Текст книги "И пусть время повернется вспять (СИ)"
Автор книги: Валерия Гом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 14 страниц)
Глава 3. Кое-что о сумасшествии
В конце концов с нами произойдёт, видимо,
то, что происходит всегда, когда рушится цивилизация.
Люди, обладающие умом и мужеством,
выплывают, а те, кто не обладает этими
качествами, идут ко дну.
"Унесенные ветром" М. Митчелл
– После того, как ты ушла, Райли, – начала девушка свой рассказ, – я решила еще немного попытаться «подружиться» с Уиллом. И на мое удивление, его холодность ко мне испарилась в тот же миг, как ты ушла! Он расслабленно уселся на парту и начал спрашивать, чем я увлекаюсь, что люблю делать вечерами. И когда я сказала, что обычно вечерами я скучаю, он оживился и предложил мне зайти к нему, чтобы пообщаться. Естественно я согласилась, ему ведь всего двадцать два! – Джонатан фыркнул. Лив предпочла не заметить, – Я с трудом высидела все уроки, ожидая вечера. Ушла с последнего, чтобы найти, в чем пойти, как пойти, ну, вы понимаете. И вот он настал – час икс.
Мы с Джоном напряженно переглянулись и прислушались. Во взгляде моего названного брата явно читалась агрессия, которая меня, собственно, не удивила – он стремился опекать всех и вся, и сам факт того, что кто-то мог причинить вред беззащитной (да-да, конечно) девушку приводил его в дичайшую ярость.
*От лица Оливии*
Мое красное платье, развевающееся на ветру…. Да, конечно, я выглядела прекрасно. Я позвонила в дверь, мне сразу же открыл Уилл.
– Ты восхитительно выглядишь! – сказал он и взял меня за руку, чтобы проводить в гостиную. Его квартира – это шедевр! У Уилла очень утонченный и изысканный вкус… как я думала поначалу. Он предложил мне попробовать старо-древнее вино, ну я и согласилась. Тогда он одарил меня странной полуулыбкой, которую я восприняла как жест симпатии. Я удобно расселась на белоснежном диване (повторюсь: изысканный вкус!), слегка откинув голову. Уилл бесшумно вошел с бутылкой вина и с двумя фужерами. Вино было кроваво красного цвета, такое красивое. Он налил мне глоток, который я, разумеется, сразу выпила!.. А это вино было крепкое и сладкое. После пары-тройки бокалов я вырубилась. Когда очнулась, то сразу поняла, что что-то было не так. Меня не смутила злобная улыбка Уилла. Меня не смутил факт, что я лежу на его кровати. Меня смутило только одно: КАКОГО ЧЕРТА ОН МЕНЯ ПРИВЯЗАЛ К КАКОЙ-ТО ДОСКЕ?
– В чем дело? – спросила я, нахмурившись. Уилл провел рукой по моей щеке и ответил:
– Скоро ты все узнаешь, Тэлия. Просто дай мне немного времени.
Без всяких видимых усилий он поднял эту чертову доску над головой и пронес меня в шкаф. Точнее, я думала, что это шкаф. Но нет, это была дверь в подвал, с винтовой лестницей, которую он без труда преодолел. Кстати, на мой вопрос, зачем он ждал моего пробуждения, чтобы утащить в подземелье, он ответил, что, мол, из вежливости (!). И пообещал отпустить меня сразу же, как только я его выслушаю и поверю ему. В общем, притащил он меня в подвал и включил свет, после того, как положил доску на нечто, походящее на дыбу. Кстати, спасибо, Райли, я хоть знаю, как это называется. Но не буду отвлекаться. Свет позволил мне оглядеться по сторонам, после чего я завизжала. Стены были красивого серого цвета, и все бы ничего, если бы их не украшало оружие! Луки, мечи, дубинки, вот эти ужасные топоры, как вы их там называете…. Не перебивай, Райли, я знаю, что ты любишь оружие. Так вот. Этот безумец наклонился надо мной и спросил:
– Готова ли ты меня выслушать?
Я злобно сощурилась – что мне оставалось? Уилл, приняв это за согласие, удовлетворенно выпрямился и снял со стены огромный меч, наставив острие в центр моей груди. Я снова завопила, а в его глазах появился странных блеск, который заставил меня замолчать.
– Этот меч, – тихо сказал он, – реликвия. Приглядись к его лезвию. Видишь черные пятна? Это не огонь. Это кровь теней. Это исторический меч…. Он прошел всю войну с тенями, он спас Тэлию, именно он помог положить конец войне. Если бы не этот меч, то истории бы не существовала, ибо не существовало бы нас.
– Послушай, что ты не…, – начала я, но он, казалось бы, меня не слушал.
– Что его сделало таким особенным? Я не могу точно ответить тебе на этот вопрос. Магия друидов, ведьм, заклинательниц сплелась воедино в этом мече, но это не причина. Наверное, истинная причина в том, что он был закален в Храме Теней и был передан мне после победы у Гладкой Заводи.
– Я абсолютно не понимаю, о чем ты, – процедила я сквозь зубы. Уилл резко схватил меня за плечи и стал трясти.
– Конечно, не понимаешь! Но это ты! Я нашел тебя! Ты спасешь нас всех. Ты вернешь эпоху магии. Ты поможешь мне вернуть воинов, которые навсегда заточат короля теней в их собственный мир. Мир-ловушку.
Затем он рассказал ужасно скучную историю о том, как создавался этот мир, но я не буду вам ее рассказывать, ибо это долго и скучно. И полнейший бред. Но меня заинтересовала другая история. И я думаю, что именно смерть его девушки Тэлии повлияла на его психику. Он рассказал, что она спасла наш мир от теней своей магией, но я уверена, это была метафора. Она спасла его мир, а потом трагически погибла… возможно, от нападения грабителей. Но это не важно.
– Перестань морочить мне голову, – перебила я Уилла, – я хочу домой. Отвяжи меня немедля.
Тут он словно взбесился. Отшвырнул меч, стал носиться по подвалу, круша все вокруг и орать что-то на неизвестном языке. Когда успокоился, его глаза горели недобрым огнем. Уилл резко поднял доску со мной и поставил вертикально у стены.
– Люди в панике готовы верить чему угодно, – зло прошипел он, – и я хочу доказать эту аксиому.
И с этими словами он стал кидать в меня маленькие ножи, кинжалы, или как их там, которые попадали в доску в дюймах от моей безупречной кожи. Когда, по меньшей мере, дюжина кинжалов кончилась, он подскочил ко мне. Его лицо оказалось очень близко от моего, и Уилл пробормотал:
– Я знаю, в это трудно поверить. Но прошу. Ты моя единственная надежда.
Я, перепуганная до смерти, стала орать, чтобы он меня выпустил. Уилл зарычал и отбросил доску со мной от себя. Я, между прочим, больно ударилась плечом! Ему стоило огромных усилий взять себя в руки. Он бесцеремонно разрубил веревки одним из мечей, помог мне подняться. Я влепила ему пощечину, разумеется.
– Заслужил, – кивнул он, – не следовало тебя швырять. Прости.
– Швырять?! – возмутилась я, – да лучше б ты меня сотни раз швырнул, чем увидеть и услышать такое! Отныне видеть тебя не хочу, безумец!
И я с топотом и грохотом ушла из его дома, оставив его наедине со своим сумасшествием.
***
– И знаешь что? – возопила Лив, да так, что на нашу троицу уставилась добрая половина окружающих нас людей, – я подаю на него в суд!
– Нет! – вдруг вскричала я, и все удивленно воззрились на меня, – пожалуйста, не делай этого. Не надо.
Что-то мне подсказывало, что он должен быть на свободе. Что он еще многое может нам рассказать.
– Это почему? – девушка тотчас прищурилась, – только не говори, что ты ему веришь.
– Нет, не верю. Но верю в то, что ему нужна помощь, – грустно ответила я. Я не соврала, но и не сказала правду. Что-то в глазах Уилла говорило мне, что он верит в то, что говорит. Мое подсознание хотело верить ему. Но ведь это все…. Это все просто невозможно, ведь так?
– Послушай, Лив, – осторожно начала я, – ты сама сказала, что он псих. Но также он интересный человек. Он тебя не тронет больше, я уверена. Так позволь же жить этому маньяку на свободе, а?
– В этот раз я согласен с Оливией, – холодно заметил Гордон. Я вперила в него злой взгляд. Парень потупился.
– Пожалуйста, Лив.
– Хорошо, – она пожала плечами ("Да уж, психологическая травма, нанесенная Уиллом, уж ОЧЕНЬ велика", – скептически хмыкнула я про себя), – но учти, еще раз он ко мне притронется, мой отец все узнает. Договорились?
Я благодарно обняла ее, и мы обе договорились не вспоминать этот случай. Но, как известно, память имеет чертовски черный юмор. Не знаешь, что она решит хранить в своих закоулках всю твою жизнь, а также не знаешь, что она решит выбросить. Так вот, этот эпизод моей жизни я никогда не смогла забыть. Возможно, этому помогли последующие события, а может, во всем виновата моя впечатлительность… Но забудь я это, потеря была бы неоценима.
Глава 4. Доверие
Временами вы рискуете переступить тонкую
грань, отделяющую очаровательную настойчивость
от несносного упрямства.
"Дом странных детей" Р.Риггз
Я чувствовала себя странно. Нет, я была полностью здорова, но, стыдно признаться, в меня закралось чувство зависти. Я всю свою осознанную жизнь мечтала о волшебных приключениях, а тут объявляется тип, пускай даже лгун и сумасшедший, пускай тот, кто несет сплошную ересь, но который обещает это дать… не мне. А человеку, который в жизни не променяет модные вещи и деньги на смертельные опасности. Возможно, если бы мои родители были также богаты, как отец Лив, у меня тоже были бы подобные ценности. Но сейчас я чувствовала только горе, которое обязана была тщательно маскировать.
– Я добьюсь своего, – пробормотала я, сидя за столом и рисуя всякие закорючки, вроде пентаграмм и скандинавских рун, так как рисовать что-то другое я попросту не умела, – я должна сделать что-то, что позволит Уиллу или Уэйлу, или как его там вообще, заметить меня и дать мне шанс.
Но была одна проблема: я никогда не унижалась перед людьми по своей воле. Мне стоило громадных усилий попросить кого-либо о чем-то, а если отказали, то я никогда не просила второй раз. В случае с Уиллом, возможно, придется перешагнуть через собственное достоинство, и не один раз. От мрачных размышлений меня отвлек телефонный звонок: Оливия.
– Нет, ты только послушай! – проорала она в трубку, не успела я ответить, – он где-то раздобыл мой номер!
– Уилл? – догадалась я
– Естественно! Это просто невероятно.
– И чего же он хочет?
– А ты догадайся! – злобно прошипела Лив, – "мы не закончили нашу беседу, Оливия, я жду тебя сегодня в девять вечера у меня". Будто я действительно приду после вчерашнего!
Я задумалась. Это был прекрасный шанс.
– Лив, а может тебе действительно стоит…
– Нет! Даже не продолжай. Я к нему не вернусь.
– А если я пойду с тобой? – предложила я как можно более равнодушным голосом, – ну, как моральная поддержка. Мне даже интересно, что он скажет на этот раз.
– Я сказала: нет, – казалось, Оливия была непреклонна, но я давно выучила ее уловки. Чем жестче и уверенней ее голос, тем ближе я к победе.
– Я уверена, потом будет над чем посмеяться! – воскликнула я
– Слушай, Райли, а тебя чего туда тянет? – до ужаса жестким голосом спросила подруга, – а, знаю. Оружие.
– Именно! – я ухватилась за данную мне уловку, – мы всего лишь на десять минут заглянем.
– Ну, если только на десять минут, и исключительно из-за тебя, – протянула Лив, – пусть только попробует напугать меня. Пожалеет.
– Я зайду за тобой, – торжествующим тоном объявила я и положила трубку.
Посмотрев на часы, я убедилась, что у меня был целый час на расслабление перед волнительным походом, поэтому завалившись на кровать, я решила немного почитать книгу. Так незаметно пролетели сорок минут, что меня ужасно разочаровало. Я быстро привела себя в порядок и отправилась к Лив. Она ждала меня, сидя на ступеньках своего дома. Я помахала ей, но она одарила меня злобным взглядом.
– До сих пор не могу поверить, что ты меня уговорила, – ворчала она всю дорогу до Уилла, – немыслимо.
Я же шла молча, надеясь, что он не выгонит меня взашей за то, что я явилась без приглашения.
Жилище Уилла Джайрса было образцом уюта – светленький коротенький забор, аккуратные клумбы, дорожка из желтого кирпича и бежевого цвета пристройка рядом с того же цвета домом. Входная дверь была толстой с виду, а также весьма внушительных размеров. Звонка, к сожалению, я не обнаружила, поэтому пришлось громко стучать.
Уилл открыл не сразу, а как только открыл, то выпучил глаза и вскрикнул:
– Но тебе сюда нельзя!
В ответ на это, Оливия, с самым пафосным видом, на который она была способна, схватила меня за руку и бесцеремонно втащила внутрь.
– Можно, – добавила она при этом.
Честно говоря, я иногда поражалась ей – она вмиг могла превратиться из глупенькой "пай-девочки" (в переносном, естественно, смысле) в злобную и разъяренную… ну, до львицы ей далеко, поэтому пусть будет кабаниха. Вот. В злобную и разъяренную кабаниху. Я хихикнула про себя: услышь такое Лив, она убьет обидчика не задумываясь, прямо как носорог. Зоопарк, тоже мне… и все в одном человеке! Надо же, какая уникальность.
Уилл кашлянул, и до меня дошло, что я вот уже несколько минут стою, смотря в потолок, и глупо улыбаюсь. Я быстро напустила на себя серьезный вид и стала оглядываться. Оливия, видимо, решила сделать то же самое, потому что как только мы обе увидели свечи на маленьком столе и огромный ритуальный нож рядом, я услышала пронзительный визг, после чего Лив вскричала:
– Ты опять нарываешься?
– Я не причиню тебе вреда, – спокойно ответил Уилл и попытался взять ее за руку, но не тут то было. Она отскочила от него, ударив хорошенько по его плечу. Уилл удовлетворенно кивнул:
– Неплохая реакция. Как я и ожидал, – потом он глубоко вздохнул, – ладно, девушки, проходите на кухню. Мне нужно с вами поговорить.
Мне показалось, он специально сделал ударение на слове "девушки". Да уж, неприятно быть третьей лишней, но я сама напросилась.
Его кухня напоминала кухню одинокой домохозяйки, помешанной на бежевом, потому что абсолютно все было до блеска начищено. И всё до единого было бежевым. Меня замутило – никогда не любила светлые тона. Уилл попросил нас сесть вокруг обеденного стола и предложил нам чаю. После нашего отказа он подсел к нам и серьезно посмотрел на меня:
– Зачем ты здесь? Тебе нечего делать с нами, ты совершенно обычная.
Я постаралась не показать, насколько сильно задели меня эти слова. Дернув плечом, якобы от раздражения, я бросила ему:
– Я хочу остаться здесь.
– Это мой дом, а, следовательно, мои правила. Убирайся. У нас, между прочим, важное дело к Оливии.
Моя подруга оскалилась:
– Я уйду вместе с ней.
– Спокойно, Лив, – успокоила я ее и решила начать неумело блефовать, – я нужна тебе, Уилл.
– Зачем еще? – блеф, если его вообще таковым можно было назвать, был моментально раскрыт, и преподаватель истории фыркнул, – ты будешь только мешать. Уходи.
– Потому что я верю тебе. Единственная из школы, кто тебе верит.
– И какая же мне польза от твоей веры?
– Ты сам сказал, что история повернется вспять. Я не думаю, что тебе помешает человек, который будет уметь сражаться, который сможет защитить Оливию, который будет беспрекословно исполнять поручения, потому что будет верить тебе. Ведь не так-то просто найти доверчивых, даже более того, верящих в истинную магию, людей, разве нет?
Уилл задумался. Нахмурившись, он поглаживал свой подбородок, пытаясь решить, нужна ли я им. А в это время я чуть ли не молилась, чтобы он включил меня в их команду.
– В этом есть свой резон, – наконец сказал он, – но это слишком тяжело.
– В каком это смысле? – высокомерным тоном спросила Оливия
– Тебе придется тяжело, так как придется обезопасить ее. И, да, если ты мне не пригодишься, я выгоню тебя, не моргнув глазом.
Я проглотила последние слова. Но первые меня заинтересовали уж точно. Мы вопросительно посмотрели на него, но Уилл, казалось, отвечать не собирался. Он отвлекся на тихий скрежет когтей по голому полу, который доносился откуда-то из-за кухонного шкафа. Молниеносным движением он вытащил оттуда мышонка и засунул его в клетку, которая, как оказалось, стояла около меня.
– Так вот, – продолжил он с невозмутимым видом, – Оливия – это человек, который спасет изменившийся мир от теней. Но вернутся тени – вернутся все мифические, как вы их называете, народы. А что отличает большинство фантастических вселенных от нашего мира? То, что люди живут как в средних веках. Без техники. Без таких вот зданий. Это все исчезнет за довольно быстрый срок. Оливия избранная, а значит, ее не затронут эти изменения. Я бессмертен, я защищен магией Тэлии, – его голос дрогнул, – значит, и я не изменюсь. А вот ты… чтобы ты смогла быть с нами, тебя надо защитить.
– Но как? – изумленно спросила я
– Не особо приятный, но зато легкий ритуал, – вздохнул Уилл, – вам придется слегка обменяться кровью, как при клятвах на крови, но только надрез делать придется не один. И не на руках.
– Кровью? Фу! – вскипела Лив, – это слишком!
– Спокойно, – осадила я ее, – он знает, что говорит.
Уилл посмотрел на меня, выгнув бровь, – видимо, он не совсем поверил мне изначально, что я на его стороне.
– Вы согласны?
– Только если это действительно необходимо.
– В таком случае, лучше сделать это сейчас, – мрачно сказал наш школьный учитель
Оливия скептически фыркнула.
– С чего бы?
– С того, что я тебя нашел и рассказал правду, а было задумано заклинанием, которое древнее, чем наш мир, что в случае чего – Апокалипсиса, к примеру – когда избранный узнает истину о мире, запускается временной механизм, – терпеливо объяснил Уилл, – чары рушатся. И Новая Эра начинает стремительно бежать в обратную сторону, словно обезумивший хомяк в колесе.
– А как оно будет? – поинтересовалась я
– За считанные часы люди могут перестать замечать вот эти вот некачественные аксессуары, – он махнул рукой на телефон Лив, – я читал об этом в древних рукописях, которые нашел после войны с тенями на месте хранилищ защитников. В них говорится, что людской разум переродится, после чего переродятся они сами. И чем опасней будет война, тем быстрее пройдет перерождение. Я так думаю, что каждый незащищенный просто забудет о том, что он когда либо пользовался мобильником, ел гамбургер или ездил в такси. Все просто забудут, к чему пришли. Вот мое мнение. И не вспомнят, потому что все, что было создано руками современного человека, превратится в пыль.
Мы застыли с выражением полного ужаса на лицах. В его рассказ было слишком сложно поверить. У меня в голове не укладывалось, как за один день люди могут совершенно поменять свое мировоззрение, причем не только на духовном уровне. Вот уж интересно, это нормально – такое быстрое развитие событий? Хорошенько поразмышлять мне не дал Уилл, который встал, подал нам руки и сказал:
– Вам завтра в школу, так что, боюсь, что время защитить твой разум настало.
"О, как вульгарно это прозвучало", – подумала я про себя и фыркнула. Мы вновь зашли в гостиную со столиком со странным содержимым, как вдруг меня осенило:
– Ты ведь знал, что я тоже приду! Для этого и нож!
Он улыбнулся краем рта.
– Разумеется, хоть у меня и были сомнения – уж больно застенчива ты с виду. Однако ты пришла, чем мало меня удивила. Да и против я не был – девочке легче будет перенести все это рядом с кем-то, кому она доверяет. Но, живя в таком мрачном мире, разве можно поскупиться на цирковое представление?
И Уилл подмигнул мне.
Глава 5. Новые персоны
Нельзя цепляться за мечты и сны,
забывая о настоящем, забывая о своей жизни.
"Гарри Поттер и Философский камень" Дж. К.Роулинг
Проснулась я с ясным ощущением: что-то не так. Нахмурившись, я поднялась с кровати и застонала – вчерашний странный ритуал не прошел без боли. Он был краток. Мы всего лишь сделали надрезы на запястьях, на животе (спасибо и на том, Уэйл хоть отвернулся) и на ляжках. А потом было немного неудобно – нам пришлось прислониться друг к другу (нам с Оливией) кровоточащими местами, кстати, будучи полуголыми, и с помощью свечей, которые любезно одолжил Уилл, соединить воском нашу плоть. В общем, настолько красной (и не только от крови) я не была еще никогда. К счастью, Уилл хотя бы руководил нами, повернувшись спиной. Мы с Лив должны были представить растущий щит любого цвета вокруг нее, а потом то, как эта энергия моей подруги создает дубликат вокруг меня. Хотелось бы поверить в то, что это действенно, но, увы. Я представляла то же самое, просто потому, что мне было скучно – и помогло, я хорошо отвлеклась, в особенности от неприятной боли на месте надрезов и чувства лютого стыда.
Я с трудом оделась, так как по своей глупости сделала глубокие царапины, в особенности, на ногах, так что надеть джинсы было не лучшей идеей. Я вышла из своих владений Хаоса (бардак, бардак, кругом бардак) и в тот же миг поняла, в чем было дело. В доме царила тишина. Каждое утро я просыпалась от орущего телевизора, где телеведущий проговаривал очередные криминальные новости, которые так любил отец. Но ничего этого не было. Не было криков говорящего ящика, не было разговоров по телефону – только тихие голоса, доносившиеся из кухни. Я осторожно спустилась со второго этажа на звук голосов. И то, что я увидела, поразило меня до глубины души – мама, отец и сестра сидели и мило разговаривали! Я готова была поклясться, что мама еще вчера была в командировке, а у отца была ночная смена. Более того, сестра вообще последние пять лет в другой стране жила! Прежде чем продолжить, расскажу немного о своей семье. Отец работал анестезиологом в общей клинике, платили ему мало, но больницу он любил больше, чем детей – примерно девяносто процентов своего времени он посвящал ей, причем половина этого времени не имела ничего общего с самой работой – только с медсестрами и пациентками. Мама нас почти забыла, как только мне исполнилось десять, так как у нее были, якобы, гастроли в театре (позднее я узнала, что она вообще никогда не работала – она путешествует автостопом, при том уже очень давно). Сестра держалась за семью до совершеннолетия (она старше меня почти на восемь лет, так что у нас не сильно теплые отношения), а потом умотала в Ирландию, что не слишком-то меня огорчило.
И тут вдруг я вижу, что все они сидят за одним столом, как будто ни развода, ни ссор не было. Как только моя сестра увидела меня, она хлопнула в ладоши и прощебетала своим слащавым и писклявым голосом:
– Наконец ты проснулась!
Я настороженно подошла к столу и взяла с него бутерброд так осторожно, что было похоже на обезвреживание бомбы.
– В чем дело? – не очень-то дружелюбно спросила я
– В каком смысле? – мама, казалось бы, была слишком удивлена, – то, что мы с твоим папой повздорили, не означает отмену семейных завтраков.
– Позавтракаю наверху, не надо мне такого счастья, – пробубнила я и развернулась чтобы уйти с бутербродом, как вдруг папа вскочил и процедил ледяным "отцовским" тоном:
– Немедленно сядь.
Испугавшись такому резкому изменению в привычном поведении отца, я покорно села. До конца завтрака все хранили молчание, а я пыталась вспомнить, что же произошло за ночь. И вспомнила: телефоны. Исчезли мобильные. Объясню связь между моей семьей и этим хламом. Впервые мамины друзья позвали ее в путешествие по телефону. Свидания папа назначал по телефону. Со своим женихом-ирландцем сестра познакомилась случайно, но ПО ТЕЛЕФОНУ. А если телефонов никогда не было, значит, не было ничего. И только в тот момент на меня обрушилась вся серьезность проблемы. В телефонах была жизнь людей, тогда как без них… многие могут исчезнуть по одной причине: их родители познакомились, или назначили решающее первое свидание по своему мобильнику. Руки у меня затряслись.
Как только безмолвный завтрак закончился, я поспешила к стационарному телефону и набрала номер Гордона:
– Гордон! Привет. Это Райли.
– Хм… да, привет, Райли. Что-то случилось?
Я облегченно выдохнула: все тот же мягкий тон.
– Прости, я не могу сейчас говорить. Мне нужно готовить сестренке. Встретимся в школе, ты мне расскажешь, где раздобыла мой номер, – и он повесил трубку.
– Сестренке?… – прошептала я, оседая на пол. Этот тон предназначался не мне, а старшей сестре Гордона, Эйвери. Когда мы были детьми (мне было восемь), Эйвери погибла – один местный пьяница решил поразвлечься с ножиком. Она вышла из дому ночью, потому что ей – четырнадцатилетней – позвонила ее подруга, живущая рядом, и попросила прийти, чтобы показать новый сотовый телефон. Эйвери жестоко убили, а я, узнав об этом, без спроса сбежала из дому к Гордону, незнакомому соседскому мальчику, чтобы как-то его поддержать. С тех пор мы дружили. А сейчас эта дружба была потеряна.
Я не злилась, нет. Я просто чувствовала себя преданной, обманутой, одинокой. Без преувеличения, Гордон был светом моей жизни, он был для меня попросту ВСЕМ. Но самое ужасное, что я понятия не имела, как сложилась моя жизнь без телефонов. Все остальные хоть не заметили изменений. Но хуже всего угнетала мысль, что чем дальше, тем больше придется разгребать. Я закрыла глаза и досчитала до десяти. Раздался стук во входную дверь, я поспешила открыть.
– Немедленно собирай свои вещи и отправляйся в бункер, – бесцеремонно приказал Уилл, глядя на меня безумным взглядом, – я за Оливией. Это началось, и я должен быть уверен в вашей безопасности.
– Какой бункер?! – возопила я
Уилл Джайрс хлопнул себя по лбу.
– И почему я всегда забываю о какой-нибудь важной детали? Беги прямо по улице, затем налево по тропинке и внутрь. Главное: не смотри на изменения. Или тебя может засосать.
– В какой нутрь?! – воскликнула я, после чего одернула свою неграмотность фразой "Фу, мерзость" и брезгливо поморщилась от собственной речи.
– Нет времени! – рявкнул он и убежал. Я еще минуту смотрела вслед его грациозно удаляющемуся силуэту, но потом, опомнившись, помчалась в свою комнату, где у меня лежали одежда и сумка "На случай Апокалипсиса". Не подумайте, что я зацикленный на Апокалипсисе гик, просто у меня был период в жизни, когда хотелось стать единственной выжившей (который не совсем окончился). А потом я просто не стала ее разбирать из-за необходимых вещей, лежавших в ней – то есть, в одном месте. На счастье, сумка была большая, поэтому вместила и одежду, различные мои блокноты и мои любимые книги, за которые я боялась больше всего. Да, сумка была ОЧЕНЬ большая.
Мне было плевать на семью, как бы жестко это ни звучало. Я не любила их, а они – меня (сейчас все было обычной иллюзией). Этого ничто не сможет изменить. Я не стала прощаться, но все же заглянула к ним в гостиную, куда семейство уже перебралось. Мне пришлось зайти в комнату, потому что я ясно почувствовала – что-то было не так, уже второй раз за день. Гостиная сильно изменилась – не было обоев, паркета, новых ковров, телевизора, зато появился камин (ничего себе, все не так уж и плохо!), а также старинные кресла и чайный столик со всем сервизом. Моя сестра держала чашечку в руках и улыбалась, а мама запрокинула голову, будто смеясь над чем-то. На ее щеках играл румянец. Обе они были одеты в пышные зеленые платья с кружевами и бантами. Отец же сидел смирно, стараясь не выражать эмоций, но глаза выдавали его озорство. Его светлый костюм с накрахмаленным воротником и необычными для нашего времени шароварами, сидел как влитой. Вся троица выглядела так, будто сошла со страниц исторической книги, описывающей середину девятнадцатого века. Все выглядело так, как будто мою семью в первую очередь коснулась эта злая шутка – время. Но больше всего меня поразила не их одежда. В гостиной была тишина, и хоть они и выглядели смеющимися, из маленького рта сестры не вылетало ни звука, ровно, как и из остальных. На их неподвижных кукольных лицах отражалась безмятежность. Они не дышали. Они были мертвы.
Тяжело дыша, я подошла к сидящему ближе всех отцу и дотронулась до его руки, чтобы проверить правдивость моих суждений. Но его рука не была холодной, даже наоборот, мне показалось, что я прикоснулась к собачьему языку, ведь она был мокрая и горячая. С ужасом одернув руку и посмотрев на нее, я поняла, что это был пот. И в тот же миг вся троица рассыпалась в ничто, даже жидкость на моей руке исчезла. У меня подкосились коленки. Я рухнула наземь и закричала, но вдруг холодная рука закрыла мне рот, поцарапав меня длинным ногтем.
– Тихо, – прошипел женский голос, – чего разоралась? Хочешь, чтобы тени услышали? Они не причинят вреда пока что, но взять след им ничего не стоит – на будущее.
Я попыталась укусить девушку, но тщетно.
– Не старайся, – хмыкнула та, но потом вмиг посерьезнела, – меня прислал Уэйл. Если ты немедля не пойдешь со мной, я тебя вырублю и волоком потащу, девочка.
Мне ничего не оставалось, как послушно кивнуть. Все еще держа мой рот, девушка рывком подняла меня и подтолкнула к выходу, захватив мою сумку. Прямо около нашего сада стоял фургон, окончательно сбивший меня с толку по поводу времени и его действия. Дверь открылась, и девушка, наконец, отпустила меня. Без лишних вопросов я залезла внутрь машины и захлопнула дверь. Рядом со мной оказались два парня, на вид, лет двадцати пяти, которые таращились на меня с дружелюбными улыбками. Я нахмурилась и отодвинулась.
– Прекратите на нее пялиться, – произнес мужской голос с переднего сиденья, – ей несладко пришлось, а тут еще вы достаете.
К нам повернулся брутальный бородатый мужчина в джинсах и черной футболке. Он протянул мне руку со словами:
– Змей. Вообще, Дроугон, но "Змей" легче выговорить – и забавно иметь псевдоним. Приятно познакомиться.
Так как из всей толпы он мне показался самым нормальным, я пожала его руку.
– Ардайлия.
– Красивое имя. Уэйл упоминал о тебе, "настырная девчонка", – произнес русоволосый парень, сидящий рядом со мной, – я, кстати, Тейт.
– А я Чарли, – представился второй, светловолосый и со шрамом на щеке.
– Угу, – буркнула я, не имея ни малейшего желания разговаривать с ними.
Они синхронно пожали плечами и отвернулись. Я стала смотреть за дорогой. Мы несколько минут назад свернули влево, так что по моим расчетам скоро должна была появиться "Нутрь". И точно: небольшой мусорный холм, раздражавший за городом, таил в себе ворота, в которые девушка впихнула меня, как только мы вышли из машины. Внутри нас уже поджидали Лив и Уэйл.
– Все в порядке? – спросил наш бывший школьный учитель, хмурясь.
– Нет, – выдохнула девушка, – мне кажется, у нас серьезные проблемы с твоими расчетами и интуицией.
На этом я потеряла нить их диалога, так как стала разглядывать этот бункер. Он был обустроен как милый зал с книжными шкафами, диванчиками, столиками и коврами. За исключением оружия, висевшего на стенах, орудий для пыток, которые, якобы, не привлекая внимания, томились по углам, странных старинных фолиантов, лежавших под стеклами на специальных помостах, и алтаря. Короче говоря, бункер был увеличенной копией подвала Уилла-Уэйла.
– Райли, это кто? – восхищенно спросила меня подруга, указывая на Чарли и Тейта.
– А, да, – я махнула рукой в их сторону, – Тейт, Чарли, это Оливия.
Тейт не менее восхищенно уставился на нее. Чарли лишь скромно улыбнулся, после чего подошел ко мне.
– Все в порядке? – спросил он, – могу помочь?
