Текст книги "Сказка на ночь (СИ)"
Автор книги: Валерия Ангелос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 27 страниц)
Глава 24
Когда я просыпаюсь утром, Рустама уже нет рядом. Мне жутко хочется поваляться в постели подольше, но посмотрев на часы, понимаю, глупо тратить драгоценные минуты в Париже на кровать и сиденье в четырёх стенах. Я очень быстро собираюсь, решаю перекусить по дороге, полностью игнорирую шикарный завтрак, сервированный прямо в нашем номере. Пулей вылетаю из комнаты.
Что же посмотреть? Собор Парижской Богоматери. Монмартр. Мулен Руж. Вариантов множество. Выбор сделать тяжело. Мечтаю многое успеть.
Внизу меня встречает один из наших охранников.
– Вы готовы отправиться на экскурсию в Версаль? – спрашивает он. – Да, сейчас не лучшее время года. Летом парк гораздо красивее. Фонтаны работают. Однако господин Ахметов приказал организовать поездку на случай, если пожелаете осмотреть именно эти дворцы.
Восторг вспыхивает внутри. Изначально я отмела Версаль, потому что слишком долго туда добираться, не хотела тратить время на дорогу. Но вообще, именно это место хотелось увидеть сильнее всего.
– Мы поедем в Версаль, – широко улыбаюсь.
Конечно, в другой сезон вид оказался бы куда более впечатляющим. Зато сейчас туристов намного меньше. Коридоры дворца свободнее.
Я изучаю абсолютно все. Самый сильный эффект производит зал с зеркалами. Невероятное помещение. Гигантские хрустальные люстры, щедро украшенные горящими свечами. Множество картин на потолке, замысловатая отделка на стенах. А зеркала здесь во истину потрясающие. Разумеется, это не сияющие и отполированные до блеска поверхности, которые можно встретить в наших современных торговых центрах и ресторанах. Они совсем другие. Мрачные и величественные. Горделивые. С налетом минувших веков. Далеки от идеала. Померкли. Поблекли. Всего в них не разглядеть. Однако силу свою они не утратили. Властвуют до сих пор. Достаточно лишь представить, что именно в них отражались короли и королевы, известнейшие люди своего времени. Эти зеркала знают гораздо больше, чем все хроники и историки вместе взятые. Живые свидетели прошедших событий.
Зеркальный зал завораживает. Казалось бы, столько роскоши. Подобное убранство должно создавать тягостное впечатление. Но нет. Ничего подобного. Наоборот. Игра света делает пространство легким и воздушным, дарит чувство абсолютной невесомости. Ты будто паришь над миром.
Экскурсовод рассказывает интересные детали о создании этого зала. Выходит, красоту обеспечили шпионы, выведали секреты итальянских мастеров. В те времена подобное держалось в тайне. Но король Людовик жаждал возвести самый величественный дворец, который никто бы на свете не сумел повторить. Он был готов вложить в свою идею любые средства.
Я посещаю различные галереи. Осматриваю оперный зал, самый большой дворцовый театр в мире, где по сей день проводят концерты и мероприятия. Обхожу музей карет. Направляюсь в Малый Трианон. Легендарный дворец, который был возведён по желанию фаворитки короля. Однако теперь место ассоциируется лишь с Марией-Антуанеттой. Королевой, которая закончила жизнь под ножом гильотины. Тут ощущается резкий контраст с шикарной обстановкой Версаля. Практически нет позолоты, изящная мебель, обои, расписанные мастерами вручную. Строгость и сдержанность. Классика, пронесённая сквозь столетия.
Я снова оказываюсь на улице и совсем не чувствую усталости.
Эмоции переполняют.
– Позвольте провести вас, – продолжает мой личный экскурсовод. – Здесь неподалёку есть ещё одно очень интересное место.
Я быстро понимаю, куда мы идём. По дороге изучала карту достопримечательностей.
Храм Любви. Ротонда в парке Малого Трианона. Сооружение в греко-римском стиле, расположенное на крохотном острове между каналами. Летом здесь плавают лебеди. Очень романтичное место.
Чем ближе подхожу, тем сильнее становится волнение.
Мост, ведущий к ротонде украшен живыми цветами. Впрочем, вся ротонда ими украшена. Массивные колонны утопают в нежных гирляндах.
Посреди храма возвышается статуя ангела, а прямо перед ней красуется небольшой стол, на котором сервирован ужин.
– Рустам! – не удерживаюсь от поражённого возгласа.
Муж выходит навстречу и улыбается. Одет во все чёрное. Опасный. Угрожающий. Мой любимый зверь.
– Ты приехал, – бросаюсь в его объятья.
– Как только освободился, – заключает он. – Надеюсь, ты все успела изучить? Я по музеям не хожу.
– Хватит экскурсий, – улыбаюсь. – Я лучше проведу время наедине с тобой. Но как ты умудрился накрыть стол? Разве здесь допускается подобное?
Хотя зачем задавать вопросы. Все предельно ясно. Для Рустама не существует никаких ограничений.
– Я так счастлива, что мне становится страшно, – признаюсь ему.
– Почему?
– Я боюсь, нас ждёт дурное. Нельзя долго быть такими счастливыми. Это не нравится высшим силам.
– Ты веришь в высшие силы?
– Не знаю, – отвечаю глухо.
– Верь в меня, – он сжимает меня в жарких объятьях. – Дальше многое произойдёт. Но между нами ничего не измениться. Ты же помнишь? Бывает, любовь гораздо сильнее смерти.
* * *
Мы прилетаем в Мюнхен рано утром. После бессонной ночи я ощущаю себя окончательно разомлевшей. Ничего не соображаю. Тело до сих пор пылает от жарких ласк. Рустам не позволил сомкнуть глаза. Я и сейчас чувствую, как громадный член вбивается в лоно. Растягивает изнутри. Одержимо пульсирует, разбухает до предела. Окончательно порабощает мою изнывающую плоть.
– Господин Ахметов.
Рядом вдруг возникает полиция. На Рустама надевают наручники. Защелкивают стальные браслеты за секунду.
– Мы вынуждены арестовать вас по обвинению в убийстве Жаклин Верман.
От этого заявления меня обдаёт тьмой и холодом. Перед глазами выплясывают чёрные точки. Мир меркнет, и я не представляю, как умудряюсь удержаться на ногах.
Глава 25
– Рустам это спланировал? – спрашиваю резко. – Я должна знать. Если вы сейчас начнете мне врать, то, черт побери, я за себя не отвечаю.
Август поджимает губы. Выглядит так, будто оскорблен моими фразами, подозрениями в тайном сговоре. Отвечает он после короткой паузы.
– Господин Ахметов ничего подобного мне не сообщал.
– Скажите честно, – чеканю я. – Прошу. Мне нужна правда. Я должна понимать, насколько серьезны эти обвинения.
– Полагаю, на вечер убийства у господина Ахметова есть алиби.
– Боже, Август, вы издеваетесь? – бросаюсь к нему вплотную, хватаю за лацканы пиджака и начинаю трясти, будто одержимая.
– Пожалуйста, успокойтесь, – говорит советник. – Я уверен, у господина Ахметова все под контролем. Нет повода переживать.
– Серьезно? – изумленно выгибаю брови. – Его забрали полицейские. Надели наручники прямо посреди аэропорта. Для такого точно должны быть основания.
– Мы во всем разберемся, – уверенно заключает Август.
А мне хочется надавать ему пощечин. Но я понимаю, что это никак не поможет вызволить моего мужа из тюрьмы. Нужно успокоиться, действовать умно, принимать решения на трезвую голову.
Проклятье. Надеюсь, Рустам действительно ничего подобного не планировал, иначе я его не прощу. Слишком жестоко. Рай в Париже. Погружение в ад по возврату в Мюнхен. Наше счастье оказывается слишком хрупким. Враги подступают ближе.
– Адвокат, – выдыхаю и отпускаю советника. – Необходим хороший адвокат. Мы внесем залог и освободим Рустама.
– Возможно, тут возникнут некоторые трудности, – протягивает Август и хмурится.
– Вы о чем? – моментально напрягаюсь. – У мужа должно быть несколько адвокатов. Разве нет? Даже у моего отца был личный адвокат, а он вел гораздо более простой бизнес. Масштабы нельзя сопоставить. В больших компаниях всегда есть юридический отдел.
– Верно, – кивает. – Но с финансированием возникли некоторые проблемы.
– Например?
– Основные счета арестованы.
– Как? – поражаюсь. – Из-за обвинения в убийстве?
– Нет, тут все обстоит несколько сложнее, – разводит руками. – Налоговая проверка выявила определенные нарушения. Там спорные вопросы. Не думаю, будто господин Ахметов уклонялся от уплаты необходимых средств, однако разбирательство займет время.
– Когда? – обрываю. – Когда нагрянула эта проверка?
– Сегодня.
– Утром? – нервно усмехаюсь. – В момент ареста?
– Примерно, – подтверждает Август.
Это заговор. Под нас копают, причем по всем фронтам. Попытка обвинения в убийстве Жаклин Верман. Заключение под стражу. Налоговая проверка с последующим арестом счетов.
– Разумеется, у господина Ахметова существуют другие счета, – продолжает советник ровным тоном. – Но сейчас не лучший момент их задействовать. Необходимо выждать. Дополнительные разбирательства нам не нужны.
Я киваю. Обнимаю себя руками, расхаживаю по комнате. Несколько часов назад Рустама забрала полиция. Такую чувство, будто от меня отрезали кусок плоти. Вырвали с мясом.
Я прикрываю глаза. Отчаянно сдерживаю истерику.
Никакой слабости. Нет. Никогда!
Помню, как муж сжал мою ладонь, стиснул до боли. Смотрел в глаза. Прожигал насквозь. Одними губами произнес самое главное. До сердца добрался.
«Сильнее смерти». Практически уверена, он выдал именно это.
Дурное предчувствие затапливает с новой силой. Подавляет. Порабощает изнутри. Меня сотрясает ледяная дрожь. Мир рушится на моих глазах, ускользает сквозь пальцы, а я ничего не могу с этим поделать. Совсем ничего.
Ладно. Хватит страданий. Надо действовать. Хотя бы попытаться. Попробовать и найти выход из сложившейся ситуации.
– Что Рустам приобрел на аукционе? – спрашиваю. – Где те вещи? Полагаю, их должны были доставить в эту квартиру.
– Вам не стоит продавать…
– Достаточно советов, Август, – сжимаю кулаки, пытаясь урезонить напрочь сбитый пульс. – Я намерена просто изучить эти предметы. Но адвокат нам в любом случае необходим.
Покупки оказываются в той комнате, где хранятся мечи. Все запаковано.
– Оставьте меня одну, – бросаю, не оборачиваясь.
Август подчиняется. И я приступаю к делу, раскрываю коробку за коробкой. Всего их пять штук. Внутри обнаруживаю совершенно не связанные между собой предметы. В разном стиле выполнены, принадлежат разным эпохам. Никак не сочетаются. И трудно вообразить, почему Рустам выбрал именно эти вещи из всего многообразия экспонатов, представленных на аукционе Вермана.
Часы. Монета. Статуэтка балерины. Подсвечник. Тарелка.
Я внимательно осматриваю каждую из этих позиций, осторожно верчу в руках и возвращаю обратно. Откладываю одну, приступаю к следующей. Пытаюсь понять причины подобного выбора.
Муж явно старался найти что-то важное. Но что? Возможно, эти предметы не главное, однако укажут путь к основной загадке.
Я усаживаюсь на пол. Поглядываю на мирно покоящиеся на подушках мечи. Смотрю снизу вверх.
Ничего непонятно.
И черт возьми. Даже если дойду до истины, как это поможет освободить моего супруга? Нам явно требуется адвокат.
Стук в дверь отвлекает от размышлений.
– В чем дело? – бросаю раздраженно.
– Важный гость, – отвечает Август, прочистив горло.
– Я никого не принимаю.
– Боюсь, тут будет довольно затруднительно отказаться от встречи. Тем более, этот человек уже здесь, рядом со мной и уходить не намерен.
– Значит, пускай подождет, – отмахиваюсь. – Я занята.
В тот же момент раздается несколько ударов в дверь. Оглушительно громких. Жестких. Бескомпромиссных. Невольно вздрагиваю.
Что за чертовщина? Кто до такой степени обнаглел и ломиться ко мне?
Я раздраженно поднимаюсь и открываю замок, готова высказать абсолютно все свое негодование, сорвать злобу на непрошенном госте. Но мое возмущение забивается в горле.
– Привет, сестренка, – губы моего брата растягивает улыбка. – Интересно, когда ты собиралась сообщить о своей свадьбе? Дай угадаю. Приблизительно… никогда?!
– Олег, я, – начинаю и запинаюсь. – Откуда ты узнал?
– Увидел по новостям, – хмыкает. – Видео, как твоего ублюдочного муженька забирает полиция, облетело все телеканалы. Гребаная тема дня.
– Олег, – сглатываю. – Пожалуйста, не выражайся так.
– Серьезно? – нервный смешок вырывается из груди моего брата. – А как еще мне называть этого урода? Или ты забыла? Тебе совсем наплевать? Его проклятая семья погубила нашу мать.
– Хватит, – лихорадочно мотаю головой. – Прошу тебя.
– Скажи, – брат хватает меня за плечи. – Как ты могла под него лечь? Он тебя заставил? Принудил шантажом? Или ты просто чертова шлюха?
Глава 26
– Август, оставьте нас, – приказываю холодно, стараюсь игнорировать боль, которая разливается по рукам от жесткой хватки Олега.
– Охрана готова…
– Август, – повторяю мрачно.
Брат отпускает меня, реагирует на ледяной тон. Советник ограничивается одобрительным кивком и спешит выполнить приказ.
Отлично. Теперь никто не станет мешать. Семейные дела не стоит выносить за пределы дома.
– Я должна была раньше обо всем сообщить, – говорю Олегу. – Признаю, держать все в секрете было не лучшим решением, но я и правда плохо представляю, как смогла бы рассказать раньше. Очень много событий произошло.
– Ну да, – его губы кривятся в издевательской улыбке. – Ты наверняка была занята, предавая нашу семью. Свадьба. Медовый месяц. Дел невпроворот.
– Олег, успокойся, – выдаю твердо. – Иначе нам придется отложить разговор до лучших времен. Я отказываюсь продолжать выяснения в таком ключе.
– Я спокоен, – цедит гневно, проходится по мне раздраженным взглядом, мотает головой, будто до конца не верит в то, на что я пошла. – Но как ты… как ты, черт раздери, могла?!
– Я люблю Рустама, а он любит меня, – отвечаю и понимаю, насколько слабо звучит подобный аргумент, просто и бесхитростно, по-детски.
– Любишь? – брезгливо морщится. – Что это за бред? Что он с тобой сделал? Чем промыл тебе мозги? Он угрожал тебе? Подожди. Деньги на операцию отца. Так ты их заработала? Согласилась на брак с этим подонком? Продала себя?
Часть истины в этих словах есть, но, разумеется, я не намерена подкреплять догадки Олега. Правда гораздо сложнее, сразу объяснить не получится.
– Юля, ты с ума сошла? – продолжает сыпать вопросами брат. – Этот гад накачал тебя наркотой? Что он сотворил? Что?! Неужели ты забыла, кто он? Как ты могла забыть? Они забрали нашу мать. Ты же помнишь ту ночь. Тогда явился его проклятый папаша с кучей головорезов. Притащил всех своих сыновей и прихвостней. Какие шансы были у мирной семьи против банды моральных уродов? Они украли нашу мать. Отняли в счет кровавого долга. Мы даже не сумели ее нормально похоронить. Гроб был пустым. Нам не отдали тело. Понимаешь? Или ты все это вычеркнула? Наплевала на прошлое?
– Я помню ту ночь, – сглатываю. – Не забуду до последнего вздоха. Отец Рустама творил ужасные вещи. Никто этого не отрицает.
– Но Рустам другой, да? – истерически хохочет. – Он хороший? Сын против природы пошел. Не больной псих. Не ублюдок. Не повернутый на всю башку садист. Верно? Я тут угадал?
– Достаточно, – выдаю я.
– Нет! – восклицает Олег, снова хватает меня за плечи и ожесточенно трясет. – Ни черта подобного! Ты его простила? Всех их простила? Ахметовых? И Марат тоже теперь хороший? Отвечай!
Я вижу, как рот брата дергается при упоминании имени «Марат», кривится, точно мышцы лица сводит болезненная судорога.
– Расскажи мне, – хрипло требует он. – Чем они все берут? На какой крючок ловят? Что в них всех такого особенного? А? Что?!
– Олег, – с трудом перевожу дыхание. – У тебя истерика. Мы поговорим, когда ты будешь в состоянии меня услышать. А теперь – отпусти меня.
– Нет, – мрачнеет. – Сначала скажи. Чем этот гребаный урод тебя пронял? Неужели настолько крут в кровати, что ты согласилась продать родную мать? Обменяла память о ней на большой и крепкий член?
Брат переходит черту. Я вырываюсь из его рук, сбрасываю цепкие путы озверелой хватки. Врезаю ему ладонью по лицу, залепляю звонкую пощечину.
– Я – не Вика! – бросаю хлестко. – Я не изменяла тебе с Маратом. Не предавала тебя. Хотя после твоего поступка, даже не знаю, можно ли ее поведение осуждать. Ты отдал свою любимую женщину палачам. Отдал, прекрасно понимая, какая судьба ждет там.
Он отшатывается назад. Сейчас выглядит так, словно пьяный, но по всему понятно, что трезв, запаха алкоголя и в помине нет. Здесь лишь оголенные эмоции.
– Я спасал тебя, – роняет глухо.
– Я этого не просила.
Обхожу его, покидаю комнату, набрасываю пальто. Стараюсь, как можно быстрее покинуть квартиру.
– Куда ты? – доносится до меня глухой вопрос.
Но я не отвечаю ничего. Ухожу. Надеваю темные очки, чтобы никто не видел моих слез. Кусаю щеки с внутренней стороны. До крови зубами впиваюсь. Хоть бы так себя немного отрезвить. Хоть бы так удержаться.
Проклятье. Ощущаю себя предательницей. Часть истины в словах брата есть. От этого никуда не деться. Наши семьи связывает ненависть. Злоба. Ярость. Кровь невинных людей.
Мой дядя погубил сестру Рустама. Ахметов-старший пришел забирать долг. Отобрал моего самого близкого на свете человека. Отнял маму. Утащил прямо в вечную ночь.
Как такое забыть? Вычеркнуть? Нереально. А я и не пыталась. Не надеялась на подобное.
Рустам – не его отец. Он другой. Мрачный. Жуткий. Жестокий. Но – другой. В нем есть свет, не только темнота. Пусть даже этот свет – я.
* * *
Чувствую, за мной следуют охранники. Одиночество уже давно немыслимая роскошь. На многое не рассчитываю, хочу немного пройтись и остыть, упорядочить мысли. Выяснить отношения с братом еще успею. Сейчас нужна пауза, иначе сорвусь.
Центральная площадь заполнена людьми, выглядит очень оживленно. Требуется время, чтобы вспомнить, скоро наступит Рождество. Настроение у меня далеко от праздника. Отвлекаюсь, увидев представление на ярмарке. Традиционные развлечения.
Наверное, сегодня как раз День Крампуса. Мужчина, облаченный в наряд легендарного существа, смахивающего на нашего черта, бродит по улице, пугая детей звоном железных цепей. Если Святой Николай награждает послушных ребят подарками, Крампус – сурово наказывает тех, кто себя плохо вел. Рогатое создание, звероподобное и косматое, грим и правда устрашающий. Или это просто пластиковая маска?
– Ты заказывала свидание в аду, – голос Джеро ударяет в затылок. – Вот и наступил идеальный момент.
Глава 27
Взрывы хлопушек, россыпи разноцветного конфетти. Представление набирает обороты, и проходит не больше секунды после слов Джеро над моим ухом. Дым заволакивает улицу. Густые клубы. Переливчатые. Радужные. Дети радостно кричат и смеются. Взрослые тоже приходят в неописуемый восторг. Похоже, настолько ярких спецэффектов никто здесь не ожидал.
Сильные руки обвивают мою талию, тянут в сторону, вжимают в крепкое тело. Метис прекрасно ориентируется в любой остановке. Ничто не сбивает его с толку.
Но черт побери, готова поклясться, он сам это и затеял. Очередное виртуозное похищение, причем прямо с центральной площади Мюнхена.
Я не сопротивляюсь. Сама не отдаю себе отчета в собственной реакции. Прозвучит дико, однако я совсем не ощущаю от этого человека угрозы, не улавливаю опасности.
А стоило бы. Достаточно вспомнить видео. Я не могу быть до конца уверена в том, что он не причастен к обнародованию той проклятой записи. Глупо доверять одному из главных врагов Рустама. Еще глупее верить в благородство и честность в текущей ситуации.
Джеро сдержал слово. Злая ирония. Но я действительно в аду. В метафорическом. В реальном. Снаружи буйствуют клубы дыма. Внутри бушуют эмоции, раздирающие душу на части.
Мужчина заталкивает меня в ближайшее кафе, увлекает на второй этаж.
Я узнаю это место. Фаст-фуд, где подают морепродукты. Известная сеть, которая обещает блюда такого качества, будто они доставлены прямо из Норвегии.
– Ты не из тех, кто принимает отказы, – говорю я.
– Ты должна отдать долг, – ровно отвечает Джеро. – Надеюсь, по достоинству оценишь мою заботу.
– Что? – поражаюсь. – Какую еще заботу?
– За все нужно платить. Если человек отказывается сам отдать положенное, то судьба отнимает без спроса. Насильно.
– Ты возомнил себя злым роком?
– Я олицетворение доброты, – от его улыбки мороз разливается под кожей.
– Отлично, – скрещиваю руки на груди. – Значит, ты спасаешь меня от жестокой расплаты за невыполненное обещание. Вот только ты обманом вырвал те фразы. Разве подобное по твоим понятиям допустимо?
– Я спас тебя, – замечает Джеро. – Планирую это повторить снова.
– Благодарю, но я не нуждаюсь в твоей помощи.
– Уверена? – насмешливо приподнимает бровь, проявляет гораздо больше чувств, чем обычно. – Райден в тюрьме. Охрана оставляет желать лучшего. Да, через пятнадцать минут они нас найдут, но подумай, что я бы успел с тобой сделать за такой срок.
Обходит меня, останавливается за спиной, кладет ладони на плечи.
– Твой муж не способен о тебе позаботиться, – выдает вкрадчиво, опаляет затылок горячим дыханием. – Я помню Райдена сильным и смелым, однако глядя на то, что происходит теперь, понимаю: он изменился. Давно дал слабину.
– Бред, – выпаливаю раздраженно, сбрасываю его руки и резко разворачиваюсь. – Я не стану обсуждать своего мужа. Ни с кем. Никогда. Слушать такую чушь не намерена.
– Его отец сорвал вашу свадьбу. Его враги опорочили тебя на публике. Его бизнес трещит по швам от одной налоговой проверки.
Я пробую уйти. Хватит слов. Пора действовать. Стараюсь оттолкнуть Джеро, но достигаю лишь того, что он обхватывает меня и усаживает на стол перед собой. Нависает коршуном и окидывает ледяным взглядом.
Просторный зал пустует. Людей на втором этаже нет. Никто не ограничивает свободу действий метиса. И моя охрана еще сюда не добралась. Пятнадцать минут, а может и дольше.
– Хочешь быть с тем, кто приносит только проблемы? – интересуется Джеро.
– Не хочу! – восклицаю гневно. – Потому и пытаюсь убраться подальше от тебя. Отпусти сейчас же.
– Я не принимал участия в истории с видео, – игнорирует мой эмоциональный всплеск, кажется, своим спокойствием пробует угомонить, но добивается обратного эффекта.
– Да? – врезаю крепко сжатыми кулаками по его груди. – Наплевать.
Мужчина перехватывает мои запястья. Действует уверенно и жестко, мастерски заламывает руки за спину.
– Каждый раз когда бьешь, готовься получить удар в ответ, – заключает мрачно.
Тон его голоса заставляет заледенеть. Но страха не чувствую. Меня затапливает ярость, захлестывает и переполняет до краев.
– А это и был ответ, – бросаю холодно. – Я никому не позволю выдавать такое о моем муже. И уж точно я не стану выслушивать твои гадости.
– Разве я солгал? – уголок его рта дергается, губы складываются в слабом подобии улыбки. – Райден превратил твою жизнь в ад.
– Ошибаешься, – парирую в момент. – Он спасал меня столько раз, сколько тебе и не снилось. Мы связаны намертво, и ничьи козни этого не изменят.
Джеро молчит, однако весь его вид буквально вопит – «Поглядим».
– Назови место, – вдруг произносит он.
– Ты о чем?
– Где мы встретимся и спокойно все обсудим.
– Издеваешься? – хмыкаю. – Я не буду с тобой встречаться. Не знаю, лжешь ты про запись или нет, но после выхода такого видео общение между нами точно не сложится.
– Тебе не понравилось? – его голос звучит неожиданно.
– Что? – содрогаюсь всем телом.
– Я бы брал тебя иначе.
– Заткнись, – выплевываю гневно.
– Там я трахал обычную шлюху. Одна ничего не значащая ночь. Девка, похожая на тебя как две капли воды. Внешне. Не внутри. Готовая на все. Послушная. Она совсем не такая дикая. Но тебя я тогда и не знал, не представлял, как выглядит любовь Райдена.
Вот почему на видео не оказалось никаких следов использования фильтров или редакторов. Никакого монтажа. Это реальная съемка.
– Отпусти, – морщусь. – Пусти меня.
– Назови место, – повторяет твердо. – Или мне опять сделать выбор?
– Нам нет смысла встречаться, – бросаю хлестко. – Убирайся.
Джеро неожиданно отпускает меня. Усмехается шире.
– Ясно, – роняет небрежно. – Встретимся на похоронах твоего мужа.
Сердце пропускает удар от этих ужасающих слов. Перед глазами все расплывается и мутнеет. Если бы я не сидела на столе, рухнула бы на пол.
– От помощи к угрозам, – нервная улыбка возникает рефлекторно. – Быстро же ты меняешь тактику.
– Это факт, – заявляет невозмутимо. – Райдена убьют. И пусть я не участвую в этом плане, прекрасно осведомлен об основных деталях.
– Удобно, – судорожно сглатываю. – Ты всегда не при делах, но остаешься в курсе главных подробностей.
Он опять молчит, а меня бросает в ледяной пот. Пульс безумствует. Давление зашкаливает.
Не верю этому мужчине. Однако разве могу проигнорировать подобное сообщение? Что если Рустама действительно планируют уничтожить, пока он находится под стражей?
Выбор заранее предрешен. Джеро знает, куда надавить.
– Собор, – выдыхаю я. – Возле Мариенплац. Сегодня вечером.
