пасть, а конец стрелы торчал из… из-под хвоста. Девушка-карлик посмотрела на Элис как на богиню, а потом громко объявила:
– С превеликим удовольствием отдаю этой девушке свою корону победителя!
Дефективный карлик подбежала к нашей спутнице и пожала ей руку, что-то восхищенно пролепетав.
Элис громко поздравляли все, кому не лень, и она совсем засмущалась, но, получив свой победный кинжал, прискакала к нам, и мы начали долго и усердно ее хвалить. Наконец, вырвавшись из наших пут, она вытащила кинжал из ножен, и мы обе ахнули. Он был тонкой ручной работы, с волнистым тоненьким лезвием и длинной рукоятью. На сияющем серебряного цвета лезвии были выгравированы руны.
– Так, вы оставайтесь здесь, отпразднуйте победу, или делайте что угодно, главное, не отходите далеко, – попросил Уэйл, – а я и остальные сходим в одну лавку поблизости, и приобретем всем плащи. Потому что, несмотря на дневную жару, ночью будет прохладно, а одежды у нас нет. Я также попытаюсь найти вам и нам подобающую одежду, ту, из-за которой нас не поймают.
Я рассеянно кивнула и снова уставилась на кинжал. Руны на нем не давали мне покоя, они выглядели очень зловеще. Очевидно, Элис была тоже заинтересована в этом.
– Надпись на кинжале гласит: "Как яд поражает кровь, так пусть кинжал этот поражает сердца", – перевел нам незнакомый мужской голос откуда-то сверху. Мы одновременно подняли головы и увидели над собой высокого и худого белокожего парня, который пристально разглядывал нас своими яркими голубыми глазами. Его кожа была неестественно белого цвета и выглядела какой-то болезненной, но оттого не менее красивой. Под пронзительными глазами у него залегли темные круги. Одет он был в длинный темный плащ, а из-под его подола торчали острые носки таких же черных сапог. Длинные темные волосы парня, выбившиеся из капюшона, обрамляли его лицо, а правая рука лежала на едва заметной рукояти меча. Не знаю, почему, но мне захотелось убежать от него и спрятаться, вжаться в какой-нибудь угол и больше никогда его не видеть. От одного взгляда в его светлые, слишком светлые глаза, мне становилось очень страшно. Я отпрянула. А парень вздохнул.
– Люблю пугать мужчин, – сообщил он, – они забавно ругаются, когда видят меня поблизости. Тихого, как тень, незаметного, словно призрак. Но не переношу, когда первое впечатление обо мне у дам вызывает у них отвращение и страх.
Потом он обошел нас, чтобы оказаться не сзади, а спереди нас, и галантно поклонился.
– Леди Ардайлия Сноу и леди Элис Рэтбоун. Приятно познакомиться. Я Деметрий Фаэрман.
Пребывая в состоянии беспросветного шока, мы даже не сообразили поклониться в ответ, но всезнайку с пафосным именем это, очевидно, не волновало. Он нахмурился и не сводил с нас взгляд.
– Очень надеюсь, что Уэйл Джайрс покинул вас исключительно для того, чтобы подобающе одеть. В противном случае, вы не преминете быть обнаруженными.
Моя подруга, наконец, пришла в себя, и, гордо вскинув голову, спросила:
– Откуда вам известны наши имена и имя нашего спутника?
– Спутников, – поправил тот, – в каком-то смысле я маг, так что кое-что мне все же известно.
– Прекрасно, – отозвалась Элис, – судя по всему, о нас знает полгорода.
– Отнюдь, леди Рэтбоун, отнюдь! – рассмеялся Деметрий, – только я, старая Таунер и полудохлый лесной фей.
Я помотала головой.
– Простите… полудохлый лесной фей?
Парень озадаченно почесал затылок, отчего его капюшон упал на плечи, и его немного растрепанные волосы смешно закрыли ему глаза.
– По правде говоря, я думал, что вы спросите, откуда нам это известно. Но да, я называю так дряхлого друида-собственника, чтоб он провалился.
Элис весело рассмеялась.
– Доставлю вам удовольствие и спрошу: откуда вам все это известно?
Деметрий Фаэрман удовлетворенно скривился в усмешке.
– Дар видеть сквозь иллюзии дан только самым сильным в своей области магии. К примеру, я считаюсь сильнейшим магом. Не по знаниям заклинаний, тут я, увы, бессилен, а по сокрытому и неразвитому могуществу. Наш друид – единственный оставшийся, и то чокнутый друид – крайне силен как лесной волшебник. В общем, миледи, вы меня поняли.
– Это нам понятно, – подала голос я, – но откуда вам известны наши имена?
Воцарилась тишина. Глаза Фаэрмана беспокойно забегали по нашим лицам. Наконец, он тяжело вздохнул.
– Волка послал к вам я, хотя, подозреваю, Уэйл уверен в благосклонности Магии. Не хотелось мне, чтобы вы знали.
– С чего это? – холодно произнесла Элис. Вот хоть убейте – не пойму, как ей удается за минуту перестраиваться из вечно улыбающегося убийцы бедных крыс в бесстрастную и холодную леди.
– Уэйл Джайрс мне не доверяет, потому что, ну… я состою на службе у королевы Изабеллы.
Девушка ахнула.
– Не бойтесь, леди Рэтбоун! – поспешно попросил Деметрий, – если бы я действительно был предателем, то мне бы не сообщали место расположения рынка, разве не так?
