Текст книги "Дарю игру"
Автор книги: Вадим Лейбовский
Жанры:
Спорт
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 13 страниц)
Глава 9 «…НО МЫ ПРОДОЛЖАЕМ!»
Нугзару было лет пять или шесть, когда однажды отец, возвратившись из очередной поездки в Венгрию, показал ему фотографию, на которой он был снят с таким же, как Нугзар, мальчиком на руках.
– Ты знаешь, кто это? – спросил он Нугзара. – Это сын дяди Иштвана. И зовут его тоже Иштван. Иштван Сивош-младший.
Объяснять Нугзару, кто такой Сивош, не было необходимости. И тогда Нугзар неожиданно приревновал. Залез к отцу на колени, прижался к нему.
– Не хочу с маленьким Иштваном играть, я буду играть с тобой.
– Нет, сынок. Когда вы с Иштваном подрастете, мы с его папой уже ни на что не будем годиться. Нам тогда только и останется, что болеть за вас.
Быть или не быть Нугзару ватерполистом – этот вопрос в семье не обсуждался. Как не обсуждался, скажем, вопрос о том, отдавать ребенка в школу или нет. Однако с ватерпольным образованием сына папа не спешил, памятуя об излишней торопливости иных родителей, жаждущих поскорее увидеть в детях табельное выражение своего рвения. Да и сам Нугзар не давал отцу повода форсировать события.
Петр Яковлевич начал водить Нугзара в бассейн с трехлетнего возраста. Поначалу просто купался с ним в «лягушатнике», плескался, играл. И не заметил, как Нугзар поплыл. Все получилось словно само собой.
Отец выжидал, когда Нугзар будет рваться в бассейн сам, и ждать пришлось долго. Несомненно, больше, чем плавать, нравилось ему возиться с рыбками, птицами, лелеять домашний огород. И вообще, едва ли не с первого класса он выбрал
Он оказался прав. Иштван Сивош-младший стал очень известным ватерполистом. Таким же, как и его отец, «столбящим» нападающим. Много игр он провел против Нугзара. Правда, до отца мастерством он так и не дотянулся, себе профессию, заявил дома: «Буду лесником». В бассейне бывать ему тоже нравилось, но не всегда. Однако авторитет и воля отца были в семье непререкаемы, возражать против бассейна можно было лишь до определенных пределов.
В общем, дипломатическая линия пролегала где-то посередине между тайными стремлениями Петра Яковлевича и желаниями Нугзара.
Летом динамовцы, как обычно, отправлялись на тренировочный сбор в Туапсе. Нателла ездила туда вместе с мужем, брала и Нугзара. В Туапсе было шумно и весело. Сюда приезжали многие ватерпольные команды страны. Жили одной большой семьей, вместе и тренировались, и отдыхали.
Молодежь тянулась к многоопытному динамовскому капитану. Просить его помочь, подсказать, объяснить не приходилось. Закончив свою тренировку, он снова прыгал в воду, занимался со своими и чужими ребятами. И с легкой его руки из юнцов, проживавших тогда в Туапсе, в большой спорт вошло немало хороших ватерполистов.
Нугзар весь день крутился у воды, дружил он и с местными мальчишками, и с детьми спортсменов, приезжавших сюда с семьями.
Однажды Нателла хватилась Нугзара: пора обедать, а его нет. Отец тоже забеспокоился. Звали, спрашивали всех подряд. Нугзар вскоре обнаружился. Оказалось, он вместе с приятелем залег на прыжковой вышке, заболтался и не слышал, что его ищут. Нателла велела ему спускаться.
– Подожди, Нугзар, не спускайся, – вдруг остановил его отец. – Подойди к краю. Сейчас ты прыгнешь вниз.
– Что ты говоришь, Како? – возмутилась Нателла. – Мальчику всего пять лет, а здесь восемь метров высоты.
– В самый раз для него будет. Он прыгнет.
– Нет, он не сможет! Одумайся, Како!
Впрочем, Нателла знала, что спорить с мужем бесполезно.
– Давай, сынок, это совсем не страшно.
– Нет, страшно, папа, я не могу. Я не хочу.
– Что значит страшно? Я не знаю такого слова. Ты должен прыгнуть, я жду.
Бедный Нугзар! Как и мама, он понял, что вопрос уже решен. Подошел к краю площадки, интуитивно стараясь не смотреть вниз. Зажмурился и полетел.
Когда голова Нугзара показалась над водой, глаза его были полны неописуемого ужаса. Отец хотел поплыть ему навстречу, да удержался. «Ничего, – подумал он, – до берега метров двадцать пять, доплывет». Так Нугзар был вынужден установить еще один рекорд своей семьи – для пятилетней возрастной группы. Такую дистанцию он пока что не проплывал.
Папа и мама ждали его с полотенцем. Мелкой дрожью билось все тело мальчонки. Отец хотел взять его на руки, но он враждебно отстранился и прижался к матери.
– Ну, молодец, Нугзар! – восхищался папа, словно ничего не замечая. – Ну и смельчак. Настоящий мужчина!
Но настоящего мужчину это не утешало. До самого конца дня он не разговаривал с обидчиком.
– Все же ты не прав, – сказала мужу Нателла. – Не нужно было этого делать. И уж, конечно, больше не устраивай ребенку подобных испытаний.
– Хорошо, – ответил он. – Больше не буду. Но зато парень теперь всю жизнь будет помнить, что в пятилетием возрасте он прыгнул с восьмиметровой вышки. Я уверен, что, если человек смел с детства, это уже навсегда.
Сам Петр, однако, чувствовал свою вину перед женой и сыном. Его педагогический суп оказался на этот раз пересолен.
А вскоре ему самому пришлось держать экзамен на смелость перед малолетним сыном. И он, глава семейства, не уклонился. Он всегда считал, что личный пример – главное средство убеждения.
Вместе с женой, Нугзаром и Валентином Прокоповым они решили провести день отдыха, положенный команде, на берегу изумрудного озера Рица.
Яркое солнце, ослепительные снега гор, сказочно прозрачная вода. По берегу гуляет много людей. Однако купаться в голову, конечно, никому не приходит: все-таки семь градусов. Правда, один раззадорившийся молодой человек засучил брюки и вошел по щиколотку в воду. Однако этого ему вполне хватило, можно было аплодировать.
– Папа, – спрашивает Нугзар, – вода здесь очень холодная?
– Да, сынок, холодная.
– Очень-очень холодная?
– Да, Нугзар, руки и ноги сведет судорога, и человек плыть не сможет.
– И неужели даже ты не сможешь здесь искупаться?
– Папа такой же человек, как и все, – одернула Нугзара Нателла. – У него тоже сведет ноги судорогой. И он тоже не сможет плыть.
– Нет, папа может всё, – прошептал недоуменно Нугзар. – Ты же сама говорила, что папа может все. Что наш папа самый сильный и самый смелый.
И тогда отец счел, что отступать ему некуда. Будь это не сын, а кто угодно другой, Петр не поддался бы на провокацию, бесшабашность отнюдь не была его стилем. Но эту ситуацию он оценил по-своему. Петр начал раздеваться, а Нателла молчала. Она хорошо знала, что решения мужа всегда окончательные.
– Подожди, я с тобой, – сказал вдруг Прокопов.
– Хорошо. Жду.
Они вошли в воду. Обожгло щиколотки, колени, бедра. Поплыли. Ни слова не произнесли о том, далеко ли, долго ли, где поворачивать. Они плыли. Молча плыли, – потому что раскаленные иглы вонзились глубоко в грудь и едва давали дышать. Но они плыли. Время остановилось, а противоположный берег будто и вовсе не приближался. Они плыли.
Кажется, середина озера. Петр не остановился, а продолжал так же энергично работать. Прокопов не проронил ни звука. Они плыли.
На берегу уже поняли, что если пловцы пересекли середину озера, то, значит, и вернуться они намерены тем же способом.
Вот и берег. Они вышли из воды. Обернулись, заставив себя улыбнуться. И тогда увидели, что с того берега к ним мчится катер.
Нугзар сиял:
– Я же говорил, что наш папа самый сильный и смелый.
Но Нателлу беспокоило другое.
– Како, дорогой, только об одном прошу тебя: не нужно обратно вплавь. Садись в лодку, ты уже все доказал Нугзару, ведь правда, сынок?
Нугзар, прижавшись было к отцу, тут же отпрянул – так он обжегся о его тело…
В Москве же все оставалось, как и прежде. Петр Яковлевич, хотя и не давил, хотя и водил Нугзара в бассейн только когда чувствовал его явное к тому расположение, однако все больше и больше беспокоился: ведь нельзя, чтобы такое безразличие длилось бесконечно. Нателле однажды сказал: «Ничего, ведь и Паганини в детстве испытывал неприязнь к скрипке».
А время шло, нужно было определяться. Но какой тренер возьмет ученика, который является на занятия в зависимости от своего настроения или по настоянию папы? Так и приходилось папе пока что самому возиться с Нугзаром. Уже давно он приобщал сына к мячу и к десяти-одиннадцати годам научил его многому. Но парню нужна была организованная команда.
Что касается динамовской ребятни, то вся она держала дядю Петю за своего. Наверное, не все эти мальчишки знали, что он – известная миру личность, гроза всех ватерпольных вратарей мира. Просто этот добродушный дядька все время был с ними.
Часто он сам становился в ворота, и ребята бомбили, а он оценивал, объяснял, сам показывал приемы. Главный бомбардир страны был еще и безмерно терпелив. Может быть, этому он научил себя в игре?
С мальчиками в «Динамо» работал в то время Харебов. Нугзар с отцом постоянно находились здесь же.
Однажды, стоя вместе с ребятами на бортике бассейна и наблюдая за плывущим Нугзаром, дядя Петя сказал:
– Вот сейчас мы с вами видим, как не нужно плавать. Однако можно расценивать действия Нугзара и как демонстрацию нового способа плавания. Видите, какой он молодец – ногами выполняет движения как при брассе, а руками плывет как бы кролем. Думаю, что такая задача не всякому с руки и с ноги. А теперь я попрошу Сережу Карузского показать, как нужно плыть кролем и брассом. Но отдельно, а не сразу. Давай, Сережа.
Ах, Петр Яковлевич! Ну можно ли так не щадить самолюбие сына, в жилах которого течет та же, что и у вас, кавказская кровь!
Вскоре, однако, отец предоставил Нугзару возможность смыть с себя «пятно позора». Есть у ватерполистов выполняемое без мяча упражнение, именуемое «оттиранием», при котором двое плывущих рядом игроков должны постараться оттеснить друг друга с заданного курса. В пару к Нугзару отец как бы невзначай определил того же Сережу Карузского. Тут-то наследник за себя и постоял, тем более что силой природа его, как и папу, не обидела. Затем Нугзар посостязался в том же упражнении с другими ребятами и вновь вышел победителем. Гордость переполняла его.
– Молодец, – смеялся Петр Яковлевич, – без мяча ты играешь уже неплохо. Остался пустяк: научиться играть с мячом.
Но Нугзар шутку понимать не захотел, вспыхнул:
– Я буду играть, хорошо буду играть!
– Верю пока на слово. Завтра снова пойдем в бассейн, если не передумаешь. Договорились?
– Договорились.
Принятие Нугзара в команду не было документально засвидетельствовано. Как и некогда в «лягушатнике», теперь тоже все произошло само собой. Нугзар все более втягивался в организованный тренировочный процесс.
Обладая крупным телосложением, силой и техникой владения мячом, он тем не менее долго не выделялся среди товарищей своей игрой. И причин тому было немало.
Во-первых, в годы индивидуальных занятий отец преднамеренно мало занимался с Нугзаром скоростным плаванием и развитием специальной выносливости, оставляя это на будущее. Гораздо больше внимания уделял упражнениям с мячом.
Во-вторых, во все мальчишеские годы Нугзар, как потом и его младший брат, тренировался и выступал в командах, где ребята были на несколько лет старше него.
Немаловажно и то, что Нугзар, как и прежде, раздваивался между спортом и биологией, что, конечно, вряд ли способствовало его скорейшему ватерпольному развитию. Причем дело даже не в затратах времени, а в горении души – фанатиком в своем отношении к тренировкам Нугзар так и не стал.
Еще об одной причине охотно бы высказался, будь он жив, тренер Нугзара Георгий Андреевич Харебов. Причем изложил бы свои доводы со свойственным ему темпераментом, не слишком учтиво тыча пальцем в многолетне преданного друга, добровольно отдавшего ему на воспитание своего сына.
И действительно, как быть тренеру, как чувствовать ему себя перед воспитанниками, если он дает установку Нугзару «делай так», а отец – «делай эдак». Вот, скажем, команда Нугзара потеряла мяч, соперники начинают контратаку, а Нугзар уже наперед знает, что Георгий Андреевич сейчас прикажет ему: «Быстро назад!», тогда как папа с трибуны крикнет: «Стой на месте!» Знает, что если ринется во весь опор к своим воротам, то устанет, и плыть снова в атаку ему будет уже тяжко. Не готов он пока к маневренной, подвижной игре.
И скорости, и выносливости не хватало, а установки тренера выполнять нужно – как же иначе?
…В финальном матче юношеского чемпионата страны встретились две столичные команды – «Юность» и «Динамо». Перед игрой Петр Яковлевич подошел к динамовскому тренеру Харебову:
– Как дела, товарищ начальник? Как состояние здоровья игроков, настроение команды?
– Орлы рвутся в бой, товарищ зритель.
– Я так и думал. Мы сегодня, конечно, должны выиграть. И вот что я тебе скажу. Нугзар уже способен взять игру на себя. И потому нужно строить всю игру на него.
– Не хватит его, Како, не готов он пока к этому.
– А я говорю, что хватит. Я лучше знаю своего сына. Зачем спорить со мной? Разве я когда-нибудь давал тебе плохие советы?
– Такого не помню, Како. Но сейчас, мне кажется, ты не прав.
– Как это я не прав? Столько лет я с ним возился, знаю все, что он может. Говорю тебе: стройте игру на него.
– Ладно, Како. Я дам такую установку.
И Петр Яковлевич пошел на трибуну.
Ребята покорно приступили к исполнению указания тренера. Все свои действия они строили так, чтобы завершающая передача была адресована Нугзару. Тот прочно обосновался у ворот «Юности» и тянул вверх руку, ожидая, требуя очередного паса. Однако защитники «Юности» надежно опекали динамовского «столба», перехватывая адресованные ему передачи, выигрывая почти все единоборства.
В первые два периода Нугзару все же удалось три раза бросить по воротам, но сильно не получилось, а однажды мяч вообще пролетел мимо.
Перед началом третьего периода Харебов издали сделал Мшвениерадзе-старшему жест: видишь, мол, как все складывается. Петр Яковлевич в свою очередь знаком ответил ему, что нет оснований для беспокойства: дальше все пойдет, как задумано. А счет уже был 2:0 в пользу «Юности».
Но Нугзар все больше и больше сникал. Было видно, что он устал, что не выдерживает такой нагрузки.
«Юность» тем временем забила еще мяч, потом еще. И Харебов заменил Нугзара.
В оставшиеся пять минут динамовцы сумели один мяч отквитать, на большее уже не хватило времени. И тогда старший тренер поднялся с места, нашел глазами своего друга, и над безмятежной водной гладью раздался грохот камнепада Дарьяльского ущелья. Не знающие грузинского языка болельщики тем не менее с сочувственным пониманием смотрели на знаменитого бомбардира, который медленно и понуро брел к выходу.
Этот эпизод, однако, не сказался на отношениях между старыми друзьями – слишком многое их связывало. Они были как родные, а значит, могли позволить себе быть откровенными друг с другом во всем и до конца. Потому неудивительно, что, когда на очередные всесоюзные юношеские соревнования, проводившиеся в Таллине, Харебов из-за болезни поехать не смог, то руководить командой он попросил Петра. Тот охотно согласился.
Контакт с ребятами налаживать не пришлось. Петр Яковлевич знал команду хорошо. Слушались его беспрекословно, выполняли все игровые установки и указания. Турнир они выиграли. В общем, свою общественную миссию отец исполнил с удовольствием и с пользой.
– Все, – сказал он по возвращении Харебову, – бросаю свою юриспруденцию, перехожу на тренерскую работу. Делаю ребят чемпионами Европы, олимпийских игр, а затем и межпланетного пространства. Тебя беру массажистом.
На что Харебов ответил без обычного юмора:
– Нет, Како, тренером ты работать не сможешь. Ты слишком уверен, что всегда прав. Так нельзя.
В том, что в начальных классах школы ватерпольного обучения внимание более всего следует уделять технике владения мячом, Петра Мшвениерадзе убеждали долгие личные наблюдения. Чаще всего в водное поло, рассуждал он, приходят ребята, несколько лет занимавшиеся плаванием. Поначалу они имеют преимущество перед сверстниками – чистыми ватерполистами. Но с годами те, у кого уже есть игровые навыки, приобретают скорость и выносливость, а бывшие пловцы так и не подтягиваются к ним в умении обращаться с мячом.
И действительно, так было почти всегда. Отметим, что едва ли не все ребята, с которыми Нугзар начинал играть в детстве, до большого спорта так и не доросли.
Впервые чемпионом страны Нугзар Мшвениерадзе стал в 14-летнем возрасте – но в старшей юношеской группе. Однако и тогда отец не почувствовал, что сын загорелся, замечтал о большой, настоящей игре, о крупных победах. Петр Яковлевич продолжал терпеливо работать с Нугзаром над совершенствованием техники. Учил максимальной «непотопляемости», заставлял подолгу «ходить» в воде с поднятыми руками. Пояснял при этом, что сам всегда, если позволяла ситуация, держал руки над водой. Это был и своеобразный жест: смотрите, граждане судьи, я чист перед вами и Соперниками, все мои приемы на виду.
Много внимания он уделял силовой борьбе с защитником, тем приемам, которые более всего необходимы «столбящему» нападающему.
В квартире Мшвениерадзе то и дело летали легкоатлетические ядра. Иногда они вырывались из рук Нугзара и падали, правда, не на голый пол, а на мягкую подстилку. Но все равно к этому звуку привыкнуть трудно. Хорошо, что соседи были добрые, знали, во имя чего творятся эти мужские чудачества, и все сносили. Потолку и соседям, жившим наверху, доставалось поменьше, но тоже приходилось терпеть – так Нугзар развивал силу кисти, потому что это считал необходимым отец, руководствовавшийся личным опытом. Вот только кисть у Нугзара получилась хоть и могучая, но, к сожалению, мягкая. Некоторые тренеры сочли, что виной тому – чрезмерное увлечение упражнениями с ядром. Петр Яковлевич такое мнение к рассмотрению допускает.
С самого начала отец нацелил Нугзара на роль центрального нападающего «столбящего» типа, главная задача которого – забивать голы. Он хотел увидеть в сыне свое продолжение, свою копию, и физические данные Нугзара позволяли надеяться на успех.
Нугзару было 16 лет, когда его включили в состав юниорской сборной страны и даже избрали капитаном. Во Львове разыгрывался приз «Олимпийская надежда», и наша команда завоевала первое место, а Нугзар Мшвениерадзе стал мастером спорта, причем самым молодым из обладателей этого звания среди ватерполистов страны.
В следующем году юниорская сборная вместе с Нугзаром в Голландии стала уже чемпионом Европы в своей возрастной группе. Встречая сына на аэродроме, Петр Яковлевич спросил:
– Ну как, ты еще мечтаешь стать лесником?
– Пожалуй, уже нет, – невесело отвечал сын.
Действительно, вопрос, как дальше быть со спортом и учебой встал теперь уже самым серьезным образом. Все годы учебы в школе Нугзар готовил себя к поступлению на биофак МГУ. Но вот теперь, когда он окончил школу и нужно было подавать документы в университет, засомневался. Ведь на биофаке много практических занятий, летом – долгая практика. И приходится она на самый разгар соревновательного сезона, немыслимого без отъездов на сборы, игры. А он уже так вошел во вкус большой игры! Слишком теперь ему это было дорого.
И Нугзар отказался от давней мечты, родившейся чуть ли не вместе с ним. Что делать! Спорт, как и любовь, требует жертв. А если спорт – любовь, то такая жертва, наверное, оправдана вдвойне.
Он поступил на экономический факультет МГУ. Тогда же встал еще один вопрос: остаться в динамовском коллективе или перейти в студенческое спортивное общество «Буревестник», куда звал Нугзара старший тренер команды мастеров МГУ, он же заведующий кафедрой физвоспитания университета Михаил Михайлович Рыжак, старый товарищ Петра Яковлевича.
Нугзар решил переходить в университетскую команду. Во-первых, потому, что водное поло в МГУ было издавна одним из популярнейших видов спорта, а команда мастеров университета – одной из сильнейших в стране, призером чемпионатов СССР.
Во-вторых, потому, что не было пока у Нугзара постоянного места в основном составе динамовцев. Да, у него, чемпиона Европы среди юниоров, одного из лучших в стране молодых игроков. Не дорос пока классом, настолько силен был динамовский коллектив.
Через три года после того, как Нугзар Мшвениерадзе начнет играть в команде МГУ, она впервые завоюет звание чемпиона СССР и в течение нескольких лет будет лидером нашего водного поло, станет обладателем Кубка европейских чемпионов, сильнейшей клубной командой континента. В этот период в коллективе особенно расцветет талант таких больших мастеров игры, как А. Кабанов, А. Древаль, Н. Мельников, В. Романчук.
На таком фоне резко возрастет и мастерство Нугзара.
В 1971 году его впервые включили во взрослую сборную команду Советского Союза. И первыми же соревнованиями, в которых 19-летнему Нугзару довелось выступить в новом, почетном качестве, явился Кубок Ядрана в Югославии.
– Помни, Нугзар, – напутствовал его отец, – в этой стране я играл много раз, и всегда хорошо. Более того, там я сыграл лучшие матчи в своей жизни. Там меня хорошо знают и помнят. А потому у меня сейчас спрос с тебя особый. Матчи будут показывать по телевидению. Сыграешь достойно – приду тебя встречать. Буду недоволен – подожду дома. Вот такое мое к тебе слово.
Наши ребята этот турнир проиграли. Правда, проиграли всего одну игру, но этого было достаточно, чтобы оказаться на третьем месте – после команд ВНР и Югославии. Не выдержали напряжения новобранцы сборной и сникли. Причем именно в последней игре – с итальянцами.
В самолете, возвращавшемся из Белграда в Москву, Нугзар оказался рядом с заместителем главного редактора газеты «Советский спорт» Борисом Чернышевым, некогда известным ватерполистом. Он-то и задал Нугзару больной вопрос, о котором тот все время думал, как только самолет взял курс на Москву:
– Отец приедет встречать?
Вместо ответа Нугзар спросил:
– Борис Матвеевич, а как я играл в этом турнире?
Хорошо зная Петра Яковлевича, Чернышев понял, почему сын ответил вопросом на вопрос.
– Мне кажется, Нугзар, ты сыграл лучше других новобранцев нашей команды. Конечно, ты ошибался немало, но все матчи провел с полной отдачей, а для такого сильного турнира это весьма немаловажно. Может быть, отец оценит твою игру и строже, чем я, но думаю, что встречать тебя он придет, – улыбнулся Чернышев.
Петр Яковлевич конечно же приехал. Много расспрашивал о турнире, о матчах, которые наше телевидение не показывало. Сокрушался, узнав, что был проведен матч ветеранов югославской сборной против ветеранов «остального мира»:
– Эх, с каким удовольствием и я сыграл бы!
Об игре сына не сказал ни слова, а тот сам расспрашивать не стал, самолюбие не позволило.
Через несколько дней Чернышев увидел Петра Яковлевича в бассейне ЦСКА на финальном матче Кубка СССР, в котором команда МГУ встретилась с динамовцами Киева и победила. Разговорились.
– Ну что, Петя, – спросил Чернышев, – ты, наверное, не думал, что Нугзара возьмут в сборную? Что он так быстро вырастет до мастера спорта международного класса?
– Честно говоря, не думал и, будь я старшим тренером сборной, вряд ли взял бы его в состав, много пока что у парня недостатков. Повезло ему в том, что он центральный нападающий, а это дефицитный товар. И вот, Боря, чтобы восполнить этот дефицит, ращу еще одного «центра». Младшему-то моему, уже одиннадцать. Голы мне забивает, вожусь с ним не меньше, чем с Нугзаром. Он уже в команде стал тренироваться. А Нугзару, я уверен, предстоит еще поработать, чтобы попасть в олимпийскую сборную. Возьмет его Блюменталь или нет – это еще большой вопрос.
Однако в команду, отправляющуюся на Игры в Мюнхен, старший тренер сборной Блюменталь Нугзара Мшвениерадзе не включил.
Анатолий Самойлович Блюменталь возглавил сборную команду СССР после Олимпийских игр 1964 года. До этого он работал старшим тренером московских «Трудовых резервов», команды, никогда, как говорится, не питавшей иллюзий. Тем не менее за двенадцать лет работы Блюменталя со сборной она завоевала все самые высокие титулы – дважды выиграла первенство Европы, победила на Мюнхенской олимпиаде и ; чемпионате мира.
Человек многих несомненных достоинств, глубоко знающий водное поло, обладающий твердой волей, умением настроить спортсменов на игру, человек безмерной преданности своему делу – таков Блюменталь. Но и крутой, не терпящий возражений, а часто и советов – это тоже Блюменталь.
Весь олимпийский сезон 1972 года Нугзар Мшвениерадзе числился кандидатом в команду, был и на последнем тренировочном сборе в Ужгороде. Но за несколько дней до отъезда узнал горькую для себя новость. На одно вакантное место в команде в равной степени претендовали он и Николай Мельников. Выбор пал на Мельникова.
Олимпиаду наша сборная выиграла. Хотя и набрала одинаковое с венграми количество очков, но оказалась лучшей по соотношению мячей. Так советскими ватерполистами была наконец одержана первая олимпийская победа. Увы, без Мшвениерадзе.
В следующем году проводился первый в истории чемпионат мира по водному поло, и на этот раз Нугзар был включен в состав сборной страны.
Трудный был чемпионат, матчи приходилось играть каждый день, однако по такому же графику играли все участники. Удача сопутствовала венграм, оставившим советских спортсменов на втором месте.
В 1975 году в Колумбии состоялся второй чемпионат мира. Как всегда, решающим оказался матч между советской и венгерской сборными. И наша команда победила – 5:4. Нугзара в той команде опять-таки не было.
Он вошел в состав следующей олимпийской команды. Но именно Монреальская олимпиада принесла нашей сборной самую крупную неудачу за минувшие четверть века.
Пять олимпийских чемпионов, три чемпиона мира и лишь три дебютанта отправились в Монреаль за золотыми медалями. Состав сильный, по мнению многих, сильнее того, что годом раньше победил на чемпионате мира в Колумбии. Наши игроки верили в свою победу непогрешимо, и у них были для этого серьезные основания.
А результат, которого они добились, – всего лишь восьмое место. В предварительном турнире с трудом свели к ничьей матч с командой Румынии, а затем и того хуже – проиграли голландцам, заведомо более слабой команде. Причем в течение всего матча имели подавляющее преимущество, но мяч упорно не шел в ворота.
Не попали даже в финальный турнир. Чемпионат проиграли вследствие грубых тренерских просчетов в подготовке к играм – это признали практически все специалисты.
Долго и трудно оправлялась наша сборная от этой тяжелой травмы. На смену Блюменталю пришел бывший капитан сборной СССР и один из тренеров, руководивших олимпийской командой в Мюнхене, Владимир Семенов. Началась подготовка к следующей олимпиаде – Московской.
В 1977 году в шведском городе Йенчепинге проводилось очередное первенство Европы, где сборная нашей страны заняла четвертое место. Снова победили венгры. Итог же для наших был не радостным, но и не трагичным. После монреальской катастрофы важно было вновь доказать состоятельность своих притязаний на место в элите мирового водного поло. И доказали.
В следующем году на чемпионате мира, проводившемся в Западном Берлине, от советской сборной ожидали уже большего, и такая задача перед ней ставилась. Но увы! То же четвертое место после Италии, Венгрии и Югославии. Нугзар выступал в команде. Но, как и прежде, его появление в сборной роковым образом пришлось на несчастливую ее пору.
В гуще событий – Нугзар Мшвениерадзе
Так в чем же все-таки дело? Почему Нугзар, выросший практически в тех же условиях, что и младший брат, пройдя столь же великолепную отцовскую школу, добился в спорте успехов более скромных? Автор решил, что лучше всего спросить об этом человека, который в течение 16 (!) лет был старшим тренером команды МГУ, где играл Нугзар, а ранее выступал с его отцом в московском «Динамо» и в сборной страны. Более того, заслуженный тренер СССР Михаил Михайлович Рыжак даже водному поло обучался вместе с Петром Яковлевичем Мшвениерадзе в далекие сороковые годы в тбилисском ОСВОДовском бассейне.
– Прежде всего вспомним, – говорит Михаил Михайлович, – что Нугзар на восемь лет старше Георгия и играл, стало быть, в «другую эпоху». Иным было соотношение сил как на мировой ватерпольной арене, так и в нашей стране. К тому же Петр Яковлевич занимался с Георгием, уже имея опыт работы со старшим сыном, – опыт и удач и ошибок.
Нугзар – игрок выдающийся, и я не считаю его более слабым, чем Георгий, хотя не все со мной согласятся в этом. Братья – игроки разного стиля. Нугзар сложился как более позиционный игрок, как разыгрывающий, как диспетчер. Георгий более подвижен, он целиком нацелен на удар, обладает великолепной и разнообразной техникой его выполнения. Здесь он не сравним, пожалуй, ни с кем. Однако в силовом единоборстве с защитником старший брат посильнее Георгия, и никто не мог противостоять Нугзару, когда тот был в хорошей форме. В первой половине семидесятых годов, когда команда МГУ четырежды становилась чемпионом страны, связке Мшвениерадзе – Кабанов, пожалуй, не было равной в мире.
Исключение Нугзара из олимпийской команды в 1972 году было несправедливым и неверным решением. Он бы только усилил сборную. Уже тогда двадцатилетний Нугзар вполне в нее вписывался, отвечая самым высоким требованиям. Жаль, что старший тренер команды принял такое странное решение.
В следующем году класс сборной СССР стал еще выше. На чемпионате мира наши ребята победили американцев, итальянцев, югославов со значительным преимуществом, тогда как годом раньше сражались с ними фактически на равных. Но проигрыш финального матча чемпионата 1973 года венграм был всего лишь в один мяч. Поражение это – не по игре, сказались здесь явные судейские ошибки. А сам Нугзар игры этого чемпионата провел едва ли не лучше всех.
Он оставался в числе лучших в команде и в последующие годы, несмотря на то, что его не всегда включали в состав сборной. Анатолий Блюменталь тренер хороший, но ошибок в работе допускал немало. Пример – Монреальская олимпиада. Но Нугзар-то снова играл отлично.
В 1977 году новый тренер сборной – Владимир Семенов счел, что Нугзар в игре слишком малоподвижен. Семенов резко повысил ему плавательную нагрузку в тренировках. Тот, будучи человеком дисциплинированным, все делал, как предписывалось, сильно похудел, но играть после этого… словно разучился. Тысячу раз прав Петр Яковлевич: каждого игрока нужно использовать в своем амплуа.
В следующем году Нугзар вернулся к прежним методам тренировки и восстановил свою игру. На чемпионате мира в Западном Берлине он снова был одним из лучших в команде, которая, увы, заняла только четвертое место. Ну просто фатально не везло этому парню!
Совсем свежие воспоминания. Чемпионат страны 1986 года. Встреча МГУ – «Москвич». Нугзар забивает переводом такой изумительный мяч, что никто не может понять, как это произошло. Даже Женя Шаронов, вратарь «Москвича», лучший вратарь мира. Нугзар в тот год много болел, тренировался недостаточно и на поле проводил не так много времени. Но все равно играл, как в лучшие свои времена. И это в 34 года! Иногда ему приходилось играть все четыре периода. Было очень тяжело, но никто этого не замечал. Такой он человек.