Текст книги "Фараон"

Автор книги: Валерио Массимо Манфреди

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 23 страниц)

– Людей, которые проделали эту работу, доставили сюда с завязанными глазами и после долгого умышленно запутанного вождения по городу, – прошептал лейтенант Наталь на ухо Авнеру. – После того как они завершили работу, их точно таким же образом отправили в свои мастерские. Как видите, на стене не осталось ни малейшего следа. Кроме нас об этом проходе известно только президенту.

– Очень хорошо, – заявил Авнер. – А теперь пойдём: до встречи осталось немного. – Минут через пятнадцать они добрались до конца туннеля, где были закончены раскопки подъёма.

– Здесь туннель в древние времена выходил в открытое поле, за рубежи осады, – объяснил Аллон. – Лагерь Навуходоносора должен был находиться неподалёку в этом направлении. Успеха, господин Коэн. – И он отправился в обратный путь.

Люди поднялись выше до некоторого подобия люка. Они открыли его и забрались внутрь дома, который уже был занят другой группой их сотоварищей.

Авнер в сопровождении пары своих спутников поднялся на верхний этаж, где его техники установили станцию прослушивания.

– Запуск их «силкверм» на Беэр-Шеву намечен на двадцать два часа, с передвижных установок, и подтверждены данные об одной установке, нацеленной на Иерусалим. Возможно, газовой. Через полчаса начнётся обратный отсчёт, – доложил Нагаль.

Авнер бросил взгляд на хронометр на своей руке:

– Поднимайте вертолёты и занимайте точки 6,8 и 4 оперативного плана; мы начинаем ровно через семь минут.

Люди перегруппировались поближе к выходам, и Нагаль приблизился к Авнеру:

– Я позволю себе настаивать на том, что нет никакого повода для вашего участия в боевых действиях. Нас будет достаточно. Если Абу Ахмид действительно спрятался в этом доме, мы доставим его сюда связанным по рукам и ногам.

– Нет, – категорично возразил Авнер, – между нами старые счёты. Именно он руководил засадой, в которой был убит мой сын в Ливане. Я хотел бы лично отплатить ему, если смогу.

– Но доподлинно неизвестно, действительно ли Абу Ахмид находится там. Вы будете бесполезно рисковать своей жизнью в ситуации, требующей особого подхода.

– Я уверен, что он там. Этот выродок хочет первым вступить в город, лишённый его обитателей, как Навуходоносор. Он здесь, я чувствую его присутствие. И вы оставите его мне, Нагаль, вы поняли?

– Понял, господин Авнер.

Офицер взглянул на часы, поднял руку, а затем взмахнул ею. Его люди в полном молчании высыпали из всех выходов, крадясь вдоль стен к цели. В этот момент с противоположной стороны, на расстоянии примерно километра, послышался шум вертолётов и затем лай пулемётных очередей. Отвлекающие действия начались с идеальной точностью.

Теперь команда Нагаля находилась в нескольких метрах от цели, небольшого домика белого цвета, который со всех сторон был окружён более высокими зданиями, почти скрывавшими его от людских глаз. С крыши, замаскированная развешанным бельём и циновками, в этот момент выдвигалась мощная радиоантенна.

– Всё, как вы предвидели, господин Авнер, – констатировал Нагаль. – Но мы готовы стремительно атаковать их.

– Действуйте, – приказал Авнер. Нагаль подал знак, и четверо из его бойцов без малейшего шума проскользнули за спины часовых, охранявших передний и задний входы в дом, и в полной тишине ликвидировали их ударами кинжалов.

Авнер с лейтенантом Нагалем рванулись в направлении окон. Нагаль вновь подал знак, бойцы забросили внутрь связку ослепляющих гранат и тотчас же запрыгнули им вслед, с убийственной точностью ведя огонь по всему, что двигалось.

Нагаль ворвался в соседнюю комнату и поразил выстрелом человека, который сидел перед экраном радара. Офицер увидел обозначения передвижных установок, которые становились всё более чёткими.

– Вот они, выходят из укрытия! – Он вызвал Генштаб: – Говорит Барак с Мелехом Израэлем, установки обнаружены, поднимайте истребители, координаты 2,6,4, повторяю, 2,6,4.

– Говорит Мелех Израэль, понял, Барак. Где «Лиса»?

Нагаль повернулся и в этот момент увидел, как Авнер бросился вглубь коридора, затем вдруг остановился и быстро выстрелил несколько раз. И он отрывисто приказал своим бойцам:

– Прикройте его! – Затем сообщил в микрофон: – «Лиса» охотится за своей добычей, – и бросился вслед за сражающимися.

Авнер бегом свернул в другой коридор и увидел, как в конце его в этот момент захлопывается люк. Он метнулся к нему, распахнул его и устремился по лесенке внутрь лаза.

– Нет! – заорал что есть мочи Нагаль. – Нет! – Но его командир уже исчез под землёй; Нагаль бросился за ним вместе с другими бойцами.

Авнер на мгновение замер, чтобы прислушаться к шагам беглеца, и ещё раз выстрелил в том направлении, потом побежал вперёд и оказался в подземелье, крыша которого покоилась на дюжине колонн из кирпича; повсюду стояли ящики с боеприпасами и оружием. В центре было смонтировано основание огромной выдвижной радиоантенны.

– Проверьте везде! – гаркнул Авнер, и, пока десантники прочёсывали подвал, он устремился вперёд к лестнице, ведущей наверх. Авнер рывком открыл ещё один люк и оказался на улице. Вертолёты шли на бреющем полёте и зачищали весь район от снайперов.

Авнер заметил фигуру, бегущую вдоль стены, и взревел:

– Стой, стреляю!

Человек на миг обернулся, Авнер узнал его по блеску глаз из-под куфии и тотчас выстрелил, но беглец исчез за углом.

Подоспел Нагаль со своими бойцами, но улицу перегородила толпа высыпавших невесть откуда женщин и детей.

– Проклятие, он там, окружите квартал и проверьте каждого!

Бойцы выполнили приказ, но Абу Ахмид будто сквозь землю провалился.

Лейтенант Нагаль вернулся обратно к Авнеру, который стоял прислонившись спиной к углу дома, где он на мгновение увидел лицо своего врага.

– Сожалею, господин Авнер, но мы не обнаружили его. Вы точно опознали его?

– Это точно, как то, что я сам нахожусь здесь. И я его ранил, – добавил он, указывая на пятно крови на углу дома. – У него в теле моя пуля. Это только задаток, и я не теряю надежды уплатить ему остальное прежде, чем эти ублюдки убьют меня, – сказал Авнер, закуривая сигарету. – Прикажи сровнять с землёй эту хибару, и возвращаемся домой.

Пока они сосредоточивались на пункте сбора, Нагаля вызвали из Генштаба.

– Говорит Мелех Израэль, – пророкотал хорошо узнаваемый голос генерала Иегудая, – вы слышите, Барак?

– Операция завершена, Мелех Израэль. Объект уничтожен.

– Наша тоже закончена. Установки взлетели на воздух три минуты назад. Свяжи меня с твоим командиром.

Лейтенант Нагаль передал наушники Авнеру:

– Вас вызывают.

– Авнер.

– Говорит Иегудай. Всё уладилось, Авнер. Процедура запуска «гавриилов» отложена. Американцы обезвредили бомбы. Пять авианосцев обеспечивают воздушное прикрытие со стороны Средиземного моря.

– Ты сказал «пять»? Какие?

– Два американских: «Нимиц», «Энтерпрайз» и три европейских: «Арагон», «Клемансо» и «Гарибальди».

– И «Гарибальди» тоже? Сообщите об этом Феррарио. Он будет рад. Приём окончен, Мелех Израэль. Надеюсь, что ты угостишь меня пивом прежде, чем отправимся спать.

Вертолёт принял их на борт и поднялся над городом. С запада слышался угрожающий гул, который постепенно перерос в громовой раскат, и небо прочертили тысячи огненных полосок.

Авнер повернулся к лейтенанту Нагалю, который в этот момент снимал подшлемник.

– Какие известия о лейтенанте Феррарио?

Нагаль с минуту поколебался, потом проговорил:

– Лейтенант Феррарио пропал без вести в бою, господин Авнер.

– Феррарио выпутается из любых передряг, – возразил его командир, – он – ушлый парень. – И Авнер обратил свой взор вдаль, на Иудейскую пустыню и выжженные Моавские холмы.

Эпилог

Гед Авнер допил своё пиво в баре отеля «Царь Давид», но когда он уже собирался открыть свой бумажник, голос за его спиной произнёс:

– Я расплачусь, господин Авнер, если вы позволите. Авнер обернулся и увидел перед собой Фабрицио Феррарио. На нём был отлично сшитый костюм из голубого полотна, а кожа была покрыта идеально ровным загаром.

– Я чрезвычайно рад, что тебе удалось остаться в живых, Феррарио. Итак, ты уезжаешь?

– Да, господин Авнер, и должен попрощаться с вами перед отъездом.

– Ты увозишь с собой домой всё, что я тебе посоветовал? Феррарио бросил взгляд на ластовицу своих брюк и подмигнул:

– Когда я проверял в последний раз, всё было на месте, господин Авнер.

– Великолепно. Что ж, счастливого пути.

– Вы навестите меня в Венеции?

– Мне хотелось бы. Кто знает... как-нибудь, возможно, я уйду в отставку с этой проклятой работы.

– Или же встретимся здесь, в Иерусалиме, в любой момент, когда я потребуюсь вам. Шалом, господин Авнер.

– Шалом, юноша. Привет твоему прекрасному городу. Авнер посмотрел ему вслед, представив себе сонм красивых девушек, наверняка ожидающих в Италии его возвращения, и вздохнул.

Затем он набросил на плечи плащ и вышел из бара. Авнер не торопясь прошагал по улицам Старого города до подъезда своего дома, вошёл в него и пешком поднялся наверх, правда, медленно, как имел обыкновение делать в тех немногих случаях, когда ему удавалось ограничить себя в курении в течение дня. Но когда он добрался до своей лестничной площадки и остановился, чтобы перевести дух, из тёмного угла прозвучал голос, которого ему давно не доводилось слышать:

– Добрый вечер, господин.

Авнер слегка вздрогнул, но не обернулся. Вставляя ключ в замочную скважину, он произнёс:

– Привет, ночной портье. Честно говоря, я не думал, что мы ещё встретимся.

– Вот именно. Нелегко было выжить при таком количестве наёмных убийц, которых вы натравили на меня и на небе, и на земле.

Авнер отпер дверь и жестом пригласил нежданного гостя проследовать в квартиру первым:

– Заходите, доктор Блейк. Полагаю, у вас есть что сказать мне.

Блейк вошёл. Авнер включил свет, указал ему на стул и закрыл глаза руками:

– У вас ведь пистолет в этой сумке, не так ли? Вы же пришли, чтобы убить меня, – проговорил он. – Можете сделать это, если хотите. Для меня жить или умереть – всё едино.

– У нас есть договорённость, – напомнил ему Блейк.

– Верно. Я освободил вас от пятнадцати лет тюремного заключения в Египте; вы же взамен должны были продолжать поиски папируса Брестеда и снабжать нас любой другой полезной информацией, которую удалось бы собрать в ходе ваших исследований.

– Что я и делал ценой огромного риска. Однако же почему...

Авнер издевательски ухмыльнулся:

– Непредвиденные обстоятельства, Блейк. Именно непредвиденные обстоятельства определяют ход событий. Когда к вам на квартиру явились мои агенты, чтобы вернуть вас в Египет под новым именем и новой крышей, вас уже и след простыл, вы испарились. Моей первой мыслью было, что вы не вынесли потрясения от вашего изгнания из института, но потом я услышал ваш голос...

Блейк вытаращил глаза:

– Это невозможно. Но тогда... Гордон и Салливэн...

– Они никогда не работали на меня. Мне были неизвестны их имена, пока вы не назвали их мне. И если бы вы нарушили правило, которое я преподал вам: никогда не говорить о нашей организации, никогда не называть истинное имя другого агента, даже в разговоре с осведомлённым лицом, вы бы сразу же поняли это и вместо этого...

– Я соблюдаю договорённости.

– Я тоже... когда это возможно для меня. Первый раз, когда вы позвонили мне, сразу же стало ясно, что произошла какая-то неувязка. Но то, что вы вызнали, оказалось ещё более интересным. И поэтому я дал вам свободу действий продвигаться вперёд, как будто всё это было запланировано заранее. То, как вы поддерживали нашу связь, никогда не говоря о себе в первом лице, даже в отчётах о раскопках, выглядело необычно. Поразительно! Природный дар, непривычный, не лишённый некоторого самолюбования.

– Я соблюдал правила безопасности, которые вы преподали мне: никогда нельзя быть уверенным в том, что тебя не подслушивает противная сторона.

– Совершенно верно.

– Именно вы развязали бойню в Рас-Удаше. Бесполезное кровопролитие! А потом спустили на меня всю свору: израильтян, египтян, американцев.

– Бесполезное? – воскликнул Авнер, внезапно вскакивая на ноги, лицо у него загорелось. – Глупый, простодушный американец, вы хоть отдаёте себе отчёт о последствиях, которые имело бы это открытие, если бы вы его разгласили? Оно лишило бы большую часть человечества надежды на вечность, уничтожило бы то, что ещё остаётся от духа западной цивилизации, и разрушило бы национальную самобытность моего народа. Вам этого мало? Я бы совершил то же самое и на меньших основаниях.

– И тем не менее я не могу уйти отсюда, не убив вас, иначе я не покину эту страну живым.

– Совершенно верно, – подтвердил Авнер, – вам не следовало приезжать сюда.

– Вы ошибаетесь. Это было бы бесполезное убийство.

– Вы не желаете понять... – начал было Авнер, но, увидев, как рука Блейка скользнула в сумку, решил, что для него уже ничто не имеет абсолютно никакого значения и у него больше не осталось желания бороться. Он обратил свой взор на фотографию на своём столе, на которой был изображён юноша немногим старше двадцати лет, и выдохнул: – Если вы намерены сделать это, то кончайте поскорее. Неизвестность только мучает меня.

Блейк ничего не сказал, а только положил на стол белую папку.

– Что это? – осведомился Авнер, охваченный внезапным смятением.

– Папирус Брестеда, – пояснил Блейк. – Я всегда выполняю свои обязательства... А рядом мой перевод. Если вы ему доверяете.

Авнер открыл папку и увидел разноцветные идеограммы, просвечивающие через листок защитной бумаги. Рядом лежал перевод, и он побежал по нему глазами. После каждой строки изумление и растерянность в его душе только возрастали.

Пепитамон, писец и управляющий священными дворцами Королевского Гарема, смиренный слуга твоего Величества, царевне Бастет Нефрере, свету Верхнего и Нижнего Египта. Доброго здоровья.

Я последовал за хабиру из Пи-Рамзеса через Тростниковое море и затем в восточную пустыню, где они бродили годы, питаясь саранчой и кореньями. Я жил, как они, и говорил, как они. Как они, питался и пил горькую воду колодцев и только тайно молился великим богам Египта.

Я надеялся, что в тот день, когда хабиру вернулись к почитанию священного быка Аписа, отлив его изображение из золота, сердце твоего возлюбленного сына Моисея также переменилось. Но Моисей уничтожил быка, совершил святотатство, воздвигнув алтарь Богу хабиру и жалкое святилище из козьих шкур.

Когда пришёл его час, он заболел и умер, и хабиру похоронили его во рву в песке, как то делается с падалью пса или шакала, без знака, который указывал бы его имя.

Тогда я подождал, пока они ушли, и поскольку по желанию твоего Величества не мог привезти его в Египет, то по твоей воле привёз в сердце пустыни землекопов и каменотёсов и велел им вырыть могилу, достойную князя, в том самом месте, в котором он соорудил своё святилище из козьих шкур, чтобы очистить его.

Я забальзамировал его тело, надел на его лицо хорошо сделанную маску. Добавил изображения богов и всё то надлежащее, что должно сопровождать Великого Князя в Место Бессмертия и в поля Налу. И устроил всё так, чтобы тайна была сохранена. Никто не ушёл из этого места, кроме твоего нижайшего слуги.

Да защитят Осирис, Изида и Гор твоё Величество и твоего нижайшего слугу Пепитамона, который приветствует тебя, распростёршись в пыли.

– Вы убили их ни за что, – заявил Блейк, когда Авнер окончил чтение. – Моисей был похоронен по египетскому ритуалу в могиле Рас-Удаша уже после его кончины и против его последней воли.

– Я... я не мог себе представить... да и вы тоже, Блейк. Никто никогда не смог бы вообразить себе такого. Где могила, Блейк? Где его похоронили?

– Я не скажу вам этого, Авнер. Потому что там также было место Храма-шатра, там был спрятан Ковчег во время осады Иерусалима. Я видел его, Авнер. Я видел блеск в густой пыли, золотые крылья херувимов. Но вы владеете атомными бомбами Беэр-Шевы, Авнер. Вам не нужен Ковчег... Да, я забыл, – вдруг вспомнил он, вынимая из кармана пиджака крошечный передатчик, смонтированный в виде авторучки, и кладя его на стол: – С его помощью можно связываться только с вами, но, откровенно говоря, я полагаю, что мне больше нечего сказать вам. – Он вышел, закрыв за собой дверь.

Когда Блейк спустился с лестницы, он услышал звук выстрела, ослабленный глушителем. Археолог остановился на пороге и посмотрел вверх.

– Прощайте, господин Авнер, – произнёс он. – Шалом.

И вышел, затерявшись в толпе.

Примечание автора

Что касается страниц, связанных с завершением библейского Исхода, то эта книга обязана своим появлением гипотезе Флавио Барбьеро («Библия без секретов», Милан, 1988 г.), на её создание меня вдохновили исследования, проведённые группой Эммануэля Анати у Хар-Каркома в пустыне Негев – горы, окружённой бесчисленными свидетельствами поклонения и святости, восходящими к самым отдалённым временам.

Автор этих строк принял участие в этой программе исследований, провёл и опубликовал описание систематических раскопок площадки под кодом НК221-бис, но прежде всего принял участие в обсуждениях и обмене опытом, накопленным в ходе различных сезонов.

Совместные трапезы либо у походного костра, либо в бедуинской палатке, служившей местом встреч и споров, были именно теми случаями, когда каждый, будь то профессиональный исследователь с академическими степенями или доброволец, воодушевлённый прежде всего энтузиазмом новичка, имел удовольствие изложить собственные мысли и выслушать мнения других.

Невероятно волнующая атмосфера этого места, сама тема исследования (Анати считает, что Хар-Карком является истинной библейской горой Синай) помогли создать и разработать замысел, лежащий в основе этого повествования.

В момент передачи его в печать я хотел бы поблагодарить, помимо друзей лагеря Хар-Карком, всех тех, к кому я обращался за помощью и консультациями: египтолога Франко Чиммино, писателя и журналиста Амоса Элона, генерала Чезаре Пуччи, полковника Габриэле Дзанаццо, востоковеда Пьеро Капелли, г-жу Лолиту Тимофееву.