Текст книги "Вторая Книга. Друзья и Враги. Демоны наших сердец. Том Второй. Сердце власти (СИ)"

Автор книги: Вадим Вятсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)

Вскочил, обежал всех присутствующих когтей в зале.

Подбежал к одному из когтей, толкнул его в грудь:

– Ты, да? Ты убийца? Да? – и как-то плача: – Нет, нет… не он… не он… Кто? Помоги мне, Белла… кто из них? Не хочешь мести? Нет! Я жажду крови… Жажду… Белла, девочка моя, – и неожиданно подошел к следующему когтю. – Ты убил мою жену! А-а-а! Я нашел его! Нашел! Белла, ты будешь отомщена! – и снова рассмеялся сумасшедшим смехом. – Он ведь, да, он ведь? – посмотрел на Кари: – Ты же его послала убить, да, мою жену? Мою доченьку, мою девочку? Да, да?

– Комис, я никого никуда не посылала, – она понимала из этого бреда сумасшедшего, что Комис потерял жену и ребенка, от этого сошел с ума, но она-то тут при чем и ее когти? И при чем тут ее брат Нурх?

– Врешь! Ты всегда врешь. Всегда! – и в который раз слезы полились из его глаз. – Девочка, моя любимая Белла. Я любил ее! – выкрикнул он очень громко. – А ты убила ее! Ты убила! Такой милый комочек, так и растворилась в руках моих… нет… Я хочу крови! – подскочил к когтю, которого обвинил в убийстве. – Ты убил! Твои волосы… волосы, – рассмеялся и пучком так в нос когтю стал тыкать. – Смотри, смотри… Я хочу твоей крови!

– Комис, это глупо! – наконец опомнилась Кари, не хватало, чтобы и в самом деле она нарушила бы свое обещание.

– Белла, комочек, – он неожиданно сел на каменный пол зала и заплакал.

Но только его собрались поднять двое когтей, как он вырвался из их рук-лап и снова рванул к когтю, брату Кари – Нурху:

– Струсил, да? Струсил? – затряс пальцем. – Ты трус! Девочка моя, всего лишь девочка. Такая милая, комочек… – Трус! – выкрикнул Комис.

И тут Нурх скрежетнул зубами и проговорил сквозь них:

– Хорошо, человек, я принимаю твой вызов!

– А! – запрыгал от радости Комис и даже рассмеялся. И как ребенок захлопал в ладоши. И неожиданно очень серьезно: – Кровь, да. Я и кровь… Нет… я и кровь. А-а-а! Но тогда ведь была кровь. И она дала клятву! Да, да! Но он хочет моей крови, – отскочил от когтя. – Это ведь глупо да… Глупость. Какая кровь… Где кровь? – посмотрел на свои ладони. И снова серьезно: – Я принимаю твой вызов! Да! – и рассмеялся, и вдруг испуганно: – Но я и кровь… нет! Я не люблю кровь. Кровь – это страшно. Она красная и металлическая. Но без нее никак… Страшно, – и снова серьезно: – Он принял вызов? Я принял вызов! – и снова рассмеялся.

Можно было, конечно, уложить Комиса спать, напоить отварами, может, за крепкий сон он бы успокоился и все можно было бы утрясти без драки. Но вызов был принят, и каким бы ни был соперник сумасшедшим, поединку быть, иначе многие когти просто не поймут.

Когда смеющегося Комиса выводили из зала, Кари подошла к Нурху и проговорила:

– Хотя сумасшедшие и обладают сумасшедшей силой, смотри, не убей его! А после мы с тобой поговорим… – волосы и запах ведь и в самом деле принадлежали Нурху! Удивительно, но сквозь чудовищный запах немытого тела человека она отчётливо почувствовала и запах своего брата!

Одна из способностей тафгуров – это чувствовать запахи своих собратьев, чтобы, например, в пылу боя, в грязи и ночи, не убить своего. Поэтому тафгуры всегда бились без опознавательных знаков, так как чувствовали друг друга на расстоянии и часто атаковали своего врага в темноте. У тафгуров нюха никакого, хоть и оборотни, но своих собратьев чувствовали за версту. Но удивительно, что и Комис пах тафгуром, хотя он и не прошел инициацию!

Но что устроил ее брат за ее спиной?

– Он правда убил Орха?

Кари замерла от неожиданности мысли, пришедшей в голову. Комис не проходил инициацию, но он ведь убил истинного тафгура! То есть после смерти воина-когтя-хуфа он и стал истинным тафгуром! Вот же!

Но ответила очень спокойно:

– Да. Мальчик оказался очень ловким и смелым.

Нурх хмыкнул:

– Ну тогда нужно сделать глоток, – и потянулся за фляжкой.

Кари остановила его движение, их взгляды встретились, но после нескольких секунд она убрала руку с его фляжки:

– Но как я сказала – не убей его!

– Как скажешь, Юрна, – он склонил голову в почтительном поклоне. С ухмылкой на лице.

Упрямый и наглый, но все-таки родной брат.

Они прошли к арене.

Полуразрушенным Замком из черного труфа тафгуры-когтистые почти не пользовались, а жили в катакомбах рядом. В пещерах было привычней. Но все же в замке, в нескольких покоях, жила сама Кари, и арена тут была очень добротная и удобная. В Каракрасе вообще умели строить арены, и цирк тут был на высоте – хотя как говорил отец Кари, несмотря на жесткость характера, он не был чужд любопытству – цирк впервые в таком исполнении, артистичном и умном, особенно клоуны умиляли, он увидел их только тут, и силовые единоборства восхищали – поизучать пришлось любопытства ради.

Так что арена здесь была в отличном состоянии и тренироваться на ней было одно удовольствие. Ну и зрителям тоже было где разместиться.

Когда Нурх оказался на арене, то увидел сумасшедшего человека сидящим в центре арены и пересыпающим песок из одной ладони в другую. Он постоянно вздрагивал и сопел носом.

Вполне возможно, он уже успокоился и ему вряд ли хотелось дуэли или драки.

Нурх посмотрел на трибуну, где сидела Кари, как бы говоря, и что мне с ним делать?

Кари поняла его, показала ладонью хлопок, ну как по заднице.

Глупо, конечно, но дуэль хотя бы в таком виде должна была состояться.

Он подошел к сидящему и довольно резко поднял его на ноги:

– Ты драться будешь?

Комис только носом засопел, и тогда Нурх просто оттолкнул человека от себя.

Тот упал, раскинув руки.

Секунд пять так прошло.

Нурх следил за Кари, именно она должна была дать отмашку, что дуэль завершилась. Но Комис ведь не пролил и капли крови Нурха, поэтому формального завершения дуэли не было. То есть или Нурх должен был его убить, но бить ущербного было как-то не с руки, да и сестра будет в гневе, ну или Комис хотя бы нос Нурху должен был разбить, чтобы тот пролил свою кровь. И выполнил формальное условие дуэли.

Самому, что ли, порезаться, подумалось Нурху.

И тут…

И тут лежащий человек встал.

Но не просто встал. Его тело поднялось в воздух где-то на ярд, а затем, не меняя позы, как лежал, вытянувшись, человек повернулся против часовой стрелки, и встал на ноги.

Встал, отряхнулся, пригладил растрепанные волосы, очень медленно с каким-то восхитительным изяществом снял с себя разорванную и, оказывается, очень вонючую рубашку, обнажив худощавое, но сильное тело. Но, это было не все, от чего человек решил избавиться. Подцепив что-то у себя на лице, он еще и бородку, тоже вонючую, содрал со своего подбородка!

Мотнул головой, при этом щелкнул позвонком. Вбил пальцы левой, голой ступни в теплый песок. И рукой так правой поманил Нурха к себе.

Наступила не просто тишина. Наступило полное безмолвие. Даже скрип сидений замер – этот застывший скрип можно было вот прямо взять и ощутить руками.

Нурх тоже мотнул головой, но не от энергии, а от эмоций, пытаясь понять странную метаморфозу недавно сумасшедшего человека. Но отказываться от поединка был не намерен. И от вызова тоже…

И он побежал на человека, его сила плескалась в его руках, его руки были готовы разорвать противника пополам, а его тело…

Его тело ничего не ощутило. Не успело.

Точнее, оно просто вздыбилось, взлетело вверх, и все внутри Нурха перевернулось.

Но самое страшное было не это. А то, что человек вдруг оказался в воздухе, взлетел как птица и очутился вдруг над Нурхом, как коршун ринулся вниз, схватил уже не принадлежащее Нурху тело и вместе с ним опустился на песок арены.

Нет. Опустился – это слишком мягко.

Человек просто впечатал тело Нурха в песок арены!

Нэй – а это был именно Нэй – не стал разводить сантименты. Ему не нужна была долгая дуэль, ему нужен был урок быстрый и четкий, чтобы больше никому неповадно было задевать его друзей! Его женщин!

И когда он приземлился на тело когтя-хуфа – Нурха, как его звали – он не стал долго думать.

Его рука превратилась в камень, стала сильнее, чем пальцы-ножи тафгуров, и он резко и быстро разорвал грудь противника.

И вырвал его сердце!

Нурха не спасли ни глоток ансортии, ни умения, ни сила.

Но, вырвав сердце врага и слыша странный гул на трибунах, Нэй не сразу встал, а обратился к еще живому Нурху. Пока еще живому:

– Ты зря обидел мою женщину. Зря нарушил обещание сестры своей. Даже если и не знал о нем. И зря столкнулся со мной на этой арене. За своих женщин я любому порву глотку и вырву сердце. Я не люблю убивать, но не сегодня!

Встал и поднял сердце над головой:

– Я пришел с миром, и я не хочу войны! Я не хочу, чтобы еще кто-нибудь погиб. Поэтому, как я и сказал, мне нужна кровь только этого когтя! Но чтобы вы оценили мои намерения…

Но тут совершенно неожиданно Нэй пошатнулся, вздохнул и довольно громко произнес:

– Господи, как я устал.

И, закрыв глаза, бессильно рухнул на песок арены.

Но никто из тафгуров не двинулся с места.

Ну, да, двинешься тут, когда такое началось.

Произошедшее сбило Кари с толку!

Она совершенно потерялась в догадках, что на самом деле здесь произошло. Факт, что брат ее убит, был ясным и понятным. Но как это все произошло? И кто этот человек, так спокойно и так безжалостно убивший одного из лучших воинов тафгуров? Ну точно не Комис, хотя и пах как тафгур.

Но все эти вопросы ушли на второй план, когда человек рухнул на песок. Вполне возможно, он бы что-нибудь да объяснил, но…

Когда он рухнул на песок как подкошенный, с потолка просто какой-то шквал пронесся. Десяток людей в странных балахонах и капюшонах спустились или, скорее, спрыгнули вниз на арену. Окружив человека живым, но мощным кольцом.

Но эта защита была не нужна, так как тафгуры находились в прострации и оцепенении! И нападать ни на кого не собирались. И не балахоны их напугали, а появление серой парочки. Высокие, казавшиеся хрупкими, они излучали такую властительную мощь, что тафгуры были готовы повалиться на колени и всем хором просить прощение за свое прошлое предательство и за все свои прегрешения перед ними. Только у этой парочки было странное отношение к происходящему – они даже не смотрели в сторону тафгуров, что давало возможность самим тафгурам не упасть и не заголосить.

Тафнорды – «серые властители», некогда властвующие над тафгурами и преданные ими в минуту опасности.

Харикаты – говорящие со смертью.

Уже через минуту балахоны подняли тело человека с песка и куда-то понесли.

А Кари, избавившись от оцепенения, вызванного и боем, и балахонами, и тафнордами, смотрела наверх. На потолок арены.

Он скрывался в тени на высоте двадцати ярдов, а у нее вертелся в голове глупый вопрос:

– Где они там прятались?

На следующее утро в черном замке началось чистое безумие.

Как, откуда и вообще возможно ли такое представить, но замок и его окрестности просто заполонило множество людей!

Сначала появились, как поняла Кари, военные подразделения. Две равнозначных группы – одни в черных доспехах и с черными накидками, на которых был вышит белый меч, другие в доспехах обычных, но с серыми накидками и с вышитым на них квадратной клеткой и огромным амбарным замком на ней.

Как впоследствии узнала Кари, это были две когорты двух Военных сил людей Каракраса – первые – это четвертая Норская Когорта Ордена Меченосцев или, как обычно говорят, Чистильщиков, и вторые – седьмая Хорвитская Когорта Внутреннего Конвоя. В каждой пятьсот семьдесят семь воинов и сто двадцать три всадника. И еще небольшой отряд еще одного значимого ордена Каракраса – Ордена Хранителей – серебряные доспехи и белые накидки с вышитым на них черным ларцом с застывшим в замочной скважине ключом.

Они очень быстро взяли весь ближайший периметр вокруг замка под неусыпный контроль.

За ними чуть погодя, ближе к полудню, появилась кавалькада из трех десятков карет, запряженных хриками, и сотни полторы телег обеспечительного обоза.

Как они прошли через некогда таинственный Черный лес и ущелье Зорга?

Кари и это узнала чуть погодя. Ребята военные особо не церемонились и просто выжгли просеку, превратив ее в дорогу. Никаких тебе больше таинственных тропинок, каких-то ловушек и мистики черных деревьев. Теперь только дорога, которую с первого же дня начали мостить! Несколько десятков каменных дел мастеров! А черного труфа в окрестностях черного замка было не на одну дорогу! Да и ущелье Зорга укрепили так, что не пройти чужаку, не проехать.

Но все-таки главные события развивались в замке. Вокруг человека! Простого человека! Но какие страсти!

Самое удивительное, но Кари и тафгуров никто не трогал, ничего не требовал и ничего не запрещал. Но, конечно, было понятно, что лучше пределы замка и его периметра не покидать.

Кари даже осмотрел Целитель, некто Атан Селистер, правда, ничего не сказал, а только что-то пробурчал о силе и воле, и ушел так, как его ждал более важный пациент!

Для его лечения выбрали самое большое пригодное для жилья помещение – Большую столовую. Она так называлась из-за огромного стола, множества стульев и высоких окон.

Но стол очень быстро разобрали, хорошо, что в окна не выкинули; он, этот стол, нравился Кари за красоту резной столешницы – здесь мало что было укрыто покрывалами. Этим занимались несколько орчей во главе с самым высоким из них, с огромной золотой цепью на груди. Потом неизвестно откуда взявшаяся прислуга вымыла окна, Кари видела их работу, когда прогуливалась вокруг замка.

А вечером там уже застелили кровать и уложили в нее человека. Слух у Кари, как и у любого тафгура, был хороший, и она многое если не видела, то слышала.

Впрочем, видела тоже многое, так как время от времени проходила мимо двери в Большую столовую, ставшую Большим лазаретом, когда ходила на прогулки. Иногда видела, как из дверей выходит этот огромный орч. Время от времени можно было увидеть красивейшую эльфу, задумчивую и немного грустную. Она, кажется, несколько раз хотела было заговорить с Кари, но всякий раз, что-то вспоминая, проходила мимо.

Так длилось два дня. Всего два дня, но каких долгих два дня! А на третий день за Кари пришли в ее покои. Орч и… Комис!

– Вас ждут! – проговорил орч, и хотя он рыкнул, но в его голосе не чувствовалось какой-то скрытой угрозы. Просто показал свое отношение к находящимся в комнате, презрительное, в которой на эту минуты находилась сама Кари, ее дочь Нерва, и Опырх, ставший в эти пару дней что-то вроде личного телохранителя юрны.

А Комис проговорил довольно нейтрально и спокойно:

– Он просто устал, но не стоит его сердить.

И перечить ни орчу, ни Комису никто не стал.

Когда они все вышли из покоев, Кари все-таки не удержалась и, дотронувшись до плеча, остановила Комиса:

– Прости меня!

Он посмотрел на нее немного снисходительно:

– Это зависит не от меня. Но я принимаю твои слезы. Идем!

Они прошли обычным путем, каким Кари ходила на прогулку, но теперь ей было разрешено зайти в двери Большой столовой.

И она зашла.

Здесь стояла полутьма. Окна, все десять, были плотно зашторены, а по бокам приглушенным светом светили фаеры – Кари очень нравилось это изобретение людей – или все-таки магов – Каракраса.

В огромном помещении стояла такая же огромная кровать с балдахином, сейчас поднятым, и на середине этой кровати, весь в подушках и одеялах, полулежал человек. Он был бледен, но дышал ровно и явно не спал, хотя глаза его были пока закрыты…

При этом с правой стороны от человека, имя его Кари пока не знала, сидела эльфа, у нее в ногах, на кровати стоял небольшой столик, на котором находилось несколько чашек с довольно жутко пахнущими, но от этого явно сильно целебными отварами – все целебное жутко пахнет и отвратительно на вкус.

И как Кари поняла, она была последней из приглашенных.

Она огляделась.

Удивительно, но тут было несколько когтей из ее клана. И хм… Вурх глава клана Нур Вирх, ее противник и соперник. Один из древних когтей, тех, кто жил еще до мира Каракраса и помнил войну Крови, в которой пал сначала старый реньюр расы, а затем и молодой его отпрыск. И когда ни старый, ни новый так и не успели создать алтарь силы – прошлый алтарь был оставлен из-за необходимости отступления – и напоить ею тафгуров-когтистых. Поэтому они и оказались здесь, слабые и малочисленные.

Находился в этой комнате явно отпрыск королевского рода, в парадном мундире, вроде полковника Королевской гвардии Рошанского Королевства – ну, какую-то историю и иерархию Каракраса Кари все-таки изучала, пришлось, так как застряли они тут, видимо, надолго, и нужно было соответствовать, хотя сейчас это было уже не так актуально. Подле него находились двое похожих друг на друга как две капли воды совершенно лысых воина или, скорее, охранника, в свободных, но при этом подтянутых одеждах – зацепиться не за что. И никаких знаков или отметок, только у каждого по странной эмблеме-значку на левой груди, обозначающей одно событие, но разными деталями. У первого на эмблеме сомкнутый рот, на который повешен амбарный замок. А у второго тот же рот, но за решёткой.

Как будто им приказано молчать.

Вошедший Комис присел рядом с женщиной средних лет, взял ее за руку, и стало понятно, что эта очень красивая для своих лет и немного печальная женщина и есть Изабелла, которая одарила Кари довольно красноречивым взглядом, в котором были и ненависть, и грусть, и даже какая-то брезгливость!

Кари уже знала, что на самом деле жена Комиса – Изабелла – не умерла. Да, у нее произошел выкидыш, но она осталась жива. И весь этот монолог среди когтей был затеян лежащим сейчас в кровати человеком, чтобы отвлечь и сыграть сумасшествие. Что, впрочем, ему удалось на все сто процентов!

Кари даже головой мотнула. Великий Вирх, что тут происходит?

Орч, имя которого так же пока Кари было неизвестно, занял свое место возле стены рядом с дверью, явно с целью охраны входа.

Целитель в черно-красном одеянии, увешанном сотней колокольчиков, представившийся Атаном Селистером, перезвон одеяния которого частенько слышала Кари и в своих покоях, и на прогулках.

Были еще двое – мужчина и женщина – в балахонах, как узнала Кари – Орден Ассасинов Каракраса, о котором впервые здесь услышала и увидела там, на арене.

Тафнорды, скорее всего, тоже здесь были, просто их так просто не увидишь.

Еще какая-то молодая женщина, тоже беременная, с аристократическими чертами лица, сидящая рядом с Целителем. Впрочем, Изабелла тоже излучала высокородность.

И еще что бросалось в глаза: в ногах кровати стоял стол, на котором на золотом подносе находился очень даже аппетитно выглядевший торт. Традиция, которая не была принята у тафгуров, но широко распространенная среди людей, таким образом отмечающих день рождение Едой, тортами и сладостями и выпивкой. И свечками на торте. И если посчитать, то свечек было…

Хм… Тридцать одна.

И чей день рождения отмечаем?

Неужели человека, лежащего на кровати?

М да. Очень даже интересный человек. Загадочный.

Как это здесь воспринимается?

Сошо?

Это было невозможно объяснить, но смотришь на человека и понимаешь, что это сошо. Даже она Кари это понимала, хотя была из пришлого племени в этом мире.

Но ведь бился с Нурхом не сошо! Что-то было, но явно не знак низкого происхождения!

Совсем запуталась ее голова!

========== 05. В любви все глупости… ==========

10 августа (иль) от Пришествия Скирии.

19 Навура 406 года от Прихода.

Черный замок.

Вечер.

Но тут ей пришли на помощь, ну, чтобы не думалось больше. Заговорил лежащий в кровати:

– На самом деле, когда дядюшка Отой нашел меня на лестнице своего приюта, мне уже было месяца три или четыре. Я, скорее, весенний малыш. И я был чист и упитан для младенца, – говоривший продолжал лежать с закрытыми глазами, но усмешка его была довольно заметна. – Был завернут в шелковые пеленки, и даже письмо прилагалось с одной лишь фразой: «Меня зовут Нэй».

Хмыкнул.

При этом в комнате, в которой до этого момента стояла тишина и все как статуи не двигались, послышались звуки, движение. Все заулыбались, как будто солнце взошло и развеяло утренний туман.

– И дядюшка Отой не мудрствуя лукаво записал в метрике день десятое августа, когда нашел меня, как день моего рождения. Впрочем, неплохой день неплохого месяца, хотя лето я и не очень люблю, – наконец лежащий открыл свои глаза. Зеленые и пронзительные, как в душу смотрящие.

Кари сразу оценила этот взгляд и поежилась. А когда человек бросил взгляд на ее живот, то инстинктивно прикрыла себя руками. На что лежащий только хмыкнул:

– Как я уже сказал, я получил сатисфакцию и мне ее вполне достаточно.

Его взгляд упал на торт, улыбнулся:

– И за тортик спасибо. Я уверен, что Изабелла и Ойра превзошли самих себя, даже отсюда чувствую удивительную сладость пирога, – Ойра и Изабелла сильно покраснели, но было видно, что похвала им очень нравится.

А человек не вставая и даже не шевелясь, просто дунул, еле заметно, губы в трубочку сложил и так резко – «фу!», но при этом все горящие свечки на торте вздрогнули, вспыхнули и тут же потухли в едином порыве. Что вызвало восхищенные возгласы у присутствующих, даже Кари выдохнула от удивления. Но при этом человек закашлялся и тут же получил несколько ложек целебного пойла в рот:

– Спасибо, солнце. Спасибо, – проговорил он и оглядел всех присутствующих, и снова задержал взгляд на Кари, которую посадили слева от кровати, или справа от лежащего человека:

– Три дня мне не давали встать с этой душистой и мягкой кровати, полагая, что я обязательно должен отлежать все бока на всю оставшуюся жизнь, – он снова получил пару ложек, но уже другого отвара. – Ну и тем более мне не дали умереть в этой кровати, хотя это было бы и забавно: в третий раз познать тайны бытия и сознания, и увидеть все со стороны.

– Размечтался, – проговорила эльфа, что вызвало снова улыбки у всех присутствующих.

И снова отвар в рот.

– Но не скажу, что мы потеряли эти три дня. Мы просто, как в хорошей драме, затянули процесс разгадки загадки, и я уверен: вы все за это время подготовились, чтобы забросать меня вопросами в ожидании моих ответов, – и снова чуть долгий взгляд на Кари.

Но первым решил получить ответы на вопросы совсем другой разумный:

– Вот да! – принц неожиданно вскочил со своего места. – Я жду от тебя объяснений, Нэй! Я сижу, никого не трогаю! Тут врываются двое Ассасинов, хватают меня и тащат неизвестно куда!

История Артура.

Тридцать один день назад.

7 июля (ир) 1440 года от Пришествия Скирии.

Мир Рошанский.

Северный Город Великого Королевского Дворца Мирминора.

Гостевой Хризантемный Дворец.

Покои Принца Крови Артура Мосли вис Лонгбарда, Герцога Суркенского, Великого Графа де Пола, Графа ди Арна, Борона Мита, Борона Карта, Рыцаря Большого Ордена Неправильной Звезды.

Онора ди Фалей торжествовала! Заарканить такого мальчика в свои сети – это нужно было умудриться. Но она умудрилась и теперь была уверенна, что никуда этот принц от нее не денется. Она умела быть умелой в постели, умной в разговоре и красивой в паре, и теперь надеялась, что Артур ответит ей тем же. И сдержит свое обещание, и женится на ней!

О такой партии мечтала любая девушка. Выйти замуж за принца! Что могло быть лучше? Конечно, принцев в Королевском дворце много, но таких, как Артур, самых высоких кровей, даже в Королевском роду единицы.

И вот теперь она, вся в неге и в желании, ждала своего принца, нежась на огромной кровати, под мраморными шторами балдахина, на шелковых простынях и подушках.

Но ее размышления о женском счастье неожиданно нарушил скрип двери. Все правильно, Артур наконец-то закончил свои размышления, ну а что еще делать принцу в уборной целых полчаса? Онора его не звала и не теребила, пусть, так сказать, созреет, хотя она уже просто горела страстью, но надеялась, что терпение ее будет вознаграждено.

Но повернувшись на звук скрипа, она с удивлением увидела не Артура, а обнаженную женщину. Красивую телом, немного жесткой красоты лицом и с карими глазами, в которых светилась…

Усмешка?

Выйдя из комнаты с бассейном, женщина очень спокойно вытирала голову полотенцем, как будто только что отлично поплавала. Когда она это успела?

– Привет, – проговорила она, – Сегодня втроем? – и в глазах ее смешинки.

От этого простого на первый взгляд вопроса Онора прямо-таки задохнулась и, вскочив с кровати подбежала к женщине и вцепилась в ее волосы.

Визг, шум, гам…

А в это время Артур, запершись в уборной, думал совсем о другом. Как он вляпался в эту ситуацию?

Конечно, у него и раньше были девушки из числа фрейлин Королевы, и никому он ничего не обещал и обещать не собирался.

Но вот Онора…

Может, она подсыпала ему что? Хотя нет… Привороты на принцев действовать не должны. Но чего не скажешь в пылу страсти! Вот он и пообещал на ней жениться! Вот же дурень! Ведь слово королевской крови многого стоит. Если пообещал, то должен обязательно выполнить обещание, даже если свидетелей нет у этой глупости.

Конечно, есть куча правил и возможностей, с помощью которых все обещания можно обойти. Но как это муторно: выискивать нужное в непонятном.

Нэя бы сюда, он бы эту ситуацию вмиг бы разрулил!

Артур вздохнул и…

Хм… Что это там происходит?

Даже из-за плотно закрытой двери из уборной в спальню были слышны женские крики и довольно смачные ругательства…

Чего это Онора удумала?

Артур открыл дверь и остолбенел при виде удивительной картины – две обнаженные и очень красивые женщины мутузят друг друга ногами, а обеими руками крепко держат волосы друг друга, пытаясь, видимо, вырвать побольше волос из роскошных причесок.

– Что здесь происходит? – он тоже был обнажен и среагировал соответственно.

Обе женщины замолчали, перестали трепать друг дружку, и одновременно посмотрели сначала на удивленное лицо Артура, затем так же одновременно на его состояние ниже пояса, и если Онора почему-то покраснела, как будто впервые видела Артура таким, то незнакомка только хмыкнула, довольно просто избавилась от хватки соперницы, поправила волосы и сделала два быстрых шага в сторону принца.

Артур был высок, под пять футов и пять дюймов – сто восемьдесят шесть сантимов, – но незнакомка была еще выше. И она так взглянула на принца сверху вниз, снисходительно и насмешливо, и совершенно неожиданно для него впилась своими губами в его губы.

Не просто поцелуй, а очень страстный поцелуй!

– Что?! – послышалось со стороны Оноры.

Незнакомка повернулась к фрейлине королевы. Улыбнулась:

– Ты тоже, что ли, хочешь? – хмыкнула, – Изволь.

И сделав еще два шага, но уже в сторону Оноры, страстно поцеловала уже ее.

Было видно, как у той в начале просто округлились глаза до размеров чайных блюдец, а потом они резко закатились. И незнакомка просто оттолкнула ее, и та упала на кровать, возле которой стояла.

– Давненько я так не целовалась! – мечтательно проговорила она. И удивленно повернулась на голос Артура:

– Солнышко мое, ты ляжешь со мной?

На самом деле Артур тоже отключился от поцелуя незнакомки, но она не стала тратить на него время, а направилась к Оноре, потому что принца должен был подхватить ее напарник, появившийся из тени.

Он и подхватил, но, видимо, у Артура не все отключилось, принц все-таки, и он в какой-то момент и выдал эту фразу:

– Солнышко мое, ты ляжешь со мной?

М-да. Картина маслом.

Ее напарник в одежде слуги, ну бродить по Королевскому дворцу в облачении ассасинов – не лучшая идея, держал на руках обнаженного принца, который впал в какую-то непонятную прострацию – обхватил шею мужчины руками, произнес фразу, да еще умудрился поцеловать того в щеку!

– Какого! – возмутился напарник незнакомки, быстро подошёл к кровати и довольно грубо бросил принца на простыни.

Тот, упав, быстро нашел у фрейлины, так же лежащей на кровати, место, куда можно уткнуть свой нос – почти в левую грудь, и как-то мило зачмокал губами.

– Смешно, – философски заметила незнакомка.

– Очень, – но мужчина все же сумел улыбнуться, хотя до сих пор тер щеку, пытаясь избавиться от поцелуя. На самом деле сонный состав, нанесенный на губы незнакомки, на ассасинов не действовал, так что мужчина тер щеку по другому поводу.

– Пакуй их, а я пойду поищу наряды для нашего принца – покрасивше и позначимей.

Покои принца были просто огромны! Вьюга, так звали незнакомку, выросшая с младенчества среди ассасинов и в спартанской тесноте, немного терялась в этой гигантском пространстве. Но их обучали быть самими собой в любой обстановке и в любом месте, хотя после задания стоило все-таки обратиться к орденским мозгоправам, чтобы выправить эту странно появившуюся боязнь таких огромных комнат…

Ну, а как ей, этой боязни, не появиться, если одна платяная комната, где располагались манекены с одеяниями принца, занимала пространство, как три, нет, все пять казарм в Цитадели Ассасинов! При этом тут вообще никто не жил, а там расквартировались аж шестьдесят шесть членов ордена!

Впрочем, Вьюге повезло, не пришлось долго бродить по этому празднику роскоши и пространства, она почти сразу же нашла то, что на ее взгляд больше всего подходило принцу – парадная форма полковника Королевской гвардии, сразу видно, что Принц Крови! И совершенно белое мужское платье, усыпанное бриллиантами и драгоценными камнями, с широкополой шляпой с огромным плюмажем – просто франтоватое и модное Герцогское величие!

Принц Крови, да еще и Герцог!

Удивительный друг для сошо…

Впрочем, о сошо ни слова.

Но как мужчина Нэй… Вьюга даже глаза прикрыла. И тут же замотала головой, отгоняя мечтательные мысли. К тому же ассасины давали обет безбрачия, и секс только по работе и если нужно по заданию, а у Нэя есть еще и эльфа.

О чем она думала?

Она очень аккуратно сложила одежду принца в дорожные чемоданы – выбрала еще несколько вполне обычных костюмов – и вышла наконец из платяной комнаты.

Ее напарник уже завершил так называемую упаковку клиентов – поместил и принца, и его любовницу в специальные мешки для похищения людей.

На мгновение он посмотрел на появившуюся напарницу и тут же прыснул смехом:

– Ты бы себя видела…

Ну… Обнаженная женщина с чемоданами. Чего смешного?

Поставила чемоданы на пол и исчезла в комнате с бассейном и появилась через пару минут, уже облаченная в форму королевской служанки.

Все быстро, четко, спокойно.

– Вот, – напарник протянул Вьюге лист бумаги.

Та взяла его в руки, прочла:

«Уехал по срочным делам. Вернусь через месяц. Артур.»

Усмехнулась.

– Что?

– Наш малыш, оказывается, возведен в Герцогское достоинство!

– То есть он может вообще никого не предупреждать? Герцоги – это ведь вообще свободные птицы! Кроме Короля и Великого Скирии, над ними больше и нет никого! – повертел в руках листок. А он так старался копировать почерк Принца.

– Оставь. Так для него будет привычней.

– Герцог! – хмыкнул и добавил неожиданно: – А отец-то его не всполошится?