Текст книги "Сказка на ночь (СИ)"
Автор книги: Валерия Ангелос
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 27 страниц)
Глава 53
Любая сказка заканчивается. Или же продолжается, но далеко не безоблачно. Утро наступает, точно расплата за грехи. Трезвеешь от наслаждения и понимаешь, что реальность уже готова подбросить несколько не самых приятных сюрпризом. Мир требует внимания. Безжалостный и беспощадный. От других людей тоже не выйдет скрываться вечно.
Я просыпаюсь в объятьях Рустама, мирно покоюсь на его широкой груди, жадно вдыхаю родной аромат, постепенно выныриваю на поверхность из сладостной дремоты.
– Это была лучшая ночь в моей жизни, – шепчу, проводя кончиками пальцев по литым мускулам.
– Будет лучше, – ровно заключает муж и массивная ладонь проходится по моей спине, пробуждает лихорадочный трепет. – Клянусь.
– Я с трудом могу такое вообразить, – признаюсь абсолютно искренне.
– Вот и отлично, – усмехается. – Значит, точно сумею удивить.
Внутри чуть саднит. Снова вспыхивает недоброе предчувствие, от которого я старательно убегала вчера. Нужно прояснить ситуацию.
– Ты обещал рассказать, – говорю я, приподнимаясь, чтобы лучше видеть лицо своего супруга. – Тот разговор. Ты вернулся очень мрачным и сосредоточенным. Кому звонил? С кем вел беседу? Что произошло?
– Так много вопросов, – протягивает Рустам и мягко переворачивает меня, заваливает на спину, начинает целовать, напрочь лишает способности мыслить трезво. – Давай мы сначала позавтракаем.
– Это не очень похоже на завтрак, – бормочу я, но осудить его порочные замыслы не получается, наоборот, уже тянет их разделить, отдаться животным порывам целиком и полностью.
– Да? – он изумленно приподнимает бровь. – Но это самое вкусное. Желаю попробовать прямо сейчас. Люблю сильнее всего на свете.
До настоящего завтра мы добираемся далеко после полудня. Трапеза происходит на палубе, где уже сменили оформление. Теперь яхта щедро украшена лавандой. Нежный аромат заполняет легкие, смешиваясь с неповторимым запахом открытого моря. Кругом царит свежесть, а душу переполняет чистый восторг.
Я отмечаю, что гости уже разъехались. Остаемся лишь мы и необходимый персонал: прислуга, охрана, состав людей, которые занимаются управлением и обслуживанием огромной яхты.
Завтрак происходит под легкую мелодию. На столе установлены интересные элементы декора: крупные прозрачные вазы наполнены водой, в них плавают лилии и маленькие горящие свечи.
Мне постоянно хочется улыбаться. Давно я не чувствовала себя такой счастливой. Тугая пружина разжимается. Дышу полной грудью. Тревоги отступают на второй план.
Только над нами собираются грозовые тучи.
– Через несколько часов вернемся домой, – обещает Рустам. – Полагаю до конца этой недели успеем переехать в нашу новую резиденцию. Строительство идет полным ходом. Некоторые комнаты уже готовы, там и гостей получится без проблем принять.
– Отлично, – киваю. – Я бы хотела больше времени провести с Мари. Мечтаю узнать твою сестру получше. Хотя с вашим родством явно есть какая-то очень запутанная и странная история.
– Она хорошая девушка, буду рад, если вы подружитесь.
– Мне кажется, мы нашли общий язык, – отодвигаю тарелку, беру бокал с водой, играю им, наблюдая за переливами, за отражением пламени свечей. – Но вообще я до сих пор жду от тебя подробностей про вчерашний разговор. Что случилось? О чем ты узнал?
Рустам мрачнеет. Его взгляд становится холоднее льда. Красивые губы складываются в пугающем зверином оскале.
– Мой отец сбежал.
В горле резко пересыхает. Пару секунд мне кажется, я просто ослышалась, неправильно поняла, неверно осознала эти слова. Перед глазами мутнеет.
Я осушаю воду залпом. Отставляю бокал, опасаясь разбить его вдребезги. Только дурных примет нам сейчас не хватает.
– Ублюдок опять вырвался на свободу, – чеканит Рустам. – Я заключил его в подвале фамильного замка. Выставил охрану. Но мой отец всегда был изобретательным гадом. Он сумел расположить к себе нескольких человек. Талант убеждать у нас врожденный. А еще некоторые по сей день считают его лидером клана. Вожак не может отойти от дел. Вожак может только умереть. Здесь я допустил ошибку. Надо было рубить. Резать. Надо было его уничтожить. Сразу. Без всех этих игр в благородство. Такую тварь нужно убивать. Иначе с ним не совладать. Выплывет. Вырвется. Вылезет отовсюду. Тюрьма для него никогда не сработает. Даже самая надежная.
– Но он твой отец, – роняю глухо. – Ты не мог так поступить.
– Я повел себя как сопливый идиот.
– Это грех.
– И что? – хмыкает. – Мой папаша тоже не святой. На нем пробу негде ставить. А уж за то, как он поступил с моей сестрой, как отдал ее на потеху публике, швырнул в лапы маньяка… за такую мерзость его только на куски порвать. Голыми руками. Хребет через глотку выдернуть. Позвонок за позвонком. Хотя и такой расплаты окажется мало.
Молчу. Окунаюсь в тяжелые размышления. Мне дико слышать про месть, про самосуд, пусть я и узнала об этих ужасных вещах очень рано.
Я понимаю, преступника надо судить. Надо действовать по закону, по справедливости. Но Рустам прав: этот жуткий человек отовсюду сумеет вырваться. Вопрос времени. Только ведь и убивать его тоже не выход. Ну нельзя так. Нельзя. Неправильно. Моя натура мигом протестует.
Глупая. Наивная. Разве этот гад меня бы пожалел? Разве позволил уйти? Никогда. Его ненависть неистощима, неистребима, абсолютно невменяема, достигает космических масштабов. Он не способен примириться с потерей власти. И речь здесь не про клан, не про контроль над собственным родом. Ахметов-старший считает, что упустил родного сына, позволил ему спутаться с такой недостойной девушкой как я.
Четко вижу его искаженное болезненной гримасой лицо. В темных глазах пылает ледяная ярость, рот искривлен, зубы обнажены. Мужчина достает оружие и стреляет.
Он бы и меня пристрелил. Без сожаления. Просто не успел, не получил возможность. Он погубил мою мать. Жаждал всю мою семью уничтожить. Медленно. Методично. А за что? За то, что сам и начал?
– Значит, твой отец вернется, – выдаю наконец, судорожно выдыхаю. – Рано или поздно приедет сюда.
– Нет, – твердо произносит супруг. – Я контролирую воздух и воду. Ему не пробраться на Мальту.
– Рустам, – нервная улыбка растягивает мои губы. – Он не найдет покоя, пока не уничтожит меня. Нас. Если узнает, что я беременна… черт, может, уже знает.
Ахметов-старший умудрился выжить на Севере. Хоть и с чужой помощью, но справился там, где завершили жизнь гораздо более молодые и крепкие люди. Теперь он умудрился сбежать из неприступной крепости, опять выбрался на волю. Такой скользкий и опасный тип проникнет и на Мальту. Не сегодня, не завтра. Он сделает это позже. Выждет и тогда нанесет фатальный удар.
Мы молчим. Просто смотрим друг на друга. Четко осознаем главную суть. Неизбежность грядущего расклада. На кону теперь не просто моя жизнь или жизнь Рустама. Дело не в могуществе и не в богатстве, не в сферах влияния. Этот человек захочет уничтожить нашего ребенка.
– Я исправлю ошибку, – мрачно обещает Рустам. – Я сделаю так, что мой отец больше не вырвется с того света. Пора успокоить его раз и навсегда.
– Какой у тебя план? – интересуюсь тихо.
– Я направил своих людей, буду руководить ими, – поясняет супруг. – Тебя оставлять не намерен. Никто не обеспечит твою безопасность лучше меня самого. Пусть другие станут моими глазами и ушами.
– Ты не отправишься за ним сам?
– Сейчас – нет, – отрезает Рустам. – Но я буду тем, кто остановит его черное сердце. Мы проведем суд клана, и я приведу приговор в исполнение лично. Древний обычай.
Глава 54
Вечером мы возвращаемся в нашу уютную квартиру. Рустам занимается рабочими вопросами, я погружаюсь в дизайн резиденции, стараюсь отвлечь на декор. Однако сознание отказывается подчиняться.
Я снова и снова мысленно возвращаюсь к происшедшему. В памяти невольно всплывают тревожные картины нашей сорванной свадьбы. Для Ахметова-старшего не существует преград. Может, сейчас он на пути к нам. Может, бродит рядом. От такой вероятности начинает потряхивать. Нервы искрят от напряжения. Пальцы леденеют. Теперь я совсем не возражаю против установки военной техники на крыше. Танки нам тоже не помешают. Гранатометы. Пулеметы. Да по сути любое оружие пригодится в борьбе с этим психом.
– Он не придет, – муж склоняется и обнимает меня, заставляя отвести бездумный взгляд от экрана лэптопа.
– Откуда ты знаешь? – спрашиваю глухо.
– Я не дам ему такой возможности.
– Но в прошлый раз…
– Я учел те косяки.
– И ты точно…
– Клянусь, – подхватывает меня на руки, смотрит прямо в глаза. – Тут эта мразь никогда не появится.
– Ладно, – хмурюсь я. – Ты немного успокоил, но расслабляться не буду. Кстати, где твои мечи? Думаю, чем больше у нас оружия, тем лучше.
– Клинки доставят в резиденцию.
– А здесь ты обо всем позаботился? – закусываю нижнюю губу. – Камер достаточно? Датчиков хватает? А если он переоденется? Если наклеит бороду? Или вообще сделает пластику лица?
– Мою систему распознавания трудно обмануть.
– Трудно – не значит нереально, – замечаю я. – Выходит, существует шанс уйти от нашей охраны, а раз так, то и полную безопасность нельзя гарантировать.
– Юля, доверься мне.
– Я доверяю, – пожимаю плечами. – Но проверка лишней не будет.
– Как насчет похода в гости? – он заговорщически выгибает бровь, резко меняя тему нашей беседы.
– Думаешь, теперь хороший момент?
– Конечно, нас там заждались, – усмехается Рустам.
– Кто?
– Джохар и Алена приготовили очередной семейный ужин. Они долгие годы жили тут без намека на связь с родней, вот и пытаются наверстать.
– Боже, Рустам, – сдавленно выдыхаю. – Еще вчера я была так счастлива. Наша первая ночь была совершенно незабываемой. А теперь опять проблемы.
– Ничего, – спокойно заключает он. – Я все решу.
Его непоколебимая уверенность передается и мне. Действует успокаивающе, помогает принять ситуацию и переключиться на другой лад. Пожалуй, поход в гости – отличная идея. Нельзя же постоянно находится взаперти, запереться в четырех стенах и дрожать от ужаса. Надо жить дальше. У всех людей периодически случаются проблемы, возникают трудности. Дорога вперед не бывает гладкой. Мы будем держаться вместе и обязательно преодолеем все невзгоды.
* * *
– Сейчас тебя ждет еще один сюрприз, – говорит Рустам, когда мы подходим к двери квартиры Алены и Джона.
– Надеюсь, приятный? – усмехаюсь.
– Трудно сказать, – протягивает супруг, придерживая меня за талию. – Но это должно было произойти.
– Только не говори, что твоего отца поймали, и он дожидается там судилища, – бормочу я, морально стараюсь подготовиться к любому исходу.
– Его бы сюда никто не пригласил.
– Тогда что там? – напрягаюсь. – Или кто?
– Я думаю, ты обрадуешься, когда их увидишь, – произносит Рустам, но голос его звучит так, будто сам он совершенно не рад.
«Их». Значит, нас ожидает встреча с людьми. Скорее всего. С моим мужем ни в чем нельзя быть уверенным наверняка. Но если он полагает, будто я обрадуюсь, это уже хорошо, именно радости теперь и не хватает. Проблемы сегодня наметились, поэтому необходим баланс добра и зла.
– Мы заждались, – улыбается Алена, пропуская нас внутрь. – Наконец, наступил момент, когда наша семья будет вместе.
Я не успеваю толком проанализировать ее слова.
Неужели Амир и Мари тут? Впрочем, ничего удивительного, они должны были здесь задержаться. Семья. Наша семья. О ком еще это может быть? Олег тоже планировал остаться на пару дней. Сегодня написал мне несколько сообщений, завтра мы с ним собирались встретиться, но я не представляла, как сообщу ему новость относительно Ахметова-старшего. Этот гад как заранее чувствовал, специально решил убежать в лучший день моей жизни. Правда Рустам все равно не позволил ему испортить наш личный праздник. Торжество прошло идеально.
Мы проходим в просторную гостиную, и у меня возникает ощущение дежавю. Сначала я просто обмираю, застываю на пороге. Чуть пошатываюсь, отшатываюсь назад, но супруг продолжает поддерживать за талию, не дает потерять равновесие.
Я как будто открываю дверь в прошлое. Отматываю кадр за кадром.
Господи. Боже мой. Разве это вообще возможно?
– Ну здравствуй, брат, – холодно говорит Рустам.
Мужчина, расслабленно сидящий напротив, поднимается настолько резко и порывисто, что его стул отлетает в сторону и врезается в стену, разлетается на фрагменты. Грохот разломанной мебели заставляет меня вздрогнуть и осознать абсолютную реальность происходящего.
Это не сон. Не видение. Не призрачный мираж. Истина, в которую трудно поверить. Но факт остается фактом.
Перед нами находится Марат. Живой. Совершенно невредимый. Мужчина едва ли изменился с нашей последней встречи. Кажется, годы прошли мимо него, никак не затронули огромную угрожающую фигуру и жестокое, но очень красивое лицо.
Он выдает короткую фразу, обращаясь к Джону. Выражается на родном языке, поэтому смысл сказанного от меня ускользает, но ледяного тона оказывается предостаточно для примерного осознания.
Марат явно не рад подобному повороту.
– А как ты хотел? – издевательски интересуется Рустам. – Думал, прятаться вечно? От семьи не уйти. Кровь сильнее всего на свете. Забыл? Наплевал на все ради бабы? Ради чужой подстилки?
– Рот закрыл, – рявкает Марат и надвигается вперед.
Застывает, натолкнувшись взглядом на меня. Такое чувство, будто я превращаюсь в незримую, однако нерушимую стену, которая удерживает мужчину от нападения.
Братья выглядят жутко. И совсем не смахивают на близких родственников в данную минуту. Непримиримые враги. Противники. Соперники, готовые биться насмерть.
Я перевожу взгляд с одного на другого. Судорожно сглатываю и невольно усмехаюсь. До чего же они похожи. Наверное, и сами не замечают. Игнорируют любое сходство.
Поразительно, как нежно обнимает меня Рустам, ласково обхватывает за талию, и как при этом сжимаются в громадный кулак пальцы другой его руки, как четко прорисовываются мускулы, натягивая ткань рубашки, как бешено пульсируют вены, качая темную кровь.
Кулаки Марата тоже стиснуты, готовы для ударов. Челюсти ходуном ходят, желваки угрожающе проступают через смуглую кожу. Мужчина принимает боевую стойку.
Они оба на взводе. Жаждут бойни.
Джон поднимается со своего места и встает между ними, оценивающе оглядывает своих братьев и усмехается, точно смотрит на неразумных детей.
– Ребята, вы еще успеете разобраться, – наконец произносит он. – Пока есть дела поважнее. Решим главный вопрос – валяйте, хоть глотки друг другу перегрызайте.
– Нет, – раздается тихий, но уверенный женский голос. – Хватит. Никаких драк.
Мое горло перехватывает холодный железный обруч. Сдавливает так сильно, что дышать становится больно. Глаза щиплет.
– Вика, – почти шепотом выдаю я.
Подозрения насчет того, что Марат выжил и скрывается возникли некоторое время назад, но про жену моего брата ничего не было понятно. Зайдя в комнату и увидев ее, я решила, будто схожу с ума. Да, первой заметила тут именно Вику. Женщину, которой пришлось стать жертвой вместо меня. Она тоже не изменилась, разве только стала еще ярче.
Вика всегда казалась идеальной. Ее внешность подошла бы для актрисы или модели. Благородная и в то же время броская. В ней ощущалась порода, несгибаемая сила. От такой красавицы тяжело отвести взгляд. А Вика еще и была очень умна, преподавала в моем университете, сама строила карьеру и могла победить в любой интеллектуальной дуэли. Наш ректор тушевался перед ее напором. Если она чего-то хотела, то всегда шла напролом к цели. Такой ощущалась тогда.
А потом… потом я помню ее совсем другой.
Я пришла в дом Ахметовых, опять просила восстановить справедливость, забрать меня вместо жены брата, ведь она никакого отношения не имела к Стрелецким. Сочеталась браком, не представляя, в какую ловушку попадет, не догадывалась о чудовищных последствиях.
Вика очень сильно изменилась. Внешне – прежняя. Глаза – чужие. Пустые. Выгоревшие. Взгляд затравленный. Жуткий контраст.
Да, она защищала меня. Отгоняла Рустама, который тогда пугал до дрожи и представлял мой худший ночной кошмар, воплощенный наяву в плоти и крови. Вика сражалась. Она стойко держалась. Не показывала страх.
Но я все равно с трудом ее узнавала. Сама дрожала от дикой смеси эмоций, готова была рухнуть в обморок и безвольно растянуться на полу, почти ничего не соображала в тот момент. Однако эту катастрофическую перемену улавливала.
Что-то произошло. Что-то ужасное. Непоправимое.
Марат бы не причинил вреда мне. Так говорил. Намеревался подарить легкую смерть, оборвать мою жизнь быстро. А с Викой все обстояло иначе. Между ними возникла странная связь. Темная. Болезненная.
Он не хотел ее отпускать. Как Рустам не хотел отпускать меня. Но их отношения выглядели абсолютно иначе.
Я только чувствовала. Не могла четко объяснить. Меня раздирали противоречия.
А теперь передо мной снова оказывается та самая Вика, которую я знала изначально. До свадьбы с моим братом. До всех последующих событий с выплатой кровного долга. До того страшного вечера в особняке Ахметовых. Теперь в ее глазах опять нельзя найти надлом.
Она вернулась. Из пекла. С того света. Выжила. И от осознания этого слезы стекают по моим щекам.
Рустам прав.
Я рада. Чертовски рада. Будто камень с души свалился и дышать моментально стало легче. Ведь это так долго подтачивало и грызло меня изнутри. То, что совершенно невинная девушка стала моей заменой в кровавой игре.
Я понимаю брата, осознаю причину его поступка. Он надеялся спасти всех, пытался обмануть наших палачей. Разве я сама не сделала бы того же ради своего ребенка?
Невольно накрываю живот ладонью. Дьявол, да я бы убила за свою дочь.
Моя обостренное чувство справедливости выглядит как неизлечимая болезнь. Некоторые вещи я не могу объяснить словами. Просто чувствую суть и все. Нельзя так. Неправильно. Исправить нужно. Изменить. Восстановить баланс света и темноты.
– Юля, прости, – Вика приближается ко мне вплотную, берет за руку. – Мне стоило раньше с тобой связаться, как-то все объяснить, но мы скрывались от всего мира. Я даже не могла поговорить со своей мамой. Иначе бы нас сразу выследили.
– Вика, – улыбаюсь. – Главное – ты жива.
Я чувствую, как напрягаются пальцы Рустама на моей талии. Он не сжимает и не сдавливает. Это ощущение гораздо глубже. Улавливаю его настрой. Муж явно не одобряет то, как Вика до меня дотрагивается. Нет. Он вообще не хочет, чтобы она прикасалась ко мне.
– Мы разберемся, брат, – резко чеканит Марат. – Клянусь, ты ответишь за свои сегодняшние слова, как всегда отвечал за тупые проделки.
– Поглядим, – протягивает мой супруг с издевкой. – Одних годы делают крепче, других слабее. Ты явно размяк.
– Бой покажет, – бросает холодно.
– Что за кайф дубасить старика? – интересуется ледяным тоном.
– Ну с одним стариком ты облажался, – презрительно хмыкает. – Уверен, что одолеешь другого?
– Я готов рядом вас уложить, – буквально выплевывает.
– Рустам, – вступаю в беседу. – Можно нам поговорить наедине? Есть очень важная вещь, которую я должна тебе сказать.
Муж кивает.
– Отлично, – заключает Алена, отправляясь на кухню. – Я как раз успею подать горячее на стол.
Мы возвращаемся в коридор, туда, где наш разговор никто не сможет услышать, уединяемся в темном углу.
– Рустам, пожалуйста, не называй Вику «подстилкой», – говорю с нажимом. – И вообще не выражайся в ее адрес подобным образом.
– А кто она? – кривится. – Твой брат сливал в нее сперму, а мой следом эту шлюху подобрал, еще и втрескался так, что мозг на хрен потерял. Она и до этого кучу херов обслужила. Течная сука. На любой встречный член запрыгнет и подмахнет.
– Рустам, – стараюсь вложить в голос всю глубину и серьезность осуждения. – Ты должен прекратить.
– Я разве солгал?
– Ну традиции вашей культуры несколько отличаются от образа жизни, который принят у нас, поэтому нет ничего криминального в том, чтобы девушка встречалась с разными парнями.
– Не надо этих загонов, – отмахивается. – Везде все одинаково. От бабы зависит. Ты шалавой не стала и ноги передо мной по щелчку не раздвинула.
– Не все встречают любовь с первого взгляда.
– Точно, – саркастически хмыкает. – Нужно каждый хер попробовать. Вдруг где получше найдется?
– Думаешь, порядочная девушка должна быть исключительно девственницей?
– Не о том речь.
– А о чем? – хмуро сдвигаю. – Ты считаешь, Вика не пара для твоего брата. Плохой выбор. Недостойная кандидатура. Но также ведь считает и твой отец, именно так он думает обо мне.
– Я – не мой отец, – отрезает. – Ублюдок скоро ничего думать не будет. Я его мозги размажу по земле.
– Тогда не стоит придерживаться таких взглядов.
– Я должен с ней подружиться? – скалится.
– Будь приветливее.
– Ты сейчас серьезно? – он берет меня за подбородок, вглядывается в глаза. – Я не прикончил этих предателей только ради тебя. Обманули всех. Свалили в Штаты. И ладно еще та чертова шлюха, какой с нее спрос. Мой брат. Марат. Он годами молчал. Плевать хотел на кровные узы. Только когда прижало возник на горизонте. Да и то, не ко мне обратился, к Джохару. Если бы не гребаный счет в банке, я бы никогда на лживого подонка не вышел.
– А ты не думал, почему все произошло именно так? – интересуюсь ровно.
– Думал, конечно, – кивает. – Марат – тупой ублюдок, которых кинул всех нас ради своей б… хм, ради этой долбанной сучки.
– Может, он просто не хотел, чтобы ты называл его женщину так? – выгибаю бровь.
– Да она же никакая, – с шумом втягивает воздух, явно сражается с желанием выразиться покрепче.
– Значит, ты нашел бы ему пару получше?
– Да полно кто лучше, – отмахивается.
– Но он выбрал ее.
– Дебил.
– Нельзя никого осуждать.
– Да, я не могу запретить ему совершать идиотские поступки. Он же старший. Должен был стать вожаком клана, а в итоге сдернул покорять Америку. Из бомжары вылез в князья. Круто, чего уж там.
– Постарайся его понять.
– Предлагаешь отупеть?
– Попробуй для начала услышать, – мягко улыбаюсь и перехватываю его запястье, чуть сжимаю. – Попробуй быть человеком.
Ужин проходит неплохо. Если сравнить его с началом вечера. Конфликт витает в накаленном воздухе, но явных перепалок больше не возникает.
Мы собираемся за одним столом. И это ощущается просто удивительно. Хотя горечи тоже много. Например, я не могу представить тут своего брата. И отца тоже нельзя было бы пригласить.
Марат – прямой участник тех далеких событий. Пусть Рустам тоже приходил к нам тогда, но он еще являлся ребенком. Борзый. Опасный. Маленький звереныш.
А Марат распутал клуб интриг, вышел на реального виновника, на моего дядю. Марат принес в наш дом беду, хотя управлял наказанием только Ахметов-старший.
Наверное, у нас есть надежда на лучшее, раз мы все-таки находим общий язык, пусть беседа ведется довольно напряженная.
Я благодарна Алене и Джону. Они работают над атмосферой, стараются разрядить обстановку. Шутки тут не особо помогут, но хуже не сделают.
Когда наступает время десерта, мужчины удаляются в кабинет, а мы остаемся только втроем. Становится гораздо легче. Но я с тревогой посматриваю на закрытую дверь.
– Не волнуйся, – говорит Алена. – Джо, не даст им сцепиться. Ну а если вдруг выйдут из-под контроля, то быстро отсыплет ударов им обоим.
Мы с Викой переглядываемся. Нервно смеемся.
Теперь еще легче. Пусть и немного.
Воссоединения семьи бывает очень болезненным. Особенно если между людьми столько боли и горя в прошлом. Некоторые вещи нереально исправить, но это не значит, что мы можем сдаться.
