Текст книги "Богатство и бедность царской России (СИ)"

Автор книги: Валерий Анишкин

Соавторы: Людмила Шманева
сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 33 страниц) [доступный отрывок для чтения: 12 страниц]

Летописи отмечают также сильные засухи. Говорят, что летом 1525 г. около четырех недель солнце и луна не видны были из-за густой мглы; что в 1533 г. в июле и авгу-сте не было ни одного дождя, болота и ключи иссохли, леса горели, люди не видели друг друга из-за дыма и смрада; путешественники не находили дорог, а птицы не могли ле-тать. Летом же 1518 г. около пяти недель шли проливные дожди, реки выступили из берегов, поля были затоплены водой; прекратились сообщения между городами. Народ постами, а великий князь молебнами старались умилости-вить природу. После неурожая 1512 г. в Москве стал ощу-щаться недостаток хлеба: невозможно было купить даже четверти ржи. Цены поднялись настолько, что бедные лю-ди, не имея возможности купить еду, умирали с голода. Все съестное продавалось в десять раз дороже, чем обычно.

Население жаловалось на частые пожары. Пожары бушевали в Москве, Пскове. В Новгороде в 1508 г. сгорело 5314 человек; от огня трескались даже каменные палаты. Народ обвинял в пожарах пороховые заводы.

В 1531 – 1533 гг. наблюдалось появление трех комет, что привело народ в ужас по всей России.

24 августа 1533 г. появилось странное небесное зна-мение. В первом часу дня солнце казалось будто срезан-ным, постепенно темнело среди белого дня, и люди с ужа-сом смотрели на это явление. Это, как говорят летописцы, предвестило смерть Василия.

Глава 8

РОССИЯ ХVI ВЕКА

Россия, Москва и Кремль XVI века. – Доходы российского государства. – Пагубность налогового бремени. – День-ги. – Цены и жалования в XVI веке. – Обеспечение войска в конце XVI века. – Воинская одежда в XVI веке. – Русская преданность. – Природное изобилие. – Внешняя торговля и импорт России. – Русское хлебосольство. – Царские вы-езды. – Водка в XVI веке. – Лекари и врачевание. – Искус-ства на Руси XVI веке. – Просвещение. – Природные ка-таклизмы.

Россия, Москва и Кремль ХVI века.

В начале XVI в. наше государство в официальных до-кументах именовалось по-разному: Русь, Россия, Русия, Российское государство, Московское царство, а в конце XVI в. – Россия. Создание единого государства привело к расширению его территории: 1462 г. – 430 тыс. кв.км. (при Иване III), 1533 г. – 2 млн.800 тыс. кв.км. (при Василии III), 1584 г. – 5 млн.400 тыс. кв.км.(при Иване IV). Если при Иване III в России было 4 млн. жителей, то при Иване IV население составляло уже 6 млн. В XVI в. быстро росли города, посады; в середине XVI в. в Росси было 160 горо-дов. Самый крупный из них – Москва, в которой насчиты-валось около 100 тысяч жителей (для сравнения: в Новго-роде жило 25 тысяч человек), хотя основной массой насе-ления России XVI в. были крестьяне, жившие в деревнях и селах (от 5 до 50 дворов).

Москва ХVI в. отличалась новыми каменными зда-ниями, более широкими улицами, вымощенными деревом, а потому и менее грязными. Стали красиво строить и дере-вянные дома из сосны. Дома эти были с высокими крыль-цами, дощатыми крышами, с летними спальнями и камен-ными кладовыми во дворе. У богатых людей в комнатах стояли изразцовые печи. По высоте дома и величине двора судили о знатности хозяина. Бедные мещане жили в чер-ных избах.

Летом воинские чиновники ежедневно объезжали го-род и следили за тем, чтобы после приготовления кушаний гасили огонь и таким образом предупреждали пожары. Мо-сква того времени, в которую входили Кремль, Китай го-род, Царев, или Белый город, Замоскворечье и Дворцовые слободы за Яузой, была по окружности около двадцати верст . В Москве насчитывалось более 400 церквей, в Кремле было 35 каменных церквей. Колоколов в Москве было не менее 5000. Иноземцы замечают, что во время праздничного звона люди не слышали друг друга. Главный колокол весил 1000 пудов, висел на деревянной колоколь-не, на кремлевской площади, и звонил, когда царь отправ-лялся в дальнюю дорогу или возвращался назад, а также когда принимал важных иноземцев. Китай-город был ог-ражден кирпичной стеной и соединялся с Замоскворечьем деревянным и каменным мостами. Китай-город украшали церковь Василия Блаженного и Гостиный двор, разделен-ный на 20 рядов, где торговали шелковыми тканями, сук-нами, серебром и другими товарами. На Красной площади находились две огромные пушки. В этой части города жи-ли знатные сановники, дворяне, именитые купцы и нахо-дился арсенал, или пушечный двор. В Белом городе (от вы-беленных стен) на берегу Неглинной располагались Литей-ный двор, Посольский, Литовский, Армянский дворы, а также Конская и Сенная площади, мясной ряд, дома бояр-ских детей, приказных и купцов. Мещане и ремесленники жили в деревянном городе, или Скородоме, т.е. наскоро выстроенном городе (1591). Постройки окружали рощи и сады, огороды и луга, а возле самого дворца косили сено; в самом Кремле были разбиты три больших государевых са-да. Совершенно сельскую идиллию представляли мельни-цы на Неглинной и на Яузе.

Немецкая Слобода к городу не относилась.

Мы уже упоминали англичанина Ченслера, который посетил Москву во времена Ивана Грозного и заметил, что город с его поместьями показался ему больше Лондона. Однако Кремль разочаровал его.

Здание, которое называли "золотыми палатами", не произвело на него впечатления. А послов и знатных ино-странцев принимали в еще более скромном здании. Мебли-ровка состояла из некрашеных скамей и табуретов, да большой печи, согревавшей несколько горниц, включая саму палату. Бросалась в глаза только роскошь ковров.

Иностранцы отмечают, что Московская область изо-биловала хлебом и овощами, вкусной вишней и орехами и что здесь много плодовых деревьев, хотя плоды их не такие вкусные, как южные.

В московской области отмечается большое количест-во зайцев, но недостаток меда.

Рыба в Москве-реке водилась только простая, то есть из дешевых.

Доходы Российского государства

По определению Флетчера , доход российского госу-дарства в ХVI в. составлял 1 400 000 рублей. Для сравне-ния, весь доход английского короля Генриха VIII (1491 – 1547) составлял не более миллиона крон.

Некоторые факты, однако, говорят о том, что доходы Ивана были еще больше. Хороший доход давала земля, ко-торую раздавали служилым людям. Государственная по-дать в XVI в. приносила казне 400 000 рублей. Различные городские пошлины (торговые, судные, питейные, банные) составляли 800 000 рублей. Разрядные, Стрелецкие, Ино-земные, Пушкарные приказы имели свои собственные до-ходы, которые тоже пополняли казну. Флетчер пишет, что, несмотря на огромное богатство, Федор, по совету Годуно-ва, велел перелить в деньги большое количество золотых и серебряных сосудов, наследованных от отца.

Маржерет отмечает, что Россия "...весьма богатая страна, так как из нее совсем не вывозят денег, но они вво-зятся туда ежегодно в большом количестве. Так как все расчеты они производят товарами, которых имеют во мно-жестве".

Пагубность налогового бремени

Чрезмерные налоги обогащали казну, но наносили вред благосостоянию народа. Насаждение питейных домов рождало пьянство, разоряло мещан, ремесленников, земле-дельцев и наносило не только материальный вред, но и растлевало людей. Монополия казны лишала купцов про-давать товары, пока царские еще оставались в лавках.

Уже упомянутый иноземный автор Флетчер пишет, что среди купцов того времени богаты были только братья Строгановы, которые имели кроме недвижности около 300 000 рублей наличными. У них было также множество ино-земных мастеров на заводах, несколько аптекарей и меди-ков. На Строгановых работали 10 000 наемных и 5000 соб-ственных крепостных, которые варили соль, рубили лес и возделывали землю до самой Сибири. Они платили царю 23 000 рублей пошлины, но и их правительство разоряло безжалостно, требуя все больше и больше

В России при ее несметном богатстве в то время во-обще было мало богатых людей. Все поглощала казна, и самые древние удельные князья и бояре жили на скромное жалование и доход от поместья, что составляло около ты-сячи рублей на человека. Все они зависели от царской ми-лости. Но, несмотря на это, бояре и многие сановники име-ли большие родовые и жалованные вотчины, а потомки древних князей при Иване владели частью своих бывших уделов.

Деньги

В России ходили серебряные и медные деньги: мос-ковские, тверские, псковские, новгородские; серебряных считалось 200 в рубле (который стоил два червонца), а медных пул – 1200 в гривне. Новгородские деньги имели почти двойную цену: их было только 140 в рубле. На этих монетах изображался Великий князь, сидящий в кресле, и другой человек, склоняющий перед ним голову; на псков-ских – бык в венце; на московских старых – св.Георгий, или всадник, и цветок, а новые, которые были вполовину де-шевле старых, имели только надпись. Золотые деньги хо-дили только иностранные: венгерские червонцы, римские гульдены и ливонские монеты. Стоимость их менялась. Царь не запрещал вывозить монету из России, однако хо-тел, чтобы мы лишь менялись товарами с иноземцами, а не покупали их на деньги. Вместо сегодняшнего "ста", обыч-ным торговым счетом было "сорок" и "девяносто"; гово-рили: сорок, два сорока, или девяносто, два девяноста и т.д.

Первые копейки появились в 1534 г., когда Иван Грозный был ещё ребёнком. Из летописей тех лет видно, что новые деньги стали делать с изображением "государя великого князя на коне имя копье в руке, и оттого прозвали деньги копейные". Первые копейки – это кусочки серебра весом 0,68 грамма c изображением царя в виде святого Ге-оргия на коне, поражающего копьём змия.

Копейка оставалась стабильной и в течение 120 лет была самой крупной монетой, несмотря на войны и потря-сения. Эта стабильность способствовала укреплению госу-дарства.

Цены и жалования в XVI веке.

В России в XVI в. как и в последующем XVII в. се-ребреные деньги ценились очень дорого. В середине XVI в. в 1550 году, когда Иван Грозный учредил первый в России мушкетёрский род войск – Стрелецкие полки, – попасть ту-да было очень сложно, так как кроме хорошей физической силы и выносливости, нужно было уметь пользоваться мушкетом. Царским стрельцам Московского полка было положено высокое жалование – 4 рубля в год. Столько же, 4 рубля в год, составляло минимальное дворянское жалова-ние. Стрельцы же в других городах получали за год всего два рубля, а пушкари – рубль. Правда, кроме денежного жалования, им выдавали ещё хлебное довольствие. В мир-ное время стрельцы могли заниматься мелкой торговлей и ремёслами. Жалования гражданского населения были не-высокие.

Около 1520 г. обычная дневная оплата неквалифици-рованного работника в Москве составляла полторы деньги в день. За дневную плату рабочий мог купить около 11 кг хлеба, что говорило об изобилии продовольствия.

Если ссылаться на Герберштейна, то во время его на-хождения в Москве (1517, 1526) средняя плата чернорабо-чим при своей одежде, но на хозяйском содержании, со-ставляла 1 рубль 10 копеек в год.

На конец XVI века средняя зарплата составляла 3 – 4 копейки в день.

Как мы уже отметили, цены на продукты в XVI в. бы-ли низкими. Фунт солонины стоил, например, 2 и 3/4 грив-ны за пуд, сотня яиц – 5/8 копеек, масло коровье – 26 алтын 4 денги за пуд.

Наши реки, озера и моря изобиловали рыбой, о чем можно судить по ценам: в конце XVI в. соленая Кольская семга продавалась по 2 алтына за штуку, по 4 рублей за бочку. Бочка переяславских сельдей, в которую входило их 200 штук, стоила 11 алтын 4 денги; в Астрахани 200 стер-лядей – по свидетельству Олеария – можно было купить за 10 алтын;

В Вологде лошадь стоила в зависимости от сезона от 60 до 90 копеек, корова до 70 копеек, в Москве лошадь стоила дороже – 1 рубль и выше, а хороший конь мог сто-ить и 5 рублей. Овца стоила 10 копеек. Курица стоила 1 – 2 копейки.

Если сравнивать цены в XVI в. с ценами XIX в., то первые были в 6-7 раз ниже, зато привозные иностранные товары были сравнительно дороги.

При дешевизне цен в Российском государстве не сто-ит удивляться высоким ценам на некоторые иностранные товары. Например, очень дорого стоил сахар, который впервые появился на царском столе только в XVI в., хотя на Руси этот продукт узнали где-то в XII в.

В Архангельск привозили товары из Англии, Голлан-дии, Франции. Золотник среднего размера жемчуга продавали за 2 рубля, аршин бархата, камки, атласа стоил около рубля, стопа писчей бумаги – 40 копеек, бочка французского вина стоила 4 рубля, фунт сахара – 2– 3 алтына. Кроме того, иноземцы поставляли нам много серебряной монеты. Ефимки продавали за 12 алтын, и привозили их иногда до 80 000 на одном корабле, но за это платили пошлину.

Одежда, если сравнивать с зерном и инструментом, стоила недёшево: простая сермяга обходилась крестьянину в 20 – 40 копеек.

Известно, что Россия была богата и славилась своей пушниной. Лучшими и самыми дорогими из мехов были собольи; в конце XVI в. сорок соболей, купленных в Перми за 10 рублей, в Холмогорах стоили 25 рублей При Михаиле Федоровиче соболья шуба обходилась в 40 – 50 рублей; бобер был дороже соболя; мех чернобурой лисицы ценился не дешевле собольего, белые же лисицы продавались по 25 – 30 рублей за сотню; тысяча белок стоила 23 – 30 руб-лей.

Носили в те времена деньги, как и в последующем XVII в., в кошельке за поясом. Если была малая сумма, – клали, чтобы не потерять, за щеку. Хранили их тогда в ку-бышках, а в случае опасности зарывали в землю.

Цены колебались и зависели не только от урожая, но и от других факторов, например, бездорожья и затруднения подвоза, что давало повод для паники на рынке.

Обеспечение войска в конце XVI века

В России до конца XVII в. постоянных войск почти не было, однако о российском войске конца XVI в. говорят, что это было самое многочисленное войско в Европе, кото-рое продолжало увеличиваться. Иван Грозный, например, мог собрать 200 – 300 тысяч.

На берегах Оки каждый год собиралось до шестидеся-ти пяти тысяч всадников для устрашения хана. Пехота со-стояла из десяти тысяч стрельцов, двух тысяч стременных (отборных) и шести тысяч казаков. В Российском войске служили также 4300 немцев и поляков, 4000 литовских ко-заков, а также шотландцы, датчане, греки. Пищали имела только пехота.

Доспехи воевод, чиновников и дворян были украшены драгоценными камнями. Знамена освящались патриархом и на них изображался Св.Георгий.

Иноземцы отмечали также, что русские воины не бо-ятся ни холода, ни голода, не имеют обозов, а питаются то-локном и сухарями, которые берут с собой. За подвиги в награду воин получает маленькую золотую монету с изо-бражением Св. Георгия, которую носят потом на рукаве или шапке.

Цари от Ивана IV не жалели казны для лучшего обес-печения Русского войска. Иван уже стал платить жалованье воинам в походах. Царь Федор и Борис Годунов сверх по-местных земель давали своим дворянам и боярским сы-новьям, состоявшим в дружине, от 12 до 1000 рублей каж-дому из 15 000. Стрелец и казак получали по 7 рублей и хлебный запас. Конному войску, которое собиралась на бе-регу Оки, платили около 40 000 ежегодно. Бояре получали 700 рублей жалованья, а окольничии и другие знатные са-новники – от 200 до 400 рублей. Все это составляло такую сумму, которая свидетельствовала о богатстве России.

Воинская одежда в XVI веке

Раньше у княжеских дружин была такая же одежда, как и у мирных жителей, только с наличием доспехов.

Иногда какой-нибудь князь по своему усмотрению одевал свою дружину в одноцветную одежду. Разноцветная одежда появилась при царе Михаиле Федоровиче. Стре-лецкие полки имели парадную униформу, состоящую из кафтана, шапки с околышем, штанов и сапог. Цвет опреде-лял принадлежность к определённому полку. Для повсе-дневных обязанностей существовала полевая форма из бо-лее дешевого сукна серого или темного цвета.

При царе Алексее Михайловиче стрельцы одевались в длинные кафтаны из сукна с большими воротниками и за-стежками в виде шнурков. Стрельцы носили высокие сапо-ги и шапки, отороченные мехом. В военное время мягкие шапки заменялись на железные. Полки отличались цветом воротников, шапок, а иногда сапог. Знаком власти служили кожаные рукавицы и посохи. Солдатские и иноземные пол-ки одевались так же, как и стрельцы. Доспехи имели не-многие.

Почетная стража царей (рынды ), одевалась в кафта-ны и ферязи из шелка или бархата, отороченные мехами, и носила высокие шапки из рысьего меха.

Русская преданность

Иноземцы упрекали россиян за суеверия, но с уваже-нием отмечали их терпимость и преданность, которую К. Валишевский назвал одной из загадок русской души. "У этих людей была особая мораль, которой чувство добра и зла не имело места, совесть не играет никакой роли, в ней царил один всепроникающий принцип – принцип службы, – пишет историк. – Этот категорический императив, поло-женный в основу общественной и политической организа-ции и проникнувший сознанием покорного, сильного и терпеливого народа, и является секретом торжества и сла-вы его. Все величие России построено на этом фундамен-те".

Холопы и вольные слуги составляли дворню, хозяин которой старался вести себя как государь в своем велико-княжеском дворе. Дворню плохо кормили, т.к. ключник разворовывал большую часть из отпускаемой им провизии. Дворня промышляла на стороне: побиралась вместе с бро-дягами и грабила прохожих. Однако холопы готовы были умереть за своего хозяина и принимали активное участие на стороне хозяина в его споре с другими боярами. Но если боярина обкрадывали собственные слуги, то боярин не прочь был поживиться за счет государя, что не мешало ему выражать преданность своему государю.

Н.М. Карамзин, ссылаясь на записки одного ино-странного историка своего времени, приводит рассказ, ко-торый дает представление о преданности и ревностном служении русских своим монархам, несмотря на казни и жестокое обращение с ними. Князь Сугорский, посланный в 1576 году к императору Максимилиану, заболел в Кур-ляндии . Герцог посылал навестить больного своего министра, и тот всегда слышал, как больной повторял, что его жизнь ничего не стоит, главное, чтобы государь был в здравии. "Как можете вы служить с такой ревностью тира-ну? – с удивлением спросил как-то министр и получал от-вет: "Мы, русские, преданы царям, и милосердным и жес-токим". При этом князь Сугорский рассказал, как за не-большую провинность Иван IV посадил на кол одного из знатных людей. Несчастный был жив в течение суток, уми-рал в муках и твердил: "Боже! Помилуй царя!".

Иностранцы укоряли русских за эту слепую и безгра-ничную преданность монарху, находя в этом дикость нра-вов и отклонение от нормальных человеческих законов.

Иван Грозный даже мертвый внушал страх царедвор-цам, и многие долго не верили в его смерть. Когда же на-роду объявили о кончине Ивана, народ в отчаянии громо-гласно рыдал.

Природное изобилие

Флетчер в книге "О государстве Русском" пишет, что на свете немного было стран, где природа так милостива к людям, как в России, которая изобилует дарами. В садах и огородах много плодов и ягод: груш, яблок, слив, дынь, ар-бузов, малины, вишни, клубники, смородины, а огородами служат луга. Необъятные равнины покрыты пшеницей, ро-жью, овсом, гречкой, просом, горохом. От изобилия в Рос-сии все сельхозпродукты стоят дешево. И если иногда цены повышаются, то делается это искусственно и зависит от нерадивости граждан и жадности богатых.

В лесах в изобилии водились фазаны, куропатки, пе-репелки, бекасы. Стаями летали журавли, аисты, лебеди, дикие гуси и утки. Повсюду встречались зайцы, а голубей ловили руками. Реки кишели стерлядью, белугой, осетра-ми, семгой и форелью.

Гостеприимство и хлебосольство россиян можно объ-яснить тем, что Россия была богата дарами природы.

Приезжему, однако, продукты могли обходиться до-рого, так как жители заготавливали запасы для себя, и у них ничего не заготавливалось лишнего. Поэтому, если ко-му-то постороннему необходимо было купить молоко, тво-рог, домашнюю птицу или другие продукты, то он должен был договориться об этом заранее, иначе вместо куска го-вядины ему пришлось бы покупать целую корову.

Но Россия экономически не была едина и в ней были относительно богатые и относительно бедные, перенасе-ленные области. Суровый климат и бедные почвы приво-дили к тому, что многие районы не могли прокормить свое население. Например, на Севере и в новгородчине часто бывали неурожаи, сюда привозили хлеб из центральных районов.

Внешняя торговля и импорт России

В Европу и Азию персидским, турецким, бухарским, армянским купцам мы продавали собольи, лисьи, куньи, бобровые, рысьи, волчьи, медвежьи, горностаевые и бели-чьи меха. Причем, сибирским воеводам во времена Федора предписано было, чтобы они не вывозили дорогих соболей, чернобурых лисиц и кречетов, которые нужны были для царской охоты и для даров. Оленьих и лосиных кож прода-вали до 10 000 штук.

Торговали с Крымом, Турцией, Кавказом, Ср. Азией, Индией, Западной и Южной Европой. Россия ввозила шелк, пряности, фарфор из Китая; оружие, металлы, сукно, вина, драгоценности, монету – из Западной Европы. Россия вывозила меха, пеньку, воск. Обмен продуктов в России совершался на основе географического разделения труда.

Россия ежегодно продавала до 50 000 пудов воска, а также мед, который использовали в России на изготовле-ние любимого питья.

Россия изобиловала салом, но мало употребляла его на свои нужды, т.к. зажиточные люди пользовались воско-выми свечами, а простой народ лучиной . Сала продавали за границу до ста тысяч пудов в год. Продавался и тюлений жир. Большой доход царю приносила рыба, и лучшую по-ставляли Ярославль, Белоозеро, Нижний Новгород, Астра-хань, Казань. Нидерландским, французским и английским купцам поставлялась белужья, осетровая, севрюжья и стер-ляжья икра, которая также шла и в Испанию и в Италию.

На экспорт шли лен, пенька из Пскова, Смоленска, Вязьмы и др., соль, которую варили в Перми, Кинешме, Соловках, а в Астраханских озерах соль добывали после естественного испарения (самосадка).

Из России вывозили деготь, моржовые клыки (рыбьи зубы), из которых делали рукоятки, четки и др. художест-венные изделия.

В Корелии добывали на продажу слюду, которая употреблялась вместо стекол. Своего стекла в России было мало: до 80 000 – 90 000 "листов" стекла привозилось из Ливонии и Малороссии. Из Европы привозили к нам зерка-ла и зеркальные стекла. В Карелии, Каргополе, Устюге Же-лезном добывали селитру, серу, железо.

В России того времени добывали жемчуг в пресных водах (новгородский жемчуг). Но уже во времена Алексан-дра I добыча остановилась ввиду загрязнения водоемов и исчезновения жемчужницы, занесенной в Красную книгу. Европа и Азия платили России своими изделиями и замор-скими дарами природы, которых не было в нашей земле. В Архангельск приходили английские, голландские, фран-цузские корабли и привозили изумруд или яхонт , жемчуг, золотую и серебряную пряжу, бархат, атлас, английское сукно, миткаль, деревянное масло, порох, ладан, сандал, хлопчатую и писчую бумагу, а также ртуть, свинец, медь, железо в прутах.

В Москве был построен Английский торговый двор, а в Англии появилась Московская компания.

Кроме перечисленных товаров иноземцы привозили к нам много своего серебра в монетах и платили с них по-шлину как с товаров. На одном корабле могли за один раз привезти до 80 000 ефимков. Пошлина была значительной. Нагайцы, например, из вырученных денег за торговлю ло-шадьми платили в казну по пять рублей со ста и, кроме то-го, отдавали царю десятую часть своих табунов, а лучший ногайский конь стоил 20 рублей.

Наши купцы были довольны своей торговлей в север-ных портах, и им не было смысла плавать в другие госу-дарства, хотя у нас уже были корабли с нанятыми немец-кими матросами и кормчим.

В XVI в. в России стали появляться купеческие дина-стии, например, Строгановы.

Русское хлебосольство

До конца XVI в. церемониал и изобилие царских обе-дов существенно не изменился, а роскошь по-прежнему со-четалась с большими неудобствами. Сидя за царским сто-лом, английский посол при Иване Грозном Дженкинсон ел с золотых блюд и оценил в 400 фунтов стерлингов два куб-ка, ходившие по рукам пирующих. Флетчер насчитал 300 служащих за столом, одетых в золотую и серебряную пар-чу. Царь ел один за столом литого золота. Сразу было при-несено сто золотых блюд, но не было ни тарелок, ни при-боров, о салфетках уж нечего и говорить. Русские носили у пояса нож и ложку. В 1576 г. императорские послы обрати-ли внимание на то, что перед устроенным для них пиром около 200 приглашенных к обеду отправились в царский гардероб и заменили кафтаны из золотой парчи белыми с горностаевой опушкой одеждами.

В ХVI в. существовал определенный церемониал пи-ров. Место возле государя занимали его братья или митро-полит; дальше садились вельможи и чиновники, среди ко-торых иногда были и простые воины, отличившиеся в вой-нах. В центре, на высоком столе, стояло множество золо-тых сосудов, кубков, чаш. Перекрестившись, царь брал се-бе кусок мяса, нарезанного кравчим, затем давал некото-рым важным лицам и смотрел, как подавали кушанья доро-гим гостям. Разносящие говорили: "Царь посылает тебе это". Получивший вставал и благодарил. То же повторя-лось и с напитками. Напитки иностранцам нравились, но приправы из шафрана, кислого молока и огурцов в уксусе они не воспринимали.

Необходимость сидеть за столом пять-шесть часов и пить со всех посылавшихся им царем чаш удручала даже самых выносливых. Кроме того, был обычай после пира посылать почетным гостям кушанья и напитки, которыми они делились с царскими посланными. Один император-ский посол зараз получил семь чаш романеи, столько же рейнского вина, мускатного, белого французского, канар-ского, аликанте и мальвазии, двенадцать ковшей меду высшего качества, семь низшего, восемь блюд жареных ле-бедей, столько же журавлей со специями, несколько блюд из петухов, жареных кур без костей, глухарей с шафраном, рябчиков в сметане, уток с огурцами, гусей с рисом, зайцев с лапшей, лосиных мозгов, множество пирогов с мясом и сладких, желе, кремов, засахаренных орехов. Все это полу-чил человек, только что вышедший из-за стола!

При дворе, как и у частных лиц, пиры с их ужасным обжорством и неумеренным питьем были необходимым условием всякого празднества и самым любимым развле-чением.

Такое изобилие изумляло иноземцев, но русские цари этого удивления и хотели.

Исконное русское хлебосольство отличало не только царские обеды, но и простые дома. Скупость была неуме-стна, когда хозяин принимал гостей. Самый обидный упрек в неблагодарности у россиян – это когда говорят: "Ты за-был мою хлеб-соль". В России знатные и богатые люди, как правило, выглядели тучными, что считалось достоин-ством.

Царские выезды

Если пешие выходы знатной женщины обставлялись пышно и сопровождались многочисленной челядью, то, само собой разумеется, выходы и выезды царицы были еще более пышными и церемониальными.

Экипаж царицы сопровождали не только женщины по чину , но и мужчины. Если выезд или поход был дальний, то состав женского чина значительно увеличивался, и при-влекалось к участию большое количество служащих дворо-вых людей.

Один из чиновников персидского посольства самого на-чала ХVII в. описал выезд царя и царицы из города в один из монастырей, находящийся в 30 милях от Москвы. Впереди следовал конный отряд численностью в 500 человек, одетых в красные кафтаны. Они ехали по трое в ряд, имея луки и стре-лы, сабли у пояса и секиры на бедре. Следом за этим отрядом вели царских коней: 30 для царя и наследника и 20 белых ко-ней для карет царицы. Потом следовал крестный ход в сопро-вождении патриарха и высшего духовенства. Духовенство со-провождало большую икону и огромный колокол, предназна-ченные в дар монастырю. За духовенством следовал сам царь, который вел за руку двенадцатилетнего сына. Дальше шла ца-рица, поддерживаемая с обеих сторон пожилыми дамами. Ее лицо, как и лица придворных дам, было густо покрыто бели-лами и румянами согласно обычаю. Царицу сопровождали до шестидесяти очень красивых женщин, "если только притира-нья, которые у них считаются делом религиозным, не обманы-вали моих глаз", – замечает очевидец. Вся одежда была униза-на жемчугом, на голове были надеты белые шляпы с больши-ми лентами по кругу, тоже унизанные жемчугом. Очевидца удивили шляпы, которые не были характерны для России того времени. Дальше ехали три огромные кареты; первая, предна-значенная царице, была запряжена десятью прекрасными ло-шадьми, по две в ряд; вторая восьмью, а третья шестью ло-шадьми. Кареты были роскошны и великолепны как изнутри, так и снаружи. За каретами царицы ехали кареты вельмож.

Водка в XVI веке.

"Русская водка" впервые упоминается в исторических источниках лишь в 1517 г. и становится популярной среди состоятельных купцов и служилых людей во второй поло-вине XVI в. не без влияния царских кабаков. Пьянство раз-рушало семьи, пагубно сказывалось на здоровье людей, а власть наживалась на монопольной торговле водкой. При Борисе Годунове стоимость откупов еще увеличилась и ка-зенные напитки резко подорожали.

Это стало причиной того, что в кабаках стали процве-тать азартные игры ("зернь", то есть кости, и карты), про-ституция, воровство, убийство. Закуску здесь не продавали, "питухи" быстро пьянели и кабатчики, а вместе с ними за-всегдатаи заведения (скоморохи, мошенники, воры, блуд-ницы) ловко обирали пьяных, забирая не только оставшие-ся у них деньги, вещи, но нередко лишали их и самой жиз-ни. Некий английский капитан Антоний Дженкинсон вспоминал: "Когда я был там (в России, несколько раз с 1557 по 1572 гг.), я слышал о мужчинах и женщинах, кото-рые пропивали в царском кабаке своих детей и все свое добро. Когда кто-нибудь заложит самого себя и не в со-стоянии бывает заплатить, то кабатчик выводит его на про-езжую до╛рогу и бьет по ногам. Если прохожие, узнав, в чем дело, почему-нибудь пожалеют такого человека, то они платят за него деньги, и тогда его отпускают".

Слова этого английского путешественника подтвер-ждает Петр Петрей де Елезунда , врачевавший Бориса Го-дунова и шпионивший в пользу герцога Финляндского и шведского короля. Он пишет, что в кабаках было дозволе-но "кутить, напиваться допьяна и играть в кости, сколько душа желает и может. Пропив свои деньги, закладывают кафтаны, шапки, сапоги, рубашки и все что ни есть за ду-шою, да и бегут нагишом домой". Некоторые упиваются до такой степени, "что не в состоянии идти домой, а остаются влачить жизнь в грязи или в снегу на улице" Впрочем, швед вынужден был признать, что "обыкновенно случается это в заговенье и в праздники", а не в будние дни. "Если найдут какого-нибудь пьяного на улице, – говорит П.Петрей, – его берут под стражу и допрашивают, где он напился. Узнавши же, что напился в великокняжеском кружале, возвращают ему свободу. Когда же откроется, что он подпил в другом месте, тогда не только пьяного, но и того, кто продал или поднес ему вина, секут: вдобавок к тому они должны бывают заплатить большую денежную пеню за то, что нарушили запрещение великого князя".