Текст книги "Пришествие Аватара (СИ)"

Автор книги: Валерий Евтушенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

Тем не менее, факт оставался фактом, он умел по своему желанию, пусть даже на бессознательном уровне, ускорять процессы обмена веществ в организме, то есть увеличивать силу, ловкость и реакцию в десятки раз. Он вспомнил, как десятицентовая монета пробила черепную кость грузина‑ для этого ее скорость должна быть просто огромной. Смерть Мамуки доставила ему удовлетворение‑ этот человек хотел убить Дженни, ранил его самого и он расквитался с ним сполна.

Подъехав к отелю, он поставил машину у тротуара, но едва вышел из нее, как к нему подошел полицейский.

– Вы неправильно припарковались, мистер – внушительно сказал он, поигрывая дубинкой.

– Этот автомобиль принадлежит господину Дибуку Эристо, – посмотрел на него искоса Матросов.

Полицейский принял стойку "смирно" и приложил руку к фуражке:

– Тогда все в порядке, извините, сэр.

Матросов направился в отель, подумав, что Эристо у местных властей пользуется авторитетом.

В вестибюле толпилось несколько десятков человек. В основном все они были люди крепкого телосложения, в сшитых по заказу костюмах, которые сидели на них, как влитые. У большинства под мышками пиджаки топорщились от наплечных кобур, у других оружия при себе не было, их властный и даже надменный вид свидетельствовал о том, что оружие им и не нужно, их есть кому охранять. Матросов понял, что это и есть те люди, которых ожидал Эристо‑ элита всего преступного мира. Некоторые из них, по‑видимому, были знакомы между собой, так как обменивались короткими фразами, иные держались особняком. На Матросова никто из них особого внимания не обратил. Направляясь к лифту, Сергей заметил вошедшего туда высокого человека с широкими плечами в шелковой белой чалме. Когда человек нажал на кнопку лифта, то на секунду повернулся лицом к вестибюлю и на его очень молодом, с медальным профилем лице, сверкнули синие глаза. Двери лифта закрылись и он стал подниматься. Матросов вспомнил, что его номер на втором этаже и решил пройти туда по лестнице.

12.

Подойдя к двери своего номера, он достал ключ и вставил его в отверстие замка, но дверь не открылась. "А замок‑то уже успели заменить"‑ подумал он и нажал на кнопку звонка.

– Кто там, – через несколько секунд раздался голос Дженни.

– Это я, Лео.

Дверь распахнулась и девушка бросилась ему на шею:

– Я уже боялась, что больше никогда не увижу тебя!

Не выпуская Дженни из объятий, он ответил:

– Куда же я от тебя денусь?

Она спросила:

– Как прошла встреча? Ты узнал, кто ты?

– Да, – ответил Матросов, – Лев Фоткадис.

– А зачем ты понадобился Эристо?

– Это пока до конца не ясно, – уклонился от прямого ответа Сергей.

На Дженни был тот самый короткий пеньюар, открывавший ноги значительно выше колен, в котором Матросов ее уже видел раньше. Не в силах дальше сдерживать свое желание, он подхватил девушку на руки и отнес на кровать…

Уснули они только под утро, так и не выпуская друг друга из объятий.

Проснулся Матросов около восьми часов от телефонного звонка.

– Прошу прощения сэр, – раздался в трубке голос портье, – но мне поручено передать вам, что человек по фамилии Брахмачари поселился в номере 3116. Он прибыл вчера вечером, и я не стал вас сразу беспокоить.

– Спасибо за информацию, – сказал Матросов и положил трубку.

Дженни продолжала спать, телефонный звонок не разбудил ее. Она лежала на боку, подложив руку под голову. У Матросова вновь поднялось желание. Он надавил пальцами ее упругий сосок, который сразу же затвердел. Сергей несколько раз легонько сжал его и провел рукой по груди, затем погладил живот. Дженни не проснулась, но перевернулась на спину и слегка раздвинула свои длинные стройные ноги. Рука Сергея скользнула ниже, коснувшись треугольника волос, затем оказалась во влажном углублении. Дженни застонала и раскинула ноги еще шире. "Она готова заниматься сексом без передышки, но у меня нет времени, пора навестить этого индуса", – подумал он и его пальцы вновь коснулись ее лона. Несколькими движениями руки, он довел ее до оргазма. Сергей почувствовал, как напряглись мышцы ее живота и ног, девушка застонала во сне и повернулась на бок.

Матросов встал и направился в ванную комнату. Приняв душ и побрившись, он закрыл дверь номера и поднялся на этаж выше.

Подойдя к двери номера 3116, он повернул ручку. К его удивлению дверь оказалась не заперта. В номере спиной к нему стоял высокий человек в костюме из легкой ткани. Услышав звук шагов, он обернулся. Матросов узнал в нем человека, которого видел накануне вечером, когда тот заходил в лифт. Синие глаза этого незнакомого ему человека смотрели на него вполне дружелюбно, с непонятной теплотой.

– Это вы, Брахмапутра? – довольно грубо спросил Матросов.

– С вашего разрешения, я Свами Брахмачари, но, если вам так нравится, можете называть меня Брахмапутра, – ответил человек мелодичным голосом на русском языке. Он говорил вполне учтиво, но в глубине его глаз мелькнула какая‑то лукавинка. Внезапно Сергей понял, что убить его он не хочет и не сможет.

– Извините, но вам придется проехать со мной, – твердо произнес он, глядя Свами в лицо. Тот оставался спокоен и невозмутим:

– Пожалуйста, я к вашим услугам.

Они спустились вниз и подошли к оставленному возле отеля автомобилю Эристо.

Сергей сел на место водителя, Брахмачари устроился рядом с ним. Матросов включил двигатель и машина, набирая скорость, понеслась в сторону залива Роти.

13.

Юганов заметил Сергея еще вечером, когда входил в лифт. Он немедленно просканировал его мозг и узнал, о том, что у Матросова амнезия и он считает себя киллером Фоткадисом, состоящим на службе у Эристо. Ему стало известно также все происшедшее с Матроосвым за последнее время. Первым желанием Василия было немедленно вернуть ему память, но затем он решил подождать, предоставив событиям развиваться так, как было задумано Эристо. Во всяком случае, это был наиболее простой способ оказаться на вилле, в самый кульминационный момент заговора. Василий исследовал сознание всех собравшихся в отеле мафиози, но ничего интересного там не обнаружил за исключением того, что на следующий день Эристо должен собрать их всех на своей вилле. В тот же вечер он созвонился с Гордеевым и объяснил ему, что произошло.

По дороге к проливу Роти Матросов спросил, с какой целью Брахмачари прибыл на остров.

– Я один из тех, кто постигает мудрость учения йоги. Своим знаниями я хотел бы поделиться с теми, кто интересуется этим искусством.

– Проще говоря, вы хотите выступить с курсом лекций, – сделал вид Матросов, будто ему поверил.

– Нечто в этом роде, – согласился йог, немного склонив голову, увенчанную белой шелковой чалмой.

– А позвольте вас спросить, зачем я вам понадобился? – осведомился он после непродолжительного молчания.

– Ничего личного, я лишь выполняю ту работу, которую мне поручают. Сейчас мне поручили убить вас, но я еще не решил, как мне поступить.

– Это свидетельствует о вашей мудрости, – заметил Брахмачари, затем спросил, – Если я правильно понял, вы убийца, киллер, или как там еще говорят в таких случаях?

Матросов пожал плечами.

– Да, это моя профессия. Я получаю заказ на убийство и выполняю его.

– Вам за это хорошо платят?

– Во всяком случае, мне хватает. И вообще, лучше заткнись и молись своим богам.

– Все индусы фаталисты, а на земле никто не вечен. Я верю в реинкарнацию.

Матросов сказал:

– Ты такой же индус, как я японец. Тебя прислала русская разведка, чтобы ты меня ликвидировал. Не прикидывайся невинной овечкой.

– О чем вы говорите? – в притворном ужасе поднял глаза к небу Юганов, – я понятия не имею ни о какой разведке.

Матросов прекратил разговор. Он заметил, что уже на протяжении некоторого времени за ними следует белый "порше". Вначале он хотел оторваться от него, а затем решил оставить все как есть. "Кто бы это ни был, а на виллу ему все равно не попасть", – решил Сергей.

У въезда на территорию виллы охранник остановил автомобиль.

– В чем дело? Вы же меня знаете, – поинтересовался Матросов.

– Вас я знаю. Вы господин Фоткадис, но я не знаю вашего спутника.

– С ним хотел встретиться господин Эристо.

– Прошу подождать, пока я свяжусь по телефону с начальником.

Он отошел к проходной, а машину окружили четыре свирепых мастиффа, каждый с теленка величиной. Они плотоядно облизывались, а их глаза горели яростным огнем. огнем.

– Хорошие собачки, – вдруг сказал Юганов, взглянув на них. В то же мгновение с собаками произошла странная метаморфоза. Все они упали на животы и жалобно скуля, стали отползать от автомобиля.

Охранник, который уже успел позвонить, подходил к машине.

– Все в порядке, можете проезжать, – крикнул он – А, что это случилось с собаками?

Матросов молча пожал плечами, а Юганов небрежно заметил:

– Возможно, собаки учуяли тигра.

Они въехали на территорию виллы и, когда автомобиль остановился, оба вышли из него.

Юганов огляделся по сторонам, но Матросов поторопил его:

– Следуйте за мной.

В холле в одном из кресел расположился Эристо. Он несколько минут назад простился с Дашикаром, который на вертолете отправился назад в Бимбабве. "Возвращайтесь и ждите нас. Не пройдет и суток, как вы станете президентом", – сказал он ему на прощание.

Увидев Матросова с незнакомым человеком, Эристо спросил:

– А это кто с тобой?

– Тот самый Брахмапутра.

– А, – протянул Эристо, – вообще‑то лучше было бы его убить. Ну, да ладно, пусть пока побудет в подвале, потом решим, как с ним поступить. Кстати, только что охрана задержала в парке еще одного лазутчика и ведет сюда. Пусть пока посидят вместе.

Он повелительно хлопнул в ладоши и тут же, как из под земли появился слуга.

– Следуйте за ним, – он проведет вас в подвал, – сказал Эристо.

По довольно широкой винтовой лестнице они спустились вниз. Там находился один из надзирателей этой импровизированной тюрьмы состоявшей из нескольких камер.

– Открывай, – повелительно сказал Матросов.

Тот повиновался и открыл решетчатую дверь одной из камер. Из мебели в ней был лишь один топчан, возле которого лежала массивная стальная цепь, заканчивающаяся парой наручников из такого же металла.

– Извини, друг, но тебе придется побыть здесь, – сказал Матросов.

Юганов с любопытством взглянул на него и молча вытянул руки вперед.

– Ах, да, – Сергей поднял с пола наручники и защелкнул их на запястьях Юганова.

Тот вежливо поинтересовался:

– Сколь долго мне придется пробыть здесь?

– Сколько надо, столько и будешь сидеть, – грубо ответил Матросов.

– Но ведь здесь сыро и холодно, я могу заболеть, – пожаловался Юганов.

– Ничего с тобой не случится, ты молод и здоров, да еще и йог.

– Спасибо, на добром слове, я вам очень признателен, – спрятав усмешку в глубине глаз, ответил Юганов.

Матросов вышел в коридор и увидел, что сюда спускается Эристо, держа за руку Дженни. На ней было одето короткое голубое платье прямо на голое тело.

– Вот, она все время ехала за тобой, а потом пыталась пробраться к вилле через парк.

Матросов пожал плечами:

– А я ее не заметил, хотя и видел какой‑то белый "порше", который долго ехал за моей машиной.

– Вот на нем она тебя и выследила. Даже одеться толком не успела, прямо из постели в машину, – засмеялся Эристо. – Если она тебе не нужна, мои охранники позабавятся с ней, прежде, чем мы ее прикончим…

– Я уже получил от нее все, что хотел‑ мне все равно.

Дженни вырвала руку из руки Эристо и гордо выпрямилась.

– Я так и знала, что ты гнусный убийца и подонок.

Матросов засмеялся:

– А чем ты лучше? Ты ведь агент английской спецслужбы и прибыла сюда, чтобы убить меня. Разве не так?

– Поместите ее в соседнюю камеру, – распорядился Эристо охранникам, – и присматривайте за обоими. – А мы пойдем наверх, там уже скоро должна состояться встреча.

Когда они поднялись в холл, Матросов сказал:

– Я вчера обратил внимание, что в отеле появилось много людей. Это те, кого вы ждете?

– Да, скоро они все соберутся здесь, обговорим последние детали нашего плана и вперед в Бимбабве. Дашикар уже там ждет нас. Кстати, – обратился он к Матросову, – я бы хотел, чтобы ты встретился с одним человеком, он тоже из наших, прилетел вчера из России. Года два назад он был "смотрящим" по Сибири, но сейчас там для него стало слишком жарко. Ему пришлось даже изменить фамилию с Каракотова на Пузаткина и временно искать у меня укрытия, хотя, конечно, долго он тут не задержится, не того размаха человек. Затаится на полгода, а потом опять вернется в Россию. Я хочу, чтобы ты с ним познакомился, возможно, придется вместе поработать.

Он хлопнул в ладоши и вновь, как из‑ под земли появился слуга.

– Покажи мистеру Фоткадису комнату господина Пузаткина, а я пройду в конференц – зал, скоро начнем заседание.

Слуга провел Матросова к одной из комнат и легонько постучал в дверь.

– Войдите, – послышался мужской голос.

Слуга открыл дверь перед Матросовым и тот вошел в номер. Дверь за ним закрылась.

Человек, поднявшийся из‑за стола, не был знаком Матросову, но тот его узнал. В глазах его мелькнул испуг, затем ужас.

Не понимая, что могло его так испугать, Сергей сделал шаг по направлению к нему и сказал:

– Здравствуйте, я Фоткадис, меня прислал Эристо.

Пузаткин, продолжая пятиться, опустил руку за обшлаг пиджака.

– Ты не Фоткадис, ты тот чекист, я тебя хорошо запомнил еще по Афганистану.

Его рука потянула из заплечной кобуры пистолет, но подсознание Матросова сработала быстрее. В мгновение ока он оказался рядом с Пузаткиным и, перехватив его руку, направил ствол пистолета прямо ему в грудь. Глухо прозвучал выстрел. Пузаткин пошатнулся и упал.

Матросов посмотрел на неподвижно лежавшее тело, затем вышел из комнаты и закрыл за собой дверь. Похоже, звука выстрела никто не услышал.

В голове у него была сплошная путаница. Кто же все‑таки он такой на самом деле – киллер или агент спецслужб? – задавал Сергей себе вопрос и не находил ответа. Ноги сами привели его к лестнице, ведущей в подвал.

Он подошел к камере, где на топчане сидел Юганов и сказал охраннику, чтобы тот открыл ее.

Войдя в камеру, он с удивлением увидел, что наручники сломаны, и валяются на полу, а Брахмачари сидит на топчане и спокойно смотрит на него с теплотой во взгляде.

– Послушай, Брахмапутра, – обратился к нему Матросов, – я совсем запутался. Помоги мне. Я хочу узнать кто я?

Тот поднялся.

– Вероятно вы потеряли память от удара по голове. Это так?

– Да, – подтвердил Сергей, – так оно и есть.

– Ну, что же, – этому не трудно помочь, еще Ибн‑ Сина говорил: лечи подобным.

Костяшками пальцев, без замаха, неуловимым глазу движением он нанес Матросову удар в висок. Придись он на сантиметр в сторону – Матросову не быть бы живым. А так он только почувствовал яркий свет в голове, затем шум, потом все стихло. Он открыл глаза. Рядом с ним стоял Василий Юганов и с дружеской нежностью смотрел на него.

– Вася, дружище, – бросился Сергей в его объятия.

14.

– Дальше все было просто, – докладывал Гордееву спустя несколько дней Сергей Матросов. – Освободив агента Сильверстоун, мы поднялись наверх в конференц‑ зал. Там в это время проходило совещание приглашенных "Якутом" мафиози. Они разрабатывали условия, на которых в будущем предусматривалось бы укрывательство преступников в Бимбабве. Их ликвидация не заняла много времени, но "Якут" успел скрыться. На вертолете он направился в Бимбабве, где Дашикар ожидал его прибытия, чтобы убить президента. Мы на втором вертолете последовали за ним. Войдя к президенту, мы едва успели спрятать его в комнате отдыха, как в кабинет ворвались убийцы. За ними через несколько секунд появился Дашикар с пистолетом в руке. Он намеревался застрелить убийц и предстать в глазах народа отважным героем, как человек, отомстивший за смерть главы государства. Конечно, ни у убийц, ни у Дашикара ничего не вышло. Потрясенный президент, глядя на их трупы, готов был наградить нас высшим орденом Бимбабве Платиновым ромбом с бриллиантами. Но нам было не до этого. "Якут", поняв, что его планам не удалось осуществиться, пытался удрать на вертолете. Агент Сильверстоун намеревалась его задержать, но очередью из крупнокалиберного пулемета была убита. Вертолет уже был над океаном, когда Вася телепатическим ударом отключил сознание всех, кто был на борту. Вертолет рухнул с высоты пятисот метром в море и взорвался. Вот, в общем, и все, – заключил Сергей свой доклад.

Они сидели за столом в служебном кабинете Гордеева в "Амрите". Вячеслав Константинович, выслушал их рассказ и тихо произнес:

– Вы хорошо поработали, молодцы. Но вот последние новости не радуют. В Чечне вспыхнул мятеж, ее правительство заявило о выходе из состава Российской Федерации. Началась новая чеченская война.

Глава тринадцатая. Мафия бессмертна, но уничтожаема

1.

Голос Путилина был как всегда спокоен, но в нем сквозили жесткие нотки:

– Организованная преступность сегодня является по существу фактором, определяющим внутреннюю политику России, во всяком случае, в области экономики. Место депутата в Госдуме стоит пять миллиардов рублей. Заплатил – и ты уже крупный политик. Если в прошлом имел судимость‑ еще лучше. А, что такое для какой‑нибудь люберецкой группировки такие деньги? Да они одни хоть десять депутатских мест могут проплатить. А таких группировок В России сотни. Вот и создаются непонятные оффшорные зоны, по стране свободно ходят "чеченские авизо", но никому до этого нет дела. А Госдума принимает все новые и новые законы, облегчающие жизнь преступникам.

Понимая к чему клонит шеф, Гордеев осторожно заметил:

– Все это так, но ведь " Носферату" создавалась как организации, противодействующая терроризму, а не для подмены милиции. В конце концов, для борьбы с преступниками существует прокуратура, суды.

– Милиция и прокуратура вылавливают "шестерок", а суды устраивают над ними показательные процессы. Это все равно, что толочь воду в ступе. До главарей же следственные органы никогда не доберутся. Между тем, когда сейчас идет война в Чечне, лидеры преступных группировок становятся вдвойне опасны. Они уже готовы к сотрудничеству с Дудаевым и его бандитами.

– Хорошо, я вас понял. Какие будут указания? – спросил Вячеслав Константинович.

– Организованная преступность‑это гидра. Просто срубить одну голову‑ не выход, на ее месте вырастет другая. Вот свежий пример: не успели наши агенты уничтожить "Якута" в Тиморе, как его замысел стал осуществлять в Грузии Джаба Иоселиани. Помните, как поступил Геракл с Лернейской гидрой? Он прижигал шеи срубленных голов. У нас же задача проще‑ после того, как десять‑пятнадцать главарей преступного мира будут уничтожены, они поймут, что них идет охота. Либо им придется залечь на дно, либо удирать за границу. Но важнее всего даже не в том, чтобы уничтожить лидера преступной группировки, а в том, чтобы выкачать из него все данные о ее составе, совершенных преступлениях, собрать доказательства, которые затем получат в свое распоряжение следственные органы, чтобы были законные основания для ареста активных участников группировки.

– Для выполнения этого задания потребуется время и придется задействовать обоих агентов, – кислый голос Гордеева свидетельствовал о том, что он не в восторге от полученного задания.

– Думаю, что у "Мага" и "Витязя" не уйдет на это слишком много времени. Тем более, что их инициативу никто не связывает. Пусть сами решают с кем из бандитов и как поступать. В этом деле важен результат. Законным путем, с его процессуальной рутиной эту проблему не решить.

– Да, – вынужден был согласиться Гордеев, – даже если какой‑нибудь следователь или прокурор отважится арестовать, например, Отари Какашвили, то он всегда сумеет откупиться.

– То‑то и оно, – невесело заключил Путилин. – К сожалению, в правоприменительной практике деньги решают многое.

2.

Упомянутый выше Отари Какашвили не был "вором в законе" и даже не задерживался по подозрению в совершении какого‑либо правонарушения. Известный в прошлом спортсмен, борец, чемпион каких‑то там игр, о которых мало, кто помнил, он возможно, так и закончил бы свою трудовую деятельность тренером в какой‑нибудь ДЮСШ, потому что никаким особыми талантами не блистал. Однако горбачевская "перестройка", создавшая великолепные возможности представителям "теневого капитала" стать законопослушными гражданами и новыми советскими бизнесменами, привела к тому, что в Советском Союзе, а после распада страны, в новой России, как грибы в лесу начали появляться предприниматели с туго набитыми кошельками. Им срочно понадобились "телохраны" или "бодигарды".. А, кто мог подойти для этого лучше, чем бывшие спортсмены, борцы и боксеры? Вот тут и настал звездный час Отари Какашвили. В короткие сроки он создал из числа спортсменов, вышедших в тираж и оставшихся не у дел, Ассоциацию телохранителей, которая предлагала свои услуги "новым русским". Помимо исполнения обязанностей "бодигардов", эти мощные парни с крепкими затылками, бритыми черепами и приплюснутыми ушами, выполняли по заданию своих хозяев и другие функции – прежде всего, физического устранения конкурентов. Порой телохранители сами сдавали своих хозяев конкурентам, все зависело от количества полученных денег. "Нувориши", как слепые котята, доверившиеся своим "бодигардам" гибли десятками. За всем этим стоял Отари Какашвили, в карманы которого доллары падали Ниагарским водопадом.

К своим тридцати трем годам Отари имел квартиру в одной из "сталинских" высоток в Москве на границе Садового кольца, виллу в Монте‑Карло и недвижимость на одном из Сандвичевых островов. Он всерьез подумывал о покупке депутатского места в Госдуме, так как искренне полагал, что власть в стране должна принадлежать спортсменам, которые и являются настоящими защитниками Отечества. Он даже искренне верил, что день защитника Отечества установлен именно для спортсменов, а кто не спортсмен, тот вообще не имеет право называться мужчиной.

Отари, конечно, не был полным идиотом, но со свойственной многим грузинам впечатлительностью, часто принимал желаемое за действительное. Например, он был вполне серьезно убежден, что в Москве он значит, возможно, даже больше, чем мэр Гаврила Попов, поэтому не признавал над собой никакой власти.

Высокий, представительный, с шапкой слегка вьющихся волос на голове, он умел при необходимости произвести самое благоприятное впечатление. В его окружении можно было встретить и любимых в народе артистов, и представителей официальных структур, и бизнесменов, которым он в свое время помог устранить конкурентов. Из окружавших его людей мало кто знал о том, что человек, с которым они общаются, возглавляет одну из самых опасных преступных группировок столицы.

В Москве Отари не боялся никого и ничего, потому что имел влиятельных друзей не только в верхах Генеральной Прокуратуры и МВД, но даже и в ФСК. Поэтому он обычно очень спокойно спал в своей квартире на восемнадцатом этаже, не опасаясь, что на него может быть совершено покушение. Его охранники, сменяясь через каждые два часа, дежурили рядом в гостиной.

В ту роковую ночь он проснулся от того, что кто‑то легонько похлопал его по щеке. Открыв глаза, Отари различил силуэты двух склонившихся над его кроватью высоких мужчин. В комнату через открытое окно струился морозный воздух.

– Извините, ваша фамилия Какашвили. А зовут Отари? – спросил один из них звучным мелодичным голосом.

– Черт возьми, что это значит? Как вы сюда попали? – он попытался встать, но легким прикосновением руки вновь был возвращен в лежачее положение.

Он попытался закричать, позвать охрану, но понял, что язык ему не повинуется. Никто из незнакомцев к нему даже и не прикоснулся, но Какашвили чувствовал, как внезапно холодный ужас сковал все его члены. Несмотря на темноту в спальне, он явственно ощущал взгляд ослепительно синих глаз, который казалось, вторгся в самые глубины его души, тщательно исследовал все глубоко спрятанные тайники его сознания. Затем Отари почувствовал, что ему непреодолимо хочется подойти к окну и подышать свежим воздухом. К его удивлению, ноги стали вновь повиноваться ему. Не обращая внимания на незнакомцев, он подошел к распахнутому окну, вдохнул свежий воздух. Вдруг он понял, что ему непременно следует испытать ощущение свободного полета, почувствовать себя птицей, парящей в воздушных струях. С этой мыслью он встал на подоконник и сделал шаг вперед. Точно уловив этот момент, Юганов перестал контролировать сознание Какашвили и, осознав неизбежность предстоящего падения, не имея возможности как‑то изменить предначертанную ему судьбой смерть, тот с ужасным криком рухнул вниз. В то же мгновение в спальню, сжимая пистолеты в руках, ворвались охранники. Однако Юганов уже оказался возле одного из них и, повернув руку с пистолетом, так что он оказался у того во рту, нажал на спусковой крючок. Второго охранника Матросов встретил направленным в голову энергетическим ударом. Выронив пистолет, телохранитель зашатался и, обхватив, голову руками, от дикой боли запрыгал по комнате. Убивать его Сергей не стал, зная, что тот будет страдать от невыносимой головной боли всю оставшуюся жизнь и не сможет ничего из этих событий вспомнить. Однако Юганову пришла в голову другая мысль. Взглянув на корчащегося от боли парня, он немного унял мучившие того болевые симптомы и внушил ему, что нападение на Какашвили совершили боевики из окружения лидера чеченской преступной группировки в Москве Руслана Тимаева.

После этого, оставив охранника в комнате, они вышли через дверь на лестничную площадку и на лифте спустились вниз. Тело Какашвили все еще лежало на тротуаре, хотя к месту происшествия уже следовали милицейские машины. По дороге в гостиницу Юганов поделился с Матросовым информацией, почерпнутой у Какашвили и предложил возникший у него план борьбы с мафией.

Выслушав его, Матросов довольно сказал:

– Правильно, пусть они поубивают друг друга сами. Crimina morte extinguunter‑ преступление погашается смертью.

3.

К началу 1995 года в Москве насчитывалось примерно четыреста тысяч азербайджанцев. Подавляющее большинство этих людей прибыли в столицу России на заработки, так как дома не могли найти работу. Многие постоянно торговали на столичных рынках овощами и фруктами, которые им доставлялись из Азербайджана, другие готовы были взяться за любую работу, чтобы заработать хоть немного денег и поддержать оставшиеся на родине семьи. Азербайджанцы по своей природе очень мирный народ и весьма уважительно относятся к закону, но все же часть молодых парней объединилась в устойчивое сообщество, которое подпадало под признаки преступного. Вначале это объединение занималось больше обеспечением безопасности своих земляков, но постепенно, подобно чеченской и грузинской группировке, занялось рэкетом, как в отношении своих сограждан, так и других в зоне своего влияния.

В столице было примерно такое же количество чеченской и грузинской диаспоры, из которой сформировалась своя мафия по национальному признаку.

Лидеры исконно московских группировок – солнцевской и люберецкой с явным неудовольствием наблюдали за активизацией в Москве чеченской, грузинской и азербайджанской мафий, но до поры, до времени активных действий против них не предпринимали.

В тот день выпуски утренних телевизионных новостей пестрели сообщениями о нелепой смерти Какашвили, выбросившегося из окна своего дома. Были высказаны различные точки зрения, но как Юганов и Матросов предполагали, оставшийся в живых охранник, следователям ни о чем не рассказал.

– Понятное дело, – произнес Матросов, выключая телевизор, – о том, что Какашвили, якобы выбросили из окна чеченцы, он расскажет только своим.

Юганов кивнул:

– Подождем, до завтра.

На следующий день в новостях прошли сообщения о том, что накануне на улицах столицы отмечались перестрелки, есть убитые, преступные кланы сводят между собой счеты.

– Очень хорошо, – переглянулись друзья, выслушав эту информацию. – Переходим ко второму этапу операции

Люберцы‑ подмосковный городок, который получил известность еще в середине восьмидесятых годов, благодаря почти поголовному увлечению местной молодежи боди‑билдингом. Культуризм в Советском Союзе был известен еще в начале семидесятых, но большого развития не получил. Спорт и физкультура ориентировались в то время на другие ценности. Считалось, что от гипертрофированных мышц большой пользы нет. Однако в Люберцах подошли к этому иначе. Вначале несколько бывших десантников, вернувшихся из Афганистана, объединились и в каком‑то заброшенном подвале оборудовали некоторое подобие спортзала. Вскоре к ним потянулась местная молодежь и увлечение боди‑билдингом стало повальным. Вопреки устоявшемуся мнению, культуризм развивал не только мускулатуру, но и силу. Люберецкие парни могли двумя пальцами на лету раздавить грецкий орех, сломать подкову, сплющить пятикопеечную монету. Обычно они не ввязывались ни в какие драки, только не любили панков, и тем порой от них крепко доставалось. Однако в начале девяностых годов, когда в Люберцах появилось много "новых русских", общество спокойных и тихих "качков" преобразовалось в преступную группировку. "Крышевание" и рэкет стало их основных источником дохода.

Осуществление второго этапа операции Юганов и Матросов решили начать именно с Люберец. Василий, который просканировал мозг Какашвили, знал лидеров всех преступных группировок Москвы и места, где они обычно собираются. Выйдя из гостиницы, они подошли к одному из только что остановившихся "Мерседесов". Войдя в сознание водителя, Юганов выяснил, что тот приехал по какому‑то вопросу в одну из фирм. Дав ему мысленную команду не вспоминать о машине до самого вечера, он и Матросов сели в "Мерседес" и поехали к "штабу" азербайджанцев. Там на улице курил один из охранников, которому Юганов внушил, чтобы тот подошел к ним и сел в автомобиль. Убедившись, что у охранника под курткой находится автомат с откидным прикладом, они поехали к "штабу" чеченцев, где охраннику была дана аналогичная установка. Теперь, имея в машине вооруженных представителей двух кавказских группировок, они направились в Люберцы. Выпустив на улицу азербайджанца и чеченца, Юганов внушил им, что они должны проникнуть в штаб люберчан и убить их лидера.

Вскоре со стороны штаба послышались автоматные очереди, началась перестрелка. Потом все стихло. Выехав за черту города в московском направлении, они остановились. Некоторое время спустя мимо них на большой скорости пронеслось в сторону Москвы около десятка машин. Мстители устремились в столицу наказать агрессоров.

По возвращению к гостиницу они оставили "Мерседес" там, где его взяли и, войдя в свой номер, уселись смотреть телевизор. Уже в вечерних московских новостях диктор сообщил о происшедших в городе разборках между представителями преступных группировок, в ходе которых есть жертвы.