Текст книги "Первая Книга. Друзья и Враги. Демоны наших душ (СИ)"
Автор книги: Вадим Вятсон
Жанры:
Мистика
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)
И он надеялся, что это были не демоны.
***
========== Хранитель ==========
***
Историческая справка:
Восемь Королевств
Восемь Королевств Ликсии Каракраса:
Первое среди равных Рошанское Королевство со столицей – Мир Рошанский.
Король Рошана – Урбан IX
Королевство Октавия – столица Ларгос.
Король Октавии – Молин XI
Королевство Локия – столица Арна.
Король Локии – Ферт V
Королевство Аркадия – столица Криза.
Король Аркадии – Карт III
Королевство Солия – столица Фарта.
Король Солии – Самул II
Королевство Ривер – столица Нарт.
Король Ривера – Симон X
Риское Королевство – столица Таха.
Король Рисы – Зег VII
Великое Княжество Дланское – столица Новохолм.
Великий Князь Дланский – Василий V
Иерархия Крови:
Властвующая аристократия:
Королевские рода – Короли, Великие Князья, Герцоги, Принцы крови, Властительные Графы (велорды) – в родовое имя могут входить все благородные приставки, о которых рассказано ниже. А также Асто (асториан – всемогущий). Впрочем, человеческие Короли только в официальных бумагах добавляют этот титул приставку, и то очень редко. Возможно, по причине того, что «асто» почти всегда сопровождает имена властительных эльфов.
Высшая аристократия:
Великие рода – Сиятельные Графы, Великие Бороны – приставка Вис (вистерий – властитель на легурийском (эльфийском) языке).
Аристократия:
Рыцарские рода – Графы, Бороны – приставка Рис (рисвейн – рыцарь на легурийском языке) или Ри у младших Рыцарских родов. Фон (фонтер – державный).
Обладающие силой крови:
Дворянские рода – приставка Ди (дивейн – дворянин на легурийском (эльфийском) языке). Ван (ванвейк – благородный).
Маркизы – младшие дети всех вышеперечисленных родов. При этом родовые приставки остаются, например, Маркиз ди Помп или Маркиза фон Ливен…
Впрочем, за последние столетия границы родовой крови несколько размылись, и можно сказать, что разница между Великими, Рыцарскими и просто Дворянскими родами на данный момент практически исчезла. Этому способствовали, само собой, межродовые браки младших со старшими родами или наоборот, где любовь, а не политика стала основополагающим действием; но также и то, что младшие дети этих всех родов, которые не имели права на наследование родового достоинства, возводились в достоинство Маркизов, что практически нивелировало их знатность и силу рода. Тоже задумка Маркитона V, желающего в некоторой степени поднять одних и немного сдвинуть с вершины других. Или, как считают многие историки и биографы Великого Короля-реформатора, он этими мерами попытался немного отдалить от Трона особо рьяные роды, которые, не имея права на этот самый Трон, очень о нем мечтали. И это ему вполне удалось. А потомки успешно продолжили.
Имеющие силу крови:
Осененные Аркой Благородства, не дворяне.
В разговорной речи, в основном в среде простолюдинов, всех, обладающих силой крови, принято называть благородными (сэр), независимо от их положения в обществе.
Малое воссияние или искра:
Простолюдины.
Бывают ситуации, когда Арка Благородства в спящем режиме не осеняет человека воссиянием, но при этом и не отмечает его знаком сошо, чтобы понять, почему такому человеку следует пройти Арку Благородства в ее рабочем режиме, и окажется, что у него на самом деле есть воссияние или, скорее, искра. Когда он выходит, воссияние просто вспыхивает и тут же пропадает. Впрочем, понимание этой ситуации до сих пор спорно. Одни считают, что это показывает, что у испытуемого есть малая, но сила крови, другие считают, что это ничего не доказывает. Но при этом у человека нет знака сошо, и он может войти в Арку Благородства! Причем таких людей очень много по сравнению с сошо…
Никто:
Сошо – простолюдин не всегда сошо, а сошо всегда простолюдин. Не совсем понятно, что вообще означает знак сошо. Причем это довольно любопытно, что именно самая низшая ступень иерархической пирамиды и ее вершина обозначены знаками. Всем видна Королевская кровь, хотя скрыть ее могут всевозможные «капюшоны». И всем виден самый низ – сошо, тут никаких усилителей не существует, то есть скрыть сошо невозможно. Ну, разве что Ритуалом и то на несколько часов…
На самом деле, считается, что сошо – это не столько отсутствие силы крови, сколько место в общественной иерархи человеческого общества. Как уже сказано выше, самая низшая ступень этой лестницы. При этом к сошо могут относиться как простолюдины поколений, так называемые «вечные сошо», семьи, где из поколения в поколение не проявлялось никакого воссияния, так и люди, которые совершенно не считали себя сошо, но при этом не прошедшие Арку Благородства. Такая ситуация в общественном мнении считалась и считается чем-то вроде платы за грехи родителей. При этом часто через несколько лет отмеченный Аркой как сошо человек мог по новой пройти испытание и обрести воссияние (несколько таких случаев зафиксировано хрониками жрецов Арок Благородства, видимо, поэтому и упрямцы существуют)! Ученые и изучатели терялись и до сих пор теряются в догадках, но принцип работы Арки с не имеющими силы крови – сошо – так пока и не разгадан…
Ларс Торсен
История Каракраса в мыслях
Записки постороннего историка
*
Натиру спустя…
Маркиз Гарис ди Дурс с любовью отдавался своему служению Ордену Хранителей. Самый младший в семье, не очень знатной и не очень богатой фамилии баронов Королевства Локии, где даже сестры были старше его, он так ничего и не получил после смерти своего любвеобильного родителя. И ему оставалось лишь два пути. Или армия. Или монастырь. Но с детства тщедушный, от армейской карьеры он отказался сразу и бесповоротно. А в монастырь уходить не позволило его желание все же посмотреть мир. Как?
Вот тут на горизонте и возник Орден Хранителей. Людей таинственных и со стороны непонятных. И Гарис вступил в ряды Ордена, хоть и военного, но который особо не требовал от своих адептов сильного тела. Но что ценил, так это ум. А Гарис был умен, да еще и дар у него с детства за ним закрепился. В прятки он играл с братьями и сестрами и всегда выигрывал. Умел сам спрятаться или любую вещь так спрятать, что никто найти не мог. Этого дара родственники боялись, и в доме запрещали ему притрагиваться к какой бы то ни было вещи в комнатах. Не дай Скирия Великий, не найти потом будет. Может, поэтому брат старший и обделил младшего из-за страха перед ним.
Правда, со временем дар этот как-то в тень ушел, или Орден Хранителей просто не имел в нем нужды. Но Ди Дурс больше ничего не прятал. Ну, разве что ключи в потайном кармане шинели. Поэтому и носил их, уверенный в себе, хотя, если честно, запрещено это было Уставом Ордена Хранителей!
Что касается наследства, то Гарис был не в обиде на брата старшего. Даже рад был, он ведь увидел мир, когда на карете орденской возил вещи ценные. А что видел брат? Да кроме Аркета и Мир Рошанского ничего, собственно. Все старается в домене порядок навести, поднять его, а что там поднимать, если нет почти ничего. А самое приятное, что говорят, они теперь на равных. Пусть брат барон и хозяин домена, но и Гарис уже грандмастер Ордена, а время придет и великим Мастером станет, а там глядишь и до Гроссмейстера рукой подать.
Да, был у Гариса грешок. Тщеславен он был немного, но это не значит, что он только и делал, что исключительно на заслуги свои смотрел, и больше ничего. Без работы на Орден вряд ли достигнешь того, что достиг ди Дурс. А это большой труд, и этим трудом Гарис гордился не меньше своих достижений.
Правда, в последнее время он был собой немного недоволен. Он уже третий год сидел в Орсе, и, казалось, руководство Ордена о нем забыло. Хотя, лучше, конечно, чтобы забыло, чем, что больше всего пугало Гариса, он чем-то перед ними провинился. Он никогда о себе не напоминал, не любил светиться, но отсутствие продвижения его пугало. Место здесь хоть и хлебное и ответственное, и, можно сказать, достойное, но провинция здесь жуткая, как ссылка, чтоб ее, отчего хотелось большего и столичного.
Поэтому и тоже в последнее время, он стал задумчив, раздражителен и невнимателен. Он никогда не нарушал свой распорядок дня и на обед, как и всегда (если его не отвлекали дела Ордена и всевозможные приемы, на которых он был обязан присутствовать как грандмастер этой области), выходил в час и в два возвращался. Но шел порой, обуреваемый неприятными мыслями, совершенно не обращая внимания на происходящее вокруг.
А сегодня у него в мыслях был вообще полный беспорядок. Им было получено письмо из Главной Цитадели Ордена, в котором его хвалили и обещали, что вот-вот, скоро, скоро… Но ему почему-то показалось, что между строк было написано, что его не особо-то и ждут в Цитадели. И от этого накручивания у него разболелась голова. Но, несмотря на это, он не изменил своему правилу и ровно в час дня вышел на улицу…
Он шел медленно, ну, может, чуть медленнее, чем обычно, и не сразу обратил внимание на шум. А когда включился в события, понял, что очень громко и крепко ругаются в каретной мастерской, мимо которой он всегда проходил. Хорошая, кстати, мастерская, умелые там люди работают, хотя, конечно, рожи… Но, если ты свое отсидел и занялся честным трудом, то и вопросов к тебе никаких! А работали они и в самом деле хорошо. Хранители даже пару раз к ним обращались, до сих пор никаких проблем после ремонта. Не то, что хозяин до них, вот и продал, потому что прогорел на лени…
Хранитель остановился почти у самого поворота в переулок и сумел увидеть только окончание ругани. Молодой, но крепкий на вид парень, последними словами крыл хозяина мастерской. Даже заехал какому-то рабочему в челюсть, да так, что тот завалился на ремонтируемые козлы. А затем смачно плюнул и быстро направился в сторону Гариса, продолжая что-то бормотать и размахивать руками. Он даже не заметил, как столкнулся с Хранителем, довольно больно, нужно сказать, и продолжил путь, не сбавляя ход.
Прошло секунд десять – пятнадцать, как из мастерской выбежал ее хозяин Сатр Леко (конечно, Гарис знал этого человека, завидовал его аристократическим чертам лица и удивлялся, что тот по знатности был намного ниже его) и бросился вдогонку парню, крича при этом что-то типа: «Нэй, да подожди ты!». Пробегая мимо, он склонил голову в приветствии и увеличил шаг, пытаясь догнать молодого человека.
Это минутное событие сбило Хранителя с толку. Он даже на мгновение забыл, что делает и куда идет. Похлопал себя по карманам, огляделся. Облегченно вздохнул и направился дальше по улице к трактиру «Окорок орка».
Но, видимо, это событие, произошедшее на улице, его отпускать не собиралось. Так как, как только он закончил обед, расплатился, встал и вступил на лестницу, ведущую к выходу, дверь с улицы распахнулась, и он вновь столкнулся с недавним молодым человеком, позади которого стоял хозяин мастерской.
– Что?! – довольно резко проговорил парень. Глаза его недобро светились, сам он, можно сказать, дымился от гнева. Да еще и руки развел в стороны, как будто обнять хочет. Вот только как обнять?
И, несмотря на всю свою знатность и власть, Гарис ничего не сказал, а, отодвинувшись в сторону, пропустил вошедших в трактир. Парень-сошо, это видно всегда и везде, но связываться с таким себе дороже. Да и слухи могут поползти, что знатный затеял драку…
Господи, Великий Скирия, о чем он думает…
Гарис ди Дурс вышел на улицу и медленно зашагал обратно в форт. Через минуту он уже забыл о странном событии, произошедшем с ним, и голову его заполонили вполне обычные, но не совсем уместные мысли о себе, о своем служении и руководстве, почему-то о нем позабывшем.
День обещал быть таким же, как и всегда.
***
========== Между жизнью и смертью ==========
***
– Нэй, я просто в шоке и в восхищении! Как ты это сделал?
– Не спрашивай, Сатр. Сам толком не знаю. Просто получается, и все тут, – что тут говорить, Нэй и сам был собой очень доволен. Просто лучился от счастья! Но при этом ужасно дрожали руки. Отходняк был еще тот.
– Да уж. Такой талант нельзя в землю закапывать. Но, как я и обещал, это твое первое и последнее дело! А это, – Сатр вытащил довольно объемистый мешочек и возложил на стол, – первая часть заработанного тобой. Здесь двести полных дукатов.
– Двести?
– До меня дошли сведения, что наш выезд будет богаче обычного. Так что твоя доля возрастает до тысячи дукатов!
– Ты шутишь! – у Нэя аж дыханье сперло. Тысяча дукатов! Целое состояние!
– Ни капельки! А если дело выгорит, как я думаю, ты к своей свадьбе еще что-нибудь получишь в качестве подарка.
Нэй покраснел. Честно говоря, он и забыл про Лайзу. Может, сейчас к ней и рвануть? Но Сатр как услышал его:
– Но сейчас идти не советую. Мы еще не закончили дело. Я уверен, что все будет нормально, но сам понимаешь, не стоит загадывать раньше времени. Да и в порядок нужно себя привести. Отдохни, а уже затем беги к своей любимой!
Нэй немного смутился. И в самом деле, не стоит бежать к ней сломя голову – и руки дрожат, и ноги. Отдохнуть? Это мысль… и он даже знал, где можно было отдохнуть:
– Я могу их забрать?
– Глупый вопрос, Нэй. Они твои. Только не трать все сразу, ну, чтобы особо на тебя не оглядывались.
– Ну да, – проговорил Ней, впервые державший в руке такую огромную сумму. Главное, чтобы крышу не снесло, а то потом мысли после ливня не собрать будет… – Я могу идти?
– Конечно. Иди, отдыхай. Но не забудь завтра на работу прийти. Мы пока работаем, как и всегда без изменений.
– Да, конечно… Обязательно… – пробормотал Нэй и, все еще держа кошель в руке, вышел из конторки Сатра, так и не заметив странный и даже зловещий блеск в глазах своего нанимателя.
Демон. Истинный демон.
*
Нэй весь светился счастьем от проделанной работы. Конечно, он немного лукавил, говоря, что сам не совсем понимает, как это все произошло. Это был ведь он, а не кто-то другой. Но не будешь же рассказывать свои ощущения, описывать происходящее почти незнакомому человеку, пусть и делаешь с ним одно дело.
Главное – он это сделал! Сначала взял ключи – точнее, там был один только ключ-змейка с каким-то брелоком, и в самом деле как счастливая лапка. Положил в карман обманку – один из мертвых ключей-змеек Сатра, ну, чтобы наверняка, отличить ведь мёртвый ключ от живого на простой взгляд почти невозможно.
Почему нельзя было простой обмен совершить, ведь ключи-то одинаковые? И Сатр сказал, что он точно знает, что ключи время от времени проверяют именно на живой-мертвый. Конечно, может быть, и не хватились, кто его знает, что там в карманах Грандмастер носит, но рисковать все равно не стоило.
К тому же только при возвращении ключа Сатр с облегчением сказал Нэю, что ключ-змейка у Грандмастера все-таки «живой» – то есть Сатр тоже рисковал, но все сложилось как нельзя лучше. Хотя Нэй был уверен, что у Сатра на этот счет был запасной вариант.
Поэтому такой круговорот и был совершен.
Столкнулся на улице – забрал. Столкнулся в трактире – отдал. Как? Ну, пусть это останется его, Нэя, тайной.
Правда, в душе сверлил червячок сомнений, правильно ли он поступил и не захочется ли ему продолжить? Соблазн слишком велик после таких возможностей. Но сегодня, сейчас, он решил загнать его подальше вглубь, да и памятный кошелек в такие моменты перед глазами вставал.
Сегодня он отдыхал.
Эх, гулять, так гулять.
Нэй всегда считался экономным человеком, но сегодня он решил блеснуть щедростью и, оказавшись на рыночной площади, прошелся по лавкам, которые в этот поздний час были еще открыты. И ему удалось накупить конфет и леденцов, которые, как девчонка, любила Мелиса, но делала это всегда украдкой. И удалось оказаться под почти закрытыми дверьми лавки, где продавали стекляшки из Риского Королевства. Ненастоящие драгоценности, но девчонкам Мелисы и эти всевозможные (брал всегда почти без разбора) кулончики, цепочки, сережки всегда нравились. А Райсе, как самой лучшей, по его мнению, он прикупил еще и браслетик (вот его выбирал осмысленно).
А после, собрав все покупки в сверток и засунув его под мышку, что-то насвистывая (что это с ним? никогда ведь до этого не свистел), зашагал с площади, совершенно не замечая ничего вокруг и совершенно расслабленно.
Двести шагов до Дома Мелисы…
Вечер. Ламп никаких. И людей почти никого.
Сто восемьдесят шагов до Дома Мелисы…
Какой-то темный проулок. Вроде здесь раньше светлее было.
Сто тридцать шагов до Дома Мелисы…
«Опасность, твою мать!» – не сказал, а прямо-таки крикнул кто-то у него внутри. Взорвался в голове.
Инстинкты.
Долго и муторно вдалбливаемые, вбиваемые Учителем инстинкты защиты и нападения сработали раньше, чем Нэй осознал, что происходит.
Вот он ушел от первого удара. Вот поднырнул под руку кого-то третьего или четвертого из напавших и врезал кулаком по почкам. Вот вылетает из чьей-то руки выбитый нож.
Вот…
Холодная сталь пронзает бок. Жутко больно и главное – становится страшно.
И мысль, как нож, пронзает его тело.
Его не грабят!
Его…
УБИВАЮТ!
Хаотично, навалом, но у них получается.
С одним… двумя врагами он бы справился, но их было четверо? Нет, пятеро! Еще один из мглы вынырнул… Или их шестеро? И они мало заботятся о честности, бьют и в спину, и в бок, и ниже пояса.
Навалились массой и бьют, бьют, бьют.
Но каким-то чудом он еще держится на ногах. Успевает отвечать и, кажется, кого-то даже вырубает. Но их слишком много. Еще бы тренировок, еще бы несколько уроков у Учителя. Еще бы зрячего наставника. И…
Совершенно неожиданно он вырывается. Недоуменно смотрит на происходящие со стороны. И только спустя несколько секунд понимает, что у него нет тела. Он просто дух.
Или душа?
Душа?
Нет. Так не должно было случиться. Он не должен умереть! Здесь не должен! В этом гадком переулке, в этой мерзкой канаве.
Но что делать-то?
Вдруг он видит свет.
Впереди где-то появился свет. И, даже не соображая как, он рвется к этому свету и понимает, что эта секундная вспышка – открытая дверь Дома Мелисы, в помещениях которого всегда очень ярко, но окна всегда глухо зашторены. И только дверь.
И он…
Бежит?
Летит?
Как мотылек, к этому свету.
Но что делать дальше?
И просто, по наитию, он врывается в щель уже закрываемой двери и обрушивает свою бестелесную сущность на голову (или в голову) Мелисы.
Именно так – обрушивает!
И кричит, он надеялся, что может еще кричать:
– Меня убивают! – первое, что пришло в голову.
Мелиса ведь и в самом деле открыла дверь не просто так, ей почудился странный шум. Даже не шум, а какое-то беспокойство появилось внутри. Но, выглянув на улицу, она ничего подозрительного не услышала и тем более не увидела.
А закрывая дверь, вдруг ощутила самый настоящий взрыв, как будто хлопушка новогодняя в голове разорвалась. И какой-то жуткий, берущий за душу крик, возник:
– Меня убивают! – крик внутри, а уши заложило…
Непонятно, как можно узнать бестелесный голос, и голос ли это вообще. Но Мелиса узнала, (видимо, опять чутье подсказало, он ведь ей как сын) этот наполненный отчаяньем, страхом и болью крик. А может, это с улицы раздалось? Но можно ли услышать крик за толстыми стенами дома?
– Нэй?
Она вновь распахнула дверь, попыталась вглядеться в темноту. Нужно поставить обязательно пару фонарей перед парадным входом. Хватит в кубышку деньги прятать. И так ни зги не видно, да еще и вечер какой-то слишком темный.
И Нэй, парящий рядом, решился на очередной удар. Он не хотел причинять Мелисе ни боль, ни влезать в ее голову. Но он не видел другого выхода. И если получилось один раз, должно было получиться и сейчас.
И он вновь ворвался в голову хозяйки этого дома:
– Я здесь! Ты правильно смотришь! Помоги!
Мелиса мотнула головой, заозиралась. И… внимательней взглянула в темноту. Там что-то было, там, куда она смотрела:
– Чен! Фай! Сюда! И фонарь захватите!
Даже рядом со своим Домом Мелиса бы не решилась вечером гулять, а ночью тем более. Орса спокойный город? Только не ночью. Порой на лестнице у входа можно было поутру обнаружить труп. И даже не один. Но с ребятами, возникшими у Мелисы за спиной, путешествие на сто шагов было делом не сложным.
Орчи.
Чен. И Фан. Девятифутовые гиганты, время от времени пускающие слюни, но до жути преданные хозяйке и готовые за нее кому угодно глотку порвать, а лучше голову с корнем вырвать. Они постоянно жили в Доме, но, несмотря на свои габариты, их было сложно увидеть. Но при этом появлялись они при первом же зове хозяйки.
Как сейчас, например.
Они встали за спиной Мелисы, и та направилась к месту…
Она даже не понимала, почему идет. И что это за голос у нее в голове. Но ей казалось, что идти нужно.
Нужно.
И именно сюда. В это место.
И вот… дошли.
– Господи, Великий Скирия! Нэй!
В свете фонаря, ярко освещающего все ярдов на пять вокруг, зрителям предстала страшная картина, даже бестелесному Нэю стало плохо.
Плохо, потому что, можно было сказать, что его тела больше не существовало! Оно было, оно лежало на мостовой, но казалось, что на нем нет ни одного живого места. Это было месиво из крови и плоти.
И, конечно, Нэй был мертв!
Нет!
Не-е-ет!
Может ли бестелесная сущность терять сознание или отключаться от происходящего – неизвестно. Но что-то точно произошло с Нэем, так как он ощутил себя вновь в осознанном состоянии только через какое-то время. Что с ним было, он сказать не мог, но то, что что-то изменилось вокруг, это точно.
И поначалу он запаниковал, когда не обнаружил на месте ни Мелисы, ни орчей, ни своего тела. Даже тела поверженных врагов, вроде двоих, пропали. Мерзкие твари! Даже мертвых товарищей унести не удосужились!
Не о том он думает.
Нэй заметался и только через десяток секунд сообразил заглянуть в Дом Мелисы!
Ну, а куда, по его мнению, могли отнести тело?
Только сюда. Ну, не в Сирту же его тело выкинули.
А в Доме Мелисы…
В Доме Мелисы стояла гробовая тишина! Только слышались всхлипы свободных в эти минуты девчонок, как статуи стоявших возле стола, на котором…
Убийцы не взяли безделушки, зачем им почти ничего не стоящие стекляшки. Хотя денег видно не было.
А тело-то где?
Он бросился в одну комнату, в другую. И, наконец, сообразил заглянуть в апартаменты (она их так и называла) Мелисы. И Нэя очень удивило и очень тронуло то, что хозяйка не побрезговала и уложила тело на свою обширную кровать, совершенно не обращая внимания на кровавое тело и на многочисленные пятна крови вокруг.
Здесь была Райса. Здесь был Ковалес, местный костоправ, прекрасно умеющий именно что вставлять и вправлять кости и, на удивление, неплохо лечащий любовные болезни (Нэй пока не обращался, но разговоры слышал). И, конечно, здесь была Мелиса.
Немая сцена…
Все в молчании и без движения…
Видимо, все, что смогли, уже сделали. Все, что смогли? А что они могут сделать перед лицом смерти?
Смерти?
Ничего подобного!
Он не умер!
Нет!
Даже сам не знал, откуда пришла эта мысль. Может, опять внутреннее вдохновение его озарило, но Нэй и мгновения не сомневался в правильности решения. И он поднялся вверх, под самый потолок, ярдов пять, и резко рухнул вниз, в свое тело.
«Давай гад, просыпайся!»
Еще раз. И еще. И еще.
Бесконечное число раз.
Он и не заметил, как в комнате зашевелились люди. Странное трясение тела всех удивило и даже испугало. Но именно это событие вывело людей из ступора, заставив их хоть что-то делать. Занять чем-то свои руки и головы. Не важно чем, главное перестать смотреть на смерть полными страха глазами. Райса, например, подумала принести воды и обтереть ей тело.
Правда, сделать это оказалось невозможным. Так как тело сотрясалось все сильнее и сильнее. Мелиса даже подумала позвать кого-нибудь из орчей, чтобы придержать эту трясучку. Но не решилась, а может, просто не успела, так как…
Апартаменты Мелисы вдруг потряс душераздирающий крик. Реальный крик боли, страха, но уже не отчаянья, а где-то и рождения.
Бестелесного Нэя выбросило из своего тела, но за мгновение до этого он почувствовал…
Почувствовал, как сердце сделало свой первый после смерти удар.
Неужели смерть отступила?
Ну, а в апартаментах Мелисы царил настоящий переполох. Сначала оживший Нэй всех перепугал, а затем обрадовал.
Сразу же пригодилась вода, которую принесла Райса. Ковалес деловито принялся осматривать тело Нэя на предмет переломов и ранений. Появились бинты, какие-то мази. И следа не осталось от недавнего ступора.
Но со стороны смотреть на это было довольно странно. Честно говоря, Нэй все еще не ощущал себя живым. Да, каким-то образом он запустил сердце, по жилам потекла кровь, которая стала рывками вновь вытекать из многочисленных ран. Но это не было жизнью. Он лишь отдалился от грани, но сумеет ли он выжить?
Прошло минут пятнадцать после воскрешения, и совершенно неожиданно дверь распахнулась, и на пороге появился…
Ничего себе, кого Нэй лицезрел! Сам Атан Селистер, один из сильнейших целителей Орсы, если не ближайших земель или всего человеческого мира!
Он вошел, и комната наполнилась перезвоном колокольчиков, которые во множестве висели на его черно-красном одеянии.
Вошел, огляделся, и одним взглядом выпроводил всех вон. Никто не возмущался, а беззвучно вышли из апартаментов.
Целитель подошел к кровати, провел рукой над телом. Замер. Поднял голову, завертел ею из стороны в сторону и совершенно неожиданно произнес:
– Если ты здесь, не мешай!
– Что? – вырвалось у Нэя.
– Я не слышу тебя, но чувствую. Я уже сталкивался с таким случаем. Правда, только один раз, когда человек воскрес из мертвых. Впрочем, ты и сейчас мертв, твой мозг уже умер, поэтому тело и выкинуло тебя, когда ты его оживил. Поэтому не старайся вернуться сейчас, иначе ты умрешь окончательно! Но, когда придет время, ты это поймешь, твое возвращение в тело станет благом для вас двоих. И… пожалуйста, не влезай в мою голову, тебе в ней будет неуютно. Но когда ты откроешь глаза в своем теле, я буду рядом, и ты сможешь задать любые вопросы, – и добавил: – И не беспокойся об оплате. Мы, целители, немного циничные люди и готовы брать деньги с тех, кто уже одной ногой в могиле, делая вид, что помогаем. Но, порой, мы получаем в свои руки удивительные случаи и готовы на все, чтобы понять и оценить произошедшее. Не деньгами, а своим искусством и знаниями. Как это не цинично звучит, но ты именно такой случай. Я ведь шел сюда, уже зная, что ты труп, ведь даже я не в силах оживлять мертвых. Но, увидев случившееся… – на секунду задумался. – Да, у нас будет время побеседовать. Да, и вот еще что. Тебя нужно отсюда вывезти, перевезти – и лучше всего ко мне. Во-первых, ты будешь у меня в большей безопасности. Во-вторых, я буду лечить и следить за тобой без лишних глаз. Ну, а в-третьих, те люди, которые сотворили с тобой это, не должны знать, что ты выжил. Для всех ты будешь мертв. Надеюсь, ты с этим согласишься. И не беспокойся о своем теле, я обязательно поставлю тебя на ноги, хотя это будет долгий процесс. И не думай, что тебе нечем заняться, в своем теперешнем состоянии ты спокойно можешь найти тех, кто совершил с тобой это зло. Понять их поступки, обдумать месть или… простить. Тебя мало кто почувствует, а увидит и того меньше. Это только кажется, что магия всесильна. Она что-то может, но она не всемогуща.
Говоря весь этот монолог, он продолжал держать руки над телом Нэя. И тот мог поклясться, что видит синее сияние, исходящее из рук, медленно текущее и впитывающееся в лежащее тело:
– Если ты меня слышал и согласен со мной, то разрешаю тебе мгновение в моей голове. Это будет всего лишь шелест, но я пойму.
А Нэй…
А Нэй весь диалог целителя провисел рядом и, как мальчишка, увидевший диковину, слушал Селистера с открытым ртом и чувствовал, как его глаза, ощущения глаз, все больше расширяются, а челюсть все ниже падает вниз. Он просто не ожидал, что с ним, пока бестелесным духом, кто-то может разговаривать. И даже испрашивать его согласия!
Конечно же, он согласен!
Может, бестелесность и интересна, и даже любопытна. Какому-нибудь сумасшедшему изучателю. Но Нэй был обычным парнем, и ему очень хотелось вновь ощутить, вернуться в свое тело. Такое ранимое и порой такое слабое, но тело, в котором можно ощутить запахи, вздохнуть полной грудью, поцеловать любимую девушку, пожать руку другу и… убить врага.
А что там нужно сделать? Мгновение? А как? А ну, да… Конечно же.
Нэй дернулся, влетел, точнее, ворвался, пока по-другому он не мог, в голову целителя, и тут же вылетел. И увидел, как тот улыбнулся:
– Что ж. Я оказался прав, и ты получил мою искреннюю заинтересованность в твоем выздоровлении. Ну, а сейчас начнем переезд. Я ввел твое тело в лечебную кому, чтобы твои функциональные, физические показатели не ухудшились во время переезда. Еще ты потерял много крови, но мне удалось заменить ее энергетической субстанцией. Поэтому ты такой синий, но не из-за смерти, а из-за того, что в твоих жилах течет почти чистая энергия. И не бойся, со временем она будет заменена настоящей кровью, которую выработает твой организм.
Он думает, что Нэй что-то понял? Впрочем, одно он понял точно – его начали лечить. И это радовало.
А что он там говорил насчет дел, которые может выполнить Нэй в этом состоянии? А, найти тех, кто попытался его убить и, можно сказать, убил. Вот-вот, обязательно нужно найти!
Стоп! Сначала нужно узнать, куда везут его тело! Атан Селистер – известный в городе человек и целитель, но Нэй совершенно не знает, где тот живет! Если он сейчас исчезнет, даже зуд появился (а у призрака может быть зуд?), так ему вдруг захотелось найти своих убийц, вот прямо сейчас, то потом будет очень сложно найти нужное место. Ну, может, и не сложно в его-то состоянии, но глупо потеряться в тот момент, когда есть возможность все узнать, а уже потом действовать.
А вот после он обязательно найдет тех, кто сделал с ним это! Простит вряд ли. А вот месть изобрести стоит. Какую-нибудь изощренную!
Что-то многовато врагов появилось, которым мстить собрался.
Ну, он как-нибудь с этим разберется. Главное сейчас выжить. Встать на ноги. И тренировки продолжить.
Тренировки.
Учитель!
О! Демоны!
Нэй не видел Учителя уже больше двух натир! С этим делом он совершенно забыл о том, что Учитель совсем один, а он ведь обещал хотя бы раз в семь дней появляться в их общем доме в лесу, в пещере. Конечно, он исполнял всю намеченную Учителем программу – занятия, силовые упражнения, бег… Но совсем забыть об Учителе.
Точно, демоны попутали.
И теперь, как он ему все расскажет, что с ним случилось? Вот к кому не хотелось залезать в голову, так это к Учителю.
Поэтому Нэй немного опешил, соображая, как дать знать Учителю о том, что с ним случилось…
Ему обязательно нужно сказать. И это должен сделать он сам. Как? Нужно что-нибудь придумать. Но Учитель не должен теряться в догадках. А целитель поймет…
