Текст книги "Том 7. Пьесы"

Автор книги: Валентин Катаев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 26 страниц)

Действие пятое

Уличка в городе Щеглы. Скамеечка. Садик перед домом, где живут Ложкины. Два крыльца: одно – на улицу, другое – в садик. Весна. Сирень. Видна Волга, отражающая весеннее небо с облаками.

I

Федя входит.

Федя (устало). Ну и городок! Будьте здоровы. Тридцать процентов девушек – Вали, и ни одной подходящей. Уморился. (Садится на скамеечку.)

II

Проходит 1-я девушка.

Федя (всматривается, встает ей навстречу). Одну минуточку! Простите за беспокойство. Разрешите обратиться?

1-я девушка. Пожалуйста.

Федя. Как ваше имя?

1-я девушка. Клава. А что?

Федя. Ничего. Очень жаль. Я извиняюсь. (Отходит, садится.)

1-я девушка. Пожалуйста. (С недоумением уходит.)

III

Федя (огорченно). Ясно.

IV

Проходят две девушки.

Федя. Одну минуточку! Простите за беспокойство. Разрешите обратиться?

2-я девушка. С удовольствием.

Федя. Как ваше имя?

2-я девушка. Клава.

Федя. Так.

2-я девушка. А что?

Федя. Ничего. (Другой.)А ваше?

3-я д е в у ш к а. Люба. А что?

Федя. Ничего. Очень жаль. Я извиняюсь. (Отходит, садится.)

2-я девушка (с некоторой обидой). С удовольствием.

Уходят.

V

Федя один.

Федя (огорченно). Ясно, ясно. Ну, ничего.

VI

Идет нарядная Петрушкина. Она не очень молода, но исключительно некрасива.

Федя. Одну минуточку! Простите за беспокойство. Вы, часом, не Валя?

Петрушкина. Валя.

Федя (слегка испуганно). Нет, серьезно?

Петрушкина. Абсолютно. Валентина Альфредовна Петрушкина. Могу паспорт показать. А что?

Федя. Вы посылку на фронт посылали?

Петрушкина. Посылала.

Федя. В конце марта?

Петрушкина. В конце марта.

Федя (про себя). Ох! (Ей.)А что там было?

Петрушкина. Папиросы, бритва, платочек.

Федя. Платочек! (В отчаянии, про себя.)Ой!

Петрушкина. А что?

Федя (с дрожью). Какого цвета?

Петрушкина. Забыла. Кажется…

Федя. Синий?

Петрушкина. Крем-роза.

Федя (радостно). Кремовый?!

Петрушкина. Да.

Федя. Спасибо, спасибо! (С чувством жмет ей руку.)

Петрушкина. Ах! Так это, значит, вы получили мой сувенир?

Федя. Ой, нет, нет, что вы! Совсем не я.

Петрушкина. За что же вы меня в таком случае благодарите?

Федя. За товарища. Я извиняюсь. До свиданья.

Петрушкина (с недоумением). До свиданья. Наверное, контуженый. (Уходит.)

VII

Федя один.

Федя. Ух!! Отделался легким испугом.

VIII

Вася выходит из домика Ложкиных.

Вася. Здорово, Федя! Ты чего здесь делаешь?

Федя. Свою Валю ищу.

Вася. Ну и что ж, нашел?

Федя. Пока не нашел.

Вася. Я так и думал.

Федя. Но найду. Обязательно найду. Будьте уверены.

Вася. Как же ты ищешь?

Федя. По квадратам.

Вася. Как это?

Федя. Очень просто. Разбил город на квадраты и ищу. На каком-нибудь квадрате непременно найду.

Вася. Трудное твое дело.

Федя. Не легкое. А ты как сюда попал, на этот квадрат?

Вася. К своей заходил. Познакомиться.

Федя. К какой это «своей»?

Вася. К невесте своей Ксенечке. Которая мне концентраты присылала.

Федя. Как же ты ее нашел? По квадратам?

Вася. Зачем мне твой квадрат! Она мне точный адрес написала. Девушка точная. Город Щеглы, Кооперативная, десять, квартира два. Ксения Петровна Ложкина. И никаких квадратов. Вот этот самый домик и есть.

Федя. Ну и что, познакомился?

Вася. Дома не застал. Дверь открыл какой-то мальчик, пионер. Видать, ее милый братишка. Я говорю: «Здесь живет Ксения Петровна Ложкина?» А он говорит: «Как же, как же! Только ее сейчас дома нет. На рынок пошла. Скоро вернется. А вы, говорит, наверное, гвардии ефрейтор Девяткин?» – «Точно, – говорю. – А что, разве Ксения Петровна про меня говорила?» – «Как же, как же, говорит, даже очень часто про вас вспоминает. Ей очень, говорит, ваши письма понравились (стало быть, мои письма). Ждет, говорит, не дождется с вами познакомиться». (Видал, как мое дело быстро оборачивается?)Приглашал зайти в квартиру и подождать ее. Но я не стал. Сказал, что через часик зайду.

Федя. Почему не стал дожидаться?

Вася. Хочу за это время в военторг сбегать. Возьму чего-нибудь для невесты. Не с пустыми же руками явиться. Шоколадных конфет или там чего полагается. Может быть, цветов каких-нибудь разживусь букета два-три. Селедочки к чаю. И никаких квадратов. (Уходит.)

IX

Федя один.

Федя. Повезло, черту! Ну, да ничего. Я свое все равно возьму. Весь город через сито просею, а Валечку найду. Вон еще идет какая-то. (Всматривается.)Сердце говорит, что непременно она. Волосы русые, золотистые. Глаза синие. Ротик веселый. Ей-богу, она! Вылитая она, Валечка!

X

Входит Зоя.

Федя. Простите за беспокойство. Гвардии ефрейтор Солнцев.

Зоя. Очень приятно. Фиалкина.

Федя (про себя). Она.

Зоя. В чем дело?

Федя. Разрешите обратиться?

Зоя. С удовольствием.

Федя. Синий платочек. Вам это ничего не говорит?

Зоя. Говорит.

Федя (про себя). Она! (Ей.)Что же он вам говорит?

Зоя. Он мне говорит… (Напевает.)«Синенький, скромный платочек падал с опущенных плеч. Ты говорила, что не забудешь ласковых радостных встреч». Это?

Федя. Точно. Это самое. (Напевает.)«Порой ночной…»

Зоя (продолжает). «…ты распростился со мной. Нет прежних почек. Где ты, платочек, милый, желанный, родной?»

Федя. Тут! (Показывает на сердце.)

Зоя. Правда? В таком случае, что же мы стоим посреди улицы? Сядем.

Садятся.

Федя. Точно. (Напевает.)«Кончилась зимняя стужа. Даль голубая ясна. Сердце согрето, вернется и лето, солнцем ласкает весна…» Правда?

Зоя. Вы так думаете?

Федя. Безусловно. (Напевает.)«Порой ночной, под высокой зеленой сосной…»

Зоя. «Синий платочек»?

Федя. «Счастья кусочек». (Про себя.)Она, чтоб мне провалиться!

Зоя. «Милый, желанный, родной!»

Федя. Я сразу понял ваш намек.

Зоя. Какой намек?

Федя. Вы посылали на фронт посылку?

Зоя. Посылала.

Федя. Когда?

Зоя. В конце марта.

Федя. Правильно. (Про себя.)Она!

Зоя. Так это вы?..

Федя. Получил вашу посылку!

Зоя. Я сразу это почувствовала. Как только вас увидела. Даже ноги подкосились.

Федя. Почему?

Зоя. Мне так сердце подсказало, что это непременно вы.

Федя. И мне тоже. Подсказало. И ноги тоже. Подкосились.

Зоя. Правда?

Федя. Честное слово.

Зоя. Ну, что вы скажете? Прямо как в театре. А письмо мое получили?

Федя. Конечно.

Зоя. Почему же вы не ответили?

Федя. Да ведь вы адрес забыли написать.

Зоя. Не может быть!

Федя. Точно.

Зоя. Ах, я разиня! Как же это меня угораздило?

Федя. Я как увидел, что адреса нету, так у меня, знаете, прямо в голове помутилось.

Зоя. Правда?

Федя. Ну конечно! Потерять такую девушку!

Зоя. Откуда вы знали, какая я девушка?

Федя. По письму сразу видать. Характер мужественный. Волосы русые, золотистые. Глаза синие. Ротик веселый. Бровки самостоятельные. Настоящая боевая подруга. Лучше не надо.

Зоя. Ну что вы, что вы!

Федя. Точно. Хорошо еще, что на ящике надпись была: «Город Щеглы». А то не знаю, как бы вас и нашел.

Зоя (сияя). Вы, значит, сюда специально из-за меня с фронта приехали?

Федя. Вроде. Хотя тут, скорее всего, вышло приятное совпадение фактов. Нас сюда приехало с фронта шесть гвардейцев – делегация для вручения знамени заводу номер шестьдесят пять. Вчера вечером вручали. Так что одно к одному.

Зоя. До чего хорошо! Однако как же вы меня нашли? Щеглы – город не маленький.

Федя. А я его по квадратам разбил. Как раз на триста двенадцатом квадрате вы мне и попались.

Зоя. Видно, от судьбы не уйдешь!

Федя. Где там! Разве от нее уйдешь?

Зоя. И вы во мне не разочаровались?

Федя. Напротив. Вы еще лучше, чем я о вас мечтал.

Зоя. И вы то же самое.

Федя. Значит, можно считать, полная взаимность?

Зоя. Да, как хорошо! Вы у нас в Щеглах долго пробудете?

Федя. Ровно двенадцать…

Зоя. Дней? Ой, как мало!

Федя. Зачем дней? Часов. С поездом в ноль тридцать уезжаем обратно на фронт. Так что у нас еще масса времени. Разрешите с вами говорить начистоту, по-гвардейски. Я полюбил вас с первого взгляда… за ваше письмо. И тут же, прямо в блиндаже, в боевой обстановке, я дал перед всем нашим танковым экипажем железное слово гвардейца, что либо вы будете моей, либо я буду ваш. Одно из двух. Извините, что я так грубо обрисовал картину. Вы не обижаетесь?

Зоя. Наоборот. Вы так интересно рассказываете. Продолжайте.

Федя. Теперь мы с вами встретились наяву, и я смело могу сказать, что не ошибся. Вы для меня как раз тот самый положительный женский тип, с которым после окончательного разгрома врага можно будет с удовольствием строить прочную семейную жизнь. Слово за вами.

Зоя. Вас как звать?

Федя. Федя.

Зоя. Я согласна. (Кладет голову на его плечо. Мечтательно.)Федя… Я так и знала, что мы непременно встретимся и непременно будем сидеть весной на скамеечке…

Федя (мурлыкает). «Ночной порой под зеленой высокой сосной…» (Обнимает ее и осторожно целует.)

Зоя. Нельзя. Увидят.

Федя. Кто увидит?

Зоя. Мама.

Федя. А где она?

Зоя. Мы живем тут напротив. В том доме: Кооперативная, десять, квартира один. Я домой шла.

Федя. Какое совпадение! Как раз в этом самом домике у одного моего товарища, гвардии ефрейтора Девяткина, невеста живет. Тоже по письму познакомились. Она ему всё пищевые концентраты на фронт посылала. А он, понимаешь, обжора, такого другого во всей действующей армии не сыщешь. Влюбился, страсть! Жениться собирается. Ксения Петровна Ложкина.

Зоя. Ксения Петровна из квартиры номер два?! Ой, не могу! (Хохочет.)Так ведь она старушка, бабушка! Ей семьдесят лет.

Федя. Да ну?

Зоя. Ей-богу.

Федя. А он за букетом побежал. Ай, Вася! Ай, обмишулился! (Хохочет.)Так ему, бродяге, и надо. «У тебя, говорит, девушка неподходящая, бесхозяйственная, даже адрес забыла написать, ее по квадратам искать приходится. То ли дело моя Ксенечка». А Ксенечке ровным счетом семьдесят лет… Это называется промазал так промазал… (Садится от смеха.)Ксенечка…

Входит бабушка с корзинкой. Идет к своему дому.

Зоя. Тише! Вот она идет.

Федя. Кто?

Зоя (шепотом). Ксенечка.

XI

Те же и бабушка.

Зоя. Здравствуйте, Ксения Петровна.

Бабушка. Здравствуй, попрыгунья.

Зоя. Знаете новость?

Бабушка. Какую?

Зоя. К вам гость приехал.

Бабушка. Кто такой?

Зоя. Гвардии ефрейтор Девяткин. Прямо с фронта.

Бабушка (радостно). Да не может быть! Вот приятный сюприз! (Феде.)Голубчик мой, как я рада! Это вы, что ли?

Федя. Никак нет.

Зоя. Это мой… гость.

Федя. Гвардии ефрейтор Солнцев.

Зоя. Друг и приятель вашего Девяткина.

Бабушка. Вот как? Очень приятно. А где же Василий Иванович?

Федя. Вася Девяткин, что ли? Василий Иванович Девяткин, видите ли, пошел в военторг за покупочками. Через полчасика появится.

Бабушка. Что же вы на улице стоите? Милости просим к нам. Чайку попить. (Зое.)Приглашай своего витязя.

Федя. Покорно благодарю.

Бабушка. Ужасно мне не терпится увидеть Василия Ивановича.

Федя. Ему тоже не терпится.

Бабушка. Он мне такие ласковые письма с фронта писал. Как же, как же, Вася Девяткин! Говорят, он покушать любит. А мне, знаете, такие люди очень нравятся, которые с аппетитом. Я люблю, чтоб у меня в доме гости ели.

Федя. За это не беспокойтесь. Все подметет.

Бабушка. Как же, как же! Мне много про него рассказывали. И про все рассказывали. Про весь ваш танковый экипаж.

Федя. Кто же это вам все рассказывал?

Бабушка. Некто гвардии сержант Купавин.

Федя. Андрюша Купавин?

Бабушка. Совершенно верно.

Федя. Он тут, в Щеглах?

Бабушка. Да, в здешнем госпитале. Ему ногу ампутировали.

Федя. Что вы говорите?! Вот беда!.. А мы и не знали. Как же так? Надо сейчас же… Где этот госпиталь?

Зоя. Я как раз в нем работаю. Отсюда два шага.

Федя. Проводите?

Зоя. Разумеется. (Шепотом.)Куда иголка, туда и нитка.

Федя (бабушке). Так вы разрешите?..

Бабушка. Только непременно к нам возвращайтесь. Будем чай пить. В садике, под сиренью. И Андрея зовите. Он у нас частый гость.

Федя. Слушаюсь.

Зоя. Возьми меня под руку.

Федя. Есть.

Уходят.

XII

Бабушка одна.

Бабушка (подходит, садится на крылечке своего домика, отдыхает). Ах вы, мои милые! Ах вы, мои хорошие! Сколько вдруг солнца, зелени, молодости…

XIII

Входит Даша.

Даша (взволнованно). Бабушка! Андрей у нас?

Бабушка. Нет.

Даша. И не приходил?

Бабушка. И не приходил.

Даша. Тогда я не понимаю… Бабушка, по-моему, с Андреем что-то случилось.

Бабушка. Бог с тобой!

Даша. Оказывается, вчера, рано утром, потихоньку, ничего мне не сказав, он выписался из госпиталя, взял вещи и ушел. Куда – неизвестно.

Бабушка. Мало ли куда.

Даша. Ему некуда.

Бабушка. Не беспокойся. Явится. Придет.

Даша. Бабушка! Я чувствую – не придет. Больше никогда не придет.

Бабушка. Что ты, что ты! У вас, может быть, вышло что-нибудь? Поссорились?

Даша. Нет, ничего.

Бабушка. Может быть, у тебя какое-нибудь неловкое слово вырвалось… про ногу его?

Даша. Бабушка! Как вы можете?!

Бабушка. Тогда что же?

Даша. Не знаю.

Бабушка. Не знаешь? Точно?

Даша. Мне кажется, что в последнее время он сильно ко мне изменился. Третьего дня мы гуляли с ним в городском саду. Андрюша с непривычки устал. Мы сели на лавочку. Сидим рядышком, смотрим на Волгу. А Волга внизу течет, такая широкая, медленная, красивая. И большое белое облако в ней отражается. И будто струйки воды от этого облака по кусочку отрывают и уносят. И вдруг мне так жалко стало Андрюшу – прямо душа разрывается. Я положила ему руку на плечо, как всегда, и говорю: «Андрюшечка, дружочек мой милый!» А он вдруг взял мою руку, снял с плеча и так спокойно, не торопясь положил на скамейку. «Не надо, говорит, Даша. Хорошенького понемножку. Поиграли – и будет». И губы прикусил. А у самого глаза холодные, далекие, и куда-то мимо меня смотрят, за Волгу. Разлюбил он меня, бабушка.

Пауза.

Вы идите, бабушка. Я здесь постою. Мне одной побыть надо.

Бабушка. И то правда. Побудь одна. Может, он и подойдет. (Уходит.)

XIV

Даша одна.

Даша. Не пойму я его. Будто любит. И будто не любит. (Всматривается.)Идет кто-то. Военный. Не он ли?

XV

Вася входит, прихрамывая, с тремя вазонами цветов, пакетами, кульками. Даша делает движение к нему, но видит, что обозналась, останавливается.

Вася. Вы гражданочка Ложкина?

Даша. Да.

Вася. Гвардии ефрейтор Девяткин.

Даша (радостно). Василий Иванович! Голубчик!

Вася. Так точно. Ну как, подходящий?

Даша. Чудесный.

Вася. Слава богу. А то я сильно боялся, что моя личность вам не понравится. Так могу я надеяться?

Даша. На что надеяться?

Вася (застенчиво). Ну, на то, на что я в своих письмах намекал.

Даша. Я, право, не знаю. Это вы с бабушкой поговорите. (Кричит в дверь.)Бабушка! Скорее! Василий Иванович Девяткин пришел! (Убегает.)

XVI

Вася один.

Вася. Сразу видать – правильная девушка. «Вы, говорит, для меня вполне подходящий, но надо прежде спросить у бабушки». Дескать, как бабушка, так и я. Ну, мы это в два счета обтяпаем.

XVII

Входит бабушка.

Бабушка. Голубчик мой! Как я рада вас видеть! (Обнимает его и целует.)Пожалуйте! Милости просим!

Вася. Товарищ бабушка, прежде чем зайти в квартиру, разрешите два слова… Я человек простой, одна тысяча девятьсот восемнадцатого года рождения, вполне здоровый, самостоятельный, люблю хорошо закусить. Алиментов никому не выплачиваю. Так что с этой стороны все в порядке. От вас зависит счастье моей жизни. Или – или. Позвольте сделать предложение.

Бабушка. Кому? Мне?

Вася. Зачем вам? Ксении Петровне.

Бабушка. Которой Ксении Петровне? Ложкиной?

Вася. Ложкиной.

Бабушка. Я и есть Ксения Петровна Ложкина.

Вася. Вы – Ксения Петровна? Ложкина? Город Щеглы, Кооперативная, десять, квартира два.

Бабушка. Я самая. Одна тысяча восемьсот семьдесят второго года рождения.

Вася. А концентраты кто посылал?

Бабушка. Я.

Вася (роняет покупки и садится на ступеньки). Вот это называется не угадал, так уж не угадал!.. И никаких квадратов. Я извиняюсь, а девушка, с которой я только что тут разговаривал, – это кто же такая будет?

Бабушка. Это моя внучка Даша.

Вася. Тоже Ложкина?

Бабушка. Тоже Ложкина. Но, к сожалению, ее сердце уже занято.

Вася. Занято? Так. А других Ложкиных, девушек, нет?

Бабушка. К сожалению, нет. Все.

Вася. Не повезло мне на Ложкиных. А я так располагал… Ну, в таком случае очень извиняюсь, что наделал вам столько беспокойства. Большое спасибо за вашу любовь, за письма, за концентраты… В особенности мне понравился рисовый пудинг… Это – вещь! И с тем разрешите. (Кладет к ногам бабушки цветы и покупки и козыряет.)

Бабушка. Куда же вы? Об этом не может быть и речи! Останьтесь!

Вася. Что же мне здесь оставаться, Ксения Петровна, когда все мои надежды разбиты?

Бабушка. А по-моему, у вас осталась еще одна надежда.

Вася. Какая?

Бабушка. А вы пошевелите мозгами.

Вася. Нет, Ксения Петровна, не утешайте меня. Я лучше пойду.

Бабушка. И гуся моего не попробуете?

Вася (оживленно). А что, разве есть гусь? (Нюхает воздух.)Да, действительно, вроде гусем пахнет.

Бабушка. Специально для вас.

Вася. Да что вы! С яблоками?

Бабушка. С яблоками.

Вася. А ну, где он? Покажите мне его! (Бросается в дверь, бабушка за ним.)

XVIII

Входят Зоя и Федя.

Зоя (хохочет). Ксенечка… Ой, не могу… Ксенечка!

Федя. Ну, посмотрим, посмотрим, как он со своей Ксенечкой целуется! Не всякому адресу верь. По квадратам гораздо вернее выходит. Не так ли, Валюша? (Обнимает ее, садится на скамеечку.)Вот будем смеяться над Васькой!

Зоя. Послушай, ты меня уже три раза Валюшей назвал. В чем дело?

Федя. А что?

XIX

Даша выходит на крылечко. Смотрит вдоль улицы, – видимо, ждет. Видит Зою и Федю.

Даша. Зоя, вы в госпиталь к Андрею ходили?

Зоя. Да. Только его уж там нету. Выписался. Не знаешь, где он?

Даша. Не знаю. Не могу понять.

Зоя. Познакомьтесь. Даша, моя подруга.

Федя. Гвардии ефрейтор Солнцев.

Зоя. Мой Федя. Нравится?

Даша. Очень. От всей души поздравляю. Будь счастлива, желаю тебе всего самого лучшего.

Целуются.

Что же вы? Ступайте в дом. Вас ждут. Товарищ Солнцев! Зоя!

Федя. Почему – Зоя?

Даша. А как же?

Федя. Валя.

Зоя. Опять Валя! Какая я тебе Валя? Кто это Валя? Говори сейчас же!

Федя. Ты.

Зоя. Здравствуйте! Девятнадцать лет Зоя.

Федя. Как же Зоя, когда Валя? И в письме написано «Валя». И синий платочек.

Зоя. Какое письмо? Какой синий платочек?

Федя (вынимает синий платочек). Вот.

Зоя. Первый раз вижу.

Федя. А я его третий месяц на груди ношу. Перед всем экипажем клятву давал.

Зоя. Что? На груди носишь? Вот как? Ага. Хорошо. Теперь мне вполне ясно, какой вы человек. Понимаешь, Даша? Разбил весь город на квадраты, и я, как дура, попалась. А сам давал клятву какой-то Вальке. И платочек ее на груди таскает.

Федя. Валечка… то есть Зоечка…

Зоя. Не прикасайтесь ко мне! Довольно!

Федя. Зоечка… Выслушай!

Зоя. Не желаю слушать.

Федя. Одно только слово!

Зоя. Ни полслова! Клятву давал?

Федя. Давал.

Зоя. Конечно. Не надо было давать. А теперь хватит. Ступайте к своей Валентине. Завлекайте ее в квадраты. Между нами все кончено. А я вас так любила… Так мечтала…

XX

Те же, без Зои. Вася, появившись на крылечке.

Вася. Ну, как у тебя на квадрате? В порядке?

Федя. Иди ты к черту!

Даша. Пожалуйте в дом.

Федя. Да я, знаете ли…

Вася. Иди, Федя, иди. Не сомневайся. Лучшее средство от разбитой любви – жареный гусь. По себе знаю.

Даша и Федя уходят в дом. Вася идет последним, задерживается на крыльце.

XXI

Входит Надя.

Надя. Вася!

Вася. А, ты уже здесь? Давно не видались. И чего ты за мной, Надюша, ходишь? Что тебе от меня надо?

Надя. Товарищ Девяткин, вы отлично знаете, что я отвечаю за ваше здоровье. У вас раненая нога, а вы чересчур много ходите.

Вася. Она у меня давно прошла. (Дрыгает левой ногой.)Глядите!

Надя. Левая прошла. А правая?

Вася. Которую под Петушками второй раз поцарапало?

Надя. Ну да.

Вася. Заживает.

Надя. Вот видите. А вы, вместо того чтобы отдыхать, по всему городу шляетесь.

Вася. Я не шляюсь. Я к невесте в гости ходил. Со своей Ксенечкой знакомиться.

Надя. Ну и что же, познакомился?

Вася. Познакомился. Только оказалось, что моей Ксенечке семьдесят лет. Так что ничего не получилось. Помирились на гусе.

Надя. Правда?

Вася. Ей-богу. Знаменитый гусь. Пуда на два. Пойдем. Там еще немного осталось.

Надя. Как же я пойду? Меня никто не приглашал.

Вася. Я тебя приглашаю. Как бывший Ксенечкин жених. Она будет очень рада. Гостей любит – страсть. Особенно которые с фронта… Пойдем, Надежда. Стоп! (Про себя.)Надежда? А, пожалуй, бабушка кое-что и понимает. Пойдем, Надежда. Будешь за моим здоровьем следить. Чтоб я чего-нибудь лишнего не съел. Пожалуйте ручку. Такая, видно, наша судьба.

Надя. Точно.

Уходят в дом.

XXII

Из бокового крыльца в садик выходит Валя, держа в руках кипящий самовар. За Валей идет бабушка с посудой и скатертью.

Бабушка. Не обожгись. Осторожно! Краном от себя поверни, краном от себя. Ставь пока прямо на землю. Вот так. (Говорит, обращаясь к дому.)Сюда пожалуйте, гости дорогие. В садик. Под сирень. (Накрывает на стол.)

XXIII

Выходят Вася, Федя, Надя, несут стулья.

Бабушка. Располагайтесь. Кто на стул, кто на лавочку. Кому как удобнее.

Все располагаются.

Надя. Замечательно здесь!

Вася. Не хуже, чем у нас в блиндаже.

Федя. Только Андрюши Купавина не хватает.

По улице мимо садика медленно идет Андрей. Он с новым протезом. Одет в полувоенное, без знаков различия. Видно, что уволен по чистой. В руке дорожный мешок.

Бабушка. Легок на помине. Вот он, пропащая душа! Андрюшечка, голубчик, где же это ты пропадаешь? Иди скорей к нам. Гляди, каких я тебе гостей приготовила. Узнаешь?

Андрей. Батюшки! Федя, Вася, Надя! Весь экипаж! (Идет в садик.)

Федя, Вася, Надя (перебивая друг друга). Андрюша! Здорово, друг Купавин! А мы с ног сбились, тебя разыскивая.

Объятия, поцелуи, приветствия.

Андрей. Ребята! Друзья! Как вы сюда попали?

Вася. Гвардейское знамя шестьдесят пятому заводу вручали.

Федя. А ты?

Андрей. Как видишь. Только вчера из госпиталя выписался.

Федя (поспешно). Да, да…

Андрей. По чистой. Куда же воевать? Петушки взяли?

Вася. Ого! Еще с каким треском! Да ты же их и брал, чудак человек! Наш танк первым ворвался под твоим командованием. Аль не помнишь?

Андрей. Смутно. Меня уж к тому времени крепко поцарапало. Из последних сил воевал. Ничего не помню. А вы как? Долго здесь пробудете?

Федя. Нынче возвращаемся на фронт.

Андрей. Стало быть, это наша последняя товарищеская встреча. Когда-то теперь увидимся? А правда, ребята, хорошее было времечко? Веселое, боевое, горячее! Помните наш блиндаж под Петушками?

Федя. А помнишь, как нам подарки привезли?

Вася. Через эти подарки мы здесь, в Щеглах, в этом чудном доме, только что гуся пуда на два съели. А сейчас чай будем пить. Через эти подарки сегодня чуть было с Ксенией Петровной не расписался. Верно, бабушка?

Бабушка. Озорник вы, Вася. Зачем меня срамить? Может, я к вам и вправду неравнодушна.

Федя. А помнишь, Андрей, твою фотографическую карточку? Где она сейчас, интересно?

Бабушка. Карточка его поди сейчас лежит у себя в комнате и ревет, что ее Андрюшечка пропал.

Федя. Ах, вот оно что! Ловко! То-то мне показалось – лицо знакомое. Это ваша Даша, что ли?

Бабушка. Она, милый, она. (Кричит.)Даша! Поди сюда! Даша!

Андрей. Не надо, бабушка. (Стараясь замять разговор.)А помнишь, как ты влюбился в синий платочек?

Бабушка. В какой это синий платочек?

Андрей. Ему в посылке попался синий платочек. Роза гладью вышита. А в письме адреса нету. Одна только подпись: «Валя». Так он, понимаете, влюбился в этот синий платочек и в эту Валю – сил нету. Поклялся весь Советский Союз сквозь сито просеять, а Валю свою найти.

Бабушка (Вале). Ты чего там хрюкаешь?

Валя. Подавился.

Вася. Он даже все Щеглы на квадраты разбил.

Бабушка. Это зачем же?

Вася. Чтоб искать было легче.

Бабушка. Ну и что ж, нашел?

Федя (угрюмо). Нашел.

Вася. Только не Валю, а Зою. А клятву, понимаете, давал на Валю. Такая штука. И все рухнуло. Теперь вам ясно, почему наш Федечка сидит такой грустный? Отсюда мораль: не ищи себе подругу жизни по квадратам.

Федя. А тем более по концентратам.

Бабушка. Платочек этот случайно не при вас?

Федя (мрачно). При мне.

Бабушка. Можно взглянуть?

Федя. Пожалуйста. Будь он трижды проклят!

Бабушка (беря платочек). Ах, какая замечательная работа!

Федя. Не нахожу ничего замечательного.

Бабушка. Помилуйте! Да ведь это истинное произведение искусства. Это очень трудно так вышить!

Федя. Чего тут трудного? Навалять красных ниток – и готово.

Валя. Да! Не трудно! А вы пробовали?

Федя. Не пробовал и пробовать не хочу.

Валя. Раз не пробовали, тогда и не говорите.

Федя. А ты пробовал? Небось дать тебе в руки иголку, так ты себе живо глаза выколешь.

Валя. А вот и неправдочка.

Федя. Что ж ты, вышивать умоешь, что ли?

Валя. Что я, девочка?

Федя. Так в чем же дело?

Валя. Обидно слушать. Человек старался, вышивал. Видите, как красиво получилось. Лучше, чем у дедушки. А вы ему даже спасибо не скажете. (Отходит в глубину садика и садится в гамак.)

Федя. Я бы с удовольствием сказал. Да в том-то и беда, что неизвестно кому. Валя! Мало Валь на свете! А между прочим, из-за этой Вали я, может быть, мимо своего счастья прошел. Эх, чего бы я не дал тому, кто найдет мне эту Валю. Все отдам!

Пауза.

Валя. А трофейный автомат дадите?

Федя. Хоть два.

Валя. И компас?

Федя. И компас.

Валя. Честное пионерское?

Федя. Честное пионерское.

Валя. Смеяться не будете?

Федя. Не буду, не буду! Только не тяни ты мою душу.

Валя. И мальчикам не скажете?

Федя. И мальчикам не скажу. Ну?

Валя. И может быть, у вас есть лишняя фляжка? А то, знаете, без фляжки – как без рук.

Федя. И фляжку получишь. Только скорей говори – кто.

Валя. Я.

Федя. Там же написано: «Валя».

Валя. А я и есть Валя.

Бабушка. Верно, все верно. Истинная правда.

Федя. Да ну! Так в чем же дело? (Бросается к Вале.)Милый ты мой, дорогой, золотой, немазаный! Ты же у нас настоящий художник.

Валя. Только, ради бога, не целуйте. А то ребята узнают – засмеют.

XXIV

Входит Зоя. Она одета нарядно и держит себя подчеркнуто гордо.

Зоя. Извините, что я прервала ваше веселье. Федор Николаевич, дело в том, что я сейчас иду с одним знакомым в кинематограф и, вероятно, уже с вами не увижусь. Поэтому я зашла проститься. Прощайте. Будьте счастливы. (Вспыхивает.)Все-таки это очень нехорошо с вашей стороны. (Плачет.)

Федя (с ходу обнимает). Валечка… то есть, тьфу, Зоечка! Жизнь моя! Любовь моя! (Целует ее.)

Зоя. Довольно! Я прошу вас. Можете целоваться со своей Валей.

Федя. А я уже только что поцеловался. Только это не моя Валя, а мой Валя. Валька, живей! Кто вышивал платок?

Валя. Я.

Федя. Кто писал письмо?

Валя. Я, товарищ гвардии сержант.

Зоя. Правда?

Федя. Факт.

Валя. Честное пионерское.

Зоя (снимает шляпку). Я не иду в кинематограф.

Федя. А знакомый?

Зоя. Пусть он катится.

Федя. Пусть.

Зоя. Тем более что его и не было.

Федя. Этот синий платочек я буду хранить всю жизнь.

Зоя. Нет, я буду хранить.

Федя. Хорошо. Не будем ссориться. Мы его положим в наш общий семейный комод.

Андрей. Ну, товарищи, мне пора. До вокзала довольно далеко. А я еще не научился… ходить быстро. Так что… как бы не опоздать на поезд.

Федя. Куда же ты едешь?

Андрей. На Урал. Там у меня на заводе отец мастер. Буду работать. Не сидеть же без дела! Руки есть – и ладно. Повоюем и на другом фронте. Ну, Ксения Петровна, спасибо вам за любовь, за ласку… Век не забуду вашего милого домика, вашего садика, вашей Волги. (Низко кланяется и целуется с бабушкой.)До свиданья, Валя. Хороший ты паренек… Дай лапу. Только когда в следующий раз будешь посылать на фронт платочек, то непременно пиши полностью: «Валентин Ложкин». А то опять какой-нибудь отчаянный гвардии сержант голову потеряет. Вроде нашего дорогого Федечки.

Пауза.

Дарьи Андреевны нет?

Бабушка. Да что это ты, Андрюшечка? Неужели всерьез уезжаешь? Так-то вдруг? Погоди, я сейчас Дашу кликну. Даша!

Андрей. Не надо, бабушка. Это и лучше, что ее нет. Передайте Дарье Андреевне мой глубокий поклон. Скажите, что никого на свете не любил я так крепко, как ее. И сейчас люблю. И всегда буду любить.

Бабушка. Господи, да что же это делается! Ведь и она тебя, чай, любит.

Андрей. Нынче, может быть, любит. А завтра – кто его знает. Вдруг ей завтра кто-нибудь другой полюбится. Красивый, здоровый. Ведь я ее хорошо знаю, Дашу: она ни за что от меня не уйдет. Из самолюбия не бросит. Из гордости. Может быть, страдать будет, мучиться, а не уйдет. Нет, это лучше сейчас кончить. Пока не поздно. Да и я… Какой из меня муж? Прощайте, Ксения Петровна. (Кланяется.)До свиданья, Надя, авось увидимся.

Целуются.

До свиданья, Зоечка, будьте счастливы.

Зоя бросается ему на шею, целует.

Вася. Эй, эй, полегче!

Андрей. До свиданья, Вася.

Целуются.

До свиданья, Надюша. Желаю тебе… Не очень своего Васю обижай.

Целуются.

Я адрес свой пришлю. Прощайте. (Надевает на плечи мешок. Уходит.)

Пауза.

XXV

На крыльце стоит Даша.

Даша (совсем обыкновенным голосом). Андрей, погоди. Я сейчас. (Легко и быстро сбегает с крыльца. У нее в руке чемодан и пальто.)

Андрей. Дарья Андреевна…

Даша. Перестань, Андрюша. Не надо мне ничего говорить. Я все понимаю. Тошно слушать. Какая я тебе Дарья Андреевна? Это еще что за новости? Подержи пальто. (Дает ему пальто, подходит к бабушке и обнимает ее.)До свиданья, бабушка.

Бабушка. Да что же это делается, товарищи?! Ты куда?

Даша. Я не знаю. Андрюша, куда мы едем? По-моему, на Урал.

Бабушка. Ты это серьезно?

Даша. Ну конечно.

Бабушка. Сейчас? Да ты что? Никого не предупредивши… Не пущу.

Даша. Я совершеннолетняя. У меня паспорт есть.

Бабушка. Дарьюшка! Да что же ты? (Всхлипывает.)

Даша. Стыдно, бабушка! Перестаньте! Ведь не на тот свет уезжаем. Подумаешь, Урал! Четыре часа лёту. До свиданья, Валька. Там у меня на этажерке коробочка с иголками, нитками, лоскутами. Можешь себе взять. До свиданья, Зойка. Скажешь в госпитале. До свиданья, товарищи, счастливо воевать. Пошли, Андрюша, а то и действительно опоздаем.

Андрей. Ты… вправду?

Даша (с досадой). А как ты думаешь?

Бабушка. Что ж ты там, на Урале, делать-то будешь?

Даша. Слава богу, руки есть. Что Андрюша, то и я. Место найдется.

Андрей. Даша, подумай. С кем жизнь связываешь? Ведь потом не воротишь.

Даша. Молчи! «С кем жизнь связываешь?» Будто не знаешь! С тобой. Понятно тебе? С тобой. Знаешь ли, кто ты для меня! Ты для меня… (Оглянулась, смущаясь.)При посторонних говорить стесняюсь. (Приблизившись к нему, почти шепотом, жарким и страстным.)Ты для меня – самый близкий, самый родной, самый дорогой человек на свете. Самый благородный, самый храбрый. Ты жизни своей для родины не жалел. И я не только люблю тебя, я горжусь тобой. Понимаешь ты это – горжусь. (Совсем просто, тихо и смущенно.)Главное – ты-то меня не разлюби, Андрюша.

Андрей. Разлюбить тебя?

Поцелуй. Пауза. В мягком весеннем воздухе далекий, нежный свисток паровоза.

Даша. Пошли, Андрюша. Пошли, родненький. До свиданья, друзья. Возвращайтесь с победой.

Федя. Победим, только вы нам пособите.

Андрей. Будьте спокойны. Слава богу, руки есть. Так ударим с двух сторон, что небу жарко станет. Победим! И тогда снова мирную жизнь начнем строить. Счастливую, веселую, справедливую.

Даша (мечтательно). Это будет такая жизнь… Такая жизнь…