Текст книги "Дарю игру"

Автор книги: Вадим Лейбовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 13 страниц)

Когда после защиты диссертации друзья и коллеги Петра Яковлевича соберутся у него дома, он скажет:

– Есть два человека, кому я особенно обязан в жизни. Это Лука Александрович Иоакимиди, который опустил меня в воду, и Тинатин Васильевна Церетели, которая вынула меня из воды. Спасибо вам, дорогие мои!

В 1983 году Петр Яковлевич закончил работу над докторской диссертацией, но Тинатин Васильевна об этом уже не узнает.

Петр Яковлевич принимает экзамены в академии

Но до этого еще много промчится вихрей. А пока студент Мшвениерадзе пишет курсовую работу по теории уголовного права. Эту работу выдвигают на конкурс студенческих работ сначала Тбилисского университета, потом Тбилиси, а затем и всей Грузии. И член сборной команды СССР по водному поло Петр Мшвениерадзе становится лауреатом республиканского конкурса. Но пора снова ехать в Москву, где ждут его другие дела.

Глава 6 ЕГО КОМАНДА

А дела его ждали не самые веселые – предстояло расставаться с динамовской командой, ставшей для него близким, родным коллективом, где он так резко прибавил в мастерстве, выдвинулся в лидеры, стал капитаном. Но в тот период некоторые влиятельные деятели спорта сочли, что для интересов сборной команды СССР лучшие ватерпольные силы необходимо сосредоточить в команде Военно-Воздушных Сил.

Тяжело уходил Петр из «Динамо», зная, что мотивы его перевода в команду ВВС вряд ли убедительны, веря в то, что в скором времени все равно вернется обратно. И слабым утешением ему служил выигрыш его новым коллективом первенства СССР. Он получил первую в своей жизни золотую медаль «взрослого» чемпиона страны. И тем не менее вскоре подал заявление о переходе в «Динамо».

И вот тогда произошло событие, в которое сейчас, в наши дни, трудно поверить: Петра Мшвениерадзе отдали под суд. И этот суд состоялся. Несмотря на очевидную абсурдность обвинения (поскольку Петр являлся спортивным инструктором, его обвинили в невыходе на работу), на полное отсутствие состава преступления, никто из находившихся в зале людей, среди которых была и вся команда «Динамо», не был уверен в благополучном исходе. Сам бомбардир готовился ко всему – такое было время, он это понимал.

Как жаль, что никто не сохранил в памяти фамилию женщины-судьи, нашедшей в себе силы отстоять правду, несмотря на явное давление «извне». Нелегко дался этот процесс и самому обвиняемому, но спокойствие и выдержка не изменили ему и на этот раз. Он привык держать удары и отвечать на них в честной борьбе.

Его оправдали. Он вернулся в «Динамо».

В 1951 году в Советский Союз для проведения серии товарищеских матчей прибыла сборная Венгрии по водному поло, и это стало значительным явлением в спортивной жизни нашей страны. Венгерских ватерполистов ждали, как, быть может, футбольную команду басков перед войной или Бразилии в 1969 году. Причин для столь необычного ажиотажа было несколько. Прежде всего – выдающаяся репутация и великолепный, лучший в мире послужной список венгров. Далее – крайняя в ту пору редкость международных встреч советских спортсменов. Наше спортивное телевидение делало пока лишь первые шаги, и болельщики были отнюдь не избалованы настоящим спортивным зрелищем. Существенным было и то обстоятельство, что советские спортсмены, в том числе и ватерполисты, готовились впервые принять участие в олимпийских играх.

Как мы уже знаем, двумя годами ранее советские ватерполисты (и наш герой) встречались с командой Чехословакии. Были встречи со спортсменами этой страны и раньше – в 1946 году. Однако нужно напомнить, что сборная Чехословакии отнюдь не принадлежала к лидерам мирового водного поло. Теперь же речь шла о сопернике очень высокого уровня.

Водное поло в Венгрии традиционно один из самых популярных видов спорта, а в описываемый период – особенно. Имена лучших венгерских ватерполистов Сивоша, Марковича, Больвари, Антала были едва ли менее популярны, чем футболиста Пушкаша или боксера Паппа. А Иштван Сивош-старший и по сей день вместе с Петром Мшвениерадзе делит лавры лучшего игрока всех поколений.

Вот с таким коллективом предстояло встретиться нашей сборной. Она готовилась сделать первый шаг на своем долгом пути утверждения, начать новый этап своей истории.

В команду были включены вратари Б. Гойхман и И. Либель, защитники Е. Семенов, Ю. Теплов и Л. Мешков, полузащитники В. Китаев, В. Ушаков, Г. Дойкин и Л. Кокорин, нападающие Г. Пярон и П. Мшвениерадзе. Готовил команду И. П. Штеллер, помогали ему Н. И. Малин и А. П. Гильд.

Венгры начали первую встречу с неторопливым благодушием умудренных опытом педагогов. Ученики же напротив – с тем отчаянием и азартом, с которым порой несется на первом круге дистанции юный неопытный бегун, таща за собой всю группу участников и совсем забыв про то, сколь далек путь до финиша. Впереди всех был Мшвениерадзе, то и дело пытавшийся пробить оборону противника. Он и первый гол забил.

Мяч попал к вратарю Анталу. Тот собрался было ввести его в игру, как вдруг находившийся рядом с вратарем Мшвниерадзе резко двинулся на него. Сделано это было так неожданно, что опекавший нашего нападающего венгерский защитник не шелохнулся. Антал поспешил бросить ему мяч. И тогда повторилась ситуация матча «Динамо» – «Торпедо», когда Мшвениерадзе дебютировал в московской команде: увидев мяч над своей головой, он резко выпрыгнул, перехватил его и вогнал в сетку. Мяч проскользнул между руками Антала, который был удивлен не меньше, чем тогда Гойхман.

Однако венгров этот курьезный гол не смутил и не погнал, в атаку, Антал продолжал улыбаться и несколько раз, получив мяч, звал жестом Мшвениерадзе: иди, мол, ко мне, я дам тебе еще раз забить так же. Партнеры же Антала явно не торопились, подолгу разыгрывали мяч и нечасто приближались к нашим воротам. Но вот Сивош, приняв передачу, легко и быстро уходит от своего сторожа Семенова, ложится на спину и вдруг резко бросает по воротам. Эффектнейший гол, к тому же забит с большой дистанции.

Проходит несколько минут, и Ушаков выводит нашу команду вперед, а в самом конце первого тайма Мшвениерадзе в силовом единоборстве с защитником выходит победителем и увеличивает счет до 3:1.

Соперники советской команды теперь, конечно, проснулись. Поняли, что они в гостях, где играть всегда труднее, но главное, что имеют дело не с той командой, о которой они слышали, или, вернее, с той командой, о которой они почти ничего не слышали. Во всяком случае, советских игроков не парализовал бесспорный авторитет соперников, и вода в бассейне кипела. В конце концов венгерские спортсмены сумели взять инициативу в свои руки, однако удача из этих руках ускользала. Гойхман и защитники играли цепко и хладнокровно и довели игру до победы. Сенсационной победы!

Но второй мяч в наши ворота все-таки попал. Его забил все тот же Сивош. Получил передачу, опять рывком ушел от Семенова, на этот раз почти в самый угол площадки, и вдруг, не поворачиваясь лицом к нашим воротам, бросил. Так вот он какой – знаменитый задний бросок Сивоша! Настоящий задний бросок. Столько раз наши ребята слышали про него, сами пытались исполнять, но не получалось. Какой-то был здесь секрет.

Итог – 3:2. Причина победы советской команды была не только в огромных волевых усилиях наших ватерполистов. Они не проигрывали соперникам в скорости, подвижности и, что особенно важно, в выносливости. Не выглядели учениками и в тактике. Нападающим Мшвениерадзе и Пярону хорошо помогали Ушаков и Китаев, которые явно переигрывали полузащитников венгерской команды. Наконец, и попеременные выходы вперед защитников Теплова и Семенова то и дело создавали численное преимущество в нападении и нередко повергали соперников в растерянность.

Бомбардир в защите

К следующей встрече венгры отнеслись уже всерьез, хотя, видимо, неофициальный характер матчей сказался на их настрое и в этот раз. Встреча закончилась вничью – 4:4. И тогда перед заключительной встречей серии старший тренер венгерской сборной Бела Райки заявил, что она будет решающей, он пообещал победу своих питомцев. Однако этим обещаниям не суждено было сбыться. Питомцы Райки снова проиграли– 2:6, причем три мяча забил Мшвениерадзе.

И тем не менее итоги серии не подорвали высокий авторитет венгерской сборной ни за рубежом, ни у нас в стране. И Петр, и все наши ватерполисты понимали, что все трудности еще впереди, что до венгров нужно еще дорасти. Что-то, видимо, расстроилось в их игре, но ненадолго. Что же касается индивидуального мастерства, то порой гости показывали такие чудеса исполнительского совершенства, что Петр ахал и готов был аплодировать, многое было ему в диковинку.

Особенно восхищал его Сивош. После каждого матча Петр вновь и вновь пытался воспроизводить в памяти его приемы, особенно броски по воротам. Как хотелось с ним поговорить, расспросить.

Случай представился очень скоро. На предложение наших спортсменов провести совместную тренировку венгры откликнулись охотно. После совместной разминки венгерские игроки забивали Гойхману, а наши – Анталу. Петр подплыл к Сивошу и попросил показать задний бросок. Тот сделал и раз, и два, и три. Петр пытался повторить, но мяч все время выскальзывал у пего из рук. Сивош объяснил: «Ты неправильно берешь мяч. Видишь, как делаю я?» Ах, вот в чем хитрость: Сивош прижимает мяч кистью к предплечью и только после этого бросает. Отсюда и все коварство заднего удара: мяч может оторваться от руки в любое мгновение, в любой фазе ее движения. В результате вратарю очень трудно угадать направление полета мяча.

– Понял, Иштван, а теперь покажи работу ног при твоем уходе от защитника. Я заметил, что делаешь ты это не так, как мы.

– Хорошо, смотри, ногами я работаю, как лыжник, взбирающийся на гору.

– Ага, понял. Мы бы это назвали «елочкой».

Сивошу перевели, он охотно закивал головой. Потом сам обратился к Петру:

– Положи мне руки на плечи. Так. Теперь с силой надави. Видишь, не тону. А теперь я сделаю с тобой то же самое. Ты все же покачиваешься. У тебя, Петр, сильные ноги, это хорошо. Но нужно, чтобы они были еще сильнее, тогда ты будешь в нападении хозяином, тебя никто не сможет утопить.

Потом Сивош по просьбе наших спортсменов и тренеров стал показывать свои приемы уже замедленно и каждый раз пояснял их суть и сложности. Затем повторил все специально для киносъемки, в том числе и подводной. А под конец он снова обратился к Мшвениерадзе:

– У тебя отличная координация, ты хорошо схватываешь движение. Ты быстро научишься выполнять эти приемы на тренировках. Но в настоящей игре применять их гораздо труднее. Важно, чтоб ты сразу начал отрабатывать новые технические элементы именно в игре. Не бойся, что сначала будет много брака.

Прощание с венгерской командой было теплым, договорились в ближайшее время провести еще серию встреч.

И они вскоре состоялись – на этот раз в Венгрии. Итоги оказались не в нашу пользу: одна победа, одна ничья и три поражения.

Еще два матча были сыграны в Киеве. Один из них закончился вничью, в другом наши одержали победу. На этот раз венгры уже не захотели проводить совместные тренировки: приближались Олимпийские игры. Но в этом было и определенное признание возросшего мастерства нашей сборной.

Особенно преуспел Мшвениерадзе. Он уже перенял приемы Сивоша, особенно задние броски, причем с удивительно малым процентом брака. К тому же мощно заиграл левой рукой. Раньше его правая была заметно сильнее и техничнее левой, теперь же он забивал левой не меньше голов. Так что и в этом он приблизился к великому венгру. Правда, через много лет он усомнится в том, что правильно поступил, уделяя так много внимания игре левой. Добавит, что, возможно, лучше иметь «одну руку, но совершенную, чем две половинки». Но кто, кроме самого Петра, посмел бы назвать эти руки половинками? Сыновья его играют каждый «своей» рукой: Нугзар – правой, Георгий – левой, отец счел, что так лучше. Они, конечно, и с обеих рук могут, но не так хорошо, как он. Почему-то свой опыт в этом частном вопросе он пересмотрел.

Перед расставанием тренер Бела Райки сказал советским ватерполистам:

– Играете вы уже хорошо, а иногда превосходно. Приятно, что появляется еще одна команда международного класса. Подчеркиваю, друзья: появляется, а не появилась. Я не сомневаюсь в том, что вы станете большими мастерами и многого добьетесь. И не буду говорить вам прописные истины, что, мол, нужно много работать и много соревноваться. Вы и так все это станете делать, это ясно.

Но я хочу охладить ваш пыл и предупредить вот о чем. Как бы вы ни истязали себя в тренировках, с каким бы упорством ни сражались с соперниками, международное признание придет к вам еще не скоро. Нужны годы, я даю вам на это пять лет. Возможно, вы завоюете сердца болельщиков и симпатии прессы раньше. Но важнее завоевать… судей, а это – долгая история. Судей и в нашем виде спорта завоевывают годами, и ничего здесь не поделаешь.

Послушали ватерполисты Бела Райки, покивали головами и не то чтобы усомнились, но решили, что главное – это все же сама игра, а с ней дела идут все лучше и лучше. «В общем, поживем – увидим». И увидели очень скоро – на Олимпиаде. Тогда-то и вспомнили слова венгерского тренера.

Олимпийский ватерпольный турнир 1952 г. в Хельсинки оказался на удивление представительным. Кроме государств, издавна культивирующих эту игру, желание участвовать в турнире неожиданно выразили Аргентина, Индия, Португалия, Мексика, Южная Африка, Египет, Бразилия. Видимо, это сильно озадачило организаторов.

Во всяком случае, формула проведения соревнований была настолько сложной, что до конца ее не поняли даже сами участники. Нередко бывало так: закончив очередную встречу, наша команда уезжала в гостиницу и ожидала возвращения тренера. Наконец Владимир Андреевич Кузнецов появлялся и сообщал: «Завтра играем с…».

В первый же день турнира – проигрыш голландцам (2:3). Незаслуженное, обидное поражение от команды, у которой могли, обязаны были выиграть. Но цена предстартовой лихорадки оказалась слишком высокой. «Ничего, – решили, – многое еще можно исправить, тем более что формула турнира это позволяет».

Но и на другой день лицо судьбы обернулось к сборной СССР с недоброй усмешкой: как выяснилось, ей предстоял матч с Венгрией. Пусть наши игроки и знали венгерских лучше, чем других, но понимали, что вряд ли среди всех участников Олимпиады есть команда более сильная. Вспомнили и предостережение Бела Райки о не скором международном признании советского водного поло.

Но робости не было. Более сильное чувство жило в игроках – высокое чувство ответственности. Решили играть этот матч, как главный в жизни.

Дебют его для нас не сложился: венгры забили гол, едва только началась игра. Однако наши ребята собрались с духом, ринулись в атаку и тут же сравняли счет. И все же объективное неравенство сил дало себя знать, советская команда проиграла – 3:5.

На следующий день она победила египтян– 3:2.

Счет явно неубедительный, не по игре, многие завершающие атаки просто не удавались. Однако газеты отметили, что советская сборная от матча к матчу выглядит все лучше. Предстояла важная игра с командой Западной Германии.

В результате простой, но четко разыгранной комбинации Юрий Теплов точно и сильно посылает мяч в ворота соперника.

Ватерполисты Западной Германии бурно атакуют, но Борис Гойхман играет великолепно. Правда, один гол он все же пропускает. С этой минуты на авансцену выходит солист, бывший до этого как бы невидим и тих и ждавший момента, когда нужно будет личным примером переломить ход событий.

Получив мяч с углового, Владимир Семенов сильно бьет и попадает в штангу. На отскок бросаются несколько человек, но всех опережает Мшвениерадзе. Перед ним лес поднятых рук и гора тел – ударить невозможно. А он и не пытается, он идет напролом и, не выпуская мяча из рук, вгоняет его в ворота.

Он же спустя минуту, после отлично разыгранной комбинации, высоко взмывает и точно бьет – 3:1.

Наконец он нашел, поймал свою игру, команда это видит, понимает и продолжает снабжать и снабжать его мячами. То и дело наши полузащитники и защитники выходят вперед, стараясь замкнуть каждую очередную комбинацию на лидера атак. Так он забивает еще два мяча. 5:1.

Игра сделана, однако соперник не хочет признавать этого и идет в наступление всей командой. Но неизменно побеждает Гойхман. И в самом конце матча комбинация, разыгранная Мшвениерадзе и Семеновым, заканчивается последним голом в ворота немецкой команды. Так советские ватерполисты вошли в число восьми сильнейших команд мира и получили право бороться за звание олимпийских чемпионов. Задача, конечно, невыполнимая, но об этом как-то не думали. Готовились решать текущие задачи – бороться в каждой игре.

Восьмерку сильнейших разбили на две группы. В одну из них вошли СССР, Голландия, Югославия и Венгрия (опять она!). Формула игр в группе такова: каждый встречается с каждым, по два победителя попадают в финальную группу, где и разыгрывают призовые места.

Команда уже села в автобус, чтобы ехать на матч с югославами, когда на подножку вскочил Бела Райки и весело спросил:

– Ну, как дела? Настроение, я вижу, бодрое, к бою готовы. Желаю успеха… И вот вам мой совет: стройте игру на Петра.

Тренер венгров всегда был добр к нашим ребятам и совет дал от чистого сердца. Однако сослужил он им недобрую службу. Бомбардир был явно перевозбужден и сыграл хуже, чем мог. К перерыву счет был 2:1 в нашу пользу, но во второй половине югославам удалось нейтрализовать лидера наших атак и забить два гола, пропустив в свои один. В итоге – ничья.

Но и для венгров тот игровой день не оказался радостным. Ведя в матче с голландцами с разницей в два мяча, они уверовали в успех, решили поберечь силы, ушли в глухую защиту, за что и поплатились ничьей.

Оставшиеся два матча сборная СССР проиграла и в итоге заняла седьмое место. Бориса Гойхмана признали лучшим вратарем турнира. И это было единственным для нас утешением. Звездный час героя этой книги пока не настал. Впереди у него еще двенадцать лет в большом спорте, позади – учеба в университете: за месяц до Олимпиады он с отличием закончил его.

И еще одно важнейшее событие олимпийского года: перед самым отъездом Петра в Хельсинки Нателла явила на свет первенца, и отец сразу же предрек Нугзару большое ватерпольное будущее. В наше время малышей учат плавать задолго до того, как они делают первые шаги по земле. Остается лишь удивляться тому, что инициатором этого спортивно-пе-дагогического почина не стал основатель ватерпольной династии Мшвениерадзе.

В общем, пока дела Петра на личном фронте выглядели предпочтительней, чем на спортивном.

Но уже в начале следующего лета сборная СССР, выступая на Всемирном фестивале молодежи и студентов в Бухаресте, добилась победы в турнире. Это была, по существу, первая крупная победа в международных соревнованиях. Правда, Венгрия прислала не лучшую свою команду, и все равно победа окрыляла и подтверждала верность пути. Спортивные контакты советских ватерполистов расширялись, игроки набирались ума, опыта и навыков, росло мастерство клубных команд. Приближалось время многолетнего безраздельного царствования в бассейнах страны московского «Динамо». Ушли из команды Николай Крюков, Лев Пущинский, появились молодые и одаренные Николай Мальцев, Юрий Шляпин, Василий Карманов, Зураб и Ростом Чачава, позже Нодар Гвахария, Анатолий Карташов, Владимир Новиков, Юрий Григоровский. Но лишь в 1955 году динамовцам удалось впервые стать чемпионами страны. Обладая безусловно лучшим, сильнейшим подбором игроков, не раз выигрывая Кубок СССР, первенство Москвы, динамовцы необъяснимо уступали чемпионское звание то армейцам, то торпедовцам. Многие специалисты эту игровую нестабильность относили на счет чрезмерной приверженности тактике «со столбом». Однако так ли это было?

Действительно, поначалу Петр Мшвениерадзе выполнял роль малоподвижного выдвинутого нападающего, хотя и обладающего великолепной техникой, особенно при исполнении броска по воротам, но не особенно стремящегося маневрировать и умышленно идущего на силовое единоборство с защитником. Однако скоро игра его стала меняться, обретать новые краски и воплощать в себе уже иные игровые идеи. Нередко, выполняя функции разыгрывающего, он выводил партнеров точными и острыми передачами на выгодные позиции. Причем, отходя назад и освобождая таким образом своего опекуна, он получал большую свободу для маневренной игры, чем неизменно пользовался.

По предложению Мшвениерадзе, динамовцы научились выводить против тяжелого, сильного, но не слишком быстрого защитника соперников своего легкого и скоростного нападающего. Теоретически – абсурд: как это отдать тяжеловесу на расправу «мухача»? Но Петр объяснял, доказывал и показывал, что «мухач» может заставить играть тяжелого защитника в не свойственной ему манере. Защитник станет много двигаться, а значит, уставать. И вот когда он совсем выдохнется, в игру против него мог вступать Мшвениерадзе. Бесчисленное множество раз он бывал особенно результативен на последних минутах. К тому же на финише постоянно добывал своей команде пенальти. И, как можно догадаться, небеспричинно – защитник от бессилия спасался грубостью.

В атаке динамовцы использовали все современные тактические приемы: нападение выдвинутым игроком или двумя нападающими, скоростные рейды вперед полузащитников, выходы вперед одного или двух защитников для создания численного преимущества. В обороне же неизменно применяли прессинг. Зонной защитой пользовались лишь тогда, когда сопернику удавалось вывести вперед лишнего игрока. Динамовский прессинг был хлестким, он постоянно выматывал соперников – и физически и нервно.

С 1955 года началась восьмилетняя, практически беспрерывная серия побед динамовцев Москвы. Это была золотая пора и для капитана. Именно в те годы самый авторитетный в мире тренер по водному поло венгр Бела Райки написал в своей книге:

«Петр Мшвениерадзе – лучший игрок Советского Союза, один из самых характерных игроков водного поло. В настоящее время он является без сомнения лучшим центральным нападающим в мире. Его физические данные, огромная сила и техника владения мячом делают его способным показывать такие шедевры технического мастерства, что его впору сравнить с жонглером».

1954 г. Белград. Капитан югославской сборной Г. Мушкетирович поздравляет капитана сборной СССР с 25-ти летием.

Можно сколько угодно рассуждать о передовых тактических построениях, искать и воплощать все новые и новые схемы атакующих и оборонительных действий, можно создать самую техничную и самую скоростную команду и тем не менее с треском проиграть, когда трудно, когда сил лишь крохи, а трибуны дружно болеют за соперника, который к тому же, обретя второе дыхание, наступает мощно и неумолимо. Великая сила – дух коллектива. Сейчас проблемой его создания, становления, воспитания занимаются серьезные люди, профессионалы. Но в описываемые годы психология коллектива как наука была эмбрионом. О создании микроклимата в команде заботились тренер и капитан.

В этом смысле союз Малина и Мшвениерадзе был редким и замечательным.

Вся жизнь Петра Мшвениерадзе в динамовском коллективе связана с Николаем Ивановичем Малиным. Когда в 1949 году тбилисец стал москвичом, сорокашестилетний Малин еще играл за «Динамо». В следующем году он закончил выступления, а в 1953-м возглавил команду. В значительной степени на это назначение повлиял Петр. Он чувствовал, что по своему пониманию игры, человеческим качествам и, главное, по редкостному умению вдохновлять команду ей нужен именно такой старший тренер. Авторитет же самого капитана уже в ту пору был так высок, что к его мнению прислушались.

Тренерские установки перед игрой бывали предельно краткими. Команда была так сыграна, так сильна, что модель любой встречи жила в сознании каждого игрока – все отработано до автоматизма. Если же по ходу событий требовалось внести изменения в тактику, на то был капитан. Малин полностью доверял Петру руководство игрой, на этот счет никаких разногласий у них не случалось.

Во многом капитан заменял тренера и как воспитатель. В повседневной жизни он, естественно, был к своим ребятам ближе, чем Николай Иванович, больше с ними общался, лучше их знал, чувствовал. У каждого свои заботы, удачи, неурядицы, о каждым – свой разговор. К иным недостаткам товарищей Петр относился снисходительно, лишь одну слабость никогда не прощал – ту, что со стыдливой деликатностью называют в спорте нарушением режима. К таким нарушителям Петр был яростно непримирим, даже жесток. И Малин его в этом всегда поддерживал.

Центральный нападающий П. Мшвениерадзе, вратарь Б. Гойхман и тренер московского «Динамо» Н. И. Малин

Он был очень скромным человеком. До пятьдесят первого года ютился со всей семьей в тринадцатиметровой комнатенке большой коммунальной квартиры. Потом, опять-таки благодаря стараниям Петра, перебрался в отдельную двухкомнатную квартиру и сам не знал, чем больше счастлив – новым жильем или преданностью ученика. Сын Малина, ныне известный тренер Николай Николаевич Малин, вспоминает, что не было вечера, чтоб тренер и ученик не поговорили перед сном по телефону.

А ведь их отношения могли сложиться и по-другому. Мшвениерадзе пришел в команду если не зрелым, то уж, во всяком случае, известным игроком. И было ему в ту пору всего двадцать лет – возраст далеко не всегда адекватной самооценки. Игрок Малин, напомню, был старше его более чем вдвое.

А когда он вернулся в команду тренером – молодым, неопытным – Мшвениерадзе был уже безусловно лидером в ней, непререкаемым авторитетом, ведь позади у него десятки матчей за сборную, олимпиада. Сколько же нужно было благоразумия, здравого смысла, такта с обеих сторон, чтобы этот союз оставался незыблемым и плодотворным.

Оба считали, что коллектив не может и не должен быть однородным. В команде нужны люди разного темперамента, склада характера, эмоциональной заряженности и игрового стиля. На каждый «выступ» должно приходиться «углубление». Как подогнать одно к другому? Если удастся, это будет добротно собранный механизм – единый, монолитный коллектив со своим стилем, почерком, лицом.

Разноплановость игроков – это непременно и человеческая разнохарактерность. Юрий Григоровский был упрям и трудносговорчив, но прямодушен и откровенен. Борис Гришин – молчалив, сдержан, весь в себе. Новиков не обладал сильным характером, а потому легко поддавался влиянию. Ему требовалось особое внимание, зоркий глаз. Шидловский поначалу был вообще непонятен, никак себя не проявлял. Но тренер и капитан умели разглядеть задатки в каждом, а затем развивать их. И если спортсмен оставался в коллективе, то, значит, он нашел свою игру. И нашел себя. Таковы корни громкого и долгого успеха ватерпольного коллектива московского «Динамо». Николай Иванович Малин руководил им ровно двадцать лет, вплоть до своей кончины. За эти годы динамовцы девять раз становились чемпионами страны. После его смерти тринадцать лет минуло, прежде чем им снова (в 1985 г.) удалось завоевать этот титул.

С тренером у капитана бывали и разногласия. Особенно по поводу ввода в состав команды молодых игроков. В 1955 году в резервном составе появился совсем еще молодой полузащитник Анатолий Карташов. И вот перед решающим матчем чемпионата страны с армейцами капитан попросил Николая Ивановича поставить Карташова на игру. Тренер удивился, поначалу даже возмутился: «Как можно в таком важном матче испытывать судьбу?»

Но Петр не уступал: «Я внимательно за ним наблюдаю. Парень тонко чувствует игру, позицию, отлично подыгрывает, хорошо обороняется. И характер – то что надо». В общем, убедил. Карташов отыграл хорошо и с того матча прочно вошел в основной состав динамовцев, а затем и сборной команды страны, много лет был одним из лучших ее игроков.

Подобная история произошла и с восемнадцатилетним Юрием Григоровским в 1957 году, и опять же перед решающим матчем с армейцами. Григоровский, будучи уверенным, что играть ему в тот день не придется, даже немного опоздал на предматчевое собрание команды. Явился и узнал, что ему сейчас выходить на поле. И на этот раз Мшвениерадзе одержал верх в споре со старшим тренером. Великолепный дуэт Мшвениерадзе – Григоровский принес потом немало пользы не только в «Динамо», но и в сборной. Многие считают, что таких дуэтов в нашем водном поло больше не было.

Григоровский вспоминает, что у его партнера кроме других игровых достоинств было и еще одно удивительное качество: он всегда чувствовал, когда Юрий подустал, когда нужно взять игру, пусть даже игровой эпизод на себя, подстраховать, поплыть за мячом… Он так и не понял, как, каким чутьем капитан улавливал, постигал это.

Однажды в грузинском сатирическом журнале «Нианги» появилась серия рисунков. Некий приехавший в Москву тбилисец забрел на ватерпольный матч. И услышав по радио состав одной из команд, подумал: «свои» и стал неистово их поддерживать. Но оказалось, что болеет он за чужую команду, его сбили с толку грузинские фамилии московских игроков.

Карикатурист, конечно, увлекся (что, правда, дозволено жанром), однако от фактов далеко не ушел. Несколько грузинских игроков в водное поло действительно уехали в Москву и играли в то время в столичных командах, в основном в «Динамо». Кроме Мшвениерадзе это были Михаил Рыжак, Георгий Харебов, Нодар Гвахария, Зураб Чачава, позже – Владимир Рашмаджан, Гиви Чикваная. Однако к столь дружному переезду своих коллег сам Мшвениерадзе имел не большее отношение, чем, скажем, к переходу в Большой театр известных теноров Зураба Анджапаридзе и Зураба Соткилава, пусть даже последний и состоит с нашим героем в большой дружбе.

У каждого из новоявленных москвичей были свои личные мотивы, но главный – тот же, что у Петра: стремление к высокому мастерству. Это понимали все, кто хотел здраво смотреть на вещи. Даже мать, даже любимый тренер, подаривший ему на прощание книгу с надписью: «Помни, что ты можешь сделать для своего народа, для своей Грузии». Он помнил. Но многие в Тбилиси так ему этого и не простили.

Сколько раз, особенно во время матчей против тбилисского «Динамо», ему приходилось слышать с трибун обидные реплики, от которых закипала кровь. Но каждый раз он говорил себе: «Спокойно, ты играешь за свою страну, а значит, и за свой народ». Все ж однажды, когда его в очередной раз наградили серией изысканных сравнений на родном языке, он чуть отплыл в сторону и поднял голову к трибуне. Неожиданно наступила тишина, и тогда он по-грузински сказал:

– Если ты мужчина, спустись после игры и скажи мне эти слова в лицо. Сможешь так сделать – считай, что ты прощен.