Текст книги "И пусть время повернется вспять (СИ)"
Автор книги: Валерия Гом
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Я помотала головой и подозрительно сощурилась.
– У вас есть волк-шпион, Деметрий.
Он застонал.
– И вот так всегда. Дьявол меня за язык тянул, что ли? Зачем назвал я ваши имена? Познакомились бы как нормальные люди…. Ну что за невезение!
Потом он снова почесал затылок и сказал:
– Раз мне не верите вы, я вынужден откланяться – что толку терять с вами время, все равно, я так чувствую, мы скоро увидимся. И все равно я собирался уходить.
С этими словами он развернулся и стремительно ушел во тьму к выходу. Элис с недоверием смотрела ему вслед.
– Не нравится он мне, по правде говоря.
Я молча согласилась. Еще немного полюбовавшись кинжалом, мы решили поискать Уэйла, чтобы рассказать о подозрительной встрече с сообщником королевы. Медленно продвигаясь между лавками, я то и дело шарахалась от прилавков с расчлененными змеями, крысами, крокодилами и неведомыми животными. Наконец я услышала знакомый голос и потащила Элис на его источник. Дроугон стоял около прилавка с серыми шариками, величиной с шар для пинг-понга, и ожесточенно спорил со старухой-торговкой.
– Я говорю, что клярн за два взрыв-заряда – это дорого! – орал он, а старуха злобно сверкала глазами и шипела на него. Наконец, к Змею подошел Уэйл и, успокаивая, увел его оттуда. Мы с Элис побежали за ними, но впереди нас возникла фигура Деметрия Фаэрмана. Он грубовато остановил нас.
– Я должен предупредить…
– Потом! – оборвала его Элис, – надо рассказать о тебе Уэйлу.
– Но…
– Уэйл! – крикнула она, и тот обернулся, – мы должны тебе кое-что рассказать.
Раздались крики, одновременно с ними исчез таинственный человек. Я резко обернулась и посмотрела в сторону входа. Люди бежали прямо на нас, и перед нами встала дилемма: бежать, или спрятаться за прилавок. Недолго думая, я выбрала второе, и все из нашего отряда последовали за мной. Скрывшись под тряпками, которыми были закрыты столы, я стала наблюдать. Около моего укрытия остановилась громадная нога в доспехах. Крики людей уже стихли, и что-то мне подсказывало, что громилы (а их было несколько) прибыли именно за нами. Позади меня кто-то крепко держал меня за лодыжку. Я затаила дыхание, как одним махом громила снес мое укрытие, и его грубые руки в металлических перчатках вытащили меня наружу и швырнули на пол. Я зажмурилась от боли и попыталась встать, но одним ударом кулака по голове меня заставили лечь обратно. То же сделали и с Тейтом, который прятался сзади. Спустя пару секунд обнаружили и остальных, но Дроугон и Уэйл не собирались сдаваться без боя. Они вытащили свои клинки и встали в позицию. Я наблюдала за ними, не в силах подняться, потому что с трудом заставляла себя оставаться в сознании после удара.
– Либо вы бросаете свои клинки, либо он умирает, – предупредил светловолосый громила, который, судя по выделяющимся доспехам, был командиром. Он прижимал к себе обмякшего Чарли, по его лицу струилась кровь, и он, судя по всему, едва дышал – то ли от ранения, то ли от страха.
Мгновение наши друзья стояли в позиции, но потом Дроугон, зарычав, швырнул меч на землю. Уиллу пришлось сделать то же самое. Последние секунды, что я оставалась в сознании, были наполнены отчаянным сопротивлением моих спутников. Затем меня подняли на руки, грубо перебросили через плечо, а после этого я забылась в крепком нездоровом сне.
Глава 10. На приеме у Ее Величества
– A разве, – вопросом на вопрос oтвeтил
Зeдд, – нyжнo xoдить пo вceй кoмнaтe и
yбивaть тaм вcex мyx? Heт, cкopee нa ниx нe
oбpaщaют внимaния, пoкa этo нe нyжнo.
Ho кoгдa мyxи пoпытaютcя кycaтьcя,
иx нaчнyт дaвить.
"Первое Правило Волшебника" Терри Гудкайнд
– Просыпайся, – буркнул грубый мужской голос, швырнув в меня какую-то тряпку, которая, при ближайшем рассмотрении, оказалась платьем, чуть пышнее дирндля, но не менее симпатичное. Я с трудом поднялась, чувствуя легкое головокружение, и взглянула сначала на платье, а потом на охранника.
– Вы сейчас серьезно? – я обиженно надула губы, – ладно, платье я надену, но конкретно это налезет мне только на ляжку, и то, в лучшем случае!
Охранник вздохнул.
– О, прошу! – не унималась я, – верните мне мою одежду!
Но взамен этот бесчувственный и наглый тип просто закрыл деревянную дверь моей камеры с окошечком. Я огляделась: все было так, как я себе и представляла при прочтении разнообразных книг. Грязные, темные кирпичные стены, одно зарешеченное окошко наверху, ни одной койки. В углу была навалена гора сена, на которой, как я предположила, мне полагалось спать. Одно радовало: я попала как раз в тюрьму, а не, например, в смирительный дом, которые появились еще при Крестовых походах, который являлся домом для преступников и нищих. В них людей содержали в условиях тяжелого труда. Хотя…. Крестовые походы начались много веков позднее данного момента, поэтому, потребности в смирительных домах, может быть, еще не возникало.
– О, прошу! – вновь крикнула я, – будто я преступница какая.
Демонстративно подойдя к окну, я стала комкать платье, а потом, увидев, что охранник даже не смотрит в мою сторону, швырнула его в стену, а сама уселась на холодный голый пол. Через некоторое время моего пребывания в камере, я услышала шаги, а потом – тихий шепот, после чего дверь медленно отворилась. Свет свечи ослепил меня, потому вначале я увидела лишь силуэт высокого мужчины, одетого в плащ, но и этого мне было достаточно. Деметрий Фаэрман.
– Миледи, – он поклонился, как только за ним закрылась дверь, а потом сел рядом, – очень жаль, что вы пребываете в этом месте.
– Ой, да ну брось, – злобно махнула рукой я, но потом запнулась: это не мой мир, чтобы так разговаривать. Но Деметрия это позабавило.
– "Ой, да ну брось" – так говорили в ваше время? Потрясающе, – смеялся он, и я не удержалась от улыбки. Но не думайте, эта улыбка пылала злодейством и ненавистью, а не каким-то смехом.
– Но вернемся к делу, – сказал он, успокоившись
– С чего я должна те… вас слушать, если вы, милорд, не преминули поведать о нас королеве, зная, чем это грозит?
– Неужели? – Деметрий обиженно насупился, – я бы не был в этом столь уверен, леди Сноу.
– С чего бы мне вам верить?
– Даже не знаю, – он пожал плечами, – я думаю, что в некоторых случаях стоит прислушаться к интуиции. Что говорит вам ваша?
Я сделала вид, что размышляю.
– Что вы, милорд, отъявленный лгун.
Он глубоко вздохнул и встал. После чего обвел взглядом мою камеру, а потом разочарованно протянул:
– Я думал, вы более разумная, чем леди Рэтбоун. Но вы, по крайней мере, не пытались меня задушить.
– Силенок, увы, не хватит, – не удержалась я и снова зажала себе рот рукой. Не существует слова "силенок", не существует! Но Деметрий не обратил на это внимание. Он разочарованно взглянул на меня и заявил:
– На вашем месте, я бы поскорей одевался.
Тут я снова почувствовала прилив раздражения.
– Лучше уж в мешке для муки буду сидеть.
Маг усмехнулся, покачал головой и вышел. Послышались голоса, один из которых – голос Деметрия – приказал:
– Если ты сию же минуту не принесешь ей подобающего платья, достойного исключительно леди благородного происхождения, коей она, могу тебя уверить, является, твои кишки будут висеть над созданным мною костром.
Моя бровь вопросительно взметнулась вверх: с чего это ему помогать мне? Неужели этот маг так хочет обелить свое имя? Но для чего? Уйма вопросов все лезла и лезла в голову. Чтобы хоть немного ее отогнать, я стала мелодично орать на всю, как я надеялась, темницу:
– Вы-пус-ти-те, вы-пус-ти-те, га-ды!
Вскоре мне это надоело, и я стала вслух скандировать разные речовки, которые плавно перешли в цитаты. Их я, естественно, кричала по ролям. Когда цитаты кончились, пришло время песен. Так как музыки у меня не было, на долю бедного охранника выпала участь слушать песни а капелла, причем самой разнообразной тематики: от легкого фолка, вроде Энии, до металла. И, наконец, дверь снова открылась, но, к моему огромному сожалению, вошел не охранник, а Деметрий. Снова. Он смотрел на меня обезумевшим взглядом. Когда охранник позади него закрыл дверь, тот кинулся на меня и схватил мое лицо своими ладонями, а потом приблизился вплотную так, что я чувствовала его дыхание. Пристально посмотрев мне в глаза своим отвратительно пронзительным взглядом (чтоб провалились все люди с красивыми глазами!), Деметрий прошептал:
– Прошу вас, – было сказано тихим голос, медленно переходящим в громкий крик, – перестаньте орать, ради всех богов!
Его вид до такой степени рассмешил меня, что я осела на пол от хохота, а он, застонав, уселся рядом.
– Вы не представляете, как это мешает. Я пытался сосредоточиться на чертежах звездного неба, но вы…! Как вас только люди выносят? Не обижайтесь, пожалуйста.
– Ой, да… что вы, ничего страшного, – вовремя поправилась я
– Я принес вам платье. Надеюсь, оно понравится вашей капризной персоне.
Деметрий протянул мне мешок, который, как оказалось, принес с собой. Я поблагодарила и вытащила из него небесного цвета ткань. Пришлось встать с колен, чтобы рассмотреть обновку. Это было шикарное длинное голубое платье с небольшим количеством лент снизу, с длинными рукавами-фонариками, которые заканчивались где-то около середины ладони и с V-образным вырезом. Я не сдержала вздох восхищения.
– Благодарю вас от всей души! – потрясенно воскликнула я, – оно просто прекрасно!
Деметрий, казалось бы, счастливо улыбнулся. Из-за моей вечной злости я никак не могла спокойно разглядеть его – и сейчас он казался мне очень даже симпатичным (только не думайте, что все дело в платье, я правда на него почти не смотрела!). Особенно, когда сидел вот так, с головной болью и с несчастным видом. Страдания, пусть даже шуточные и легкие, чертовски ему шли.
– Уверен, что оно подойдет вам. Примерьте.
Я скорчила недовольную физиономию. Спасибо за платье, но раздеваться я перед ним не собираюсь, еще чего не хватало!
– Естественно, не сейчас, – правильно истолковав мое возмущение, объяснил он, – перед приемом вас уведут с леди Рэтбоун в комнату для прислуги, чтобы вы переоделись, умылись и, в общем и целом, привели себя в порядок.
– Для чего это? – я подозрительно сощурилась
Он удивленно на меня посмотрел.
– Неужели вам не говорили? Вас ждет королевский прием, где вы будете отвечать перед Изабеллой.
– Вот счастье-то…, – мрачно пробормотала я и плюхнулась напротив моего гостя, – а для чего вы сюда платье принесли, если одеваться нужно все равно в другом месте.
– Ну так… Чтобы вы выбрали. Видите, как предусмотрительно. Раз я оказал вам услугу с платьем, – начал Деметрий, – не окажете ли вы мне честь пойти на этот прием со мной? После приема – бал, так что за парой танцев я смогу убедить вас в своей невиновности, леди Сноу.
Я собиралась ответить отказом. Честно собиралась. Но подумала: Деметрий был первым человеком моей жизни, который хоть куда-нибудь меня звал (не считая моего бывшего названного брата), пусть даже чтобы обелить свою репутацию. Поэтому я все же кивнула. В ответ Деметрий довольно ухмыльнулся уголком рта, будто и не ожидал отказа, встал и склонил голову.
– Буду вас ждать в тронной зале, миледи.
И удалился, тихо затворив за собой дверь. Снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь моим дыханием. Я закрыла глаза и попыталась заснуть, как услышала тихий голос:
– Райли?
– Чарли? – я мгновенно пробудилась, – где ты?
– За стеной, – ответил он, – нас с тобой поместили рядом, Уэйла – через две камеры, а Элис увели этажом ниже, потому что она брыкалась. Представляешь, я так понял, что эта тюрьма своей планировкой напоминает тюрьму во дворце Дожей в Венеции. То есть, мы сейчас находимся в Пьомби, а Элис увели в Поцци.
Это мне ни о чем не говорило, и я затихла. Но в Чарли бурлил такой восторг, что этого факта, парень, казалось бы, не заметил.
– Поцци – это тюрьма для особо опасных заключенных, она находится на нижних этажах, у воды, и известна своей мрачной атмосферой, навевающей мысли об отчаянии. Но Пьомби – это грубо сказано в нашем случае. Мы находимся скорее в месте вроде Лондонского Тауэра – тюрьмы для так называемой знати.
– И откуда же тебе это известно?
– Если ты про тюрьмы – то Уэйл рассказал, когда я спросил. А если ты про мою осведомленность, то…. Наш охранник был разговорчивым до тех пор, пока ты не проснулась и не испортила ему настроение своими криками.
Я виновато потупилась, но была рада слышать хоть что-то об остальных.
– Лия, – снова позвал он, – я слышал ваш разговор с тем человеком.
Его тон был злым и даже осуждающим, будто не я, а он считает его предателем. Ну, во всяком случае, я считала его предателем. Сейчас у меня было смешанное мнение на этот счет. Хоть Деметрий и выглядел как наемник и разбойник без чести, поверить в его вину становилось сложнее. Из-за чего – ума не приложу.
– И что? – несколько резко ответила я Чарли
– Мне очень не нравится, что ты идешь с незнакомым мужчиной из незнакомого мира на прием к совершенно незнакомой девушке.
– Чарли, на прием идем все мы, – вздохнула я
– Мне это известно, – услышала я обиженный голос, – но почему бы тебе не пойти с Уэйлом? Или хотя бы с Тейтом? Или…, – он запнулся.
Или со мной. Я совершенно не понимала, с чего за один день мне на голову свалилось счастье в виде двух людей, которым не с кем пойти на прием к королеве. Белиберда какая-то. Теперь это все больше походило на сон, ибо я могла понять разруху, смерти, магию, говорящий воздух, НО НЕ ЭТО.
Но я сама не могла толком ответить на вопрос Чарли. Дело было уж точно не в платье, я это поняла. Именно, что Деметрий был частью незнакомого мира, он был проводником, светом в туннеле непонимания. Он был тем, кто мог бы открыть мне глаза на происходящее. Уэйл много знает, но он слишком много лет находился вне этой жизни, а Деметрий… я чувствовала, что наши жизни с ним переплетутся, но мне было неизвестно, врагами мы будем, или друзьями.
– Ардайлия, – напомнил мне Чарли о своем вопросе
– Потому что Деметрий должен доказать свою невиновность в происходящем. И он… хоть он должен мне все объяснить.
На вопросительное молчание друга я стала рассказывать о нашей встрече на магическом рынке. Я думала, что тем самым это позволит Чарли лучше понять мой поступок, но, вопреки моим надеждам, он взорвался:
– И после этого ты все равно доверяешь ему?!
Я не стала с ним спорить.
– Чарли, пойми, он – часть этого мира. Я очень хочу узнать об обычаях, о жизни, я ведь ничего не знаю. А он может стать проводником. Он недосягаем, и вместе с тем находится слишком рядом. Я должна войти в его доверие.
После этого я просто перестала отвечать. Долгое время он злился, потом пытался добиться ответа от меня, но я молчала до тех пор, пока дверь не открылась и внутрь не вошла тоненькая девушка с короткими каштановыми волосами. Из-под ее шевелюры торчали острые кончики ушей. Войдя, она тут же опустила голову и проговорила тоненьким голосом:
– Миледи, прошу, пойдемте со мной. Мне было приказано подготовить вас к приему.
Я облегченно вздохнула, взяла платье и вышла вслед за девушкой, которая, судя по наряду и манерам, была служанкой. В длинном коридоре, ведущем наверх, мы встретились с Элис. Она была явно не в духе: стояла рядом с двумя охранниками, которые крепко держали ее, и шипела на них, клацая зубами, а ее зеленые глаза хищно сверкали, отражая блеклый свет догорающих факелов. Но, увидев меня, она расслабилась и выдохнула:
– О, боги, Лия, я так рада тебя видеть!
Нам позволили обняться.
– Я думала, что нас будут держать здесь подольше, – призналась она, – у меня так болят руки после кандалов!
Я ошалела. Чарли упоминал, что Элис находится в подземелье, но я не думала, что все так серьезно. Вслух посочувствовав ей, я позволила служанке увести себя дальше, а Элис со своей непреклонной свитой последовала за нами. Через несколько шагов мы очутились на лестнице, которая вела наверх. Спустя три пролета, служанка пропустила меня вперед, в маленький коридорчик с одной единственной дверью в конце. За деревянной дверью со сломанной ручкой оказалась маленькая комната, служившая, видимо, одной из спален для прислуги. Стены были голые, не считая огромного, занавешенного порванной тканью, окна. На полу лежал выцветший красный ковер, а мебелью служили один стул и небольшая кровать. Служанка попросила охранников удалиться. Они послушались, но один из них перед уходом попытался что-то сделать бедной девушке. Та сжалась; видимо, это было не в первый раз. Но тут же подскочила Элис, которая размахнулась и полоснула когтями по щеке охранника. В ярости, он схватился за рукоять плети, висевшей у него сбоку, но, опомнившись и проворчав проклятия, удалился вслед за напарников, потирая кровоточащую щеку. Элис удовлетворенно потерла руки и строго обернулась к служанке.
– Ты обязана защищать свое достоинство, тебе это известно? Почему ты позволяешь этим свиньям к тебе прикасаться?
– Простите, – прошептала она.
– Как тебя зовут? – вдруг спросила моя подруга, но девушка не ответила. Так мы больше и не слышали ее голоса. После того, как она одела нас и простенько заплела – по косичке с вплетенными цветами – пришел тот самый охранник, и передал девушке приказ. Элис краем глаза прочитала его. Ничто не выдало ее эмоций, только лишь глаза слегка расширились – то был приказ незамедлительно явиться к королеве. А служанка только всхлипнула, поклонилась нам и, провожаемая удовлетворенным взглядом охранника, удалилась. Позже оказалось, что этот мужчина пожаловался королеве на неподобающее отношение к его персоне. Служанке выжгли язык и продали в рабочий дом. Но, понятное дело, узнали мы об этом далеко не сейчас. А в данное время мы с Элис просто сидели на кровати девушки и ждали. Но ждали мы не долго: вскоре в комнату вошел наш недавний знакомый, который представился как Ферроу. Элис удивленно выпучила глаза, глядя на него. Мы вскочили с кровати, а Ферроу, улыбаясь, пожал нам руки.
– Так и знал, что мы еще встретимся, девушки! Как я рад, как рад.
Казалось, руку Элис он тряс до непозволительности дольше, чем следовало бы, и она, не зная, куда себя деть от смущения, внимательно разглядывала свои ботинки. Я искренне надеялась, что смущение было притворным – ибо если даже Элис чувствует себя неловко – что должна чувствовать я?
– Зачем вы тут? – удивленно спросила я, когда приветствие закончилось.
– Я принес вам туфли, – с этими словами он передал нам обувь, – а также, Ее Величество приказала мне привести вас к ней. Все ваши друзья ждут у двери.
Мы быстро натянули туфли, которые – о боги – были нам обеим впору, после чего Ферроу предложил нам взять его под руки. Элис вопросительно посмотрела на меня, но пришлось принять его предложение. Из вежливости. За дверью действительно ждали наши друзья. Они были одеты в очаровательные пиджаки с жабо. Они выглядели так непривычно нелепо, что я хихикнула. Но Ферроу не дал нам поговорить, хотя никто и не изъявлял желания. А Чарли и не взглянул на меня вовсе.
И вот, спустя шествие по лестнице вверх, долгий поход по разным коридорам, мы, наконец, вошли в тронную залу. Жаль, дороги я почти не запомнила. Не успели открыться внушительные резные ворота, как я ахнула: зала представляла собой очень большое, максимально освещенное помещение, увешанное канделябрами, люстрами и красными с золотым коврами. У одной из стен играли несколько музыкантов. А у стены, что была прямо напротив двери, находился выступ, на котором стоял огромный трон в виде головы дракона. Если бы не его золотой цвет, он был бы очень пугающим. А на троне, разумеется, сидела Оливия, королева этой страны, слева и справа от которой, вытянувшись по струнке, стояли шестеро мужчин, одетых в туники. На поясе у каждого висели позолоченные полуторные мечи. Я быстро огляделась в поисках Деметрия, и заметила его в затененном углу. Он слегка кивнул мне в знак приветствия.
По правде говоря, я не думала о нашей предстоящей встрече с Лив как о чем то странном. Мне казалось, что я войду в тронную залу, она посмотрит на меня и вспомнит все из ее прошлой жизни, просто потому, что по-другому не может быть, я не верила в иной исход. Но я глубоко ошибалась. Ферроу построил нас перед ней в шеренгу и попросил преклонить колени. Но никто из нас не шевельнулся, хоть мои колени от страха так и хотели предать меня и упасть в обморок. Изабелла терпеливо ждала, сидя на троне. Уэйл вызывающе вскинул голову и посмотрел ей в глаза, а она в ответ сощурила свои. Мы наблюдали за этим почти невидимым поединком. В конце концов Ферроу вышел вперед, поклонился чуть ли не до пола и объявил чуть дрогнувшим голосом:
– Ваше Величество, я привел вам тех, о ком рассказывал. Уэйл Джайрс и его свита. Мы поймали их на магическом рынке, который в этот раз находился почти под вашим дворцом.
Я изумленно открыла рот и резко повернула голову в сторону Ферроу. Тот невозмутимо смотрел на Изабеллу, тогда как лица моих друзей вытягивались. На лице Уэйла отразилась боль: он понял, что его предали. Я бросила взгляд на Деметрия, который равнодушно пожал плечами, как бы говоря: "А я ведь предупреждал, что я не причем".
– Ты будешь вознагражден за службу, – донеслось с трона. Это был не голос Оливии. Этот голос был более властный, жесткий и холодный.
– А теперь вон, – сказала Изабелла, и Ферроу удалился, не глядя ни на кого из нас. Затем королева обратилась к нам:
– Преклоните колени.
Понятное дело, никто из нас вновь не пошевелился. Я снова взглянула на Деметрия, и тот в ужасе выпучил глаза и начал одними губами просить меня преклониться. Но я не могла сделать этого, никто не может меня осуждать. До тех пор, пока на ногах стоял Уэйл, никто из нас не должен был повиноваться. Он – наш вождь, а не эта девушка. Изабелла, точнее, Оливия, когда-то, казалось бы, очень давно, была моей подругой, преклониться перед ней значило переступить через свое достоинство. Это было выше моих сил, по крайней мере сейчас. Я могла сделать реверанс в крайнем случае, но на встать на колени – ни за что, не по своей воле. Все вы выжидающе смотрели на королеву. Все, кроме Уэйла. Что-то мне подсказывало, он знал, что нас ждет. Изабелла звонко рассмеялась.
– Милый, ты не перестаешь играть со мной!
Эти слова были обращены к Уэйлу, и он, услышав их, содрогнулся всем телом и крепко сжал кулаки. Я не могла понять: то ли ему было очень страшно, то ли он чувствовал невероятное отвращение. Между тем Изабелла спустилась со своего помоста и подошла к моему наставнику. Она прикоснулась к его груди и провела по ней рукой. Он терпеливо выжидал, он попросту не имел права сопротивляться. Затем королева подошла к нему сзади и обхватила его торс своими руками, прижавшись к спине наставника своим бюстом. Так как я стояла ближе всех к Уэйлу, то увидела, как она слегка коснулась губами мочки его уха и прошептала:
– Раз ты снова решил меня развлечь, начнем же игру.
Что-то в этой звучащей обыденно фразе заставило Уэйла резко вздохнуть. Изабелла в ответ коварно улыбнулась и отошла обратно к своему трону, после чего махнула рукой одному из мужчин, стоящих ближе всего к ней.
– Лорд Грегори, делайте свое дело, – приторным голосом приказала королева.
Тип, именуемый лордом Грегори, с широкой злобной улыбкой подошел ближе к Уэйлу, встал сзади от него и замер. Изабелла громко объявила абсолютно невинным голосом:
– Смотрите все, что будет с теми, кто не повинуется.
В тот момент лорд Грегори выхватил из ножен не меч, а дубину с шипованным концом, и нанес первый удар под колени Уэйлу. Видимо, удар был не слишком силен, потому что наставник лишь пошатнулся. Напрасно я надеялась, что это был первый и последний удар. Но все только начиналось. На Уэйла посыпался град ударов, из раза в раз становившихся все сильнее. Дроугон и Элис попытались помочь, но двое охранников, стоявших, как оказалось, сзади нас, не дали им сдвинуться с места, крепко прижимая к себе. Я в ужасе наблюдала за мучениями Уэйла, который упал на пол, съежился, но все равно не встал на колени. Я смотрела, как удары мелких шипов сыплются ему на спину, грудь, ноги.
– На колени! – периодически слышался гулкий голос лорда Грегори, которого я про себя уже нарекла Палачом.
Одежда Уэйла превратилась в кровавые лоскуты. И тут я не выдержала и, собрав все свое мужество, бросилась на лорда Грегори, каким-то образом, сбив его с ног. Воцарилась такая звенящая тишина, что я чуть не грохнулась в обморок от осознания того, что я наделала. Уэйл, еле жив, смотрел на меня и, клянусь, его губы слегка дрогнули в улыбке, и этот жест придал мне мужества. Значит, я не сделала ничего, что заслужило бы его кары. Пока Грегори лежал на полу, пытаясь понять происходящее (удар моей тушей явно был неожиданным для него), я встала и вернулась на свое место. У всех присутствующих, кроме вышеупомянутых и королевы, были в изумлении открыты рты. Даже у меня самой, забавное зрелище. Деметрий в ужасе закрыл глаза, его лицо было белее снега.
– Имя, – ледяным голосом потребовала королева.
– Ардайлия Сноу, – ответила я, стараясь, чтобы голос мой не дрогнул
– Охрана, – позвала Изабелла, – держите крепче всех ее друзей.
– Нет, – прошептал с пола Уэйл, и в тот момент, услышав не просто нотку, а целую симфонию ужаса в его голосе, я поняла, что бы ни случилось, я не должна сейчас сдаваться, – пожалуйста, нет.
Но Изабелле было чуждо сострадание, было понятно это с первой минуты. Кивком головы она приказала Палачу вытащить меня на середину комнаты, прямо перед ней.
– Мне нравится твое платье, – заключила королева, оглядывая меня с ног до головы, – виден почерк Деметрия. Я рада, что он выбирал тебе его.
Деметрия передернуло, когда он услышал свое имя. Наблюдая за мной, он вцепился в свою одежду так сильно, что его костяшки побелели.
– Так как я хочу, чтобы все вы присутствовали на балу, а женской одежды у меня не много…, – она вновь повернулась к лорду Грегори, успевшему отойти, – снимите с нее платье.
У меня вытянулось лицо. Публичное унижение? Просто отлично! Благо, под платьем у меня был корсет, и я очень надеялась, что это длинное неудобное нечто с меня не снимут.
– Нет никакой радости для меня в том, чтобы ты предстала голой у всех на виду, – отмахнулась Изабелла от моего злобно-испуганного взгляда, – но я не хочу испачкать платье. Но так уж и быть, можешь снять его сама.
– Стоять! – рявкнул Дроугон, и я обернулась. Это было обращено не мне, а Чарли, который дернулся в мою сторону, но в ту же минуту ему в челюсть прилетел удар металлической перчаткой охранника.
Я аккуратно стянула платье, оставшись в одном корсете, который, к счастью, был мне немного велик, так что прикрывал все от груди до ляжек (вот уж везение…). Я постаралась не терять самообладание, потому выпрямилась. Королева оглядела меня и брезгливо скривилась, после чего сказала с недовольным лицом:
– Пощада, если преклонишь колени.
– Ни за что, – вырвалось у меня, и я услышала оглушительный свист в воздухе, что-то тонкое обрушилась на мою полуобнаженную спину. У меня вырвался стон. По спине потекла струйка крови, я чувствовала это. Подавив желание сию же секунду встать, прыгнуть, упасть, лечь, в конце концов, перед ними всеми на колени, я опустила голову, закусив губу. В тот же момент Элис стала вырываться из железной хватки охранника, но для него, казалось бы, она была пушинкой, ровно как и зарычавший вдруг Дроугон. Видя, что вырваться ему не под силу, он крикнул:
– Да что ты за мужчина такой, если избиваешь беззащитную девушку?
В ответ на меня обрушился следующий удар, но я устояла.
Он не просто мужчина. Он палач.
Третий пришелся на плечи, и он был значительно сильнее предыдущих. Когда рука Грегори взметнулась с плетью в четвертый раз, из тени выступил Деметрий и воскликнул:
– Прошу, остановитесь!
Зал замер опять. Изабелла, взметнув брови, посмотрела на своего советника, как будто видела его в первый раз. Он поклонился, опомнившись.
– Чего тебе? – безразлично спросила королева, когда лорд Грегори нанес следующий удар по ногам. Я упала, но специально упала на бок, а не на колени – вот такие мы принципиальные, а еще у нас хороший принципиальный учитель. А потом последовал еще удар и еще.
– Как ваш ближайший друг и советник, мне бы хотелось высказаться, Ваше Величество.
– Слушаю.
Деметрий склонил голову.
– Моя королева, семи ударов хлыстом за неповиновение – более чем достаточно, ровно как и того количества ударов дубинкой, что вы нанесли лорду Джайрсу. Они появятся на балу, и вы же не хотите, чтобы люди говорили о появлении неподобающе выглядящих проходимцев? Еще пару ударов – и к вечеру их кровь даже с моей помощью не успеет остановиться. Их наряды будут в крови, а значит, и ваша репутация. Прошу простить за дерзость, Ваше Величество.
На минуту королева задумалась, но потом, видимо, решила согласиться со своим советником, потому приказала позвать служанок и отвести меня и Уэйла в бани, чтобы отмыть от уже засохшей крови.
– Позвольте, я отведу Ардайлию, – вызвался Деметрий, когда одна служанка вывела меня из тронной залы.
– Но королева приказала…, – начала служанка, но мой спаситель перебил ее:
– Иди вперед, приготовь воду. Королева не узнает.
Он сунул служанке серую монету, и она, немного испуганная, пошла быстрее. Я плохо соображала, потому что никогда еще не испытывала такой сильной боли. Болело все тело, ноги подкашивались, а каждый шаг сопровождался острой режущей болью в икрах и под коленями. Деметрий аккуратно перебросил мою руку через свою шею и поднял, но я толком не поняла, что случилось.
– Спасибо за спасение, – прошептала я, когда, наконец, немного пришла в себя.
– Ой, да ну брось, – улыбнулся он и спросил, – ты не против, если я кое-чего добавлю в твою ванну?
Я покачала головой и ответила:
– Думаю, теперь я тебе доверяю чуть больше.
– Что же, миледи, меня это несказанно радует, – Деметрий слегка присел и опустил меня на пол. Мне было немного легче, потому я твердо встала на ноги. Спаситель открыл дверь в банную комнату, и я вошла, а за мной – Деметрий, вытаскивая из нагрудного кармашка его неизменного плаща маленькую флягу для яда. Я вопросительно подняла бровь, но он предпочел не объяснять и молча вылил фиолетовую жидкость в воду, отчего она окрасилась в ярко розовый цвет (как?).
– Буду ждать снаружи, – тихо сказал он мне на ухо и вышел. Подошла служанка и помогла снять с меня прилипший к телу корсет. Я чуть не орала от боли, но она пыталась меня успокоить, и ее мягкие, ласковые руки медленно отдирали лоскуты с засохшей кровью. Наконец, я погрузилась в воду, и все тело будто пронзило иглами. В голове пронеслось: "Уж не яд ли он подсыпал?", но на место боли пришло наслаждение, почти такое же сильное, как когда я общалась с магической дымкой. Мои раны затягивались на глазах, превращаясь в тонкие шрамы.
